Наследник. Часть вторая

Англия Полак, 2023

Во второй части, Рэм Уолл узнает многое о себе и о своей настоящей семье. Разговоры о том, что он является наследником, оказываются не просто сказкой, а реальностью, в которой он не просто сын своего отца, а связующее звено всех рас… но для этого, ему предстоит найти остальных, а так же столкнуться с новым врагом и любовью своей жизни. Боль, кровь и секс – калейдоскоп запутанных чувств, с которыми Рэму нужно будет разобраться и исполнить свое предназначение. Но, станет ли он истинным наследником, когда претендентов так много?

ГЛАВА 1

— Это что еще за херня? — прошептал я, охреневая оттого, что вижу перед собой собственную копию. Избитую, измазанную в крови, с разорванной футболкой. Вера и Эйдан, поддерживают самозванца под руки, так же выпучив на меня глаза. Я же вижу это на самом деле? Мне это не сниться. Я не могу быть в данный момент в отключке, потому что боль, которую недавно перенес, отрезвило мой организм. Это реально, и невозможно. Мой взгляд скосился на Соню. Была ли она так же изумлена, как и я? Может, она и не Соня, а тот ублюдок, что прикидывался ею, когда воткнул в мое сердце морион? Может, Эйдан и Вера на самом деле не в отключке, а до сих пор в библиотеке. Я в ловушке? — Это, что, мать твою, такое?! — рявкнул я, спешно отступив назад. Соня обернулась на меня, раскрыв рот. Самозванец поднял голову, вскинув на меня взгляд. Вера и Эйдан не сводили с меня глаз. Проклятье, у меня не было оружия. Только клыки и когти. Я мог бы напасть на всех, но что если ошибаюсь? Вдруг, я убью настоящего Эйдана или Веру… или Соню. То, что моя копия — фальшивка, уверен, но на кой хрен вытворять такие фокусы? В чем прикол? Оскалившись, я выпустил когти. Соня тут же среагировала, перемещаясь в угол, так что ее ракурс обхватывал всех. Она вскинула руку, формируя лук из крови и натягивая тетиву. Какого дьявола, она направляет стрелу на меня? — Ты не станешь стрелять в меня. — Прорычал я.

— Я выстрелю в любого, кто сдвинется с места. — Процедила она. Ее подозрительный взгляд метался от меня к троице. — Кто-то из вас прикидывается.

— Я не прикидываюсь. — Я медленно поднял руки, давая понять девчонке, что не собираюсь нападать. Пока что. — Ты веришь мне, Соня?

— Отойди в сторону.

— Ты доставала из меня морион. Неужели, не понятно, что я настоящий? — я сдвинулся на шаг в сторону.

— Я уверена, что эти двое, — Соня кивком указала на Веру и Эйдана… или на тех, кто ими прикидывался. — В отключке.

— О, проклятье, — выдохнул самозванец, выпрямляясь. В следующее мгновение, те, что походили на моих друзей, развеялись, как пепел. — Я надеялся, что ты выстрелишь, Соня.

— Кохак? — глаза Сони вспыхнули гневом. — Этого не может быть.

Кохак?

Тот самый ублюдок, что способен примерять на себя чужие обличия? Он прикидывался Дезмондом, потом Соней, теперь мной… этот сукин сын забрал мою дочь! Ярость сдавила грудь. Потребность убить мудака, ослепила рассудок, отплевываясь от крох человеческого и требуя дать демону выйти вперед. Взревев, я рванул к нему, но тут же почувствовал удар в позвоночник. Ноги подкосились, и я оступился, но наплевав на боль в спине, снова дернулся в сторону Кохака, собираясь схватить его и кромсать, пока кровь не зальет, чертов пол, а мой рот не наполниться его внутренностями. Очередной тупой пинок в позвоночник, затормозил меня. Я был всего в футе от ублюдка. Рухнув на колени, а затем на живот, я потянулся к Кохаку. Моя рука вцепилась в ногу самозванца, вонзая когти, но не достаточно сильно. Соня… какого дьявола она выстрелила в меня? Я должен до него добраться…

— Отдай мою дочь, — прохрипел я сквозь вспышки боли. — Я убью тебя, если ты не отдашь ее. — Ноги начинали неметь. Знакомое чувство, словно Соня использовала тот самый морион, что недавно побывал в моем сердце. Стерва.

Ублюдок ухватил меня за волосы, откидывая мою голову назад. Даже в таком дрянном состоянии, я испытал шок, увидев перед глазами не свою копию, а женщину, с черными глазами и белой кожей. Когда ее алые губы растянулись в улыбке, я заметил клыки. Вампир? Говнюк успел переквалифицироваться в кровососа?

— Твоя дочь в безопасности, Рэм. — Мелодичным голосом, произнес Кохак. — Я оберегаю ее.

— Кто ты, мать твою, такой?

— Об этом, мы поговорим позже. — Он разжал пальцы, и мой лоб с хлопком ударился об пол. Проклятье, не могу двигаться. Почему я не могу двигаться?

— Соня! — закричал я, вяло двинув рукой. — Я убью тебя за это! — я пытался приподняться, но все тщетно. — Слышишь?! Я убью тебя! — я увидел только, как за дверью скрывается подол платья, а за ними пара ног в ботинках.

Сука. Предательница. Я прикончу всех вас, включая и Дезмонда, потому что урод, не научил свою дочь понятиям, что такое хорошо и плохо. Она в одной связке с советом и с этим Кохаком. С этой мразью, у кого моя дочь. Моя малышка.

Зарычав от отчаяния, я сжал пальцы в кулак. Вдох-выдох. Без посторонней помощи, я физически не смогу встать, не то, что перекатиться на спину. Если Соня реально вырубила Эйдана и Веру, то я здесь надолго застрял. Дерьмо.

С трудом вытянув руки перед собой, я вцепился когтями в камень, подтягивая свое тело. Ноги окончательно перестали слушаться. Полное онемение всей нижней части. Бесхозная, бесполезная, половина, которую я пытался волочить к двери. И как долго я буду ползти, чтобы добраться до выхода? Я не знаю где Эйдан и Вера. Не знаю, в порядке ли они или может эта сучка их прикончила, солгав, что они просто спят. И с чего бы их успокаивать, когда нам нужно быть всем начеку? Она сделала это специально? Ждала, когда появится Кохак, чтобы уйти с ним? Лакомый кусочек, говоришь. Ну, ничего. Я только приду в себя, только оклемаюсь, и уж тогда держись. Ни перед чем не остановлюсь. Сначала, я получу ответы, потом осушу тебя и оставлю умирать.

Чтобы доползти до двери, у меня ушло, черти сколько времени. Казалось, вечность. Я выдохся. Так тяжело еще мне никогда не было. Гребаный морион, я больше чем уверен, что во всем виноват он. Этот паршивый камень не дает мне нормально двигаться, нормально дышать. Морион в этот раз, истощил быстрее, чем в тот день, когда меня им нашпиговали.

Соня знает куда бить.

— Эйдан! — заорал я. Эхо моего крика пронеслось по каменному коридору, и растворилось в самой его заднице. — Вера!

Дерьмо. Хороший момент, чтобы появиться ублюдкам из совета и четвертовать меня. Я более чем уязвим. Мне нужно как-то избавиться от мориона. Как? Я не могу дотянуться до него… черт, таким немощным я себя еще не чувствовал! Злость не лучший помощник, но что мне еще остается?

Лаааадно, попробуем снова. Собрав всю оставшуюся в моем гребаном теле, силу, я продолжил ползти. Хорошо, что руки работают, а то, так бы и остался в келье. Пальцы немели от напряжения. Когти хоть и немного помогали, но этого было недостаточно, чтобы тащить собственный вес.

— Эйдан! Вера! — от крика, камни вибрировали, стряхивая на пол мелкую крошку. Не припомню, чтобы здесь была еще одна комната. Может, я зря зову их? Может, моей сестры и друга вообще здесь нет? Соня могла оставить их вне церкви.

Я прополз еще хренову уйму футов по камням. С каждым движением, становилось все труднее контролировать свои движения. То, что застряло в позвоночнике, прожигало хрящи насквозь, и онемение поднималось выше, почти достигнув груди. Вскоре, я перестану двигаться и сдохну от досады. Перед собой я видел только камни и бесконечный, треклятый коридор. Там где он становился тесным, было сложнее протискиваться. Казалось, что кто-то специально его сужал, чтобы не дать мне возможности двигаться дальше. В итоге, я ободрал себе плечи, когда попытался продвинуться вперед. Короткая вспышка боли отрезвила меня. С рычанием, я вонзил когти в бетон, подтягиваясь. Гнев закипел в груди, смешиваясь с болью от мориона. Две убийственные смеси, дробили меня изнутри, давая заветный пинок. Я должен продолжать ползти, пока не доберусь до конца коридора. Я не слабак. Никогда не был слабаком. Я через такое дерьмо прошел, чтобы вот так просто сдаться. Не дождетесь. Пусть, я не король, но во мне упрямости больше, чем в верблюде!

Кое-как приподняв голову, я напряг зрение, чтобы разглядеть хоть что-то впереди. Темнота. Чертова темнота! Перед глазами только черное пятно и больше ни хрена.

— Дезмонд, — прошипел я. — Если ты слышишь меня, помоги. — Черт, как же мне хотелось перекатиться на спину. Грудь горела от трения. Я сделал еще один рывок вперед и замер. Не могу. — Дезмонд. — Я закрыл глаза, вслушиваясь в звенящую тишину. Тело начало знобить от боли. Я бы наплевал на ощущения, но конечности дергало вне моего желания.

— Я не могу тебе помочь. — Раздался низкий и грубый голос. Распахнув глаза, я наткнулся на полумрак, но запах уже был другим, насыщенный кровью и плесенью. Пещера Дезмонда? Я отключился? Я лежал на животе, а в следующую секунду, мое тело пригвоздили к холодному камню. Дезмонд сидел на полу, согнув одну ногу в колене, другую вытянув. Его мрачный взгляд был обращен в другую сторону.

— Твоя дочь предала нас. — Прошипел я, не в силах двинуться.

— Моя дочь никого не предавала. — Он перевел внимание на меня. В глазах танцевало пламя, изгибаясь, подобно танцу обольстительницы. — Она ищет меня.

— Она всадила в меня морион и ушла с Кохаком! — рявкнул я. Дезмонд повел плечами.

— Это ее выбор.

И его совсем не смущает, что Кохак не чист на руку? Дезмонд вообще в курсе, что тот ублюдок выдавал себя за него, пока он утолял свои сексуальные аппетиты с бабами?

— Я в курсе. — Проворчал демон. — Я знаю, что он делал и зачем.

— Тебе пора мне все рассказать. — Потребовал я.

Дезмонд невесело усмехнулся.

— Неужели? — он согнул вторую ногу, свесив руки с колен. — Что ты хочешь знать?

То есть, когда я просил его об этом в первую и вторую встречу, он отмахивался, а тут стоило потребовать, как демон решился пооткровенничать? Сукин сын.

У меня один вопрос: где найти совет, чтобы его уничтожить. Казалось, демон услышал мой еще не озвученный вопрос, а уже скривился.

— У тебя есть другой вопрос? Например, как дела у Киры.

— Как она? — встрепенулся я, попытавшись двинуться в невидимой хватке. Тщетно.

— Она в порядке. С ней хорошо обращаются, если ты об этом. — Демон насупился. — Кохак был моим рабом. Но, он предпочитает называть себя приближенным. — Хищная улыбка скользнула по его губам. — Глупец. Я позволил ему думать, что он важен для меня.

— Как Соня собирается найти тебя?

— Кохак знает. У него много фокусов в рукаве. Разве, ты не видел, на что он способен?

То, что он принял мой облик, а потом клыкастой? Если это все, что он умеет, так этого мало.

— Этого достаточно, чтобы управлять советом.

Вот тут я немного офигел. В смысле… управлять советом? Каким образом? Мне казалось, что они сами по себе. Занимаются самоуправством, придумывают собственные законы и им же следуют. Да, и то, что в совете есть вампир — тоже не лишено смысла.

— Я не понимаю тебя. Кто такой Кохак и как он управляет советом?

— Мимикрит. — А это еще что за херня? — В зоологии, чтобы избежать нападения со стороны хищников, некоторые сущности изображают самих хищников. Они сливаются с ними, копируют их окраску, форму и прочее. Понимаешь, о чем я?

Аааа, чтобы не лишиться головы, Кохак прикидывается одним из совета и творит чудодейственную ересь. Так может с его подачи, демоны и вампиры воюют на протяжении столетий? Благодаря ему, меня выдернули из нормальной, человеческой жизни, толкнув в кромешный ад? Из-за него, моя дочь теперь в опасности, а я вынужден торчать в гребаной церкви и бездействовать, потому что любимая дочурка Дезмонда, повернулась ко мне задом, вместо того, чтобы выбить из ублюдка Кохака дерьмо!

— Значит, он один из совета?

— Из того, что он сам создал. — Фыркнул демон, откинувшись спиной на камень. — И лишь благодаря своему предательству. Раньше, все было иначе. — Задумчиво протянул он.

— Так, расскажи мне.

Дезмонд вздохнул. Он прикрыл глаза.

— Моя дочь рассказывала тебе о четырех первородных?

Да, я помню. У каждого существа есть свой король. Демон, вампир, Дезмонд и человек. И что с того?

— Да. Ты первородный и ты, — я сглотнул. Мне было не по себе произносить это вслух, но Дезмонд пристально смотрел на меня, ожидая, пока я продолжу. — Мой король.

— Да. Я твой король. — Прогудел он, все еще удерживая на мне взгляд. — Я был одним из тех, кто входил в совет Четырех.

Четырех… то есть, Соня не лгала, когда сказала, что у Веры и Эйдана свой король. Как и у людей. Тогда, куда они подевались? Если они первородные, то не могли так просто исчезнуть. Хотя… глядя на Дезмонда, я совсем не удивлюсь, если и их упекли в клетку на сотни лет. А что же с человеком? Он бессмертный? Он может выдержать столько времени?

— Руэри — король демонов. Тсэр — король вампиров. Дэус — король людей. И я. Четыре первородных существа, благодаря которым, на земле образовалась жизнь. Смешение. Мы никогда не шли друг против друга. Демоны никогда не воевали с вампирами, а люди никогда не пытались уничтожить нас. До того, как появился Кохак. До того, как от совета Четырех, ничего не осталось, кроме лжи и притворства. Как тебе такая история?

Хреновая история. Я понимал, на кой дьявол Кохак все это провернул. Ему было выгодно держать своих людей, чтобы контролировать все вокруг, включая демонов и вампиров. По его указке, они воевали и убивали друг друга. Ему было выгодно придумать псевдокороля, чтобы держать и тех и других на коротком поводке. Соломея и Август тому пример. Очередные пешки в игре больного ублюдка. Но Дезмонд в клетке всего двести лет, а война между вампирами и демонами началась намного раньше. Возможно… Кохак действовал и при совете Четырех, умудряясь рассорить две расы, чтобы они устраивали между собой разборки. Разве, короли не понимали, что в их курятнике появился чужак?

— Другие короли живы?

— Да. Они, как и я, заточены в клетках четырех полюсов. Я король Востока, там, где сталкивается Север и Юг — Руэри и Тсэр.

— Что это значит? — я может и был учителем мифологии, но в географии почти ноль.

Взгляд Дезмонда вспыхнул насмешкой.

— Как ты думаешь, каким образом появились гибриды?

Смешной вопрос. Понятное дело, что благодаря слиянию вампира и демона. Я выпучил глаза. Это значит, что Руэри и Тсэр, фактически его родители? Из-за них появился Дезмонд? Фу, это же голубизна в чистом виде!

— Не совсем. — Он снова прочитал мои мысли? Почему раньше этого не делал? — Потому что в этот раз, ты много думаешь. — Дезмонд вытянул ноги. — Я появился в результате смешения трех кровей. Как именно, — он поднял палец вверх. — Не спрашивай.

Ну, конечно. Небось, прибегли к колдовству или, во что я точно не поверю, этому поспособствовали небеса и ангелы.

— Хорошо. Я понял. Четыре короля — четыре вида. Но, что с Соломеей? Почему все считали ее тобой? Чего так боится совет?

— А чего он боится? Наверное, когда его уничтожат. Ты сам об этом говорил. — Дезмонд усмехнулся. — И чем скорее ты это сделаешь, тем быстрее я вернусь на свой трон. — Он подался вперед. — Я чертовски соскучился по женщинам. — Ага, чтобы плодить маленьких гибридиков. — Но, на их месте, я бы боялся не того, что ты сделаешь с советом. А того, кого они привели к себе.

И опять он не ответил на все вопросы.

— О ком это ты?

— Не будь идиотом, Рэм. Я говорю о твоей дочери.

А что с ней не так? Я знаю, что Кира может читать мысли, видеть то, что пытаются сдержать в тайне. В ней больше от меня, нежели от демона… так и что плохого в том, чтобы быть гибридом со способностями?

Взгляд Дезмонда вспыхнул ярким пламенем.

— Твоя дочь обладает особенным даром. Опасным даром. Она способна на многое… в правильных руках. Если Кохак промоет Кире мозги, считай, что этой планеты не существует.

ГЛАВА 2

Так же, как промыл мозги Соломее? После вмешательства совета, моя мать обезумела, превратившись в кровожадную тварь, которой плевать на чужие жизни. Она была готова на все, лишь бы утолить жажду.

Дезмонд поднялся на ноги, похрустев шеей и поведя плечами.

— Тебе пора возвращаться. — Он отвернулся. Я дернулся в хватке, пытаясь двинуть рукой или ногой, но я был слаб против незримой силы.

— Подожди! — крикнул я. Демон скрылся в темноте, только его глаза горели, как два ярких огненных шара. — Ты не ответил на вопросы! Я хочу знать, кто моя дочь?! Как ее найти?! Как найти совет?!

— Ты знаешь достаточно. На сегодня. — Огоньки потухли. Мое тело рухнуло, шмякнувшись о холодные камни. Тупая боль пронеслась по костям, концентрируясь в позвоночнике. Я попытался привстать, но ничего не получилось. Проклятье, я снова обездвижен, только на этот раз благодаря мориону. Ощущения вернулись.

Вдохнув, я учуял насыщенный соленый запах. Лейла? Нет. Она мертва, а я чувствую всего лишь отголоски океана. Издалека, доноситься слабый шепот волн. Распахнув глаза, я наткнулся на темноту со едва различимым проблеском света. Он был всего в нескольких футах от меня, но казалось, что очень далеко. У меня не было сил больше ползти. Я окончательно ослаб почти у входа в коридор. Проклятье, я до сих пор в чертовой церкви и не могу избавиться от камня в хребте.

— Рэм! — Вера? Черт. Неужели! И где она была все это время, пока я пытался добраться до выхода? Она откатила меня на спину, и я заскрипел зубами от боли. Мои глаза наткнулись на ее, до безумия, шокированный взгляд. Казалось, сестренка была бледнее обычного. Она ощупывала меня на предмет ранений, но черт, у этих вампиров всегда проблемы с мозгами. По мне, так очевидно, где проблема. — О, боже, ты жив. — Ее прохладные ладони прижались к моим щекам.

— Морион. — Процедил я. — Вытащи из меня эту херню.

— Морион? Где?

Я бы сказал — где, да, боюсь, для рифмы подходит очень некорректное слово.

— Позвоночник.

— Черт, — Вера снова толкнула меня на живот, шаря ладонями по спине. После, послышался треск рвущейся ткани. Футболка полетела к чертям. — Дерьмо.

— Эйдан… где?

— На улице. В отключке. — Я сжал челюсти, когда ее пальцы надавили на место, которое пылало, как адово пламя. — Я говорила тебе, что девке нельзя доверять. Стоило тебя оставить, как эта сучка на нас напала. — Так вот откуда рев и скрежет от когтей. — Сначала, она вырубила Эйдана, потом меня. Не знаю, что за зелье она использовала, но чувствую себя, как будто меня напоили гнилой кровью, а потом еще и изнасиловали. — Стиснув челюсти, я пытался сдержать рык, но у Веры плохо получалось извлекать морион. Не так как у Сони. У той, похоже, рука набита, а вот у моей сестры полный провал в анатомии. Она едва не вырвала меня хрящ. Сжав пальцы в кулак, я молился о том, чтобы Вера закончила мучить мой хребет и вытащила хреновину, пока я не сдох от боли. Черт, до этого, я хоть как-то мог дышать, пусть и с затруднением, но сейчас, пока пальцы сестры копаются во мне, как в черном ящике, легкие отказываются функционировать. Привет-привет, гипоксия! — Он застрял!

— Проклятье, — яростно прошипел я. — Возьми уже что-нибудь острое и достань из меня эту херню!

На какие-то минуты, я перестал что-либо чувствовать. Как будто от меня отрубили большую часть тела, оставив работать только голову и сердце. Всегда мечтал быть Алексом Мерфи.¹Не смотря на то, что я ничего не чувствовал, мозг осознавал всю плачевность состояния организма и прекрасно справлялся со своей работой, вздергивая нервную систему. Так что каждое движение ногтей Веры, походили на удары ножом. А затем, рывок и меня тряхнуло, как от пинка по яйцам. Я вскрикнул, испытав мгновенное облегчение. По коже растекалось что-то теплое, оно щекотало бока.

— Тебе надо восстановиться.

— Потом. — С кряхтением, я поднял свое тело сначала на колени, затем на ноги. — Надо забрать Эйдана и уходить отсюда. — Пальцы Веры, были в крови, и она… ну, сестра же вампир, так что я не удивлен, что ей приспичило облизывать их. Она вскочила на ноги, смущенно пряча руку за спину.

— Извини.

По сравнению с тем, что произошло за последние часы, это мелочь. Я понимал, что Вера ослабла и ей требуется питание, но пока мы здесь, этого не будет. Здесь не безопасно оставаться. Выскочив на улицу, я нашел Эйдана прямо у порога. Я ощупал его. Живой. Он как будто спит. Солнце уже на половину поднялось, распустив желто-красные лучи вдоль горизонта.

— Ты можешь нас переместить? — я закинул парня на плечо.

— Я попробую. — Обняв меня за талию и при этом, ухватившись за задницу Эйдана, Вера переместила нас к ней домой. Стоило только нам оказаться в гостиной, сестра закачалась, плюхнувшись в кресло. — Что-то я себя неважно чувствую. — Пробормотала она, сжав переносицу.

— Тебе нужно отдохнуть. — Я уложил Эйдана на диван. — Его надо привести в чувство. Что Соня сделала с ним?

— Не только с ним. — Проворчала Вера. — Я же говорю, стоило только тебе оказаться на матрасе, как эта мразь, ослепила нас. Выкинула на улицу, а потом я ничего не помню. Провал. Ты не видел этого?

Ты никогда не поверишь, если я расскажу свою версию.

— Я слышал, звуки борьбы, но зрение размывалось. Соня сказала, что ей пришлось вас накачать успокоительным. — И как я сразу не понял, что с ней что-то не так? — Когда она достала из меня морион, — я потер лицо. — Появилась ты, Эйдан и я.

Вера уставилась на меня, пораженно раззявив рот.

— В смысле… появился ты?

— Моя копия. Странно, да? — я прошелся по гостиной. Мне бы выпить пару бутылок пойла, чтобы прийти в себя. — Есть пойло?

— В холодильнике. Так как это, появился ты? — Вера последовала за мной в кухню. Выхватив из холодильника бутыль, я откупорил крышку, вдохнув запах напитка. Уже от этого у меня закружилась голова. Присосавшись к горлышку, я сделал несколько жадных глотков.

— Кохак.

— Кохак? Кто это?

Это мудак, который прикидывается кем-то из совета, чтобы управлять другими. Я так и не знаю, как он на самом деле выглядит. Жаль. Мне бы хотелось посмотреть в настоящие глаза ублюдка, пока я буду рвать его на части. Хочу, чтобы он все чувствовал.

— Он мимикрит. — Я достал графин с кровью для Веры. Раз, говнюк может примерять на себя любую оболочку, это значит, что он мог прикидываться Соней, когда копался в моей груди. Он мог быть любым, с кем я пересекался. Авраамом. Старейшиной. Даже Соломеей. Гнилой ублюдок прекрасно справлялся со своими ролями и делал все, лишь бы добиться цели. — Он в силах копировать любое живое существо. Начиная от повадок и заканчивая родимым пятном на заднице о наличие, которого ты и не знаешь. — Я налил крови в бокал и протянул сестре. — И он в совете.

— В совете? И та дура с ним заодно? — глаза Веры вспыхнули гневом. Она схватила бокал, делая глоток.

— Она ищет своего отца.

— А ты ищешь свою дочь и что?

Черт, я теперь и не знаю, смогу ли когда-нибудь найти Киру. Но, есть еще одна проблема: если Кохак так свободно перевоплощается, то, как знать наверняка, что передо мной настоящее существо, а не его копия? Для начала, мне надо выяснить, как отличать оригинал от подделки. Стоит ли все выкладывать Вере… вдруг она не моя сестра, а Кохак? И на кой дьявол ему это?

Я вернулся в гостиную, усаживаясь в кресло. Хлебая пойло, я раздумывал над этим несколько минут, пока наблюдал за Эйданом. Парень преспокойно спал, и это напрягало. Почему Вера очнулась, а он нет?

— Тебе не кажется странным, что ты в сознании, а он нет?

Вера появилась в поле моего зрения. Она нахмурилась, переводя внимание с Эйдана на меня. Может, я слишком подозрительный, но это не лишено смысла. Я должен знать, в чем загвоздка. Уж не потому ли, что демоны слабее, чем вампиры… или потому что передо мной вовсе не Вера? Она села на подлокотник дивана, задумчиво сузив глаза.

— Ты думаешь, что я не настоящая?

— После того, как Кохак скопировал меня, — я пожал плечами. — Он может прикидываться тобой, Эйданом…

–… или тобой. И как нам доказать друг другу, что мы настоящие? — понятия не имею. Должна быть брешь, которая и станет проверкой. Знать бы, какая. — То есть, этот Кохак, настолько крутой, что готов пить кровь, чтобы прикидываться вампиром или глотать это жуткое пойло, чтобы выдавать себя за демона?

Я пожал плечами. Похоже на то.

— Я бы хотела доказать тебе что не являюсь копией, но не знаю — как. — Проблема в том, что я плохо знаю Веру. Если все это время, ее роль играл Кохак, то не знал никогда. — Значит, мы не сможем друг другу доверять? — в ее глазах отразилась недоумение. Она одним глотком осушила бокал. — Черт. — Вера переместилась в кухню, за добавкой.

Отставив бутыль на пол, я подошел к дивану. Сев на корточки, я тряхнул Эйдана за плечо. Он не может вечно дрыхнуть, пока я ломаю голову, как дальше действовать. Проклятье.

Выпрямившись, я шагнул к креслу, подхватывая бутыль и двигая в кухню, где Вера жадно вливала в себя кровь. Кажется, она очень проголодалась, раз не может остановиться… или потому что это не она? Привалившись спиной к стене, и потягивая пойло, я пристально оглядывал ее хрупкую фигуру в коротком платье и кое о чем думал. Что если, я коснусь щекотливой темы, это сыграет мне на руку, а заодно выведет Веру на конкретную эмоцию. Я помню, как она тогда отреагировала, когда речь зашла о неком мужчине с рентгеновским зрением. Интересно, как сейчас она поведет себя?

— У меня, кажется, есть идея. — Я понимал, если Вера настоящая, ей будет трендец, как хреново после моих слов. Если нет… тогда, пусть покрепче сожмет сфинктер. — Тот мужик, с которым ты встречалась. Его рентген бы нам помог, определить кто из нас кто.

Вера резко вскинула на меня взгляд, в ужасе расширив глаза. Выронив бокал, она отшатнулась, ударившись задницей о тумбочку.

— Ты… зачем ты говоришь о нем? — бесцветным голосом, произнесла она, побелев от страха.

— Ой, да, ладно тебе, Вера. — Усмехнулся я, отпив пойла. — Ты сама говорила, что он охренительный любовник и что у него хер до колена. Подумаешь, если разок ему дашь за помощь.

Вера выкатила глаза. Все ее тело задрожало от напряжения. Еще немного и она накинется, чтобы расцарапать когтями мою физиономию. Нет. Еще не достаточно.

— Забери слова обратно, Рэм. — Прошипела Вера, сверкнув клыками.

— С чего бы вдруг? Ты не хочешь, чтобы он помог нам?

— Помог?! — рявкнула она. — Этот ублюдок едва не вывернул меня наизнанку, а ты требуешь от меня невозможного!

— Он — что, не достаточно удовлетворил тебя? — я поставил бутылку на пол. От греха подальше.

Переместившись ко мне, Вера занесла руку, впечатывая кулак мне в лицо. Этого я не ожидал. В первый раз, она истерила и хлестала меня по щекам, а сейчас осмелела и приложила все пять костяшек. Я позволил ей ударить себя еще раз, прежде чем перехватил сестру за запястья. Ее глаза блестели от злости и слез. Губы изгибались, так, словно она пыталась сдерживать рыдания, но я уже надавил на больную мозоль. Я ненавидел себя за то, что расцарапал ее старую рану. По крайней мере, я знаю, что Вера настоящая.

— Я ненавижу тебя за это! — крикнула она, сопротивляясь в моей хватке. — Ты… ты…

— Ну, давай, назови меня так. — Я пристально вглядывался в лоснящиеся от ненависти и муки, глаза сестры. — Или только Луциану можно?

— Пусти, ублюдок! — гаркнула Вера, дернув руки.

— Неправильно. — Протянул я, толкнув сестру к стене. — Назови меня, как называла твоя чокнутая семейка!

— Какого хрена, Рэм? — раздался недовольный голос Эйдана. Надо же, очухался. Он ухватил меня за плечи, отталкивая назад и вставая между нами. — Чего ты достаешь ее? — странно видеть демона, который отчаянно защищает кровососку. И где твоя хваленная ненависть к клыкастым? Разве, не ты орал во все горло, что они не достойны жизни?

— Теперь ты защищаешь ее? — притворно возразил я. — С каких пор?

— У тебя — что, мозги поплыли? Отвали от нее! — по воздуху понесло ядовитым амбре. Так-так, Эйдан разозлился? Он готов задействовать свои клыки и когти, чтобы надрать мне зад? Очень похоже на него.

— Я хочу, чтобы она сказала это! — я ткнул на Веру пальцем. Сестра спрятала лицо в ладонях, содрогаясь от плача.

— Сейчас я, тебе скажу, уебок ты конченый! Отъебись от нее на хрен! — яростно прорычал Эйдан, с силой пихнув меня в грудь. — Я тебя предупреждаю, Рэм. Не выводи меня.

— А ты врежь мне. — Ядовито произнес я, изогнув губы в хищной улыбке.

Ждать пришлось не долго. Эйдан мощно впечатал мне кулак в челюсть, так что я позволил своему телу свободно отлететь к столу, проскользив вместе с ним до раковины и, встряхнув всю посуду, что была в ящиках.

— Еще? — рычал демон, приближаясь ко мне. Я сплюнул в сторону. Он схватил меня за горло и снова ударил, дробя носовую перегородку. Я сморщился от вспышки боли, но не стал сопротивляться. — Какого хера ты до нее докопался?! Тебе мало того дерьма, что было в церкви?! Не знаю, что с тобой случилось, но у тебя явно с башкой не в порядке!

— Эйдан! — воскликнула Вера. — Пожалуйста, не бей его! — она подбежала к нам, цепляясь за плечи демона. — Он хотел, чтобы я назвала его щенком! Так называла его моя семья!

Ну, слава тебе яйца. Могло ли это меня успокоить? Черт, не знаю.

— Спасибо. — Проговорил я, удерживая убийственный взгляд Эйдана на себе. — Мне пришлось это сделать.

— Сделать — что?! — рявкнул он, тряхнув меня.

— Рэм хотел удостовериться, что мы настоящие.

Боги, до нее дошло.

— И для этого он довел тебя до слез?!

— Эйдан, — Вера ухватила его за предплечье, потянув к себе. — У Рэма, действительно, не было другого выхода. — Эйдан отпустил мое горло, давая девушке оттянуть себя назад.

— Я все еще ненавижу тебя. — Процедил он. — Даже после всего дерьма, я все еще хочу тебя прикончить.

— Я помню. — Я сполз со стола.

— Помнишь? А то, что твоя девка ослепила нас, ты помнишь? — проклятье, он снова заводиться. — Или у нее тоже не было другого выхода?

— Во-первых, я не знал, что она сделала с вами. Я был почти в отключке. Или ты забыл, что у меня в сердце был морион? — я опустил глаза на опрокинутую бутылку. Все пойло растеклось по полу. Вот, же дерьмо. Я надеялся, что в холодильнике есть еще одна. Бинго. Последняя. — А во-вторых, после того, как Соня вытащила из меня, чертов камень, я увидел нечто похлеще.

— И что? — Эйдан скрестил руки на груди, буравя меня мрачным взглядом. Вера стояла рядом, обхватив себя за живот. Ох, прости, сестренка. Чуть позже, я извинюсь.

— Наши копии.

— В каком смысле?

— В том, что есть кое-кто, по имени Кохак и он мимикрит. Это значит, что он может принимать любой образ существа. Я должен был убедиться, что ты и Вера реальные, а не копии.

— Неужели? — демон подозрительно сощурил глаза. — Как насчет того, чтобы убедиться нам?

ГЛАВА 3

— Хорошо, спрашивай меня о чем угодно. — Я увалился в кресло с бутылкой пойла. Эйдан и Вера, сели на диван. Черт, кто бы мог подумать в будущем, что эти двое смогут выдержать присутствие друг друга? Более того, что Эйдан будет защищать вампира.

— За что ты получил от меня по морде, в первый раз? — прогудел демон. Я вскинул брови. Он это серьезно?

— Я помню, когда врезал тебе в первый раз. — Я отхлебнул с бутылки.

— Неужели? И когда?

Я вытянул ноги, скрестив их в лодыжках.

— В кабинете директора Гловера. После того, как ты всадил пулю в лоб Коры, а я пытался выбить чертову дверь и сбежать.

Эйдан усмехнулся.

— Ага. Вел ты себя, как истеричка.

— Пошел ты. — Фыркнул я, улыбнувшись. — Потом ты привез меня на пляж и столкнул вниз.

— Подумаешь.

— Вот за это, — я ткнул на него пальцем. — Ты получил во второй раз. — Сделав глоток, я подумал о том, что с Эйданом нас объединяют драки. Много драк. Однажды, я едва не оставил от него мокрое место, настолько он меня выбесил. Пожалуй, нам по судьбе не суждено быть друзьями. Мы можем либо чистить друг другу рожи, либо не пересекаться вообще. — Еще вопросы?

— Какая способность была у твоего отца?

Я чуть не подавился бухлом. Это о чем он сейчас меня спрашивает? Если об Августе, который предал всех? Ну, наверное, его способность заключалась в том, чтобы всех натянуть по самые помидоры. А если отталкиваться от того, что рассказала Соня… так, моим отцом не мог быть Август. Собственно и Соломея здесь не при чем. Но, начнем издалека. Посмотрим, к чему это приведет.

— С твоих слов? — Эйдан кивнул. — Ты говорил, что мой отец мог видеть будущее.

— Не только будущее. Он мог видеть многое. Знаешь, кто такие оракулы?

— Ага. Типа жрецы-прорицатели. Дают ответы на любые вопросы.

— Да, — он скопировал мою позу, поглядывая на бутылку, которой я пока не собирался делиться. — И я подумал, что у Киры способности от твоего отца.

Я в курсе, на что способна моя дочь. Прекрасно помню, как она влезла в душу Веры и вывернула ту наизнанку, достав все самое дрянное и грязное на поверхность. Истерика сестры стала не просто доказательством, что у Киры есть третий глаз или как там это называется. Мне и самому было не по себе, когда дочь роилась в моих кровавых воспоминаниях. И я кое-что тоже понял, когда Дезмонд говорил, что Кира обладает особенным даром. Он имел в виду — провиденье. В таком случае, у Кохака будет огромный плюс в войне с нами. Сукин сын будет использовать мою малышку ради своих целей. Мразь. Убью.

— Значит, ты убежден в том, что Август был оракулом. — Я сделал еще глоток пойла.

— Он многое видел.

— И поэтому ты думаешь, что это благодаря способностям. — Я усмехнулся, подтянув ноги. — Единственная способность Августа заключалась в том, чтобы лгать вам. Не нужно обладать даром, чтобы обвести демонов, да не только их, всех, вокруг пальца. — Поднявшись, я шагнул к Эйдану, протягивая ему бутылку. — Август не был моим отцом. Никогда им не был. — Рука с бутылкой задержалась у губ демона. Парень изумленно округлил глаза, дескать, что за чушь ты несешь? А я ему объясню.

Когда Соня посвящала меня в детали, что ген гибрида передается только по мужской линии, и что моей матерью могла быть любая смертная, которую обрюхатил Дезмонд… приводит к одному логическому заключению. Моим отцом был первородный. Получается, раз Соня его дочь, а я его сын… я усмехнулся, прохаживаясь по гостиной. Проклятье, она моя сестра, а я хотел ее трахнуть. И почему только сейчас до меня дошло? В тот момент, когда она рассказывала мне о своей кровной связи с Дезмондом, я не уловил сути? Потому что был озабочен другим. Будь я проклят, если бы не удержался и сделал грязное дело с Соней. Может, поэтому она не подпускала меня, потому что я был ее братом по крови?

Инцест, парень? Да, ты скатился дальше некуда.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? — прошептал Эйдан.

— Вы знаете о совете Четырех? — так я и думал. Они не в курсах, иначе бы не таращились на меня, как на умалишенного. — У каждой расы есть свой король. У вампиров это — Тсэр. — Я глянул на Веру. Ее брови поползли вверх. — У демонов — Руэри. — Эйдан звучно протолкнул глоток пойла. — У людей — Дэус. И Дезмонд — король гибридов. И о чем это говорит? — я ждал хоть какой-то реакции, кроме изумления. Но, парочка медленно соображала, прибывая в прострации. — Это говорит о том, что я ни по каким законам, не могу быть королем демонов. Понимаешь о чем я, Эйдан? То, что я гибрид, уже говорит об этом. А во-вторых, зачем расам правители из толпы, если уже существуют первородные короли?

— Ты хочешь сказать, что Август и Мор, — Эйдан выдохнул. — Они не заслуженно занимали трон? — я дернул бровями, подтверждая его слова. — Твою мать. — Он вскочил с места. — Как это возможно? Подожди, с чего ты это взял? Откуда у тебя эта информация?

— Я говорил с Дезмондом. — Пойло, как-то слабовато действовало. Думаю, из-за стресса, организм не воспринимает его, как полагается. — Он мой король, Эйдан. И, — я чертыхнулся. Кольцо, которое принадлежало Мору, что я до сих пор носил на пальце, опалило кожу. — Думаю, что мой отец.

Вера и Эйдан, хором, выдали — какого хрена? Сестренка… а могу ли я ее называть сестрой, если это не так? Если только косвенно, потому что какое-то время жил в их семье? Короче говоря, Вера вскочила с места, шагнув ко мне.

— О чем ты говоришь, Рэм? Дезмонд твой отец? Но, Соломея…

–… моя мать смертная. — Я скрестил руки на груди. — Я больше, чем уверен. — Скорее всего, Соломея выкрала меня, чтобы использовать ради своей цели. Как говорила Соня, мы сильнее, чем вампиры и демоны, поэтому нас истребляют. Вот вам и цель. Думаю, псевдомамочка хотела вырастить меня по своим кровавым законам, чтобы я был на ее стороне и истреблял ради нее демонов и людей. Кровожадная псина на поводке, которой она могла бы управлять, если бы Мор не забрал меня к демонам. Интересно, он тоже был в курсе, кто я по крови? Если так, то они оба знали, что я такое и хотели обучить меня убивать. Все зависело оттого, в какой семье я бы остался. Демоны победили. — Ген гибрида передается только по мужской линии, а Дезмонд любил человеческих женщин.

Взгляд Веры горел отрицанием. Она отказывалась верить в то, что я не ее брат. Что я чужак по всем известным обстоятельствам. Если так подумать, я вообще не должен быть среди них. Единственная родня — это Соня, но она предала меня, последовав за Кохаком.

— Мне плевать, что там тебе наговорили, — Вера вцепилась в мои руки. — Но, ты мой брат. Я нянчила тебя. Защищала. — Ее глаза заблестели от подступающих слез.

— И я благодарен тебе за это. — Я обхватил ее лицо ладонями, стирая пальцами слезы. — Этим, ты подтвердила свою способность сострадать.

— Прекрати. — Она фыркнула. — Ты был беспомощным малышом, а я твоей старшей сестрой. Разве, я могла позволить им навредить тебе? — Вера обхватила меня за талию, стискивая в объятиях. — Ты мой брат и я от этого не отступлюсь. — Я обнял ее в ответ, уткнув подбородок ей в макушку.

Мой взгляд наткнулся на Эйдана. Парень был еще в шоке. Нелегко поверить в то, что те, кому он подчинялся — были лжеправителями. Все это время, Эйдан исполнял приказы, следовал традициям… все это дерьмо, не имело силы. С того момента, как их настоящего короля заточили в клетке, раса демонов превратилась в пушечное мясо для псевдосовета. Интересно, когда я скажу Эйдану, что между демонами и вампирами никогда не было вражды, как он отреагирует? Я помню, что он ответил, если это окажется правдой. Преклонит ли парень колено перед Верой?

— Твою мать, — снова выругался Эйдан, нервно шагая из стороны в сторону. — И ты веришь этому Дезмонду? Он первородный, да? Твой король? Почему он говорит с тобой, а наши, как ты выразился, короли, нас игнорят?

— Я не знаю. — Может, потому что они потомки правителей, а я сын короля?

Я мягко высвободился из объятий Веры, стаскивая кольцо и протягивая его Эйдану. У парня вытянулась челюсть. Взгляд вспыхнул ярко-желтым, хотя причин для ярости не было. Может, потому что я подтвердил этим, что весь каламбур с принятием трона, женитьбой на Лейле и наследнике… пустой звук. С самого начала, я не верил в то, что являюсь их будущим правителем и сколько раз твердил об этом, но меня не слушали. Теперь, все стало на свои места. Не знаю, может я и не сын Дезмонда, но то, что моя сущность гибрида не должна занимать место среди демонов — в этом я уверен. Мы можем продолжать сражаться, общаться… хм, дружить, если получиться, но для меня вход на престол — закрыт.

— Оно должно быть у тебя. — Я кивнул, чтобы Эйдан взял кольцо, а не стоял неподвижной статуей.

— И что теперь? — рука парня дрожала, когда он забирал кольцо. Эйдан сунул его в карман джинсов.

— Будем искать совет. Кохака и мою дочь. — Я по-прежнему собираюсь уничтожить говнюков и не перед чем не остановлюсь.

— Если Август не был твоим отцом, откуда в Кире способности оракула? — не унимался он.

— Потому что Дезмонд умеет читать мысли. — В этом, я лично убедился. — Скорее всего, это не единственные его возможности. — Еще одно подтверждение того, что он мой отец. Черт, почему Дезмонд мне этого не сказал? Я все еще не понимаю, каким образом Соня оказалась гибридом, если ген передается только по мужской линии? И о матери она ничего не рассказала.

Эйдан сделал несколько больших глотков пойла, чертыхаясь, что все сказанное — нереально. История обрела иные краски. Все, что он мне до этого рассказывал, все, что сам знал и слышал — ложь. Парень с трудом переварил новость, что Август оказался предателем, а тут привалила очередная порция отборного, бутафорского дерьма. Я бы на его месте, реагировал так же. Не верил. Ни единому слову. Сомневался, но не верил, пока бы сам не убедился в правдивости слов.

— Значит, все, за что я боролся — ложь? — изумленно выдохнул он, плюхнувшись на диван. — И как давно это дерьмо длиться?

— С тех пор, как совет Четырех заключили в клетках. — Я пожал плечами. — Знаю, что Дезмонд торчит в неволе уже два века. А что до остальных — понятия не имею.

— Ты понимаешь, что я впервые узнал о существовании гибридов, после твоего появления? Никто мне о них не рассказывал.

Как и о совете Четырех. Никто из них не знал, что у каждого есть король и у него не бывает наследника.

— Это какой-то, — парень жестко потер лицо. — Чего совет добивался? Зачем они подсовывали нам правителей, от которых не было проку?

— Не будь идиотом, Эйдан, — я нахмурился. Парень не настолько туп, чтобы спрашивать меня об очевидном! Ежу же понятно, что и для чего сделано. — Ты все прекрасно понимаешь.

— Только не говори, чтобы поработить всех.

Я выразительно изогнул брови. Неужели доперло? Стравив вампиров и демонов, совет добивался их полного уничтожения. С людьми еще проще. У них-то никаких сверхспособностей. Хватит сбросить пару ядерных бомб, чтобы устроить геноцид. Вопрос в другом: что они собирались делать без всех существ? Править пустым миром? Плодить своих?

— Как совету удалось заточить совет Четырех? — спросила Вера. Молодец девочка. Я тоже об этом себя спрашиваю. Они же первородные и намного сильнее потомков. Догадываюсь, что без Кохака не обошлось… точнее, без его гребаной мимикрией. Он мог прикинуться одним из королей, чтобы заманить в клетку одного за другим. Черт, но Дезмонд же оракул, он должен был знать к чему все идет. Значит, был рычаг давления. — Они не могли так легко попасться в ловушку. — Она вернулась на диван, сев рядом с Эйданом.

Да-да. Не могли, но попали.

— Это мог сделать только…

–… Кохак. — Закончила Вера. — Он принял чей-то облик и заманил в ловушку. — Пробормотала она, не веря своим словам. Черт, да она телепат! — Только так.

— Или у этого мудака был особый дар заговаривать зубы. — Процедил Эйдан. — Больная мозоль, на которую он удачно надавил.

Еще один провидец. Ну, ладно, это итак очевидно.

— Вот же, мразь. — Еще глоток. — Так и где нам искать гребаный совет? Ты не спросил у Дезмонда?

Пытался, но он как всегда, не ответил. Как будто специально не желает говорить.

— Вам надо отдохнуть. — А я подумаю… только, будь оно все проклято, мы снова в тупике. Вернулись к тому, с чего начали. Я не знаю, как добраться до совета, до Кохака… как найти свою дочь. Единственная, на чью помощь я надеялся, и та продалась с потрохами, теперь заодно с ублюдками из совета. У нас нет информаторов, нет тех, кто мог бы направить нас. Как же я люблю шарады.

— Тебе тоже. — Вера поднялась с места.

— Не хочу. У тебя есть еще пойло? — боже, я наделся, что у сестры завалялся ящик бухла. Без него, я не смогу думать.

— Есть. Но, лучше, если ты поспишь.

— Не переживай за меня, сестренка. — Я усмехнулся. Вера улыбнулась мне, затем взглянула на Эйдана, который завис на одной точке. — Эйдан, — когда он поднял на меня взгляд, я кивнул ему. — Иди. Придави подушку.

— Нет. — Парень насупился.

— Не будь засранцем, и проводи мою сестру в спальню. — Я пристально посмотрел ему в глаза, намекая, чтобы он не тупил и двигался дальше. Тем более, после того, как между ними кое-что наклевывалось. — Идите.

Эйдан сузил глаза, всем своим видом показывая свое недовольство. Понятное дело, парня воспитали так, чтобы ненавидеть вампиров, а не спать с ними. О каком будущем может идти речь, если все двадцать с лишним лет, его шпиговали байками, что с кровососами разговор короткий — голова с плеч и никакого сожаления. Но, я-то знал, что это не правда. Совет Четырех не следовал придуманным, лжеправителями, традициям. Их расы спаривались между собой и приветствовали новорожденных.

Интересно, если эта парочка перейдет на второй уровень, какого вида родится их ребенок?

— Пойло в одном из нижних ящиков. — Вера двинулась к лестнице. Коротко глянув на нее, Эйдан шагнул ко мне.

— Ты…

–… тебе не понравиться то, что я скажу. Знаешь — почему? — я наклонился к нему. — Потому что тебе придется преклонить перед Верой колено. — Эйдан ошарашено выкатил глаза. — Поэтому, будь хорошим мальчиком и иди за ней. Сделай то, что подсказывают тебе инстинкты.

— Я не собираюсь…

–… я вижу, как ты на нее смотришь и чего хочешь. Поверь, в этом нет ничего плохого. — Прежде чем, парень открыл рот, чтобы возразить, я перебил его жестом. — Пусть я не твой король и не ее брат, — я беззвучно ругнулся. — И другом ты меня не считаешь, но я вас благословляю.

— Ты идиот, Рэм. — Эйдан раздраженно потер затылок, отведя взгляд в сторону. — Всегда им был.

— Пусть. — Я улыбнулся. — Совет да любовь, детишки.

— Пошел ты. — Проворчал демон и, отвернувшись, зашагал к лестнице.

— Только будь с ней нежным. — Вдогонку, добавил я.

— Заткнись.

Может, в будущем, у них ничего и не получиться, но, по крайней мере, на какое-то время, они забудут о проблемах с советом и расслабятся.

ГЛАВА 4

Опустошив бутылку с пойлом, я принялся за вторую, удивленный тем, что не слышу звуков со второго этажа. Похоже, Эйдан все-таки остался верным своим гребаным традициям и не стал лезть под юбку Веры.

Жаль.

А я надеялся, что его демонская сущность требует разрядки и не с одной из своей расы, а с кем-то новым, еще неизведанным в этом смысле, существом. Ну, раз он не хочет — его дело.

Вытянувшись на диване, я хлебал напиток, выискивая в голове хоть какую-нибудь действенную мысль, что принесет плоды. К сожалению, все сводилось к одному — ни черта у нас не получиться. Точнее, без рояля в кустах, у нас нет возможности добраться до совета… или пока Дезмонд не соизволит развязать язык и не выложит всю подноготную о местонахождении лжеублюдков. Не представляю, как действовать дальше. Как я уже упоминал, единственная ниточка, ведущая к совету, была Соня, но она перечеркнула все одним обдуманным поступком, поставив на поисках жирный крест. Оставалось ждать, когда Кохак сам заявится или кто-то из совета.

А зачем им появляться, если все, чего они хотели, уже у них есть?

Все короли. Моя дочь.

Дерьмо.

Еще эта додумка, что Дезмонд мой отец… не уверен, но хотел бы я этого? Не знаю. Как-то странно представлять себя в роли сына первородного короля гибридов. Не думаю, что он из тех, кто гордиться наличием сына и при этом, таскает его на бейсбол. Так же происходит в обычных семьях? Отец и сын — каждое воскресенье играют в мяч на лужайке у своего дома и все такое солнечное, и безмятежное… аж, блевать охота. Нет-нет. Если он мой отец, то появляется на земле, только ради того, чтобы оплодотворить женщин. На своих отпрысков ему плевать. Думаю, у всех четырех королей так заведено. Они оставляют свой след и на этом все заканчивается.

Мне жутко интересно, если ген гибрида переходит только по мужской линии, то, что происходило с девочками, что рождались от Дезмонда? У Сони все параметры моей сущности… так, может, она солгала? Что если, она не его дочь, а только так считает? Но, Дезмонд подтвердил это. Ничего не понимаю.

Сев, я почувствовал мгновенное головокружение. Наконец-то подействовало пойло, а то я думал, что так и буду глотать бесполезную воду. Тряхнув головой, я усмехнулся ощущениям. Никогда бы не подумал, что стану пить это дерьмо. Поднявшись на ноги, я выдохнул, призывая вестибулярку к равновесию. Так, мне нужен свежий воздух.

Вывалившись на улицу, я вдохнул сухой кислород, насыщая забитые церковной пылью, легкие и пустыми мыслями, голову. Солнце стояло в зените, прогрев воздух до отметки в тридцать градусов, опаляя горячими лучами макушки деревьев и стриженую траву. Самое время распластаться лягушкой и загорать, а не истязать себя вопросами, но… кто я такой, чтобы идти в разрез с желанием и необходимостью? Миновав гравийную дорожку, я вышел к бассейну. Аквамариновая вода в лучах солнца, мерцала, как отполированное серебро. Стянув ботинки, я уселся на траву, наблюдая за бликами неподвижной, голубой глади. Вдыхая ароматы, что развеивал легкий ветерок, я мог различить запах леса, солоноватый оттенок воды и слабый отголосок городского смога.

Кира так радовалась, когда увидела бассейн, а я переживал, что она не умеет плавать. Я смог бы ее научить, не появись здесь ублюдкам из совета и Луциану. Черт, сколько уже прошло времени с тех пор, как моя дочь оказалась в их лапах? Почти месяц?

Проклятье. Поставив бутылку на борт, я поднялся, стаскивая с себя футболку. Избавившись от джинсов, я нырнул в воду, ощутив, как соль опаляет кожу. Выплыв на поверхность, я откинулся на спину, позволяя прогретым солнцем, волнам покачивать мое тело. Это, конечно, не море Биг-Сура, но тоже не плохо, для разрядки. Прикрыв глаза, я растворялся в импровизированной невесомости и в хмелю пойла. Как будто эти две вещи ослабят комок нервов в груди. Ага, конечно.

Вот, только самообмана мне только не хватало.

— Когда это все закончиться? — спросил я себя, и, перекатившись на живот, нырнул под воду, плывя к лестнице с никелированными перилами, что утопали в бассейне. Выплыв наружу, я ухватился за перила и застыл, потому что мой нос учуял знакомый запах. Я шарил взглядом по сторонам, но никого не видел. Это не был демон или вампир и уж точно, не Кохак, хотя я не в курсах, как пахнет уродец. Знакомый запах, с которым связано немного и это напрягало. Спешно выбравшись из бассейна, я настороженно принюхивался к запаху. Он был совсем рядом. Такое ощущение, что пока я предавался водным процедурам, этот некто был здесь, а потом спрятался.

Наплевав на одежду, я двинулся, подаваясь животному инстинкту, который требовал найти обладателя запаха и спросить с него. Если этот некто появился здесь для того, чтобы драться, то совершил очень большую ошибку. Во мне как раз проснулась потребность пустить кому-нибудь кровь. Пусть начинает молиться, потому что я не перед чем не остановлюсь, и выпотрошу мудака. Я обежал весь периметр, но так никого и не нашел, кроме треклятого запаха. Разочарование вкупе с гневом, билось под грудью, отстукивая сбивчивый ритм. Я глубже вдохнул аромат, отмахиваясь от посторонних запахов. Да, чтоб тебя! Я чувствую, что ты здесь.

Я как идиот носился по участку, выискивал невидимую иголку, в невидимом стоге сена. Видели бы меня Эйдан и Вера. Ладно, если просто решат, что я тронулся головой, так я уверен, что здесь кто-то есть. Он никуда не ушел.

— Где ты, сука, выходи. — Прорычал я, выпустив клыки и когти. Я был готов рыть гребаный газон, но достать ублюдка.

— Успокойся, Рэм. — Прозвучал женский голос у меня за спиной. — Это всего лишь я. — Я раздул ноздри, втягивая запах. Так вот чем пахло. Развернувшись, я сжал пальцы в кулаки, смиряя Соню убийственным взглядом. Надо же, кто к нам пришла. И не побоялась, что после того, как она ушла с Кохаком, я сделаю из ее предательского тела, отбивную.

— Ты посмела прийти сюда? — рявкнул я, шагнув к ней. Соня отступила назад, удерживая на себе мой взгляд. И как я мог, надеется, что она станет нам помогать? О чем я вообще думал, когда собирался ей довериться? Все говорили, что она лживая сука, но я отрицал это. — Ты либо дура, либо бессмертная. — Нас разделял всего фут, но этого достаточно, чтобы вспороть чертовке брюхо.

— Ты злишься на меня? — она нахмурилась. — Я должна была уйти с ним. Так нужно было.

— Неужели? — ядовито выплюнул я. — Ты убеждала меня, что против совета, — я ткнул на нее пальцем. — Ты, хотела убить их, а что в итоге? Кохакская подстилка! — гаркнул я. — Ты с ними заодно и посмела притащить свой зад сюда?! Смеешь открывать свой поганый рот и говорить, что так нужно было?!

— Не смей говорить со мной в таком тоне! — со злостью, воскликнула она.

— Я буду говорить так, как посчитаю нужным, а ты, блядь, вообще ни на что не имеешь право! — и почему, я до сих пор на нее не набросился? Почему эта стерва до сих пор дышит, хотя я ненавижу ее всеми фибрами? — Уходи, или я тебя прикончу. — Соня вопросительно изогнула брови, а затем ее взгляд опустился к моей груди, медленно опускаясь вниз. Я зарычал, предупреждая ее, чтобы она перестала вести себя, как тупоголовая блондинка и свалила на хрен отсюда. Если через секунду, Соня не сдвинется с места, то сдвинусь я.

— Пожалуй, я останусь.

С рыком, я рванул на нее, хватая за горло и поднимая на несколько дюймов над землей. Меня не заботил ее мега-лук, которым Соня могла воспользоваться, чтобы освободиться от хватки, но черт, она и не собиралась. Только вцепилась пальцами в мое запястье, вытаращив глаза. Кохак убедил ее не противостоять мне? Или он промыл ей мозги антифризом, раз она не сопротивляется?

— Я давал тебе шанс уйти. — Усилив хватку, я притянул ее к своему лицу. Хочу видеть глаза Сони, когда жизнь оставит ее мерзкое тело.

— Я знаю, где твоя дочь. — Прохрипела она. — Я хочу помочь тебе.

— Ты не слышала? У тебя был шанс, и ты только что его просрала.

Ярость промелькнула в ее золотых глазах. Неожиданно, она обхватила ногами меня за талию, вжимая что-то острое и горячее мне в бок. Все-таки решила использовать кровавый клинок? На доли секунды, я оторопел ее выходке, но хватку на горле девчонки не умерил. Хочет проткнуть меня — пусть валяет, но прежде, я сверну ей шею. Так мы и стояли несколько минут, буравя друг друга взглядами, в ожидании того, кто атакует первым.

Дерьмо… как бы сильно я не хотел прикончить ее, но здравый смысл твердил — ты можешь использовать ее, чтобы найти дочь. Использовать, а потом убить. Сомневаюсь, что Дезмонд будет горевать о потери любимой дочурки.

Медленно, я разжал пальцы, давая Соне вдохнуть кислород, и опустил руку. Она в свою очередь, втянула оружие обратно, но даже и не думала ослабить захват ногами, преспокойно оставаясь на месте. Ей, похоже, нравиться положение, в котором она находиться… зашибись, моей сущности, как оказалось, это тоже по душе, иначе, как объяснить внезапный прилив крови к причинному месту?

Пах закипел от возбуждения, хотя я отрицал желание использовать девчонку по назначению. Этого мне еще не хватало. Трахать предательницу?! Никогда. И плевать, что мой член стал твердым, как камень и упирался прямо под зад Соне. Плевать, что эта поза была горячей и возможной для продолжения. Мое человеческое Я — не хотело этого. Будь она проклята, сущность гибрида! Я чувствовал запах возбуждения Сони, он бил меня в затылок с такой силой, что я физически ощущал боль в черепе. Ее сердце гулко билось под ребрами, и я тоже чувствовал его своей грудью, как кусачие разряды тока.

Нет, это какое-то издевательство!

Взгляд Сони вспыхнул ярко-желтым. В них я отчетливо читал жажду в двух ее смыслах. Она хотела утолить потребность в крови и похоти… и собиралась сделать это со мной, после того, как предала нас.

Я зарычал, испытывая раздражение и бессилие, что инстинкт берет свое. Невольно, мои ладони опустились на ее зад, пальцы впились в мягкие округлости, с блаженным удовольствием выпуская когти. Соня застонала, обхватив меня за шею и разорвав зрительный контакт. Я подался к ней, утыкаясь носом в ее шею и жадно вдыхая запах девушки. Чтоб меня черти драли, но такого соблазнительного аромата я еще не чувствовал.

Она предатель, шептал внутренний голос.

Проваливай на хрен! Кричал гибрид во мне, рыча от предвкушения.

Лизнув ее кожу, я сдавленно выдохнул. В глотке пересохло от вкуса, что коснулся языка. Приторно-сладкий, головокружительный и самый съедобный. Как давно я не ел? Что уж говорить о крови, которую я отказываюсь пить… но сейчас, в этот момент, я хотел вкусить ее крови. Десна горели от внезапного приступа жажды. Кишки скручивало в узел, причиняя боль.

Черт, хорошо, что мы за домом и нас не увидят… не увидят того, что я собираюсь сделать. Собираюсь? Действительно?

— Зачем ты пришла сюда на самом деле? — мой голос вибрировал в груди, опустившись до звериного рыка. Переведя руку Соне на затылок, я ухватился за ее волосы, откидывая голову в сторону. Она тихонько вскрикнула, но не воспротивилась. Вена пульсировала под кожей, но я видел ее в ином свете — она казалась мне вишенкой на взбитых сливках, которую я хотел проглотить. Я лизал это заветное местечко, наслаждаясь вкусом и журчанием крови, что неслась по венам девушки. Грохот барабанил под черепом, как монотонный звон колокола.

— Чтобы помочь найти твою дочь. — С придыханием, пробормотала Соня, заерзав в моей хватке. Ее задница сладко качнулась на моей ладони, послав по коже волну удовольствия.

Черт, нужно остановиться, пока не поздно. Пойти против сущности и прекратить строить из себя зависимого от крови. Как же сложно не хотеть этого, не хотеть ее. Соня предлагает меня, но как я помню, она говорила, что не могу претендовать на нее, как на свою женщину. Так что же изменилось? План Кохака сломать, мою волю? Подавить во мне желание искать дочь и пойти на поводу у юбки? Перестань! Дело вовсе не в этом. Она твоя сестра, будь ты проклят! Я шагнул к бассейну, зная, что поможет нам обоим остудиться. Отстранившись от Сони, я заглянул в ее томные от похоти, глаза. Как бы мне хотелось верить в то, что она не пришла по указке Кохака…

Оттолкнувшись пятками, я крепко сжал девушку в объятиях и прыгнул в воду. Соня мгновенно пришла в чувство, отбрыкиваясь от меня. Вынырнув на поверхность, она отплевывалась от воды, испепеляя меня яростным взглядом. От былого вожделения не осталось и следа. Я усмехнулся. Надо, же, как быстро от любви до ненависти. Да, кажется, один шаг.

— Какого черта, Рэм? — воскликнула она, балансируя на воде. — Придурок!

Выбравшись из бассейна, я подхватил одежду и бутылку. Сделал глоток пойла, успокаивая распаленные гормоны.

— Я не знаю, на кой дьявол ты пришла, но я не дурак. И чтоб ты знала — я сделаю все, ради того, чтобы найти дочь. И первая, кого я использую, будешь ты. — Взгляд Сони упал мне на член, который и не собирался падать. А, да, твою же… чертыхнувшись, я зашагал к дому, слыша, как девка с проклятиями, вылезает из воды. Она последовала за мной, входя внутрь. С трудом натянув джинсы на влажное тело и торчащий бугор, первое с чего я собирался начать, так это с расспросов. Надеюсь, что до того, как я выведу всю информацию, Эйдан или Вера не захотят сделать из Сони папье-маше.

— И как ты собираешься меня использовать? — раздраженно спросила она. Я оглянулся на девушку. Ей бы не мешало переодеться, а то стоит тут посреди гостиной, а под ее ногами уже образовалась мокрая лужа. Ммм… от воды, Соня выглядела еще сексуальнее.

Стоп. Не отвлекаемся.

— Кохак отпустил тебя? — проигнорировав ее вопрос, я плюхнулся в кресло, отпив с бутылки.

— Да. Пришлось оставить у него Дракона в качестве платы.

Какая жалость. Мир потерял бесполезного выродка! Но, сомневаюсь, что Кохак так просто согласился на обмен. Она же для него лакомый кусочек и вот тебе сюрприз, ублюдок имеет слабость к тошнотворной образине с гнилым выхлопом изо рта. И что он собирается с ним делать? Я недоверчиво сузил глаза, присосавшись к бутылке. Соня что-то не договаривает.

— И ты думаешь, я в это поверю?

— Можешь не верить — твое дело, — она сняла кожаную куртку, бросив ее на пол. Под влажной от воды, майкой, я отчетливо увидел ее соски. Черт. Заерзав в кресле, я приказал члену не дергаться. — Но, как оказалось, я ему особо и не нужна была.

— Неужели?

— Да. — Ядовито ответила Соня, собирая волосы в хвост и отжимая с них воду. В этот момент, я хотел хорошенько врезать себе по морде, чтобы перестать наблюдать за процессом. Вроде ничего особенного, но это завораживало мой взгляд. Я снова углубился в созерцание темных ореолов, просвечивающихся сквозь ткань. — Ему нужна была твоя дочь. Она оракул. Ты знал?

— Зачем ты ушла с ним? — я снова пропустил мимо ушей ее вопрос.

— Хотела знать, где он прячется.

— Так он идиот? — я усмехнулся. — И ты надеялась, что Кохак покажет тебе свое настоящее логово? — или в какой он там заднице живет. — А ты настолько глупа, чтобы в это поверить?

— Перестань называть меня глупой, — теперь, Соня взялась за майку, отжимая ее. Едрить твою мать… я отвел взгляд, чтобы случайно не наткнуться на ее грудь. — Я знала, что это не его настоящее логово. У него их несколько.

— Как много?

— Как минимум шесть. — Всего лишь? Тьфу, я думал, их порядком сотни или мудак вообще прячется где-нибудь под землей, как крот. — Все они в Локвуде.

Ага, конечно. Так я и поверил. Ну, допустим это так. Но, там где Кохак действительно обитает, уж точно не в этом городе, и даже не на этой планете.

— Дальше, — я жестом велел ей продолжать, на что Соня выругалась, какой я самодовольный ублюдок.

— Думаешь, я с ним по душам говорила, пока торчала в его гнилой комнатушке? — ощерилась она. — Пока он наслаждался моим Драконом, я успела прошуршать его документы. Нашла адреса. — Наклонившись к куртке, Соня осторожно достала из кармана клочок бумаги. Развернув его, она шагнула ко мне, протягивая бумажку. Хорошо, что он не сильно намок, а то потом гадай, что за адреса там написаны. Улицы мне были знакомы. Я там не бывал, но наслышан о репутации районов. Скажем так, все адреса крутились около разврата, торчков и алкоголиков.

И почему я не удивлен?

ГЛАВА 5

Внезапно, мимо меня проскочило смазанное пятно. Вера. Черт! Она отшвырнула Соню к стене и зашипела. Все так быстро произошло, что я оторопел от неожиданности.

— Сука! — рявкнула сестра и, дернув Соню за волосы, в сторону, вонзила клыки. Девка закричала, но не от боли, а от ярости. В следующую секунду, ей удалось оттолкнуть Веру и выкинуть кулак, впечатывая его сестре в лицо. Хруст перегородки даже у меня вызвал приступ тошноты. Стремглав соскочив с кресла, я подскочил к Вере, ловя ее в объятия. В противном случае, прямой удар, отправил бы вампиршу прямиком в конец гостиной. — Я тебя разорву на куски! — заорала Вера, дернувшись вперед, но я крепче обхватил ее за талию, удерживая на месте. — Какого хрена ты сюда приперлась, тварь! Проваливай из моего дома!

— Вера, уймись! — гаркнул я, следя за струйками крови, что текли вдоль шеи Сони, заливая майку. Багровые полосы, как двойная сплошная, мозолила взгляд. — Она здесь по делу.

— Ты сам сказал, что она предала нас! — возразила Вера, дернувшись в хватке. — Пусти, я хочу выцарапать ей глаза! Она должна знать, каково это ни хрена не видеть!

— Мне пришлось так сделать. Или вы хотели умереть? — она поморщилась, зажав ладонью рану.

Твою мать… вот только этого мне не хватало. Спешно отпихнув Веру на диван, я рванул к Соне, закрывая ее своим телом, потому что идиот Эйдан решил показать зубы.

— Ты, блядь, издеваешься?! — взревел он, сверкая клыками. Ядовито-желтые глаза источали чистейшее безумие. — Эта тварь ослепила нас и выкинула на улицу, как мусор, а ты защищаешь ее?! Ты вообще из ума выжил?!

— Захлопнись! — гаркнул я. О, я тоже мог бы предъявить то, что она сделала со мной. Воткнула мне в хребет морион, так и что теперь? Я сказал, что буду использовать ее, значит так и сделаю. — Никто из вас не посмеет ее тронуть, это понятно? — я обвел парочку мрачным взглядом. — Я уже сказал Соне, что собираюсь делать с ней. И она согласилась. Так, Соня? — я ждал, когда девка произнесет ответ.

— Да.

— Что я собираюсь с тобой делать? — мне плевать, как это воспринимают Эйдан и Вера, но для меня, значение слова использовать — это значит, пустить ее душу и тело на фарш.

— Использовать. — Сквозь зубы, процедила Соня.

— Правильно. Я буду использовать ее, чтобы найти дочь. — Когда демон издал рычание, я оскалился, давая понять ему, что мне насрать на его запугивание. Хочет устроить со мной драку — я не против, у меня, как раз накопилось столько ярости, что она рвет мою глотку, похлеще, чем осколочная граната. — И мне похуй, если вам что-то не нравиться! — рявкнул я. — Это понятно?!

— Ты сошел с ума, — прошипела Вера, вытаращив глаза. Ее трясло от желания вывернуть Соню наизнанку. Эйдан сжал кулаки. Отвращение в его взгляде граничило с жаждой спустить демона с поводка.

— Пошел ты на хуй, ублюдок. — Прорычал Эйдан. — Я на это дерьмо никогда не подпишусь, так что расхлебывай его сам! — он двинулся к выходу. Я оттеснил Соню в сторону, на случай, если он все же рискнет напасть. — В гробу я видел тебя и твою подстилку! — парень выскочил за дверь, хлопнув ею напоследок.

— Она здесь не останется. — С ненавистью, прошипела Вера. — Пусть проваливает на хрен из моего дома.

— Хорошо. — Я выпрямился, немного расслабившись. — Я уйду с ней.

— Ты этого не сделаешь! — она топнула ногой. Боже, ну, что за детский сад? — Если ты с ней, значит, ты…

–… кто? — я сощурил глаза, понимая, к чему клонит Вера. Если я с Соней, значит я тоже предатель? Помниться, меня уже считали таковым, так что я нисколько не обиделся. Я шагнул к креслу, где валялась моя футболка и ботинки. Сначала я поднял клочок бумаги, сунув его в задний карман джинсов. Потом подхватил свое барахло. — Я тебя ни к чему не обязываю. Как выяснилось, Вера, мы с тобой не родственники.

Она дернулась, как от пощечины.

Подняв куртку Сони, я кивнул ей, чтобы она шла на выход.

— Рэм, — осевшим голосом, прошептала Вера, но я уже вышел за дверь, по пути натягивая футболку.

Рано или поздно, но это должно было случиться. Я не ждал, что они станут рвать зад, чтобы помочь мне найти Киру. Появление Сони все усугубило. Вот вам еще одно доказательство, что мне нечего делать среди демона и вампирши.

— Умеешь перемещаться? — спросил я Соню, когда мы подошли к высоким воротам. — Тогда, перекинь нас в центр. — Оттуда недалеко от моей квартиры.

Через мгновение, мы уже были на оживленной улице, среди магазинов и кафе. Мимо нас проезжала череда автомобилей, и проходил поток гражданских. Соне стоило бы научиться появляться из воздуха в местах, где поменьше народа. Или я чего-то не знаю, и по СМИ давно долбят, что на земле существуют не только люди? Сунув ноги в ботинки, я зашагал вдоль стеклянных витрин. До пятиэтажки примерно пять кварталов, так что у меня будет немного времени, чтобы все обдумать.

— Куда мы идем?

— Ко мне.

— И где ты живешь?

Не в лучшем районе Локвуда. Своеобразное гетто, но я уже привык к тому, что под окнами, у меня транслируется «самые разыскиваемые в Америке».²

— Дроп-Стрит 7/0. — Соня снова ухватила меня за руку, и мы уже были перед многоэтажкой моего района. Мы вошли внутрь, шагая к лифту. Я нажал на кнопку четвертого этажа. Пока коробка со скрежетом поднималась вверх, я думал о том, что совершил очередную ошибку, подавшись импульсу и послав Эйдана и Веру к черту. Какой-то своей частью, я понимал, что поступаю неправильно. Снова. Как бы мне не хотелось признавать, но чаще всего, парень был прав… когда говорил, что не нужно связываться с человеческой женщиной, когда нужно было последовать традициям и не строить из себя заносчивого ублюдка. Выйдя в коридор, я проследовал мимо череды соседских комнат и подошел к своей двери. Свой ключ я просрал и уже не помню когда и где, пришлось надавить на хлипкую деревяшку, чтобы войти в квартиру. Соня проследовала за мной. Пока она молчаливо оглядывала мои скромные пожитки, я увалился на диван, продолжая напрягать мозг бесполезными мыслями, которые строились из — «если бы» и «а может быть». Не свяжись я тогда с Алисой, она осталась бы, жива. Я бы не встретил Веру. Не узнал, что старейшина — предатель. А согласись я следовать традициям, женился бы на Лейле, стал правителем демонов, и моя дочь была бы рядом, а не в лапах Кохака. С другой стороны… беременность Лейлы все равно была неестественной. Кира родилась бы раньше срока, а моя супруга покинула этот мир, едва разродившись. Получается… как бы я не поступил, это все равно бы случилось? Я просто ускорил процесс.

— Зачем тебе морозильник?

Я моргнул, глянув на внушительную конструкцию, и воспоминания сдавили грудь. Проклятье. Мне стоило избавиться от него, сразу после того, как только Вера сказала, что Алису невозможно вернуть к жизни. К жизни? Скорее, к существованию на крови. Боже, я держал в нем женщину, которую любил или думал, что люблю. Я надеялся, что смогу искупить свою вину, дав девушке еще один шанс, но Эйдан лишил меня этой возможности. Был ли он прав, поступив так со мной?

— Ты сказала, что моя дочь оракул. — Проговорил я, отведя взгляд от морозилки. Надо срочно его выкинуть.

— Да.

— Эта способность передается по наследству? От отца?

— От первородного. — Соня стянула куртку, бросая ее на подлокотник дивана и села рядом. — Каждую тысячу лет, рождается оракул.

От первородного, значит от короля. Еще точнее, раз Кира моя дочь, то ей по наследству передалось провиденье от Дезмонда. Очередное доказательство того, что я его сын.

— Сколько Дезмонду лет?

— Четыре тысячи.

Мысленно, я присвистнул. Охренеть. Он реально первородный.

— И сколько всего оракулов? — я откинулся на спинку дивана.

— До твоей дочери, было еще двое. Но, они мертвы. — Потому что Кохак приложил к этому руку? — Среди гибридов чаще рождаются мальчики. Но, если на свет появилась девочка, то она не доживает и до сотни. А если повезет, и ее рождение совпадает с тысячелетием, то становится оракулом.

— Ты тоже гибрид и тебе, как я помню семьсот лет. — Я взглянул на Соню. Она задумчиво перебирала кончики волос. — Ты тоже оракул?

— Нет.

— Тогда, как ты дожила до такого возраста?

Соня вздохнула, встретившись со мной взглядом.

— Все это время, отец оберегал меня.

Почему именно ее? Почему Дезмонду наплевать на других рожденных девочек, а Соню он выделил из общей толпы? Потому что она чистокровная? Особенная? Да, она умеет перемещаться, чего не умею делать я, как Эйдан, потому что он демон. Только вампиры способны пересекать огромные расстояния, используя способность превращаться в кучку молекул.

— Что случилось с двумя предыдущими оракулами?

— Я же сказала, они мертвы.

— Их убили?

— Я не знаю. — Соня вскочила с места, шагая по гостиной.

О, она прекрасно все знает, только скрывает, и я не понимаю — почему? Но, у меня достаточно фантазии и терпения, чтобы вытащить правду из ее рта. Соня пока не осознает, на что я готов пойти, чтобы узнать истину. С виду, я могу казаться жутким, но мои мысли, куда опаснее и кровожаднее, если дело дойдет до конкретики.

— Я, ведь сын Дезмонда? — поймав на себе удивленный взгляд Сони, я усмехнулся. У нее такое выражение лица, будто я только что заявил, что фаллос это не объект поклонения, а наслаждения. Да и Иисус был первым педиком, кто дал этому миру мужеложство.

— Гибриды, все его дети.

Я выразительно на нее посмотрел.

— Мы с тобой другие. И думаю, что я единственный, с кем Дезмонд говорит. — Ее кадык подпрыгнул, когда Соня сглотнула. Ее он оберегал, со мной разговаривает… это ли, не подтверждает, что мы не просто потомки короля. Мы его прямые наследники. — Тебе стоило сказать, что ты моя сестра. — Чертыхнувшись, я поднялся с дивана.

— И что бы это изменило? — о, теперь, ей не нравиться чувствовать себя не единственной дочерью короля. Ну, я не напрашивался на такую семью. С меня достаточно и безумной, клыкастой родни, а потом еще и демонских родственничков.

— Расскажи ты мне все сразу, я бы не хотел… — я ткнул на нее пальцем, вовремя заткнувшись. Даже после, зная, что Соня моя кровная сестра, я хотел ее, как женщину. Будь я проклят, если прибегну к инцесту, чтобы удовлетворить свои потребности.

— Не хотел — что? — она округлила глаза, но я видел, что Соня поняла, к чему я веду. Румянец вспыхнул на ее щеках.

— Проклятье, Соня! — сокрушенно воскликнул я. — Ты позволила себя целовать! Ты дала мне надежду, что я могу, — я выдохнул. — Твою мать. Дерьмо. — Махнув рукой, я шагнул в смежную комнату. Но застыл на пороге, уткнувшись взглядом на кровать. Очередной поток грязных воспоминаний, связанных с Алисой. Здесь, я довел ее до безумия и здесь же уничтожил то, что хотел. — Уходи. — Прогудел я, стараясь не смотреть на кровать. Стянув футболку, я вошел в ванную. Раздевшись, врубил душ и встал под струи прохладной воды.

Мне нужно избавиться от дерьма, что плавает под коркой. Мне нужна передышка. Совсем чуть-чуть, чтобы набраться сил и терпения. Ага, конечно. Для того чтобы пустить кровь, много ума не надо. Какого черта я делаю, а? В какую херню я себя загнал? Я потерял женщину, которую любил, потерял другую, с которой мог быть счастлив. Моя дочь, моя единственная надежда на светлое будущее, а не на гребаное существование в полной заднице, в руках гандона. Если я и Киру потеряю, тогда на кой хрен мне вообще эта жизнь? О, ко всему прочему, я испытываю не совсем братские чувства к Соне, желая проделать с ней грязные, порочные вещи. Поэтому, ей лучше уйти. У меня есть адреса, я могу сам проверить их, выяснить, что к чему.

Проторчав под душем час или два, я пришел к единственному выводу — зря Дезмонд обрюхатил мою мать. Понятное дело, что ему по хрен, кого трахать, но прежде, королю стоило включить мозг, а не то, что между ног и подумать — а стоит ли спускать семя в человеческую женщину? Что может из всего этого получиться?

Повязав полотенце на бедрах, и прихватив бумажку с адресами, я вышел в комнату, застав Соню, сидящую на кровати. На той самой кровати, где умерла Алиса. Я даже не сменил белье, оставив смятый ворох на постели.

— Я сказал тебе уйти.

— Кажется, мы договорились, что я помогаю тебе найти дочь. — Она изучала меня, как иллюстрацию в анатомическом журнале. Взгляд Сони пристально скользил вдоль моей груди, спуская ниже, там, куда ей не следовало смотреть. Очень вовремя, ублюдок начал подавать признаки жизни, реагируя на женщину, как на способ утолить похоть. Член затвердел, а яйца набухли, разгоняя пульсацию по телу.

— Я сам справлюсь. — Выдвинув ящик комода, я достал чистую пару джинсов и футболку. Отвернувшись, я сунул одну ногу в штанину, проклиная себя за слабость, зная, что секс между нами невозможен.

— Когда ты в последний раз спал? — периферия поймала Соню. Она вытянулась на кровати, увалившись на бок. Промолчав, я запихнул вторую ногу в джинсу, с проклятиями, натягивая их на бугор. — А питался?

— Я не пью кровь.

— Это в нашей природе. Ты не можешь идти против своей сущности.

Кое-как застегнув молнию, я развернулся к девчонке.

— Поверь — я могу. — И Соня снова уткнулась взглядом мне в пах. Господи, почему она никак не успокоится? Сама меня отталкивала, а новость о том, что я ее брат, совсем ее не смущает. Или у них заведено кровосмешение?

— А я проголодалась.

— Так найди себе мужика и осуши его. — Раздраженно проворчал я, вертя в руках футболку, как будто она стала для меня чем-то неизведанным, и я понятия не имел, как этим пользоваться.

— Мы не пьем от других. — Глаза Сони вспыхнули ярко-золотым. Голод в совокупности с чем-то, что можно описать, как — жесткий трах, горел в ее взгляде. Я беззвучно выругался, потому что сущность во мне с нетерпением заерзала, ожидая насыщения. — Ты дашь мне свою кровь?

Я сузил глаза. Это — что, проверка на прочность? Я пытаюсь ухватиться за контроль, но Соня своим вопросом и откровенным желанием, все херит.

— Я давно не питалась.

— И в чем была проблема?

Соня закатила глаза, сев по-турецки.

— Дракон не просто меня защищает. Он мешок с кровью, который я изредка использую для питания. — Я скривился. Этот образина? Как она вообще может к нему прикасаться? От него несет, как от разложившегося на солнце, трупа. — И раз он у Кохака, мне не от кого пить. Ну, так что?

Дерьмо.

— Хорошо. — Сунув бумажку в задний карман джинсов, и отшвырнув футболку, я залез на кровать, усаживаясь рядом с Соней. Я протянул ей руку, помня ее слова, что давать кровь из запястья, самый безопасный способ питаться. Он не приведет к сексу.

Видит бог, я бы этого хотел, не будь Соня моей сестрой.

ГЛАВА 6

Она обхватила мою руку, опустив взгляд. Я наблюдал за ее сосредоточенным лицом. За тем, как ее клыки удлинились… более сексуальной картинки, я еще не видел. Причиндал дернулся под жесткой тканью джинсов, силясь выбраться из тесноты. Я заерзал, желая хлопнуть говнюка, чтобы он успокоился.

С тихим шипением, Соня вонзила клыки в запястье. Я вздрогнул, ощутив покалывание на коже, а затем услышал ее размеренные глотки. По воздуху мгновенно понесло металлическим запахом, смешиваясь со сладостью ее возбуждения. Мозг поплыл в том же направлении, что и кровь, бегущая к паху. Потерев ноющий член, я проглотил стон, надеясь, что Соня не заметила того, как мне сложно контролировать внутренние позывы. С какими усилиями, я сдерживаю зверя внутри, чтобы не дать ему выйти вперед и не устроить Содом и Гоморру, со всеми ее порочными фантазиями. Кожу снова кольнуло, когда Соня вытащила клыки, отстраняясь. Румянец окрасил ее высокие скулы. Глаза блестели отполированным золотом. Ее губы были в крови, но они казались мне самыми соблазнительными в этот момент.

— Твоя кровь — поразительная на вкус. — Томно протянула она. — Необыкновенная. Притягательная.

Настолько, что сводит ее с ума? Я потянулся к ее губам, чтобы стереть кровь. Соня замерла, прожигая в моем лбу дыру, пока я собирал следы кормления.

— Жаль, что ты моя сестра. — Прохрипел я.

— Мы не родные. — Она подалась ко мне. — То, что наш отец оплодотворял человеческих женщин, не делает нас кровными родственниками. — Она вообще понимает, что говорит? У нас один отец. Как ни крути, но мы, чертова родня! — Поцелуй меня. — Соня перекинула ногу, оседлав мои бедра.

— Это неправильно. Ты моя сестра.

— А как, по-твоему, мы размножаемся? Отец не всегда участвовал в увеличении нашего рода.

— Ты знаешь, как это называется? — я всматривался в ее глаза, разрываясь на части. Одна из них, рациональная говорила, что это неправильно. Другая — животная, требовала взять свое. — Инцест.

— Это называется выживание, Рэм. — Обняв меня за шею, Соня осторожно прижалась к моим губам.

— Ты отталкивала меня. — Я отстранился, вызвав в девушке недовольный звук. — Потому что я твой брат или потому что это выгодно Кохаку?

— Да, ты мой брат. И да, ты не можешь претендовать на меня, как на свою женщину, потому что я не дам тебе потомства. — Я помню. Дезмонд постарался. — Кохак здесь не при чем. И вообще, какая разница, кто мы друг другу?

— Я дал тебе кровь из запястья, а не из вены. — Я хватаюсь за соломинку, пытаясь убедить зверя, что он не прав. Он ошибается, испытывая к этой женщине страсть… но, кого я обманываю?

Соня вильнула бедрами, нарочно прокатившись задницей по члену. Я проглотил стон, шокировано раззявив рот. Она не может вот так делать, когда я едва сдерживаюсь, чтобы не пойти против физиологии.

— Прекрати. — Процедил я, вцепившись пальцами в ее зад. Я собирался скинуть девчонку, но вместо этого… притянул еще ближе, вжимаясь эрекцией ей между ног. Соня грудно застонала, прикрыв глаза. — Твою мать, — выдохнул я, пропуская через себя дичайшие разряды возбуждения. Видит бог, я хотел толкнуть ее на спину, сорвать одежду и войти в этот сладкий рай. Хотел насладиться каждым толчком, каждым ответным движением ее тела. Я хотел ее так сильно, что сходил с ума. Соня ритмично покачивалась на мне. Наши грудные клетки терлись друг об друга. Даже через тонкую ткань ее майки, я ощущал набухшие соски, они скреблись по коже, как наждак по свежей ране. Если Соня сейчас же не остановиться, я кончу в штаны. Мои когти удлинились, впиваясь в мягкую плоть ее полушарий. Я рычал, испытывая потребность ощутить не только ее сладостные стоны, ее мягкость тела, я хотел почувствовать вкус ее крови. Во рту, в глотке, в кишках.

Боже, помоги мне…

Не знаю, как мне удалось, но я спихнул ее, соскочив с кровати. Пульсация в штанах достигла апогея, я был в секунде оттого, чтобы излиться. Не говорю уже о том, сколько я выпустил предсемени, отчаянно борясь с вожделением.

— Ты моя сестра. Ты не должна этого делать. Поняла меня? — дыхание клочками вырывалось из моего рта. Ребра сдавливало от нехватки кислорода, от раздражения и не удовлетворенности. Почему, черт возьми, я должен проходить через это дерьмо? Почему, мать его, фортуна повернулась ко мне своим морщинистым задом, и лишила возможности почувствовать себя счастливым? Хоть с кем-нибудь? Я не так уж и многого прошу. Всего лишь ебаный шанс, на спокойное существование в этом ебаном мире! Женщина, которую я хочу, моя сестра и она топчет меня ногами. Топчет саму суть морали, убеждая в том, что все не так уж и плохо. Подумаешь, мы трахнемся! Подумаешь, я поимею свою сестру! Да после этого, я буду законченным ублюдком, опустившимся ниже трех футов под землей. — Ты должна уяснить, что это дерьмо аморально. Мне по хер, что делал Дезмонд, я не такой. Ясно?

Соня вздохнула.

— Я тебя поняла. — Недовольно проворчала она, слезая с кровати. — Больше этого не повториться.

Ох, слава яйцам. Полегчало ли мне? Как сказать… к общему грузу, прибавилось еще пару сотен центнеров.

— Можешь спать здесь. — Я не хотел подходить ближе к кровати, поэтому вытащив другую футболку из комода, вышел из спальни. Натянув тряпку на себя, я двинул в кухню. Черт, в холодильнике шаром покати и даже пойла нет. Да, и откуда ему взяться? Мне бы не помешала пара тройка бутылей, чтобы отключиться или перезагрузиться. Идти в бар, чтобы хлебать алкоголь, со вкусом воды… блядь! Мне захотелось что-нибудь ударить, чтобы выпустить пар. Проклятье, Эйдана сейчас нет, а то бы я поупражнялся над ним. Вряд ли, после того, как я перешел на сторону Сони, он захочет смотреть в мою сторону, не то, что разговаривать.

Обувшись и накинув куртку, я шагнул к двери, собираясь прогуляться. Если останусь дома, то, не приведи господь, сорвусь и использую Соню в самых откровенных позах. К тому, же у меня появилась идея, как расслабиться. Адреса зарубком остались в памяти, так что я пройдусь по ним. Может, мне повезет, и я кого-нибудь убью.

— Рэм, подожди, — Соня выскочила из спальни… в моей футболке. Мой взгляд сразу же уткнулся в ее обнаженные бедра. Прекрасно, тряпка едва прикрывает ее зад, а мое либидо залпом выстреливает в череп.

— Что? — процедил я.

— Куда ты?

— Прогуляться. — Мне физически сложно находиться в одном помещении с Соней. Так что, лучше я выплесну все накатившее дерьмо на других, нежели на свою сестру. Сестру, блядь! Мысленно, я пару раз хорошенько врезал себе по яйцам и по морде, чтобы очухаться.

— Тебе нужно покормиться. Я переживаю, что ты можешь… — она заткнулась, когда я зарычал.

— Я понимаю, ты девушка и с тобой нужно говорить нежно, но будь добра, отъебись от меня на хуй, пока я не совершил что-то грязное! — последнее, я прокричал, наплевав на шок Сони и реакцию соседей.

Выскочив за дверь, я хлопнул ею, спешно шагая по коридору. Ударив по кнопке лифта, я с раздражением ждал, когда колымага соизволит распахнуть для меня свои двери. Внутри железяки, я едва не вдавил кнопку первого этажа, чувствуя, как меня начинает лихорадить от клокочущей ярости. Я будто встал на мину, и если шагну в сторону, она к чертям собачьим, разнесет меня на куски. Плевать. Я сам, как мина, как заряженное оружие, как бочка, что скоро рванет, если не найдется подходящего стоп-крана.

Выбравшись на улицу, я двинулся вдоль серых жилых домов. Было, наверное, часов семь или около того, так что солнце уже не жарило, а воздух остывал, пропитываясь наступающей прохладой. Я шел мимо магазинов, изредка бросая взгляды за стеклянные витрины. На людей, что там топтались. Я завидовал их беззаботности. Они не такие, как я. Им не приходиться страдать и совершать поступки, от которых зависит жизнь. Они живут, наслаждаясь благами, наслаждаясь собственным обществом. У них нет проблем… то есть, нет таких проблем, как у меня. Человеческие заботы — ничто, по сравнению с тем, что твориться в моей убогой жизни.

Перебежав на другую сторону улицы, я остановился, раздумывая куда зайти — в бар или клуб? Черт, да какая разница? Я все равно не достигну опьянения и не словлю кайфа, подцепив женщину. Даже если я с кем-то заведу беседу, которая перетечет в конкретное русло, я лишь причиню вред. Сущность во мне не сможет сдержать желание выпустить клыки и уж точно не откажется от унции человеческой крови. Черт… я реально сейчас раздумываю над питанием? И поэтому ищу подходящее заведение, где осилят мой напор? И почему сейчас? Ах, подождите, это уже случалось со мной, просто тогда, было кому остановить меня.

Я раздул ноздри, жадно вдыхая воздух, выискивая то, что подсказывает инстинкт. Демон говорил, чтобы я развернулся на сто восемьдесят градусов, и вернулся домой. Вампирская сущность требовала крови.

Замерев, я еще раз втянул носом. Запах тащился за три квартала от места, где я остановился. То, что надо. Рванув со всех ног, я все еще внутренне порывался затормозить, и бежать обратно, но ноги, будь они не ладны, несли меня прямиком двухэтажному зданию. Неоновая вывеска — «5150», затмевала тусклое освещение уличных фонарей. Я был удивлен, что на входе нет охранников. Плюс для меня и жирный минус для людей, что рискнут сунуться в вампирский клуб.

Потянув на себя дверь, я оказался в небольшом светлом холле, ну, а уже за ним, открывался просторный зал, погруженный в полумрак. Ох, и любят же клыкастые прятать рожи в темноте.

Мой взгляд быстро просканировал клиентуру. Я чувствовал в металлическом амбре, запах кровососов и людей. Запах секса и алкоголя. Все это ядовитое дерьмо зависло над залом, как густой туман. Голоса, звон бокалов, смех, стоны, смешивались с музыкой, орущей из динамиков.

И какого дьявола я сюда приперся?

Скосив глаза вправо, я наткнулся на барную стойку. Чтобы надраться безградусным алкоголем, придется выжрать ящик… если получиться. Плевать. Я просто закажу себе выпить и буду пялиться на голых баб. Они, как раз тут устроили стрип-шоу на сцене.

Умастив зад за стойку, я заказал себе скотч на два пальца. Барменша, сисяста блондинка, только завидев меня, сразу же включила режим обольстительницы, хлопая наращенными ресницами и выпячивая грудь, затянутую в кожаный жилет с единственной пуговицей, которая держалась на цепочке. Я понимал, что произвожу на девушек тот самый эффект, после чего им хочется мгновенно оголиться и прыгнуть мне на член, но увольте… она человек, а я не хочу снова пачкать руки в крови.

К моему счастью, барменша переключилась на другого клиента, тоже человека, втирая херню про окончание смены, а я развернулся лицом к залу. В целом, клуб «5150» занимал всего два этажа. На первом имелся танцпол, сцена и миниатюрные столики, но большинство клиентов предпочитало топтаться под музыку, нежели просиживать задницы. Напротив бара, в самом конце, тянулась линия VIP-кабинок: те же столы, только разделенные плотными портьерами. На втором этаже, просторное помещение, которое сейчас было под завязку забито полупьяными клиентами.

Перекинув взгляд на сцену с тремя шестами, я наблюдал за вампиршами в крохотных стрингах. Особенно, меня привлекла, блондинка с сосками в форме конусов. Она была впереди всех и в этот момент, потиралась своей пышной задницей о шест, увеличивая слюноотделение клиентов. Черт. Тряхнув головой, я отмахнулся от интересной картинки, концентрируясь на… чем? На том, что я идиот и пялюсь на клыкастых? И почему? Потому что не питаюсь и давно не трахался. Последний раз я спал с Лейлой, но едва ли это можно назвать удовольствием. Вот вам и плоды воздержания. Спасибо Дезмонд. Не будь Соня моей сестрой, я бы сюда не приперся.

Музыка орет из динамиков, вынуждая вампирш едва ли не насиловать отполированные столбы, чтобы клиентура еще больше платила за представление. Глядя на сценическое безобразие и на потных воздыхателей, обступивших сцену, на их тщетные попытки сунуть свои липкие лапы кровососкам в трусы или пощупать их сиськи, начинаешь видеть разницу между оперой и мюзиклом.

Не понимаю, что могло подвигнуть человеческих мужчин притащиться сюда? Нехватка острых ощущений? Их жизнь стала слишком приторной и серой, раз захотелось испытать на себе клыки кровососов?

Допив скотч, я заказал еще порцию, спрашивая себя, почему со сцены исчезают вампиры, и тухнет свет? Из динамиков раздалась другая мелодия — медленная, свойственная тому, чтобы полезть в карман за купюрой, и сунуть ее в трусики сольной танцовщице. Свет вспыхнул, и я завис, во все глаза, пялясь на полуголую, рыжую девушку на высоких каблуках. Девушку или кровососку, я пока не понял. Я не видел ее лица, а только задницу в крохотных трусиках. Но, стоило ей повернуться, медленно соскальзывая вдоль шеста, как у меня сжались яйца. В клубе и без представления, было душно, но видя, как она танцует, температура моего тела поднялась до отметки — преисподняя. Я сжал стакан в кулаке, внезапно испытав дикое желание отхреначить всех мужиков, кто на нее смотрит, замерев со стаканом у губ и тех, кто уже тянет к ее изящным щиколоткам, свои потные руки.

Похоже, я появился вовремя. Если бы я знал, что окажусь в эпицентре сексуальной лихорадки, ни в жизнь, не согласился бы войти в клуб.

Проклятье. Эта клыкастая девка умела двигаться, откровенно, извиваясь на гребаной палке и выпячивая свой зад на обозрение всей публике. Стоя на коленях перед клиентами, завораживая бесстыдными движениями, имитирующими половой акт. Она ласкала себя, ласкала свою грудь, пока что скрытую тонкими треугольниками ткани и от этого у меня чуть ли не сносило крышу от ненависти. Демон во мне, порывался встать и подойти к сцене, чтобы стащить ее оттуда, перекинуть на плечо и увести подальше… но, какого дьявола? Она вампир, а я не тот, чтобы влезать не в свое дело. К тому же, это ее работа, а я всего лишь клиент.

Я заметил, что ее глаза прикрыты. Она не смотрит на толпу, а только двигается, исполняя свою роль соблазнительницы. Даааа… только, смогу ли я долго так сидеть, ощущая, как мой член становится каменно-твердым от танца пиявки?

— Дерьмо, — выдохнул я, когда она сорвала бюстгальтер, швырнув его какому-то мужику. Ее грудь… боги, она изумительна. Полная, высокая с розовыми сосками. Даже отсюда я видел, как они напряжены. Мне было интересно ощутить их своими губами. Во рту у меня пересохло. Залпом осушив бокал, я не почувствовал облегчения. Дискомфорт в джинсах и в глотке. Если она снимет перед всеми трусики, я точно сорвусь.

Подозвав барменшу, я заказал еще порцию, проклиная отсутствие эффекта от алкоголя.

— Она такая милая, — заметила барменша, ставя передо мной напиток.

Милая? Да, просто охренеть, какая милая, что у меня стояк размером с чертов Эверест.

Отправив залпом в рот скотч, я выругался, потому что свет потух, а когда он снова вспыхнул, то вместо клыкастой, там были те же женщины. Музыка сменилась, и клиентура вновь забрюзжала слюной от разнообразия танцующих тел.

Я вдохнул, ощутив приторно-сладкий аромат духов. Мой взгляд наткнулся на брюнетку с ярко-голубыми глазами. Миниатюрная, стройная, в ультракоротком платье и на шпильках. Симпатичная для вампирши.

— Привет. — Она улыбнулась, сверкнув белыми зубами. — Я, Холли.

— Привет, Холли. — Я развернулся к ней всем телом. Холли слегка подалась вперед, раздувая ноздри.

— Ты так вкусно пахнешь. — Ее взгляд вспыхнул любопытством, гранича с первыми откликами голода. — Хочешь потанцевать со мной? — она потянулась ко мне, но ее руку перехватила другая, с тонкими, изящными пальчиками и ярко-красными ногтями. Я вскинул взгляд на женщину. Это была та самая рыжуха, что танцевала на сцене. Даже при таком дерьмовом освещении, я мог различить, что ее кожа не была бледной, а изысканно-фарфоровой. Распущенные волосы, доходили почти до бедер. Глаза, теплого, янтарного оттенка, в ободке длинных, пышных ресниц. Полные губы, насыщенного, красного цвета. Легкий румянец на высоких скулах. Ох… и это платье на ней… как вторая кожа. И почему все клыкастые, такие привлекательные?

— Он со мной. — Хриплый голос вампирши долбанул меня по затылку. Черт, я не мог так реагировать на нее, потому что не должен. Пусть, между клыкастыми и демонами не было вражды, пока Кохак не начал влезать не в свое дело, но я не должен чувствовать потребность утолить голод с этой пиявкой. Совсем недавно, я хотел трахнуть Соню, а теперь переключился на нее.

Как это возможно?

ГЛАВА 7

Когда Холли удалилась, рыжая медленно подалась вперед, опираясь ладонью о стойку. Наши лица были всего в дюйме друг от друга, и ждал, что она сделает дальше. Ее испытывающий взгляд блуждал от моих глаз, к губам, опускался ниже… будь я проклят, если не чувствовал его на своем члене. Он и так претерпевал пытку в тесноте, а от ее взгляда, его разрывало на куски.

Ее ноздри раздулись. Взгляд снова встретился с моим. Как шотландский виски.

— Идем со мной. — Она двинулась через толпу, направляясь к лестнице. Я следовал за ней, уставившись на ее привлекательный зад, обтянутый тканью. Когда она шла, кончики волос, покачивались в такт ее бедрам. Иисусе. Я либо тронулся, либо потерял грань между тем, кто я и во что ввязываюсь. Поднявшись на второй этаж, она повела меня в затянутый полумраком, коридор. В подобных клубах, всегда найдется укромный уголок для уединения. Как оказалось, помимо VIP-кабинок, есть еще и отдельные комнаты. Сквозь рев музыки, я отлично слышал происходящее за дверями: стоны, рычание, шлепанье, друг об друга, тел. Запах секса, пота и крови насквозь пропитал воздух, пробирая меня до костей. Одна из них была открыта, я и затормозил, с любопытством наблюдая за горячей картинкой. Мне бы отвернуться, но я смотрел, как мужчина-вампир, жестко дерет человеческую женщину, удерживая ее на четвереньках. Заметив меня, клыкастый ощерился, сверкнув клыками. Не завидую я бедняжке. Я сам лично не пробовал трахаться с пиявками, но судя по скорости, после случки, женщине потребуется реабилитация.

Рыжая ждала меня у дальней двери. Чертыхнувшись, я возобновил шаг.

Войдя в комнату, я сразу же наткнулся на единственный атрибут мебели: огромного размера, траходром с железным изголовьем. Черное, шелковое постельное белье — беспроигрышный вариант, чтобы не париться о пятнах крови. С чего бы мне удивляться, если сюда приходят за конкретным развлечением? Осматриваясь по сторонам, я не заметил ни окон, ни смежной двери. То есть, если в лапы клыкастых попадется человек, у него нет возможности спастись. Любопытно. В остальном, мрачная обстановка — стены обтянуты вишневой тканью. Черный кафельный пол, который легко можно отмыть от крови и прочих жидкостей. С потолка свисает люстра, рассеивая слабый, желтоватый свет.

— Ты не человек. — Протянула рыжая. Я услышал тихий щелчок, когда она заперла дверь. — И не вампир. — Интересно, она угадает, кто я? — Кто ты?

— У тебя нет пойла? — стянув куртку, я бросил ее на изножье кровати.

— Ты демон? — уф, сколько отвращения в ее голосе.

— Не совсем. — Я усмехнулся, забираясь на постель. Жестковата, но ничего. В самый раз. Откинувшись спиной на изголовье, я скрестил ноги в щиколотках. — Есть еще варианты?

Рыжая сузила глаза, пристально всматриваясь в мое лицо. Что она пытается сделать? Прочитать мои мысли или разглядеть неочевидное?

— Твой запах…

–… а что с ним?

— Ты пахнешь иначе. Что ты такое? — она двинулась к кровати, но остановилась в шаге от нее.

— Как тебя зовут?

Она вскинула брови.

— Кали.

Кали. Подходящее имя для кровопийцы.

— Мне понравилось, как ты танцуешь, Кали. Не хочешь повторить? Для меня?

Рыжая горделиво вскинула подбородок.

— С какой стати?

Я пожал плечами.

— Возможно, после, ты узнаешь, кто я такой. — На самом деле, я хотел снова увидеть ее обнаженной. Почти. С крохотными трусиками, на ее аппетитной заднице. Черт, я точно сошел с ума. Я хочу сделать это с ней. С вампиршей. Что-то есть в Кали, отчего у меня внутри все переворачивается. Возбуждение никуда не ушло, я только раздразнил себя еще больше. — Я должен тебе заплатить за это? — я потянулся к куртке за бумажником. — Ты привела меня сюда не для болтовни, так?

— Мне не нужны твои деньги. — Но, я уже достал бумажник, положив его сверху на куртку. Взгляд Кали завис на портмоне, затем встретился с моим. Янтарь ее глаз, горел возмущением, как будто я оскорбил ее чувства или задел ее гордость. Ну, как ни крути, не смотря на ее любовь к человеческой крови, Кали оставалась девушкой. Наверное, я должен быть с ней джентльменом. — Сюда приходят по двум причинам. Чтобы их пили или использовали для секса. Зачем ты здесь?

— Я здесь по тем же двум причинам, что и другие. — Так и было. Я хотел отвлечься. Хотел забыться на несколько минут или часов, чтобы не думать, что моя дочь у Кохака, и что, возможно, ее жизнь висит на волоске. Не думать о Соне. Не думать о том, что она моя сестра, а я все еще хочу ее. Не думать о том, что никогда не увижу Эйдана и Веру. Что моя треклятая жизнь пошла под откос. Мне просто нужна передышка.

В следующее мгновение, Кали переместилась, оседлав мои бедра. Она нависала надо мной, как тень, заполняя мои ноздри легким ароматом скошенной травы. Как странно. Она, по сути, мертвец, но пахнет иначе. Наклонившись ко мне, Кали едва касалась носом моей щеки, с шумом втягивая воздух.

— Скажи, что ты такое. — Протянула она.

— Разденься и я скажу. — Парировал я, получая удовольствие оттого, что ее вес приятно давил на бедра. Я ухватился за изголовье. Взгляд Кали завис на моих руках. Точнее, на запястье, которое я давал Соне. На коже осталось пару пятен засохшей крови. Вцепившись мне в руку, рыжая подалась носом к запястью, жадно вдыхая запах.

— Твой запах, — хмельно отозвалась Кали. Ее ресницы затрепетали. Кончик языка лизнул запястье, опалив кожу прохладой. — Вкус. — Она зашипела, выпуская клыки. Не дожидаясь, пока рыжая перейдет от слов к делу, я стремглав ухватил ее за горло, толкая на спину и втискиваясь между ее бедер. Она заерзала, злобно вытаращив на меня глаза. — Пусти!

— Хочешь моей крови? — прорычал я, толкнувшись в ее сердцевину. Кали грудно застонала. Член запульсировал в предвкушении оказаться в этом сексуальном теле. Плевать, что она вампирша, я сам наполовину такой же.

— Кто ты, дьявол тебя, дери? — изумляясь моим клыкам, выдохнула она.

— Неважно. — Выпрямившись, я ухватил ее за вверх платья и резко дернул в стороны, разрывая пополам, обнажая два упругих и сливочных холмика. Розовые горошины, о которых я думал, пока Кали танцевала, как огни ближнего света, горели перед глазами. Такие манящие. Я хотел попробовать каждую. Обхватив ее груди, я накрыл губами сначала один сосок, вызывая в рыжей грудной стон. Затем второй, дразня его и доводя до той же твердости, что и мой член. Опустившись ниже, я снова дернул ткань, превращая платье в бесполезный кусок тряпки. А вот и трусики.

— За платье, ты мне заплатишь. — Прошептала Кали. — А теперь, разденься. Я хочу увидеть тебя.

Соскочив с кровати, я стянул с себя футболку, попутно скидывая обувь. Затем, джинсы, с блаженным шипением, выпуская член на свободу. Черт, он распух и вздулся от вен. Ему требовалось освобождение, и лед здесь точно не поможет. От пристального взгляда Кали, дружок подпрыгивал, посылая в поясницу болезненную пульсацию. Я чертыхнулся, потирая каменную эрекцию. Инстинкты ревели от потребности взять клыкастую в самых изощренных позах. Насладиться ее сексуальным телом. Наполнить ее доверху. Боже, фантазии в голове гремели, как раскаты грома. Картинки прыгали перед глазами, как двадцать пятый кадр, спуская контроль с поводка.

Отбросив то, что осталось от платья, рыжая села на край кровати, подавшись ко мне. Ее ладонь обхватила напряженный до предела, член. Контакт прохладных пальцев, обжег распаленную плоть, так что я зашипел. Пальцы грубо сжимали мой причиндал, усиливая приток крови и повышая возбуждение до критической отметки. Я вцепился в ее волосы, притягивая ближе. Мне нужно больше, чем топтание на одном месте и да, она поняла. Ее губы обхватили распухшую головку. Судорожный вздох вырвался у меня изо рта. Больше. Я толкнулся, чтобы Кали приняла его полностью. До основания.

— Черт! — вскрикнул я, почувствовав, как кончики клыков царапают плоть. Опасно и горячо. Смотреть на то, что она делает своим ртом, было неописуемо. — Укуси меня. — Прорычал я, и Кали вонзила клыки. — Твою мать! — наслаждение пронзило меня до самого горла. Я откинул голову, впитывая просто охренительные ощущения, увеличивая темп. Металлический запах смешивался с ароматом ее возбуждения, сводя меня с ума. Я был на грани оргазма, но, Кали неожиданно отстранилась, тряхнув головой, чтобы я убрал руки. А потом, стремглав налетела на меня, толкая на кровать.

— У тебя поразительный вкус. — Промурлыкала рыжая, облизывая губы. — И я все еще не знаю, кто ты.

— Как я уже сказал — неважно. — Ухватившись за тонкую веревочку трусиков, я разорвал их, отшвыривая в сторону. Кали хихикнула, чуть отодвинувшись назад.

— Как скажешь. — Стиснув член у основания, она привстала и опустилась на него одним мощным движением. Я зарычал, мгновенно растворяясь во влаге и жаре ее тесного лона. — Проклятье. — Выдохнула она, откидывая голову назад. Кали широко развела колени, обхватывая меня ногами и крепко вцепившись в мои плечи, начала двигаться. Я еще ни разу не трахался с вампиром… но, не думал, что это настолько нереально. Ощущения, скорость… боже, поддерживая клыкастую под зад, я насаживал ее на член, превышая допустимый предел. Каждый сильный толчок, она сопровождала грудным стоном. Безумие. Я практически вонзался когтями в ее мягкую кожу, вбиваясь в ее сладкое место, как чертов отбойник. Мне хотелось всосать ее грудь, хотелось лишить ее воздуха… сев, я обнял ее одной рукой за талию и захватил губами вершинку, посасывая его. Десна пульсировали от потребности вонзить в ее сливочную кожу, клыки. Не удержавшись, я проколол ее кожу, делая глоток. Кали закричала, а я едва не кончил от вкуса. Боги, ее кровь была терпкой и пряной, как дорогое вино. Она опаляла мою глотку, кишки, вызывая судороги в костях и мышцах. Я хотел почувствовать то, что чувствовала рыжая, когда использовала мой член, как трубочку с кровью. — Еще, — шипела Кали, обнажив клыки. С животной яростью, она прыгала на моем члене, как на батуте. Благо, что матрас был достаточно жестким, а то мы бы подпрыгивали до потолка. Оторвавшись от ее груди, я подался к губам Кали, разделяя с ней кровавый поцелуй. Вкус металла и мой собственный лишал меня рассудка, безжалостно дробя крохи контроля. Жадный поцелуй перерос во что-то дикое, беспощадное. Наши языки сплетались, клыки царапались друг об друга, заполняя рот очередной порцией крови.

Толкнув меня на спину, Кали откинулась назад, опускаясь на член еще глубже, еще жестче. Ее ногти впивались в мои колени, кончики волос щекотали кожу, посылая поток мурашек.

— Блядь, — прорычал я, отчаянно желая увидеть место, где мы сходимся. То, что я вижу, сносит мне крышу. Я чуть ли не захлебнулся слюной, наблюдая за тем, как мой блестящий от влаги, член, входит в ее розовое местечко. — Иисусе, — отрывисто пробормотал я, увеличивая темп. Мои бедра подскакивают вверх, груди Кали подпрыгивают. Ее распухший клитор выступает вперед, так что я не смог удержаться, чтобы не коснуться и его. Прижав к нему большой палец, я усилил ее удовольствие.

— Еще! — застонала она, насаживаясь до основания. От скорости, у меня сводило поясницу и бедра, но желание получить удовольствие, глушило дискомфорт. Я снова дразнил ее клитор, размазывая влагу по ярко-розовым губкам. — Еще!

Какая ненасытная.

Спихнув Кали, я вскочил на колени, перекидывая ее на четвереньки. Она замерла, до упора разведя колени в стороны. Я вошел в нее размеренным, резким толчком. Кали вскрикнула, прогнувшись в спине и выпятив зад. Неужели, единственный вид, с которым я могу трахаться, это вампиры? Пока что я не встретил ни одного гибрида женского пола… кроме Сони, но с ней табу. Это не могло не раздражать. Толкнувшись в Кали еще раз, я зарычал от разочарования. Мой взгляд не отрывался от ее розовой плоти. А затем, я начал двигаться. Мои бедра шлепались о белый зад клыкастой. Я уже ненавидел то, что делал, с остервенением вбиваясь в хрупкое лоно рыжей. Член сводит от напряжения. Оргазм танцует на самом кончике, грозясь вот-вот вырваться белой и густой волной.

Схватив за волосы Кали, я притянул ее к себе. Откинув ее голову в сторону, я думал о том, сколько времени мне потребуется для того, чтобы отмыться от позора. Пусть я не король. Я не обязан следовать традициям, но я опустился на дно, решив переспать с кровосоской.

Лизнув шею Кали, я почувствовал, как стенки ее влагалища с силой сжимаются. Она вот-вот кончит. Раскрыв рот, я вонзил клыки в ее яремную вену. Влага обожгла слизистую, член свело судорогой. Я рычал, жадно глотая ее кровь, трахая ее, как безумный, пока клыкастая не начала скулить от оргазма. Эйфория накрыла меня с головой. Я буквально выскочил из тела, ощущая каждой своей клеточкой клокочущую в воздухе, энергию.

Я впитывал ее. Я захлебывался ею.

Свобода… инстинкты ревели, от экстаза, разрывая меня на части… а затем, наступило опустошение. Легкость.

Выскользнув из Кали, я был еще тверд. Казалось, что я все еще не насытился ни кровью, ни сексом. Возбуждение по-прежнему гудело в паху. Я увалился на спину, переводя дыхание, хотя ничуть не устал. Когда вампирша легла на бок, я потянулся к ее волосам, откидывая их за плечо. Мне нужно было убедиться, что кровь остановилась, и начался процесс регенерации.

— Как твое имя? — ее взгляд блестел от полученной разрядки.

— Рэм.

— Ты потрясающий любовник, Рэм. — Она улыбнулась, скосив взгляд на мой причиндал. Он в ответ дернулся. Вот, дерьмо. — И ты все еще голоден. — Кали ближе придвинулась ко мне, обхватывая эрекцию в ладони. Прекрасно, я когда-нибудь избавлюсь от стояка или так и буду с ним ходить? — Так и кто же ты, Рэм, если не вампир и не демон? — я проглотил проклятия, потому что пальцы Кали медленно скользили вверх-вниз по длине.

— А если я и вампир, и демон? — я следил за движением ее кулачка, которым она ловко дразнила меня.

— Ты гибрид? — она приподнялась, перестав насиловать мой член. Всего секунду назад, ее взгляд был затянут блаженным восторгом, а сейчас искрился изумлением. — Ты не должен быть здесь. — Кали одернула руку, соскакивая с кровати.

— Ты боишься меня? — я сел, мысленно проклиная напряжение в паху. На кой хрен она полезла туда, если не собиралась заканчивать? — Я не собираюсь причинять тебе вред.

— Тебе лучше уйти.

— Почему?

— Потому что вампирам не нравятся гибриды.

— А тебе?

— Ты идиот? — воскликнула Кали, уперев кулаки в бока. Может я и идиот, но я не мог не любоваться ее обнаженным телом. Ее малиновыми сосками на фоне бледных грудей и розовых губок, вкус которых я еще не познал. — Уходи, пока кто-нибудь не понял, кто ты.

— И что случиться, если они поймут? — я встал, шагнув к ней. — Убьют меня? Осушат? — Кали отступила, но я поймал ее, обнимая за талию и прижимая к своей груди. — Мне насрать на них. Ты сама сказала, что сюда приходят, ради крови и секса. Я здесь ради этого. Жалеешь, что я оказался твоим клиентом?

— Я не шлюха! — гневно прошипела она, пихнув меня в грудь. — Я здесь хозяйка.

— Хозяйка, которая устраивает горячее представление для своих клиентов? — я причмокнул. — Интересно. — Приподняв ее над полом, я двинулся обратно к кровати. Черт, такая легкая.

— Пусти! — Кали заерзала в хватке, силясь высвободиться. Да, она была вампиром, но к ее сожалению, я был сильнее. — Ты получил, что хотел!

Дьявол, чем больше она сопротивлялась, тем сильнее я хотел ее трахнуть. Снова. Помоги мне боже, если я не подсел на это.

— Не все. — Подхватив ее под зад, я толкнулся в нее, глуша любое сопротивление клыкастой. Кали вскрикнула, ошарашено выкатив глаза. Изумлена? А я ненасытен. Я и не знал, что на меня так сильно подействует секс с вампиршей. Опустив Кали на кровать, я устроился у нее между ног. — Я хочу попробовать тебя всю. — И я не шутил.

ГЛАВА 8

Я исчерпал весь свой лимит фантазий, сексуальной выдержки и прочей ереси, трахаясь с Кали на протяжении пяти часов. По ощущениям, была уже полночь, а мое дыхание ни на йоту не сбилось, как и эрекция. Готовность на двенадцать, начинала меня волновать. Так, что с трудом запихнув свое либидо к чертовой матери, я соскочил с кровати, поднимая шмотки. Кали лежала на постели, пребывая в прострации. Ее янтарные глаза блестели от удовольствия. На ее шее и внутренней стороне бедер, цвели отметины от моих клыков и засохшие дорожки крови. Я успел выкачать из клыкастой четверть жизни, чему она особо и не сопротивлялась. Похоже, ей нравилось то, что я с ней делаю и как. Не знал, что по природе, вампиры такие дикие животные и приветствуют грубость.

— Что ты знаешь о гибридах? — натянув джинсы, я с кряхтением застегнул молнию на бугре. Когда ты уже упадешь, придурок?

— Немного. — Кали легла на живот, вытянувшись поперек кровати. — Они опасные. Жестокие и, — лукавая улыбка скользнула по ее алым губам. — Ненасытные.

— Последнее, приму за комплимент. — Обувшись, я надел футболку. — И как много ты их встречала?

— Сюда не приходит твой вид, если ты об этом. — Она приподнялась на локтях. — В Локвуде их не так много. Может полсотни.

Полсотни гибридов? И я понятия не имею, где они прячутся. С демонами было проще. Их точка схода, это пляж Биг-Сура. Вампиры тусуются в клубах, а что до моего вида… не представляю, какое место они могли выбрать для существования.

— Проблема в том, что вас очень сложно распознать. — Я усмехнулся. Все потому, что от нас несет смесью рас. Я бы тоже запутался. — Но, твоя кровь действительно сумасшедшая. — Она облизнулась.

— Теперь, ты меня не боишься? — я развернулся к ней. За один мой вдох, Кали уже оказалась верхом на мне.

— Нет. — Я понимал, чего она хотела, и раз уж Кали оказалась такой отзывчивой партнершей, я согласился дать ей своей крови. Склонив голову набок, я предоставил ей доступ к шее. Не раздумывая, рыжая вонзила клыки в вену, крепко обхватив меня руками и ногами. Я задрожал, от легкой вспышки боли, а затем от тяжести в паху. Стараясь держать руки на матрасе, а не на ее заднице, я уговаривал себя, что на этом, мы распрощаемся. Но, будь я проклят, если Кали не перестанет ерзать на моем члене, я передумаю. Прикрыв глаза, я слушал, ее ритмичные глотки и грудное мурлыканье. Честное слово, как животное. Спустя несколько минут, она отстранилась, втягивая клыки. — Ты придешь завтра? — прошептала Кали, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

— Если ответишь на пару вопросов.

— Каких? — устало пробормотала рыжая, покачиваясь на моих бедрах, потираясь твердыми сосками о мою грудь. Блядство.

— Что ты знаешь о совете?

Ее глаза мгновенно распахнулись. Янтарь вспыхнул настороженностью.

— Совет? Зачем тебе совет?

— Я ищу его.

— Для чего? — она начала сползать с меня, но я удержал ее на месте.

— Это мое дело. Так, что ты знаешь о совете? Где его найти?

— Я не знаю. — Лжет. Кровососка знает, но отказывается говорить. Так может, мне сменить милость на гнев, и показать, какой на самом деле гибрид, когда его пытаются наебать? — Тебе пора.

— Ты скажешь, иначе я тебя убью. — В довесок, я ухватил ее за горло, легонько сжав, чтобы она поняла, что не шучу. — Ну?

— Черт, я, правда, ничего не знаю! — злобно прошипела Кали, выпустив клыки. — Совет существует, но никто не знает, где он находиться! — разочарованно рыкнув, я спихнул ее с себя, вставая. — Я знаю только то, что он контролирует Локвуд. Контролирует всех нас.

— Неужели? И как он контролирует вас, если ты тут развела бурную деятельность, устраивая в своей богадельне кровавый притон? Как же совет контролирует то, что вы, пиявки, преспокойно используете людей, как пакеты с кровью? — я начинал злиться. Кохак совсем охерел, позволяя вампирам питаться людьми, и не приведи господь, плодить таких же убогих ублюдков. Тупоголовые мешки с костями, жаждущие острых ощущений, даже не догадываются, во что влипают, а когда это происходит, то уже поздно что-то менять. Хорошо устроился мудак. Вампиры обращают, а демоны вынуждены уничтожать плоды разврата. Знает ли об этом Эйдан? А мы-то, гадали, откуда появляются грязнокровые, ответ был на поверхности.

С подачи Кохака.

— Если ты об обращении людей в вампиров, то в моем клубе, этим не занимаются. — Процедила Кали. — Это главное условие, чтобы я могла продвигать свой бизнес. Если кто-то из моих работников, нарушит его, то наказания не избежать.

Мать-его-Тереза! Накинув куртку, я схватил бумажник, вытаскивая оттуда несколько банкнот.

— Я сказала, мне не нужны твои деньги. — Но я все равно швырнул на кровать деньги. За удовольствие надо платить. — Ты скотина, Рэм. — Рявкнула Кали, когда я направился к двери. — Я не шлюха!

Миновав несколько футов, я остановился напротив открытой двери. Если я потратил на Кали пять часов, то этот кровосос перешел все границы. Женщина под ним уже давно не реагировала. Я вдохнул запах, учуяв то, что ассоциировалось с землей и похоронным венком. Рванув в комнату, я набросился на клыкастого, вбивая того в стену. Он яростно зашипел, оскалившись во весь рот. Черт, до чего у него длинные клыки. Кулак прилетел ему прямиком в зубы. Ублюдок поперхнулся, но продолжил сопротивляться, царапаясь когтями. И на что он надеялся, ударив меня в живот? Думал, я так легко ослаблю хватку на его поганой глотке.

— Отпусти его! — гаркнула Кали. Какого дьявола она влезает? Говнюк затрахал до смерти человеческую женщину, и я накажу его за это. Одернув клыкастого от стены, я смачно впечатал его череп в стену. — Рэм!

— Ты убил человека! — взревел я, ударяя его коленом в пах. Упырь кашлянул. — Теперь, я тебя кастрирую! — ухватив его за член, я с силой его сжал, так что у пиявки лопнули сосуды на белках от боли. Он заскулил, с остервенением дергаясь в хватке.

— Твою мать! — к моему удивлению, Кали рванула не в нашу сторону, а к женщине, что неподвижно лежала на кровати.

— Пой. — Треск рвущейся кожи и мышц, смешанный с истошным криком уродца, камертоном прокатился по комнате, затмевая грохот музыки. Ублюдка затрясло в агонии. Он отчаянно отбивался от моей хватки, царапаясь и пинаясь. Рывком, я дернул за отросток, отрывая его к чертям собачьим. Вопль мгновенно подпрыгнул под отметку ультразвук. Перехватив его за челюсть, я затолкал ему в рот его же причиндал, следом отправляя колено мудаку в живот. — Понравилось?! — рычал я. Швырнув его в сторону, я ждал, что говнюк решит отомстить мне, но он повалился на пол, зажимая то, что осталось от его причинного места.

— Черт, она не дышит! — в панике, воскликнула Кали. Я обернулся, бросая сначала на нее взгляд, затем на человека. Надо, уже успела и одеться.

— Условия, говоришь? — ядовито процедил я, возвращая взгляд на кровососа. Уродец вскочил на ноги, собираясь сбежать, но Кали переместилась к нему, перехватывая того за горло.

— Какого хрена, Уильям?! — крикнула она, оскалившись. — Что я говорила об осторожности?! — ублюдок не мог выдать и слова, только мычал.

— П-прости, Кали, — страдальчески, простонал он. — Я н-не хотел… пожалуйста… я не хотел…

Так-так, мне всегда было интересно, как можно убить вампира. Деревянный кол? Распятие? Серебро? Святая вода? Что в этом ебаном Локвуде действует против упырей? Я знаю, как можно прикончить грязнокровых, а вот те, кто рожден от Тсэра, пока для меня тайна.

— Ты знаешь, что за этим следует. — За секунду, ее рука по локоть врезалась в грудь выродка, пробивая ребра. Ублюдок коротко вскрикнул, в ужасе выпучив, красные от крови глаза. Затем хруст, когда она ее обратно, сжимая в ладони сердце. Ярко-красная кровь лилась на пол, отливая в тусклом свете, черным цветом. — Гадство. — Небрежно бросив комок плоти на пол, она стряхивала кровь.

И это все? Я думал, там что-то особенное. Разочаровывает.

— И часто это происходит?

Кали мрачно глянула на меня.

— Нет. Это впервые за пятьдесят лет.

— Но это случилось. — Я скрестил руки на груди. А, бля, мне стоит хорошенько вымыть руки. Я же трогал вампирский хрен. Фу.

— Потому что я потеряла бдительность. — Она подошла к кровати, рассматривая женщину. Не знаю, сколько прошло часов, с того момента, как сердце перестало биться, но она уже начала синеть и вонять. — В наш клуб всегда ходят одни и те же клиенты. Я прекрасно помню их всех. Но, появился ты.

— Так это из-за меня ты потеряла бдительность? — откуда мне было знать, что рыжуха помимо танцев на шесте, еще и надсмотрщиком подрабатывает.

— Нужно закопать ее. — Выдернув из-под матраса края простыни, Кали накинула ткань на тело.

Чтобы потом, она превратилась в грязнокровую? Ага, умно. Лучше сейчас добить горе-клиентку, нежели после гонять за ней по всему Локвуду. Они же абсолютно неуправляемы и кровожадны.

— Ты знаешь, кто такие грязнокровые? — я наблюдал за тем, как клыкастая крепко закутывает мертвячку, сооружая, что-то похожее на человеческий бурритос. Я и до этого не особо любил мексиканскую стряпню, а после, вообще жрать перестану.

— Кто?

— Те, которых вы обращаете в вампиров.

— А, так это вы так их называете. — Невесело усмехнулась рыжая. — Если думаешь, что она превратиться в вампира, то ошибаешься. Для этого, нужно намного больше, чем просто укус. Сильнейшая эмоциональная встряска. Этого должен захотеть вампир. — Я видел отметины на шее клиентки. Разве после укуса, человек не становится вампиром? — Это тоже запрещено в моем клубе. Мы не обращаем людей, без особой причины. — Кали выразительно посмотрела на меня, дескать, не делай из меня создателя, оно мне на хрен не нужно. — Если мы кусаем и пьем людей, это не значит, что они превращаются в нас.

— Неужели?

— Все, не так просто, как ты думаешь. — Она вздохнула. — Уильям совершил ошибку и поплатился за это.

В комнату влетел мужчина-вампир. Я сразу это понял, по его запаху. Шесть футов мертвого мяса, размером с чертов Боинг. Голубые глаза и красные губы, резко контрастировали с его бледным лицом и черными, длинными волосами. Он посмотрел на Уильяма, затем на меня и на мою руку с засохшей кровью. В его взгляде промелькнул ужас, неверия и гнев.

Как по мне, отличный коктейль для пиявок.

— Госпожа, — пробасил он.

Госпожа? Никогда не понимал этой вампирской херни с поклонением. Для меня, быть госпожой, это иметь при себе плетку и пару пробок для задницы. Да, и место здесь подходящее, чтобы устраивать порку в стиле «Кровососущих уродов».³

— Уильяма нужно сжечь. Он нарушил условие. — Вампир несколько секунд смотрел на Кали. Как мне показалось, он сомневался в словах рыжей, но кивнув, подхватил тело клыкастого, удаляясь из комнаты. — Составишь компанию? — Она кивнула на человеческий сверток.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе избавиться от тела? — вот это расклад. Почему бы Кали не приказать своим подчиненным, чтобы они сделали за нее всю грязную работу? Зачем просить меня? Или она не доверяет своим же работникам? — У тебя куча рабов. Пусть они это делают.

— Я не хочу втягивать их. Достаточно и того, что я потеряла Уильяма.

— Я не занимаюсь благотворительностью. — Проворчал я, не желая копаться в земле, чтобы спрятать труп. По сути, она должна заявить копам о преступлении и понести наказание, а не заметать следы.

— А я не католичка, и что? — раздраженно буркнула Кали, уткнув кулаки в бока. — Просто помоги мне и все.

— Ты слишком человечная, для вампира. Не мешает существовать?

Закатив глаза, рыжая подхватила сверток, но чертыхнувшись, я выхватил его, закидывая себе на плечо. Кали взяла меня под руку, и мы переместились на… кладбище. Я понял это, как только легкие заполнил запах смерти и скорби. Большой участок, обнесенный со всех сторон лесом, походил на вполне обычную лужайку, если бы не кресты, воткнутые в землю и надгробия. Я иначе представлял себе, это место: пустырь с выжженными добела, кривыми стволами деревьев. Пожухлая листва, шаркает по пыльной земле, как перекати-поле, наполняя пространство зловещим хрустом. Но, даже в сумерках, где серый оттенок травы, смешивался с черными пятнами монолитных плит, ощущалось какое-то странное умиротворение. Я слышал легкий шорох листьев и стрекотание насекомых. Откуда-то издалека доносилось тихое уханье птиц. — Это заброшенное кладбище Локвуда. После постройки нового, сюда никто не ходит. — Кали кивнула в сторону. — Из-за растительности, пройти стало невозможно.

Она покрутилась по сторонам, затем шагнула к плите, которая поросла плющом. Опустившись на колени, Кали сдернула ветки, расчищая надгробие. На потрескавшемся камне, мне не удалось прочесть выбитые буквы. Но, я различил дату смерти — 1769. Я положил сверток рядом, присев на корточки.

— Эта могила давно пустует. — Кали вздохнула, обводя пальцем цифры. Затем, перевела их к букве. То ли «Л», то ли «И», но меня больше насторожило, почему клыкастая внезапно стала грустной. Возможно, захоронение принадлежало ее родственнику или возлюбленному. — Она принадлежит моей матери. — О. Вот оно что. Оторвав листик, она нервно перебирала его пальцами.

Еще одна странность, которая совершенно не подходит ей, как вампиру. Скрытность и заносчивость высокомерной суки, вот портрет настоящей пиявки, но Кали ломает шаблон, неожиданно откровенничая со мной. Я похож на того, перед кем стоит исповедоваться или что? Не понимаю. Как и не понимал Веру с ее состраданием. Не познакомься я с Луцианом, то решил бы, что все клыкастые такие милые и пушистые ангелочки.

— И ты хочешь спрятать там труп? — почему в могиле матери? Потому что никто не посмеет вскрыть ее, так как прошло много времени, да и добраться сюда проблематично. Очень умно.

— Да. — Ухватившись за плиту, Кали потянула ее, сдвигая в сторону. Под камнем оказалась дыра, не больше восемнадцати дюймов в диаметре. В нос ударил тошнотворный запах сырости. Я заглянул внутрь, пытаясь разглядеть иссохшие временем, останки матери Кали, но кроме земли ничего не увидел. — Она все равно превратилась в прах.

Спихнув сверток в дыру, я вернул плиту на место. Кали, в это время, неподвижно сидела, уставившись взглядом перед собой.

— Я давно не была на могиле матери. — Внезапно заговорила она. Таааак… началось. Сейчас я выслушаю слезную историю о бедной мамочке, по которой Кали до сих пор страдает. — Пытаюсь забыть ее, но не могу.

— Это нормально. — Протянул я.

— Нормально? — Кали вскинула на меня взгляд полный гнева и ненависти. — Моя мать была дешевой шлюхой. Настолько дешевой, что без разбора трахалась с мужикам ради стакана бренди. Потом она забеременела от какого-то мужчины. У нее не было постоянного дома, не было денег, да и тот, кто ее обрюхатил, не желал иметь ничего общего с бесполезной тварью. — Она говорила с таким отвращением, что меня самого начало тошнить. — Я родилась на этом самом месте. — Кали ударила ладонью по плите. — Эта сука разродилась и оставила меня здесь. Одну. Маленькую и беззащитную, потому что увидела, кто я. Поняла мою сущность и поэтому бросила. Она надеялась, что я умру, — она хищно усмехнулась. — Так бы и получилось, если бы меня не подобрал мужчина. Он стал для меня отцом. Он дал мне все, в чем я так нуждалась. Заботу. Любовь. Надежность. Отец никогда не стыдился того, кто я. — Кали протяжно выдохнула. — А потом он исчез. И я до сих пор не знаю, где он.

— Исчез? — у меня в животе закрутилось странное чувство. Как будто я неспроста встретился с Кали.

— Моим приемным отцом был гибрид. — Она прямо посмотрела на меня. — Король совета Четырех. Дезмонд.

ГЛАВА 9

Я вскочил на ноги, отступив назад. Она это серьезно? Несколько часов назад, Кали убеждала меня, что знает о гибридах не больше, чем о тараканах, а в итоге, ее приемным папашей оказался мой отец. Да, какого хрена? Еще и совет Четырех приплела!

— Ты знала и поэтому подошла ко мне. — Процедил я, заталкивая гнев куда подальше, чтобы не сорваться. — Знала о Дезмонде и солгала? — я сжал кулаки, желая сдавить ее глотку. — О какой еще херне ты умолчала, чтобы спасти свою шкуру?

— Спасти свою шкуру? — возмущенно воскликнула Кали, поднимаясь. — Идиот, я спасала твою шкуру! Каждый из нашего вида, мечтает о том, чтобы прикончить гибрида, а ты заявился в клуб, полный вампиров и еще обвиняешь меня во лжи?! Я сразу поняла, кто ты и поэтому увела тебя подальше от остальных!

А потом решила, почему бы не трахнуть его и не попробовать моей крови! Сука.

— Я же спрашивал тебя о гибридах. — Прогудел я, отступив еще на шаг назад. — Ты должна была рассказать все, что знаешь.

Кали сжала переносицу.

— Я не могла. В клубе было не безопасно.

Лаааадно.

— И с чего ты взяла, что я не такой? — я скрестил руки на груди. — Ты подошла ко мне, зная, на что способен наш вид. Ты трахалась со мной. Пила мою кровь и все равно не испугалась.

— Потому что ты его сын. — Относись я к Дезмонду, как к реальному отцу, я бы испытал гордость, но услышав слова Кали, испытал горечь отрицания. — Ты не просто потомок, Рэм. Ты чистокровный гибрид. Это в твоей крови. В твоем запахе. Я знаю, что Дезмонд делал с человеческими женщинами. Он плодил потомков, но ты особенный. — Глотку обожгло. Отрицание сменилось отвращением.

Я увалился на землю, приткнувшись спиной на плиту.

Никакой я не особенный. Слушая Кали, до меня вдруг дошло… с чего я взял, что являюсь сыном Дезмонда? Только потому, что он говорит со мной, а Соня не отрицает факта, что я ее брат? Потому что моя дочь оракул, а эта способность переходит от короля? И что с того? Он спал с женщинами, ради продвижения своего вида. На моем месте, мог оказаться любой… Дезмонд может говорить со своими потомками, но я почему-то решил, что единственный, достойный его внимания. Думаю, это от отчаяния. Я так хотел обрести свою семью, и это ослепило меня. Покачав головой, я мысленно отругал себя за тупость. Не нужно иметь степень магистра, чтобы рассчитать, когда родился я и как давно заточен Дезмонд. Года не совпадают. Он сам подтвердил, что я его потомок, а он мой король. Будь все иначе, он бы сказал мне. Наверное. Я сам себя запутал, потому что хотел быть особенным. Главное, я знаю, что моей матерью была человеческая женщина, а не кровососка.

— Мы оба с тобой ошиблись. — Я подтянул колени, свесив руки. — Дезмонд заточен в клетку уже как двести лет, а мне двадцать шесть. Если у тебя плохо с арифметикой, то я помогу. — Это значит, что Соня частично моя сестра… желания спать с ней у меня все равно, нет. — У него уже есть чистокровная дочь. И она гибрид.

Кали покачала головой. Она шагнула ко мне, сев рядом.

— Я прожила с Дезмондом достаточно долго, чтобы узнать о вашей расе. Но, поверь, за все это время, он ни разу не упоминал о дочери. — Потому что бережно скрывал ее. — Может, поэтому он взял меня, потому что хотел дочь. — Кали задумчиво пожевала нижнюю губу. — У гибридов рождаются только мальчики. Вы по своей сути — воины, и вы были созданы для защиты других видов. Так что та, которая называет себя дочерью Дезмонда — лжет.

Я вскинул на нее взгляд. Быть такого не может. Соня говорила, что если и рождаются девочки, то они живут недолго, но клыкастая говорит обратное. Если Кали это знает от первоисточника — короля гибридов, то Соня врет. Зачем?

Поднявшись на ноги, я прошелся от одной могилы к другой, раздумывая над тем, что могло заставить Соню лгать мне о своей сущности. Может, она все-таки работает на Кохака? С самого начала? И ушла она с ним, не потому что хотела узнать о его секретных точках, а для того, чтобы получить новые указания. Проклятье, я же заметил, как она изменилась, внезапно став такой покорной и любвеобильной. Кохак приказал ей соблазнить меня? Для чего? Чтобы перетянуть на свою сторону? С Эйданом и Верой, я уже перессорился… похоже, первый пункт ее цели, я удачно исполнил. Тварь. Как только вернусь домой, я заставлю ее выложить мне правду. Жестко потерев лицо, я чертыхнулся, в очередной раз, проклиная себя за глупость. Наговорила мне сказок, а я и уши развесил.

— Дезмонд рассказывал тебе об оракулах?

— Оракул занимает особое место среди совета Четырех. К нему относятся с почтением и оберегают, под семью замками. — Она кивнула. — И это всегда женщины.

Ну, хоть в чем-то Соня сказала правду.

— Кохак, — Кали взглянула на меня, сморщив лоб. — Ты знаешь такого?

— Нет. Не знаю. Кто он?

— Мимикрит. — Я вздохнул. — Он может менять облик, имитируя личность. — Или личности. Черт его разберешь. Могло ли случиться так, что Кали общалась не с настоящим Дезмондом, а с Кохаком? Что если она тоже на него работает? — я подозрительно сощурил глаза. Это возможно, но я хочу знать все. — У него моя дочь.

Кали поднялась на ноги, шокировано распахнув глаза, словно я ляпнул, что единороги тоже существуют.

— У тебя есть дочь? — прошептала она, шагнув ко мне. Ее янтарные глаза вспыхнули нескрываемым восторгом. Да, по мне вовсе не скажешь, что я уже папа. С моим поведением, это не в какие ворота не лезет. Кали ухватила меня за плечи. — Ты сын Дезмонда. Его истинный наследник.

Вот, заладила!

— Да, не сын я ему. Я его потомок.

— Будь ты потомком, ты бы не смог оплодотворить смертную.

Лейла не была смертной. Она была демоном. Я тоже считал, что являюсь демоном, пока не появилась Вера и все не похерила.

— Моя невеста не была смертной. — Проворчал я. — Она была демоном.

— Невеста? — что-то едкое и злое промелькнуло во взгляде Кали. — Не важно. Только король или его наследник может дать потомство. Ты понимаешь? Значит, — она радостно хихикнула. — Так и было. Я знала, что она его женщина. Его возлюбленная.

— О чем ты говоришь?

— У твоего отца была возлюбленная. Она была смертной, но Дезмонд держал ее при себе. Думаю, она была твоей матерью.

Я едва не поперхнулся слюнями, услышав это. Чушь какая. Смертные женщины не могут существовать больше века, да что там говорить, некоторые и до сорока не доживают. Каким образом ему это удалось? Он — что, использовал какое-то заклинание? Допустим. Соня сказала, что моей матерью была смертная. Я помню, что случилось с Алисой, когда я хотел назвать ее своей женщиной… я забрал ее жизнь. Я убил ее, так каким-мать-его-образом, Дезмонд умудрился сохранить смертной жизнь? И как долго он ее держал при себе? Я ни хрена не понимаю, какого дьявола происходит? Чему верить, во что верить и когда это дерьмо с секретами закончиться?

— Ты видела ее?

— Только раз. Это было лет за пять до исчезновения Дезмонда.

Да это физически невозможно. Он сидит в клетке двести лет. Даже если, моя мать была смертной, и она родила меня… хрен пойми, когда, то где я все это время был? Значит, мне не двадцать шесть лет, а больше. Или очередное заклинание на приостановление беременности? Или что?

— Вот, дерьмо. — Я тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями, но под черепом была каша. Столько информации, а я не в силах ее переварить.

— Почему ты пришел в клуб, если у тебя есть невеста?

— Она умерла при родах. — Что-то мне не хорошо. Пришлось увалиться задницей на землю, потому что ногам я не доверял.

— Подожди, ты сказал, у тебя родилась дочь? И она гибрид?

Она пьет кровь, как вампир, и у нее чудо-способность к препарированию сознания.

— Она может видеть то, что скрыто в мыслях.

— Оракул? — Кали потерла лоб. — Тогда, я ошиблась.

Я резко посмотрел на рыжую. В чем на этот раз ты ошиблась? В том, что я сын Дезмонда, или в том, что я вообще заслуживаю хоть какой-то правды?

— В чем?

— Проклятье, — чертыхнулась она. — Твоя мать не могла быть смертной. Она была провидицей. — Отлично, мать твою. Я начал смеяться, чувствуя первые позывы к тому, чтобы начать биться головой об камень. Привет-привет, истерика. — Никто не знает, откуда появилась первая провидица, но на исходе тысячелетия, один из совета Четырех, обязательно должен был породить нового. Вот, почему у тебя родилась дочь и она оракул. Способность твоей матери, передалась твоей дочери. Она, как и ты чистокровная.

Мне показалось подозрительным, что Кали хорошо осведомлена о всей подноготной совета Четырех. О, том, как они плодятся, о рождении оракулов. Слишком все хорошо, чтобы быть правдой. Сколько мне потребовалось времени, чтобы все узнать, и надо же… какая-то вампирша посвящает меня в детали жизни совета. Здесь должен быть подвох. После столкновения с Кохаком, с его поганой способностью, с ложью Сони, я едва ли смогу доверять Кали. Пока Дезмонд не подтвердит слова, пока не скажет это, глядя мне в глаза, я буду сомневаться.

— Значит, ты пытаешься меня убедить в том, что я чистокровный наследник Дезмонда. Что моя мать была оракулом и моя дочь, родилась для того, чтобы служить совету? — вот теперь, я испытывал ярость, только от одной мысли, что какая-то мразь потянется к моей девочке, чтобы обрюхатить ее для продолжения рода провидцев. Этому не бывать! Никогда! Я никому не позволю трахать мою дочь ради ебаного совета! Только через мой треклятый труп! Я убью любого, кто посмеет даже подумать об этом. Вскочив на ноги, я сжал кулаки, отчаянно желая найти Кохака и выбить из ублюдка все дерьмо. Этот мудак знал, кем является моя дочь и поэтому забрал ее. Не дай боже, ему прикоснуться к ней.

— Это совет Четырех служит оракулу.

— Нет никакого совета Четырех! — рявкнул я. — Ты не слушала меня? Я же сказал, что Дезмонд заточен в клетке, как и все остальные короли! Теперь, правят другие ублюдки и благодаря им, между вампирами и демонами идет война.

— Черт, — выдохнула Кали. — Я думала, ты имел ввиду другое, говоря о заточении Дезмонда.

— О чем еще можно было подумать? — до чего же она глупая или я такой раздраженный?

— Отец как-то рассказал, что король Руэри, однажды, запер его в клетке за непослушание.

Король демонов? Охренеть, не думал, что у них это практикуется. Интересно, что это было за непослушание? Если брать в счет, мой дрянной характер, то я не удивлен, что папочка оказался за решеткой. Хах, будь у Эйдана клетка, он бы и меня туда отправил. Гребаная генетика, будь она проклята.

— Ты видела других королей?

— В живую — нет. Но, иногда Тсэр говорит со мной. — Король вампиров. И он говорит с ней, как Дезмонд со мной. Так может, она тоже чистокровная или просто мне счастье привалило? В этом бы случае, Эйдан или Вера, тоже видели бы своих королей, но нет. — Дезмонд говорит с тобой?

Я кивнул.

— Да, но не по существу. — Я нахмурился. — Я хочу увидеть место, где жил мой отец.

ГЛАВА 10

Несколько минут я пялился на двухэтажный дом из белого камня, прибывая в тихом изумлении. Понимаю… хотя, нет. Я не понимаю. Мой отец король, а жил в спальном районе Сан-Крит, среди таких же, однотипных построек. Тут и газон вам и забор, и даже частная парковка. Почему здесь, а не где-нибудь за пределами города, на отшибе или, хрен с ним, в дорогом особняке фешенебельного района? Я с трудом представляю эту рогатую громилу, насвистывающую мелодию, под грохот газонокосилки. Ну, никак не клеится Американская мечта, с запросами чистокровного короля!

Когда Кали открыла дверь и зажгла свет, пропуская меня внутрь, я присвистнул. Ладно, беру свои слова обратно. Первый этаж обставлен с шиком и вкусом. Много дорогой аудио-видео техники, кухонных приборов и мебели. Папик знал, как тратить деньги, чтобы они приносили удовольствие. Открытая планировка. Кухню от зала отделяла длинная, из белого металла, столешница. Она хорошо контрастирует на фоне черных, кухонных шкафчиков и белых стенах. Пол, выложенный белым гранитом, так отполирован, что я видел в нем свое смазанное отражение. Во второй части, огромный, из белой кожи, диван с меховым пледом. Встроенный камин из серого камня. Широкая плазма, висящая под двухъярусным потолком. Слева от входа, двойные двери. Я шагнул к ним, толкая их. Библиотека, размером с мою квартиру. Во всю стену, стеллажи с книгами. Там же и дубовый стол с высоким, кожаным креслом. В центре, диван буквой «П» из белого бархата, а напротив, камин из серого камня.

Проклятье. Да, он богат. Ах, о чем я вообще говорю. У королей денег столько, что они могут позволить себе купить всю планету.

Вернувшись в гостиную, я поднялся по открытой межэтажной лестнице из белого дерева. Просторный коридор, в бело-серых тонах, делился на две части. В одной стороне, располагалось две спальни, гардеробная и раздельная ванна с туалетом. В другой, три гостевые, две гардеробные, две ванные, туалет и игровая. Черт и во всех спальнях кровати, размера кинг-сайз. Белоснежный ковер с длинным ворсом. Светло-серые стены, на которых висят рамы с мазней, в которых я не слишком разбираюсь. Стеной шкаф с зеркалом во всю длину. Под потолком, хрустальная люстра из сотен крохотных шариков. Прикроватные две тумбы: смесь дерева и металла. А ванные комнаты… джакузи и душевая кабинка. Охренительный остров со стеклянной раковиной и тумбой. Зеркало во всю стену с подсветкой. И все это в тех же монохромных цветах, со вставками из металла.

Почему мне кажется, что фасад дома совершенно не отвечает тому, что внутри?

— Здесь я жила с отцом. — Мог ли я ненавидеть Дезмонда за то, что Кали повезло существовать в комфорте, а я был вынужден работать, чтобы оплачивать аренду квартиры? — Как после выяснилось, он купил этот дом для меня.

— Где его спальня?

— Это она.

Ну, да. Конечно. Только здесь, огромная кровать с кованым изголовьем и изножьем. Как раз, размерчик для гибрида. И его спальня располагалась дальше всех. Я прошелся по комнате, вдыхая запахи, что впитал в себя воздух… но, ничего кроме металла, синтетики и дерева, не почувствовал. Прошло двести лет. Не удивительно, что запах Дезмонда исчез.

Сев на кровать, я на какое-то мгновение представил себе, как он спал в этой кровати. Думал, возможно, грезил и мечтал о женщине, которую безумно любил. Приводил ли Дезмонд сюда мою мать? Тогда бы, рыжая об этом знала.

— Ты сказала, что видела мою мать. Здесь?

— Да. В тот единственный раз. Отец часто приводил сюда женщин, но ее он назвал особенной. — Кали села рядом со мной на кровать. — Я не знала, что она оракул, пока не увидела печать на ее лбу. У него большая библиотека, в том числе все об оракулах. В одной из книг, я увидела их отличительный знак. — Вампирша мелодично выдохнула. — Не знаю, каким образом, отцу удалось привести провидицу, но он нарушил правила. Оракул не должен покидать хранилище. Думаю, поэтому его отправили в клетку.

Если только поэтому. Тогда, не только Кохак виноват в заточении Дезмонда, но и другие. Впрочем, их свобода была недолгой. Мимикрит постарался упечь их всех подальше от своих тронов.

— О чем с тобой говорит Дезмонд? — вдруг спросила Кали, повернувшись ко мне всем телом.

— О предстоящей войне. — Только за что мы собираемся воевать? За совет, который незаслуженно занимает место среди нас? За лучшее место под солнцем для лжеправителей? За что? Поубивав друг друга, мы ничего не докажем, только сократим свою популяцию, а совет в это время, будет праздновать победу.

— Тсэр говорил о том же. Между расами грядет война. Демоны, вампиры, гибриды и люди, сойдутся в смертельной битве.

— Благодаря совету, который ты так чтишь. — Съязвил я, стянув куртку.

— Я лишь соблюдаю правила, чтобы спокойно жить.

— Продолжай в том же духе, Кали, — поднявшись, я прошелся по комнате. — И однажды, совет погладит тебя по головке.

— Не нужно делать из меня чудовище, Рэм. Если будет война, думаешь, я встану на сторону совета? Нет, я буду сражаться против него. Наши расы — не враги друг другу.

А, так она в курсе, что до Кохака, мы все были дружной шведской-мать-его-семьей.

— Заставь поверить в это других. — Без совета Четырех, это будет невозможным. Будь они здесь, они смогли бы открыть глаза другим существам, что все, во что они верят, к чему стремятся, какой путь выбирают — все это дерьмо, тянется от гребаного лжесовета. Как, черт возьми, можно их освободить? А пытались ли? Двести лет и ни одного сдвига.

— Ты наследник. — Скинув туфли, Кали забралась на кровать, устроившись на подушках. — Ты можешь говорить от имени Дезмонда. Ты можешь призвать остальных, не совершать ошибки, не идти на поводу у совета.

А я и не знал, что вампирша может быть такой… рьяной активисткой. Ей бы трибуну и микрофон в руке, вот было бы представление. Хотя, танцует она очень даже привлекательно.

— Нам нужно освободить королей. Только тогда, все закончиться.

Она закатила глаза.

— И каким образом ты их освободишь? Ты знаешь, где их держат?

— Нет. Поэтому, мне нужен Кохак. Он приведет меня к ним. — О, и я с удовольствием опробую на его гребаном теле, пару сотен пыток. Я полез в задний карман джинсов, за клочком бумаги. Снова пробежавшись взглядом по адресам, я остановился на одном. — Твой клуб на Седьмой улице, верно?

— Да. — Повернувшись на бок, Кали подложила под голову руку и прикрыла глаза. — А что?

Пока не знаю… но это кажется странным. Почему один из адресов, это клуб Кали? Но, Соня убеждала или пыталась убедить меня в том, что там возможно прячется Кохак. Мог ли я все это время быть в его компании? Меня передернуло. Если так, то я его не просто препарирую, я его кастрирую и заставлю сожрать свой причиндал, хотя бы за то, что мудак отважился прикинуться женщиной, с которой я переспал.

Срань Господня. Как мне теперь узнать, кто передо мной — вампирша или мимикрит?

— Ничего. Отдыхай. — Я двинулся к дверям. — Если не против, я поторчу в библиотеке.

— Конечно.

Пулей, выскочив из спальни, я сбежал по лестнице, несясь к двойным дверям. У Дезмонда должна быть информация о мимикритах. Тем более, папочка знал, что вытворял Кохак, пока его не было. Как вообще, он позволил какому-то вшивому копиру, прикидываться королем гибридов? Это, конечно, очень удобно, когда надо улизнуть из… где они там все собирались. Дезмонд мог использовать его в своих целях. Например, вынудить прикинуться оракулом, чтобы забрать с собой свою возлюбленную, а когда короли распознали подделку, пришли в ярость. Каким-то образом нашли Дезмонда и отправили в клетку. Может, и сам мимикрит постарался, выдав его местонахождение. Отлично. Тот, кто должен был защищать остальных, теперь был для Кохака безопасен, вот тогда-то он и пошел в атаку.

Трендец. Ну, Кохак. Ну, паршивец.

Шаря взглядом по стеллажам, я сбился со счета, сколько здесь книг. Наверное, несколько сотен и все они были аккуратно расставлены по цветам и темам. Как в настоящей библиотеке.

Вытащив с десяток томиков, я пролистал их, но меня мало интересовала поэзия семнадцатого века и картины извращенцев. Жаль, что кроме философского дерьма, здесь ничего интересного не было.

— Черт, помоги мне. — Прошептал я. — Укажи на эту гребаную книгу. — Однажды, я уже пытался найти книгу, в которой написана вся история совета, но с ней вышел облом. Кохак обвел нас вокруг пальца, подсунув пустышку. Я привалился спиной к полкам, выругавшись, что Дезмонд хреновый воин, раз предпочитает оружию, романтичную херню.

Я услышал шипение, будто выпущенный из барокамеры, воздух. Что за черт? Обернувшись, я увидел, как стеллаж выбивается из общей стены. Потайная дверь? Сукин сын. Ты не мог поступить иначе. Потянув на себя дверь, я ощутил тошнотворную вонь. Проклятье, да я быстрее от гипоксии сдохну, нежели успею что-то найти. Черт… любопытство толкало меня под зад. Шагнув в темноту, я запер за собой массивный засов и двинулся вперед. Единственным моим ориентиром были ледяные, бетонные стены. Коридор, шириной чуть больше двух футов. Вдалеке, я слышал монотонную капель. Под ногами шаркали мелкие камни, но эхо, которое они издавали, было громче, чем биение моего сердца. Интересно, куда ведет коридор? Очень похоже на то, что я под землей.

Наконец, я уперся в двойную дверь. Из-под нее, дул сквозняк, и вонь становилась еще сильнее и невыносимее. Ручки были стянуты железной цепочкой и скреплены навесным замком. Мне хватило одного рывка, чтобы избавиться от цепи. Отбросив железяки, я откинул дверцы и, вошел внутрь. Похоже, это погреб. И мне придется спуститься вниз по вертикальной, железной лестнице. Здесь было сыро. Пахло плесенью и гнилью. На пыльных, деревянных полках хранилась куча старого барахла. Помимо пустых и уже позеленевших, от плесени, банок, теснились коробки. Там были консервы без этикеток. Возможно, кто-то собирался использовать погреб, как убежище. В некоторых из них, нашлись упаковки с галетами и свечи. Не знаю, принадлежит ли это все Дезмонду, и если нет, то предыдущие жильцы, явно готовились к концу света.

Двинувшись дальше, я шагнул к смежной дверце, высотой не больше пяти футов. Что за хрень? Для карликов, что ли придумали такие проходы?! Нажав на нее, я почувствовал сопротивление, словно кто-то удерживал дверь с обратной стороны. Ладно, поступим по-другому. Я со всего маху ударил в дверь ногой. Бесполезно. Она даже не хрустнула от пинка.

— Что за дерьмо? — я пошарил ладонями по деревянной панели. Может здесь какой-то потайной замок, а я как придурок пытаюсь снести ее с петель? — Ай, бля, — я одернул руку, потому что что-то резануло по пальцам. Металлический запах ударил в нос, добавляя к божественным ароматам еще и мой собственный… а потом случилось чудо. Реальное чудо. Дверь сама открылась передо мной, будто приглашая войти. Как странно, что мой внутренний зверь спокойно дремал, вместо того, чтобы дергаться от напряжения. Ну, раз, инстинкты молчат, тогда я войду.

Пригнувшись, я шагнул в небольшую комнату.

— Это еще что за херня? — прошептал я, обводя взглядом, изрезанные трещинами стены. В углу теснился грязный, изорванный матрас. Рядом с ним, в полу была вбита петля с цепочкой. Но меня привлекло другое. Я присел на корточки, пытаясь понять, что это за рисунки, к которым липнуть мои ботинки. И почему они нарисованы кровью, происхождение которой, я не могу распознать. Запах не похож ни на один из видов, которые я знаю. Так чья же эта кровь? Выпрямившись, я обошел комнату, переводя взгляд от одной стороны в другую. Кругом рисунки, как защитные печати или что-то в этом роде. Поэтому я не мог войти сюда? Потому что мне мешали каракули?

Не знаю, что это за место и на кой дьявол здесь устроили спартанию, но мне это совсем не нравится. Как будто, тут кого-то пытали. Надеюсь, Дезмонд не фанат Генри Говарда Холмса,⁴ а то тут подходящее местечко для любителей хард-кора.

— Будь я проклят, — выдохнул я, ощущая кожей покалывание, словно меня запихнули в капкан и он сдавливал все мое тело. Острые зубья врезались в плоть, дырявя ее до кости. Я закрутился на одном месте, пытаясь понять, что за дерьмо происходит, и почему воздух изгибается, будто его раскалили до высокой температуры, а темнота начинает исчезать, поднимаясь от углов и уползая, подобно змее. Чернота стремительно собиралась со стен, открывая моим глазам стеллажи с книгами. Когда последний пучок темноты исчез в центре потолка, вспыхнула яркая лампа, рассеивая ослепительный свет. Я тупо таращился на полки, чувствуя себя полнейшим идиотом. Мне это сниться или это сейчас реально произошло? Только что, я был в комнате пыток, а теперь торчу в мини-библиотеке. Как такое возможно?

Передо мной появилось четыре пьедестала с четырьмя большими, разноцветными фолиантами, обтянутые бархатом с золотыми буквами и отверстием, в форме капли. Каждый из них, величался именами четырех королей: Руэри — коричневый фолиант. Тсэр — красный. Дэус — синий и Дезмонд — черный. Я прикоснулся к коричневой книге, ощутив под пальцами легкую вибрацию. Затем, приложил ладонь к красной — по коже пробежалась кусачая щекотка. Фолиант Дэуса вообще никак себя не проявил. А когда я коснулся книги Дезмонда, то меня пробрало до костей, как от удара тока.

Думаю, это летописи королей. Я должен немедленно прочитать о Дезмонде… но, как бы я не пытался открыть титульный лист, у меня ничего не получалось. Гребаный ящик Пандоры, как тебя открыть?! Я сунул палец в отверстие, ковыряясь в нем, как… сказал бы я, на что это похоже, если бы не почувствовал резкую боль. Внутри, было что-то острое, так что я порезался. В голове проскользнула дебильная мысль, что в фолианте, эта дырка не просто так. Это и есть замок, к которому нужен особый ключ. И почему мне кажется, что это кровь? Потому что все дерьмо завязано на крови. Здесь не обошлось без вмешательства ведьм. Ненавижу их. Я с ними еще не пересекался, но уже их не переношу. Прокусив запястье, я подставил струю крови над отверстием. Когда капля заполнилась, послышался гул: он исходил от самой книги. Она запрыгала на пьедестале, источая странный, но знакомый запах. Неожиданно, с хлопком, титульный лист откинулся, открывая моим глазам белый лист, в центре которого зияло кровавое пятно. Оно медленно расползалось, покрывая пергамент и проявляя черные буквы.

«Дезмонд. Король совета Четырех. Гибрид. ХХ в. до н.э.».

«Рожденный на проклятой Земле, кровью Трех. Рожденный воином, для защиты рас».

Значит, мой отец появился на проклятой земле… поэтому, Дезмонд не хотел говорить, как именно он родился. Я-то думал, что от сношения оракула и одного из королей. Оказывается, все иначе.

Мне интересно, кто вел летописи. Такое ощущение, что писал ребенок, еще и с ошибками. С другой стороны, в то время, все были безграмотными. Пробежавшись по записям, я узнал, что Дезмонда не особо чтили, да и в совете он появился только спустя тысячу лет. До этого времени, он был обычным воякой, рьяно защищающий своих господ. У Дезмонда была армия, состоящая из трех рас. Единственный противник, с которым они сражались в то время, был некий Кайджан. В летописи его описали, как враг, обладающий силой, выносливостью и имеющий несколько лиц.

«Нас было столько же, сколько и врагов — несколько сотен. На Лекранском поле, в глухую ночь, я не мог различить их голов и их предводителя. Все они были одеты, как иезуиты. Под капюшонами, они прятали свои лица. На шеях, у них были медальоны. Я хотел заполучить тот, что носил их предводитель.

Мы столкнулись в битве. Рубили им головы. Они не уступали по силе, но я собрал больше всего голов. Лекранское поле покрылось нашей и их кровью. Под луной, оно было черным. Я шел к их предводителю. Я собирался лишить его головы и забрать медальон, как трофей. Но, схватив его за горло, я увидел свое лицо. Мое лицо, измазанное кровью и грязью. Трупы мешались под ногами, но куда бы я, не посмотрел, я видел в мертвых лицах, лица своих воинов. Я спросил его, кто он и почему у него мое лицо. Враг назвал лишь свое имя — Кайджан. Я лишил его жизни и забрал трофей. Медальон странно себя вел, когда приближался враг. Он дрожал и прыгал».

А не тот ли это медальон, который Дезмонд отдал Соне? Но, как у него родилась дочь, если среди гибридов, были только особи мужского пола? Допустим. Он отдал его своей так называемой дочери, чтобы та чувствовала приближение мимикрита.

«Оракул говорит, что это тот, кто имеет несколько лиц. Но, я помню, что после смерти, их лица превращались в черную, обугленную огнем, маску.

Я носил на шее медальон Кайджана, чтобы другие враги знали, что с ним произошло. Один противник повержен, но есть другие. Его дети. Его внуки и правнуки. Они придут к нам, и мы примем бой.

Кайджан был мимикритом, а Кохак его потомок. Поэтому, ублюдок так желает всем смерти. Мстит за своих дальних родственников. Он уже заполучил совет Четырех, теперь собирается уничтожить их потомков и поработить остальных. Вернуть все к истокам, когда земля была местом сражения.

Кохак уже получил обратно медальон своего предка, а мне бы он сейчас пригодился. Черт, неужели нет других вариантов, как их распознать? Я пролистал фолиант, но ничего не нашел, кроме размышлений Дезмонда о войнах. Ни слова о дочери и о возлюбленной. Кажется, что история осталась за пределами летописей. Хреново. Я попробовал открыть фолиант Тсэра, но даже унция моей крови его не открыла. Мне интересно, летописи может открыть любой из потомков, или только чистокровный? Мне бы проверить, чтобы убедиться. Я бы мог показать книгу Кали, но что если она засланец? С другой стороны, я могу просто взять ее кровь. Не знаю, что именно я там хочу найти, но вдруг в летописях Тсэра есть что-то важное.

ГЛАВА 11

— Теперь, ты знаешь нашего врага. — Прозвучал голос Дезмонда. Он исходил прямиком из фолианта. Чувствуя себя полнейшим идиотом, я наклонился над книгой, пытаясь… увидеть его там? — Кайджан был первым, но у него есть потомки.

— Ты знал, кто он, знал, кем является Кохак и держал его при себе.

— Я следовал правилу — держи друзей рядом, а врагов еще ближе.

Смешно.

— Соня не твоя дочь, верно?

Молчание Дезмонда, показалось мне вечностью.

— Голова Кайджана и его медальон — не единственные трофеи, которые я взял.

Он хочет сказать, что Соня тоже его своеобразная медаль за победу в войне против мимикритов? Это получается, она одна из них — девушка, у которой много лиц. Но, как же ее тяга к крови? Да, что я вообще знаю о многоликих, если так и не нашел нужной информации?

— Кто она? — рявкнул я, ударив кулаком книгу. Ага, мне бы не помешали нейролептики и пара сотен сеансов у психолога. Я бью книгу, убежденный в том, что удар дойдет до Дезмонда. У меня либо галлюцинации, либо я тронулся умом на всей этой ереси.

— Дочитай ты до конца, то узнал бы, кто она такая.

Сукин сын, как же он любит уходить от вопросов. Нельзя сразу ответить? Нет, надо лавировать между словами!

— Ответь на гребаный вопрос! — я снова стукнул книгу. — Она дочь Кохака?

— Все всегда завязано на крови. Ты сам это знаешь.

Проклятье. Он издевается. Украл ее, чтобы выдавать за свою дочь… и чего Дезмонд этим хотел добиться? Надеялся, что так, он усмирит норов Кохака, уничтожит семя ненависти, взращиваемое веками? Неплохой рычаг давления, да только весь его план пошел по одному месту.

— И ты подарил ей медальон Кайджана. Теперь, он у Кохака.

— Я знаю. Я надеялся, что она отдаст медальон своему отцу.

— Она знает? А Кохак?

— Нет. Я постарался сделать так, что они не узнают. Если ты не захочешь все им рассказать.

Что такого он сделал с Соней? Дезмонд же не мог полностью обратить ее генетическую цепочку, изменив на свою.

— Нет. Я запечатал ее истинную сущность. Иногда, с ведьмами удобно иметь дело.

Я скривился. Ненавижу.

Хорошо. Теперь, я знаю, что Соня дочь Кохака и, естественно, мысль о бездумном убийстве девчонки, отпадает. Она станет моим козырем для обмена. Сомневаюсь, что мимикрит откажется от получения своей кровной дочери, ради мести. Главное, вернуть Киру.

Самое интересное, что Соня появилась именно в тот момент, когда похитили мою дочь. Как будто этому было суждено случиться. Размышляя над линией событий, я пришел к выводу, что это был хорошо продуманный план. И он начинался задолго до моего появления среди демонов. Как будто, Кохак был единственным препятствием для прекращения войны. Он тот, за которым всю свою жизнь гнался Дезмонд, но так и не поймал. Поэтому пошел путем, о котором я уже слышал когда-то. Байки о моем похищении из лап Соломеи и Августа. Кому вообще понадобилось гнобить историю, чтобы я поверил в свое предназначение? Кохаку, конечно. Но, в этом случае, ему стоило меня прикончить еще младенцем, чтобы не допустить к трону. Пусть и к демонскому. Или то, что я сын короля гибридов, делает меня еще уязвимее? Я Ахиллесова пята Дезмонда. Единственный, чистокровный наследник гибридов. Я могу создать свой собственный совет Четырех, пока не уничтожу Кохака. Ну, а когда все закончиться, мы станем просто сыновьями своих родителей.

— Почему не сказал мне, что я твой сын? Зачем утверждал, что я всего лишь потомок?

— Потомок не смог бы открыть летопись. — Не отрицает. Ну, и отец мне достался! — Я ждал, когда ты сам до этого дойдешь.

— И сколько времени у меня на это ушло? — сокрушенно выдохнул я. — Ты должен был сказать, кто я и какую угрозу могу нести за собой!

— Ты о женщине, которую не называл своей? — Лейла? Я поморщился. — Дело не в том, что ты виноват в ее смерти. Дело в исходе тысячелетия. — Дезмонд хочет сказать, оплодотвори я ее раньше, то Лейла была бы жива? Чушь какая. — Такова цена за рождение оракула.

Погодите, разве в его рождении не участвует один из королей? Разве, не кто-то из них оплодотворяет провидицу? Лейла не относилась к их числу, а была демоном. Тогда, почему моя дочь оракул?

Дезмонд рассмеялся.

— Иногда, ты бываешь таким глупым, Рэм. — Вроде ничего такого, но его слова немного задели меня. — Ты чистокровный наследник. В тебе течет моя кровь и кровь провидицы. Посеяв свое семя, ты определил судьбу той демоницы. — Он вздохнул. — У Киры знания твоей матери и часть тебя. — Будь на моем месте, другой чистокровный, то у ребенка была бы другая сущность. — Да. — Прочитав мои мысли, произнес Дезмонд. — Поэтому, наследники не размножаются.

Что? Я изумленно округлил глаза. То есть… вообще и никогда? Роль двигателя своей расы, только у королей? По-моему, это не справедливо. Что если, я полюблю женщину и захочу от нее потомства? Я буду вынужден отказаться от этой мысли, из-за страха потерять возлюбленную?

— Да.

Я ляписто выругался.

— Вот об этом ты и должен был мне сказать. — Укоризненно ткнув на книгу пальцем, выплюнул я.

— Будь осторожен с Кали. — Предупреждающе проговорил Дезмонд. — Я не хотел бы ее потерять.

— Потому что ты ее любишь или потому что она дочь Тсэра?

— И это тоже.

Прекрасно. Я нашел чистокровную наследницу. Кто бы мог подумать, что это случиться так внезапно. Я выдохнул. С этой минуты, я крепко привязываю себя к целибату, еще не дай бог, лишу короля его единственной дочери.

— Не впадай в крайности, Рэм. Я не говорю, что ты не можешь спать с женщинами. Опасность лишь на исходе тысячелетия. Просто когда придет время, не проливай семя.

Сейчас, я смущаюсь. Разговоры о моей сексуальной жизни, с отцом, которого я никогда не знал, ну, очень деликатная тема. Пусть я уже и не девственник, но чувствую себя именно им. Мне четырнадцать и я пытаюсь залезть в трусы Рози Дикинс.

— С твоей матерью, я тоже вынужден был ждать. — Я вскинул брови. Тааак, теперь поговорим об интиме моих родителей? — Самое безопасное, это выждать год после наступления тысячелетия.

Год без секса? Это же… ладно, опустим тему. Я еще не нашел ту женщину, с которой мог бы прожить так долго. Точнее, я уничтожил ту, которую любил. Смог бы я существовать, будь Алиса со мной?

— Как звали мою мать?

— Ты уже похоронил ее? — У меня перехватило дыхание, а сердце упало в пятки. Мама… жива? До сих пор? Тогда, где она? — Во мне. Ты видел ее.

Я напряг мозг, перебирая всех женщин, с которыми пересекался за всю свою жизнь, но откуда мне знать, кто из них, моя мать.

Тупая боль вспыхнула в затылке, будто кто-то хорошенько приложил меня битой. Я моргнул, пытаясь устоять на ногах, но перед глазами уже все поплыло: цвета фолиантов сливались, пока не приобрели один цвет — огненно-красный. Я, может, и плохо разбираюсь в смешении красок, но уверен, что четыре оттенка, никак не дадут цвет пламени. Я отшатнулся, потому что огонь казался настолько реальным, что физически моя кожа ощущала жар. Легкие с трудом вдыхали сухой и горячий воздух. Страх проскочил по позвоночнику, а мысль, что здесь слишком тесно, чтобы спрятаться — билась в унисон с моим безумным сердцем. Я шарил ладонями по стеллажам, желая выбраться, чтобы глотнуть воздуха. Языки пламени плясали передо мной, заполняя крохотное пространство. Я вжался в стеллаж, во все глаза, уставившись на огонь… а потом, я заметил какое-то движение. Внутри кострища, вырисовывался силуэт и он двигался. Рука, нога, волосы… это женщина. Пришлось моргнуть, чтобы отделаться от мысли, что мне это кажется. Нет, все по-настоящему. Я видел, как в огне танцует женщина. Я уже видел это когда-то… в глазах Дезмонда. Гипнотизирующий, завораживающий танец…

— Катарина. — Протянул Дезмонд и все исчезло.

Мгновенно.

Я стоял посреди комнаты, снова в темноте, среди ведьминских рисунков.

Вернувшись тем же путем, я запер секретную дверь, переводя дыхание. Мозг старался переварить услышанное и прочитанное, но способность серого вещества к разумным выводам, подводила. Хех, цирк какой-то. Я побывал черт знает, где. Узнал о Соне, о ее настоящем отце. Теперь, я точно знал, что Дезмонд мой отец, но испытать радость, было бы последним желанием, чего я мог хотеть. С наследием, я получил лишь неподъемный груз ответственности, а заодно и войну, исчисляемую тысячелетиями. Хорошее же ты мне вручил приданное, отец. Всегда мечтал о том, чтобы моя жизнь превратилась в вечные «крысиные бега». Но, если исключить все дерьмо, у меня был неплохой шанс вернуть Киру.

Соня.

Сначала я обменяю ее на свою дочь, а потом разнесу все к чертовой бабушке.

Поднимаясь на второй этаж, я думал о планах Кохака. Как он прекрасно реализовал его, используя меня и мою жизнь, как шарик для пинг-понга. И все же, я не понимал одного. Если Дезмонд сидит в клетке уже два века, то, сколько мне лет? Мне стоило уточнить этот вопрос у отца.

Каким образом я попал в руки Соломеи и Августа? Было ли это на самом деле, или все это время, я находился вне реальности? Раз, Дезмонд пользуется услугами ведьм, то он мог сделать так, что я завис на тонкой грани между этим миром и другим. Кали говорит, что видела мою мать здесь за пять лет до исчезновения Дезмонда… не в этот ли период, он ее обрюхатил? Двести пять лет назад? Да, потому что именно после того, как отец оказался в клетке, Кохах избавился от остальных королей, и собрал свой совет. А с чего вдруг я взял, что смогу сделать то же самое?

Войдя в спальню Дезмонда, я не увидел Кали. Ушла, потому что предала меня, несмотря на свою наследственность? Обойдя остальные комнаты, я нашел вампиршу в спальне, с подходящей для женщины, обстановкой. Ладно, беру свои слова обратно. Кали не стала спать в отцовской спальне, предпочтя свою.

Ииии… возвращаясь к размышлениям. Допустим, я родился двести пять лет назад. Кохак каким-то образом нашел меня и отправил в семейку клыкастых… только с какой целью? Он надеялся, что они осушат меня? Нет. Мимикрит добивался еще более ожесточенной ненависти между вампирами и демонами. Он хотел убить их, чужими руками, оставшись чистеньким. Занимая место в лжесовете, Кохак объявил демонам, что пиявки держат у себя наследника Августа. Те, естественно озверев, точнее, бесился Мор, он то и забрал меня к себе, выдывая за своего сына. Убил двух зайцев одним выстрелом. Скрыл факт своего бесплодия и отомстил отцу за связь с кровосоской. Удобно. Потом появилась Соломея со своей шайкой. Здравствуй, мясорубка. Пока все были заняты кровопролитием, Вера успела спрятать меня, среди других детей-демонов. Но, что дальше? Дальше, я попал в приют, под присмотром Эйдана. Возможно, там был и тренер Максвелл.

Знал ли Август, кто я на самом деле? Чей я сын? И Соломея… так ли она была безумна, как о ней рассказывают. Почему она исчезла? Почему вампиры ждут ее возрождения?

Кали открыла глаза, фокусируя на мне сонный взгляд.

— Ты не спишь. — Уткнувшись лицом в подушку, она перекатилась на живот. Простынь соскользнула ниже, открывая изгиб ее задницы.

— Нет. — Я оперся плечом в косяк, зависнув взглядом на аппетитном кусочке ее полушария. — Сколько тебе лет?

Приподнявшись над подушкой, Кали посмотрела на меня через плечо. В ее глазах плескалось девичье возмущение.

— У девушек не принято спрашивать возраст.

— Мое воспитание изредка хромает.

Она фыркнула. Натянув одеяло, Кали села на задницу.

— Мне двадцать семь. — Когда я выразительно на нее посмотрел, дескать — не пудри мне мозг, она закатила глаза. — Просто сделай вид, что ты не заметил ноль на конце.

Двести семьдесят лет? Да, она совсем молодая для вампира. Но, это и хорошо. Кали должна была что-то знать о Соломее.

— Ты слышала о Соломее?

Она снова фыркнула.

— Земля слухами полна. У нее есть даже свой личный фан-клуб любителей кровавой клубнички.

— Это ты к чему? — я прошел в комнату, усаживаясь на пуфик. Глянув в отражение туалетного столика, я разочарованно подумал, что погано выгляжу, несмотря на то, что питался кровью вампира.

— Чокнутая она. Одержимая идеей-фикс, что все люди должны быть ее рабами. Она уговаривала меня, примкнуть к ее культу, дескать, мы заслуживаем лучшего, а людишки всегда были и останутся невольниками. Кстати, с ней я пересеклась примерно в то же время, когда видела возлюбленную Дезмонда.

Похоже, что Кохак был в курсе, кого пригрел рядом с собой отец. Хотел действовать через нее. Надеялся, что Соломея уговорит Кали участвовать в заварушке и тем самым доберется до меня, чтобы развязать войну. Вопрос в том, как я попал к ней в руки и почему Дезмонд позволил этому случиться? Ну, не пожертвовал же он мной, ради спасения матери?

— Что еще?

— Знаю, что Соломея обращала людей, а потом исчезла. Почему ты спрашиваешь о ней?

— А что насчет истории Соломеи и Августа? Ты знаешь ее?

Судя по удивлению в глазах Кали — она не в курсах.

— Когда я был с демонами, мне рассказали интересную историю. — Уткнув локоть в стол, я подпер кулаком щеку. — Примерно тысячу лет назад, демон по имени Август, вступил на трон. И ему, как новоиспеченному правителю, нашли невесту — Аделаиду. Но, однажды, он встретил другую женщину, неземной красоты. Соломея. Она захватила его сердце и душу. Ради нее, он пошел наперекор традициям и взял ее в жены. Народ не мог принять его выбор, и он говорил об этом вслух, что очень раздражало Августа. Однажды, он так разозлился, что устроил показательную казнь для тех, кто посмеет пойти против. Август и не догадывался, кем на самом деле, являлась Соломея. Когда на территорию пришли вампиры, он понял, что совершил огромную ошибку, позволив слепым чувствам управлять разумом. Она оказалась древней богиней или кровавой богиней грязнокровых. — Я помнил рассказ Эйдана наизусть, поэтому рассказал так, как слышал это впервые. — После, Аделаида забеременела, а Август не мог ни о чем думать, кроме Соломеи. Когда родился Мор, Август ушел, потому что любил Соломею и хотел быть с ней. Пока другие разбирались, в чем дело, старейшинами было принято решение, сделать Мора королем. — Слова Веры лились из меня, как вода. И с каждым словом, я все меньше и меньше верил в то, что произносил. Все казалось, таким нелогичным. Таким топорным. — Пройдя обращение и женившись, Мор решил, что пришло время для наследника. Но, сюрприз, он оказался бесплоден. Это не лучшая компания для молодого правителя. И как ты думаешь, что сделал Мор? — я развернулся лицом к двери, откинувшись спиной на столик. — Нашел Августа. Почему бы не отомстить, подумал он и выкрал младенца, который отличался от остальных, потому что не был вампиром.

Кали шокировано смотрела на меня, приоткрыв рот. Я почти слышал, как под ее черепом, трещат импульсы, обрабатывая информацию.

— Тебя? — выдохнула она. — Как ты оказался у Соломеи?

— Я и сам до сих пор не могу понять. — Я пожал плечами. — Этой гребаной историей, меня пичкали и демоны, и вампиры. Но, правда ли это, — почему я не спросил об этом Дезмонда? Проклятье.

— Я не слышала такой истории, но она кажется мне, — Кали сморщилась. — Жуткой. Как Дезмонд допустил это?

Вот и я этого не пойму. Он мог спрятать меня, используя колдовство, но не сделал этого, если только… среди него не оказалось предателя. Почему, отцу удалось запечатать Катарину, а меня нет? Или Дезмонд был железно уверен в том, что я доживу до своего возраста, чтобы убить Кохака? Как-то не вяжется это все. И та ужасная комната с цепью. Кого там держали? Возможно ли то, что враги напали на моих родителей неожиданно? И где в это время была Кали? Предположим, что так и случилось. Предположим, что отец не ожидал, что появятся противники. Пока он отбивался от них, моя мать, спряталась, но ее нашли и забрали меня. Тогда, почему не убили ее? Потому что Дезмонд вовремя вмешался? Кем бы ни был предатель, но он втерся в доверие отцу… или прикинулся пай-мальчиком. Кто мог быть ближе всего к нему? Либо Соня, либо Кали. Это мог быть и Кохак, примеривший личико одной из них.

— Когда исчез Дезмонд, где ты была в это время? — я подозрительно сощурил глаза. Рыжая сразу поняла, к чему я клоню, резко выдохнув.

— Ты думаешь, что я помогла тем идиотам, тебя украсть? — она скрестила руки на груди, обижено надув губы. — Ну, знаешь. Не надо смешивать меня с грязью, Рэм. Я не такая. Я бы никогда не предала Дезмонда, тем более, не отдала бы беззащитного малыша, чокнутой вампирше!

— Ты не понимаешь, в какой заднице я оказался. — Я потер лицо, ощущая слабость. Вся эта хрень с родственниками, истощала не только физически, но и морально. Как бы мне хотелось щелкнуть пальцами и все остановить, чтобы хоть несколько минут не думать обо всем. Чем дальше я продвигаюсь, тем больше вопросов появляется. Тем сложнее понимать, кому доверять, куда следовать и что предпринимать. Прилив сил, который я испытал в той комнате, как ветром сдуло. Проклятье, моя голова взрывалась от бесконечного потока мыслей. — Я не знаю, кому верить.

— Доверяй своим инстинктам. — Проворчала Кали. — Что они тебе говорят?

Да, ни черта. Я не чувствую необходимости выбивать из рыжей дух, чтобы добиться ответов. Кажется, что я верю ей. Или хочу верить.

— Я устал. — Я поднялся. Мне нужно поспать. Немного. Прийти в себя.

— Ложись со мной. — Кали кивнула, освобождая для меня место на кровати.

К своему удивлению, я и не спорил. Просто упал на кровать и провалился в темноту.

ГЛАВА 12

Я вдохнул, учуяв сладкий аромат. Организм мгновенно отреагировал, спуская поток крови к причинному месту, но потом, я услышал голос Кали. Она говорила о том, что со мной все в порядке. С кем? Открыв глаза, я откинулся на спину, наблюдая за хождением рыжей по комнате. Задействовала мой сотовый, чтобы передать своим подельникам мое состояние? Как удобно. Приподнявшись на подушках, я привлек ее внимание, заканчивая беседу.

— Тебе звонила Вера. Она спрашивала, где ты.

Аааа… моя неродная сестра до сих пор переживает за мою шкуру?

— И что ты сказала ей?

— То, что ты дома.

Не правда. Сев, я подтянул колени, свесив руки. Сколько времени я спал, раз до сих пор чувствую себя погано, как будто меня катком переехали? Когда Кали вернула мне телефон, я немного охренел, увидев на электронном дисплее время… шесть вечера. Я проспал почти четырнадцать часов и по-прежнему ощущал себя истощенным.

Соскочив с кровати, я направился в одну из хренову тучу, ванных комнат. Выбрав ту, что располагалась ближе к спальне Дезмонда, я избавился от одежды, и залез в кабинку, включая холодную воду. Кожу защипало от перепада температуры, покрываясь мурашками. Чем быстрее я приведу себя в чувство, тем меньше будет трещать голова. Простояв под водой больше получаса, я насухо обтерся полотенцем… точнее, я драил себя, чувствуя, как мягкая ткань, скользит по коже, будто щетка по металлу. Мне было почти больно, но я отмахнулся от неприятных ощущений и, повязав тряпку на бедра, вернулся в спальню. Кали ждала меня, сидя на кровати. Предусмотрительно притащив с собой мужские вещи.

— Это одежда твоего отца. Думаю, она тебе подойдет по размеру.

Ну, когда я видел Дезмонда, мне казалось, он может надеть на себя разве что Титаник.

Схватив кожаные штаны, я примерно прикинул, насколько его бедра больше моих. Думаю, размера на три. Плевать, зато не будет тесно.

Отвернувшись от Кали, я натянул кожу, ощутив прохладу ткани.

— Вера твоя женщина?

Я усмехнулся. Не дай бог. С самого начала, я не рассматривал Веру, как куклу для утех. У нас с ней, вместо милого приветствия, случилась стычка.

— Не пойму твоего интереса.

— Просто спрашиваю.

Между нами ничего нет, с чего бы рыжей ревновать? А именно это она и делает. Я вижу в ее взгляде искры собственнического раздражения. Мы едва знаем друг друга, и то, что нас якобы связывает Дезмонд, и пять часов охренительного секса, ни к чему нас не обязывает.

Я сходил в ванную, забрать бумажку с адресами. Надо показать их Кали, может она что-то знает.

— Знаешь, что там находиться? — я протянул ей листок. После подхватил футболку. На мне она сидела, как парашют на карлике. Почти. Пришлось запихнуть тряпку в штаны, чтобы не казалось уж совсем убого.

— Тут адрес моего клуба. Три из них, тоже клубы, остальные не знаю.

— Что за клубы? — обувшись, я покрутился перед зеркальной дверью стенного шкафа.

— На Бениктон клуб «Молот». — Она вскинула на меня взгляд. — Туда ходят только демоны. — Сколько лет живу в Локвуде, впервые слышу, чтобы в городе имелся специализированный клуб для рогатых… черт, да я и о вампирской богадельне не знал. — Чесвил-стрит, клуб «Грязь». Там в основном тусуются люди. — А она осведомлена обо всех развлекательных заведениях Локвуда. Не скажу, что меня это радует. — Лок-стрит… кажется, там церковь. Точно не помню. А что это за адреса?

Места, где предположительно мог прятаться Кохак. Удобно, с его-то гребаной способностью, он может измениться и торчать там сколько угодно, а мы и не узнаем.

— Так. Ничего особенного. — Натянув куртку, я вышел из спальни. Кали последовала за мной.

— Я приготовила поесть. Ты, наверняка, проголодался.

— Мне нужно кое-кого забрать.

— Кого?

Я учуял с кухни запах жареного мяса. Живот заурчал, напоминая, что я несколько дней не ел нормальной, человеческой пищи и пора бы зарядить организм белками, но… мне нужно забрать Соню.

— Ты можешь переместить меня на Дроп-Стрит 7/0?

— Что там?

— Моя квартира. — Так будет быстрее, нежели на своих двоих или на такси. Подхватив меня под руку, Кали переместила нас к пятиэтажке. Как только мои ноги почувствовали твердость асфальта, в воздухе, я ощутил знакомый запах. Так пахнут только грязнокровые. Зарычав, я ринулся в подъезд, наплевав на лифт. Пока эта колымага доставит на нужный этаж, я еще больше времени потеряю. Перепрыгивая через две ступеньки, я ощущал то самое чувство, когда что-то теряешь. Нет-нет, они не могли забрать ее, лишив меня шанса вернуть дочь. Черт! Мне не стоило рассиживаться у Кали, и как только узнал о том, что она дочь Кохака, бежать домой. Но, нет… мало того, что я потратил время на раздумья, так еще и улегся спать. Хотелось врезать себе по морде за тупость. Вампирша поспевала за мной… ну, как поспевала — ее смазанное пятно перемещалось по мере моего подъема на этаж. Миновав коридор, я добежал до своей квартиры, толкая дверь. — Срань Господня. — Вонь мертвечины затопила синусовые пазухи. На полу, в моей гостиной валялось три трупа. Вокруг их тел растекалась черная пленка крови. Я прошел внутрь, борясь с желанием не дышать, но легкие интуитивно втягивали отравленный, грязнокровыми, кислород. Шагнув в спальню, я нашел еще троих: двое покоились на моей кровати, а третий около нее, со свернутой шее. Похоже, сюда пришли за Соней, и отправил своих нечистых головорезов Кохак. Проклятье, мне не стоило уходить.

— И часто у тебя гости? — протянула Кали, заглядывая в спальню. Я смотрел на бездыханные тела грязнокровых. Судя по их одежде, они относились к разным социальным классам. Двое из них были прилично одеты, может банкиры или бизнесмены, один смахивал на бездомного. Остальные не отличались от заурядных трудяг. Но, все же одна вещь их объединяла — у всех был вырван кадык.

— Нет. Здесь была женщина, когда я уходил. — Упыри мертвы уже как два часа. Каких-то вшивых два часа назад, я мог быть рядом и не допустил бы исчезновения Сони.

— Кто она? — Опять Кали ревнует. Не знал, что вампирши такие собственницы.

— Та, которая могла вернуть мою дочь.

Иисусе, почему я никогда не думаю наперед? Я должен был догадаться, что свобода Сони ограничена. Должен был остаться рядом, но вместо этого, поперся в клуб, чтобы надраться в свинью и перепихнуться, если повезет. С другой стороны, познакомившись с Кали, я многое узнал и у меня появился вариант, как вернуть Киру… да, только, мать твою, я его просрал. У меня есть адреса и что дальше? Ну, прошвырнусь я по ним, и что? Если Кохак забрал Соню, то держит ее неизвестно где.

— Что будем делать дальше?

Дальше, можно впадать в отчаяние. В душе не знаю, как действовать дальше. Мотаться по адресам, в надежде найти что-то стоящее. Может, оно и приведет меня к Кохаку. Проклятье, будь Соня умнее, она бы оставила для меня знак. Я просканировал спальню и ванную, но ничего подозрительного не увидел. Как и в гостиной. Кроме красочной резни, все было на своих местах.

— Не знаю, как для людей, но для меня, эта вонь отвратительна. — Кали кивнула на морозильник. — Может, избавимся от тел? — Я даже близко не хочу прикасаться к этим выродкам. — Когда твои соседи учуют запах, то вызовут копов. Ты же не хочешь, чтобы за тобой гонялась полиция?

Вот только их мне еще не хватало. Пришлось пнуть себя под зад, чтобы согласиться с рыжей. Лишняя шумиха нам не нужна. К тому же, все знают, каким образом получаются грязнокровые и если начнется заварушка, то расы ополчаться на вампиров. Очередной план Кохака? Да, какой там план, он уже давно идет своим ходом. Мне бы найти того, кто обращает людей.

— Ты займись телами, а я приберусь.

Пока я утрамбовывал тела в морозильник, Кали включила свою сверхскорость, спуская весь мой запас чистящих средств. Ее расплывчатый силуэт метался из гостиной в спальню. Спустя минут пять, от крови не осталось и следа. Сквозь едкий запах хлорки, прорывалось амбре тухлятины, но едва ли соседи различат его. Сворачивая постельное белье, которое было пропитано кровью, рыжая предложила выбросить в мусорный бак и желательно подальше от моего дома. По мне, лучше все к черту, сжечь.

— Кстати, зачем тебе морозильник?

Уже вторая женщина интересуется этим. Как мне ответить? Он мне понадобился, для сохранения тела любимой женщины, пока я искал вариант с ее воскрешением?

— Для мороженого. — Буркнул я, присев на диван. Так она и поверила, ага. Сейчас бы мне не помешало выпить, чтобы поставить мозги на место. В голове было столько мыслей… но, каждая была бесполезней другой. Я в гребаном тупике. Не знаю, где Соня, не знаю, где Кохак… не знаю, где моя дочь. Дезмонд говорит, что с ней хорошо обращаются, но я не уверен, что рядом с мимикритом ей безопасно. — Ты же крутишься среди вампиров. Кто может обращать людей?

— Да, кто угодно. — Кали пожала плечами. — Я лично с ними не знакома, а если в моем заведении появлялись такие, то с ними был короткий разговор. Ты знаешь, я не нарушаю условий, поэтому мой клуб пользуется успехом, потому что там безопасно.

Ага, скажи это той бабе, которую затрахал твой подчиненный.

Я достал сотовый, попросив номер телефона Кали, сказав, что это на случай, если мне понадобиться переместиться. Я не ленивый, но так реально быстрее.

— Странно, что ты до сих пор не научился этому. — Пробормотала вампирша. — Ты же гибрид. В тебе не только ярость демона и жажда вампира. Способность к перемещению у тебя в крови.

— Дезмонд умел это делать?

— Конечно. Только чистокровные умеют перемещаться.

Кто стал бы меня учить этому, если все только и делали, что сказки рассказывали? Да и сам Дезмонд умолчал о моей способности.

— И как это делать?

— Сложность в конкретике места. Многие молодые вампиры сталкиваются с этим и, — она усмехнулась, — часто врезаются в стены. Короче говоря, мы можем перемещаться туда, где либо были, либо хорошо знаем, это место. — Кали махнула мне, чтобы я поднял свой зад. — Давай, для начала, ты попробуешь переместиться в свою спальню. Представь ее. — Я закрыл глаза, рисуя в голове то, что знал, как свои пять пальцев. Серые стены. Широкая кровать с голым матрасом. Две прикроватные тумбочки. Светло-синий ковер. Комод. — Теперь, зацепись за деталь, которая есть только в этом месте. — Мысленно, я пытался найти ее. Пожалуй, это банки, в которых я держал фантики от конфет. Я же чертов коллекционер! Все собирался купить альбом специально для разноцветной мишуры, но забывал. — Нашел? — я кивнул. — Хорошо. Теперь, расслабься. Твои кости и мышцы легче воздуха. Ты сам воздух. Растворись в нем. Позволь ему захватить тебя. Стань с ним одним целым. Не знаю, что именно подействовало на меня — монотонный голос Кали, или наследственность, но я почувствовал, как мои конечности немеют, а затем теряют чувствительность, словно тело лишили важных опорно-двигательных частей. Такое странное и в то же время, блаженное ощущение. Пока мое тело превращалось в фантомный комок, а мозг мертвой хваткой цеплялся в треклятые банки, голос Кали отдалялся. В следующее мгновение, я перестал ее слышать и открыл глаза, собираясь спросить, почему она замолчала. Каково же было мое изумление, когда я наткнулся на банки. Оглянувшись, я ошеломленно таращился на стены своей спальни.

У меня получилось.

Какое это все-таки, странное дерьмо!

— Кали! — я только окликнул ее, а она уже оказалась тут. Тоже переместилась. Рыжая улыбалась во весь рот, а ее взгляд горел гордостью. Она гордилась мной. — Я переместился. — Выдохнул я, разглядывая свои руки и ощупывая себя. Только если так долго концентрироваться, у меня на перемещение уйдет до хрена времени. — Как научиться делать это быстрее? Как ты перемещаешься по городу?

— Я очень хорошо знаю Локвуд. А быстрее у тебя получиться, если ты будешь тренироваться. Твой мозг должен работать быстрее, чем тело.

— Потрясающе. Я хочу еще. — Я представил себе гостиную, мысленно ухватившись за морозильник. Не думаю, что такая хреновина есть в каждой квартире. Распахнув глаза, я оказался прямо перед ним. Черт, если с перемещением в своей квартире, я справляюсь, то места, где бы мне хотелось оказаться, пока не допустимы. Например, я хотел переместиться к клубу «Молот». Даже зная улицу, у меня вряд ли получиться правильно, сориентироваться. — Ты перекинешь меня на Бениктон?

— Ты уверен, что хочешь оказаться среди демонов? Гибридов, не только вампиры недолюбливают.

Помню-помню. Благодаря Аврааму, на нас напала, чертова шайка демонов. А еще они разворотили все домики на Биг-Суре и мое бунгало. Мудаки. Я вернулся в спальню за кепкой. Конечно, запах выдаст меня, но я хотел бы иметь пару минут для того, чтобы изучить клуб. Помниться, в детстве, я хотел быть шпионом… вот, и сбылась мечта идиота.

— У меня нет выхода.

— Откуда у тебя эти адреса? Кто их тебе дал?

— Та, что называет себя дочерью Дезмонда. — Я натянул кепку, понимая, что выгляжу глупо.

Кали вскинула брови, посмотрев на меня, как на чокнутого. Может, я был таким. Я хватался за соломинку, и дай бог, если она не окажется короткой.

— И ты так легко доверился ей? — она встала передо мной, так что между нами было всего несколько дюймов. — Там не безопасно. Ты можешь пострадать.

— Я знаю, на что способны демоны. — Эйдан хорошо познакомил меня со своим норовом. — Ты переживаешь за меня?

Кали пожала плечами, придав лицу равнодушие.

— Дезмонд бы переживал. Я хочу пойти с тобой.

— Исключено. — Стоит вампирше только пересечь порог «Молота», как демоны разорвут ее на части и плевать, что она чистокровная. — Ты просто перенесешь меня к клубу и вернешься домой.

— Кажется, это ты переживаешь за меня. — Когда я ухватил рыжую за подбородок, она смущенно опустила глаза.

— Ты же девушка.

— Но, я не слабая. — Она вскинула на меня возмущенный взгляд.

— Не слабая. — Мне захотелось поцеловать Кали, но не потому, что разыгралась фантазия, уложить клыкастую и поиметь ее, а лишь в благодарность, что она показала мне, как перемещаться. Я прижался губами к ее лбу в отеческом поцелуе. — Будет лучше, если мы появимся чуть дальше от клуба.

Мне оставалось перейти на противоположную улицу, и я на месте. Вывеска «Молот» мигала ярко-красным цветом, освещая брезентовый навес над входом в клуб. Само здание занимало два этажа и напоминало контейнер, только из кирпича. Все-таки, есть разница во вкусах между вампирами и демонами. Если у первых, это стремление к изысканности, пусть и пошлой, то у рогатых, на уме грубо-сколоченный минимализм. У дверей заведения терся мускулистый, как Ронни Коулмэн,⁵ демон.

Им стоило усилить охрану на входе.

— Ты точно уверен? — Кали с ужасом смотрела на гориллу, переступая с ноги на ногу.

— Да. — Я попросил у нее номер телефона, на случай, если мне потребуется переместиться. Забив цифры в сотовый, я еще раз повторил, чтобы Кали исчезла. Дождавшись, когда она нехотя раствориться в воздухе, я убрал кепку в карман куртки, и двинулся в сторону клуба, не представляя, что меня ждет внутри.

ГЛАВА 13

Для начала, мне нужно пройти фейс-контроль. Заметив мое приближение, стероидный придурок, сдвинулся в сторону, перекрывая мне проход.

— Вход только по пропускам. — Пробасил демон, чья лысина могла бы стать неплохим пособием для страдающих алопецией.⁶ — Проваливай отсюда.

— Я все равно войду. Ты же это понимаешь? — сущность заскреблась в кишках, с остервенением дергая цепочку, желая вырваться на свободу. Всполохи ярости уже чувствовались в глотке, опаляя ее до боли. — Лучше отойди. — Прорычал я, смерив урода убийственным взглядом. Ублюдок стойко выдерживал мой взгляд, ни на йоту не сдвинувшись в сторону.

— Пошел на хрен отсюда. — Процедил лысый, сверкнув клыками. Он был готов атаковать, а я не против перевоспитания.

Молниеносно, я выкинул кулак вперед, ударяя ублюдка в кадык. Здоровяк захрипел, хватаясь за горло, вытаращив глаза и отшатнувшись назад. Не медля, я нанес очередной удар в солнечное сплетение. Когда тот согнулся пополам, я со всей силы швырнул его об стену заведения. Груда мышц врезалась в кирпичи, вздыбливая облупившуюся штукатурку и поднимая легкие клубки пыли и падая на колени. Надо вырубить его, чтобы не мешал. Обхватив его за голову, я со всей дури ударил мудака о свое колено, а затем об стену.

— Теперь, отдыхай. — Когда говнюк отключился, я вытащил кепку, натягивая ее на глаза, и толкнул дверь, входя в просторное фойе.

Все клубы на одно лицо, с одной разницей — клиентура. Здесь, я натыкался в основном на представителей демонской расы, и кое-кто был из человеческой фауны. Надо же, рогатые не брезгуют трахаться с людьми. Помниться, Эйдан был против копуляции с двуногими, предпочитая инициироваться с себе подобными. Как оказалось… у демонов то еще рыльце в пушку. Протискиваясь через толпу, я сканировал большое помещение, забитое клиентами и столами. По центру, размещалась сцена с танцующими у шестов женщинами. И почему во всех клубах обязательно присутствует обнаженка? Безумие какое-то. Слева бар с обилием горячительного. Агрессивная музыка орет со всех сторон, глуша остальные звуки. Добравшись до стойки, я умастил свой зад на высокий стул. Бармен-демон, с длинными, черными волосами кивнул мне, спрашивая, что я буду пить. Я пробежался взглядом по полкам: бутылки без опознавательных знаков, но я допускал, что это все демонское пойло, только в разных фасовках.

— Пойло.

Демон растянул губы в улыбке, поставив передо мной стакан с зеленоватой жидкостью. Я сделал глоток. Горечь обожгла слизистую, распространяя тепло, согревая кишки. Черт, как же давно я не чувствовал этого вкуса. Опрокинув стакан, я почувствовал, как голова потихоньку поплыла. Хорошо. Особенно хорошо, после того, как я отправил демона на входе, в незапланированный отгул. Заказав себе еще пойла, я повернулся лицом к толпе. Почему «Молот»? Почему не — гадюжник или вертеп? Может, потому что стены клуба обшиты металлом, а полы и потолок лоснятся, как отполированный бетон? Переведя внимание на второй этаж, я оглядывал клиентуру, толпящуюся наверху. Кто-то сидел на мягких диванчиках, кто-то пританцовывал, держась за балконные перила.

Веселье в самом разгаре.

Осушив вторую порцию пойла, всего спустя мгновение, я почувствовал, сильнейшее головокружение. Действие напитка накрыло меня с головой. Чертово колесо, на котором я оказался, неизвестным мне образом, подняло меня выше над землей, двигаясь с бешеной скоростью, используя мое тело, как нож, чтобы молниеносно прорезать атмосферу. Я откинулся спиной на стойку. Дело вибрировало из-за басов. Каждая клетка, каждый волосок, отдавался камертоном. Спазм скрутил мой живот, но тут, же исчез, уступая место блаженству. Мои глаза закатились. Под черепом почувствовалось давление, которое жижей растекалось, как брошенное в стену яйцо.

Охренительное дерьмо. Я заказал еще.

Я пил. Я наблюдал за толпой. Слушал дерьмо, которое дробило на куски стереосистему и гадал, как долго мне придется здесь задержаться, чтобы что-то найти? Или кого? В клубе для демонов, можно найти либо неприятности, либо пойло. Хых. Я был уже под градусом, но точно знал, что устою на ногах.

Расплатившись за выпивку, я купил бутылку, взяв его с собой. Сначала, я собирался сходить в уборную, а потом подняться на второй этаж. Оттуда неплохой вид на зал. Это может сыграть мне на руку. Надыбав нужную комнату, я толкнул дверь, окунувшись в плотный кокон дыма. Травка? Демоны позволяют в своем клубе баловаться легкими наркотиками? Какого дьявола? К счастью, в уборной столпилась человеческая клиентура, и она заполняла почти все свободное пространство. Музыка здесь звучала иначе — с раздражающим звоном и скрежетом. Вибрация, сочащаяся через стены, пульсировала в полах и зеркалах, делая отражения искаженными. Я сунулся в свободную кабинку, запираясь на щеколду. На полу валялась смятая туалетная бумага и упаковки из-под презервативов. В унитазе, плавал использованная резинка. Ну и дерьмо. Справив нужду, я вымыл руки и, прихватив бутыль, спешно покинул уборную, не собираясь вслушиваться в бессмысленный треп укурков. Странно, что помимо прочего, не раздавались стоны.

Проходя мимо сцены, я остановил взгляд на одной из танцовщиц. Из одежды, на ней были ленты ткани, прикрывающие соски и место, где сходятся бедра. Длинные кроваво-красные волосы, которыми она трясла в такт музыке. Лица, я не мог разобрать, хотя бы потому, что из-за света, оно становилось безликим. Хватит с меня одной любительницы шестов. Поднявшись на второй этаж, я выискал свободный диванчик. Тут, оказывается, была своя обслуга: две официантки в мини-юбках и в откровенных бюстье. Одна из них подошла ко мне, наклонившись так низко, что ее большие сиськи едва не выпали из тряпки. Она спросила меня, чего я желаю к своей выпивке. Я отказался, хотя ее груди привлекли мое внимание. Глянув на дисплей сотового, я чертыхнулся. Начало девятого.

Ладно, может это была глупая идея прийти сюда. Я ничего не чувствую, точнее, ничего подозрительного. Эффект от пойла блокирует все мои инстинкты. Никакого напряжения или дискомфорта, словно я попал туда, где и всегда было мое место. Откинувшись на спинку диванчика, я потихоньку цедил пойло, равнодушно изучая клиентуру, изредка бросая взгляд на сцену. Выжду пару часов, а потом уйду.

Спустя полчаса, большая часть людей, веселящихся на втором этаже, переместилась на цокольный. Там куда просторнее и есть где уединиться, если приспичит. Уборную никто не отменял и их, между прочим, тут тоже хватало. Ну, а я продолжал таращиться на лица, на извивающиеся в танце, тела танцовщиц, опустошая бутылку с напитком. Придется идти еще за одной. Оглянувшись по сторонам, я не нашел официанток, но зато на глаза попалось несколько парочек, которые совершенно не стыдясь, включились в режим разврата. Спертый воздух приобрел острые ноты животной похоти. Вот, только этого мне не хватало.

Глотнув пойла, я еще раз пробежался взглядом по темным уголкам, где парочки прятались, чтобы получить разрядку и… застыл. Спасибо зрению, даже в дрянном контрасте, я хорошо разглядел парня и девку, что устроилась у него между ног.

Ублюдок. Какого хрена? Поднявшись с места, я шагнул к Эйдану, собираясь устроить ему разъяснительную беседу, чего не стоит делать, когда у него под носом Вера. Благо, что рядом с ними терлась человеческая пара. Я рыкнул на них, чтобы они освободили место, свалив на хрен с моих глаз. Плюхнувшись на диванчик, я несколько мгновений смотрел, как девка наяривает причиндал Эйдана, а этот мудак, откинув голову на подголовник, кайфует. Как же мне хотелось проехаться кулаком по его физиономии.

— И какого хера ты делаешь?! — гаркнул я сквозь рев музыки. Будь я извращенцем, то испытал бы удовольствие, а так я чувствовал злость и обиду за Веру. Эйдан поднял голову, распахнув глаза. Блажь мгновенно сменилась холодной ненавистью.

— Съебись на хуй! — рявкнул придурок.

— Я тебе сейчас глотку разорву, если сейчас же не прекратишь это дерьмо! — но, мудак вместо того, чтобы послушаться, ухватил девку за волосы, ритмичнее трахая ее рот. Я слышал, как она захлебывается слюнями, издавая характерный звук, похожий на рвотный позыв.

— Блядь, Эйдан! Нам надо поговорить!

— Я тебе сказал, куда идти! — ощерился он, вздрогнув. Отлично. Теперь, я видел, как говнюк кончил. Откинувшись на диван, я присосался к бутылке, стараясь не сорваться, раньше времени и не оттаскать демона за волосы. Когда девушка отстранилась… черт, да она человек, к тому же вдрызг пьяная, Эйдан встал с места, поднимая ее за руки.

— Вот, уебок. — Процедил я, глянув на придурка. Он еще не закончил с ней? Лаааадно.

Выждав еще полчаса, я плюнул. Не собираюсь тут торчать, пока не наступит конец света. Едкий запах Эйдана тянулся вдоль, затянутого полумраком, коридора и ускользал в подсобку, откуда раздавались женские крики. Как бы мне хотелось оглохнуть, чтобы не слышать этого, но, к сожалению, кроме ядреной музыки и визгов, так словно, он не трахает ее, а живьем режет, у меня не было выбора.

В коридоре показалась женщина. Демоница. С округлостями у нее было все в порядке, а вот с вестибуляркой — нет. Ее штормило из стороны в сторону, но она решительно шла ко мне.

— Привет, красавчик! — длинные, волнистые волосы, каскадом спускались на ее плечи. Вырез на платье, не только демонстрировал ее пышную грудь с торчащими сосками, но и аппетитную ложбинку. Будь я в настроении, она была сейчас подо мной… но, мне нужно поговорить с паршивцем, что дерет человеческую женщину в подсобке. — Что ты тут делаешь? — она ухватила меня за руку, чтобы удерживать равновесие и хихикнула, когда за дверью раздался стон. — Ты что подслушиваешь?

— Нет. Я жду кое-кого.

— Может, я составлю тебе компанию, пока ты ждешь?

— У меня есть женщина. — Я ляпнул это, чтобы она отвязалась от меня, но ее это ничуть не смутило.

— Кто ты? — демоница подалась ко мне, шумно вдыхая носом. — Твой запах не похож на наш вид. — Ее нос уткнулся мне в грудь. — И ты не человек.

Где-то я уже это слышал.

— Со мной все в порядке. — Я осторожно отстранил ее. От греха подальше.

Неожиданно, она расширила глаза, в которых я четко прочитал злость и отвращение.

— Почему от тебя несет пиявками? — ее толстые губы изогнулись. Демоница отшатнулась, зашипев, как змея. Ну, раз она еще и клыками меня решила порадовать, то пора сваливать. Не думаю, что от стервы будет легко отделаться… я, стараюсь не применять силу к слабому полу, но если потребуется, то влеплю пару пощечин, чтобы пришла в себя.

— Давай-ка ты вернешься в зал.

— Ты, — демоница сузила глаза. — Мне знакомо твое лицо.

Проклятье… еще и подкрепление в лице пяти демонов. Одного из них я отоварил на улице. Вот, гаденыш, очухался.

Надо действовать быстро. С ноги, я снес дверь, влетая в тесную коморку с железными полками. От заряженного гормонами запаха, меня тряхнуло, отозвавшись в каждой мышце жалящим укусом. Уфф… девка, которую сейчас имел Эйдан, раскинув ноги в стороны, разлеглась на полке, а мой друг, со спущенными штанами, энергично двигал бедрами. Извини, парень, но веселью конец… или нам, если сейчас же не свалим. Затылком, я уже чувствовал приближение других демонов. Их ярость и жажду пустить кровь. Рванув к нему, я крепко обхватил Эйдана за плечи, зажмурившись и мысленно перенося нас в дом Кали. Надеюсь, что у меня все получиться, а то выглядит это все по-гейски.

— Какого… — рев Эйдана осекся. Я успел только разжать руки, как он повалился на колени. У парня был ступор оттого, что он только что переместился. При чем в тот момент, когда был готов спустить на нее, а в итоге, белая струя пронеслась в пространстве, как россыпь дождевых брызг.

— Рэм? — на лестнице появилась Кали. Ее взгляд упал на Эйдана… минута… две… она, изучала его и то, что висело у него между ног. Он же, не успев переварить случившееся, следом проглотил вторую порцию шока. — Он — демон! — воскликнула она, отступив назад.

— Да, — прорычал Эйдан, медленно поднимаясь на ноги. Воздух мгновенно сгустился, забиваясь удушливой вонью гари. — И я, блядь, в бешенстве! — проорал он, метнув на меня уничтожающий взгляд. Кислотно-желтые глаза горели яростью. — Какого хера ты сделал?!

— Ты не мог бы, — я взглядом указал ему, спрятать причиндал. Тут все-таки дама. — И перестань выражаться.

— Я буду говорить так, как захочу, понятно тебе, уебок конченный! — рывком натянув штаны, Эйдан отвернулся, шагая к выходу. Я метнулся к нему, хватая придурка за плечо и развернув его, толкнул к двери.

— Во-первых, ты заткнешься или я использую твой причиндал, как кляп. — Он дернулся в хватке, но я встряхнул его, чтобы успокоить. — Во-вторых, мы поговорим, нравится тебе это или нет. Усек?

— Да, кто ты такой, чтобы мне приказывать?

— Он наследник короля гибридов. — Встряла Кали.

— Наследник и вампирская шлюха, — ядовито процедил Эйдан. — Знакомая история.

Я хлопнул его по щеке, чтобы не зазнавался.

— Ты находишься в доме моего отца, так что, веди себя, блядь, прилично и не выражайся! — рявкнул я и тут же получил удар лбом в нос. Перегородка хрустнула. Следом в меня полетел кулак. Челюсть щелкнула, но благодаря пойлу, которое я сегодня прикончил в большом количестве, боль почти не ощущалась. Моя голова отшатнулась на дюйм, и Эйдан приложил кулаки к почкам, силясь приготовить из них паштет. Я дал парню пару минут, выпустить пар. У него было на это право, хотя бы потому, что я выбрал предательницу, вместо него. Черт, знал бы он, кто Соня на самом деле, не прилагал бы столько усилий, превратить мое тело в отбивную. В паху зазвенело, как в День Независимости. Ублюдок решил грязно играть? Я скосился от тупых спазмов в яичках. Бедняги, они съежились, как сухофрукты, а мое хозяйство втянулось в обратную сторону. Увернувшись от подачи, я наотмашь впечатал кулак ему в морду. Пока Эйдан справляться с шоком, повторил маневр. Еще и еще удар. Оттесняя его в стене, я продолжал отрабатывать удары на его красивой физиономии, пока не онемели костяшки, а лицо придурка не покрылось кровоподтеками. Под глазами мгновенно вздулась кожа. Губы распухли и кровоточили. — Ну, что еще хочешь? — прорычал я, удерживая говнюка за футболку. — Моя рожа в твоем полном распоряжении, но не яйца! — пихнув его в стену, я отвернулся, сжимая и разжимая пальцы. Проклятье. Довел меня до белого каления. Вскинув взгляд на Кали, я чертыхнулся. Бедняжка, вжалась в перила, в ужасе хлопая глазами.

— Осторожнее! — только и успела выкрикнуть клыкастая, как на меня приземлилась, чертова уйма фунтов тела. Шмякнувшись рылом об пол, я попытался встать, но Эйдан придавил мой зад к плоскости, а его рука обхватила меня за шею в удушающем захвате. Я зашипел от натяжения в шее и позвоночнике.

Кали бросилась к нам, но я резко выставил ладонь вперед, не желая, чтобы она вмешивалась. Черт, она же наследница Тсэра. Если она погибнет, что будет с ее расой?

— Я прикончу тебя, урод. — Процедил демон. — Оторву тебе голову, а потом и твоей шлюхе.

С рыком, я резко оттолкнулся руками от пола, откатываясь в сторону и сваливая урода на спину. Он охнул от неожиданности, разжимая хватку. Ударив его локтем в живот, я спешно вскочил на ноги.

— Я не хочу больше с тобой драться.

Эйдан медленно встал, сгорбившись, словно собирался атаковать. Опять. До чего неугомонный придурок. Его кожа на руках приобрела красноватый оттенок и вздулась от мышц. Сочащиеся от лютой ненависти, глаза обещали смерть. О, так я сейчас увижу его полное преображение в демона? Парень думает, что я испугаюсь и позволю ему это сделать? Нет, уж. Увольте. Меня достали наши стычки, я просто хочу поговорить, черт возьми. Эйдан сжал кулаки, ощерившись, сверкая длиннющими клыками. Воздух стал непросто тяжелым, а непосильным для вдыхания. Мои легкие с трудом могли проглотить хоть унцию кислорода. Я будто вдыхал стеклянную пыль.

— Либо ты меня убьешь, либо это сделаю я.

ГЛАВА 14

Он рванул ко мне, а я выкинул кулак вперед, со всей силой и мощью, врезаясь мудаку в морду. Прямой и точный удар, отшвырнул тело говнюка через всю гостиную, пробивая двойные двери библиотеки. Приземлившись на задницу, придурок проскользил по полу и врезался в стеллажи с книгами.

— Рэм, — Кали шагнула ко мне.

— Если у тебя есть пойло, принеси, пожалуйста. — Я махнул рукой, направляясь в библиотеку. Эйдан пытался встать, но у него не получалось. Так что он оставил попытки, раскинув ноги и руки в стороны. — Ты знаешь, мы вечность можем мериться членами, но какой в этом смысл? Я не хочу больше драться, я хочу поговорить с тобой.

— Пошел в задницу. — С кряхтением, он подался вперед, и ему на голову тут же прилетела книга, шарахнув по макушке. А вот это карма. — Я не хочу говорить с тобой.

— Придется.

— Пошел ты! — рявкнул Эйдан. — Ты повелся на одну суку, а теперь с вампирской подстилкой шашни гоняешь! — как раз в тот момент, когда появилась Кали, вторая книга шмякнулась ему на голову. — Да, твою мать. — Он с локтя ударил в стеллаж и книги, как камни, посыпались сверху. — Дерьмо, — придурок отполз в сторону, отпинываясь от томиков.

Идиот. Я взял бутылку из рук рыжей, попросив оставить нас наедине. Не хочу, чтобы она выслушивала оскорбления, обиженного демона.

— Во-первых, Кали не шлюха. — Я предупреждающе ткнул на него пальцем. — А во-вторых, если ты называешь ее шлюхой, то и Веру считаешь таковой, но помниться, ты на нее глаз положил.

— Помниться, я тебя на хуй послал. — Злобно выплюнул Эйдан.

— Давай, рискни еще раз. — Прорычал я, откупорив бутыль и сделав глоток.

— Отвали. — Он слабо потер щеку, снова выругавшись.

Эйдан всегда был и будет занозой в заднице, которую я никогда не вытащу, как бы ни старался. Я вроде вот-вот уцеплюсь за нее, а она ускользает, еще глубже проталкиваясь в мясо. Когда он, наконец, поймет, что я поступил так не, потому что хотел оскорбить его чувства, а потому что надеялся найти Кохака. Да, понимаю, в его глазах, я законченный мудак и предатель, но я хочу вернуть Киру. Или он забыл, что моя дочь у мимикрита? Ах, да, он же не знает, насколько она особенна и что ждет мою малышку, когда она повзрослеет. Пусть поставить себя на мое место, и тогда посмотрим, на что он пойдет ради родного существа. Эйдан многих вещей не знает. Например, то, что Соня дочь Кохака и она наш главный козырь, который я просрал.

— Ты сказал, что это дом твоего отца? — Эйдан подозрительно сузил и без того, заплывшие от гематом, глаза. А, значит, не все мозги я ему выбил.

— Да. — Я сел на пол, согнув ноги в коленях. — Точнее, в этом доме он жил.

— Ты говоришь о Дезмонде? — я кивнул, протянув пойло Эйдану. — И что?

— А то, что мой отец в далеком прошлом, надрал мимикриту зад, а теперь, его потомок устроил всю эту хрено-хрень с советом. Я говорю о Кохаке. За всей враждой между расами, стоит он. Его целью было рассорить нас, чтобы мы уничтожили друг друга, а он тем временем, остался бы чистеньким.

— Ты снова говорил с ним?

И говорил, и читал. Кстати, Эйдану стоит попробовать открыть фолиант его короля. Кто знает, может и он его наследник.

— А еще я узнал, кто такая Соня.

— Кто?

— Она дочь Кохака.

Несмотря на боль, Эйдан вскочил на ноги. Его глаза вспыхнули тем самым опасным блеском, а по воздуху поплыли всполохи горечи. Я только что дал ему отличную возможность, использовать свою силу против Сони, к тому же, она дочь врага и почему бы не превратить ее в макраме? Но, у меня на это другое мнение. Пока Кира не будет в моих руках, никто и пальцем не тронет Соню.

— Нужно было убить ее еще тогда. — Прошипел демон, издав грудное рычание.

— Убивать мы ее не будем. — Я встал. — Она нужна нам для обмена.

Да, только она исчезла. Надеюсь, что Соня не у Кохака, а то мой план накроется медным тазом. Надеюсь, она просто где-то прячется.

— Она дала мне список адресов, где предположительно может находиться Кохак. — Я все еще сомневаюсь, что это так. — Поэтому и поперся в демонский клуб. Какого дьявола ты трахался с той девкой? — вроде у него с Верой что-то наклевывалось, а придурок взял и все похерил.

— Я был пьян. — Пробубнил Эйдан, делая жадный глоток напитка. — И в дрянном настроении. — Он двинул челюстью. — А чем ты лучше меня, а? Сам трахаешься с…

–… осторожнее. Кали, моя приемная сестра.

Эйдан шокировано выкатил глаза. Когда он захлопнул рот, челюсть щелкнула.

— Я знал, что все дерьмово, но чтобы настолько. О каких еще родственниках мне надо знать?

Я пожал плечами.

— Моя мать — оракул.

Парень открыл рот, оцепенев на какое-то мгновение.

— Так, я понял. У меня сотрясение мозга, а ты несешь откровенную чушь. — Я посмотрел на него, дескать — и ты веришь в то, что сам сказал? — А как же Соломея? Понять не могу, при чем тогда, Август, Мор и Соломея? При чем тут вся эта дрянная история с, — Эйдан сокрушенно зарычал. — Что за дерьмо происходит, Рэм?

— Я и сам до конца не понимаю. Но знаю, что моими родителями были король Дезмонд и провидица. Его заточили в клетку, а моя мать, — либо она с ним, либо отец риторически объяснил ее хранение в себе, — Не знаю, где она. — Я сморщился. — Я до сих пор не знаю, сколько мне на самом деле лет и каким образом меня нашла Соломея и Август.

— То есть, как ты не знаешь, сколько тебе лет?

— Ну, смотри. За пять лет до исчезновения, отец привел мою мать сюда. Не знаю, может он ее прятал здесь. Но с этого момента, прошло уже два века.

— Хочешь сказать, тебе двести лет? — скривился Эйдан, недоверчиво оглядывая меня с ног до головы.

— Возможно.

— Это, какой-то, — он проглотил ругань. — Так. Значит, нам надо обменять дочь Кохака на твою. Где ты ее оставил? Она здесь?

Я потер лицо, чувствуя себя нашкодившим щенком.

— Я оставил ее в своей квартире, перед тем как пошел в вампирский клуб.

— Ты и там был? — изумленно крякнул Эйдан, выкатив глаза. — Ты совсем рехнулся?

— Это был один из списка адресов. — Не только у него было хреновое настроение. Я тоже хотел расслабиться и забыться. — Когда я вернулся, Сони не было. Зато я нашел там трупы грязнокровых.

— Еще лучше. — Выдохнул Эйдан, отхлебнув. — Значит, исчезла. — Он нахмурился. — И где нам ее искать?

— Понятия не имею. Для начала, я думаю обойти оставшиеся адреса, а там что-нибудь придумаем. — А если адреса ничего не дадут? У меня по-прежнему нет ни единого намека, где может находиться Соня. Локвуд большой, а учитывая, кто ее отец, да и она сама, девка может быть где угодно. — Идем со мной. — Я шагнул к стеллажу. Мне чертовски хочется узнать, наследник ли Эйдан или я просто на это надеюсь? Надавив на полку, я потянул потайную дверь на себя.

— Только не говори, что это тайная комната.

— Почти. — Я двинулся по уже знакомому коридору. Эйдан следовал за мной, чертыхаясь, какая здесь отвратительная вонь.

— И куда ты меня ведешь?

— Я нашел кое-что интересное. — Оказавшись в погребе, парень продолжал раздраженно тарахтеть о количестве и качестве барахла, собранного в такой крохотной комнатке. Добравшись до смежной дверцы, я толкнул ее, снова почувствовав ответное давление. Ах, я и забыл, что нужно использовать свою кровь. Прокусив запястье, я прижал его к двери и та открылась. Шагнув в комнату со знаками, я оглядел все вокруг. Никаких изменений. Все тот же грязный матрас и цепочка.

— Что это за место? — напряженно пробормотал Эйдан, настороженно осматриваясь по сторонам. Его ноздри раздулись, вдыхая металлический запах крови и вони, что осела в воздухе.

— Ты когда-нибудь видел летопись своего короля? — я забрал у него бутылку. Там она ему ни к чему.

— Август говорил, что есть такая, — он беззвучно выругался. — Черт, как я могу теперь верить в то, что он говорил?

— Она есть. — Я кивнул. — Летопись короля Руэри.

— И где она?

— Здесь. — Парень покрутился на одном месте, затем посмотрел на меня, как на идиота. Понимаю. Я сам бы в это никогда не поверил, не знай, что таит в себе эта комната. Нужно только подождать, когда темнота исчезнет и появится крохотный закуток с книгами.

— Не знаю, о чем ты говоришь, но я ни хрена не вижу. — Протянул Эйдан. — Здесь кого-то удерживали? — он кивнул на цепь. — Для чего понадобилась эта комната твоему отцу?

— Я не спрашивал. — Ну, давай же, появись. Где же это гребаное чувство, словно по обгорелой коже проходятся наждаком? Я встал в центр, прислушиваясь к ощущениям и звукам. Ничего. Тишина. Может, потому что я здесь не один? Или потому, что Эйдан не наследник Руэри

— Рэм, — настороженность в голосе Эйдана привлекла мое внимание. Я развернулся к нему, наткнувшись на то, как его тело медленно растворяется в воздухе. — Какого хрена происходит?

— Ты увидишь фолиант Руэри. Там будет отверстие. Обязательно заполни его своей кровью. — Я успел только это сказать, как демон испарился.

— Господ боже, — выдохнула Кали. Я вскинул на нее взгляд. Черт, кажется, я забыл закрыть потайную дверь, и клыкастая последовала за нами. В темноте, лицо рыжей было не просто белым, а прозрачным, как копирка. Огромные, на пол лица, глаза, в ужасе уткнулись в то место, где Эйдан исчез. Она медленно подняла на меня взгляд, молчаливо спрашивая, что это было, и почему демона захватила тьма. — Это…

–… Кали. — Поставив бутылку на пол, я подошел к ней, хватая за плечи, пока та не грохнулась в обморок. — Здесь скрыто хранилище летописей совета Четырех. Только наследники могут оказаться там.

— Он…

–… я не знаю. — Когда Кали задрожала, я обнял ее. — Но ты можешь.

— Что? — она отстранилась. — О чем ты говоришь?

— Ты дочь Тсэра. — Кали отпихнула меня, отскочив назад. — Его наследница.

— Этого не может быть. Моя мать не настолько была хороша, чтобы король захотел с ней спать. — Она обхватила себя за плечи. — Она ничего не рассказывала мне об этом. — О, так она успела познакомиться с ней. — Мне было плевать, кто он, я только хотела понять, почему она меня бросила.

Я понимаю, почему Дезмонд дал потомство, потому что любил мою мать, а вот что до остальных… в этом, явно был какой-то смысл. Может, оракул предвидела их заточение и поэтому они породили наследников, чтобы мы уничтожили Кохака и вернули королей на законное место? Это вполне логично. Не зря же мне взбрела в голову догадка о новом совете Четырех, только из преемников.

— И что она ответила?

— Она не верила, что я ее дочь. — Со злостью прошипела Кали. — Зато поверила, что я такое.

Ммм… представляю ужас женщины, когда рыжая продемонстрировала свою сущность.

— Тебе нужно попасть в хранилище. — Я протянул Кали руку. — Ты многое узнаешь о Тсэре.

— Я не хочу знать о нем.

— Но ты его дочь…

–… я дочь Дезмонда.

— Тогда, в этом случае, между нами произошел инцест. — Я скрестил руки на груди. — Знаешь, что это такое? — только я ругал себя за желание поиметь Соню, убежденный в том, что она моя сестра, как на голову упала еще одна… приемная, но ощущения точно такие же. Я совершил грязный поступок. — Ты понимаешь, как я себя теперь чувствую? По твоим словам, я твой брат. И мы трахались. Тебя ничего не смущает?

— Ты — что, пытаешься вызвать во мне стыд? — воскликнула Кали, зашагав из стороны в сторону. — Ты прекрасно знаешь, что мы не родные. — Она выругалась. — Я просто не хочу знать Тсэра.

— Никто не заставляет тебя с ним встречать Рождество. Просто прочти его историю. Может, он ответит, почему мать оставила тебя. Ты не думала об этом?

— Прекрати. — Кали отвернулась к выходу, нервно постукивая каблуком.

— Я хочу убедиться, что ты наследница.

— Зачем?

— Так надо. — Подойдя к рыжей, я развернул ее к себе лицом. — Ты нужна мне. — Я ухватил ее за подбородок, вынуждая на себя посмотреть. — Без тебя, я не справлюсь.

— Ну, тебя, — она фыркнула, отклонив голову. — Не пытайся купить меня нежными словечками.

— А — что, получается? — я усмехнулся, пристально всматриваясь в ее янтарные глаза. Мой взгляд рассеяно скользил от глаз к губам, которые она приоткрыла. Кали подалась назад, но я с хлопком опустил ладони на ее задницу. Пусть через джинсовую ткань, я не мог насладиться гладкостью ее кожи, но этого было достаточно, чтобы увеличить приток крови к паху. Член дернулся под тонкой тканью. Вот, дерьмо. И о чем я сейчас только думаю? Я перевел ладони к щекам, медленно притягивая Кали к себе. Мне было необходимо поцеловать ее, чтобы успокоить зуд в одном месте. Она не сопротивлялась. Позволила, чтобы я захватил ее рот поцелуем, толкнулся языком, понукая отвечать на ласку. Кали застонала, обняв меня за шею. Возбуждение закипело в груди. Мысли отошли на задний план, уступая место сладкому желанию. Эта вампирша творит чудеса с моим телом. Я не только был готов для нее, я едва сдерживался, чтобы не наплевать на внезапное возращение Эйдана и использовать матрас по назначению. — Будь хорошей девочкой и сделай, как я прошу. — Приложив пальцы к впадинке на горле, я повел их вниз, вдоль груди, спускаясь к животу и ниже, обхватив ладонью ее промежность.

— Рэм! — воскликнула Кали, но в голосе я слышал отчаяние и страсть. — Чокнутый. — Она засмеялась, игриво отталкивая мою руку. — Прекрати.

— Кали, — протянул я, ущипнув ее за сосок.

— Хорошо. — Вампирша оттолкнула меня. — Что надо делать?

Я указал ей на центр комнаты, чтобы она туда встала и ждала, когда появится хранилище. Столкнуться ли там Эйдан и Кали — не знаю… надеюсь, они там не поубивают друг друга.

Спустя несколько минут, вампирша, как и Эйдан испарилась.

Пройдясь по комнате, я увалился на матрас. Под моим весом, он заскрипел, выплюнув клубок застарелой вони. Откинувшись на стену, я схватил бутылку и присосался к горлышку, вливая в желудок добрую четверть напитка. Если найдется четвертый наследник, мы сможем реализовать план совета Четырех. Все же, я думаю, что это был их план, хотя отец ничего и не рассказывал. Как всегда. В противном случае, на кой дьявол им плодить преемников? Короли по своей сути эгоисты и не желают разделять свой трон с детишками, но здесь все иначе. Мне другое интересно, если моя мать оракул, то какая мама у Кали и Эйдана? Тоже особенная или смертная, которую короли снабдили бессмертием, пока наследники не появятся на свет? А если так, то где их прятали все это время? Как и со мной, в этой истории до хрена-мать-его-дыр. Такого рваного сценария даже я не смог бы придумать…

… что-то дернуло меня за плечо. Я резко сел, вглядываясь в темноту, пытаясь выискать паршивца, кто посмел нарушить мой покой. Пальцы сжали бутыль с пойлом, но затем он исчез. Какого? Я тряхнул головой, когда темнота начала рассеиваться, вырисовывая характерные изгибы камней.

О, да, ладно. Я — что опять в пещере своего отца?

— Ты мог оставить пойло. — Я встал на ноги, слоняясь по кругу. — Хей, ты где?

— Здесь. — Я резко обернулся, натыкаясь на Дезмонда во всей своей ужасной красе. Папаша, конечно, не Ален Делон, да и помыться бы ему не мешало, но жути он, как всегда, наводит. — Я рад, что ты догадался.

— Ты о наследниках и фолиантах?

Папик тяжело опустился на задницу, вытягивая ноги. Его раны на груди по-прежнему кровоточили, что означает, потомки Дезмонда гибнут. Я пока что ни одного гибрида не встретил… исключая Соню, которая так только думает.

— О них. Оракул видела будущее, и нас в нем нет. Но его можно изменить.

— Поэтому вы оставили наследников. — Сказал я, приткнувшись спиной к камням. — Создав новый совет Четырех, можно изменить будущее. Можно убить Кохака и вернуть все к истокам.

Так вот о чем Дезмонд говорил с самого начала. «Ты один из миллиона, кому выпал шанс вернуть все к истокам».

— Да, мальчик. Ты соберешь новый совет Четырех и обратишь все вспять.

ГЛАВА 15

— Я могу как-то освободить тебя из клетки? — мне казалось, что это не просто обычная, железная конструкция, в котором торчит двадцатифутовый гибрид, здесь нужно что-то покрепче… что-то, что могло бы удержать его в одном месте. Например, заклятия ведьм или яма, глубиной до самого ядра земли.

— Нет. Пока Кохак жив, мы останемся взаперти. Ты видишь мою сущность, то, каким я являюсь внутри. Ты бы удивился, увидев меня в человеческом размере.

Вряд ли папа напоминает прыщавого задрота с толстенными окулярами.

— Я рад, что у меня появилась семья…

–… неужели? — ядовито спросил отец. — Новость дается тебе с большим трудом, нежели я отгрызаю себе ногу, когда хочу есть. — Я не мог не скривиться от того, что промелькнуло в голове. — Ты все еще сопротивляешься.

— Двадцать шесть лет своей жизни, я был сиротой. Как еще я должен был принять правду? Как вообще ты допустил, чтобы я оказался в руках Соломеи и Августа?

— Так ты хочешь знать, как это произошло? — он изогнул губы в улыбке. — Когда стало известно, что ждет совет Четырех, было принято решение о наследниках. Я любил Катарину и хотел создать с ней семью, что было невозможно. Пока совет искал подходящие сосуды, я забрал ее из хранилища и спрятал в своем доме.

— Ты держал ее здесь? — не приведи господь, если это так. Моя мать не заслуживала того, чтобы спать на засаленном матрасе, среди антисанитарии. И зачем та чертова цепь?

— Помнишь, что ты сделал с человеческой женщиной? — Дезмонд склонил голову набок, пристально всматриваясь своими дьявольскими глазами. Я тут же ухватил себя за грудь, ощутив болезненную пульсацию в районе сердца. Такое невозможно не забыть, не вырвать из сознания. Время лечит, но до всего дерьма, не проходило и минуты, чтобы я не вспоминал, что сотворил с Алисой. — Ты хотел сделать ее своей. Заявить свои права. Цепей было больше, и все они были предназначены для меня. Оракулы очень хрупкие и уязвимые создания.

— А что происходит с оракулами на исходе тысячелетия? Они умирают? — Соня говорила о смерти двоих. Не потому ли, что кто-то перегнул палку?

— Они бессмертны. На исходе тысячелетия, провидицы лишаются оболочки, но душа отправляется в хранилище. Там они ведут летописи совета Четырех.

Как же оракулы бессмертны, если они уязвимы? Что-то я не пойму.

— Бессмертны для других, но не для королей и их наследников.

Лаааадно.

— Ты обложил себя цепями, чтобы не убить мою мать, я правильно понял?

— Да. Но даже с ними, я причинил ей боль. — Дезмонд отвел взгляд в сторону, сдвинув брови. — Оракулы невинны.

Приехали… не удержавшись, я бросил взгляд на причиндал отца, съежившись только от одной мысли, насколько маме было больно принять такой агрегат.

— Не тебе, судить меня, сынок! — раздраженно прошипел он. — Это то, кем я являюсь. И она приняла это.

— Хорошо, я понял. — Я поднял ладони, дескать — сдаюсь, можешь продолжать. — Что дальше?

— Твоя мать забеременела, а спустя семь месяцев, у меня на пороге появился Руэри. Он знал, что я сделал, и он хотел твоей смерти, потому что осквернение оракула, это непростительное преступление. Руэри сказал, что Катарина больше не сможет вернуться в хранилище. Она лишилась своего предназначения, раздвинув для меня ноги. — Дезмонд злобно сузил глаза. — Я едва не вырвал ему за это кадык. — Он шумно втянул носом. — Я сказал, что сделаю это. Убью тебя, в обмен на возвращение Катарины.

Я не ослышался? Отец только что сказал, что согласился прикончить меня, ради любимой женщины? Вот это удар под дых всему, во что я хотел поверить. И как после такого, можно радоваться воссоединению с отцом?

Дезмонд зарычал, прочитав мои мысли. Нет, а что он хотел? Что я ему спасибо скажу?

— Я не собирался убивать тебя, а хотел спасти. Об этом, ты нигде не прочтешь, потому что без главенствующего оракула — короли слепы, а с ведьмами можно договориться. — Ну, конечно. Как же без них. — Я нашел ту, что согласилась мне помочь. Она скрыла метку моего наследия, оставив лишь базовые инстинкты. Но, ты оказался сильнее, и поэтому демонская сущность в тебе проявилась раньше. Я спрятал тебя в человеческой семье, но появилась Соломея, — отец оскалился. — Людей она убила, а тебя забрала. Это случилось за несколько дней до моего заточения. Я не успел тебя спасти.

— Почему Соломея не убила меня?

— Потому что началась война между вампирами и демонами. А ты, на половину был им. Соломея хотела использовать тебя в своих целях.

Чтобы я работал на два фронта? Получись у Соломеи вдолбить мне в голову, что демоны — зло, я мог бы использовать свою сущность, чтобы втереться к ним в доверие. Это был мой личный пропуск, чтобы убивать ради Соломеи и за нее. Не плохой план.

— А мама?

Дезмонд невесело усмехнулся.

— У твоей матери было два выхода: лишиться оболочки и исчезнуть или стать тенью, но быть со мной. — И она выбрала второй вариант. Каково это, когда любимая женщина так далеко? Ты чувствуешь ее, возможно, осязаешь, но не можешь прикоснуться, потому что у призраков нет ничего, кроме пустоты. Два века истязать себя желанием дотянуться до недостижимого… самое гнусное наказание для мужчины. Как Дезмонд только выдерживает это и не сходит с ума? Я бы уже слетел с катушек. Агонию, которую я испытал, потеряв Алису, это ничто, по сравнению с вечными муками отца. — Но, я наблюдал за тобой.

— Мне не двадцать шесть лет, так?

Дезмонд покачал головой.

— Внешне, ты развиваешься, как человек, до двадцати пяти лет, но стареешь иначе. Один человеческий год, равен почти восьми⁷ годам гибрида.

— У всех так или только у нас?

— У всех.

Получается, мне два века с хвостиком, а я совсем не чувствую, что настолько стар. Все это так странно… быть и жить человеком, а потом осознать, что ты никогда не принадлежал к смертным.

— Ты сказал, что следил за мной. Почему сразу не заговорил со мной?

— Как бы я это сделал, если ты не прошел обращение? Но, я был рад, что у тебя появился союзник среди вампиров и демонов.

Вера? Та, что защищала меня с самого детства, не давая своей кровожадной семейке вонзить свои клыки. Но, что за демон меня спас, когда Соломея устроила кровавую баню?

— Мне пришлось рассказать Руэри, что ты жив. Я попросил его о помощи. — Отец выдохнул. — Он отправил Максвелла.

Тренер Максвелл? Охренеть. Так он с самого начала знал, что я такое… ну, по крайней мере, мою демонскую сущность и поэтому не дал мне умереть, а после приглядывал за мной на протяжении моей студенческой жизни. И Эйдан. Они оба прикрывали мою спину, пока я наслаждался спортом и женщинами.

— Что дальше?

— Несколько лет ты жил среди демонов. — Пять, если верить словам Эйдана. А потом меня отправили в безопасное место… в приют. — Так и было. Благодаря мориону, ты был в безопасности от других сущностей. — И по достижении восемнадцатилетия, я плотно спрятался под крыло тренера.

— Но Эйдан утверждает, что был рядом. Почему я ничего не помню о нем? — он говорил, что мне стерли память о моем пребывании среди демонов. — И когда я был в колледже, я тоже не помню его.

— Ты слишком важен, чтобы позволить другим причинить тебе вред.

Да, и поэтому меня лишили воспоминаний связанных с демонами и только для достижения конкретной цели — создать новый совет Четырех. Черт. Память о стольких годах, это большой пробел в черепе.

— Ничего существенного, о чем бы ты хотел знать. — Буркнул Дезмонд.

— Я хотел знать Эйдана. Хотел понять, какими друзьями мы были. — Может я обидел его или увел у него девушку. Не то, чтобы он на это указал, но я помню, парень постоянно высказывался, как ему приходилось прикрывать мне спину, пока я развлекаюсь. Зависть? Он завидовал тому, чего у него не было?

— Вы не были друзьями. Он защищал тебя, может иногда разговаривал, но не больше. Чем взрослее ты становился, тем больше привлекал к себе внимания. К сожалению, у гибридов способность притягивать лишние взгляды. В нас ярость демона, очарование вампира и сострадание человека, а теперь представь каков на вкус коктейль из трех кровей? — отец усмехнулся. Ага, еще и чистокровный наследник.

— Эйдан сын Руэри?

— Да и ему это не нравится. Точнее, ему не нравиться, что его, наследника короля, вынудили защищать тебя. Это нелегко признать. — Он сел по-турецки, чуть подавшись вперед. — Я тоже часто дрался с Руэри и чаще потому, что гордыня вставала между нами. Но, вы поладите. — Дезмонд улыбнулся. — Эйдан другой. Он не похож на своего отца.

Да, но при этом, его страсть начистить мне рожу, граничит с одержимостью. Я уже и сбился со счета, сколько раз мы выясняли отношения на кулаках.

— По-моему, было глупо выдавать меня за будущего короля демонов. — Пробормотал я. — Если вы пытались скрыть мое истинное предназначение, на кой черт было делать это?

— Нужно было привлечь внимание Кохака. Поэтому, все придерживались байки, что ты тот самый потерянный наследник Августа.

Как будто мимикрит не был в курсе, что Соломея и Август не мои родители.

— На твое счастье, вампирша была беременна. Когда Соломея пришла в дом к людям, она разродилась, но ребенок оказался мертвым. — А увидев меня, тварь слетела с катушек и забрала меня, выдавая за своего упыреныша. Черт, действительно удачно сложилось. Прямо-таки рояль в кустах. — А когда она поняла, что ты такое, то решение в войне пришло мгновенно.

Вот это меня потаскало. А я-то решил, что у меня скучная жизнь… ага. Грешил на никчемность и серость судьбы, но как оказалось, это была передышка перед апокалипсисом.

— Если началась война между вампирами и демонами, как получился союз между Августом и Соломеей? Они же враги. — Что-то не вяжется… или это тоже план, завлечь на свою сторону демона, чтобы истребить его расу? А судя по рассказам, Соломея могла вскружить голову любому, чтобы добиться своего.

— Путаница, правда? Когда я воевал, то никогда не спрашивал подробностей. Я знал своего врага и при возможности, избавлялся от него.

Но, я хочу понять, как так получилось, что две расы сошлись, но при этом затеяли войну между собой. Это глупо. Пусть Соломея соблазнила Августа для того, чтобы истребить его расу, то ей стоило бы тогда избавиться и от него. Но, он выжил, а Соломея исчезла.

— Война началась сразу после моего заточения. До этого, все наши расы жили в мире и согласии, как и Соломея, и Август. Между ними были отношения и потомство, пока совет Четырех не оказался в клетках. А что появляется, когда раса лишается своих правителей? Правильно, возможность захватить их место. Все до безобразия просто, Рэм. Соломея хотела занять трон Тсэра, но желала быть единственной королевой над сущностями. И знаешь, кто ее надоумил? — Дезмонд выразительно на меня посмотрел.

— Кохак?

— Да.

Неудивительно. Держать при себе потомка Кайджана, чтобы потом на этом споткнуться. И о чем только отец думал, оставив жизнь Кохаку? Его стоило убить, тогда бы никакой войны, никакого заточения не было бы. Может, сейчас, я был бы рядом со своими настоящими родителями, а не в вечном поиске ответов и своей дочери.

— У каждого короля имелся в распоряжении свой раб, и я не исключение. Кохах был моим. Он не мог использовать свою способность к мимикрии. В исключительных случаях, и только в моем доме, когда мне нужно было уйти, а Соне не скучать. — Отец вздохнул. — Думаю, ему как-то удалось выбраться и найти ведьму. — Будь они прокляты, эти ведьмы. Что ни дело, так они тут как тут.

— Может, ему помогла Соня?

— Он мог ее убедить, сыграв на ее беспечности. Соня его просто обожала.

Так, значит, Кохак выбрался в мир. Нашел ведьму и вернул себе способность к мимикрии, а потом хорошо это скрывал. Умно-умно. Выждал, когда отца не будет, добрался до Соломеи и нашептал — почему бы вампирше не стать королевой и не довольствоваться властью над всеми, а об остальном он позаботиться. В его планах было избавиться от совета Четырех, и контролировать все и вся через левые руки. Соломея была первой в его списке. Она уже сроднилась с демоном… да, он убеждает куда сильнее, чем клыкастая. Ииии… судя по всему, Кохак использовал очередное ведьминское заклинание, чтобы упечь королей в клетки. Очень сильное, раз они сидят уже два века и не могут выбраться. Да, против магии не попрешь.

— Где мне найти Кохака?

— Сначала, ты должен собрать совет Четырех.

Трое уже есть, остается наследник Дэуса. Человек? Мне интересно, каким образом среди мистических существ, мог вписаться смертный?

— Кто сказал, что Дэус — смертный? Он есть жизнь и смерть. Начало и конец. Он существование всех рас.

— Он вроде, — я недоверчиво взглянул на Дезмонда, — бога?

— Можно и так сказать. — Дезмонд задумчиво поднял глаза к верху. — Его тело веками кровоточит.

Потому что потомков больше, а люди, как известно, не бессмертны.

— Допустим, я собрал совет Четырех. Что дальше? — чувствую себя ребенком, которому интересно, что будет с жуком, если на него наступить.

— Это решать вам. Вы же новый совет Четырех. — Усмехнулся отец. Так нечестно. Я в ведении войны ни черта не смыслю, так как я могу что-то решить, если не знаю, как двигаться дальше? — Найти Кохака легче, чем ты думаешь. — Он знает, где прячется мимикрит? Почему тогда не говорит? Что, бля, за прикол? Понятное дело, за два века и крыша может поехать, но дело-то опасное. На кону жизни людей. Дезмонду лучше ответить, пока подготовка не превратилась в дешевый ужастик с отрыванием конечностей и выворачиванием кишок. — Успокойся, Рэм. Всему свое время.

Я жадно вдохнул, распахивая глаза, вернувшись в темноту. Бутылку с пойлом, которую я до этого держал в руке, валялась на полу, там же и остатки напитка. Черт. Шипение привлекло мое внимание. Я повернул голову, когда появился Эйдан с таким выражением лица, словно парень стал участником авиакатастрофы. Спустя минуту, следом возникла Кали, с тем же остекленелым взглядом. Я поднялся с матраса, шагнув к парню.

— Эй, — я дернул его за плечо. Он медленно поднял на меня глаза. Его брови подпрыгнули вверх, затем опустились… а потом, его кулак с разворота заехал мне в челюсть. — Кого дьявола? — Не ответив, Эйдан развернулся и вышел из комнаты. Да, что такого он там узнал, из-за чего я получил по морде? Переведя внимание на рыжую, я попытался уловить в ней, то же желание, ударить меня, но Кали поджала губы и покачала головой. — Ты тоже хочешь меня ударить? — она просто растворилась в воздухе.

Круто. Спасибо, Рэм, что дал нам узнать правду — всегда, пожалуйста. Чертыхнувшись, я вышел из комнаты, запирая ее.

ГЛАВА 16

Материализовавшись в библиотеке, я занялся уборкой бардака. Собирая книги, я думал о том, что Эйдан узнал и чем был вызван его импульс вдарить мне в челюсть. Могло ли что-то быть между Дезмондом и Руэри, отчего парень на меня взъелся? Не потому ли, что мой отец совершил непростительный поступок, оплодотворив оракула? Или потому что пригрел рядом змеюку Кохака, из-за чего началась вся эта тягомотина со свержением власти? Черт, да тут куча причин, чтобы врезать мне, но я к этому дерьму не причастен. Почему дети должны расхлебывать то, что творят взрослые, тем более короли? Я сам стал жертвой. Меня таскали, как гребаный мешок с подарками с одной расы в другую, и что? В таком случае, я должен на всех гавкать и ненавидеть.

— Какая муха тебя укусила? — спросил я, когда открылась потайная дверь, и вышел Эйдан. Он хмуро глянул на меня и двинулся прочь. — Эйдан, черт возьми, — оставив затею с уборкой, я поспешил за придурком. — Что случилось, ты можешь мне рассказать? — пришлось крепко ухватить его за руку, прежде чем тот выйдет из дома.

— Я не хочу с тобой говорить.

— Ты можешь сказать — почему? — он вывернул руку, а я толкнул его к двери, вжав ладонь ему в грудь. — Скажи, Эйдан. Я хочу знать, что изменилось?

— Изменилось? — оскалился парень. — Я только что узнал, кто мой отец и кто я. Я узнал, о своей настоящей матери и что с ней произошло после моего рождения. Я узнал, что всю мою гребаную жизнь мне лгали, приказывая охранять тебя, хотя я не должен был.

— Я знаю. Извини.

— Пошел ты, — Эйдан пихнул меня в грудь. Глаза вспыхнули ярко-желтым. Кажется, мальчик начинает беситься. — Я не просил правды! — Рявкнул он. — Уж лучше оставаться сиротой, чем сыном убийцы!

Руэри… убил свою женщину? Мать Эйдана? Но зачем?

— Мне жаль, но я тоже потерял мать.

— Неужели? — пыхтел Эйдан. От него исходила ярость в купе с безумием. Удушливый запах гари забивал воздух, превращая его в кокон из металлической крошки. У парня колпак полетел на правде. Как бы он не натворил глупостей, чтобы избавиться от груза. — Это не твоей матери вспороли брюхо и оставили подыхать на улице! — на моих глазах, у Эйдана отлила кровь от лица. Безбожно-белый, с выпученными глазами и бесцветным ртом, он напоминал мне замученного досмерти, призрака, потерявшего всякую надежду избавиться от агонии. — Ты ровным счетом ни хера не знаешь, что такое лишиться матери! — он ткнул меня пальцем в грудь. — Так, что засунь свои ебаные сожаления себе в задницу! — я крепко обхватил Эйдана за лицо, не обращая внимания на его тычки в грудь. Он хотел, чтобы я оставил его в покое? Чтобы дал ему сходить с ума в одиночку? Черта с два! Когда мне было хреново, Эйдан был со мной, и я должен поступить так же.

— Мне жаль, Эйдан. Мне действительно жаль, что Руэри так жестоко поступил с твоей матерью. Я не хотел причинять тебе боль, я не знал, что гребаные короли способны на убийства, — я впился пальцами в его череп, чтобы Эйдан смотрел на меня. — Черт, знай, я это, то никогда бы не потащил тебя в ту хренову комнату.

— Моя мать была человеком! — крикнул парень. Ужас и паника вспыхнули в его одурелых глазах. — У нее не было шансов выжить! Понимаешь? Не было! Ублюдок, — яростно прошипел Эйдан. — Я убью его. Как только его задница окажется на свободе, я прикончу мудака. Я выпущу ему кишки и буду смотреть, как он подыхает!

Уткнувшись своим лбом в его, я удерживал парня на месте, хотя он и порывался высвободиться, все, повторяя и повторяя, что уничтожит Руэри всеми известными ему способами. Пусть это выглядело педиковато, но мне было плевать. Я больше переживал за психическое состояние друга. Ему и без того, не сладко пришлось. Он затрясся, а я не удержавшись, обнял Эйдана, чтобы хоть немного ослабить его дрожь. Такой большой и сильный парень, а вздрагивает, словно через его мышцы пропускают разряды тока. Вонь горелого постепенно отступала, сменяясь на кислый запах отчаяния. Черт, нам потребуется много пойла, чтобы притупить эмоциональную сетку. Если повезет, то впадем в алкогольную кому. Почувствовав присутствие Кали, я повернул к ней голову, показывая взглядом, что не нужно ничего говорить и вообще вмешиваться. Эйдан в данный момент стоит на мине, а стоит только сделать шаг, как его разорвет на куски. Лично я, не хочу собирать то, что останется от Кали.

— Он желает чтобы мы собрали новый совет Четырех. — Отстраненно произнес он. — Только ради возвращения ублюдка, я пойду на это.

О, и я не удивлен. Ради возможности убить Руэри, Эйдан землю перелопатит, но достанет его.

Я отстранился. Парень настороженно смотрел на меня, как будто я его только что поцеловал. Я не по этой теме, чувак.

— Нам нужно выпить. Много. — Проводив его в кухню, я усадил Эйдана за стойку. Кали держала с нами дистанцию, с опаской перекидывая взгляд то на меня, то на парня. — Кали… — я не успел договорить, как она указала на холодильник. — Я в раю. — Пробормотал я, оглядывая полки забитые бутылями. Достав сразу шесть бутылок, я пододвинул три Эйдану, а остальные себе. — Как у тебя прошло знакомство с Тсэром? — я влил в себя половину напитка, с блаженством принимая жжение в глотке и кишках.

— Хреново. — Она скрестила руки на груди, отведя глаза в сторону. — Я думала, что отомстила своей матери, но, нет, — Кали вернула взгляд к нам. — Тсэр солгал мне, указав на смертную, которая никогда не была ею. Мою мать постигла та же участь, что и Эйдана. После моего рождения, Тсэр осушил ее до последней капли, оставив меня рядом с ее трупом. — Подбородок рыжей подрагивал, словно она сдерживалась, чтобы не разрыдаться. — Твой отец подобрал меня, только из-за наследия.

Похоже, только моей матери повезло. Не знаю, как дела обстоят у наследника Дэуса, но среди этой парочки, я пока счастливчик.

— Знаешь, почему Руэри и Тсэр убили наших матерей, а твоя осталась в живых? — началось. Только Эйдан успокоился, теперь придется еще и Кали приводить в чувство.

— Она не осталась в живых. Она призрак. Всего лишь память Дезмонда о прошлом.

— И ты считаешь, что тебе не повезло? — встрял Эйдан, опустошив бутылку наполовину.

Проклятье. Это был не мой выбор. Я не знаю, почему Руэри и Тсэр поступили так, а мой отец иначе. Потому что они не любили, а женщины, которых они нашли, были только сосудами. Суррогатными матерями для продвижения рода.

— Я в той же заднице, Эйдан.

— Ладно, не важно, — отмахнулась Кали. — Королям не нужны женщины. Им плевать, на долгую и счастливую жизнь в браке. Существует только король и его наследник — третьего не дано. — Она покачала головой. — Наших матерей использовали для зачатия, а потом избавились, как от мусора.

Эйдан с грохотом поставил бутылку на стойку, с треском стискивая ее в кулаке. Проклятье, Кали могла не выражать своего мнения в его присутствии? Я знаю, что у королей вместо мозгов дерьмо, и понимаю, что за тысячелетия, они окончательно атрофировались к сочувствию, но господи боже, можно было не поднимать эту тему? Да, их матерям не повезло. Да, их использовали, как супоросных свиней, но что я могу сделать? Я не могу вернуть все назад.

— От меня-то ты чего хочешь?

— Того же, что и Эйдан. Я хочу прикончить Тсэра. — Приехали. — И ты поступишь так же.

Ну, и на кой хрен тогда их освобождать? Пусть себе сидят в клетках и гниют заживо.

— Может, для начала найдем Кохака, а там уже посмотрим?

— Ты жалеешь его? — спросила Кали, сузив глаза. Не узнаю ее. Она же считала его родным отцом. Он воспитал ее, дал ей кров, заботу и любовь, а теперь, желает ему смерти? С Эйданом понятно, у него свои счеты… но Кали. Только потому, что Тсэр так поступил с ее матерью, не означает, что и я должен быть в той же упряжке.

— Нет. Не жалею. Но, прежде чем переходить к мести, нам нужно найти Кохака. Найти мою дочь.

— Конечно. — Может, это была плохая идея объединить наследников? Как мы можем воевать против мимикрита, если не в силах прийти к общему знаменателю? — Пойду к себе. — Она переместилась из кухни.

— Ты умеешь перемещаться. — Заметил Эйдан, присосавшись ко второй бутылке.

— Да. Оказывается, умею. — Что-то не нравится мне настрой Кали. Ей стоит охладить накал, прежде чем мы перейдем к действиям, а то… боюсь, как бы все не усложнилось. — Надо позвонить Вере.

— Зачем?

— Она переживает. — Ох, ты, уже три часа ночи.

— За тебя. — Съязвил Эйдан.

— И за тебя тоже. — Я хотел, чтобы она ускорила его процесс регенерации. В разговоре с Верой, я старался акцентировать внимание на Эйдане, что с ним все в порядке, но ему бы не помешала ее помощь, на что парень скривился, но не стал спорить. Я назвал ей адрес, а спустя пять минут, клыкастая уже стучалась в дверь. — Только ничего ей не говори, хорошо? — Только я успел открыть дверь, как Вера кинулась мне на шею, бормоча, как она счастлива, видеть меня. Но отстранившись, влепила мне пощечину. Ничего себе приемчик. — За что?

— За то, что заставил меня переживать. Ты и Эйдан с ума меня сведете. Как вы, — клыкастая не успела договорить, потому что Кали проскочив мимо меня, отшвырнула Веру к стене, крепко сжимая ту за горло. Вампирши яростно зашипели друг на друга, сверкая клыками.

— Ах, ты манда! — рявкнула Вера, наотмашь ударяя Кали в лицо, так что та отлетела к лестнице. Стремглав метнувшись к рыжей, моя псевдосестренка, даже и не думала успокаиваться, вздернув Кали за волосы и собираясь вонзить в нее клыки.

Что за херня? Какого дьявола они не поделили?

— Вера отпусти ее! Она твоя королева. — Вера застыла, а Кали продолжала шипеть, как раздраженная змеюка. Эйдан, привалившись спиной к стене, наблюдал за стычкой клыкастых, потягивая пойло с бутылки. Само спокойствие. Разжав хватку, Вера отскочила назад, обернувшись на меня через плечо. В глазах вампирши плескалось дичайшее изумление и неверие, что эта рыжая, может быть ее королевой. Внезапно, Кали схватила Веру за волосы, дернув так сильно, что у той подкосились колени.

— За манду, ты сейчас башки лишишься! — шипела рыжая.

— Кали! — гаркнул я. — Может, объяснитесь, что между вами твориться? — ни черта не понимаю. У них какие-то старые счеты или клыкастым просто не нравится факт нахождения друг друга в одном доме?

— Выпустила пар? — встрял Эйдан. — Теперь, отпусти ее. — Сделав большой глоток пойла, он оттолкнулся от стены, шагнув к вампиршам. Надеюсь, не для того, чтобы использовать эту бутылку, как орудие пытки. Кали несколько мгновений смотрела на Эйдана, испуская волны гнева, разочарования и еще непонятной, женской херни, но спустя еще секунду, ее хватка разжалась.

— Этой суки не должно быть в доме. — Процедила рыжая и исчезла.

Дерьмо. Не хорошо, получилось.

— А я говорил тебе, не надо звонить. — Протянул Эйдан, стоя перед Верой. Кажется, они буравили друг друга взглядом, и мне это не нравилось. — Ты в норме? — это он спросил у вампирши.

— Да. — Она потерла шею.

— Может, скажешь, что между вами? — мне совершенно не выгодно, чтобы девочки ссорились. Учитывая, что они обе нам нужны. — Ну, и?

— Неважно. Старая история. — Вера бросила на меня короткий взгляд. — И что значит, она моя королева? Эта дрянь? Серьезно?

Мне необходимо узнать, что произошло между Кали и Верой.

— Короче, я сваливаю. — Буркнул Эйдан, отворачиваясь.

— Останься. Вера, ты тоже.

— На кой черт? — допив, он пихнул мне в грудь бутылку. — Мы уже все выяснили.

Понятно, что ни один из них не желает оставаться под крышей с королевой вампиров, но дьявол, нам нужно начинать думать, как ловить Кохака. Почему просто не заняться делом, вместо того, чтобы крутить друг другу яйца?

— И что это значит? — мой вопрос остановил Эйдана на пороге. Черт возьми, и Вера туда же. Тоже хочет уйти. — Ты знаешь, какую цель мы преследуем, и поэтому нужно держаться вместе. Нам еще надо найти четвертого.

— На сегодня, с меня хватит дерьма. Я хочу отрубиться и ничего не слышать. — Он устало потер лицо.

— Ты не единственный, кому все осточертело! — выплюнул я, отшвырнув бутылку. Та, с грохотом взорвалась на осколки. — Да, пошло оно к такой-то матери. — Отпихнув Эйдана, я выскочил на улицу, двигая вдоль выложенной булыжником, дорожке. Не хотят объединиться и толпой надрать зад Кохаку — плевать. Я сам найду его и вышибу из мудака дух. Тоже мне, местью они загорелись! Если бы хотели отомстить своим отцам, то не отнекивались бы от плана. Чертов план. Как он мне дорог!

Я переместился к своему дому. Отсюда, можно добраться до любого питейного заведения, в котором я собирался перевести дух. Добравшись до первого, попавшегося на глаза, бара я заказал себе скотч. Проглотив напиток, я сморщился. Уж лучше занюхать потные подмышки толстяка, чем глотать эту безвкусицу! Из музыкального автомата лилась старая мелодия «Always».⁸ В воздухе витали дешевые ароматы духов, пота и никотина. Чуть дальше, где зал разделялся на две зоны, стоял биллиардный стол. Там, я заметил четверку бородачей, что в наглую обставляли в игре молодого парня. Ему не стоило связываться с говнюками, тем более с такими ушлыми, как они. И до чего тупой народ. Я заказал еще порцию, на этот раз двойную. Да, хоть в пять раз увеличь дозу, все равно никакого кайфа. Отправив напиток в рот, я соскочил со стула, двигая к биллиардному столу.

— Не против если я сыграю? — как можно еще объяснить позыв спасти идиота от проигрыша? Мне просто скучно, да и хочется чего-то… адреналинового.

— Мы играем с ним. — Пробасил бородач №1.

Я достал бумажник, вытаскивая оттуда три сотни.

— Моя ставка поверх его. — Я кивнул на молодого. А парнишка-то опешил. Откуда ты только свалился? Что вообще могло взбрести в голову парню, чтобы влезать в игру, тем более на деньги? Забрав у парня кий, я схватил мелок, тщательно натирая его кончик.

— Ты хоть умеешь играть, парень? — спросил бородач №2.

— Очень плохо. — Проворчал я.

Говнюк заржал во все горло, поправляя треугольник с шарами. Его дружки подхватили смех, подшучивая над тем, что меня, придурка, будет легко сделать. Да, без проблем.

— Я разбиваю. — Проговорил бородач №1. Я махнул рукой, уступая ему. Парень в это время, стоял на другом конце стола, опустив руки по швам. Бугай ударил, отправив три шара в лузы. Я цокнул, оценивая то, как встали остальные. Два из них, остановились в не лучшем месте, и чтобы забить их, надо будет изловчиться. Прочие, я легко отправлю по лузам. — Это будет легче, чем ты думал. — Пробормотал он, улыбаясь. Ударив по шару, он рассчитывал забить тот, что был ближе всего, но дальше от лузы. К сожалению, шарик задел бортик и откатился.

— Наверняка, но, — я пригнулся, нацелив кий на тот же шар, прищурив один глаз. Бах. В лузе. Второй и третий, оказались там же. Осталось еще девять. — Тебе стоило тщательней выбирать противников. — Я обошел стол, примеряясь к лучшей точке удара. — Или не играть вообще. — Удар. Удар. Удар.

— Ты сказал, что плохо играешь. — Злобно процедил бородач №1. Его дружки напряженно переглядывались. Даже бутылки с пивом отставили, чтобы посмотреть, как шары запрыгивают в лузы.

— Да. Есть те, кто играет лучше меня. — Я пожал плечами, будто для меня это не имело значения. — Но, возможно, я ошибся.

— Ты блефовал! — рявкнул он, ударив кием по столу, благодаря чему, шар, в который я целился, покатился в сторону. — Ты и твоя сучка! Вы решили меня надуть!?

ГЛАВА 17

Сучка?

Это он сейчас про кого говорит? Про парня, что съежился до стручка и с одурелыми глазами, не знает, куда себя деть?

— Учись проигрывать.

— Проигрывать? — бородач №1 приближался ко мне, выставив кий, как оружие. — Да, я тебя урою ублюдка, за то, что ты блефовал!

— Ты хорошо подумал? — а у дрыщей смелости-то лопатой греби. Я положил кий на бортик стола. — Уверен, что хочешь этого?

— Сейчас узнаешь! — гаркнул громила и замахнулся на меня кием. Я увернулся, перехватив его руку, и с разворота впечатал кулак ему в челюсть. Тот пошатнулся, тряся башкой. — Сука! — ну, тут к нему подключились и его дружки. Парочка таких же дебилов с одурелым взглядом и заросшими рожами.

А, ну, прекрасно.

Схватив шарик, я ударил одного из них в висок, второго отправил отдыхать, пинком колена в пах. Пока те трясли головами, приходя в себя, бородач №1 снова ринулся на меня, используя все тот же кий.

Вот, же.

Ухватив кий, я использовал его, как щит, но от удара он треснул, разломав палку пополам. Секундное замешательство, и я ударил его со всей силы, обломками по щекам, отчего тот согнулся в коленях. Следующий удар он поймал своей тупой рожей. Колено проломило ему нос. Кровь брызнула во все стороны. Как я и хотел. К тому времени, как возня перетекла в драку, за спиной послышались крики и жужжание завсегдатых. Кто-то норовил присоединиться, чтобы выбить из меня дерьмо. Сквозь возгласы толпы, разорялась какая-то истеричка, она вопила, требуя вызвать копов, чтобы растолкать нас по углам. Ты это серьезно? Не обламывай кайф. Я только вошел во вкус, с удовольствием украшая лица говнюков всеми оттенками синего и фиолетового. Костяшки гудели, грудь горела от адреналина. И прежде чем, я бы отправил троицу к праотцам, раздался оглушительный грохот, будто крышу проломил осколок астероида. Мгновенная тишина, с робкими вздохами, остановила всех, включая и меня. Я обернулся, сжимая за грудки бородача. Ублюдок был почти в коматозе. Его лицо напоминало кровавую мешанину. Два других, ползали по полу, силясь встать и снова атаковать.

— Проваливай на хрен из моего бара, пока я тебя, к чертям собачьим не застрелил! — заорал бармен, нацелив на меня обрез. — Две секунды, ублюдок! — Я разжал пальцы и поднял руки, давая понять старичку, что все под контролем. Ты ведешь. — Заплати за выпивку и уходи!

Достав купюры, я бросил их на стол и последовал на выход.

Не то кино, не тот пресс. С Эйданом — другое дело. Если мы деремся, то объятиями и детскими тумаками, там и не пахнет. Все жестко, так что страдают не только внутренние органы, вся сущность встает на дыбы.

— Хей, мистер, — окликнул меня парень. Я приостановился, косясь на него. Человек до мозга костей. Чистейший пример тому, не будь он настолько труслив, то смог бы присоединиться к драке. — Вот ваши деньги. — Он протянул мои три сотни.

— Оставь себе. — Я возобновил шаг, но парень последовал за мной.

— Спасибо, что вступились.

— Как тебя зовут?

— Маршал.

— Извини? — мало того, что у мальчика хромает инстинкт самосохранения, так у него еще и родители обдолбанные были, когда придумывали имя сыну. Это же чем надо было накачаться, чтобы назвать ребенка званием военачальника. — Маршал?

— Знаю, странное имя. — Пробормотал он. — Но, все равно спасибо, мистер… — на ходу, Маршал протянул мне свою культю для рукопожатия.

— Просто Рэм. — Я пожал его руку. — А лет тебе сколько?

— Через пару дней будет двадцать пять.

— Решил умереть молодым? — я усмехнулся. — Тебе не стоило играть с теми идиотами.

— Просто, я ни разу не играл на деньги. — Молодец. Теперь он знает, что не только можно выиграть деньги, но нарваться на неприятности. — Я могу угостить вас выпивкой?

Я остановился, развернувшись к парню лицом. Было заметно, что он снова съежился от паники, расширив и без того, большие, зеленые глаза.

— А твои родители знают, что ты пьешь? — что-то я загнул, вести себя, как старпер. Узнал, что мне два века, так теперь толкаю нравоучения о вреде алкоголя в таком незрелом возрасте. Ладно-ладно, парню по всем законам, уже разрешено прикладываться не только к бутылке.

— Эм, — паника сменилась смущением. Он даже покраснел. — Я живу отдельно от родителей. И мне почти двадцать пять. Думаю, они догадываются.

Я усмехнулся. Стоило тебе передо мной выпендриваться, чтобы я поверил? Я же шучу.

— С выпивкой есть одна проблема. — Я продолжил движение.

— Какая?

— Я не пьянею. — Сомневаюсь, что парень знает о демонском пойле. И уж точно, он не предложит мне сходить в «Молот», чтобы ужраться в усмерть.

— Наверное, это хорошо?

Вовсе, нет. Когда хреново, это совсем, мать его, не хорошо. Хочется расслабиться, забыть дерьмовый день, мысли, события, а простой алкоголь не снимает напряжения.

— Не очень. — Неожиданно, я почувствовал порыв тухлятины, в глотке осел металлический вкус. Кровь? — Иди домой, парень. — Я рванул вперед, несясь со всех ног, как пес, почуявший след. Мимо череды магазинов, прямо в подворотню, затянутую полумраком, где стояли мусорные контейнеры, а дома выстроились буквой «п». Вбежав в закуток, я увидел лежащую на асфальте женщину, а над ней низко склонился мужчина и он явно не делал ей искусственное дыхание. Звуки, которые он издавал, в тишине напоминали чавканье голодного зверя. Грязнокровый. — Хей! — окрикнув, я кинулся к нему, как раз в тот момент, когда ублюдок вскочил на ноги. Пригнувшись, я прыгнул на него, обхватывая за талию и сбивая с ног. Упырь с тупым хлопком ударился затылком об асфальт, а я занес кулак, врезаясь в его тупую рожу. Моя рука свистит в воздухе, и с жутким хрустом опускается вниз, дробя лицевые кости. Зловонная кровь заливает его лицо.

— Господи, боже. — Какого хрена, Маршал поперся за мной? Я же сказал ему уходить. Когда оппонент отключился, я поднялся.

— Я сказал — уходи! — рявкнул я, разворачиваясь к парню. Откуда появился второй, я не успел предположить, но думаю, что мудак соскочил с пожарной лестницы и теперь, вцепился в Маршала со спины. Его клыки вонзились в шею мальчика. Тот охнул то ли от боли, то ли от страха и начал оседать. Черт, откуда они только взялись? Оба здоровые, как демоны. Когда я метнулся к ублюдку, он отшвырнул Маршала на асфальт и побежал мне на встречу. Используя ложный маневр, я вильнул вправо, заскакивая ему за спину и обхватывая грязнокрового за шею, в удушающем захвате. Упырь рычал и извивался, пока я рывком не дернул его шею в сторону, сворачивая голову. — Мразь. — Я сплюнул. Шагнув к парню, я опустился перед ним на корточки, откатывая его на спину. — Эй, ты как? — я встряхнул его за плечо. Ресницы Маршала затрепетали. Он слабо открыл глаза, с трудом фокусируя на мне затуманенный взгляд.

— Я, — его хрип осекся, переключившись в крик, а затем вся правая сторона черепа взорвалась острой болью, как будто в голову прилетела бетонная плита. Удар отшвырнул мое тело на спину. Мой взгляд уцепился за обрубок арматуры в его руке. Ах, вот как… мне потребовалась всего секунда, чтобы понять — тот грязнокровый, что убил женщину, очухался и собирался заняться нами. Только он метнулся ко мне, я выкинул ногу вперед, впечатывая тяжелый ботинок ему прямиком в пах. Пусть ты хоть трижды обращенный, но яйца остаются яйцами и они точно не из свинца. Ублюдок скосился от боли, и я рванул к нему, швыряя его на асфальт, опуская кулак ему на уже раздробленный нос. Импровизированное оружие, которое грязнокровый использовал, он выпустил из рук, но попытки придать моему телу мягкость не оставил, сотрясая внутренние органы ударами.

— Где твой хозяин?! — гаркнул я. Ухватив железяку двумя руками, я вдавил ее в кадык мудаку. До чего сильный мне попался грязнокровый. Такое ощущение, что это обращенный в вампира, демон, о которых мне рассказывала Вера. Уродец вытаращил глаза, хрипя и пуская от удушья, кровавые пузыри. Бок прошибло болью. Я сильнее вдавил обрубок, с хрустом ломая кадык, в то время как сучье отродье, потрошило чем-то острым мой бок. — Говори! — ярость притупляла агонию в черепе и под ребрами. Я хотел узнать от говнюка о Кохаке, но едва ли грязнокровый станет говорить. Резко одернув арматурину, я со всего маху всадил ее в грудь ублюдку, насквозь пробивая его тухлое туловище. Конец обрубка скрипнул, царапнув асфальт. Отшвырнув железку, я несколько секунд сидел, переводя дыхание. Раны на голове и в боку пульсировали. Висок чесался от крови, которая уже начинала сворачиваться. Поднявшись, я снова присел перед Маршалом. В этот раз, парень в отключке. Черт. Оставлять его здесь нельзя. Придется потащить с собой. Сначала, я достал сотовый, набрав 911. Выдав оператору, что на Дроп-Трей 80, произошло тройное убийство, я отсоединился, до того, как девушка начнет задавать вопросы. Подняв парня на руки, я попробовал сконцентрироваться и переместился в дом отца. — Свалился же ты мне на голову. — Я отнес Маршала в свободную комнату для гостей, укладывая парня на кровать. Понятия не имею, что с ним. Может, он умирает. Я не знаю, как люди ведут себя, когда их кусают грязнокровые. Возможно, мальчик превратиться в одного из них. Почувствовав мое появление, Вера появилась в комнате.

— Ты ранен? — шокировано прошептала она, хватая меня за руку и разворачивая к себе. Башка трещит, но уже не так сильно. Да, и колотые раны, тоже начинают регенерировать, но чувствуется какой-то дискомфорт. — Что произошло? Кто он такой?

— Я столкнулся с обращенными. А его укусили.

— Укусили? Обращенный укусил?

— Да.

— Зачем ты притащил его сюда?

— А куда я мог его отправить? Сомневаюсь, что в больнице ему оказали бы помощь. — Мне стоит привести себя в порядок. Хотя бы умыться, чтобы не пугать Маршала, когда тот очухается. — Эйдан ушел?

— Нет. Он здесь.

Все-таки прислушался и остался. Я рад, что здравый смысл возымел над непокорным характером демона. У меня как раз осталось четыре адреса, которые я еще не изучил, а время идет. С человеческим клубом будет проще. Туда мы можем забуриться всей толпой, не переживая, если вдруг появятся противники. Максимум, на что я надеюсь, так это на встречу с грязнокровыми. Где-то же они все собираются.

— А где Кали?

Вера скривилась.

— Где-то. Откуда мне знать? — скрестив руки на груди, она раздраженно постучала носком туфли. — Прими душ, Рэм. Ты жутко выглядишь. — И закатив глаза, добавила. — Так уж и быть, я присмотрю за твоим человеческим дружком.

Маршал мне не друг. Он просто оказался не в то время и не в том месте, при чем по своей дурости.

— Я сейчас приду. — Выйдя из спальни, я глубоко вдохнул, уловив запах Эйдана. Демон приземлился в первой же гостевой спальне. Приоткрыв дверь, я выдохнул, услышав его равномерное сопение и гулкое биение сердца. Парень крепко спал, развалившись на животе, избавившись только от обуви и футболки. На полу валялось четыре бутылки из-под пойла. Ага. Понятно. Ну, хотя бы с комфортом устроился. Прикрыв за собой дверь, я шагнул в ванную комнату. Каким бы придурком Эйдан не был, как бы он не бесился, не выплескивал свою ярость, я чувствовал, что в ответе за его жизнь. Он слишком долго защищал меня, чтобы я не отвечал парню той же монетой. Эйдан мой друг и всегда им останется, поэтому я очень рад, что он остался здесь. Со мной.

В ванной, я стянул с себя куртку, разглядывая свою рожу в зеркале. Вся правая часть лица, была покрыта кровавой пленкой, но под зачуханными кровью, волосами, я разглядел открытую рану. Мудила, едва мозгов меня не лишил. Задрав футболку, я скривился. А, понятно, почему в бочине странное ощущение. Грязнокровый оставил там нож, а я и не почувствовал. Мудила, всадил его на всю длину, только половина рукояти торчала. Но, не успел я избавиться от ножа, как услышал истошный вскрик. Проклятье. Придется оставить затею с душем и эктомией на после. Вылетев из ванной, я стремглав вбежал в спальню, застав Эйдана, крепко удерживающего за грудки Маршала. Лицо парня и так было белым, а сейчас сравнялось с потолком. Испарина выступила на его лбу и под носом. Глаза вращались из одной точки в другую, а губы беззвучно шевелились. Он — что, молиться?

— Эйдан, — я старался переключить внимание друга на себя, надеясь, что тот не станет делать глупостей. Мальчику и без всего дерьма досталось, а тут еще и на его голову явился демон… при чем, очень разозленный. Ярость потоками исходила от Эйдана, забивая спальню прогоркшей вонью. — Отпусти его. Он человек и ничего не сделает.

— Что это за мудак и какого хера он здесь делает? — прорычал друг.

— Я принес его сюда. На него напали, и я решил, что здесь безопаснее. — Глянув на Веру, я поймал ее осуждающий взгляд. Ладно, может мне не стоило делать поспешных выводов и приводить парня в дом, где собралась вся мистическая раса?

— Кто напал?

Дерьмо.

— Грязнокровый.

Эйдан метнул на меня уничтожающий взгляд.

— И ты притащил это дерьмо сюда? — рявкнул он, демонстрируя Маршалу насколько длины его клыки. Парень от страха, начал оседать в хватке, окончательно потеряв краски с лица.

— Посмотри на меня! — гаркнул я, шагнув к Эйдану. — Его укусил грязнокровый, но они не могут обращать людей. Ты слышишь меня? Ему просто нужно прийти в себя.

— Неужели. — Процедил демон, отпихнув Маршала, что тот плюхнулся на кровать. Недолго думая, парень соскочил с места, отпрыгивая в сторону и с глухим ударом, врезался в стену. — Как ты достал меня со своей гребаной филантропией. — Развернувшись, Эйдан ткнул пальцем в мою сторону. — Если этот хренов упырь обратиться, ты сам его прикончишь. — Обогнув меня, он вышел из комнаты. За ним последовала Вера, оставив меня с Маршалом наедине. Отлично. А мне теперь, успокаивай мальчика.

— Маршал…

–… кто вы такие? Кто были те люди? Что вам от меня надо? — на одном дыхании выдал парень. — У него клыки. И у того человека они тоже были. Тот мужчина укусил меня. Я, кажется, потерял сознание. — Очередь бессвязных вопросов и мыслей вслух. Маршал реально в шоке. — Вампиры? Но, этого не может быть. Их не существует.

К сожалению, не только они существуют.

— Маршал, — прикрикнул я. — Успокойся. Тебя никто не тронет. — В этом чертовом доме есть человеческий алкоголь? Сомневаюсь, что демонское пойло подойдет его организму. — Тебе нужно успокоиться.

— Вы убьете меня? — охнул он, сдвигаясь в сторону.

— Я же сказал, что тебя никто не тронет.

— Пожалуйста, отпустите меня, — жалобно застонал Маршал. — Я хочу домой.

Нытье начинало меня раздражать. Пожалуй, стоит его отправить домой, прежде чем он устроит истерику, а Эйдан сорвется, только потому, что человек увидел слишком много.

— Давай я отведу тебя домой. — Я протянул ему руку, ожидая, когда парень, наконец, отлипнет от стены, но тот и не собирался, дрожа, как осиновый лист на ветру. Ему бы стереть память, но никто из нас не располагает подобной способностью. Жаль. — Не бойся, я же спас тебя, помнишь? — я сделал шаг и Маршал рванул вперед. Придурок. Естественно, я был быстрее его и перехватил мальчика, обхватывая за талию. — Перестань вести себя, как сопливая баба! — материализовавшись недалеко от бара, из которого меня вежливо попросили убраться, я отпустил парня, что тот повалился на асфальт, падая на задницу от неожиданного перемещения. Я и забыл, что людям сложно пересекать большие расстояния. Чувствуешь себя камнем в центрифуге. Башка кружиться, а приступ перистальтики горит в глотке. Маршал вскочил на ноги, но его колени подгибались, с трудом удерживая скелет в равновесии. А потом, он начал блевать, украшая землю остатками не переваренной пищи. Убогое зрелище. Пока парень блевал, я осматривался по сторонам, на случай если поблизости прятались грязнокровые. В нос ударяла кислая вонь содержимого его желудка и ничего больше. — Тебя проводить? — Маршал выкинул руку вперед, с ошеломленным взглядом, словно из него, вместо тошниловки, выходил Чужой. — Сам доберешься? — хрипло вдохнув, парень попятился назад, и, развернувшись, бросился со всех ног.

ГЛАВА 18

Вернувшись в дом, я застал Эйдана в библиотеке. Книги стояли на своих местах, а он, прихлебывая с бутылки, разжигал камин. Я скосился от пульсации в боку. Черт, стоит побыстрее избавиться от ножа, а то из-за этого, процесс регенерации становится болезненным.

— Значит, ты наткнулся на грязнокровых. — Глядя на огонь, протянул демон. — Не пойму, зачем было тащить сюда человека? — переключившись на меня, Эйдан вскинул брови. — Или ты надеялся, что он окажется четвертым наследником?

Я даже не подумал об этом, когда принес Маршала в дом. Я хотел, чтобы парень пришел в себя после случившегося, но вышло все через задницу.

— Нет, я не надеялся.

— Ты поступил по зову сердца. — Усмехнулся Эйдан, выпрямившись. Он сел на диван, закинув руку на подголовник и сделал большой глоток пойла. — Ты по-прежнему любишь людей, несмотря на то, кем являешься.

Что поделать, если во мне есть частица Дэуса — короля людей. Не он ли виновен в том, что я сочувствую смертным?

— Это плохо? — я зажал бок, когда пульсация превратилась в звенящий спазм.

— Плохо то, что ты не думаешь, как будут реагировать люди на твои поступки. Пусть и из-за сострадания. Мы уже боремся с грязнокровыми. Что будет, когда смертные пойдут против нас? — он снова посмотрел на меня. — Они бояться нас. Ненавидят. Так, чего же ты добивался?

Я знаю. И не надо напоминать мне о предстоящей войне. Знаю, что не только вампиры и демоны схлестнуться в битве, но и люди. Кохак, со своей безумной идеей стравить все три расы, надеется на мировой геноцид, но я не позволю этому случиться.

Оставив Эйдана наедине с мыслями, я поднялся в спальню отца. Бросив одежду на полу, я вошел в ванную, включая воду в душе. Пока та нагревалась, я ухватился за рукоятку ножа и потянул, выдергивая лезвие. Рана выплюнула сгусток крови, посылая спасительное облегчение. Вот, теперь хорошо. Забравшись в кабинку, я встал под струи. Горячая вода ошпарила кожу, опалив огнем заживающие раны. Опираясь ладонями на стену, я наблюдал за кровавой воронкой, убегающей в слив, и думал о словах Эйдана. Он чертовски прав. Как бы мне не хотелось помочь людям, они всегда будут воспринимать нас монстрами. Пока Кохак со своей бредовой манией об уничтожении жителей земли, жив, люди никогда не примут нас. Да, они ходят по вампирским клубам, позволяют себя трахать, с покорностью подставляя свою шею для клыков… где-то глубоко в душе, они нас ненавидят. Все неизведанное, неправильное, будет вызывать в смертных ужас и отвращение. И на что я надеялся, когда приволок Маршала сюда? Что он будет благодарен мне за спасение? Я лишь вызвал в нем страх и отрицание. Это реальность, а не мать-его-сумерки, где тупоголовое создание восхищается мифическим существом… на самом деле, все двояко. Только отчаянные, отдаются с потрохами, а другие в это время строят планы по уничтожению. Черт, о чем я только думал?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Алекс Мерфи — персонаж фантастического боевика «Робокоп». (Прим. автора)

2

Криминальное американское ТВ-шоу, основанное на реальных личностях и историях. (Прим. автора)

3

«Кровососущие уроды» — американский фильм ужасов, снятый в жанре трэша и сэксплотейшна. Основан, на фильме Хершела Гордона Льюиса «Кудесник крови». (Прим. автора)

4

Генри Говард Холмс — первый официально зарегистрированный американский серийный убийца. (Прим. автора)

5

Рональд Дин Коулмэн — профессиональный культурист, восьмикратный победитель конкурса «Мистер Олимпия» и других престижных соревнований. (Прим. автора)

6

Алопеция — патологическое выпадение волос, приводящее к их частичному или полному исчезновению в определенных областях головы и туловища. (Прим. автора)

7

Точнее — 7, 7 годам. (Прим. автора)

8

Исполнитель, группа «Bon Jovi». (Прим. автора)