Сказка, рассказанная лгуньей

Ана Жен (2024)

Аня — русская студентка, которая, устав от постоянной гонки за успехом, решает начать новую жизнь в Лондоне. Здесь она стремится найти себя и пережить настоящие приключения. Вскоре после переезда, она случайно сталкивается с Эваном, знаменитым американским актером, который после болезненного развода тоже ищет себя в новом городе. Несмотря на все различия и разницу в возрасте между Аней и Эваном вспыхивают настоящие чувства. «Сказка, рассказанная лгуньей» — это история поиска любви, самоопределения и борьбы за счастье в современном мире, где каждый шаг может изменить судьбу.

Глава 23

— Я и представить не мог, что ты так хорошо поешь, — проговорил Эван, ставя чайные чашки в гостиной.

— Почему? — в свою очередь удивилась она, с ногами залезая на диван. Например, вот Аня и представить не могла, что Эван готов весь вечер провести с ее коллегами по проекту. Обсуждать это они конечно же не станут! Не дай боже Эван заподозрит в ней параноидальную истеричку!

— Ты не говорила, что умеешь… А с твоими талантами, мне кажется, это одна из первых вещей, о которых нужно сообщать, чтобы произвести впечатление.

Эван расположился рядом с нею, вытягивая Анины ноги на свои колени.

— Эван, мой козырь, чтобы произвести впечатление — заявление о том, что я люблю «Улисс», а это пустое показушничество. А потом, должны же быть во мне какие-нибудь загадки.

— И какие же еще в тебе загадки, — он потянулся, чтобы поцеловать Аню.

— Я, например, еще на пианино поигрываю… — она быстро чмокнула его в губы и вскочила на ноги. — Сейчас изображу, раз уж у тебя инструмент имеется.

Она подлетела к роялю, занимавшему, по мнению Ани, слишком много места. Подняла крышку и начала перебирать клавиши в тревожном мотив, а потом, запела на русском. Эван снова ничего не понимал, но ему нравилось смотреть за тем, как Аня просто существует у него в гостиной.

— «И никто мне не докажет, что принять подарок — это значит согрешить»…

Аня впервые подумала, что эта ария из «Бала вампиров» идеально описывает начало их с Эваном отношений. Неужели он ее граф? Ну, судя по недвижимости в центре Лондона — да.

Аня пела заразительно, невероятно энергично. Эван подумал, что она бы вполне могла стать актрисой. Вообще, в те моменты, когда Аня расслаблялась, не думала о своих невероятных проектах и не тревожилась о том, что люди вокруг о ней подумают, она была особенно прекрасна. Распевая странно знакомые мотивы по голосам, она совершенно не смущалась. Ведь Эвану именно это в Ани и нравилось — рядом с ним она была искренней и настоящей. Пусть для всего мира вокруг она останется сильным амбициозным воином, но для него — маленькой веселой Аней в короткой юбке.

А тем временем она доиграла веселую мелодию и перешла к более спокойной:

— Эта часть называется «Молитва», мне не очень нравятся слова, но мотивчик славный. Да?

— Ты отлично играешь, — похлопал ей Эван.

— Премного благодарна! Только, прошу, не говори об этом Алессии, она непременно придумает, как привлечь мой талант к ее организации праздников.

— Ты училась профессиональной игре?

— Ага, как практически всякая русская девочка с мамой-диктатором, я была сослана в музыкальную школу на долгих пять лет…

— А эта композиция? Мне кажется, что-то знакомое…

— Ага, ты должен знать «Total Eclipse of the Heart», на этом мотивчике, если ничего не путаю, построен весь мюзикл «Бал вампиров».

— Что-то знакомое, — Эван нахмурился, стараясь вспомнить.

— Если ты адепт Бродвея, мог слышать про эту постановку в начале нулевых. Но в Штатах она не пошла, зато в России, по крайней мере в Петербурге, очень даже выстрелила. Мама не сильно жалует мюзиклы, считая их несерьезными…

— Кажется мне, я рискую не понравится твоей матери… — заметил Эван.

— Не переживай, ей никто не нравится… Хотя, вот с Максимкой они спелись, преимущественно на почве того, что я совсем кукушечкой поехала, сбежав в Лондон…

— Я думал, родители гордятся тем, что ты на полной стипендии, — Эвану не захотелось переходить на тему загадочного и очевидно молодого Максимки.

— Если бы маму можно было таким удивить, — хмыкнула Аня, начиная наигрывать мотив «Total Eclipse of the Heart». — Но про «Бал вампиров». Как ты понимаешь, мама это все считала страшной дуростью, зато моя подруга из музыкалки… — Аня вздохнула, вспоминая былое. — Ей однажды родители купили билеты на этот мюзикл, а потом, не знаю, как так вышло, мама не смогла пойти. И подруженька позвала меня. Я как сейчас помню, это был дневной спектакль посреди зимы. Мы сидели в партере, а перед нами — актер из дурацкого сериала… Ты все равно его не знаешь.

Аня стала говорить быстрее, воспоминание ей нравилось.

— И вот занавес поднимается и я понимаю, что пропала. Я оказалась в таком восторге, что словила гиперфиксацию! Как это теперь называют подростки? Да, «Бал вампиров» стал моей Римской империей! И вот я потратила часы на то, чтобы записать ноты, любимых арий, собранных благодаря подпольным записям спектакля…

— Ты можешь писать ноты на слух? — удивился Эван.

— Слушай, мне было пятнадцать и я натурально очаровалась высоким графом фон Кролоком! Я тогда что угодно могла сделать, лишь бы приблизиться к своему идеалу! — она рассмеялась, будто бы не было в ее талантах ничего необычного.

— И ты никогда не думала стать профессиональным музыкантом? У тебя же такие данные!

— Я вообще мало думала о том, чего хочу, — призналась Аня. — Но знаешь, что? Я рада, что меня не вынудили заниматься музыкой, как профессией. Я ее потому и люблю, что не считаю чем-то невероятным. Понимаешь? Я просто знаю, что люблю смотреть твои мюзиклы…

— Но ты фанатка фон Кролока, а не кого-нибудь из моих мрачных персонажей, — слегка обиженно заявил Эван.

— Ох, милый, — умиленно улыбнулась Аня, уловив нотки ревности в его голосе. — Кто угодно может быть графом фон Кролоком, а вот Эваном Стоунхартом — только ты.

В слух, разумеется, Аня не стала добавлять, что лучше Ивана Ожогина в этой роли никого быть не может… Но это уже пройденный этап…

— К тому же, не думаю, что так сильно полюбила бы именно этот мюзикл, если бы не Сара. Так главную героиню зовут. Она живет в своей дыре, ей ничего нельзя и тут к ней в ванну залезает высоченный вампир, дарит сапоги и зовет на бал. Мне тогда тоже страсть как хотелось, чтобы какой-нибудь граф ворвался в мою жизнь и утащил из музыкалки!

Она перестала играть и вернулась к Эвану, как часто делал Горе, умостилась у него на коленях.

— Эван, ты ведь и есть мой граф, «опустись со мной на дно»… — И она прижалась к его груди, слушая гулкие удары сердца. Ей бы хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.