Потому что нельзя…

Ана Гри, 2001

Женщина следователь районного отделения полиции во время отпуска отправляется в деревню, чтобы у мачехи забрать детей домой.В деревне судьба ее сталкивает с насильником, который надругался над женщиной, когда та была подростком, в результате чего родилась старшая дочь, которая не знает всей правды.Но еще больший удар ожидает героиню, когда она узнает что насильник и ее младшая дочь любят друг друга…

Глава 1

Андрей чутко коснулся губ Ани и со всей любовью посмотрел в ее глаза.

— Ты действительно этого хочешь? — покачал он головой, а уголки его губ расплылись в едва уловимой улыбке.

Андрею сорок три. Он высокого роста мужчина крепкого спортивного телосложения. Анне восемнадцать. Юная еще совсем малышка со светлыми волосами и широкими зелеными глазами, которые так доверчиво смотрят на него. И в них заметна доля неловкости с капелькой озадаченности. Но все это заглушалось желанием, им больше всего горели ее глаза.

— Да!

Он подхватил ее на руки и в комнате уложил на кровать. А сам отправился зажечь свечи на столе у окна, на котором колыхались занавески и показывали прекрасный вид на большое, багряно-красное, удивительно красивое солнце, наполовину скрывшееся в верхушках леса. А облака, плывущие возле него словно отзеркаливали светом вечернюю деревню, как огромные кораллы и рубеллиты.

По пути обратно к кровати Андрей снял футболку. И склонившись над Аней, смотрел в ее глаза, поглаживая по волосам. И прижавшись к ней всем телом, впился в ее губы начиная ласкать тело. Но как же она была смущена, когда Андрей принялся ее раздевать неторопливо, и раздевался сам. Несмотря на то, что она его хотела Аня стеснялась своего тела, ведь он будет первым ее мужчиной.

— Все в порядке? — остановился Андрей.

— Да-да, — пролепетала она, чувствуя, как щеки наливаются огнем. — Продолжай…

— Ничего не бойся, — прошептал он, лаская мочку ее уха.

И она изогнулась ему навстречу успокаиваясь его голосом и словами. Млея под натиском ласк тела и жаркими страстными поцелуями, которые заставили забыть о неловкости.

— Девочка моя, — продолжал шептать он, медленно в нее проникая.

И Аня зажмурилась, выдохнув, и чуть не выскользнула из-под него, если бы не локти Андрея, поставленные поверх ее плеч.

— Потерпи малыш, — был он предельно аккуратен и нежен.

***

Я закричала, выгнулась и заскребла ногами по земле, схватив за которые он резко придвинул меня к себе, а его колени уже находились у меня между ног…

Повторяется. Понимала я объятая нестерпимым ужасом, уже размахивая руками в пустоте. И тут же проснулась, глубоко хватая воздух ртом.

— Какого черта, — присела я на кровати и закрыла лицо ладонями.

На часах пять утра, светает…

Тихий, утренний город еще спит, улицы спокойны и пустынны, почти нет гудящих машин. Никто еще не спешит на работу, окна в многоэтажках только загораются светом.

Не высокого роста стройная женщина сорока лет с длинными рыжими волосами, которую зовут Евгения, мать троих детей прошла на кухню, в спешке прикурив сигарету.

— Когда наконец, он перестанет мне снится? — мучилась я сама того не замечая как с силой сжала между пальцами сигарету. — И почему мне так легко удалось уйти в отпуск? Обычно в следственном отделе это самое не возможное… Лучше бы не позволили. Теперь придется ехать в деревню.

Меня пугала эта мысль доводила до безумия, оттого что через несколько часов мне придется оказаться в том месте, которое я ненавижу! Если бы мне не дали отпуск как раньше все бы было проще с одной стороны — уж лучше бы я ныла от возбуждения нескончаемого потока уголовных дел, очных ставок и следственных экспериментов… Но ведь сама напросилась в заслуженный отпуск, потому что необходимо помочь в деревне моей мачехе, у которой безвылазно гостят мои дочки. Кристине конечно в радость их присутствие. Но и я отсиживаться дома не могу.

Но тут меня посетила замечательная мысль — а что если я заберу дочек домой? Тогда не придется торчать там, где мне дискомфортно.

— Мам, ты чего так рано встала? — вошел на кухню сын Дима.

Парень с взъерошенными волосами и светлыми сонными глазами подошел к кофеварке.

— Ты уже готова ехать?

— Нет только не сейчас.

Я затушила сигарету и повернулась к сыну.

— Дим, может, ты сам сгоняешь в деревню и привезешь сестер?

— Ага, — хохотнул он. — Так они и согласятся.

***

Андрей налил два бокала красного вина и один подал Ане:

— Теперь ты моя жена!

Они чокнулись бокалами и сделали по глотку.

Андрей присел рядом и с преданностью взглянул в ее глаза. Аня, укутанная в простынь обняла его одной рукой.

— Когда приедет твоя мама?

— Ой, — спохватилась она. — Сегодня утром! Андрюш мне пора…

Андрей погрустнел. Поставил бокал на столик и принялся одеваться.

Аня замерла, любуясь его телом. Красивый стан, накаченные руки, седина в волосах… Он был первым, кого она полюбила, он стал первым ее мужчиной, и сегодня ее любовь стала крепче в миллиарды раз.

— Не надо меня провожать, — улыбнулась она, натягивая джинсы. Аня опасалась, что их могут увидеть вместе.

Андрей же опасался ее отпускать одну.

— Еще чего! Мало ли кто может ошиваться в это время.

***

Я вышла из машины и оглядела местность, которая так и не поменялась со времен моего детства и последнего визита. Всего полтинник километров от города, а атмосфера меняется кардинально. Она здесь иная непосредственно спокойная с чистым до головокружения воздухом без канцерогенов и насыщенная зеленью окружающей природы. И это в век нано технологий, которыми кишит город, в деревне все иначе. Казалось, здесь вовсю властвуют средние века, не смотря на стационарные и сотовые телефоны, интернет и отапливание большинства домов газом. Все те же деревенские домики с резными ставнями и крылечками, надворные постройки, покосившиеся от времени серые заборчики, лавки с бабушками в косынках и котами на коленях. Недалеко журчит речка, слышен шум леса. Свежий ветерок ласкает нас с сыном и трепет волосы на голове, какой же здесь не спертый воздух! Невозможно надышаться этой свежестью и запахами летней окружающей среды. Ярко светит солнце на безоблачном небе. Да здесь оно ярче, потому что не закрыто пеленой густого, удушливого, городского смога, копоти и выхлопных газов.

Нет, все же ненавижу это место! Не смотря на всю деревенскую прелесть мне здесь страшно от этого донельзя неуютно! Зато мои дети до безумия обожают здесь находиться, как помешанные рвутся в деревню по поводу и без.

Навстречу нам спешила радостная Кристина вторая жена моего покойного отца, который бросил нас с мамой, когда мне было лет шесть или девять не помню точно. Кристина старше меня на десять лет и конечно она не заменила мне мать, но, сумев преодолеть все наши разногласия, стала мне родной старшей сестрой.

— Мои хорошие, — обняла нас она. — А я уже блинчиков настряпала.

— Блинчики, — обрадовался Дима.

— Сумки только не забудь в дом захватить, — рассмеялась я.

Мы в обнимку с Кристиной отправились в дом.

— Ну как вы тут?

— Да лучше не бывает, — воскликнула она. — Лето, жара огородик растет, витаминчики!

— Нафиг он тебе сдался огород этот с твоим больным сердцем?

— Привыкла я Жень, оно же все свое! Да и девочки мне помогают.

Мне не терпелось увидеть дочек! Они еще спали в комнате на втором этаже. Я осторожно открыла дверь и зашла внутрь.

Старшая Лина, конечно, не терпела ласк. Она с детства была «оторви и выбрось» да и здесь построила всю деревню по струнке. А вот Анечка милое, нежное, до безумия ласковое создание она как никто нуждается в моей опеке, да и отношения у нас как у подруг!

— Привет принцесса, — прошептала я, присев на корточки перед кроватью младшей.

Но она, увидев меня, отстранилась, притворившись, что спит.

— Малыш что случилось? — с болью в голосе спросила я, ожидая более радушного приема.

— Нее мам все в порядке… — Аня открыла глаза, но как-то избегала моего взгляда.

Я подняла с полу дочкины джинсы, заметив на них пятно крови в области паха.

— Аня это что?

— Критические…

— Опять? У тебя же две недели назад были… Нет немедленно в город к врачу!

Аня была напугана, и я бы заподозрила что-то по ее взгляду, но меня отвлекла моя старшая дочурка:

— Евгения Максимовна доброе утро.

Лина зачастую меня так называла в силу своего характера. И я уже с этим смирилась.

— Сделайте нам отдельные комнаты, умоляю! Меня скоро вырвет от этих сюси-пуси. Ей уже восемнадцать она взрослая.

— Лина, — улыбнулась я. — Вы для меня всегда останетесь детьми, не смотря на все твои сопротивления и стремления быть взрослой.

— Ой, ма я тя умоляю…

— Так девчонки, — хлопнула я в ладоши. — Подъем! Идемте завтракать, жду вас внизу.

— Ты что такая бледная? — спросила Лина у сестры, когда мать ушла.

— Живот болит…

— У тебя никак вчера первый раз был? Уж я-то не дура верить в сказки о месячных, — усмехнулась Лина.

— Ты что, — вскрикнула Аня, боясь, что их услышат.

— Да не боись я могила! Да и чего бояться-то?

Аня рассердилась, не желая продолжать эту тему.

— Ну не хочешь не надо, — Лина зевнула, легла на спину и закрыла глаза.