Хроники закрытого космоса

Анатолий Шинкин, 2020

Привычно говорим: «Открытый космос», – и не догадываемся, что есть еще и закрытый, о котором знают, а чаще «слышали краем уха» некоторые ученные и два-три политика. Автору повезло приобщиться и поучаствовать. Делюсь впечатлениями и приподнимаю краешек занавеса. Как там было? Довелось встречать чуд чудных и див дивных. Иногда было смешно, порой тепло и грустно, но чаще страшно. Повести «Кардинал серый обыкновенный», «Тигры и кролики»; рассказы «Счастье рядом», «Контакты нижнего уровня», «Четвертый щупалец Любофила» подарят читателю возможность узнать новое, подумать и от души повеселиться. Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Кардинал серый обыкновенный

Хотелось бы сказать: творим и управляем временем;

но приходится признать, — это время строит,

дает нам лицо, определяет мысли и чувства

Техника меняется, люди те же; ракеты

достигли дальних галактик, но люди не перестали

любить или ненавидеть; не изменилось процентное

содержание поэтов, мерзавцев и безбашенных экстремалов.

Глава 1 Новая вводная

Военные учения призваны устрашить врагов

и убедить друзей ими и оставаться

Короткими залпами-квантами отстреливая одиночных космических пехотинцев с инопланетной тарелки, с требовательным негодованием «сверлил» глазами спину командира. Увы, Батя будто забыл об обещании закончить занятия пораньше и не вспоминать о существовании подчиненных на все время уикенда. Самозабвенно лавировал между разно размерными камнями в метеоритном потоке, искал подходы к агрессору, совершенно упуская из виду, что у тарелки со всех сторон перед, а с двух оставшихся — верх.

– — Виктор, приготовься, — в бою первый пилот обращается к экипажу полными именами. — Две торпеды по готовности.

Брюхо… или крыша инопланетной посудины по мере приближения заполняла монитор, но медлить нельзя: в космическом скоротечном бою выигрывает стреляющий первым, и я торопливо придавил большими пальцами обеих рук кнопки на боевых джойстиках. «Тарелка» ответила продолжительным лазерным квантом и ракетой. Батя движением ручки управления уклонился от залпа; а мне и моргнуть нельзя — вел к цели торпеды, одновременно расстреливая из бортового орудия выпущенное «зелеными человечками» серебристое «бревно». На третьем снаряде болванка рванула, застелив экраны слепящим магниевым светом; но наши торпеды уже дошли, прожгли кумулятивными струями обшивку посудины и рванули внутри. Командир спокойно отвернул в сторону и отгородил корабль от взрывной волны большим ломаным обломком когда-то взорвавшейся планеты.

– — Николай, как в машинном? — Николай, в обычное время Колька-Колян, механик и третий член экипажа космолета-истребителя внепланетных поползновений.

– — Срабатываний защиты не было, чистая победа, — коротко отчитался механик.

– — Побеждать всегда — это наша неискоренимая привычка. Всем спасибо, все свободны. Занятия окончены, — командир откинулся на спинку кресла, устало взглянул на панель управления и поднял палец вверх, призывая к вниманию: назойливо мигала на скайпе кнопка связи с КДП (Командно-диспетчерский пункт).

Первый пилот «Руслана» Сергей Иванович Красильников, коротко стриженый брюнет с жестким лицом бойца без правил, почти двухметрового роста. К двадцати четырем годам наработал опыт полетов на грузовых транспортах и малых крейсерах. Излучает энергию подавляющей даже не силы, а неотвратимой мощи. Я мальчишка нагловатый с начальством, но к имени командира невольно добавляю отчество, а застенчивый механик Колька обращается исключительно по должности — «Командир». Между собой говорим: «Батя».

Я уже начал подниматься с места, собираясь сразу от трапа включить восьмую скорость и мчаться на продолжение вчерашнего нечаянного романа с фигуристой брюнеткой Олей, но теперь усмехнулся в полном разочаровании. Взглянул на Кольку и развел руки в межпланетном жесте, обозначающем «полный облом», присел на подлокотник кресла. Звонок от начальства в пятницу, без пятнадцати семнадцать, может означать только одно — выходные не состоятся.

И благо бы, действительно напали щупальцерукие пришельцы на неуловимых тарелках или «чужие» на все заслоняющих космодирижаблях, или злобные ящеры в бронированных космокапсулах. Защищать от них Землю в любое время дня и ночи, во всякую погоду и в самых неожиданных местах наша прямая обязанность, священный долг и, что таить, жгучее желание. Для того и шли в космолетчики и в отряд защиты от космической угрозы, но последней пока не случилось, а современнейший, вооруженнейший, комфортнейший космолет повадились использовать для развлечения министры «родного» Правительства и депутаты «народной», мать ее, Думы.

Смешно и стыдно: «до зубов» напичканный самым современным, убойно-летальным оружием корабль-истребитель, с поэтическим названием «Руслан», вывозил по выходным и праздникам пресыщенный земными развлечениями истэблишмент в межпланетное пространство: на охоту, рыбалку и космический «пленэр».

Народные слуги, истомленные праведными трудами на благо общества, жаждали отдыха и приключений на грани фола: пьянства в межзвездном пространстве и плясок-хороводов в невесомости. Хозяева Земли. Кто бы осмелился отказать? Выбросив половину боезапаса, среди рабочих помещений корабля встроили люксовые номера, с широчайшими траходромами, и кают-компанию, с чудо-баром и супер-ассортиментом.

Колька-механик, покосившись на общающегося по скайпу командира, подошел в штурманский закуток, выговорил сокрушенно:

– — Светка опять ворчать будет.

Колька в команде самый младший. Темный шатен среднего роста. Лицо славянско-рязанского типа, рябоватое от заживших юношеских «угрей» и веснушчатое. Тем не менее, парень пользовался всегдашним вниманием и расположением девчат, благодаря выраженному обаянию и излучаемой спокойной надежности.

– — Счастье от тебя не сбежит, — успокоил друга, — не пройдет и полгода, и подаришь зазнобе волшебно красивый светлый день или томную темную ночь, а там и…

– — Угу, приколист, — поморщился Колька, — вот я прикол так прикол недавно узнал, оказывается первыми космонавтами собаки были. Прикинь, не люди, а собаки. Интересно, как они связь с Землей держали? Собаки же не разговаривают.

– — Не разговаривают, — согласился я, значительно глянув на друга. — Читал неоднократно статьи в научных журналах о тех полетах. Не разговаривают, а думать умеют. Есть гипотеза, научное предположение, что в космической невесомости собаки думали ненормативной лексикой, проще сказать, матом.

– — Сочиняешь, — не поверил Сашка. — Собаки на собачьем языке думают…

– — Пока ведут беззаботную привольную жизнь на около космодромных помойках, а стоило поместить хвостатых в собачьи условия космокапсулы и отправить в холодный вакуум, так и открылись подспудно сохраняемые познания в трехэтажных уличных оборотах.

– — Орлы, — донесся насмешливый баритон командира, — не хотелось огорчать, но, уверен, сами догадались, что, перерыв на ужин закончится через двадцать минут. Отсчет начался три минуты как.

Пришлось посуетиться. Космическое начальство снабжает пилотов обильно и разнообразно… синтетическими консервами в тубах. «Быстрая» еда, не всегда понятно: мы ее едим или она нас. Может быть, на заре космонавтики, когда летчикам приходилось жить и работать в невесомости, применение туб-тюбиков имело смысл, но, когда в кабине поддерживается искусственная гравитация, выдавливать из пластиковых контейнеров «какашки» киевских котлет и шашлыков по-карски — смешно. «Консерваторы, — однажды пошутил Колька, — только одно на уме… консервы». Питание космонавтов, в прямом смысле, законсервировалось.

Наличие в нашем экипаже парня с «деревенскими корнями» очень помогло сберечь желудки. Тубы с борщами, супами, кашами и космическими компотами Колька в ближайшей деревне менял на нормальные продукты. Пастозные «какашки» крестьяне подсыпали курам и свиньям в качестве витаминных добавок, а изготовленную по «космическим» технологиям посуду использовали для консервирования на зиму овощей. Обоюдная выгода, общее удовольствие.

Пока «распевалась» кофеварка, наготовили бутербродов с кровяной колбаской и зеленью, позвали к столу командира.

– — Рыбалка, она же охота на монстров, жирующих в хвосте кометы Галлея, — энергично прожевывая бутерброд, — прояснил ситуацию Батя, глянул на оставшиеся «бутеры», недовольно поморщился и откусил здоровенный кусок прямо от круга колбасы. Удовлетворенно уркнул и продолжил объяснения. — Знакомые господа Пушкарев и олигарх Зенковский везут на сафари известного по ТВ-программам «голубого» артиста-поэта Окорочковского и мисс Красоту.

– — Пушкарев, который бандит? — переспросил Колька, непроизвольно тронув себя за подбородок. Пару месяцев тому пьяный пассажир начал буянить, спровоцированный простодушным замечанием механика:"Хапают и хапают олигархи: пора бы и нажраться, а, лучше, подавиться ворованным", — и Кольке пришлось отбиваться.

– — Помнится, драка тогда не выявила победителя, — невинно глядя в стол, заметил я. — Наверняка депутат захочет довести дело до победного финала. Если что, правый хук у него «проседает», можно ответить прямым поверх.

– — Не стоит задавать вопросов с общеизвестными ответами, — взгрустнул о несовершенстве истеблишмента Батя и отхлебнул кофе. — Олигархи не совсем люди и не нажрутся никогда. Обманул классик, объявив первой человеческой потребностью труд, а не еду. Безопаснее для челюсти излиться накипевшим перед нами. Мы и бить не будем и не скажем никому.

– — Врал классик, как свойственно великим и считающим себя таковыми, — шутливо поддержал я Батин спич, — но и олигархи разные, и на каждую их душу нужен свой археолог.

– — Не только олигархи, в каждом человеке второе дно обнаруживается, — откликнулся Колька. — Кто за доброй улыбкой злые мысли скрывает, а другой, хихикает противно, а сам такой и есть… падонок. Кулаки сжимаются.

– — Желчь приносит в жизнь пикантность, — я снова не удержался от прикола. — Правильно поступаешь, выплескивая ее периодически, а то начнет отравлять организм изнутри.

– — Смеешься, а прав, — усмехнулся Колька. — Высказался и вроде бы выполнил, и уже не стремишься махать кулаками в реале.

– — Все равно, чем занимается человек, в каких условиях и в каком времени находится. Важно, что он остается человеком… или не остается, — философски «догрустил» и подытожил Батя. Резко сменив тон, безапелляционно прихлопнул ладонью столешницу. — Депутатов бить нельзя.

– — А побои принимать можно, — осторожно проворчал Колька.

– — Прав, побои принимать можно, — жестко усмехнулся Батя. — Парни, воспитанные на пещерных инстинктах, получили громадные деньги и власть. Сила и насилие в основе взаимоотношений. Убивая, грабя и насилуя, они не разбойничают, а решают хозяйственные споры…. Иногда, принимая неправедные побои, делают карьеру, но это к слову. Требования обычные. Что бы ни творили наши гости, воспринимать как само собой разумеющееся. В конфликты не вступать, на провокации не поддаваться, на пьяные выходки не реагировать. Об увиденном и услышанном молчать до конца жизни, если не хотите закончить ее несколько раньше определенного природой срока. Олигархи не звери, но деньги разрешают им иногда отпускать внутреннюю сущность с поводка, как они говорят: «Объяснять долго, а в лицо стукнуть не трудно!» Виктор, проверь страховки и медкнижки.

Когда командир говорит: «Виктор», перестраиваюсь в рабочий режим моментально. Мощнейшая энергетика сильной личности не вызывает даже тени желания к неподчинению и неисполнению. Обращение по полному имени действует на меня, как команда «фас» на овчарку. Быстро присел к своим мониторам, на высветившейся голографической «клаве» набрал список «охотничков». Справа высветились данные о медицинских допусках и страховках.

Обывательская молва считает космический транспорт самым безопасным и комфортным, а полеты в межзвездном пространстве обычной скучноватой прогулкой. Космические полеты — почти обыденка: «водила» двигатель на прогрев включил, сам себе время отсчитал и к ручнику потянулся, — можно ехать.

Посмотрели бы на бесконечный список оставшихся в космосе навсегда, не обязательно погибших, иногда затерявшихся без шансов вернуться. А еще внезапные перегрузки, до двадцати «же», в переходах встречных гравитационных полей, когда корабельные механизмы в истирающих и закручивающих струях работают на пределе возможностей и не выдерживают порой.

Медицинские книжки оказались в порядке: у всех «космическое» давление — сто двадцать на восемьдесят, гемоглобин и холестерин в норме. Страховки в пределах разумного: у бандита-депутата и олигарха-афериста по миллиарду баксов; у артиста-поэта и супермодели по пятьдесят тысяч, — цена человеческой жизни в зависимости от социального статуса.

Зенковский, кроме почти официальных званий олигарха и афериста, оказался графом. Как грибы множатся среди богатых жуликов князья, герцоги, бароны и графья. Понимаю, что ребята уже и немало заплатили за гордое звание, но неплохо бы и ежегодный налог на титул: хочешь носить, плати Ваше Сиятельство. Тебе честь, народу польза: вдруг случится, чиновники не все украдут и останется денежек на километр-другой асфальтированной дороги.

Страховки смотреть обязательно. На космических прогулках случались мудрецы, страховавшие себя на запредельные суммы в случае смерти, и заносившие в корабль рюкзак с динамитом, чтобы смерть непременно произошла, а родные получили безбедное существование.

Покрутив фото-голограмму в разных плоскостях, полюбовался формами девицы. Бедра равномерной полноты, про себя называю такие ведрообразными, вспоминая уличную частушку: «А под юбками бедра, как молочные ведра», — самый цимес; голени средней полноты, хочется прихватить всей ладонью и второй ладонью погладить. Колени круглые — глаз не отвести, — ноги моей мечты. Живот измучен диетами, но сохранил, небольшой слойчик подкожного жирка, что придает фигуре волнующую женственность. Грудь великовата, но держится высоко, а грушеобразные плавности перед сосками задерживают взгляд. Простоватое лицо обрамляют длинные пепельно-блондинистые волосы. Звать, Мария, Мария Минская, — красиво. Супермодель и начинающая актриса, — все при ней; можно работать.

Глава 2 Чтобы жизнь не казалась пресной

"Плечевые» девушки и в космосе есть,

но, понятное дело, не выставляют свои

прелести на обочинах маршрута,

а подсаживаются в космопортах

- — Витя, — голос командира заставил вздрогнуть. — Один раз скажу, а повторять не буду: девушку везут не для тебя.

– — Мы не ищем возможности совершить, мы ищем причину уклониться. Помню я, помню, — смущенно проворчал в ответ. Осторожно глянув на друзей, подобрал «раскатившуюся» губу и перенес изображение в архив. Когда на корабле «высокие» гости, пословица: «Видит око да зуб неймет», — точно отражает наше состояние.

– — Пойдем встречать, — Батя кивнул на экран наружного наблюдения, отразившего белоснежный лимузин у трапа и суетящуюся прислугу. — Для отдельных особ есть особые способы доставки. Поздороваюсь, а дальше ты. Взлет через час. Дай языку размахнуться.

Ритуал встречи за десяток экскурсий в межзвездные миры отточился до автоматизма. Командир выходил на верхнюю площадку трапа в костюме, «цвета кипящего кофе с молоком», небрежно лаская в левой ладони трубку черного дерева, в правой держал наготове зажигалку белого золота. Изображал желание шагнуть на ступеньку вниз, но оставался на месте; с шестиметровой высоты (два — свой рост, остальное — трап) равнодушно смотрел на приезжих.

Охотники в ярко желтых комбезах радостно топали по ступенькам: модель Мария, вертлявый длинноволосый хлыщ-«голубок», аферист-олигарх, и последним, презрительно оглядываясь багрово красным… мордой, тяжело переставлял ноги депутат и бандит в одном лице Пушкарев.

Начиная с первых выездов на охото-рыбалки обязанности экскурсовода и массовика-затейника естественным образом легли на мои плечи, точнее, на язык, которым и приходилось молотить без умолку. Депутаты и министры, сознавая свою значимость, отдавали команды и высказывали пожелания движением пальцев, их гости: «нужные люди» или оруженосцы-«шестерки» в присутствии хозяев старались помалкивать.

Короля играет свита. В момент встречи"охотников"я работал на имидж командира. Дав гостям подняться наверх, шагнул из шлюза на трап:

– — Добро пожаловать на борт корабля-истребителя межпланетных негодяев «Руслан». Вас приветствует командир боевого экипажа Сергей Иванович Красильников, — Батя, отрешенно оглядывая пространство, кивнул и чуть подвинулся, пропуская всех к шлюзу.

Шлюз — хитрая ловушка. Пока один люк открыт, другой — заблокирован. Система отрабатывалась веками, преодолевая всегдашнее стремление летчиков распахнуть дверь ударом ноги и разобраться с космосом без посредников. Захлопнулся наружный люк, и включились встроенные в переборки светильники «дневного» света, придав лицам синеватый мертвенно-бледный оттенок. Красотка Мария, до того не отводившая взгляда от командира, испуганно обернулась ко мне. Едва заметно улыбнулся и кивнул в сторону открывающегося внутреннего люка, мысленно зачислив себе зачетный бал: рыцарь вернул даме душевное равновесие.

Торопливо инструктировал гостей, рассаживая в кают-компании по «плавающим» антигравитационным креслам.

– — Противоперегрузочным, если можно, — впервые подал вальяжно-плаксивый голос, а лучше бы молчал, «служитель муз». — Нет нужды употреблять заимствованные слова, где можно обойтись исконно русской лексикой.

Удивительно, сколько негатива может собраться в одном человеке: «голубой», славянофил, артист, поэт, — если еще и вегетарианец, представитель нестандартной кулинарной ориентации, будет трудно сдержаться и не выбросить в открытый космос без скафандра.

– — Извините, — соблюдая этикет, мягко возразил поэту-артисту-блюстителю-радетелю языка Окорочковскому. — В экипаже все «технари». Разговариваем однозначными словами-терминами «и матом», — добавил мысленно, — чтобы избежать недоразумений.

– — Конечно, понимаю Вас, — приосанился служитель муз; похоже, не часто общались с ним столь уважительно.

Разъясняя порядок поведения на взлете и выходе из атмосферы, проверил привязные ремни, помог принять положение «полулежа». Нечаянно коснулся плеча Марии, и девушка, скрывая волнение, «включила кокетство»:

– — Командир придет пожелать нам счастливого полета? — голос оказался сипловатым, глубоким, чувственным, и я невольно отодвинулся, скрывая возбуждение.

––… и приятного времяпрепровождения в обществе лучшего штурмана Военно-космических Сил. Первый пилот обратится по громкой связи.

– — А Вам взлет не доверит?

– — Штурман тем и отличается от летчика, что ему не дают порулить, — усмехнулся, подмигнул, и красотка догадалась замолчать.

Живот олигарха-афериста-графа ремень не охватывал. Пришлось подстраивать систему:

– — Пора худеть, — смущенно резюмировал олигарх. — Вернусь, и на диету. Я Федя.

– — М-м-м….

– — Просто, Федя, — олигарх протянул руку, и я ответил осторожным пожатием.

Помогая умостится депутату, выщелкнул из его подмышечной кобуры пистолет, перехватил и слегка прижал в пальцах взлетающий кулак, шепнул примирительно:

– — Неуместно, а на выходе верну.

– — Пистолет в кармане всегда уместно, — сдерживая стон и злобно морщась, сквозь зубы проворчал депутат, но смирился и кивнул. — Разбуди за час до подлета, — Пушкарев коротко взглянул и прикрыл глаза припухшими веками.

– — Подойду, — ответил мимоходом, не размениваясь на эмоции и аккуратно пристроил на подлокотник помятый кулак бандита. Знает зараза, что на борт с личным оружием нельзя, и прихватил «пушку» из композитных материалов, не улавливаемых металлоискателем.

Для себя определяю Пушкарева как"незаинтересованную в мнении сторон вершину", по-другому,"самодур", — это не негативная оценка, это обозначение состояния души клиента. Боец-одиночка, в зависимости от обстоятельств, настроения или меркантильных интересов принимающий статус"всем друг"или"всем враг". Неординарный дяденька, и конечно, за недолгое знакомство успел меня и просчитать, и оценить. Разминая краснеющие пальцы, взглянул уважающе и спросил полушутя.

– — В зятья пойдешь?

– — Не решил пока, — усмехнулся независимо и"включил громкость". — Кресла можно покинуть через час. Кают-компания, кубрики-люкс и бар в полном вашем распоряжении. Богатейшая фильмотека о космической живности: рыбы, питоны, тритоны, крабы-отшельники и прочие экзотические дети космоса, — торопливо инструктируя, позволил себе небольшую буффонаду. — У многих народов души после смерти тела удаляются в места богатые рыбой и дичью. Посмотрите фильмы и узнаете, где находятся эти места: живность там прямо кишит. Сплошь каннибалы и этим похожи на людей. — Подмигнул графу-аферисту Феде. — В людях много звериного и, если не сдерживает закон и перспектива наказания, большинство человеков быстро возвращается к обычаям дикого леса и соответствующего поведения. Всегда с удовольствием поедаем ближних. Пульты в правом подлокотнике. Можно включать прямо сейчас. К местам охоты доберемся к восьми утра. Взлет через десять минут.

Пришлось затратить еще полторы минуты, настраивая каждому индивидуальный экран.

– — В том районе есть обитаемые планеты? — почему-то шепотом спросил Федя.

– — Несколько дачных участков, — ответил вполголоса. — Смотри о рыбах, Федя, — это интересно.

Поспешил в центральный пост, пристегнулся в кресле, пробежался взглядом по мониторам управления, прислушался к уютному поуркиванию включающихся и запускающихся систем.

– — Взлет «по-самолетному», — проинформировал командир. Добавил обороты двигателю и, дождавшись выхода «на режим», плавно отпустил тормоза.

«Самолетный» взлет экономит до пятидесяти процентов горючего, а это хороший запас на случай, если кому-либо из властных, но безответственных гостей падет в нетрезвую душу желание завернуть «по пути» на неведомую планетку на предмет поиска податливых амазонок или нестандартных приключений на высокопоставленную жопу.

Пятикилометровая бетонка взлетной полосы промчалась под кораблем и затерялась внизу. На экранах кругового обзора голубизна быстро сменилась прозрачной чернотой, наполненной множеством золотистых перемигивающихся блестяшек-звезд. Правду сказать, экран показывает реальную картину, только на стартовой площадке или при движении корабля вместе с космическим потоком, как плот по реке, с нулевой относительно воды скоростью.

Во всякое другое время неторопливую картинку «рисует» компьютер, заботливо охраняя нашу психику от бесконечного мелькания звезд и планет. Корабль, набравший скорость светового луча, по сути становится ладьей Харона, в которой мнение пассажира не имеет никакого значения, а для случайно выпавшего за борт любой берег ТОТ.

Космолет пронзает пространство и время, руководствуясь заложенной программой, автоматически реагирует на случайные внешние раздражители, например, расстреливает внезапно объявившийся на пути астероид или уклоняется, если камень слишком велик.

– — Иваныч, я тут порылся, — спина командира заметно вздрогнула и напряглась. — Наши гости летят не совсем на охоту; точнее, совсем не на нее…

Сергей Иванович Красильников честен патологически. Всякая ложь, всякое несоответствие декларируемого и реального, вызывает у него болезненную реакцию, едва ли не аллергию. Однажды признался: «Не могу смотреть фильмы, читать книги об аферистах и мошенниках, — сразу депрессия».

А меня авантюрный жанр увлекает. Всегда стараюсь разглядеть за общедоступным спрятанное, за показным «двойное дно», за громко объявленным латентный, скрытый интерес. Командир как профессионал доверяет моей въедливости и придавливает в себе аллергию на аферистов вообще и меня в частности, руководствуясь интересами дела, — профессионал высочайшего класса.

– — Не томи.

– — Завтра в одной точке сойдемся мы, комета Галлея и обитаемая планетка Эпикур, на которой уже есть дачи наших олигархов, но юридически территория никому не принадлежит. Кажется, депутат и бандит в одном лице собирается «потанцевать» планету в свой карман.

– — Если среди охотничьей добычи будет фигурировать планета, нам ни жарко, ни холодно, — Батя обернулся. — В чем интрига?

– — У богатых свои причуды, — я сосредоточенно листал всемирную информационную сеть. — Дай пару часов, соберу и выложу весь расклад. Наверняка кто-то где-то проболтался. Ты же не собираешься довольствоваться догадками?

– — Тормозишь!

– — Это нам большим и недалеким свойственно: мыслей мало, зато обдумываем каждую долго.

– — Занимайся. Как раз успеем добраться к местам богатым дичью, — командир отвернулся к ходовому монитору. — Среди последней отмечена повышенная агрессивность. Дополнительно протестируйте защиту аппарата.

Мог бы и сразу командиру всю картину нарисовать. Господина Пушкарева не первый день знаю и отслеживаю, но теперь требуется время, разложить инфу в разные папки: «для служебного пользования» и «личного употребления». Обдумать, правильно понять и не затягивать с воплощением.

Глава 3 Среди звезд

Живем на душевном порыве, и пусть наши

необдуманные поступки окажутся благородными, —

не будем о них жалеть, а случись повторить —

поступим так же

Комета Галлея проходила перигелий в созвездии Водолея, шла по большому радиусу мимо двойной звезды. Ядро и кома миновали Эпикур, а хвост задевал ионосферу планетки правым краем. Идеальные условия для рыбалки, и возможность «уронить» добычу, точнее, не сгоревшую в плотном воздухе часть на поверхность, под защиту атмосферы.

Корабли нашего типа, и «Руслан», лучший в своем классе, перемещаются в безвоздушном пространстве, используя попутные гравитационные потоки; как планера над Землей, парящие в восходящих и нисходящих потоках. Весь космос вечно, бесконечно, безудержно и разнонаправлено мчится; и корабль, перестраиваясь в плюсах и минусах магнитных потоков, свободно перемещается, перестраивается, почти не тратя топлива и сводя к минимуму столкновения с встречными и поперечными космическими объектами: астероидами, метеоритами и прочим мусором, — просто плывет рядом в одном направлении, с одинаковой скоростью.

Но это и самые опасные участки полета. В зазубринах космических глыб частенько прячутся живые монстры космоса — крабы-отшельники. Природа наградила чудищ тремя парами мощных щупалец-захватов и на конце подвижного хвоста лазерным резаком, с легкостью прожигающим любой материал. Тварь крайне любопытна и стремится исследовать всякий пролетающий объект дроблением на удобоваримые куски, а, если встречает в объекте пустоту, проникновением внутрь.

– — Есть срабатывание защиты!

Голос механика мгновенно оживил жизнеобеспечивающие системы. Экраны кругового обзора высветили и показали потенциально опасные объекты, и взрыв ракеты в скоплении каменных обломков в полукилометре над «Русланом».

– — Виктор, дубль, — скомандовал Батя, и я без колебаний придавил кнопку джойстика, отправив в направлении вспышки фугас и стайку НУРСов(неуправляемых реактивных снарядов). — Смотрим-следим!

Для космических «зверей»: отшельников, рыб, питонов — одна-две ракеты — комариные укусы, только-только отпугнуть и предупредить о способности защищаться. Космическая эволюция за миллионы лет выковала настоящих толстокожих броненосцев, умеющих выживать в вакууме и космической радиации. Их чешуя не отдает окружающей среде ни калории тепла, зато, как солнечная батарея, использует каждый лучик света для собственной подзарядки. Желудки — гигантские плавильные тигли, легко перерабатывающие всю таблицу Менделеева и прочее, пока не открытое людьми, но уже питающее монстров.

– — Движения нет, — доложился Колька.

– — Не наш клиент, — подтвердил я разочаровано. — Поленился приложить усилие, стать нашим и развеять скуку.

– — Недостаточно проголодался, — усмехнулся Батя и на несколько секунд запустил маршевый двигатель. Опасное скопление плавно сдвинулось назад и скоро затерялось в черноте.

– — Иваныч, посмотрю гостей? — вопросом-утверждением проинформировал командира о намерениях, — Николай, подмени на часок.

Предварительно взглянул на мониторы наблюдения. Как правило, охотники-путешественники сразу после взлета начинали без меры, будто в последний раз, употреблять спиртосодержащие жидкости: коньяки и вискари. Шампанское на борт не допускалось по соображениям техники безопасности: при внезапной смене давления наполненный «шипучкой» индивид мог взорваться. Через пару часов после взлета между экскурсантами начинались нудные однотипные разборки: кто, кого, когда «подставил» или «обул». На старте жизнелюбы, а к вечеру полный закат.

Непривычно мирная картинка. Бандит-депутат Пушкарев мощно храпел в кубрике-люксе. Олигарх-аферист Федя и творческий «голубок» Окорочковский, сдвинув кресла и взявшись за руки, смотрели видеофильмы о схватках космической техники с космическими же монстрами. Ахали, охали и оглядывались в непритворном ужасе. Когда стометровый удав сжал в кольцах сигару космоистребителя, смял и приступил к заглатыванию; зрители обнялись и синхронно выдохнули-застонали — похоже, получили чувственную разрядку в духе садо-мазо.

Супермодель Мария, вытянув на всю длину загорелые «ноги моей мечты», полулежала в кресле. Отставив мизинец, грациозно удерживала двумя пальцами правой руки бокал и время от времени недоуменно вопросительно оглядывалась: «Где мужики, и, если их нет, зачем пригласили девушку?»

– — Скука не достигла апогея? — спросил вполголоса с шутливыми нотками и, положив левую ладонь на подлокотник, слегка покачал девушку с креслом вправо-влево.

– — Обещали приключения и монстров, а сами ужастики показывают, — откуда-то из глубины души ответила Мария с нотками игривости.

Чувства взаимопритяжения существуют точно. Стоишь рядом, и вот она волна, повернулись уже в улыбке. Вы нашли друг друга, дальше все легко. Я вновь почувствовал, как против воли, волнуется и нагревается кровь в организме. Сиплая чувственная басовитость в голосе и равнодушно-скучающее лицо блондинки выглядели диссонансом и отзывались притягивающим желанием.

Я парень дисциплинированный и помню фразу: «Девушку везут не для тебя», — но обратился Батя не «Виктор», а «Витя», и, значит, слова командира не были приказом или… умный Батя догадался, что меня не удержать, и оставил калитку приоткрытой.

– — Имя красивое, ласкающее и строгое, Мария, — заговорил интимным полушепотом, пристально глядя девушке в глаза. — Так бы и повторял бесконечно: Маша, Машенька, Мария. Чуть позже постараюсь выкроить время для экскурсии по кораблю. Вино не есть хорошо. Стремление пить в одиночку, чем бы ни мотивировалось — это прямой путь к запойному алкоголизму. Пока предлагаю по мороженому. Какое любишь?

– — Кофейное, — в тон прошептала и закраснела в волнении Мария, — вина не терплю, а мороженое люблю до безумия. В детстве как-то заплатила за два и пошла, а в руках три. Сама не заметила, как прихватила….

– — И долго-долго не могла решить…

– — Быстро съела, как раз третье.

– — И среди роя дурацких мыслей, типа:"нельзя брать чужое","вернуться и вернуть". Наверняка мелькнула и здравая:"Так просто, надо попробовать еще»?

– — Нет, — басовито засмеялась Мария. Девушка старалась сдерживаться и смеяться потише, отчего ее грудь и все тело призывно вздрагивали и сводили с ума. — Нет, черт попутал, а тут как бы еще и подстроил, но больше таких удачных покупок не случилось.

В мочке правого уха звякнул скайп, и голосом Кольки-механика позвал к служебным обязанностям.

– — Не скучай, Маша. Холодильник с тобой, нажмешь пипочку… и сразу полная рука мороженого; соседняя кнопочка включает музыку и заполняет уши гармоничными звуками.

Обильная, но не разнообразная информация, собранная программкой, заменяющей работу большого аналитического отдела в серьезном разведывательном управлении и существующая в единственном экземпляре (моя тайная гордость), за время отсутствия, «разложила по полочкам» интересы гостей. Всезнающие папарацци, роняя по печатным и электронным СМИ, где слово, где строчку, рассказали о реально существующем «философском камне», делающем «вечным» любой двигатель, обостряющем мозги среднего математика до решения теорем Ферма, меняющем полюса планет и прочее, и тому подобное.

Залежи минерала отмечены только на Эпикуре, уже заявленном на приватизацию несколькими земными олигархами-проходимцами, включая «нашего» Федю и бандита-депутата Пушкарева. Отдельной папочкой подробное жизнеописание гостей. Я лишь глянул мельком и убрал, спасаясь от мизантропии и меланхолии, в самый дальний угол, как говорится: «Чей шкафчик ни открой, — кладбище скелетов.»

– — Гений анализа, — сдержанно похвалил Батя

– — Бог с тобой, Иваныч, — я шутливо перекрестился, — живых гениев не бывает.

– — Не кокетничай, тебе не идет, — прервал Батя. — Когда аферист Федя сведет количество участников к двоим, Пушкарев отправит олигарха в желудок космической рыбы и останется единственным хозяином планетки и удивительного минерала. Потому и пригласил к совместной рыбалке дачников с Эпикура. Рандеву — утром. Отдых и сон.

Глава 4 В свободном полете

Сила внешних проявлений,

зависит от внутреннего напряжения

Можно и в двадцать начать занудно осуждать

непутевую молодость, но мы-то не такие

Душа сама запомнит то, что прилегло к сердцу

Слова «отдых и сон» для команды в полете звучат иронически. Дублеров у нас нет, и мы отдыхаем, подменяя друг друга у мониторов. Спим «вполглаза», всегда готовые включиться в задачу и вступить в бой. Сейчас кресло командира занял, гордо задирая веснушчатый нос, Колька-механик, и за корабль можно не беспокоиться: добросовестный, усердный парнишка не пропустит ни единой мелочи.

Универсальность и взаимозаменяемость в экипаже — любимая «фишка» командира. Исполняя обязанности первого пилота, штурмана-стрелка и механика-оружейника, набираем практический опыт и повышаем самооценку, но при том, никогда не забываем о субординации. Сильная личность Сергей Иванович Красильников — "первый после Бога" — умеет поставить человека на место одним движением глаз.

Кают-компания опустела. Мужчинки уединились в кубрике, вывесив бейджик «Не беспокоить», в своем номере скрылась Мария. Чуть тронул пластиковую дверь, и сразу услышал: «Входи». Можно говорить о любви с первого взгляда, можно намекать на испорченность индивидов и отсутствие морали. Ничуть ни бывало, имеет значение только чувство родственной душевной близости, когда неудержимо и безоглядно притягивает друг к другу тела и сердца. Мария только запахнула халат после душа и мечтательно улыбалась своим мыслям. Я подхватил девушку на руки, зарываясь губами в мокрых волосах; заранее зная ответ, спросил шепотом:

– — Поможешь смыть негатив?

– — И зарядить позитивом, — с горячей протяжкой хриплым шепотом выдохнула Мария и обхватила-обтекла-замкнула в нежной влажной нирване….

Прощаясь, тронул губами вздрагивающие ресницы, между поцелуями нашептал свеже пришедшую пошлятинку, мол, улыбку Джоконды художник срисовал через полминуты после оргазма. Мария застонала в сладостной истоме и прижалась сильнее. Голос после десятка порций мороженого то в басы опускается, то округлая тихая хрипловатось-сипловатость эротичная — век бы слушал… Космос однообразен. Любовь скрашивает скуку межзвездных перелетов.

При своем немалом росте в метр девяносто умею оставаться незаметным. Природой заложенный и с детских лет отрабатываемый навык, успешно закрепленный в Школе Космолетчиков. Администрация не оставляла без внимания таланты учеников, доводя всякую неординарную способность до совершенства. Программа обучения готовила сверхчеловека, способного донести в случае контакта лучшее о землянах или успешно постоять за себя, если контакт окажется недружелюбным.

Наш командир Сергей Иванович — мастер во всех возможных единоборствах. Умеет не только победить несколько разных противников, но и выдать каждому дозированный объем травм: от легкого, но запоминающегося щелчка до летального исхода.

Колька-механик в мгновение ока осваивает всякий музыкальный инструмент до виртуозности и мог бы зарабатывать неплохие деньги, покоряя мир божественными звуками и оригинальными мелодиями. «Сбили с пути» космические фильмы-боевики. Детские мечты о дальних мирах и приключениях автоматически вывели на дорогу в космос.

Меня учителя-наставники после долгих споров определили в «Серые кардиналы». Научили входить в доверие, нашептывать решения и всячески манипулировать людьми, оставаясь в тени. Вершить дела чужими руками и при любом раскладе «выходить сухим из воды».

Проходя коридором, приостановился, кончиками пальцев поскреб и слегка подтолкнул дверь каюты Пушкарева.

– — Не заходи, — олигарх стоял сразу за дверью. — Мне надо официально погибнуть. Разжевывать надо?

– — Сделаем, — просто ответил и прошел мимо; просьба не вызвала удивления: чего-то подобного и ожидал.

Проскользнув в центральный пост, разместился в кресле, осмотрелся, не поднимая головы; отследил по монитору маршрут заходящего на стыковку челнока с Эпикура и небрежно окликнул механика:

– — Подлетаем, Коля, пора Батю будить.

– — Пусть еще поспит, пока из глаз штурмана выветрится блудливость, — поддразнил от переборки голос Сергея Ивановича. Батя прошел вперед и занял кресло второго пилота. Констатировал смеясь. — Даже лучшим из мужиков имя не только «Орел», но и «Кобель». Приготовиться к стыковке. Николай первым пилотом, Виктор — штурманом. Поехали.

Космояхта с Эпикура"Радуга", солидных размеров космическая посудина с соответствующим вооружением, огибала по широкой дуге, выходя на параллельный курс и уравнивая скорость с"Русланом". Командир и штурман яхты, двадцатилетние, только окончившие курс ребята, Петя и Вася, радостно улыбались с экрана скайпа. Кивнув приветственно в ответ, взял управление стыковкой на себя:

– — Выключить защиту. Тридцать секунд вправо. Включаем автопилот, — автоматика кораблей, связанная одной программой, в течение трех минут мягко сблизила и состыковала корабли. — Хорошая работа. Открываю люк.

Наши гости, толпясь у шлюза, радостно озирались из своих желтых охотничьих нарядов, ожидали встречи с друзьями-дачниками. Лица олигарха Феди и поэта-артиста лучились счастьем, парни даже рук расцепить не хотели.

– — Голубки, — скривился и передернулся отвращением деревенский парень Колька.

– — Будь толерантнее, не позорь экипаж перед Европами, — шутливо «одернул» друга. — Пусть едят, что хотят, с кем угодно спят и исповедуют необычные учения… пока это их личное дело и их закрытый мир.

– — Если однополый союз норма, он не извращение, — упрямо набычился Колька и выдал, как отрезал. — У нас не норма!

– — Границы нормального размыты, — лениво пояснил-пошутил Батя, — вот и шныряют, через неохраняемые участки незаметно для окружающих вполне приличные с виду люди.

Морда банкира-депутата не превратилась в лицо даже после продолжительного сна. Слепой бы догадался, что думы Пушкарева много серьезнее забот и предвкушений космической рыбалки.

– — А девушка? — на секунду оторвавшись от приятеля, лицемерно озаботился Федя.

– — Лежит с температурой, — поморщился Пушкарев. — Умудрилась горло простудить.

Программу развлечений гости обычно сочиняли сами. Сообщали «в общих чертах» командиру, куда лететь и что делать, примерно, как дворяне в давней России: «Гони, мужик, за все плачу!» Пока «знать» выпивала на борту"Радуги"«За встречу», «За удачную охоту» и согласовывала планы, обговорили с ребятами совместное маневрирование, скопировали список их пассажиров, — четверо воров-олигархов, переселившихся на Эпикур от земной загазованности и радиоактивности, читай, от суда за темные делишки.

Скайп сыграл популярную мелодию о девице, в модных туфлях и еще более модных штанах, а с экрана насупилась морда Пушкарева:

Конец ознакомительного фрагмента.