Позывной «Скат»

Анатолий Сарычев, 2005

Позывной Клима «Скат». Клим – капитан первого ранга, командир отряда спецназа ГРУ – морских котиков, или, как их еще называют, морских дьяволов. Очередное задание в Карибском море обычное, то есть почти невыполнимое, – захватить баллоны с бинарным газом, которые перевозят террористы. Вокруг полно пиратов, авантюристов всех мастей, агентов спецслужб. Но Клим со своим небольшим отрядом творит чудеса и на воде, и особенно под водой. Ценой неимоверных усилий задание выполнено. Кстати, для успешного проведения этой операции Климу на время пришлось стать... негром.

6

Маленький аккуратный гидросамолет коротко разбежался в лагуне и, легко оторвавшись от воды, круто полез вверх.

Сидя на заднем сиденье, Клим набрал номер телефона Антея, и не здороваясь, произнес:

— Обеспечь коридор для посадки — взлета гидросамолета бортовой номер шестьдесят четыре двадцать один. Нужны две железнодорожные цистерны, желательно шестидесятитонные, двадцать аквалангов «АВМ-5» или «Украина», можно вразнобой, и два компрессора с двигателями внутреннего сгорания на двести — двести пятьдесят атмосфер. Нужен специалист по золоту для радиоуглеродного анализа.

— Слушаюсь, господин адмирал. Когда будешь на месте? — невозмутимо спросил Антей, не выказав ни малейшего удивления.

— Если погода не подведет, то часа через полтора. Я уже в воздухе.

— Приземляйся на острове Хувентуд, в северной бухте. На подлете вам дадут коридор и азимут.

Перебравшись на пассажирское сиденье, Клим надел вторые наушники и стал объяснять пилоту:

— Садимся в северной бухте острова Хувентуд. Коридор и позывные для посадки вам сообщат минут через тридцать-сорок.

— Я первый раз лечу на Кубу. Нас там не арестуют? — спросил пилот, молодой, не старше двадцати пяти лет мулат.

— Если и арестуют, то я тебе обещаю самую комфортабельную камеру на острове с телевизором и девочками, — пообещал Клим, ободряюще похлопав пилота по колену.

— Борт шестьдесят четыре двадцать один, следуйте своим курсом через Сагуа-ла-Гранде. Пролет через территорию острова Свободы разрешен, — сказал густой мужской бас по-английски.

— Сколько летаю, еще никогда не было такого странного курса. Расскажи ребятам на аэродроме — не поверят.

— А ты не рассказывай. Если пообещаешь молчать, получишь пару тысяч долларов от меня лично. Поднимись на всякий случай повыше, чтобы не приняли за шпиона, — посоветовал Клим, всматриваясь в проплывающий под ним всхолмленный пейзаж.

— Под нами знаменитый залив Плайя-Хирон! — ткнул пальцем вниз пилот, начиная снижаться и забирая вправо.

Тот же мужской голос посоветовал:

— Доверни вправо на четыре градуса!

Под ними промелькнуло мелководье, и снова голос с земли посоветовал:

— Сделай правый поворот и заходи на посадку курсом сто шестьдесят пять градусов. Ветер встречный — шесть метров в секунду.

По пологой глиссаде самолет опустился до поверхности воды и понесся над ней. Плавно коснувшись гладкой как стекло воды, заскользил по поверхности лагуны и через триста метров остановился в пятидесяти метрах от лесистого берега.

Два моторных катера выскочили из-за мыса и помчались к гидросамолету.

Пришвартовавшись к поплавкам справа и слева, катера уставились на самолетик десятком автоматных стволов.

Сидящий за рулем правого катера Антей, одетый в кубинскую военную форму, бодро крикнул по-английски:

— Пассажир! На выход с вещами!

Открыв пассажирскую дверцу, Клим сразу попал в руки мускулистого лейтенанта-негра в лихо заломленном на правую сторону берете с разлапистой кокардой.

Лейтенант, стоя на носу катера, помог спуститься вниз и, как только Клим занял пассажирское сиденье рядом с Антеем, одним прыжком очутился сзади.

Уже отплывая на катере, Клим увидел, как его место в самолете занял еще один черный кубинец, по-хозяйски расположившийся на пассажирском сиденье самолета.

Солдаты со второго катера ловко привязывали к левому поплавку гидросамолета толстый трос.

— Давай рассказывай, как негритянская жизнь идет! — по-русски приказал Антей, ловко делая на катере правый поворот.

Рассказ длился добрых пятнадцать минут. Все это время катер на небольшой скорости шел по бухте.

— Не верти головой, из-за кустов не выйдет капитан Смоллет, таща за собой провинившегося юнгу.

— Так это остров Пинос! — догадался Клим, с еще большим интересом продолжая рассматривать берег знаменитого острова, послуживший прототипом для стивенсоновского «Острова сокровищ».

— Сейчас мы поедем в гостиничный комплекс Эль-Колони, и ты воочию будешь лицезреть панно на тему всемирно известного романа. Американцы создали на острове так называемую «образцовую тюрьму», куда были посажены тысячи кубинских патриотов. Отметился там и сам команданте со своими соратниками, к счастью, ненадолго. Сейчас на острове целая сеть школ-интернатов для детей и подростков. В этих школах и интернатах обучаются дети не только с Кубы, но и с Мозамбика и Анголы. Эти завоевания кубинской революции надо слепо переносить на нашу землю, а то наши дерьмократы думают в основном о себе.

— Вы, как всегда, правы, шеф! — по-солдатски ответил Клим, понимая, что Антей говорит больше для сидящего сзади лейтенанта, чем для него.

Мобильный телефон Антея резко зазвонил. Послушав минуту, Антей громко выругался и, направив катер к причалу, резко сказал по-английски:

— Хосе! Я тебя сейчас высажу. Лети альбатросом в лабораторию, и чтобы через час мне про это золото сказали все, что не знала о нем даже родная мама!

Хосе выскочил на пирс, и тут же к нему подлетел знакомый «уазик» без брезентового верха и дуг сверху, раскрашенный, как пятнистый олень. Прыжок на заднее сиденье, и с визгом шин новоявленный джип российского разлива исчез за ближайшим поворотом дороги.

— Это все, конечно, шутки, а если серьезно, то зачем тебе вся эта головная боль с цистернами, компрессорами и аквалангами? — спросил Антей, на малой скорости ведя катер обратно.

— Я собрал всю группу в одно место. Дейл и врач у меня будут сидеть наверху, а я с Малышом внизу, добывая золото с испанского галеона. При необходимости, имея под рукой подводный буксировщик, часа за три можно под водой доплыть до острова. На острове сейчас болтается британская атомная подводная лодка и американский эскадренный миноносец, на палубе которого я засек двоих «котиков».

— У них на лбу написано, что они «котики»? — недоверчиво спросил Антей, искоса поглядев на Клима.

— Понимаешь, плечи у них, как у пловцов-профессионалов, покатые, заглаженные мышцы, таких плеч ни у тебя, ни у десятка наших нет, да и рожи больно взрослые, непохожие на простых моряков, а штаны от обычной робы. Такие заглаженные мышцы есть у меня да у Фарида. Фарид — пловец, мастер спорта. С пяти лет занимается плаванием, вот откуда у него такие мышцы. Их не накачаешь на тренажерах, а только многолетним, постоянным трудом в бассейне. Не могут моряки с такими рожами просто драить палубу! — пояснил Клим свою мысль.

— Ты хочешь сказать, что они просто вышли из кубрика подышать свежим воздухом?

— Конечно. Находиться на палубе военно-морского судна просто так нельзя! Вот они и придумали поиграть в большую приборку в количестве двух человек. У трапа даже вахтенные не стояли! — возмутился Клим вопиющим нарушением морского порядка.

— Цистерны, компрессоры и двадцать старых аквалангов, как ты просил, тебе уже грузят. От себя я добавил три ручных буксировщика и пять гидрокостюмов, три больших баллона с гелиокислородной смесью для заправки наших аппаратов и два «АПСа» с ящиком патронов.

— Ты гений, господин контр-адмирал! Что бы я без тебя делал? Наверное, пришлось бы повеситься! — восхитился Клим.

— Наши конторские особисты и специалисты по маскировке как увидели твою негритянскую рожу, прямо позеленели от зависти. Кричат, ножками топают, требуют тебя назад, на исследования в НИИ. Есть там у них свой закрытый институт по маскировке. Хорошо, ты получил кап-раза, а то с двумя звездами тебе точно сидеть до конца дней в стеклянной клетке и сдавать лоскуты кожи на исследования! — обрадовал зловещей перспективой Антей.

Клим внутренне поежился. Перспектива быть всю оставшуюся жизнь подопытным кроликом его совсем не прельщала.

— А с тремя звездами на погонах из меня нельзя сделать подопытного кролика? — просил он.

— С тремя нельзя! Но с такой черной рожей ты не достоин звания капитана первого ранга Российского флота, так что сиди за границей и не отпускай от себя Дейла. Особисты им тоже сильно заинтересовались.

— С Дейлом все намного сложнее. Он, похоже, настоящий колдун.

— Колдунов не бывает! Все это бабушкины сказки! — твердо ответил Антей, выводя катер из-за мыса.

— Как прикажете, господин контр-адмирал! — миролюбиво согласился Клим, про себя решив отправить Дейла на свой остров при первой же возможности.

— Времени осталось мало. Надвигается ураган, а ты еще должен долететь до своего острова. Через час все полеты над островом и прилегающей стомильной зоной будут запрещены.

— Как же ты доставишь мой груз? — озабоченно спросил Клим, взглянув на ярко-синее, без единого облачка, небо.

— Твои игрушки уже в пути. Случайно на Кубу забрел японский супертанкер, которому никакие ураганы не страшны. Капитан попался на контрабанде американскими автомобилями и был рад убраться с острова, погрузив на борт твои игрушки. Ураган небольшой, по прогнозам синоптиков, его продолжительность часа три-четыре, но время поджимает, сам понимаешь. Вот тебе еще два мобильных телефона со спутниковой связью. Один возьмешь себе, а второй отдай врачу. Как только судно с бинарным газом подойдет к острову, я тебе звякну. У нас сидит на крючке диспетчер порта по имени Хулио Лансис. Передашь привет от Джона, и он все сделает, как скажешь. Золото, конечно, очень хорошо, но задание прежде всего, хотя контора от золотишка не откажется.

— Сколько я должен за все оборудование? — спросил Клим, прикидывая, на какую сумму раскошелится прижимистый Смит.

— Понятия не имею. Все делалось по линии кубинской контрразведки, а эти ребята денег не берут.

— Тысяч двести баксов с моего клиента снять можно? — спросил Клим.

— Родной, за такие копейки не то что супертанкер, буксир с Кубы не наймешь.

— Тогда для ровного счета семьсот тысяч долларов, и пусть этот толстосум раскошелится! — решил Клим.

— Если клиент не против, то может рассчитаться золотом. Через две недели с грузом левых азотистых удобрений на остров зайдет судно. Его не тронет ни таможня, ни пограничники. Судно под либерийским флагом, но команда на нем украинская. Не дергайся — это наши украинцы. Пароль для работы с капитаном Хиллари двадцать три.

— То есть я должен подойти к капитану и назвать имя. В ответ он назовет любую цифру, а я должен ответить другой, чтобы в сумме было двадцать три, — уточнил Клим.

— Приятно иметь умных сотрудников! — похвалил Антей.

— А если капитана не будет на месте? — спросил осторожный Клим.

— Работай со старшим механиком по имени Данила, — посоветовал Антей, подваливая к левому поплавку гидроплана. — Изменение погоды! Срочный взлет! — приказал Антей, принимая с гидросамолета черного кубинца.

Едва Клим уселся на пассажирское сиденье, как пилот включил двигатели и начал их прогревать.

Знакомый голос по радиосвязи предупредил:

— Курс на Санта-Лусию, и счастливого полета!

Взлетев, пилот долго молчал и, только когда за бортом осталась береговая линия острова Куба, подернутая желтоватой дымкой, произнес:

— Ни за что больше не полечу на Кубу!

— Почему такое пренебрежение к острову Свободы? — поинтересовался Клим, у которого было прекрасное настроение.

— Летать на остров — все равно что трахать крокодила. Много страха, и никакого удовольствия! — зло ответил пилот, летя на высоте пятисот метров, как заметил Клим по альтиметру.

— Чего ты так взъелся на Кубу? — поинтересовался Клим, засовывая в нагрудный карман пилота двадцать стодолларовых купюр.

— Эта черная макака за все время не произнесла ни одного слова, а только все время поглаживала рукоятку пистолета! — рявкнул пилот, с силой ударив по штурвалу правой рукой.

— Я тоже черная макака, но ты же не можешь ничего про меня сказать плохого. Может, у него заболел ребенок или на работе неприятности, — миролюбиво заметил Клим, замечая, что по небу поплыли черные тучи.

— Прошу прощения, господин Дик. Я все время боялся, что меня с этого «чудесного» острова не выпустят. Год назад знакомый пилот совершил вынужденную посадку на Кубе и на шесть месяцев задержался. Эти ребята не признают никаких законов, кроме своих революционных!

— Нам еще долго лететь? — спросил Клим, с опаской поглядывая на небо, сплошь затянутое серыми и черными тучами.

— Минут пять всего. Видите, все суда, кроме огромного танкера, убрались в порты, — кивнул вниз пилот, начиная снижаться.

— Танкеру ничего не будет? — спросил Клим.

— Он длиной не меньше трехсот метров. Это целый плавучий остров. Видите, он выходит на глубокое место и там будет переживать штормовую погоду.

Самолетик плавно коснулся воды и весело заскользил к причалу.

— Слава богу, успели! — сказал пилот, вытирая капли пота рукавом белой рубашки.

— Неужели так все серьезно? — недоуменно спросил Клим.

— Сейчас надо поставить гидроплан в ангар и идти пить виски, — не отвечая на вопрос Клима, сказал пилот, аккуратно подруливая к бетонному пирсу, возле которого стоял автокран с болтающимися на тросах крюками.

Выскочив на пирс, Клим увидел, как кран ловко подхватил самолетик и потащил его в серебристый ангар. Аккуратно опустив на бетон перед широко открытыми дверями, отцепил крюки и тотчас укатил. Пилот с механиком в заляпанной маслом синей форме с трудом толкали самолетик внутрь ангара.

Спохватившись, Клим подскочил и, уперевшись ногами в бетон, начал помогать.

Едва хвост самолета оказался в ангаре, как механик выхватил из кармана пульт управления и нажал кнопку.

Негромко загудел электродвигатель, и ворота медленно начали закрываться.

С барабанным боем по металлической крыше ударил дождь.

— Слава Всевышнему! Успели закатить твою игрушку! — сказал механик и, вытащив из кармана плоскую бутылку виски, прямо из горлышка сделал большой глоток.

Бутылка перекочевала в руки пилота, который глотнул и хотел передать Климу, но тот отрицательно замотал головой:

— Нельзя мне пить — язва!

— Тогда тебя можно посылать за выпивкой! — обрадовался техник, сделав большой глоток виски.

Красный нос с синими прожилками на лице техника ясно показывал, что алканавты встречаются и на Багамских островах.

Трель мобильного телефона прервала размышления Клима на алкогольную тему. Звонил Антей:

— Золото твое очень низкого качества, выплавлено не больше года назад из самородкового калифорнийского золота, возраст которого не больше тысячи лет. Точнее я скажу через день-два. Самое интересное, что в золоте обнаружены примеси шлихового колымского золота, а это наводит на очень грустные мысли.

От такой новости Клим чуть не выронил телефонную трубку, но то, что он услышал дальше, было еще удивительнее.

— По своим каналам я связался с нашими ментами и электронной почтой сбросил им анализы. Ответ пришел в течение пяти минут. Данное золото было похищено с колымских приисков два года назад. Мой тебе совет: поосторожнее с русским языком!

— Да мне уже сны на английском снятся! — попытался возразить Клим, но Антей властно прервал его:

— Ты слушай и запоминай: меньше внимания на золото, даже если его там будут тонны. Основная задача — баллоны с крестиком! Твоя задумка с глубоководной станцией одобрена руководством, и в помощь тебе выделен экспериментальный «Дельфин» с пятью твоими кунаками. Постарайся на новом мобильнике минуты две подержать цифру семь, когда будешь на месте установки цистерн, и мы тебя засечем. Пароль для связи с капитаном лодки точно такой же, как я тебе дал.

— На букву «Эйч»? — уточнил Клим.

— Ты все правильно понял, — отозвался Антей.

— По запарке я забыл спросить: как мне снять груз с танкера? — задал новый вопрос Клим.

— Зайдешь к капитану и покажешь ему свой старый мобильник, не забыв передать привет от меня. Товар надо перегрузить прямо в море не позже трех часов после окончания шторма. Иначе твои игрушки поплывут в Аргентину. Танкер войти в порт не сможет — слишком мала глубина. Тебе и самому не надо светиться с таким грузом в порту.

— У тебя странные координаты времени — после окончания шторма! Откуда я знаю, когда шторм кончится? — раздраженно спросил Клим.

Клим прекрасно представлял, что для такой махины, как танкер, шторм в пять-шесть балов — легкая рябь, не более того, и капитан танкера будет рад быстрее убраться из района Багамских островов, несмотря ни на какие джентльменские соглашения.

— Тут я, пожалуй, маху дал. Звони сам капитану танкера по мобильному телефону, номер и имя его я тебе сейчас сброшу по SMS, и договаривайся с ним о точке рандеву, — закончил Антей разговор и отключился.

— Парни! Сколько еще шторм продлится? — спросил Клим, подходя к пилоту, который сидел на поплавке самолета и задумчиво потягивал виски. Техник в углу ангара громко храпел, орошая воздух вокруг стойким ароматом застарелого перегара, такого сильного, что тот перебивал резкий запах авиационного бензина.

— Можно узнать в течение минуты, но тебе это будет стоить две бутылки «Черного Уокера», — предложил пилот, не вставая со своего места.

— Хоть три бутылки! — бодро ответил Клим, полностью положившись на аборигена.

— Сейчас шторм, и все точки, где продают спиртное, закрыты, следовательно, бутылку «Уокера» можно купить только за двойную цену. Бутылка виски стоит сто пятьдесят долларов — следовательно, с тебя ровно девятьсот баксов, приятель, — быстро посчитал пилот, не меняя положения тела.

Вытащив из нагрудного кармана пачку денег, Клим отсчитал девять бумажек и протянул пилоту, с интересом ожидая дальнейших действий.

— С тобой, черный, приятно иметь дело! — констатировал пилот, вытаскивая из кармана трубку мобильного телефона. — Джеймс! Дай мне точный прогноз по шторму! Бутылка хорошего виски с меня! — быстро сказал пилот, прижимая трубку к уху.

Послушав минуту, отключился и тем же ленивым тоном произнес:

— Если хотите снова лететь на Кубу, то придется подождать до десяти часов утра. А выходить в море на большом корабле разрешат часов через пять.

Встав, пилот залез ногами на поплавок и, открыв дверцу, полез в кабину самолета.

Через минуту он снова оказался внизу с большой черной бутылкой в руках.

— Мой основной клиент держит в самолете пару бутылок «Черного Уокера», — пояснил пилот, откручивая крышку. — Это первосортное солодовое виски двенадцатилетней выдержки. Может, глотнешь? — предложил он, протягивая бутылку.

— С удовольствием, но язва потом жить не даст! — пояснил Клим свой отказ.

Отойдя в сторону, Клим снова вытащил мобильный телефон и набрал номер Смита.

— Добрый вечер! — поздоровался Клим.

— Где ты шляешься? — заорал вместо ответа Смит.

— Я уже на острове, сижу в ангаре. Надо прислать за мной машину и договориться о выходе судна в море. Судно должно быть грузоподъемностью не менее пятисот тонн с краном минимум на пятьдесят тонн грузоподъемности. Оборудование, цистерны на рейде, на очень большом судне, которое не боится шторма. Танкер не сможет войти в бухту острова из-за большой осадки. Перегружать оборудование придется в море.

— Где я тебе ночью в шторм найду судно! — снова заорал в ответ Смит.

— Я выполнил порученное мне дело и не только закупил все, что мне было приказано, но и доставил к острову — дальше ваши дела! Танкер будет ждать в море еще три часа, потом уйдет по своему маршруту! — рявкнул в ответ Клим, понимая, что только такой тон полезен в разговоре с истеричным Смитом, принявшим на грудь изрядную долю спиртного.

— Я тебе перезвоню, — спокойно сообщил Смит и отключился.

— Теперь будем спокойно сидеть и ждать у моря погоды! — уведомил Клим и только успел присесть на поплавок рядом с пилотом, как телефон снова запиликал.

— Дик! Минут через тридцать подойдет к ангару машина и подбросит тебя в порт. Там уже все твои друзья. Садитесь на «Орион», так называется корабль, который стоит у четвертого причала, перегружайте на него груз и плывите прямо к галеону. Капитан курс знает.

— Сейчас выходить в море — почти полное самоубийство, — заметил пилот, прихлебывая прямо из горлышка драгоценный напиток.

— Работа у меня такая — рисковать жизнью, — философски заметил Клим, мечтая о стакане горячего чая.

— Вас встречали на Кубе как важную персону чином не ниже губернатора, — заметил пилот заплетающимся языком.

— Чем реже ты будешь вспоминать о сегодняшнем полете, тем будет лучше для тебя. Полеты над Багамскими островами рисковая вещь. Никто особенно не удивится, если твой самолетик не вернется из очередного полета. В воздухе, как и на море, есть такая формулировка: «От неизбежных на море случайностей!» Язык надо держать на привязи. За тобой посмотрят. Если еще раз вспомнишь о нашем полете, вне зависимости от того, трезвый ты или пьяный, — можешь сразу заказывать и оплачивать свою панихиду. Ты меня понял? — рявкнул Клим.

— Все понял и уже забыл о полете! — пролепетал пилот, становясь белым как снег.

— До скорого свидания, будущий покойник! — многозначительно пообещал Клим, направляясь к выходу из ангара.