Подводное сафари

Анатолий Сарычев, 2007

Не повезло каперангу морского спецназа Климу. Он отправился отдыхать на Каспий, а попал в лапы террористов, которые захватили самолет. И его с группой заложников увезли на уединенный остров. А там заставили участвовать в подводном сафари, где акулы охотились на человека. Клим голыми руками расправился с двумя морскими хищницами и понял, что третью может и не осилить. Прихватив с собой очаровательную заложницу и убрав с дороги парочку охранников, он проник за пределы охраняемой территории. Но здесь оказалось все гораздо страшней – бандиты устроили настоящую облаву на беглецов…

ГЛАВА 4

Катер снизил скорость и сделал резкий поворот налево. От изменения курса уснувший было Клим проснулся и секунд десять сидел, не открывая глаз, внимательно прислушиваясь к окружающей обстановке.

Катер осторожно маневрировал, меняя галсы и скорость, на малом ходу переваливая с волны на волну.

Клим это понял по уменьшившейся килевой и бортовой качке.

Девушка и Виктор, прижавшись друг к другу, о чем-то оживленно шептались, не обращая никакого внимания на окружающих.

Рука Виктора лежала на бедре девушки, которая оживленно говорила что-то парню, покачивая перед его носом тоненьким пальчиком.

— С добрым утром! — приветствовал Виктор открывшего глаза Клима.

— Эта скотина спит как ни в чем не бывало, а мы должны стоять всю дорогу! — вновь завизжала толстуха, увидев, что Клим с удовольствием расправляет затекшие плечи.

Дверь каюты приоткрылась сантиметров на десять. В нее просунулся наконечник пожарного брандспойта. Мощная струя воды ударила в каюту, окатив всех присутствующих с ног до головы. Сделав свое черное дело, наконечник убрался из каюты, оставив на полу большую лужу воды.

Клим одним прыжком оказался на ногах и погрозил толстухе, сбитой с ног струей воды. Женщина с обиженным лицом, тяжело опираясь на руки, вставала. Никто из соседей не сделал попытки помочь ей подняться.

Катер мягко ткнулся левым бортом в пирс, и двигатель перестал работать. По палубе затопали тяжелые шаги. Снова зазвучала непонятная гортанная речь. Резкий металлический звук на палубе подсказал Климу, что на борт подали трап. Наконец дверь каюты широко открылась, и сразу же грубый голос из коридора приказал:

— По одному бегом марш!

Говорившему кавказцу явно вдолбили принятые в Российской армии команды, и он вовсю пользовался ими.

Дождавшись, когда в дверь проскочит пятый человек, Клим, пропустив вперед девушку и Виктора, поспешил за ними.

Охранники неплохо знали конвойное дело. Выстроившись в живой коридор, крепкие мужички, одетые в камуфляжную форму, по одному пропускали пассажиров катера по трапу на берег.

Попытка Клима поднять голову и осмотреть местность, в которой он оказался, была сразу пресечена резким ударом резиновой дубинки по животу.

Только мощный брюшной пресс не позволил повредить печень.

Сделав вид, что ему сильно больно, Клим вскинулся, а потом согнулся, успев тем не менее окинуть быстрым взглядом небольшой островок, отделенный от материка неширокой, всего метров в пятьдесят, протокой.

— Еще морда вверх поднимаешь, моя твоя голова сильно дубинка бьет! — предупредил, ехидно ощеря гнилые, черные зубы, квадратный детина, одетый в поношенный камуфляж натовского образца.

— Извините, — вежливо сказал Клим, мгновенно запомнив конвоира, по квадратной роже и длинному шраму на шее.

— Меньше болтай и бегом в камеру! — предупредил детина, больно ткнув кончиком резиновой дубинки в спину Клима.

Каперанг на полусогнутых ногах засеменил вперед, не забыв бросить взгляд вперед.

Прямо перед ним возвышались два двухэтажных кирпичных здания из белых каменных блоков. Между зданиями виднелся прозрачный пузырь, здорово смахивающий на гигантский аквариум. Пузырь, наполненный морской водой на три четверти, имел привлекательный вид, но вот рыба, в нем плавающая, весьма смахивала на белую акулу.

Еще один резкий тычок резиновой дубинкой в спину показал Климу, что он постоянно находится под неусыпным вниманием конвойных.

Металлическая дверь с зарешеченным окошечком в этот момент со скрипом открылась, и подстегиваемые резкими криками охранников пленники быстро побежали вперед.

Две высокие бетонные ступеньки привели пленников в подвальное помещение, освещаемое одной-единственной тусклой лампочкой, заключенной в пыльный стеклянный плафон из матового стекла.

«Примерно пять люкс освещение», — определил Клим светосилу лампочки, внимательно осматривая помещение, в которое его втолкнули.

Квадратная подвальная комната, выложенная метровыми бетонными стеновыми блоками, высотой метра два с половиной, была полностью забита людьми. В середине камеры стояли двухэтажные деревянные нары, застеленные грязными засаленными матрацами, из которых клочьями торчала серая вата.

Человек пятьдесят мужчин и женщин свесились с нар, всматриваясь в новоприбывших. Сколько людей было в камере на самом деле, можно было только догадываться. Мужчины были одеты в одни трусы, а вот на женщинах имелось какое-то подобие одежды. Одетые в мужские рубашки, комбинации и просто завернутые в полотенца женщины представляли собой жалкое зрелище и были похожи на беженок времен Первой мировой войны.

Увидев новеньких, старожилы отодвинулись в глубину нар и выглядывали оттуда, блестя глазами.

Это было не типичное поведение заключенных, которое Клим сразу отметил.

Толстуха с худым очкариком разместились на нижнем ярусе, цыкнув на аборигенов, которые безропотно спрыгнули с нар и убежали вправо по проходу, не сделав никакой попытки отстоять свое место.

Решив последовать примеру толстухи, Клим устроился в трех метрах от нее, тоже согнав двух мускулистых мужиков, также не сделавших никакой попытки отстоять законное место.

Мужики, согнанные Климом, уселись за длинный деревянный стол перед закрытым окном и бессмысленно уставились в оконный проем, забранный сплошными металлическими полосами.

— Вы, молодые люди, внимательно смотрите за обстановкой. Мы, как вы, наверное, заметили, не пользуемся особой любовью среди новых и старых обитателей этого помещения, — предупредил Клим, бесцеремонно сдвигая в глубь нар еще одного толстяка в позолоченных очках.

— Как вам не стыдно! — писклявым голосом возмутился толстяк из темноты и протянул пухлую руку, намереваясь схватить Клима за лицо.

Рука у толстяка была размером с половину писчего листа бумаги и тянулась к лицу с явно враждебными намерениями.

Резкий удар пальцем по локтю заставил толстяка ойкнуть и болезненно скривиться. Однако ручонки он больше не протягивал.

Клим быстро окинул взглядом комнату, в которой находился, и несколько приуныл. Выбраться оттуда было довольно проблематично. Камера представляла собой глухое квадратное помещение примерно двадцать на двадцать метров и высотой три с половиной метра.

Парень с девушкой уселись рядом с Климом и сразу же, тесно прижавшись друг к другу, начали шептаться, не обращая никакого внимания на окружающих.

Толстуха и очкарик, бросив на нары сумку и барсетку, встали со своего места и отошли к окну, кинув на Клима ненавидящий взор. Очкарик, наклонившись к толстухе, зашептал, смешно вытягивая в трубочку тонкие губы. Буквально через каждые две секунды очкарик исподтишка бросал на Клима злобные взгляды.

«Странно, зачем в камере такое длинное окно, тем более закрытое металлической дверцей?» — едва успел подумать Клим, как с противным визгом дверца открылась внутрь и на пороге показался небритый мужик с явно выраженной кавказской внешностью.

Картинно встав в проеме, новый персонаж широко раздвинул ноги, поправил ремень автомата на плече и громко сказал:

— Слушайте, русские свиньи! Два раза говорить не буду! В случае чего пристрелю и кину в бассейн — рыба очень хочет кушать! Вас сюда привезли для развлечения хороших людей! Наши охранники хороших девочек любят, кормить будут хорошо, но работать вы должны как девочки на Тверской в Москве! Кто хочет быть проституткой — налево идите! Мальчики-проститутки тоже нужны.

Клим даже потряс головой, проверяя, не мерещится ли ему.

Так спокойно распоряжаться человеческими судьбами, отправляя одним взмахом руки в проститутки людей, можно только в кошмарном сне.

Небритый кавказец между тем продолжал говорить.

— Сейчас кино посмотрим, потом дальше говорить будем! Место давай! — заявил небритый и повелительно взмахнул рукой.

Толпа людей, сбивая друг друга с ног, бросилась от стола.

«Здорово выдрессировали пленников в этой халупе!» — отметил Клим, спокойно наблюдая за происходящим.

По знаку небритого кавказца двое мужчин славянской внешности внесли большой телевизор с метровым экраном и установили на столе. На верхней панели телевизора стояла плоская коробка видеомагнитофона, в который была вставлена кассета.

Рядом со столом нашлась и утопленная в стене евророзетка, закрытая металлической крышкой, которую высокий носильщик открыл специальным треугольным ключом наподобие железнодорожного. Сдвинув крышку наверх, высокий европеец вставил в открывшееся углубление вилку и со скучающим видом отошел в сторону.

— Эй, гяуры! Смотрите десять минут, а после можете задавать вопросы, — жестко сказал небритый и, повернувшись, вышел из камеры.

С противным визгом дверь за ним захлопнулась.

Принесшие телевизор уселись на ступеньки перед дверью. Вытащив сигареты, они закурили и, прислонившись спинами к двери, негромко заговорили друг с другом, делая вид, что происходящее на экране их не касается.