Первооткрыватели. Из рассказов геолога

Анатолий Музис

Над заснеженной сибирской тайгой непогода, пурга. Самолет аэрогеофизической съемки терпит бедствие и вынужден сесть на вынужденную. На помощь спешат два наземных отряда и легкий ПО-2. А в базовый поселок приезжает специалист по наземной геофизической съемке. Работы нужно продолжать…

2

А на базе в это время маленький и вихрастый радист Сережа тщетно взывал в эфир.

— Буря! Буря! Буря! — повторял он. — Я Орел. Я Орел. Даю настройку. Раз, два, три, четыре, пять; пять, четыре, три, два, один. Буря. Буря. Я Орел. Я Орел. Прием.

Он щелкал переключателем и склонялся к рации, словно в таком положении мог скорее услышать не отвечающую ему «Бурю».

Рядом с ним облокотился на стол Федор Васильевич, начальник Экспедиции. Он уже свыше четырех часов сидит прижимая к уху трубку наушника. Потеря самолета и опасения за жизнь людей, среди которых была и сестра, пригнули его высокую фигуру.

— Буря. Буря. Я Орел. Я Орел…

И снова шорохи, попискивания, позывные чужих станций. «Буря» не отзывалась.

— Попробуем еще ключом, — сказал радист и тоже надел наушники. Застучала морзянка.

За тонкой перегородкой, в конторе, переговаривались люди. Хлопнула входная дверь, чей-то голос спросил:

— Саша, дай закурить.

— Покурили, хватит.

— Вот спасибо, еле выпросил, — громко сказал первый голос. Кто-то засмеялся, кто-то шикнул.

— Скажите, чтобы потише и попросите Орлянкина зайти, — не оборачиваясь сказал Федор Васильевич.

Сидевший за его спиной комендант вышел. Голоса за стеной смолкли, а на рацию вошел молодой парень в штатском. Он посмотрел на Федора Васильевича и тот, как будто его спрашивали вслух, ответил:

— Плохо, Саша. Плохо. Завтра, если утихнет, придется лететь искать. У тебя как?

— В любую минуту, Федор Васильевич.

— Ну, хорошо. Будь наготове.

Радист продолжал звать не отзывающуюся «Бурю».