Петербургская драматургия 2021

Анатолий Козлов, 2021

Санкт-Петербургская драматургия, ежегодник СПб. Санкт-Петербургское отделение Союза писателей России 2021. Драматургия, созданная до 2021 года. Сборник издаётся в авторской редакции.

Анатолий Грунтовский

«Антигона»

Родился в Ленинграде. Поэт, прозаик, драматург, режиссер, фольклорист. Член СП России, академик ПАНИ, член РФС, гильдии драматургов.

Окончил конструкторский факультет ЛИСИ (1979–84), параллельно учился в театральной студии Л. Я. Шварца (1980–84) Играл в театре «Четыре окошка» (1982–85).

В начале 90-х создал «Театр народной драмы», которым и руководит по сей день. Автор 17 пьес и инсценировок. Снимался в кино и на телевидение.

Автор шести книг поэзии пяти книг прозы, а также книг в области литературоведения, искусствоведения.

Антигона

От автора: Эта пьеса — попытка возрождения античной драмы в её древнем, аутентичном виде. Когда-то античная драма пелась и декламировалась — примерно половина текста пелась. Это заметно даже по русским переводам: хор поет разными стихотворными размерами (значит, были разные напевы), а действующие лица декламируют (в основном — пятистопным ямбом), но иногда и поют. Попытка возродить песенную основу античной драмы в эпоху Возрождения привела к созданию современной оперы. Однако, как на самом деле пели греки — никому не известно и музыкальная оперная культура всецело порождена эпохой Возрождения и позднейшими музыкальными влияниями.

Сейчас, когда ставят античную драму, либо вообще отказываются от пения, либо заменяют мелодекламацией или что-то всё же поют под фонограмму — от классики до рока или репа. На мой взгляд, это окончательно отдаляет нас от античной культуры, и главное — от того, что хотел донести автор.

Я прибег к двум приемам, что бы разрешить эту трудную задачу. Не дерзая сочинять музыку — взял готовые распевы из аутентичного русского фольклора, подбирая их по содержанию. В греческом оригинале без труда видно, что исполняются воинские мужские песни, погребальный причет, женские лирические, в том числе свадебные песни. Для того, что бы распеть тексты Софокла на нужные распевы потребовался новый перевод — с соответствующими стихотворными размерами. Они оказались близкими к оригинальным. И это обнадеживало, подсказывая, что путь верен. Сделал я и новый перевод для остального текста, сохранив для декламации традиционный пятистопный ямб, привычный и по Шекспиру, и по Пушкину. Новый перевод, вне зависимости от распевов, был необходим, что бы поднять художественный уровень драмы, исходя из поэтических требований нашего времени. В текст вставлено несколько русских песен и молитва «Трисвятое» на греческом языке.

Второй прием, который был применён здесь — это «спектакль в спектакле». Антигону показывают казаки (так как песенный материал в основном, потребовался казачий), предваряя ее аутентичным фольклорным театром, который по содержанию даже предшествует (стадиально) античной драме. Как бы подводит к ней зрителя, пусть и не знакомого с русским фольклором. В дальнейшем можно играть эту пьесу в таком виде, а можно и опустив вводную часть с казаками.

Софокл

Антигона

Выходит есаул. В публику:

— Можно начинать? (несколько раз вопросительно, пока кто-то не скажет: «Можно»)

Выходят казаки, поют и играют «Лодку» (текст «Лодки» опущен. Это действо занимает минут пятнадцать.)

Офицер — Нет-нет-нет! (На сцену выходит офицер)

Есаул — Ваше благородие…

Офицер — Нет-нет-нет, это никуда не годиться!

Есаул — Как так, ваше благородие!

Офицер — Нет, есаул, ни в какие ворота!

Есаул — Да что ж, тогда? Ваше бродь, ведь завсегда Лодку играли, при отцех и дедях наших. Помните, ваше бродь, как за Дунаю ходили турку бить! И там, ей Бог, ей Бог, и тамочки, аккурат, на святки играли…

Офицер — Нет, тебе говорят. Понимаешь ты дурьей своей башкой, что сами его Превосходительство войсковой атаман с Петербургу будут-с! И его Преосвященство с клиром. А у вас тут «панихида» — тудыть-растудыть — святых выноси!

Есаул — А вот, ваше бродь, у нас еще «Ирода» игрывали… Аз есмь Ирод-царь тривеликий государь, пошлю своих войнов в вифлеемские страны бить в трубы, трубить в барабаны, избить младенцев сущих первенцев. Войны мои, войны, встаньте перед очами с окровавленными мечами!

Казаки — Ироде-царю, почто призываешь или что творить повелеваешь!

Есаул — Ступайте в Вифлеемские страны, бейте в трубы, трубите в барабаны, избейте младенцев, сущих первенцев!

Казаки — Идем и разобьем! (Запевают) Соловей, соловей, пташечка…

Офицер — Нет, нет, нет. И это никуда не годиться…

Есаул — Ваше бродь! А вот еще в старину про царя Соломона игрывали, мол, сошел Спаситель во ад, всех вывел, а Соломона — нет. Ты, дескать, Соломон премудрый и сам выйдешь…

Офицер — Нет-нет-нет… То есть — да! Да! Все это хорошо. Это все у вас славно получается…. И даже «Лодка», но тут надо что-то благородное (достает книгу), высокоторжественное. Вот что, есаул, горячку не пороть, а к утру разучить, чтоб от зубов отскакивало. Чтоб точь-в-точь, как вот у греков было. Смотри у меня! Понятен такой вопрос! Сдохни, а греческую трагедь осиль. Понял, — сами его Превосходительство войсковой атаман с Питеру!

Есаул — Осилим, ваше бродь…

Офицер — Только ты, дурья башка, на картинки не смотри, чтоб никаких там… — не коней купать! — чтоб всё по форме — сам его Преосвященство с клиром! Понятен такой вопрос!

Есаул (который играл атамана) и его «есаул» — казак Петров смотрят книгу:

— Со-фо-кОл…

Офицер — Софокл, орясина.

Петров — Ан-ти-го-нА…

Офицер — Антигона! Как тебе, Петров, перевести, чтоб ты понял: «Идущая против», По-нашему, значит, — Поперешная…

Есаул — А эта — измена…

Офицер — Да не «Измена», а «Исмена», что значит — «Проданная». Трагедия греческая. Словом, горячки не пороть, а чтоб после обедни прямо и показать…

Есаул — Не сумлевайтесь, ваше бродь… Всё, как есть, сыграем… Не такие сказки сказывали, не такие песни игрывали.

Офицер уходит.

Есаул — Трагедия греческая. Шо це таке… Ты, брат, с греками знаком?

Петров — Был у нас один в станице, в лавочке сидел… То ли иудей, говорят, то ли грек. Входишь к нему в лавочку — комедия, а выходишь — трагедия… (Выворачивает пустые карманы)

Есаул — Ладно, не замай! Пробьёмся! На турку ходили, на персов ходили, а уж с греками-то. Неси бутыль да сальца там, огурчиков… начнём читать трагедь. Смотри, тут у них война была…

Петров — С кем?

Есаул — С кем, с кем, видать с туркой! (Читают) Эй, вы, девки, бегите по хатам оболокитесь, как надо. А вы, хлопчики, шашки долой и по дедовым сундукам мечи пошукайте и к утру, чтоб слова списать, выучить и чтоб… смотри у меня!

Хор поет:

А-ой, наш Скобелев-генерал —

Победитель всем врагам.

Победитель всем врагам,

Слава донским казакам!

………………………….

То не пыль-кура курится,

Лес-дубравушка шумить.

Лес-дубравушка шумить, —

(Во время песнопений свет меняется и происходит поединок Этиокла с Полиником. Они погибают. Свет гаснет, зажигается снова и вот уже нет поверженных бойцов, а приближаются Антигона и Исмена)

Пролог

Антигона

(вызывая из дворца Исмену)

Сестра моя родимая, Исмена,

Сама ты знаешь: Боги до конца

Нас обрекли влачить грехи отцовы

И нет такого горя на земле

И нет такого горького бесчестья,

Что не испили мы — казалось нам…

Но нет, не все Эдиповы страданья

Еще отомщены, и царь Креонт

Издал указ. Его ты не слыхала?

Исмена

Нет, Антигона. Что же за указ?

С тех пор, как отступили аргивяне

А оба наши брата возле стен

Сразив друг друга в поединке, пали,

Я затворилась в комнате своей

Молитвой их усердно поминая…

Антигона

Я потому и вызвала тебя.

Там, во дворце, у стен повсюду уши…

Исмена

Ты вся дрожишь… скажи мне, что с тобой!

Антигона

Печальна весть. Он брата одного

Могиле отдал и велел оплакать…

Лишь Этиокла памятью почтил.

А Полиника тело бросил в поле

На растерзанье птицам и зверям!

Он запретил омыть им злые раны,

Прикрыть холстом и холм земли насыпать…

Он не велел рыдать о Полинике

Он запретил молитвы возносить!

Ослушников — велел побить камнями…

Теперь ты знаешь, и решай сама

Стоять за правду или кривдой жить.

Исмена

Твои слова — петлей стянули шею —

Мне не порвать её, ни развязать.

Антигона

Согласна разделить и труд и кару?

Исмена

Какую кару? Что ты говоришь?

Антигона

Отпеть и погрести немедля брата.

Исмена

Как, — хоронить запрету вопреки?

Антигона

Да. Это брат и мы теперь одни…

И долг пред братом выше запрещений…

Исмена

О дерзкая! А что же царь Креонт!

Антигона

Меня лишить он совести не может.

Исмена

Сестра, сестра! Припомни, как отец

Погиб без славы, презираем всеми;

Как, сам себя в раскаянье кляня,

Он глаз лишил, пронзив железом острым

А мать его, что стала волей рока

Его женой и матерью для нас —

Повесилась… И оба наши брата,

Сразив друг друга, в поле полегли.

Остались мы — две горьких сиротинки!

И ты желаешь нарушать приказ,

Чтоб обе мы погибли? Мы же девы —

Не нам с мужами спорить. Должно нам

Смиряться, Антигона…

Антигона

Нет, Исмена!

Тебя я ни о чем не попрошу!

И даже если б помощь предложила —

Её бы я теперь не приняла.

Ступай, сестра, храни себя, а я…

Я брата схороню. В одной могиле

Мне будет любо рядом с ним лежать.

Я смерти не страшусь, — долг выше смерти,

Любовь умерших навсегда верна

И я умершим послужить готова.

Ведь здесь любимым служим мы на миг,

А Там Любови служим бесконечно!

Исмена

Я против воли царской не пойду!

Всегда богов я чтила, божью волю,

Я исполняю, если чту царя…

Ведь царь от бога… Слышишь, Антигона……

Антигона

Ну что же, оставайся. Я одна

Оплачу брата и землей покрою…

Исмена

Несчастная! Мне страшно за тебя.

Антигона

Страшися о себе, живя с неправдой!

Исмена

Ты правду никому не говори

И я смолчу, и всё покроет тайна…

Антигона

Не смей таить! Мне станешь ненавистной,

Коль промолчишь — иди, поведай всем!

Исмена

Постой, постой, ты слишком горяча!

Антигона

Служу я мертвым. Мы в долгу пред ними!

Исмена

Наш долг смирятся пред царем живым!

Антигона

Молчи, Исмена, ненавистна будешь

Усопшему навеки… как и мне.

Оставь меня, пусть я кажусь безумной,

Так дай с моим безумством умереть!

Жить недостойно — худшее безумство…

Уходит

Исмена

Ты не права, но я тебя люблю!

Прощай сестра! Ступай по вольной воли!

Парод

Хор фиванских старцев.

(На мотив «За курганом пики блещут…»)

За курганом пики блещут,

Пыль клубится, кони ржут,

И повсюду слышно было,

Что полки домой идут.

Строфа I

На мотив: «То не пыль кура-куриться…»

(Обрядовый танец)

Приведенный Полиником

Воин Аргоса пришел

И назад с тоскливым криком

Пораженный убежал.

Он хотел на наши стены

С пикой острою взойти.

Только встретился не с теми,

Был он в бегство обращен.

Корифей: «Не орел под облаками высоко летает

То штандарт перед полками гордо развевает…»

Антистрофа I

Хор

Семь бойцов непревзойденных

Шли гордынею горя…

Пали братом брат пронзенный

У не сломленных ворот.

Славься, славный город Фивы,

Что победой осиян!

Бейте в бубны, пойте гимны

Торжествуй честной народ!

Корифей: «Воин наш несокрушимый, бури не боится

Он привык неутомимо по степям носиться…»

Эписодий первый

Креонт

Сограждане, богами после бури

Корабль наш в пристань тихую введен.

Служили вы царям всегда исправно

И Лаю и Эдипу и сынам

Эдиповым… Но вот они погибли,

Сразив друг друга. Так, по воле рока

Приходит Смута — дочерью греха!

Теперь я власть державную приемлю,

Погибшим — я ближайший по родству.

Узнайте все — теперь я буду править

И суд творить по совести и чести.

Отчизны благо — вот всему исток…

И для кого родная кровь дороже,

Чем Родина… чем этот град священный…

Тот мне не друг и будет осужден!

Корифей

«Не орел под облаками…»

Креонт

А что теперь сказать об этих братьях…

Что были мне почти, как сыновья…

Я Этиокла, что в бою за город

Со славой пал — велел предать земле.

Пусть сорок дней жрецы поют, как должно,

А девы принесут свои венки.

Корифей

«Не орел под облаками…»

Кренонт

А Полиника, что привел в Отчизну

Чужую рать… при всех повелеваю:

Отставить там, у врат, без погребенья.

Пусть солнце жжет и черви его точат,

И льют дожди… Лишь вороны да звери

Над ним обряд последний совершат!

Пусть будет то — потомкам в назиданье.

Я все сказал. Да будет это так!

Корифей

Ты так решил, о, царь, сын Менекея,

Кто враг, кто друг — о всем ты рассудил;

В твоих руках закон; и над умершим,

И над живым — повсюду власть твоя.

Креонт

Вам надлежит закон мой исполнять!

Корифей

На это есть сограждане моложе…

Креонт

Конечно, сторожа уже стоят.

Корифей

Пускай стоят, а что от нас ты хочешь?

Креонт

Бороться с нарушением закона

И своевольных казни предавать.

Страж

Я не спешил, о, царь, как прежде, в беге…

Не запыхался… Шел и думал я,

Что вот иду, несу я весть худую —

Не лучше ли обратно повернуть

И не спешить усердно к наказанью?..

Но долг во мне мой страх переборол.

И так я здесь, мой царь, я пред тобою —

Казни иль милуй — это власть твоя!

Креонт

Я вижу, ты робеешь. Не смущайся!

Закон — твой щит, коль ты не виноват.

Страж

О, царь, поверь, что это злое дело

Свершил не я… А кто свершил — бог весть…

Креонт

К чему увертки. Отвечай мне прямо

Не мямли, а как воин говори!

Страж

Тут поневоле станешь заикаться,

Коль невиновность трудно доказать!

Но мы — бог свят! — ни в чем не виноваты…

Креонт

Ну, отвечай — а там… хоть с глаз долой!

Страж

Стояли мы у тела, сну не внемля

И как так проглядели — не пойму,

Но поутру он был покрыт землёю…

Слегка присыпан и вокруг цветы

И на земле — следы от возлиянья…

Креонт

Что ты сказал? Да кто же… кто дерзнул!

Страж

Не спали мы, клянусь — вина не пили,

А только лишь сошел туман и вот…

Увидели… — уже прикрыто тело

А что и как — следов в округе нет…

Мы стали спорить, обвинять друг друга —

Полезли в драку — после разошлись…

И поняли, что дело тут не чисто…

Не боги ли свершили этот труд!

Как будто ангел легкою стопою

Незримо это место посетил….

Вновь препирались — кто гонцом решиться? —

Страшася кары праведной, о, царь.

Был жребий брошен — на меня он выпал…

И вот он я — с повинной головой…

Корифей

Внемли, о, царь, то знак богов, то свыше…

И божье нам не должно нарушать!

Креонт

Молчи, презренный, разве могут боги

Захватчика прощать и прикрывать!

В ином тут дело — много беззаконий

Свершалось долго на земле родной.

И как закон я ввел рукою твердой —

То тайно возроптал под ним народ…

Корифей

«Не орел под облаками…»

Креонт

Все это с непривычки — должно тверже

Закон держать и нравы исправлять!

Я вижу — эту стражу подкупили

За деньги — вот источник всяких бед…

О, золото, — крушит и наши души

И стены неприступных городов…

Корифей

«Не орел под облаками…»

Креонт

И если сей же час не приведете

Того, кто мой приказ посмел презреть,

То вас самих я прикажу повесить,

Чтоб впредь иных не сманивал барыш!

Страж

Ответить дашь? Иль тут казнишь на месте?

Позволь же оправдаться, грозный царь…

Клянусь тебе, что мзды мы не имели,

Кто труп прибрал — не видели и что ж…

Креонт

Я вижу, страж, ты болтуном родился!

Разгневал ты меня — ступай же прочь!

Ты богом возлелееную душу

На стертые монеты променял!

Страж

Увы, когда судья неправо судит,

Напрасны трижды правые слова…

Креонт

Ступай, ступай, ищи себе, где хочешь,

Но разыщи виновника, а нет…

Считай, петля тебе уже готова!

(Поспешно уходит)

Стасим первый

Хор

Строфа 1

(На мотив: «То не пыль кура…»

Обрядовый танец хора)

Много есть чудес на свете,

Человек — всего чудесней.

Он зимою в бурном море

В паруса впрягает ветер

И плывет, переправляясь

По бушующим волнам.

Землю-мать, свою богиню

Он трудится заставляет

И коня впрягая, в поле

Плугом борозды ведет.

Антистрофа I

Муж, на выдумки богатый,

Из веревок вьет он сети

И, сплетя, добычу ловит:

Птиц небесных неразумных,

Рыб морских во влажной бездне,

И зверей в лесу дремучем,

Ловит он в дубравах темных,

И коней с косматой гривой

И быков неутомимых

Под свое ведет ярмо.

Строфа II

Мысль его — быстрее ветра

Речь его — подобна морю,

Строит прочные строенья,

От мороза и дождя!

От болезней и напастей

Знает мудрые лекарства…

Только смерть неотвратимо

Волей рока предстаёт!

Антистрофа II

Но рождает он и хитрость

И царей в обманы вводит,

И за злато подкупает

Даже суд, но не богов!

Декламация:

Кто прибрал средь поля тело

Кто нарушил волю власти!

Дочь Эдипа Антигона —

Не преступница ль она?

Эписодий второй

Страж

Итак, о, царь, поймали мы девицу

Когда опять она обрядом чтила

Погибшего — и плакала над ним.

Спешу я перед вами оправдаться

И верной службой жизнь свою спасти!

Теперь суди ее по царской воле,

Ну, а с меня — сними свою опалу

И не вини, а с честью отпусти!

Креонт

Когда её схватил ты, где и как?

Страж

Так было дело… устрашившись кары

Твоей, о, царь, на место я пришел.

Со стражей вместе мы смахнули землю

С несчастного и сели за кустом,

Следя прилежно… Нас морила дрема

И зной палил, но глаз мы не смыкали

Друг друга пробуждая… В полдень вмиг

Явилось чудо — вдруг поднялся ветер

И пыль понес… и всё заволокло…

Лишь пыль осела, видим-смотрим — дева

Прекрасная склонилася над ним…

И плачет горько одинокой птицей,

И сыплет прах обеими горстьми…

Её мы и схватили…

Креонт

Славно-славно!

Ну, что ж поникла взором, говори!

Антигона

Да, это я, всё это — я свершила!

Креонт

Ответствуй мне — ты пред царем стоишь:

Ты о моем запрете знала точно?

Антигона

Да как не знать — он всюду оглашен…

Креонт

Не лги царю! Да как же ты… посмела!

Антигона

Посмела что? Людской закон нарушить —

Его не бог изрек, а человек…

А божие — превыше, чем земное!

Не знала я, что ты нарушишь божье —

Обряд отцов неписанный предашь…

Как оправдаться сможешь после смерти?

Не лучше ли при жизни претерпеть,

Чтоб на суде загробном не страшиться!

Могла бы я на свете вольном жить

И наслаждаться, если б долг нарушив,

Я брата поруганью предала,

Что пал в бою, быть может и неправом,

Но он мой брат и зов богов подземных

Его велит землёю погрести…

Я вся твоя, о, царь, суди, коль смеешь

И смерть мне будет благом, ибо долг

Исполнен мой — я ко всему готова…

И если ты сочтешь, что это бред —

Безумство всё, то значит, сам — безумен!

Корифей

Суровый нрав сурового отца —

Мятежный дух, что в дочери витает!

Креонт

(Антигоне)

Ну, так, дак так! Великий грех гордыня!

Взлетевший круто — шибко упадет.

Булат перекаленный — слишком хрупок

И даже самых бешенных коней

Уздой смиряют малой! Ты напрасно

Мнишь о себе, и старших поучать

Дерзаешь здесь! Опомнись, ты — девица!

Кого ты учишь — мужа и царя!

То грех второй, о первом мы сказали!

Двойной достойна кары ты теперь

И кровь родства — нисколько не поможет!

Эй, стражники, ведите мне и ту…

Она в палатах плачет, воем воет, —

Видать, сама лишилася ума,

С сестрой безумной брата погребая…

Антигона

Казни меня! Иль мало казни той…

Чего ты ждешь? Мне речь твоя несносна;

Она противна людям и богам,

И сколько здесь ни есть вокруг народу

Сказали б то же! Если бы не страх,

Они бы не безмолвствовали ныне!

Ты царь, ты волен в нашей жизни, да,

В своих словах, поступках… и ошибках…

Креонт

Ужели ты сограждан всех умней?

Антигона

Все мыслят так — сказать никто не смеет!

Креонт

Не стыдно ли кривить душой за всех!

Антигона

Почтить погибших — это ли постыдно!

Креонт

А тот не брат! — что ж об одном ты плачешь!

Антигона

Нет, об обоих — кровь у них одна!

Креонт

Ты этим оскорбляешь прах героя…

Антигона

Отнюдь — меня бы он не осудил!

Креонт

Ты нечестивца уравняла с братом!

Антигона

И тот мой брат и этот — оба-два!

Креонт

Нельзя злодеям с добрыми равняться!

Антигона

Не знаем мы, как боги судят Там…

Креонт

Вражда и после смерти разделяет!

Антигона

Делить любовь — удел мой, не вражду.

Креонт

(указывая на землю)

Ступай же к ним — ты любишь только мертвых;

Пока я жив — живым служить мой долг!

Корифей

Взгляните — из дворца ведут Исмену

Она в слезах и, словно смерть, бледна…

Креонт

(Исмене)

А-а, это ты — в моем укрылась доме!

Не ведал, что пригрею две змии

И исподволь меня ужалят обе…

Покайся здесь, и прямо говори

Участвовала в этом гнусном деле?

Иль поклянешься в том, что ни причем?

Исмена

Мы виноваты обе, это правда —

Ее вина и кара — на двоих…

Антигона

Неправда это! Ты же не хотела

И здесь дороги наши разошлись…

Исмена

Нет, путь один, и если ты страдаешь —

Я от тебя уже не отрекусь!

Антигона

Любовь не словом дорога, а делом;

Не слово боги любят, а дела!

Исмена

Сестра моя, любимая, дай вместе

С тобой погибнув, мертвого почтить!

И искупить недолгое сомненье!

Антигона

Живи, сестра, — до срока умирать

Зачем тебе! — ты праха не касалась!

Исмена

Какая жизнь теперь мне без тебя!

Антигона

Ты жизнь избрала. Я — служенье мертвым!

Исмена

Пыталась я тебя отговорить!

И в этом деле обе мы причастны!

Антигона

Кто прав из нас — не нам уже судить…

Живи, сестра, а я — давно погибла!

Креонт

Одна из них лишилася ума,

Другая — от рождения безумна!

Исмена

О, государь, и умный человек

В несчастии теряет рассужденье…

Креонт

Конечно так — и грех влечет к греху!

Исмена

Мне без неё житьё — страшнее смерти!

Креонт

Считай уже, что нет её — мертва!

Исмена

Так ты теперь… казнишь невесту сына,

Любви взаимной положив конец?

Креонт

Дурной жены не дам родному сыну…

Антигона

О, милый Гемон, вот любовь отца!

Креонт

И ты, и этот брак мне ненавистны…

Исмена

Ты разлучишь влюбленные сердца?!

Креонт

Не я — закон. Закон — вернее смерти!

Корифей

Ужели смерть ей не избежать?!

Креонт

Конечно, нет. Эй, стража, ну-ка, живо!

Заприте их и не сводите глаз!

Стража уводит Антигону и Исмену.

Стасим второй

Хор

(на мотив «Последний день, его краса»)

Строфа I

Блажен, кто в вере уповал,

Не знал тоски оскал…

Но вот бежит за валом вал

И бьёт о гребни скал!

Антистрофа I

Из рода в род тяжелый грех

Ведет кривым путем!

Сгубил Эдип отца и мать

И сам погиб при том…

В братоубийстве сыновья

Его повержены

Остались дочери его

От матери-жены…

И вот подземный темный бог

Вздымает острый серп

Последний трепетный цветок

Пожнет теперь при всех…

Эписодий третий

Корифей

Вот Гемон к нам идет… Белея снега

Его лицо и мрачен взор его…

Ему судьба известна Антигоны…

Креонт

Ужель мой сын, ты гневен на отца?

И долг сыновий может колебаться?

Гемон

О, нет, отец. Суров твой приговор,

Но брак не может выше быть отцовства!

Креонт

Ты прав, мой милый. Чуткий, верный сын

Отцу награда… Блудный — наказанье!

Как перед богом смертный — пред отцом

Ты должен неизменно преклоняться.

Не подчиняйся страсти, подави

Пустую похоть — в дом жену дурную

Ввести — погибель дому самому!

Пускай в Аиде вступит в брак с любимым,

Преступница закона моего!

Корифей

«Не орел под облаками…»

Креонт

Нет лжи во мне — я перед сонмом граждан

И пред богами властью облечен

И всех караю ровно, без разбора.

Знай, безначалье — худшее из зол,

Оно крушит и семьи, и народы

Ввергает в разоренье, и войска

На поле брани обращает в бегство.

А если суждено сраженным пасть,

То от меча, не от соблазна девы!

Корифей

Ты говоришь разумно, все в словах

Как будто верно…

Гемон

Ах, наш разум, разум…

Он дар богов, он высшее из благ!

Твои слова верны и справедливы,

Во лжи их невозможно уличить…

Но я повсюду слышу тихий ропот,

Который не доходит до царя,

Страх граждан твои уши охраняет,

А город весь жалеет об одном…

А город весь оплакивает деву,

А при тебе — потупившись, молчит!

Конечно, для меня нет выше чести,

Чем слава и величие твоё…

Вот потому, о, царь, молчать не смею…

Как сын молчу, но я и гражданин:

Ты прав, как царь, но правда есть и выше,

Ты царь от бога… все же — человек,

А человеков свойство заблуждаться…

И не всегда полезна прямота…

Так половодье дикое весною

Стремясь в долину, гнет к земле лозу,

А схлынет буря — ветви распрямятся,

А дерева не гибкие поток

Выносит с корнем… Так, могучий парус

Не убранный под бурей, валит судно…

Так уступи, смири свой бурный гнев

И весь народ твою восславит милость!

Корифей

Есть правда, безусловно, и в отце,

И в юном сыне есть источник правды!

Креонт

Не должно юным старость поучать!

Гемон

Смотреть на правду должно, не на возраст!

Креонт

А правда в том, чтоб выполнять закон!

Гемон

Народ бы тех законов не одобрил…

Креонт

Беда стране, где царь народу раб!

Гемон

Беда вдвойне, коль раб дурных решений!

Креонт

Кто волю мне посмеет навязать?

Гемон

Молчит народ, но он имеет мненье…

Креонт

Но государство — собственность царя!

Гемон

Такой бы царь пустыней славно правил!

Креонт

Как, негодяй, ты судишься с отцом!

Гемон

Лишь с тем, кто нарушает справедливость!

Креонт

Ты в каждом слове мыслишь про неё!

Конец ознакомительного фрагмента.