В потоке поэзии – 3

Анатолий Арестов

Благосклонная тишь, охранявшая сон, расплескалась луной по воде задремавших озёр. Золотистый сезон заколдованно плавал в бадье — обронила листы под вчерашний закат белоствольная поля княжна, поглотил громовой предпоследний раскат тишину, что сегодня нежна…

623 Не раскаявшийся

На спине купола, на груди — Иосиф.

Он сидел и курил, вспоминая слова

из Завета… Не вспомнил. Плюнул и, бросив

«Беломор» недокуренный, крикнул: «Братва!»

— по привычке из зоны… Гнилая больница,

где «тубик» не лечат, но держат, как дань

смерти, мечтающей лезвием впиться

в полуживую некрозную ткань

лёгких, поверженных палочкой Коха.

Эта больница — последний приют

для понимающих ценности вдоха

полною грудью на пару минут!

Он вспоминал пролетевшие годы:

брошенных жён и забытых детей,

лица, забитых на стрелках, пустоты

зимних могил — «Ну и что? Хоть убей,

не было жалости, нет покаяния…

Сделано? Сделано! Кровь на руках.

Там разберутся… Не дам я признания.

Там разберётся начальник в грехах…»

Тёмные стены. Каталка из морга.

Красным пятном расплывается рот.

— Долго он мучился?

— Знаешь, недолго.

Умер сегодня… Замучил, урод…

Два санитара в тиши коридора

тихо смеялись и шли не спеша,

а над каталкой, не видная взору,

рядом летела шальная душа.