Таир 2. Отпусти меня

Анастасия Шерр, 2023

Когда-то я мечтала, чтобы он взял меня в жёны, теперь же мечтаю, чтобы отпустил. Но Таир Абаев решил сделать меня своей женщиной и понемногу его желание превращается в одержимость.

Аннотация:

Когда-то я мечтала, чтобы он взял меня в жёны, теперь же мечтаю, чтобы отпустил. Но Таир Абаев решил сделать меня своей женщиной и понемногу его желание превращается в одержимость.

ГЛАВА 1

Лица коснулась чья-то тёплая рука и такой волнующий, почти родной запах проник в ноздри. Я улыбнулась сквозь сон, замурлыкала, как кошка.

— Доброе утро, — послышался необычно мягкий голос Таира, и я позволила себе открыть глаза, рискуя разочароваться.

Но он, и правда, был здесь, в моей спальне. Нет, не так. В своей спальне. Рядом со мной.

— Я думала, ты мне снишься, — прошептала сипло, откашлялась и села на кровати. С ужасом представила, как неопрятно выгляжу сейчас и застеснялась от того, что бретелька свободной майки съехала вниз и он теперь мог беспрепятственно разглядывать моё плечо. Что, собственно, и делал.

Натянула одело повыше, но плечо спрятать всё равно не удалось.

— Ты улыбалась во сне, — как-то невпопад ответил он и большой палец его руки коснулся моих губ.

— Это потому, что ты мне приснился… — как обычно, я не могу ему соврать. Глупая дурочка.

— Да что ты? — усмехается, чуть склонив голову набок и его горячая, сухая ладонь ложится на обнажённое плечо. Ведёт вниз, спуская бретельку ещё ниже, а губы неожиданно накрывают мои.

Я пытаюсь увернуться, но он не позволяет, сжав моё лицо своей рукой и углубив поцелуй. Вторая рука сильно сжимает меня за плечи, лишая возможности двигаться и даже дышать, а когда паника во мне вырастает до предела, он отстраняется и даёт мне набрать кислорода в лёгкие.

— Вот так люди показывают, что соскучились, — Таир поднимается с кровати, стаскивает с себя пиджак и бросает его на спинку кресла, а я тем временем выскальзываю из постели и надеваю халат. Майка довольно длинная, но под ней только бельё и я жутко стесняюсь Таира. Хоть и понимаю, что это довольно глупо. Ведь он уже видел меня обнажённой. Он меня целовал, касался меня руками. Я уже много раз согрешила, хоть и не позволила ему в прошлую нашу встречу взять меня.

Сердце в груди трепыхается так сильно и часто, что я не успеваю дышать. Задыхаюсь. Сон уже ушёл, и я бодра как никогда. Это первый визит Таира за целый месяц. Я не видела его тридцать один день. Так долго. Так ужасно долго.

Я успела раз сто пожалеть о том, что разозлила его. И столько же раз убеждала себя, что сделала всё правильно. Но вот он здесь, совсем рядом. Садится в кресло и берёт чашку с кофе, который сварил сам. Как давно он здесь?

— Я… Я рада тебя видеть, — произношу осторожно, прекрасно понимая, что любое неправильное слово может снова его разозлить. Тогда… Тогда я думала, что Таир меня ударит, в такой жуткой ярости он был. Хотя и знаю, что это не предел. Я осознала это в тот самый момент, когда он повалил меня на диван и прокричал в лицо, что я шантажистка. Наверное, он прав. Но я не хочу быть любовницей. Я хочу быть женой. И даже тот факт, что я его люблю не заставит меня… Или заставит? Однажды я сдамся или всё же выстою? А может, Таиру всё это надоест, и он откажется от меня?

— Насколько рада? — от его мягкости не остаётся и следа. Снова становится жёстким и взгляд его почему-то темнеет.

— Ну… Просто рада.

— Тогда почему не звонила мне? За тридцать один день — ни разу, — он тоже считал дни? Таир Абаев?

— Я думала, ты не захочешь меня слышать, — и это чистая правда. Я порывалась набрать его номер ровно тридцать один раз. И каждый раз боялась услышать его жёсткий отказ.

Да и сказать мне особо нечего… Ведь мой звонок означал бы, что я хочу ему что-то предложить. Что-то, чего он так желает. То, чего я дать ему не могу. Не так. Не в роли «девушки на выходные» — как называет любовниц Алика. Подруга и сама была любовницей. Причем, по её словам, неоднократно. И с её же рассказов, я знаю, как продолжаются и заканчиваются такие отношения.

— А может ты ждала, что я сам позвоню? — слишком резко произносит он, а я сжимаюсь в комок. Таир явно не в лучшем расположении духа.

— Я тебя не понимаю, — мотаю головой, глядя на то, как он поднимается с кресла и ставит на столик нетронутый кофе.

— Куда тебе, — бросает мне обидное, тяжело вздыхает. Походит к шкафу, открывает его и долго смотрит на свою одежду. Там висят его костюмы, в больших, длинных ящиках аккуратно сложено бельё и галстуки. Да, я рылась в его вещах, как бессовестная воровка, и одну ночь даже позволила себе поспать в обнимку с его рубашкой. Мне казалось, она пахнет как он. А я до сих пор не забыла его запах. Как и ту ночь, которую провела в его объятиях. — Где твои вещи? — спрашивает, поворачивая ко мне лицо и я улавливаю злость. Что я снова сделала не так?

— Они… Они в чемоданах. Я оставила их там.

— Куда-то собираешься? — надвигается на меня, а я на автомате отступаю.

— Ннет…

— Уверена?

— Да.

— Тогда вещи помести в шкаф.

— Ладно.

И снова тишина. С одной стороны приятно, что он позволяет мне повесить свою одежду к его, а с другой… Не за этим же он пришёл спустя месяц после нашей ссоры.

Нашей ссоры. Даже слово «ссора» звучит приятно в сочетании со словом «наша».

— Свои вещи я заберу. С сегодняшнего дня ты свободна. От меня и всего того, что меня касается.

— Что? — мой голос гаснет, как и свет в глазах. Словно одним лёгким ударом в грудь он столкнул меня в пропасть. Я ошиблась. Я приняла неверное решение месяц назад. И теперь он пришёл сказать мне об этом лично.

ГЛАВА 2

Я совершила ошибку. Но разве могла поступить иначе? Согласиться на роль его любовницы будет значить, что я не только предала собственные принципы и убеждения, но и упала в его глазах. Ведь на таких женщинах не женятся, я это точно знаю. Таких женщин лишь используют в самых низменных целях. Это омерзительно и гадко. Я на это не пойду. Не смогу.

Но он уходит. Собирает свои вещи и уходит. Так просто. Ему не больно, как мне. Ему всё равно.

Я наблюдаю, как мужчина-помощник, которого он позвал, укладывает его вещи в чемоданы и сжимаюсь в комок от пронизывающего взгляда Таира. Он допивает уже давно остывший кофе и изучает мою реакцию.

Я плачу. Не хочу плакать, не хочу показывать, как мне сейчас больно и тяжело на душе, но слёзы не спрашивают разрешения. Они стекают по щекам, заливаются в нос и рот. Солёные, горькие. А Таир улыбается. Еле заметно. Чуть приподняв один уголок губ. Цинично и жестоко. Ему нравятся мои страдания. Мои слёзы и боль.

— В чём дело, Самина? Разве ты не этого хотела? Чтобы я ушёл? — задаёт, наконец, вопрос, а я слова вымолвить не могу. Лишь немо мотаю головой. — Нет? Не этого? А чего ты хотела?

— Чтобы ты… Чтобы ты был рядом.

— Враньё. Если бы ты этого хотела, стала бы моей, — отрезал, поднимаясь с кресла.

— Всё готово, Таир Магометович, — отчитался его помощник, унося очередной чемодан к выходу. Я прикусила губу, опустила голову.

Его пальцы легли на мой затылок, губы коснулись макушки.

— Ты знаешь, как меня найти. Если захочешь, чтобы я был рядом, просто позвони.

А потом я долго плакала в подушку, ненавидя себя за трусость, за то, что не сказала ему, насколько он мне нужен. За то, что не согласилась на его условия.

Таир ушёл, и теперь мне предстояло забыть его. Только как это сделать я не знала.

Звонок от Давида заставил вздрогнуть, броситься к телефону и разочароваться. Я всегда ему рада, и он для меня, как друг. Но это совсем иные чувства, нежели те, которые я испытываю к Таиру.

— Привет, — услышала его голос, смахнула слёзы. — Как дела?

— Привет. Нормально.

Он, конечно же, услышал, что совсем не нормально, но допытываться не стал. Тактичный. И за это я его уважала.

— Пойдём погуляем? Ты любишь мороженое?

Не то чтобы я очень любила мороженое, скорее мне просто хотелось с кем-нибудь пообщаться. Без ссор, расставаний и обид. Просто поговорить с человеком.

Давид оказался лучшей кандидатурой.

— Я пойду…

*****

Всё шло по плану. Таир знал, что она не выдержит. Слишком тяжело ей придётся одной. И именно он эти тяготы ей обеспечит.

Тряхнув головой, откинулся на спинку сидения. Помощник увёз его вещи, а ему домой совсем не хотелось. Ему вообще никуда не хотелось. Вернуться бы к ней и взять силой. И плевать, что будет дальше. Сломается она, будет плакать или может возненавидит.

Сдерживало лишь одно: он не был таким подонком никогда. Никогда не принуждал женщин быть с ним. Не было нужды. А теперь казалось, что он вполне способен на подобное. Что это? Взыграла кровь предков? Или дело в девчонке? Что с ним вообще происходит?

К машине подошёл Вакиф, Таир опустил стекло.

— Всё по-прежнему, шеф?

— Нет. Кое-что изменилось, — ответил задумчиво. — Я хочу, чтобы Самина испытала некоторые трудности.

— К примеру?

— Организуй нападение. Сделай всё аккуратно и так, чтобы она ничего не заподозрила. Хорошо припугни. Пусть это будет ограбление.

Вакиф понимающе склонил голову.

— Что-то ещё?

— Да. Пусть её попытаются изнасиловать. Без крайностей, аккуратно, но натурально.

— Понял.

— Выполняй, — подняв стекло, повернул ключ в замке зажигания. Всё же он сволочь. А девчонка сама виновата. Хотела его прогнуть? Смешно. Особенно если учесть, с какой лёгкостью Таир может переломить ей хребет.

ГЛАВА 3

С Давидом мы встретились в кафе, где виделись и раньше. Но сегодня он выглядел взволнованным, даже слегка бледноватым.

— Ты заболел? — взглянула на него виновато. Он ради меня даже в таком состоянии пришёл, а я не могу отблагодарить его взаимностью. Потому что в голове и в сердце другой давно живёт.

— Немного простыл. Ты как? Почему плакала? — сделал рукой знак официанту и тот поспешил к нам.

— Я… Просто день такой сегодня. Неудачный.

— Это потому, что Таир приходил? — посмотрел на меня серьёзно, даже строго как-то. А я подумала, что не имеет он права так на меня смотреть. Этот взгляд Таиру принадлежит. Только он может мне что-то запретить. Мог… Сейчас я понимала, что возможно мы больше не увидимся.

— Откуда ты знаешь, что он приходил? Ты следил за мной? — вопрос вырвался сам собой и я, как ни странно, угадала.

— Я просто хотел тебя увидеть.

Мне вдруг тошно стало. От того, наверное, что всё это говорит мне тот, кого я люблю как друга, а не как мужчину.

— И часто ты за мной следишь?

— Нет, Самина. Не часто. Лишь в последнее время.

— Зачем? — тут подошёл официант, чтобы принять заказ, и я подумала, что это хороший момент для Давида, чтобы придумать ответ. Я-то знала, зачем он за мной ходит. Вернее, догадывалась. Достаточно одного его сочувствующего взгляда, чтобы понять — он меня жалеет. Любовь ли это? Едва ли. Просто ему хочется побыть спасителем. А мне спасение не нужно. Я Таира хочу. Чтобы он меня успокаивал и утирал слёзы. Как умеет только он один. И я не хочу вызывать жалость. Ни у кого.

Давид заказал нам кофе и мороженое, официант ушёл. А друг вздохнул и взял меня за руку.

— Малышка, ты мало его знаешь. Таир, он… он никогда не бросит жену и сына. Он опасен для тебя. Однажды он растопчет твоё наивно любящее сердце и оставит тебя погибать. Ты этого хочешь?

Я улыбнулась, но не радостно, а скорее жалко.

— Это не проблема, Давид. Потому что Таир ушёл сегодня. Забрал свои вещи и ушёл. К жене и сыну. Меня в его жизни больше нет. И все потому, что я не пошла на его условия. Не захотела стать его любовницей. Так что, ты можешь не переживать за меня. Все отлично, — голос сел, осип. И я заплакала, закрыв лицо руками.

Жалкая, никчемная…

— Эй, перестань. Самина? — я почувствовала на себе его руки, вздрогнула. Он трогал меня за плечи, а мне было так некомфортно, словно я обнажена. Всё такая же жалкая.

Я отпрянула, быстро промокнула влажные щеки салфеткой. Облизнула губы и выдохнула.

— Прости. Я просто… мне больно. Я его люблю, понимаешь? И мне больно.

Давид выпрямил спину, откинулся на спинку своего стула, пока официант выставлял на стол кофе. А потом ободряюще улыбнулся.

— Съешь мороженое, станет легче.

Нет. Не станет. Это я знала точно. Такое сладостями не заесть.

— Я не голодна, спасибо.

— Тогда выпей кофе.

— Мне не хочется. И знаешь… Я, пожалуй, пойду. Мне хочется побыть одной, — схватив сумочку, поднялась. — Извини и… Просто извини, ладно? — бросилась к выходу, едва не сшибая по пути другие столики и посетителей. Горло сжали тиски, так, что не вдохнуть. Я не могу делать вид, что со мной все нормально. Потому что это не так.

Давид догнал меня на улице.

— Стой, Самина, — дернул назад, и потянулся к губам, но я отпрянула.

— Это… Это зачем? — спросила испуганно, сжала пальцы в кулаки от напряжения. — Не надо так делать. Пожалуйста. Больше так не делай.

— Извини, — Давид выровнялся, шумно выдохнул. — Как-то само так получилось. Красивая ты, Самина. И… Таир тебя не заслуживает. Роль любовницы — это не для тебя, малышка.

Я отпрянула снова. На этот раз из-за его слов. Он прав, но не ему решать. Это лишь мой выбор.

— Тебя это не касается. Ясно? Оставь меня в покое. И больше не позволяй себе прикасаться ко мне, — зло выдернула свою руку из его, по телу прошла неприятная дрожь и меня затошнило. — Никогда больше!

— Прости. Малышка, прости меня, — он поднял ладони, показывая, что опасаться нечего. Но меня всё ещё трясло.

— Больше не ходи за мной. И не звони. Мне нужно всё обдумать. Я пока не готова забыть Таира.

Давид поморщился, словно от боли. Но отступил.

— Хорошо. Как скажешь. Позвони, когда захочешь меня видеть. Ладно? Я буду ждать.

Я порывисто кивнула и, отвернувшись, бросилась прочь.

ГЛАВА 4

Наступило мрачное время. В том смысле, что я больше не видела Таира и не ждала его появления, как раньше. Теперь я знала точно, что он не придёт. Скорее всего уже забыл о моём существовании.

Я упорно искала новости о нём в интернете, но ничего из свежего не было. Лишь те страницы, которые я уже зачитала до дыр. Время от времени я брала в руки телефон и… хотела его набрать. Но тут же мысленно давала себе по рукам и откладывала мобильный в сторону.

Я не смогу стать той, кого он хотел бы видеть. Не стоит и пытаться. Лишь себя в этой гонке потеряю. И его жена… Она не позволит нам с ним быть вместе. Я бы не позволила. А он никогда не бросит своего ребёнка. Наши мужчины так не поступают.

Я завидовала ей…

Ужасно завидовала женщине, которой позволено просыпаться рядом с ним и засыпать в его объятиях. Женщине, которая подарила ему сына. Это же целый мир. Это так много, что не объять.

Будни стали ещё серее и ещё монотоннее. Я пыталась учиться, ходила на уроки и пользовалась данными мне благами вовсю. У меня вдруг появилась мечта. Мечта когда-нибудь встретить Таира на одной из деловых встреч и показать ему, что те деньги, которые он на меня потратил, пошли впрок. Чтобы он увидел какой я стала и гордился мной. Возможно, когда-нибудь так и будет.

В свой единственный свободный от учёбы день я решила спуститься в магазин и набрать кучу сладостей. Некоторые слабости нам не дано победить. Они остаются с нами навсегда, напоминая о прошлом.

В подземном переходе с кем-то столкнулась, на асфальт посыпались шоколадки. Я только подумала, что здесь слишком темно.

— Простите, я нечаянно, — извинилась перед мужчиной и присела, чтобы собрать шоколадки. А когда поднялась, уронила пакет ещё раз. Только на этот раз уже от испуга.

Мужчина, с которым я столкнулась, никуда не ушёл. А ещё в его руке я заметила что-то блестящее… кажется, это нож. Всмотреться в лицо мужчины тоже не смогла. Оно было скрыто под глубоким капюшоном.

И я поняла… мы не случайно столкнулись. Это всё было спланировано.

Заоглядывалась вокруг и поразилась тому, что в переходе кроме нас никого нет. Обычно здесь бывает довольно много народу, а сегодня, как назло, никого. Лишь я и он… человек в капюшоне.

— Что вам нужно? — прошептала тихо и тут же повторила громче: — Что вам нужно? Я… у меня нет денег!

— Да что ты? — было слышно по голосу, мужчина улыбается. Улыбается и наступает на меня, загоняя в угол между двух старых, давно не функционирующих киосков. — А если поискать?

— Хорошо. Я всё отдам. Прошу, только не трогайте меня, — закопошилась в карманах, собирая мелочь, которую мне дали на сдачу, телефон. Протянула ему.

— Спасибо, красавица, — грабитель всё ещё потешался, явно наслаждаясь моим унизительным состоянием. Забрал деньги и телефон, сунул себе в карман. Но нож почему-то не убрал. — Ты ещё кое-что забыла.

— Что? — я попятилась, на сей раз загоняя себя в угол сама. Уперевшись спиной в сырую, пахнущую плесенью стену, выставила руки в защитном жесте. Ну хоть бы кто-нибудь здесь появился!

— Серёжки у тебя красивые, — он протянул руку с ножом и провёл кончиком острого лезвия по одной из серёжек. Это подарок Таира…

— Прошу вас, не надо. Это подарок. Очень важного для меня человека. Прошу…

— Да не проблема, красотка. Я могу с твоими красивыми ушками их срезать. Что скажешь?

— Нет, прошу. Я отдам, — дрожащими руками сняла серёжки протянула их ему. И зажмурилась от страха, когда он выхватил их и резко шагнул ко мне. — Не надо!

— Тшшшш, тихо, маленькая. Я только разок тебя натяну. Я быстро, крошка.

— Не надо, не трогайте, пожалуйста! — я повысила голос, отталкивая от себя его руки, но грабитель оказался сильнее и, вмиг перехватив мои запястья, сжал их над головой одной своей ладонью.

— Тихо, сука… Ни звука, — провёл носом по щеке, вдыхая мой запах. — Вкусно пахнешь, шлюшка, — лезвие его ножа коснулось второй щеки. Мерзкое, ледяное. Я заплакала, понимая, что подонок хочет меня изнасиловать. И тут, словно услышав мои просьбы, появился какой-то мужчина. Он быстро шёл к нам и стук каблуков его обуви разнёсся по переходу эхом.

Грабитель выругался, лизнул мою щеку.

— Повезло тебе, сучка, — и немедленно испарился.

А я, задрожав, осела под на грязный, пахнущий мочой асфальт.

— Помогите… Пожалуйста, помогите.

ГЛАВА 5

— Так, ну что, гражданочка, заявление писать будем? — из транса меня вывел голос полицейского, записывавшего мои сведения. — Сразу скажу, искать его будем долго и не факт, что удачно. Потому что таких, как вы, у нас много, и есть ограбления посерьёзней.

— А как же…

— Что? — взглянул на меня снисходительно опустив очки на кончик носа.

— Он же меня изнасиловать хотел. А если он так с другой девушкой поступит, а если однажды у него получится?

— А вам прям до всех дело есть, да? — усмехнулся, но как-то раздражённо. — Вы, девушка, домой лучше идите. И больше по тёмным переулкам не бродите. А то так однажды действительно нарвётесь. Найдёте приключения на свои вторые девяносто, — и окинул меня неприятным, липким взглядом. Я же почему-то вспомнила мерзкого старика, за которого меня хотели выдать замуж.

Заявление я написала. Ему назло. Хотя и было понятно, что никто грабителя искать не собирается. И пошла домой, старательно обходя тёмные переулки. Пожалуй, я теперь буду ходить только по людным улицам.

А вечером, заперевшись в квартире, я тихо плакала в подушку, понимая, в какой жестокий мир угодила. Дома было хуже, да. Но там всё было более-менее понятным. Здесь же я терялась и жутко боялась оставаться одной. И ещё больше, чем прежде мне не хватало Таира. Он бы не позволил меня обидеть. Он бы заступился. И заставил бы того полицейского принять заявление, как полагается. Да он бы сам нашёл грабителя и… «И» в моём случае стало невозможным. Я сделала свой выбор и теперь должна быть сильной.

Очередной выходной и мне приходит сообщение от Давида. Снова зовёт погулять. А мне хочется просто побыть в тишине. Послушать музыку, что-нибудь из классики. Почитать книгу. Всё, что угодно, лишь бы не видеть в глазах друга жалость и то другое… На что я никогда не смогу ответить взаимностью.

«Прости, я не могу», — бросаю ему в ответ, но Давида это, похоже, только раззадоривает.

«Почему?»

«У меня много занятий»

«Не правда, Самина. Сегодня у тебя выходной»

Вздыхаю, не зная, что ему ответить. Отчего-то хочется нагрубить, но я так делать, конечно же, не стану. Откладываю телефон подальше, перед этим отключив звук. И ложусь на диван, вперившись отупевшим взглядом в экран телевизора.

Просыпаюсь из-за звонка в дверь, испуганно вскакиваю. Прижав руку к груди, пытаюсь унять сильное, тревожное сердцебиение. Бегу к двери, по пути натягивая джинсы и футболку и совершенно бездумно распахиваю дверь. Видимо, я спросонья решила, что это Таир. Зря обрадовалась. На пороге вижу Давида с коробкой пирожных.

— Привет. Я подумал, что ты скучаешь и решил разбавить твою скуку сладостями. Что скажешь? Пустишь меня?

Держать его у порога невежливо, но и впускать в свою жизнь совсем не хочется. Давид хороший. Да он просто замечательный. Но как друг. А он, как я поняла с прошлой нашей встречи, испытывает ко мне совсем иные чувства…

— Я… Не знаю, Давид. Ты же знаешь, я много занимаюсь и мне нужно готовиться к…

— Перестань, Самина, — его улыбка тускнеет. — Впусти меня. Мы просто поговорим. Я давно хочу сказать тебе кое-что. Это важно. Важно для меня.

— Проходи, — вздыхаю, отходя от двери, чтобы он прошёл. Знаю, о чём будет говорить, и я этого слышать не хочу сейчас. Но деваться некуда. Он мой друг. А с другом нельзя поступать плохо. Я должна объяснить ему, что я не его принцесса. Моё сердце принадлежит не ему.

Пока варю кофе и выкладываю на тарелку пирожные, Таир осматривается вокруг. Осматривается так, словно что-то ищет.

— Я бывал здесь раньше. В этой квартире мы с Таиром проводили дни юности. Выпивали, приглашали девочек, — он останавливается позади и я буквально кожей чувствую его взгляд. — Здесь их много было. Это неправильно, что он поселил тебя здесь.

Смотрю на поднимающуюся пенку, приподнимаю турку, чтобы кофе не убежал. А рука начинает подрагивать.

— Не рассказывай мне об этом. Потому что это тоже не правильно. Я знаю, что Таир неидеален. Мы все неидеальны. Думаю, в прошлом у всех есть то, за что бывает стыдно.

— Ты не одна из них, — вздрагиваю, потому что он вдруг оказывается совсем рядом. Я даже чувствую спиной тепло его тела. Отодвигаюсь в сторону, сбегая от него и наполняю чашки кофе.

— Я знаю, что я не одна из них. Но давай не будем обсуждать то, что тебя не касается. Пожалуйста. Я благодарна Таиру за всё, включая эту квартиру, — поворачиваюсь к нему лицом, чтобы он увидел мой твёрдый взгляд. Это срабатывает. По крайней мере он отходит, садится за стол.

— На самом деле я хотел бы поговорить с тобой не о вас с Таиром, а о нас с тобой.

Взяв чашки с кофе, ставлю одну перед ним. Сажусь напротив, закрываю глаза всего на секунду. Нам действительно нужно поговорить. Иначе Давид будет и дальше думать, что между нами что-то может быть.

— Я слушаю тебя, — открываю глаза, смотрю на него. И тут же грудь обдаёт жаром, потому что его взгляд направлен именно туда, в разрез домашней футболки.

— Выходи за меня замуж, Самина, — тут же забываю о том, куда он смотрел, потому что передо мной появляется красная коробочка в виде сердца. О, нет…

ГЛАВА 6

Первые несколько секунд я не знаю, как на это реагировать. Столбенею.

Давид открывает коробочку, двигает её ко мне. А я смотрю на кольцо с переливающимися камушками, и сама каменею. Такого я не ожидала.

— Давид, я…

— Подожди. Не торопись с ответом. Я знаю, почему Таир оставил тебя. Ты отказалась стать его любовницей, а он не захотел на тебе жениться. Я женюсь. Я ради тебя сделаю всё, что угодно. Ты достойна лучшего и большего, чем роль очередной его подстилки.

— Давид, хватит! — я закрыла ладонями уши, чтобы не слышать его слов, чтобы они не хлестали меня по лицу, напоминая о том, сколько раз я хотела согласиться на роль той самой подстилки. — Прекрати!

Он замолчал. Лишь укоризненный взгляд на меня направлен.

— Я не могу. Не могу выйти за тебя. Я тебя не люблю, Давид. Я люблю Таира, и ты знаешь об этом. Я понимаю, что не нужна ему. Но для тебя, для нас с тобой это ничего не меняет. Мне жаль, — я отодвинула от себя коробочку с кольцом и захлопнула её. Пусть я поступаю недальновидно, как сказала бы моя мать… Но и лгать ему я не стану. И себе тоже. — Прости.

Давид упёрся взглядом в коробочку, долго сидел, не говоря ни слова. А затем поднялся.

— Пусть кольцо останется у тебя. Возможно, когда-нибудь ты передумаешь.

— Не передумаю, Давид. Прости. Забери, — я вложила коробочку в его руку, отвела взгляд в сторону.

— Хорошо. Я уйду. Но однажды ты сильно пожалеешь, если доверишься ему. А ведь ты уже готова, да? — усмехнулся как-то тоскливо, осуждающе.

Я сглотнула. Что бы я не сделала, у него нет права меня осуждать. Если он действительно меня любит, тогда должен сам понимать, что чувство такой силы не победить.

— Уходи, Давид. Нам нельзя видеться. Эту квартиру и деньги на учёбу я получаю лишь при условии, что не буду видеться с тобой и Аликой.

Он сжал в кулаке коробочку, на секунду задержался рядом, а потом быстро пошёл к выходу. Хлопнула дверь, а я опустилась на стул, не чувствуя ног.

*****

— Я слушаю тебя, Вахид, — Таир закурил, глядя как в сизом облаке дыма извивается девушка. Кажется, новенькая. Их в его клубе в последнее время немерено, всех не упомнишь. Он даже не запоминает их имена. Пользуется телами, трахает их и забывается в алкогольном дурмане, но ни с одной не заводит отношений. Женщины давно уже не цель, а лишь средство.

— У неё был Давид, — услышал из динамика, напрягся.

— Как долго?

— Минут пятнадцать.

— Ушёл?

— Да, Таир Магометович. Мне что-нибудь предпринять?

— Я хочу, чтобы Давид не смог ходить в гости минимум неделю. А лучше месяц. Оформи ему отпуск.

— Я понял.

Отложив телефон, уставился на девушку у своих ног, улыбнулся ей. Только девушка отчего-то отпрянула, словно он её ударил.

— У вас пугающий взгляд, Таир Магометович.

— Ты здесь не для того, чтобы в глаза мне заглядывать. Расстегни этот гребаный лифчик и открой пошире рот.

Новенькая плакала и задыхалась, по подбородку и обнажённой груди текли слюни. А Таир, взяв девчонку за волосы, что было сил натягивал её рот на свой член.

Она была похожа на Самину. На солнечную девчонку, вызывающую у всех улыбку, а у него лишь яростную, голую и злую похоть.

Затянулся дымом ещё раз. Глубоко. Так, что загорелись лёгкие. И выдохнул ей в лицо, пьянея от кайфа. Представлять на месте шлюх Самину кажется чем-то гадким и порочным, но в то же время жутко заводит. Хотел бы увидеть её на коленях перед ним. Чтобы так же заглядывая ему в глаза, сосала его член, причмокивала и заливалась краской, как умеет только она.

Он бы научил её всему сам. Она не просто чистый лист бумаги. Она чувственная, сочная девочка. Его сладкая малышка.

Кончил в рот шлюхе, натягивая её до упора, так, что член упёрся в заднюю стенку горла, и спустил заставляя захлёбываться своей спермой.

Затем вытер руки влажной салфеткой и, швырнув её девушке, взял в руку телефон.

— С Саминой тоже нужно провести воспитательную беседу. Дождись, когда выйдет на улицу и действуй.

— Что в этот раз? — послышался спокойный голос Вахида.

— Пусть это будут какие-нибудь гопники. Пусть доведут её до истерики. Без рукоприкладства, иначе головы ваши сниму.

— Так точно, Таир Магометович. Сделаем.

ГЛАВА 7

Нападение повторилось. Причём случилось это не в темном переулке, а в подъезде, когда я выносила мусор. Они обступили быстро и незаметно. Словно взялись из ниоткуда. Я сразу поняла, что это очередное нападение.

— Куда так торопишься, красавица? Может познакомимся? — этих парней я уже видела в нашем подъезде. Только не обращала на них внимания. Сейчас поняла, что зря не обращала. Стоило их запомнить и избегать встречи.

— Нет, спасибо. Пропустите меня, я тороплюсь, — попыталась обойти их, но один перекрыл мне путь, уперевшись рукой в перила.

— А может всё-таки пообщаемся? — рука самого высокого потянулась к моей талии, а в лицо пахнуло алкоголем. Они пьяны.

— Я буду кричать! — предупредила громко и чётко, чтобы услышали все трое. Отшатнулась, но поняла, что бежать некуда, они намеренно загнали меня в угол.

— Ну давай покричим. Думаешь, поможет? — главарь шайки шагнул ко мне, а я уперлась спиной в соседскую дверь.

— Отпустите. Прошу, — они не скрывали своих лиц и от этого было ещё хуже. Лица у них настолько отвратительные, что меня вот-вот затошнит. А если хоть один из них ко мне прикоснётся, меня точно вырвет.

Главарь сделал ещё шаг, а я разглядела и его лицо. Неприятное, с прыщами, рытвинами и шрамами от угрей, большим носом и слишком светлыми бровями, отчего возникало ощущение, что их там нет вовсе.

— Да чё ты испугалась, красавица? Мы что такие страшные? Просто познакомиться хотим. Что такого? — он потянулся ко мне своими руками, а я, вскрикнув, ударила его по лицу. Так сильно, что его голова дёрнулась, а рука тут же схватила меня шею.

— Ах ты сучка! Да мы тебя сейчас по кругу пустим!

— Помогите! Прошу! Кто-нибудь! Помогите! — закричала, когда он замахнулся и услышала, как кто-то проворачивает в замке ключ.

— Что тут происходит? — соседская квартира открылась, в двери показался огромный мужчина. — А ну вон отсюда, шантрапа вонючая! — рыкнул на них, и парни быстро побежали вниз по лестнице.

Я же прижала руку к груди и тихо выдохнула:

— Спасибо вам… Спасибо большое.

— Ты давай это, домой иди. И не выходи по вечерам. У нас район не очень спокойный, — буркнул мужчина и спрятался в своей квартире.

Заперевшись на два замка, я долго смотрела на металлическую дверь, словно ожидая, что та банда во главе с мерзким, прыщавым парнем ворвутся в мой дом и продолжат то, что начали. Но за дверью было тихо. Значит, всё же ушли. Только теперь они знают, где я живу. Раз сидели в подъезде, значит, могут подловить ещё. И возможно, в следующий раз меня уже никто не спасёт от них.

Номер Таира я набрала дрожащей рукой. Изначально хотела позвонить Давиду, но его телефон оказался выключенным. А Таир ответил спустя четыре гудка.

— Я слушаю тебя, Самина.

*****

— Прости меня… но мне очень страшно, — прошептала она в трубку, задыхаясь от слёз. — Я бы не позвонила, если бы мне было к кому обратиться, но…

— В чём дело, Самина? — спросил её и девчонка сбивчиво затараторила. Таир молчал. Слушал ее. Хотя и так знал, что у неё случилось.

Случился он. И хоть девочка этого не осознаёт, деваться ей уже некуда.

— Запрись дома и жди меня, — приказал ей, сбросил звонок. А внутри теплой волной разлилось ликование.

Охота на неё Таиру нравилась. Нравилось слышать её голос, когда она умоляет помочь. Когда зовёт его и ждёт. И проклятье… у него встал член. Просто от звука её плача. От понимания, что она ждёт его.

Дверь она открыла сразу же, словно сидела под ней и ждала. Заплаканная, искусанные в кровь губы. Неужели настолько её запугали?

Пока она варила кофе, он смотрел на её упругий зад и, как последний изврат, думал о том, что хочет её сзади. Именно так лишить её невинности.

Она поставила на стол чашки с кофе, а он положил перед ней серёжки.

Самина захлопала ресницами, подняла на него потерянный взгляд.

— Серёжки…У меня их украли. Тот грабитель, что был в переходе.

— Не украли. Тебя ограбили и едва не изнасиловали.

— Откуда ты знаешь?

— Тебе стоило лишь позвонить мне. А ты вместо этого в самостоятельную играешь. В следующий раз могло не пронести.

Она медленно опустилась на стул, сжала обеими ладонями чашку. Бросила косой взгляд на серьги и облизнула губы.

— Ты так быстро нашёл грабителя?

— А ты сомневалась в моих возможностях?

— Нет, нооо…

— Достаточно, Самина. Ты попыталась стать самостоятельной. У тебя не вышло. Теперь ты станешь умнее и позволишь мне заботиться о себе, — не вопрос. Утверждение.

И пока девчонка переваривает информацию, подвинул ей серьги.

— Надень. Больше тебя никто не тронет.

ГЛАВА 8

Знаете что такое замкнутый круг? Это то место или ситуация, из которых нет выхода. Когда ты раз за разом попадаешь в ловушку и так бегаешь по кругу, не имея возможности вырваться.

Я попала в зависимость от мужчины. Я попала в ту самую ловушку, из которой нет выхода.

— Таир, как ты нашёл его? Человека, который на меня напал? Как? Даже полиция не обещала его поймать. А ты просто взял и принёс мне серьги? — я заглядывала в его глаза и не понимала. Не понимала ничего вообще.

— Это так важно? — откинулся он на спинку стула, взял свою чашку с кофе.

— Нет, но…

— У меня свои методы. Я не полиция, — усмехнулся, а мне показалось, что надо мной насмехается. Над глупой, ничего не понимающей дурочкой.

— Ты сказал, что я не справилась. Это не так. Я продолжаю обучение и…

— Ты не справилась, Самина. Не справилась, потому что без меня не могла справиться. И это вполне нормально. Мы с тобой забудем о прежних разногласиях и твоих отказах. Теперь всё иначе. Разумеется, если ты не планируешь подружиться с ублюдками из подъезда. Ты ведь не планируешь?

— Нет, — мотнула головой зачем-то и вдруг всё поняла. Это осознание ударило меня по голове и едва не лишило сознания. — Это ты… Ты их послал. Чтобы испугали меня и заставили позвонить тебе. Да? Это ты сделал. Ты приказал им.

Таир не отвечал. Просто смотрел на меня, потягивая кофе. Красивый… Безумно красивый. И не менее опасный. Жуткий даже.

— Они же… Они могли меня… Они трогали меня своими руками и… — резко стало не хватать кислорода, и я начала задыхаться.

Он поймал меня за руку, сильно сжал запястье.

— Успокойся, Самина. Что бы я не предпринял в отношении тебя — это лишь тебе на благо. Доверься мне. А теперь я допью кофе и уйду. У меня много дел. Приду завтра. И завтра ты встретишь меня по-другому. Как встречала раньше. Иначе, то, что происходило с тобой до этой минуты понравится тебе больше, чем то, что ждёт дальше. Ты ведь взрослая девочка, Самина. Я устал от игр.

Меня окатило льдом. Каким-то жутким холодом. Взгляд его остановился на моих губах.

— Ты не представляешь, насколько красива, Самина. Мужчины на многое способны ради такой красоты. Как в хорошем смысле, так и в плохом.

*****

Она дрожала. Дрожала, глядя на него и нервно кусала губы. Ему тоже хотелось. Кусать её губы. Жрать их до крови. Девочка так расцвела от его заботы, что теперь просто обязана быть его. В паху запульсировало, член напрягся. Таир понимал, что это нездоровое помешательство опасно для него, но ничего поделать не мог. Уже не мог. Потому что увяз.

Увяз так, что больше не прельщают другие женщины. От них несёт пороком и грязью. В отличие от неё. Она пахнет чистотой, юностью, свежестью. У невинности определённо есть свой аромат. Аромат, который так хотелось испытать. У её невинности. Потому что к своей жене он не чувствовал ничего подобного, хотя та тоже была девственницей. У невинности Самины особый запах. Особый вкус. И Таиру не терпелось его ощутить.

— Ты всё же меня заставишь? — посмотрела в его глаза загнанно, что вызвало у Таира улыбку.

— Зачем мне заставлять тебя? Ты сама этого хочешь. Просто боишься почему-то.

Она боялась, да. Видимо в ней всё ещё живёт память о фанатиках-родителях. О тех диких местах, где она выросла. Возможно, следовало бы с ней помягче как-то, но он устал. Устал от отказов этой девчонки. Ему никогда не отказывали. Даже самые роскошные женщины. А тут эта… Малолетка, привезённая из глуши, которая ничего, кроме палки ещё толком не видела.

— Я боюсь упасть в твоих глазах. Боюсь того, что стану…

— Кем, Самина? Кем ты станешь?

— Шлюхой, — произнесла это слово и покраснела.

— Шлюхой ты не станешь никогда. И я не беру шлюх в любовницы, — от последнего слова она вздрогнула.

— А если я не хочу быть любовницей?

— А разве я спрашивал чего ты хочешь? Или может ты думаешь, что я забочусь о тебе по доброте душевной? Таких качеств у меня уже давно не водится, Самина. Поэтому я напомню тебе, что ты мне должна. Но если ты предпочитаешь мне быть изнасилованной в переулке каким-нибудь уродом или бомжом…

— Нет! Прошу… — в глаза ему заглядывает, а в них слёзы застыли. — Не нужно больше так делать. Не причиняй мне боли, Таир.

— Что ж, я заеду вечером. Надень красивое платье, мы идём в клуб.

ГЛАВА 9

Я была обижена на Таира. Даже зла. За то, что он поступил со мной, как… Как поступают с ничего не значащими людьми. Ему было плевать, что мне может быть страшно или больно. Теперь-то я понимала, что оба нападения были всего лишь спектаклем, но тогда… Я же, и правда, поверила. Я думала, что меня изнасилуют или убьют. Я боялась по-настоящему! Пока он там строил свои коварные планы.

Таир оказался совсем не принцем, которого я нарисовала в своей голове. И всё равно я стою у шкафа и выбираю платье на вечер. Не потому, что уже простила его. Хотя и это, наверное, тоже. Просто я понимаю, что у меня нет другого выхода. Он всё равно придёт и заставит. Даже если придётся причинить мне боль. Теперь я в этом не сомневаюсь.

Он приезжает вечером, осматривает меня с ног до головы.

— Что ж, уроки Алики не прошли даром. У тебя со вкусом всё в порядке, — это, наверное, комплимент и я должна поблагодарить, но я упрямо молчу.

— Пойдём, протягивает мне ладонь, но я её не принимаю. Бросаю быстрый взгляд в зеркало ещё раз и выхожу из комнаты. Платье на мне хорошо сидит, причёска ещё лучше, лёгкий макияж без излишеств лишь для того, чтобы подчеркнуть достоинства. Но я не чувствую себя уверенной. Хорошо, что выбрала туфли на невысоком каблуке. А не то просто свалилась бы ему под ноги.

В клуб мы приезжаем уже затемно. Здесь много народу, шумно. Водитель открывает нам дверь и Таир, выйдя наружу, подаёт мне руку. На этот раз я принимаю его помощь и вылезаю из салона автомобиля. У входа в клуб толпа, мы же идём к другой двери, где охранник услужливо открывает для нас дверь и здоровается с Таиром.

— Хорошего вечера, Таир Магометович.

Тут же появляется девушка в ужасно коротком платьице и с улыбкой проводит нас в кабинку. Здесь тихо и почти не долетают звуки музыки, а ещё накрыт стол и в ведре со льдом охлаждается вино. Это свидание? Он привёл меня на свидание?

На мой немой вопрос Таир отвечает поцелуем в висок и подталкивает меня к столу.

— Присаживайся. Поедим. Я очень голоден.

Мы ужинаем в тишине. Я иногда поглядываю на Таира, а тот на меня. Разливает нам вино и, расстегнув верхние пуговицы на своей рубашке, расслабленно облокачивается на спинку дивана.

— А теперь поговорим, Самина. Я знаю, что ты тайком встречаешься с Давидом. Так вот. Больше ты с ним не увидишься. А иначе… — он отпивает вино, долго глядит на меня. — Иначе Давид пожалеет, что встретил тебя однажды. Ты меня поняла?

— Да, — отвечаю кратко. — А ты. Ты скажешь зачем подсылал ко мне всех тех людей? Чем я это заслужила?

— Ты ведь и сама знаешь чем. Я не принимаю отказы. К чему эти пустые разговоры?

Я замолкаю. Сказать больше нечего. Он даже не чувствует себя виноватым. А я… Я уже простила. Глупая, влюблённая девочка во мне готова сносить от него всё, что угодно.

— Это свидание? — выпаливаю я прежде, чем успеваю подумать. Таир усмехается.

— А ты как хочешь?

Пожимаю плечами. Уверена, для него это просто ужин, как и обычно. А для меня нет. Потому что я вижу всё в розовых, дурацких красках.

— Я не хочу свиданий. Это неправильно. Тебя дома ждут жена и сын, а ты здесь со мной, — конечно, я лгу. Я хочу, чтобы он был со мной. Но я хочу быть в качестве жены, пусть и второй, но никак не любовницы.

— Я провожу своё время так, как считаю нужным. И я уже говорил. О моей семье ты должна помалкивать. Мне это не нравится, — взгляд его темнеет, я вижу даже при скудном освещении.

— Что дальше?

— Дальше?

— Кто я теперь для тебя?

— Моя женщина, Самина. Ты теперь моя женщина.

ГЛАВА 10

Называть её своей женщиной и не сметь коснуться — это что-то из разряда фантастики. Таир всегда имел отношения с женщинами опытными и его это полностью устраивало. Малика быстро научилась всему, чего он требовал в постели. Хотя он многого от неё и не требовал. Есть женщины для семьи, а есть для секса.

А Самина… Она как дикий цветок. Ещё никем не тронутый, но такой желанный. И очень опасный. Её невинность, как острые шипы. Таир буквально чувствовал, как они впиваются под кожу и остаются там.

Он не знал чем приворожила его девочка Самина, но понимал, что это серьёзно. Быстро не пройдёт, как бывало с другими. Самину с другими он даже сравнивать не хотел.

— Ешь, — положил ей на тарелку сочный кусок омара, и Самина прикусила губу. Очень, кстати, эротично это у неё вышло.

— Спасибо. Всё вкусно, — пробормотала, глядя в свою тарелку, отпила воды.

— Ты ещё даже не попробовала. Хватит дуться. Поешь, — усмехнулся тому, что уговаривает её, как непослушного ребёнка. И это, как ни странно, его не раздражает. Есть в этом что-то… Что заводит его. В ней, кажется, всё заводит. И пухлые губы, которыми она касается омара и белые зубы, которыми откусывает. И взгляд, направленный на него. Сука Алика научила её этому? Или это врождённое?

Не удержался, забрал омара с её тарелки, поднёс к её рту.

— Ешь, — прошептал, тронув большим пальцем её нижнюю губу, заставляя приоткрыть рот.

Она взяла кусочек из его пальцев, густо покраснела.

— Я могла бы и сама…

— Тише. Не порть момент, — взял ещё кусок, поднёс к пухлым губам. — Давай, ешь.

— Хватит, спасибо, — увернулась, но взгляд Таира заставил её вернуться в исходное положение и взять омара.

— Я больше не голодна. Поешь ты, — смущённо отвела свой взгляд, явно желая сбежать от него. Разумеется, никто такой возможности ей не предоставит.

— Покорми меня, — потребовал, сдерживая усмешку. — Давай. Я очень голоден.

— Я не буду, — мотнула головой, откладывая приборы. — Не хочу!

— А я хочу. Давай. Покорми меня или я останусь голодным и буду вынужден сожрать тебя. Ты этого хочешь?

Её глаза округлились, рот приоткрылся.

— Глупая шутка.

— Глупая? — переспросил, взяв её за руку и коснулся губами пальцев. Вздрогнула, судорожно вдохнула.

— Таир…

— Тшшш. Ни слова, — взяв в рот её палец, облизал его, слегка прикусил. Затем второй. Рука Самины задрожала.

— Таир, не нужно… Прошу, — попыталась вырвать свою руку из его, но он лишь крепче сжал её.

— Тогда покорми меня. Покормишь, отпущу.

— Хорошо, — облизнула свои губы, заставляя его член вздыбиться в брюках. Взяла кусок омара, протянула ему.

— Не так. Так, как я тебя кормил.

— Таир…

— Самина.

Всё ещё краснея и стесняясь, выдохнула:

— Прекрати. Прошу. Ты же можешь сам поесть.

— Представь, что у меня нет рук. Как, по-твоему, я должен есть?

— Но у тебя есть руки, — возразила и коснулась кусочком нежнейшего мяса его губ.

Усмехнулся, открыл рот и, дождавшись, когда она положит кусок на язык, сомкнул губы на её пальцах. Самина дёрнулась, задохнулась от смущения и убрала пальцы.

— Зачем ты это делаешь?

— Что делаю?

— Играешь со мной. Как с игрушкой.

— Ты и есть моя игрушка. Я буду в тебя играть, пока не пойму, что пресытился. Но что-то мне подсказывает, что случится это не скоро.

— Ненормальный, — улыбнулась еле заметно. — Ты знаешь, что ты ненормальный?

— Знаю, Самина. Вот так вот тебе не повезло.

ГЛАВА 11

Кормить его было страшно, будто Таир дикий зверь и вот-вот откусит мне руку. И страшно, и стыдно, и… волнующе. Как предвкушение чего-то запретного и очень приятного.

Сегодня он был с линзами. Не похож на того Таира, которого я знаю. Сегодня он будто в невидимой, как эти самые линзы, маске. Чужой человек. Совсем не мой Таир.

Он играл со мной, завлекал. Как играет тигр перед тем, как съесть свою бедную жертву. Пугал меня и заставлял трепетать перед ним. Целовал мои пальцы и обещал наивысшее наслаждение. Мне осталось лишь сделать маленький шажок. Тот самый. В пропасть.

Вино было слишком крепким. Особенно для меня, не привыкшей к алкоголю. Голову вскружило за считанные секунды. Хотя, вполне может быть, это всё аромат его парфюма. Таир сам как алкоголь. Как наркотик. Как что-то запретное, вызывающее зависимость.

— Этому вину почти сто лет, — улыбнулся. — Нравится?

О да, он мне нравился. А вино… Всего лишь вино.

— Да, очень вкусное.

— Вкусное? — засмеялся.

— Ну, да.

— А ещё?

— Терпкое.

— Ещё? — с каждым новым вопросом он приближает ко мне своё лицо и губы начинает покалывать от предвкушения поцелуя. Я помню, как он целует. Так горячо, так терпко, как это вино.

— Я люблю тебя, Таир, — проговорила ему в подбородок и, устыдившись своей откровенности, отпрянула от него.

Но Таир поймал меня. Поймал и, надавив ладонью на затылок, привлёк к себе, впиваясь в мои губы. Целовал медленно, будто растягивая удовольствие, его язык проник в мой рот и начал там свою пляску, а я, задохнувшись от смущения, позволила ему продолжить.

Поцелуй терпкий, как вино. С лёгкой горчинкой и запахом его пальцев, которыми он властно сжимает мой подбородок. Отпускает также медленно, дав мне время прийти в себя. А когда открываю глаза, вижу его улыбку.

— Если любишь, тогда доверься мне. Я всё равно не оставлю тебя в покое, Самина. Ты моя девочка. Моей и останешься. Ни Давид, ни кто-либо другой не заберёт тебя у меня. И ты не уйдёшь, потому что я не отпущу.

Я отпрянула, обняла себя руками, защищаясь от него. От взгляда раздевающего, от поцелуев его страстных. Нельзя так, Самина. Нельзя. Ты обещала себе.

— Что такое? — усмехается уголками губ, склоняясь ко мне и упираясь лбом в мой лоб. — В любви призналась и сразу же струсила? — его, кажется, эта ситуация очень даже забавляет. А меня вот нет.

— Ты не сказал, что любишь меня в ответ, — заявляю нагло и неожиданно для самой себя.

— Не сказал, Самина. Дело ведь не в словах, правда? Дело в поступках. Я уже неоднократно показывал тебе свою любовь. А ты лишь говоришь об этом. Не думаешь, что пришла пора доказать мне свою любовь?

Радостно трепыхающееся сердце застыло в груди и меня окатило холодом.

— Я не… Не могу, Таир. Прости. Ты же знаешь, как я воспитана.

— Да плевать мне на это! — рявкнул он, заставив меня содрогнуться. — Ты уже не в своей деревне, ты со мной! Именно я даю тебе всё, что ты имеешь!

— Тех грабителей ты тоже подослал ко мне из-за любви, да? — спросила и тут же пожалела, потому что взгляд Таира стал свирепым.

— Да. И это не предел. Я на многое способен, Самина.

Наш разговор прервал женский крик за дверью кабины.

— Пустите меня! Слышите? Вы! Немедленно пустите к нему! Таиииир! — дверь распахнулась и на пороге появилась женщина в расстёгнутой и видимо надетой впопыхах шубе. Взлохмаченная, заплаканная. Она какое-то время рассматривала нас с Таиром, затем сделала шаг. Таир предусмотрительно поднялся с дивана.

— Вам лучше уйти.

— Мне уйти?! Ты! Мерзавец! Что ты сделал с моим сыном?! Сначала эта тварь, — она ткнула в мою сторону и я подумала, что женщина обозналась и просто перепутала нас с кем-то другим. — Моего сына с ума свела! А теперь ты! Это же ты приказал избить Давида?! Ты! Я знаю, что ты! Он в больнице, ты, подлец! Как ты мог? Зачем ты это сделал? Из-за этой шлюшки?! Из-за неё всё?! Ты! Змея! Тебе мало одну семью разрушить, ты ещё и на моего Давида глаз положила?! — теперь я поняла, что речь обо мне. Лишь успела закрыть лицо руками, когда женщина бросилась ко мне. Судя по всему, она хотела схватить меня за волосы, но Таир не позволил, встав между нами.

— Она здесь не причём. Давид предал меня и получил по заслугам. Вам лучше уйти отсюда. Сейчас. Мне бы не хотелось, чтобы вас выводила охрана, — произнёс спокойно, даже ровно как-то. Совсем не соответствующе ситуации.

Она сказала, что Таир приказал избить Давида. Это его мама? И неужели Таир на такое способен? Я встала с диванчика, попятилась к стене. А женщина, взглянув на меня с усмешкой, — прошипела Таиру в лицо:

— Подонок! Ты и шлюха твоя! — Женщину всё же вывели. Аккуратно взяв под руки. А я так и осталась стоять у стенки, словно закаменев.

— Она говорила о Давиде, да? Это его мама?

Таир повернулся ко мне, сунул руки в карманы брюк.

— Да, Самина.

— Почему эта женщина сказала, что я шлюха? Я же не…

— Забудь о том, что она сказала. Она мать.

— То, что она сказала правда? Его избили по твоему приказу?

— Да, — подтвердил, глядя мне в глаза. — И изобьют снова, если он хотя бы раз ещё приблизится к тебе на расстояние пушечного выстрела. Имей это в виду, когда снова побежишь к нему на свидание. Кулаки у моих парней крепкие и следующий раз может стать последним.

ГЛАВА 12

Привез ее домой, сам прошел следом и опустился на диван. Осмотрелся вокруг, пока Самина варила кофе. Да, теперь его берлогу не узнать. Из холостяцкой квартиры с минимумом только самых необходимых вещей она превратилась в уютное гнездо.

Сами принесла кофе, села напротив, зажав коленками собственные ладони.

— Ты уедешь?

— Да, Сами. Ты останешься на ночь одна. Я уеду домой. Встретимся на следующих выходных. Ты ведь так видишь наши встречи.

— Нет… то есть, хорошо, — даже если она против, виду не подает.

Уже привычным движением запустил руку в её волосы, слегка помассировал затылок, приблизив своё лицо, и Самина прикрыла глаза. Маленький, страстный котёнок, так нуждающийся во внимании.

У Таира судорога похоти по телу прошла от прикосновения к ней. Девчонка явно нуждается в ласке, а он не прочь ей её подарить.

— Хорошо, — повторил зачем-то. Зачем — не понятно. Ничего хорошего в его странной одержимости нет. Есть только проблемы отсюда вытекающие и лишняя, никому не нужная головная боль.

— Тогда иди, — попросила тихо, опуская глаза в пол. — Тебя ждёт твоя семья.

Таир усмехнулся.

— Маленькая, ревнивая кошка. Ты и царапаться у меня умеешь?

Она не ответила, покраснев, а он допил кофе и поднялся с дивана. Дома его ждала семья, это правда. Только ехать ему туда не хотелось. Раздражала Малика со своим вечным нытьём, не давал отдохнуть младенец, которого никак не могла уложить спать его мать. И ложиться с ней в постель тоже до одури не хотелось.

Снова уедет в «Платину» и будет там пить, глядя на полуголых девиц. Все они бесспорно хороши, но уже здорово приелись. Наверное, начался кризис среднего возраста. Когда детские и подростковые мечты уже сбылись, а чего желать ещё он не знает.

Можно было бы заехать к родителям, но те снова начнут пилить за то, что оставляет семью. Таира напрягало что-то. Въедалось в подкорку головного мозга и зудело до невозможности. И он уже знал, что это. Это помешательство, имя которому Самина. Он мог бы остаться в берлоге. С ней. Но сдерживаться с каждым разом всё труднее. Не хотелось становиться насильником, он её от этого спас несколько лет назад. И никогда не считал себя уродом, способным взять женщину силой. Кем он тогда станет? Тем стариком, под которого хотели подложить девочку? Нет уж. Она должна сама к этому прийти. Пусть она теперь совершеннолетняя и его будет сложно записать в педофилы, но быть насильником не лучше.

— Таир? — она позвала его уже у порога, вынуждая повернуться.

— Да, Самина? — заметил слёзы, застывшие в её глазах и то, как она силится не дать им волю.

— Мне очень жаль.

— Чего тебе жаль? — усмехнулся.

— Жаль себя. Я хочу, чтобы ты… Чтобы ты не уходил. Но мы оба знаем, что для этого нужно сделать. А я так не могу. Я тогда паду не только в твоих глазах, но и в своих.

— Дура, — бросил ей и шагнул за дверь, быстро её захлопывая. — Кому сдались твои сраные принципы.

ГЛАВА 13

Неделя проходила слишком медленно, будто он увяз в каком-то болоте и теперь не мог выбраться. Время остановилось. А жена всё больше напрягала его своим присутствием днём и ночью. Дел у него теперь было больше, а всё свободное время он отсиживался в «Платине» и трахал шлюх.

— Милый, хочешь мы с Асадом приедем к тебе в офис? — услышал её голос и тут же настроение испортилось.

— Зачем?

— Просто так. Сходим куда-нибудь пообедать. Там у вас на первом этаже ресторан новый открылся.

Таир знал о ресторане. Потому что был его владельцем. Но ей об этом знать не обязательно. Снова будет клянчить себе кусочек бизнеса. Не то чтобы ему было жалко. Скорее жаль людей, которые там работают.

— Я не в офисе.

Несколько секунд тишины, ожидаемый вздох.

— Опять в своей «Платине»?

— Да. Какие-то проблемы?

— Нет, милый… Никаких! — она кладёт трубку, изображая обиженную и оскорблённую невинность и ожидая, что он перезвонит, чтобы извиниться. Разумеется, он не перезвонит. Это у неё прокатывало в первую неделю их брака. Он перезванивал. Но никогда не извинялся. Ни перед кем. Единственная женщина, которая могла услышать от него слова извинений — мать.

— Таир Магометович, — между его ног появилось лицо танцовщицы. Губы влажные, в глазах похоть. — Что я могу для вас сделать? — провела по его паху ладонью, чуть сжала напряжённый член через брюки.

— Ты знаешь что, — расстегнул ширинку и она тут же полезла в трусы.

— Спасибо, — Инесса порочно усмехнулась и сунула себе в рот его член. Да, он запомнил её имя. Потому что в последнее время трахал только её. Она похожа на Самину. В этом причина. Идиотская, но по-другому не получалось. Других не хотелось. В особенности не хотелось Малику. После родов он её практически не трогал.

Намотав на кулак волосы Инессы, насадил её ртом на свой пенис так, чтобы головка уперлась в заднюю стенку её горла. Ему бы хотелось так с Саминой. Научить её доставлять ему удовольствие и бесстыже пользоваться её ртом. Её губами и промежностью. Её языком.

Рвано выдохнул, когда Инесса провела языком по уздечке, словно леденец пососала головку. Сжал её волосы сильнее и рыкнул, когда бестия, усмехнувшись взяла в рот одно яйцо. Затем второе. Провела языком от мошонки до кончика члена и сглотнула, когда он кончил. Сперма потекла по её подбородку, по обнажённой груди, и Инесса собрав её пальцами, сунула их себе в рот.

— Вы такой вкусный, Таир Магометович…

— Да неужели? — вытер себя влажными салфетками, бросил их в мусорное ведро. Застегнул штаны. — Можешь идти, — на угол стола упала зелёная купюра.

— Спасибо, Таир Магометович, но вы же знаете, с вами я исключительно по любви, — улыбнулась ему нежно, но деньги взяла.

Жаль, что с Саминой так просто не получается. Он бы не поскупился.

Как только за Инессой закрылась дверь его кабинета, постучался и вошёл помощник.

— Разрешите, Таир Магометович? Тут информация от Вакифа.

— Давай, — принял конверт с фотографиями Самины, откинулся в кресле, открывая его.

Он приказал Вакифу снимать каждый её шаг. Даже если идёт в магазин за конфетами. Хотелось смотреть на неё, видеть её реакции, а не ту бледную и часто краснеющую девочку, которой она бывала в его присутствии. Нравилось видеть её живой и жизнерадостной.

На последних снимках она была грустной. То ли депрессия, то ли апатия, то ли с ней случился он. Девочка явно влюблена. И это так зверски заводит, что член в штанах снова призывно дёргается.

Было бы честнее отдать её Давиду. Позволить ему увезти девочку куда-нибудь на острова. Забыть о ней и дать забыть его ей. Так было бы правильно. Но Таир не хотел этого. По крайней мере пока.

— Скажи пусть водитель ждёт у входа. Нужно Давида навестить. Друг он всё-таки, хоть и бывший.

Усмехнулся про себя. Надо же, как быстро стёрла годы дружбы одна маленькая девчонка. Словно и не было ничего. Знала бы она насколько опасна. Знала бы, что уже стала его, Таира, слабым местом. Впрочем, Давид так же попал.

— Хорошо, Таир Магометович. Будут ещё указания?

— Да. Вечером поедем к ней. Заскучала моя красавица, пора её навестить.

В больнице воняло лекарствами и спиртом, Таир поморщился. Не любит он подобные места. Даже как-то жаль Давида стало. Хотя это не то чувство, которое хотелось бы испытывать по отношению к другу.

— Таир? — тот приподнялся, поправил подушку. Таир прошёл к стулу, присел. — Что ты здесь делаешь?

— Пришёл тебя навестить.

— А ничего, что ты меня сюда отправил?

— Разве? Тебя отправила сюда твоя глупость. И характер бунтовщика. Только я не твоя мама. Если я сказал: моё не трогать. Значит — не трогать. Ты был неправ, Давид. Ты поплатился за это. Всё честно.

— Честно? Ты говоришь мне о честности? Ты? Тот, что увёз девчонку из дома под предлогом жениться на ней, а сам в любовницы её оформил? Это честно, Таир? — подался вперёд, поморщился от боли. Да, Вакиф знатно его отделал.

— Она моя. А со своим я могу поступать так, как мне заблагорассудится. И кстати… Раз уж о честности заговорили. Ты встречаешься с моей девочкой втихаря. Хоть я и запретил ей видеться с тобой. Следующая твоя ошибка может отразиться на Самине. Надеюсь, ты не хочешь её подставить? Мы оба знаем, Самина очень нежная, ранимая и не умеет выживать в цивилизованном обществе. Но ты то здесь вырос. Будь другом хотя бы ей. Не трогай её. Ещё раз вы увидитесь и это будет последнее, что ты сделаешь. А как наказать Самину я придумаю.

— Таир…

— Я всё сказал, Давид, — встал со стула, отставил его в сторону. — Этот разговор закончен, потому что я всё сказал, — и отвернулся к двери, желая покинуть это провонявшее лекарствами место. Но застыл вдруг.

— Тогда уйми свою жену. Потому что это она просила меня увезти Самину. Иначе Малика ей навредит.

Опустил голову, задумался всего на секунду. Усмехнулся своим мыслям и пошёл прочь.

ГЛАВА 14

— Сегодня ты уезжаешь. С Асадом останется нянька, ты всё равно не кормишь его грудью.

Малика поставила перед ним завтрак, села напротив.

— Ты хотел сказать мы уезжаем? Куда?

— Нет, я хотел сказать именно то, что сказал. Не мы, а ты уезжаешь, — поднял на неё взгляд, чтобы увидеть реакцию. — Уезжаешь к своим родителям.

— Почему? — растерялась, сжала пальцы в кулаки. — Почему я должна уехать? Что произошло?

— У меня будет много дел. Некогда заниматься семьёй. К тому же тебе не мешало бы отдохнуть. Чтобы дурные мысли покинули голову, — Таир хотел, чтобы это прозвучало, как предупреждение. И оно прозвучало.

— Но как же я без вас?..

— Как до этого. Асадом всё равно занимаются только няньки, он не будет скучать. А у меня, как я уже сказал, много дел. Езжай. Заодно отдохнёшь от нас. Ты ведь устала, да?

Малика опустила голову, задрожали губы. Таир поморщился. Слёзы женщин его нервируют. Совсем другое — Самина. Когда она плачет, у него встаёт на неё член и появляется желание затолкать ей его в горло. Сумасшедшее желание, звериное.

— Это всё из-за неё, да? Ты хочешь привести её в наш дом? — без сцены ревности не обошлось, как он и предполагал.

— Кого её? — поморщился.

— Ты знаешь, о ком я! Эта твоя Самина! Ты же для этого ее сюда привёз из аула? А потом что? Я останусь в ссылке у своих родителей, а ты притащишь эту дрянь сюда и будешь с ней тут… Я родила тебе сына! Я даже смирилась с твоими шлюхами в «Платине», посчитав, что ревновать к ним ниже моего достоинства. Но эту! Эту я не позволю тебе привести в наш дом. Здесь я хозяйка, Таир! — от истеричного визга Малики закладывало уши и хотелось заткнуть ей рот. Желательно надолго, пока он не уйдёт.

— Ты очень правильно заметила. Я отправляю тебя в ссылку. Не из-за Самины, а из-за твоего сговора с Давидом. Ты решила, что можешь что-то решать за меня. Нет. Не можешь. И статус моей жены не даёт тебе на это права. Знаешь, что самое паршивое? Ты воспротивилась отъезду, но ничего не сказала по поводу того, что Асад останется здесь без тебя, — это действительно его задело. Как личное оскорбление. Жена просто пропустила мимо ушей тот факт, что сын останется с нянькой.

— Я… Я просто растерялась, Таир. Я не понимаю, что ты задумал и мне от этого страшно. Мне страшно не только за себя, но и за нашего малыша. Ты не можешь так с нами поступить. Это не правильно! Сговора… сговора никакого не было. Просто Давид в неё влюблён и я подумала, что они могли бы…

— Закрой рот, Малика, — оборвал её грубо. Отодвинув нетронутый завтрак, накинул пиджак. Со вздохом посмотрел в глаза жены. — Я всё сказал. Ты уезжаешь. Сегодня.

— Таир, любимый… прошу тебя, скажи хотя бы на сколько!

— На пару недель. Няньку вызовешь сама, как соберёшься.

— А потом? Потом ты меня заберёшь? Ведь так? А что мне сказать отцу? А маме? Они же не поймут!

Её вопросы оставил без ответа, торопясь покинуть дом.

Самина встретила его в платье синего цвета, облегающем тонкую талию, чем вызвала у Таира повышенное слюноотделение. Как пёс хотел её, как бешеный, голодный пёс. Самина покраснела от его пристального внимания, облизнула розовые губы без грамма помады. И ему это понравилось. Видеть её такую, без макияжа, напоминающего маску, и искусственной красоты. Разрисованных девок ему хватало и в «Платине», а сейчас хотелось её, такую свежую с чуть припухлыми губами, из-за того, что она постоянно их покусывает.

— Хорошо выглядишь, мне нравится, — одобрил её наряд и протянул руку. — Пойдём.

Она не спросила куда. Просто доверилась. Как доверялась с первого дня их знакомства. Ей было всё равно куда идти, лишь бы с ним. И это так заводило… С ума сойти. Ни одна любовница, какой бы сексуальной она не была, не заводила его так, как невинная Самина. От мысли, что её никто не трогал и даже не целовал появлялось чувство ликования — тоже кое-что для Таира новое. Он давно объелся женской ласки и теперь, когда Самина была рядом, позволяла себя обнимать, целовать, но в итоге говорила «нет», у него в буквальном смысле слова срывало крышу.

Новый ресторан, только недавно появившийся во владениях Таира встречал их улыбками персонала и блеском блюд, уже накрытых на столе.

— Как здесь красиво… А почему мы одни? — спросила, осматриваясь вокруг. Где остальные посетители?

— Сегодня ресторан работает для нас двоих. Его открытие только завтра.

Её щеки порозовели, взгляд потупился в пол.

— Зачем это всё? Почему ты сейчас со мной, а не с ней? — и в глаза заглядывает, словно пытаясь отыскать там ответ. Маленькая глупышка. Нет его там. Ответа. Он сам себе это влечение объяснить не может.

— Жена будет со мной завтра. На открытии. А сегодня я просто хочу поужинать, — осадил её, чтобы больше не задавала подобных вопросов.

Ужин проходил в тишине, и Таиру это не нравилось. Интересно, она и с Давидом такая молчаливая, или… Или нет.

— Таир, я могу тебе задать вопрос? — подняла глаза на него, так и не взяв в руки приборы. А он хотел её побаловать деликатесами.

Вздохнул.

— Ты уверена, что хочешь его задать?

— Да.

— Что ж, слушаю тебя, — откинулся на спинку стула, посмотрел в её глаза. Там столько страха и смущения… Красивые глаза. Всё в ней красивое.

— Мама Давида, она сказала, что ты приказал его избить. И что я в этом виновата. Это правда?

— Да. Я приказал его избить и ты в этом виновата. Виновата, потому что ослушалась меня, когда я велел не видеться с ним. Запомни, Самина. У каждого поступка всегда есть последствия. Ты и Давид не учли этого, нарушив мой приказ. И каждый из вас понёс наказание. Правда, твоё будет мягче, чем наказание Давида. Ты всё-таки девочка, — усмехнулся. Ему бы самому выдержать это наказание.

— И какое же? Меня тоже прикажешь избить, только нежнее? — выровняла плечи, подняла лицо. Умница. Характер есть. Тем забавнее будет его ломать под себя.

— Нет, Сами. Девочек я не бью. Просто завтра на открытие этого ресторана пойдёшь не ты. Хотя изначально я хотел взять тебя.

— Ты пойдёшь с женой, это правильно. Так и должно быть, — всё так же смотрит на него и в её глазах появляются слёзы.

— Рад, что ты это понимаешь.

— Отвези меня домой, — резко поднялась, но Таир тут же опустил кулак на стол.

— Села.

— Я не…

— Села, я сказал! — рявкнул на неё, и Самина обратно опустилась на стул. — А теперь бери приборы и ешь. Никуда не уйдёшь, пока мы не поужинаем. А после я отвезу тебя домой.

ГЛАВА 15

До дома мы доехали в тишине. В такой тяжёлой, сдавливающей горло. И я подумала, что Таир на меня злится. Хотя злиться должна я. Нет, он, конечно же, ничего мне не должен, но… Появилось много «но». Во-первых, он даже не отрицал того, что приказал своим людям избить Давида. А ведь они, как мне казалось раньше, были друзьями. Неужели всё рухнуло из-за меня? Скорее всего нет. Просто я стала каким-то триггером. Толчком.

Когда машина затормозила, я потянулась к ручке двери, но Таир перехватил мою руку и потянул на себя. Опомниться не успела, как он захватил мои губы в плен, а его язык заплясал у меня во рту. Воспротивиться он мне не дал, наоборот, положил мою ладонь на свою бороду и кончики пальцев начало покалывать жёсткими, аккуратно подстриженными волосками. Никогда бы не подумала, что мне может нравиться борода. У отца она была такая неопрятная, неухоженная, в ней постоянно застревали крошки хлеба и прочей еды. У Таира же она была короткой, ухоженной и приятно пахла им… От неё жгло губы и лицо, и так хотелось ещё.

Я снова потеряла голову, позволяя себя целовать. И хоть понимала, что до пропасти всего один шаг, остановиться никак не могла.

Он сам отстранился, давая мне вдохнуть, заглянул в глаза.

— Я за тебя не то что избить, я за тебя убить могу. И обязательно так сделаю, если тебя кто-нибудь коснётся. Поняла меня?

— Да… — прошептала ему в губы, млея от его обещания. От того, как оно прозвучало. Хрипло, уверенно, зло. С надрывом. Так не лгут.

Он вышел из автомобиля и направился ко мне. Открыл дверцу с моей стороны, подал руку. И только сейчас я рассмотрела в темноте огромный дом с несколькими пристройками. Высокий забор, у которого мы остановились, охраняется двумя мужчинами в чёрной форме. Один из них поймал брошенные Таиром ключи, и мы зашагали в направлении дома.

— Доброй ночи, Таир Магометович, — в один голос сказали охранники и он им кивнул, уводя меня дальше.

— Пойдём. Познакомлю тебя кое с кем.

Я не представляла, где мы и с кем он собирается меня знакомить, но почему-то совсем не переживала по этому поводу. Хотя стоило бы. Но во мне всё ещё живо доверие к нему, как к своему спасителю. Несмотря ни на что. Наверное, маленькой испуганной девочке Самине, которую вырвали из рук мерзкого педофила, необходимо думать, что спаситель хороший человек.

— Чей это дом? — в нерешительности спросила я, когда очередной охранник открыл перед нами дверь. Таир улыбнулся и взяв меня за руку, повёл внутрь за собой.

— Мой, Сами. Это мой дом. Проходи.

А я, наоборот, застыла, не в силах сделать хотя бы шаг. Он что, привёз меня в свой дом? В тот самый, в котором живёт со своей семьёй? А познакомить он с кем меня хочет?

Что-то внутри затрепыхалось и замерло. Сердце пропустило несколько ударов. Он хочет познакомить меня со своей женой? Но зачем?

— Не бойся, её здесь нет, — будто прочитав мои панические мысли, улыбнулся он. — Я отправил её к родителям.

— Тогда с кем ты хотел меня познакомить? — осмотрелась вокруг, проходя глубже. А здесь красиво. Хоть дом и большой, а уют всё равно чувствуется. Видно, что здесь живёт женщина. Мне стало нехорошо. — Я думаю, мне нужно уйти, Таир… Это неправильно. Так нельзя.

— Только я решаю, что правильно, а что нет. Помнишь? — Его голос, тихий, бархатный и успокаивающий. Он мгновенно сбавил градус моего испуга.

— Я не понимаю, зачем я здесь?

— Пойдём, — взяв меня за руку, повёл дальше, а я обратила внимание, что мы зашли в обуви. Нельзя в такой чистый дом заходить в обуви. Но Таир свою не снял и, судя по всему, не требовал этого и от меня. А я старалась ступать тихонечко и аккуратно, чтобы не запачкать дорогие ковры.

Из комнаты, в которую мы направлялись, вышла женщина. Тихо, вполголоса поздоровалась с Таиром и он, ответив ей, толкнул дверь.

— Проходи, — шепнул мне, улыбаясь. Я тоже зачем-то улыбнулась.

— Ой, — остановилась у порога. Это детская комната. На стенах рисунки, горит ночник со звездочками и зверушками, а посреди комнаты детская кроватка.

— Проходи, не бойся, — Таир подтолкнул меня ближе и я увидела его… Малыша. Он сладко посапывал с открытым ротиком, такой розовый и симпатичный. Даже руки отчего-то задрожали.

— Он такой маленький… — прошептала одними губами, чтобы не разбудить.

— Да, — Таир встал рядом, но смотрел почему-то не на малыша, а на меня.

— Почему он без мамы?

— Я так решил. На время.

— Почему? Нельзя разлучать маму с ребёнком, — я говорила это и искренне верила в свои слова. В деревне, где я выросла, если кто-то разводился, то обязательно дети оставались с отцом. По-моему же это неправильно. Нельзя отнимать у матери дитя и наоборот.

— Потому что я так решил, Самина. Мои поступки в этом доме и везде, где я бываю не обсуждаются. К тому же Малика не лучшая мать. Ни она, ни мой сын ничего не потеряют, — он заговорил о жене, хотя обычно избегал подобных разговоров и, будто опомнившись, замолчал.

— Всё равно это жестоко, — прошептала я. — Нельзя так.

— А если я тебе скажу, что она сговорилась с Давидом? Он должен был забрать тебя у меня. Как считаешь, я правильно поступил, когда не позволил этому случиться? Или тоже неверно?

Забрать тебя у меня… Он сказал именно так, и я забыла о чём мы говорили секундой ранее. Мгновенно вскружили голову эти несколько слов.

Забрать тебя у меня. Значит, он считает меня своей? Так ведь? Но почему тогда у нас всё вот так? Почему не захотел взять меня второй женой? Хотя сейчас, глядя на его сына, я понимала, что мне здесь не место. В этом красивом доме, с ним… Это место его жены. А я здесь никто.

Конец ознакомительного фрагмента.