Золотой Бог

Анастасия Сидорчук, 2023

Говорят – где-то в тайге находится старая заброшенная деревня. Говорят – всё ее население состоит из призраков, которых держит в заложниках злой Золотой Бог, наказавший их за жадность. И теперь призраки вынуждены служить ему, охраняя золотые залежи. Именно такие истории услышал писатель и сценарист Борис Карельский, приехавший погостить на лето к бабушке в деревню.

Писатель и сценарист Борис Карельский — он же Боря Корюшкин — с наслаждением вытянул ноги и приготовился полной грудью вдохнуть запах своей малой Родины.

И тут же в нос ударил едкий запах пыли, пота и бензина. Именно таким ему с детства и запомнился запах старенького межрайонного автобуса, везшего его когда-то в летние каникулы.

Сколько же лет прошло с тех пор?

Сейчас ему сорок пять. Стало быть, прошло лет тридцать — тридцать пять. Надо же — как быстро летит время! А тогда казалось — тащится, как черепаха…

— Чего ноги вытянул? — тут же прикрикнули на него. — Ишь, барин нашелся…

У писателя Бориса Карельского (довольно известного, кстати!), разумеется, был свой автомобиль. Вполне неплохой. Но раз уж заниматься самобичеванием (а русский народ, как он успел заметить, любит это делать — с надрывом, с эдакой трагической ноткой, чтобы потом можно было себя пожалеть, и рассказывать потом о своих страданиях всем подряд), то уж делать это по полной программе! Поэтому — то Карельский и поехал на общественном транспорте.

Впрочем, была этому и другая причина. Не менее важная. Боре просто не хотелось, чтобы его узнали раньше времени. Пока что это удавалось — в автобусе его никто не узнал. И от этого было и радостно, и обидно одновременно.

Началось все месяц назад. С того, что Борю пригласили на телевидение в одну популярную передачу.

Его книги были довольно известны. Не менее известны были и сценарии, по которым уже сняли аж семь фильмов! Жаль, что всего семь… Больше его сценарии вряд ли будут снимать. А все из-за того, что на этой самой передаче он, не подумав, высказался довольно резко.

Ну и что с того? Ну, сказал и сказал! А оказалось — не просто сказал. Это называется — оступиться в биографию.

И началась травля!!!

Многим писателям пришлось нелегко. Вспомнить хотя бы Пастернака! Талантливейший человек! Бабушка всегда говорила — Господь его в темечко поцеловал. А сколько всего вынес? «Зверь в загоне», — так он писал про себя.

Но в случае с Карельским все было по-другому. Поскольку травило его не государство, а сами люди.

Хуже всего было то, что в эпоху интернета люди стали вываливать весь негатив на…всех, кто есть в этом самом интернете. Да и что проще: плохое у тебя настроение — идешь в интернет и под именем «Кошечка 777» пишешь ему — Боре Карельскому — все, что накипело у тебя в душе за этот поганый день. Словно он виноват в том, что суп у тебя убежал на плиту, в автобусе была давка, а начальник на работе — тиран и самодур!

Пожалуй, это не самое страшное в жизни, и Боря Корюшкин вполне мог бы это пережить. Но! Когда такие письма приходят сотнями в день — в течение целого месяца! — поневоле разочаруешься и в людях, и в мире.

Боря впал в депрессию. Сначала он попробовал уйти в творческий запой. Такое с ним случалось часто. Когда к нему в голову приходила идея — он садился и писал. Писал, писал — ни на что не отвлекаясь. Сутки, неделю, месяц! Но сейчас — как назло — в голове не было абсолютно никаких идей.

Тогда он решительно отбросил слово «творческий» и попробовал уйти просто — в запой.

Но и это у него не получилось. Поскольку Боря, с детства насмотревшись на вечно пьяных соседей, к алкоголю относился с опаской. «Бросить бы все к чертям, и в Кисловодск!» — неожиданно всплыла в голове фраза его коллеги Берлиоза. Вместе с этой фразой в голову писателя Бориса Карельского, наконец-то, пришла гениальная мысль! Одна — но зато какая! А зачем ему в Кисловодск, когда у него есть бабушка?

Летние каникулы у бабушки Боре всегда нравились. Он любил и огородные работы, и походы за ягодой в лес, и шум дождя… Самым приятным было ночевать на сеновале. И наблюдать этот самый шум дождя, лежа на сене, укрывшись стареньким ватным одеялом. Мама всегда боялась, что на сеновале он простудится. А бабушка заступалась — и он убегал…

Бабушка, к счастью, была еще жива. И в свои восемьдесят один год и выглядела, и чувствовала себя еще вполне ого-го!

Вот он и сбежал от всех к бабушке, которая, разумеется, его в обиду не даст!

***

А через два часа Боря уже сидел в родном бабушкином доме.

Здесь практически ничего не поменялось. Те же стены, побеленные известкой (чтобы цвет получился не белесый, а слегка голубой, бабушка добавляла в известку синьку). На стене — календарь за 1998 год. И Боря знает, что бабушка не снимает его потому, что на нем изображена икона, а то, что календарю больше двадцати лет, бабушку мало интересует. В углу — кровать, застеленная самошитым лоскутным одеялом. Он когда-то любил рассматривать его перед сном. Напротив кровати — старый Борькин письменный стол. А на столе… На столе стояло то, чем десятилетний Борька гордился больше, чем сорокапятилетний писатель Борис Карельский гордился своими книгами.

Это был фрегат. Большой, красивый! Ни у кого из его знакомых такого не было. А у него был!

В то лето Борька был одержим идеей стать пиратом. Он впервые прочитал"Остров сокровищ", и всюду закапывал клады. Кладами выступали драгоценности из бабушкиной шкатулки: штук пять бус (одни из них, янтарные, были тогда безумно дорогие; их дедушка привез из Калининграда), катушки с нитками, медный кулончик в виде сердца, купленный бабушкой со своей первой стипендии, и так далее… Он закапывал их в ограде и за оградой, злосчастные Калининградские бусы он закопал в грядке с укропом (их нашли только спустя пять лет. Что удивительно — они отлично сохранились, и теперь красовались у бабушки на шее).

А потом Борька заболел. Зачем его тогда понесло на речку, он так и не вспомнил. Точно не купаться, поскольку речка у них была очень мелкой и очень холодной. Но он точно по ней ходил — час туда и час — назад. И по тайге слонялся часа два. А как вернулся домой, он и вовсе не помнил. И месяц после этого провалялся дома с температурой. Читал книги. (Не тогда ли в его душе родился известный писатель Борис Карельский?).

Тогда же бабушка, жалея его, и подарила ему дорогущий макет фрегата. И Боря, собирая его, вновь представлял себя храбрым пиратом, и даже замуровал под палубой самый настоящий клад.

Если бы бабушка знала — какой, она бы его убила!!!

Бабушка, казалось, тоже не изменилась. Такая же высокая, статная, с гордым взглядом императрицы. За этот взгляд ее и полюбил дед. Сейчас она суетилась у плиты, отчего-то уверенная, что ее внук в городе питается только китайской лапшой и пельменями. Она хоть и удивилась его приезду, но встретила с распростертыми объятиями. И за час успела наготовить столько, сколько он мог бы есть дня три.

— Какие новости в деревне? — спросил Боря, уплетая блины. — Чем местный народ живет?

Бабушка вздохнула.

— Пьют. А когда не пьют — пытаются золото искать. Работали бы лучше, или хозяйством занимались… А они!

У бабушки с золотом были свои счеты. Поскольку дедушка, которого она безумно любила, тоже похаживал в тайгу в попытках разбогатеть, и однажды не вернулся. Поэтому она терпеть не могла все разговоры о золоте и по сей день не имела ни одного золотого украшения, хотя Борька предлагал ей купить что-нибудь много раз.

— Вот ты, Боря, — продолжала бабушка, — образованный человек. Вот скажи, ну какое у нас золото! Муж вот мой покойный… Тоже ведь образованным человеком был. Учителем истории. А туда же… Насмотрелся «Золота Маккены» и все ходил в тайгу. Искал… А что искать, когда в городе у вас зимой овощи почти как золото стоят! Огородом бы лучше занимался.

Бабушка была не права. Борис знал это точно. Потому как еще в детстве, когда учился в школе, он нашел в лесу, возле ручья, один маленький камешек… Если память ему не изменяет, он тогда положил его в жестяную банку из-под кофе и спрятал в шкафу в кладовке.

В кладовку он и побежал. Проверять — сохранился ли его клад. Вернулся он через минуту, гордо неся в руках маленький — размером с ноготь на мизинце — неровный камешек грязно-желтого цвета.

— Не врут! — торжественно сказал он бабушке, и показал камень.

— Надо же… — удивилась бабушка, крутя его на свету. — Значит — не врут?

Но Борька ее уже не слышал!

Вот же где спряталось его вдохновение! Найдет золото — хорошо. Не найдет — так напишет потом об этом книгу. Или сценарий. Да пусть он на коленях будет потом умолять киношников его снять! Главное — появился смысл!!! Главное — жить снова стало интересно!

— А где дед искал его, бабуль? — не удержавшись, спросил он.

Бабушка печально покачала головой, будто не одобряла его затеи. Но все же ответила:

— Он же историком был. В библиотеку нашу все ходил. Читал про историю края. Говорил, что там попадались разные заметки. Про старых золотодобытчиков… Жениться бы тебе, Борька!

Последняя фраза была ни к селу, ни к городу, поэтому Боря пропустил ее мимо ушей.

— Бабуль, а где у нас библиотека?

***

Библиотекарша Наташка была ему незнакома. Еще бы! В последние годы он приезжал редко. На один — два дня. И никуда из дома не выходил.

Наташка была намного младше него. Было ей от двадцати пяти до тридцати лет. И была она вполне симпатичная.

И, самое главное, она была первой в деревне, кто признал в нем знаменитость!

— Ой, это вы? — она встала из-за стола и поправила очки. — Тот самый? А у нас ваши книги есть! Две. Может, подпишите?

Боря Корюшкин милостиво кивнул головой, соглашаясь подписать две потрепанные книжицы. «Раз потрепанные — значит, читают!», — тут же мелькнула в его голове радостная мысль.

— А что, Наташ, есть у вас книги про историю края? — спросил он.

— Есть, — радостно кивнула Наташа. — А вы что хотите найти? Просто я могла бы подсказать — где именно искать…

Наташе можно было доверять. По крайней мере, так ему хотелось думать. Поэтому он достал из кармана золотой самородок и положил его на раскрытую Наташину ладонь.

— Вот. Хочу узнать, есть ли в книгах упоминания о золоте. Дед мой искал. Вот и я хочу по его стопам пойти…

Глядя на малюсенький кусочек золота, Наташа побледнела. Испугалась? Бабушка всегда говорила Боре, что его могут посадить, если найдут в доме самородок. Или она просто никогда не видела золота? Никто ведь много лет уже не находил ничего в тайге… Тогда почему у нее так дрожит нижняя губа и трясутся руки?

Все же переборов волнение, Наташа ответила:

— Есть. Только это искать надо… Я найду, если вы завтра заглянете.

Он заглянет — почему бы и нет! И Наташка — вполне ничего. И смысл в жизни снова появился. И солнышко светит. И птички поют. Ну что может быть лучше?

Оказалось — может! Поскольку дверь в библиотеку вдруг открылась — и зашла она…

Любку он уже видел. Еще когда она была маленькой. Она уже тогда была очень красивой. И уже тогда она знала цену своей красоте! Когда ей было лет пять (Борька тогда приезжал на день к бабушке), она — в цветастой майке, белых трусах и с копной потрясающих рыжих волос — упрашивала его покатать ее на машине. Уже в пять лет делала она это умело — подключив все свое женское очарование, а под конец даже пустив слезу. И Борька не выдержал уже тогда, прокатил до поселкового магазина и назад. Что же будет с ним, если она включит все свое обаяние сейчас?

Сейчас на Любке был сарафан. Белый в красных маках. Очень яркий и очень открытый. И глядела на него Любка так…

— А я вас знаю, — выпалила она. — Вы Карельский!

Боря улыбнулся. Приятно, что такие девушки его читают.

— Какая книга вам больше всего понравилась? — с интересом спросил он, краем глаза заметив, как при ее появлении помрачнела Наташа.

— Какая книга? — не поняла Любка. — Я вас по телевизору видела! В передаче у этого…как его… Вы там выступали…

Теперь уже помрачнел Боря. Хотел спрятаться от сплетен, а тут оказывается тоже все в курсе.

— Извините, я погорячился там, — виновато сказал он.

Любка не поняла, за что он извиняется.

— Да вы же прославились! О вас только ленивые не пишут! И мемов сколько в интернете…

И, несмотря на все это, Люба ему нравилась! Так, что он смотрел на нее, не отрывая глаз. А если бы он оторвался и посмотрел на Наташу, то заметил бы, что она уже готова расплакаться.

Впрочем, Наташа быстро взяла себя в руки.

— Так вы придете завтра? — спросила она. — Я все подготовлю. Только знаете — не ходили бы вы в тайгу… Там место гиблое…

Вот теперь Боря, наконец, оторвался от Любки и с интересом посмотрел на Наташу.

— Почему гиблое?

— Потому что духи золото охраняют… И целая деревня призраков…

***

Ночью ему приснилась деревня — призрак. Она была затеряна где-то в тайге, и, вздумай он ее найти — ничего бы не получилось. Дома здесь были другими: ветхими, старыми. Отовсюду, несмотря на летнее солнце, веяло сыростью и холодом.

Легенда про деревню — призрак была в поселке очень популярна, особенно у стариков. Говорили, что Золотой Бог наказал жителей старой деревни за жадность. Все они вымерли от какой-то эпидемии, а души их так и не смогли покинуть то место, служа злому Золотому Богу и заманивая туда все новых и новых людей…

Подобные истории рассказывались далеко не на трезвую голову. Их Борька слушал вполуха, попутно продумывая, в какую из своих начатых книг может вставить подобный сюжет. А вот заброшенная деревня в тайге была на самом деле. Боря наткнулся однажды на сгнившие, практически истлевшие доски, на ямы, оставшиеся на месте подполья, практически заросшие кустарниками, на груды раскрошившихся кирпичей, бывших когда-то печами.

Какое-то еще смутное и тяжелое воспоминание было связано с этим местом. Но какое — спящий Борька так и не смог вспомнить.

Итак, в его сне деревня была цела. И даже сверкала под жарким июльским солнцем.

А вот люди здесь практически не отличались от тех, кого Борька видел в деревне. Они неторопливо сновали туда-сюда, успевая делать при этом свои призрачные дела, и с интересом поглядывали на него. А некоторые из них глядели так, будто Боря занял у них много денег и не отдает.

«И что им от меня нужно?», — подумал он во сне.

Потом ему приснилась Любка. Она купалась в реке, и в лунном свете казалось, что ее голое тело покрыто маленькими прозрачными чешуйками, как у рыбы. А он, Боря, во сне наблюдал за ней из кустов, зная при этом, что она его уже давно заметила.

Люба тряхнула длинными рыжими волосами, повернулась к нему (зеленые глаза ее при свете луны блеснули так… как блестели на солнце ее бижутерные серьги с зелеными камнями), и поманила его пальцем…

«Русалка! Как же я сразу не догадался, что она — русалка! Вот почему к ней все местные мужики липнут. И взгляд еще этот…».

Борька, не в силах сопротивляться, двинулся ей навстречу. Он делал шаг — но она, стоя на месте, только отдалялась от него. Он начал шагать быстрее. Но и это не помогло. Тогда он побежал! Быстро, очень быстро. Очнулся он уже, когда стоял посреди реки, и вода доходила ему до подбородка. От того очнулся, что кто-то звал его с берега по имени…

— Иди ко мне! — нетерпеливо сказала ему Любка-русалка.

И Боря пошел.

— Боря! Борька! — услышал он знакомый голос с берега и обернулся. А когда повернулся, русалка — Любка раздраженно махнула своим русалочьим хвостом и исчезла…

— Боря! — с берега его звала библиотекарша Наташка, пытаясь вызволить из магических русалочьих сетей. Вот только не для того ли, чтобы накинуть на него свои сети? В глазах Наташки блестели слезы, и он видел это даже сквозь ее очки. — Борис, я вам книги принесла, — прошептала Наташа и протянула ему большую стопку книг. А затем, резко выхватив из-за пазухи нож, она полоснула им по венам протянутой Борькиной руки.

— Чтобы не заглядывался на других! — зло прошипела Наташка и растворилась в темноте.

На этом моменте Боря проснулся, вытирая пот со лба. Оказалось, что спит он в доме. Рука его свесилась с кровати и с ней играется серенький котенок Барсик.

— Борька! Вставай, одиннадцатый час уже, а ты спишь все!

Бабушка опять суетилась у плиты. И чудилось Боре, что ему снова десять лет, а не сорок пять.

— Ты чего во сне кричал, Борь? — спросила бабушка. — Приснилось что?

Борька встал, быстро натянул штаны и подошел к умывальнику.

— Ага. Сначала Любка, потом Наташка. Знаешь, одна была…

— Любка — вертихвостка! — тут же перебила его бабушка. — А Наташка хорошая! Серьезная, умная, начитанная! А тебе сорок пять уже! И ты все бобылем ходишь!

"А! Так вот зачем она меня вчера в библиотеку отправила! Впрочем, ладно…".

Чтобы переменить тему, он спросил первое, что пришло в голову:

— А что, бабуль, правда, что призрачная деревня существует?

Бабушка посмотрела на него… и засмеялась.

— Местных уже наслушался? Так они по-пьяни тебе и не такого наговорят.

— Так была? В тайге. Там, где ручей сейчас. Она мне снилась сегодня.

Бабушка вновь посмотрела на Борьку. Уже задумчиво.

— Была там раньше деревня. Давно. Еще до моего рождения. Жили там…

— Старатели?

— Сначала да. Да только золото перестали находить, поэтому другим занялись…

— Чем?

— А ты не догадываешься? Чего в тайге завались, да подороже золота продать можно? Лес. Древесина. Вот древесину и заготовляли. А потом деревня постепенно в это место перекочевала. Тут удобнее, к реке ближе, и к соседним поселкам — их тогда тоже строить начали. А те дома сначала заброшенными стояли, а потом и вовсе сгнили… — Глядя, как лицо Борьки мрачнеет на глазах, она улыбнулась и добавила: — А ты на сенсацию надеялся? Думал, я тебе про леших, ведьм, привидений и вурдалаков сейчас рассказывать начну?

— Хотелось бы, — вздохнул Боря. — Я бы может с твоих рассказов книгу написал. Как Пушкин по рассказам Арины Родионовны. А, бабуль! А чего — сейчас мистика да фантастика очень спросом пользуются!

Бабушка подала ему кружку с чаем, и тоже села за стол.

— Тогда считай, что тебе повезло. Поскольку сегодня ты насмотришься и на леших и на водяных… И через костер даже можешь попрыгать, если не боишься. Праздник сегодня будет возле нашего клуба. Наташка — библиотекарша начиталась Гоголя, и подговорила нашего председателя устроить… как это называется сейчас?

— Вечеринка?

— Ну да. Загадки всякие напридумывала. Легкие — наши же тяжелых не отгадают! И танцы будут. И призы за лучшие костюмы.

Конец ознакомительного фрагмента.