Байки перед сном 2019. Сборник рассказов

Анастасия Лебабина, 2019

Легкое чтение. В этой книге собраны рассказы, написанные с ноября 2018 по ноябрь 2019 года. Большинство из них были опубликованы ранее в разных сборниках: "Призраки Стива", "Вещи, которые лучше не делать", "Кровавый закат", "Зона Т". Изображение взято с сайта needpix.

Фобия

Я боюсь смерти. Обычно, мне на это отвечают что-то вроде: «Все боятся, это нормально», или «Чего здесь бояться, это неизбежно и ждет каждого». Но мой страх не сопоставим со страхом этих «всех», они спокойно живут, занимаются своими делами, строят планы. Да, если задуматься, неизбежный конец их пугает, но они не живут этим страхом, не засыпают и не просыпаются с этими мыслями, а я думаю об этом постоянно, я уже не живу, так, существую. А всему виной тот случай, который произошел со мной в прошлом.

Два года назад я умер. Умер на несколько секунд. Тогда, после аварии, за мою жизнь боролись лучшие доктора нашей больницы. Не знаю, что там не заладилось, но они начали меня терять: пропало дыхание и пульс. Позже, лечащий врач сказал, что у меня была клиническая смерть, недолго, около 20 секунд, но то, что произошло со мной за это время, навсегда изменило мою жизнь. Раньше я тоже боялся смерти «как все». Вроде и понимал, что это неизбежно и ждет всех нас, но все же считал, что не существует «абсолютного конца». Я верил и верю в существование Бога. Все эти призраки, темные и светлые сущности…они, конечно, фантастичны, но все же дают некую надежду на бессмертие. Я часто слышал от людей, которые находились на грани жизни и смерти истории про «свет в конце тоннеля», полеты «по светлому коридору», «очередь из людей» и т.д. Ничего подобного я не видел. Ни-че-го. Не уверен, что смогу описать это так, как оно было, но постараюсь. Сначала, после потери сознания, я словно пребывал во сне. По-моему, мне даже что-то снилось. Но потом, в ту секунду, когда дыхание прекратилось, а сердце остановилось, я упал «вникуда». Словно провалился в черную дыру. Не было никакого полета, никаких видений. Внезапно и резко я оказался в полном мраке. Ничего вокруг: только тьма и холод, вечная тьма. Я оглядывался, но вокруг не было никаких людей, никаких душ, никого. Наверно, это словно ослепнуть и оказаться голым на улице в октябре. Только я не мерз, нет таких ощущений, которые испытывают живые люди. Я не покрывался мурашками, не испытывал стыда от наготы. Наверно, этот холод нельзя описать словами, придуманными в этом мире. Ну, то есть, описать можно, понять нельзя. Тебе больше не страшно, не больно, не стыдно, но настолько неуютно, холодно и пусто, что невыносимо. Такого я не ощущал никогда. Я прикоснулся к чему-то настолько печальному и бесконечному, что полностью изменило мою дальнейшую жизнь. Очнувшись, я увидел яркий свет и большое количество врачей в голубых одеждах, они суетились, бегали вокруг меня, переговаривались. Возле аппарата с монитором, подключенного ко мне, стояла девушка, которая озвучивала показания вслух. Позже я снова уснул.

Выписавшись из больницы, я никак не мог забыть эту «черную дыру». Постоянно думал, а что если «по ту сторону» не просто ничего нет. Что если люди не просто «засыпают вечным сном» и уходят в небытие, а осознают свою смерть, чувствуют ее холод, вечность пребывают в кромешной тьме в полном одиночестве, без возможности делать что-либо. Ладно, если это еще тот самый «ад», тогда от нас еще хоть что-то зависит, мы хоть как-то можем избежать этого…а если нет… Я стал одержим этими страхами. Пришлось обратиться в Центр психологической помощи. Там я ходил в группу с людьми, пережившими клиническую смерть. Оказывается, у многих людей после этого события случаются проблемы психологического характера. Но они были ничуть не похожи на мои. Как правило, эти люди боялись снова попасть в ту ситуацию, которая спровоцировала кому. Кто-то боялся автомобилей, кто-то аттракционов, кто-то лифтов…но никто не видел того, что видел я. Меня перевели на одиночные беседы. Спустя два месяца они начали давать результаты, я вернулся на работу, снова занялся своим хобби — фотографией, перестал ежесекундно думать о смерти. Спустя полгода доктор Джонс сказал, что я здоров и могу больше не приходить к нему, прописал мне таблетки на месяц для закрепления результата, и сказал звонить, «если что».

Примерно через два месяца моя фобия вернулась. Я снова пришел к доктору Джонсу. Он сказал, что не понимает, что я был полностью здоров, спросил, пропил ли я таблетки. Было заметно, он в замешательстве. Доктор много расспрашивал о том, что произошло за это время, пытаясь понять, какой фактор спровоцировал рецидив. Не найдя ничего подходящего, он сказал:

— Мистер Уилл, мне жаль, но, похоже, что моей компетенции недостаточно для Вашего лечения. Подыщите другого специалиста.

Но ни новый доктор, ни курс дорогостоящих препаратов не смогли избавить меня от этого. Жизнь стала невыносима, но уход из нее, тем более добровольный, еще хуже. Сейчас мне советуют стереть эту информацию под действием гипноза. Раньше я побаивался, что могу забыть не только негатив, но и что-то важное, но сейчас…сейчас мне уже все равно. Только бы избавиться от этого. Я записан на послезавтра, а завтра иду в церковь, помолиться.