Мама у турникета. Счастье материнства на пределе возможностей

Анастасия Красавчикова, 2022

Родительство принято изображать как важный красивый путь, прекрасную долгую дорогу, размеченную сплошным счастьем и уходящую в перспективу. Безоблачную, разумеется. Никто почему-то не рассказывает, что придется скакать по ухабам, набивая шишки, постоянно упираться в тупик, а однажды можно и вовсе обнаружить себя в кювете. И развлечения в дороге странные: то девочкой безмозглой играй, то палку в зад резиновому орлу запихивай. Никто не рассказывает. А я расскажу. Спускайтесь, короче, сейчас заеду.

О книге

Когда-то давно, как только я начала работать в журнале, друзья тут же причислили меня к лику Кэрри Брэдшоу и констатировали, что теперь мне непременно нужен мужчина мечты, три подружки, ноутбук с яблочком и собственная колонка. Гардеробную с туфлями еще и пить коктейли из красивых бокалов.

Мужчина мечты у меня к тому времени уже имелся, ноутбук, без яблочка, правда, но всё равно любимый — тоже. Остальное приложилось позже и несколько в иной интерпретации: вместо трех подружек появилось двое детей, вместо колонки об отношениях в журнале — посты о материнстве в Инстаграм, вместо гардеробной с туфлями от Маноло Бланик — галошница с кедами от Кого Попало, вместо коктейлей сначала был кефир, потому что ГВ, а теперь вино, потому что нервы. Так что можно считать, что я вся — несколько иная интерпретация Кэрри Брэдшоу с Манхэттена. Клара Брашопова из Зябликово, рашн эдишн.

Продолжая тянуть мою усталую параллель с успешной параллелью героини культового сериала, друзья и муж (а теперь еще и целых четыре тысячи тридцать шесть подписчиков) стали требовать с меня книгу. Мол, вон эта-то колонки свои в стопочку собрала и издалась, а у тебя постов на трехтомник уже накопилось, надевай давай пиджак на босо тело, туфельки с ленточками и шуруй на обложку фоткаться.

Постов и правда накопилось много — блог стал своеобразным дневником моего материнства с самого его начала, моим личным психотерапевтом, я туда приходила, чтоб вместе порадоваться, когда было очень хорошо, и влезть кому-нибудь на ручки, когда было очень плохо. Плюс, в черновиках томилось много недописанного и неопубликованного, через краешки уже вываливаться начало.

Однако перед тем как капитулировать и самой поверить, что я способна на книгу, годами отчаянно сопротивлялась, отбиваясь от всех своим внутренним самозванцем:

— Да перестаньте, о чем полезном я могу поведать миру?! Я же абсолютно ограниченный материнством человек!

— Как раз о материнстве и поведай. О детях, о своих буднях.

— Так это ж будет… ни о чем!

— О своем ни о чем и пиши, у тебя хорошо получается.

Поэтому вот.

Это будет книга ни о чем.

Ни о чем и о самом главном.