Утопия

Анастасия Данко

XXIII век. Алекс живёт в идеальных городских условиях, но не получает удовольствия от жизни: он чувствует себя одиноким, потерянным. Счастье, к которому стремится главный герой, потребует от него решительных действий.

© Анастасия Данко, 2021

ISBN 978-5-0053-8897-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Утопия

Я посмотрел на ладонь. Рассвет через полчаса, пора вставать. Рывком поднял себя с постели. Прошёл за перегородку в гигиеническую комнату, воспользовался туалетом, сполоснулся, почистил зубы. Вышел обратно в спальню, надел спортивный костюм. Входная дверь, повинуясь моей мысли, отодвинулась в сторону, когда я проходил из четырёхметровой спальни в такую же маленькую прихожую.

Я вышел на лестничную площадку, дверь за мной закрылась, и я побежал вниз по лестнице. Солнце встаёт, а вместе с ним по будильнику сейчас проснётся от 10 до 25% жителей дома. Я могу ещё успеть побегать в одиночестве, что в наше время — большая роскошь!

Я живу в 23 веке в миллиардном мегаполисе. Мне 21 год, естественнорождённый, представляюсь именем Алекс, личный код, как и другая информация, указан в базе данных. Я проживаю в одном из многих небоскрёбов, как и все люди на Земле. Пять лет назад я получил квартиру на 84 этаже: каждые 10 этажей имеют выход на беговые дорожки и транспортные магистрали, и чтобы оказаться на улице, мне нужно спуститься на 4 этажа.

До 6 лет я жил со своими родителями, следующие 5 лет я получал общие знания в младшей школе, с 11 до 16 я был учеником подготовительной школы, последние пять лет я младший профессионал и готовлюсь к переходу на следующий уровень. Моя работа заключается в поисках несовершенств в компьютерных программах. Лично я отвечаю за участок с 12 до 18 часов.

Сегодня, как всегда по утрам, я вышел на пробежку. До 8—12 утра, в зависимости от времени года, весь транспорт стоит неподвижно. На рассвете многие бегают, поэтому я рад, что проснулся пораньше: пока на моём пути никого не было. Далеко впереди кто-то уже бежал, а по большей части все только встают. Через полчаса я уже был в парке.

Парки занимают небольшую площадь чуть в стороне от шоссе. Естественно, все они искусственные: какой парк на высоте 200—220 метров от земли! Зимой их закрывают куполами, получается что-то вроде парников. Я люблю неспешно прогуляться среди зелени, посмотреть на голубое небо, расслабиться, сидя на скамеечке, взять воды из автомата. Через 15 минут такого отдыха я бегу обратно другой дорогой, чтобы не столкнуться со встречным потоком людей.

Сегодня мой день должен был проходить по привычному сценарию, но что-то поменялось. Я сидел на скамейке, пил воду из быстроразлагающегося стакана, смотрел на серое небо и величественные белые здания.

Когда последние ледники растаяли, мировым сообществом было принято решение строить исключительно белые дома, прокладывать белые шоссе, создавать белый транспорт, а большинству людей носить белую одежду — сделали всё возможное для охлаждения планеты. Не так давно, наконец, были закрыты последние заводы, работавшие по старой системе выброса ядовитого дыма в атмосферу. Теперь всё производство безопасно для окружающей среды, понятие «мусор» исчезло из обихода: всё, как в природе, возможно использовать по кругу.

Я уже сообирался вставать, как ко мне подсела девушка чуть моложе меня, что неудивительно: в этом районе жили только молодые профессионалы. У неё были тёмно-русые длинные волосы, заплетённые в толстую косу и невероятно светлые голубые глаза. Она смотрела куда-то вдаль и говорила, как во сне:

— Ты сын Природы, но не видишь. Скоро все увидят. Мы в тупике, но это изменится.

— Извините, я не понял…

— Мне надо бежать! — девушка бодро подскочила, улыбнулась и побежала.

Совершенно сбитый с толку, я тоже встал и побежал к дому. Странная незнакомка повернула в другую сторону — видимо, она из соседнего небоскрёба.

Дома я принял душ, переоделся в белый лаконичный костюм и посмотрел на ладонь. 6 утра. Можно спуститься позавтракать.

На первом этаже уже были люди, хоть и немного. Столовая только открылась на завтрак. Я подошёл к аппарату и сделал заказ: отварной картофель с салатом, огурцами и зеленью, протеиновый коктейль и банан. Машина предлагала варианты более полезного завтрака, но я проигнорировал её.

— Заказ принят, ожидание займёт не более 10 минут, ваш номер: 8.

Я сел за один из многих свободных столиков. Посмотрел на ладонь, затем огляделся. В столовую заходило всё больше людей, солнечный свет проникал в окна пятидесятиметрового помещения с одной стороны. Я любовался им, сидя в тени.

Я стал рассматривать людей. Кого-то я видел впервые — похоже, новые 16летние прибыли; кого-то встречал достаточно часто; заметил и троих своих приятелей, которые с улыбками посматривали на меня, делая заказ. Йохан, Джон и Сами — единственная девушка в нашей компании. Сами, слегка подпрыгивая, направилась ко мне:

— Джону опять аппарат отказал в его выборе! «Ваш индивидуальный номер не предполагает рациона, насыщенного углеводами выше нормы»! Представляешь?! — девушка звонко рассмеялась, отбросив выбившуюся из хвоста прядь тёмных волос и села на ближайший стул.

— Опять… — я слегка улыбнулся.

— Ты что-то сегодня вялый! Ещё не бегал что ли? — Сами озабочено посмотрела на меня и дотронулась рукой до моего плеча.

— Всё в порядке. В парке встретил странную девушку. Она была словно в трансе. Говорила что-то несвязное, я даже не запомнил, что именно. Что-то про природу, что я её слепой сын и нахожусь в тупике…

— Она, видимо, из общества, в котором считают, что цивилизация погубила человечество. — серьёзно сказал подошедший высокий парень.

— Садись, Йохан! — я придвинулся к столу, давая ему пройти.

— Не обращай внимания, они не в себе! Джон всё возится: хочет заказать побольше и послаще, но проскочить по калориям! — продолжил он, проходя мимо и садясь на стул.

— Опять возьмёт тыквенную кашу и зефир с водой! А потом до обеда голодать будет! — закатила глаза Сами.

— А ты что взял, Алекс? И когда наши совместные приёмы пищи закончатся? Тебе уже месяца полтора как 21 год исполнился. — Йохан откинулся на спинку стула.

— Мне ещё не приходило сообщение о переводе. Может, им пока некуда меня направить. Следующие уровни тяжелее проходить, там можно зависнуть на много лет, квартиры освобождаются не так скоро.

— Или кто-то плохо работает! Ты уже, наверное, самый старший младший профессионал! — Сами никогда не отличалась тактичностью.

— Сами, это некультурно! — возмутился Йохан.

Она только отмахнулась. Обстановку разрядил Джон, пришедший к нам с недовольным видом. Он был пополнее нас и, протискиваясь между Сами и стеной, наступил ей на ногу.

— Карма! — вставил Йохан в ответ на бурную реакцию подруги.

Я забрал свой заказ и вернулся за столик, затем мы с Сами принесли подносы с едой для остальных. В столовой становилось всё теснее. Пока мы отходили, я предложил Сами сходить вместе побоксировать, но она отказалась — брала подработку.

— Хочу пойти вечером потанцевать, ты со мной?

У нас с Сами были не только дружеские отношения, но мы не планировали совместное будущее — просто иногда помогали друг другу скрасить одиночество. Танцы проводились каждую неделю. Если кто-то хотел познакомиться, достаточно было поставить на ладони статус «открыт (а)», если интересны только музыка, атмосфера, то «закрыт (а)». Статус можно поменять в любой момент, что позволяет избежать неприятных контактов.

— Да, можно, во сколько ты освободишься?

— С семи до девяти я подменяю Киру, потом моя смена, заканчиваю в три, пообедаю, половлю ещё что-нибудь! Ты до шести?

— Да.

— Тогда увидимся на ужине и обо всём договоримся!

Мы сели за стол, где Йохан рассказывал Джону всё, что тот пропустил.

— Алекс, кто та девушка? Она из нашего дома? — допытывался Йохан.

Я не сразу понял, о ком речь, но быстро сообразил:

— Похоже, что нет. Я не помню, чтобы видел её раньше, и она побежала в другую сторону.

— Я на днях, кажется, натыкался на статьи этого натуралистического общества. Они пишут, что людьми можно называть только тех, кто были зачаты, выношены и рождены в естественных условиях! Тогда из нас четверых, получается, Алекс — единственный человек! Я был зачат «в пробирке», Сами выращивали в искусственно созданной среде, а Джон вообще клон!

Вся наша компания зашумела в негодовании, перебивая друг друга, но в итоге быстро успокоились и принялись за еду.

Неожиданно мне на ладонь пришло анонимное сообщение: «Хочешь узнать больше? ДА/НЕТ». Я огляделся по сторонам, но так и не понял, кто же мне написал: столовая была забита, все завтракали или заказывали еду у аппаратов. Я доел раньше друзей, попрощался с ними и пошёл в свою квартиру. По дороге я снова посмотрел на ладонь, замешкался и, войдя в квартиру, всё-таки согласился. Мне пришло приглашение на встречу через час за городом. Я очень удивился: почему там? И так скоро? Я пытался позвонить анониму, но не получилось. «Надеюсь, это не чья-то глупая шутка!» — подумал я, взял куртку и вышел из дома.

Я подошёл к стоянке с магнитными автомобилями на одного человека, провёл ладонью по дверце одного из них, дверь поднялась, как шторка, и я сел внутрь. Машина закрылась, я перекинул адрес из сообщения на ладони на лобовое стекло, авто выстроило маршрут, выдвинулось на дорогу и рвануло с места. По пути я листал новости, Джон скидывал мне информацию об интересных мероприятиях, Йохан спрашивал, куда я пропал, и не пойду ли я в кинозал. Я соврал, что снова вышел на пробежку.

Я почувствовал замедление, через пару секунд авто остановилось и отъехало на стоянку. Машина открылась, я вышел, дверца опустилась. Я огляделся. Город с сотней тысяч небоскрёбов был позади. Передо мной было бесконечное множество дорог, а за моей спиной кусочек природы: редкие невысокие деревья и кусты, совсем недавно переодевшиеся в зелёную листву.

Я двинулся вперёд, следуя маршруту на моей руке, ветки хлестали меня, и было ощущение, что я нырнул в бассейн с листьями. Мне уже было неважно, встречу ли я кого-то: тактильные ощущения вернули меня на пятнадцать лет назад, к семье.

Мама с папой очень любили меня. Мы гуляли в лесу, ходили на озеро, жили в квартире раза в три больше, чем у меня сейчас. Но места там казалось также мало! Зато там была кухня, мама что-то готовила, и запахами наполнялся весь дом — даже с улицы можно было учуять! В столовой, где я питаюсь сейчас, запахов почти нет. На настоящей природе я не был, наверное, с тех самых лет. Меня больше никто не любил, не обнимал с такой нежностью, как мама, и так оберегающе, заботливо, как папа. Где они теперь? Почему я не помню, как пошёл в школу? Они меня просто отдали, отказались от меня, или меня кто-то забрал?

Мои размышления прервал какой-то шум впереди: шуршание, треск веток, чей-то голос. Я пошёл навстречу звукам и вышел на поляну. В тени деревьев я увидел несколько собравшихся девушек и парней. Меня удивило, что среди совсем молодых 16—20летних был один мужчина: на вид ему можно было дать лет 25.

Увидев меня, они замолчали. Я подошёл ближе. Это была группа из восьми человек. Я не был уверен, встречал ли я кого-то из них, точно знал только девушку — Киру, которую сейчас подменяла Сами. 19летняя брюнетка с ассиметричной короткой стрижкой, уверенным взглядом и редкой осанкой.

— Здравствуй, Алекс! Ты меня не помнишь, я Марк. Когда тебе было 16, и ты переехал в отдельную квартиру, я жил с тобой на одной лестничной площадке. Пока меня не повысили и не отправили жить в другой район. — с улыбкой сказал 25летний.

Я вгляделся в лицо этого спортивного, кудрявого парня и начал что-то смутно припоминать. Очень суетливый и общительный парень, выделялся из толпы довольно длинным носом и светло-русыми волосами — на сегодняшний день это крайне редкий цвет.

Я поздоровался с Марком, пожал ему руку. Он схватил мою кисть и что-то быстро ввёл на моей ладони.

— Что… — я был настолько шокирован, что попытался вырвать руку, даже чуть не ударил его.

— Успокойся, я отключаю передачу данных. Ты ненадолго потеряешься. Контролёры подумают, что ты просто гулял по лесу, а здесь плохо ловит! С остальными мы встретились в немного разное время и в разных местах, поэтому ничего подозрительного!

Я расслабился. Марк познакомил нас всех. Он был из «общества памяти», как он сказал. Они занимались тем, что пытались воссоздать утерянную цепочку событий. Мы ограждены от политики, от мира, историю изучаем лишь в общих чертах. Вся наша жизнь — это быт. 10метровая квартирка, хобби, отношения без обязательств и работа. Кого ни спроси, все занимаются контролем, редактированием программ, слежкой. Большую часть настоящей работы выполняют роботы. А кто принимает все решения? Кто забирает детей из семей, кто указывает, как нам жить, кем становиться, когда и что можно делать, что нас ждёт на следующих уровнях… Мы как марионетки в чьих-то властных руках, а в чьих — это и предстоит выяснить.

Кира первой покинула встречу: она и так по времени должна была приступить к работе в дороге. Марк объяснил ей и всем нам, как снова включить определение местоположения. Я уехал одним из последних. Всё собрание по сути сводилось к ознакомлению с принципами общества. Поскольку оно было тайным, нам нельзя было рассказывать о нём каждому встречному, мы также не знали, сколько в группе людей, каких они возрастов, какие действия уже совершались и планируются… Задания будут даваться по необходимости, все сообщения удаляются либо сразу после прочтения, либо через час-полтора — в зависимости от ситуации.

Я ехал домой, полностью погрузившись в свои мысли. Хотелось поговорить с Йоханом — он «мозг» нашей компании, он бы развеял все мои сомнения и вообще мог быть полезным. Я оставил авто на остановке, прошёл в дом, по пути смотря на ладонь. Через полчаса можно сходить на полдник. Я мысленно отправил Йохану мгновенное сообщение с предложением встретиться в столовой в 10.30. Он согласился.

Дабы как-то развлечь себя, я решил остаться на 80 этаже (я называю его первым, т.к. именно с него я выхожу на улицу). Кроме столовой здесь располагаются фойе со скамеечками, спортзал и несколько лифтов. Кинозал и дискотека расположены на 79 — в преисподней, как мы любим шутить. Хотя в прошлом веке доказали, наконец, несостоятельность религий и полностью от них отказались!

Я сел на скамейку, правой ладонью вытянул трёхмерное изображение на левой руке, и запустил судоку-гексаэдр. Я никогда не был силён в подобных головоломках, но я привык преодолевать собственные возможности, а эта игра достаточно проста и понятна по сравнению со многими подобными. Да и Йохан, увидев, что я развиваю интеллект, будет больше расположен к разговору.

Время промчалось очень быстро. Я успел разгадать процентов 20, когда подошёл мой друг.

— А говорил, это не твоё! Отлично справляешься, Алекс! — он похлопал меня по плечу.

Я мысленно захлопнул игрушку и 3d экран, встал, и мы вошли в только что открывшуюся столовую.

Я заказал воду и салат с сельдереем и орехами, Йохан выбрал эспрессо с лимоном и хлебцы с хреном. Мы сели за столик. Пока я думал, как спросить друга об обществе и не вызвать никаких подозрений, он сам заговорил. Правда, о кино. Он смотрел фильм о том, как две жившие в идеальных условиях крысы постоянно искали путь на волю, и как в итоге они добились своего и были убиты.

— Ты думаешь, это аллегория? Не интересуйтесь ничем, и всё у вас будет в порядке? — я обрадовался, что тема фильма была так близка к тому, о чём я хотел поговорить.

— Это драма. Они так хотели свободы, не зная, что она в себе таит. Они не были к ней готовы, они были совсем тепличными. И она убила их. — Йохан многозначительно посмотрел мне в глаза.

— Но что их ждало в клетке? Они были лабораторными? — не унимался я. Хотя опыты над животными давно запретили, в кино ещё можно было соприкоснуться с этой темой.

— Какая разница? — Йохан наклонился вперёд, облокотившись руками на стол, — Они бы умерли так или иначе.

Я замолчал. Против этого нечего было сказать. К тому же наш заказ был готов. Мы забрали свои подносы с роботизированного пункта выдачи, затем вернулись за свой столик.

— Как ты думаешь, Йохан… — перемешивая ингредиенты, я решил подойти с другой стороны, — как мы получаем свой заказ?

— А что тебе непонятно? Делаешь выбор, ждёшь, забираешь! — он приступил к своему перекусу.

— Это мне как раз ясно. А что происходит между двумя этапами, пока мы ждём? — я договорил и принялся быстро поглощать салат.

— Еду готовят роботы.

— Кто её привозит, выращивает, контролирует весь процесс, составляет меню, кто вообще решил, что всё должно работать именно так? — не выдержал я и уже повысил голос, что привлекло внимание заходивших в столовую соседей.

— Рассказывай, что произошло. — Йохан сделал большой глоток кофе и пристально посмотрел на меня.

— Да ничего не произошло, просто я задумался. Всё утро со встречи с той девушкой думаю обо всём. Может, ты знаешь ответы на эти вопросы?

— Да, зацепила она тебя. Слушай, Алекс, я знаю только то, что говорят и пишут. Побольше читай и будешь таким же умным! — он рассмеялся, я натянуто улыбнулся в ответ. — Всю физическую работу выполняют роботы, всё, что связано с консультированием, приёмом и выдачей заказов — тоже на них. Люди сегодня обслуживают машины. Но не в том смысле, что мы им служим. Мы следим, чтобы они работали, как должны. Так что полагаю, организаторы всего этого великолепия — люди. И раз уж тебя заинтересовала дамочка из сомнительного общества, я тебе скажу так: держись подальше от всяких организаций, пока они тебя не втянули в какую-нибудь опасную игру. — Йохан засунул в рот остатки хлебца, жуя, встал, одним глотком опустошил стакан, и помахал мне рукой.

Я «добил» свой перекус, столовая постепенно наполнялась, хотя людей было меньше, чем на завтраке. Я посмотрел на ладонь. Час до работы. Сами занята. Я мысленно спросил у Джона, что он делает. Молчание. Я вышел в фойе, там он ответил, что работает с 9. Ну что ж, посмотрим, что он мне отправлял ранее: собрать объёмный пазл, волонтёрство — тут точно одним часом не ограничишься, всякие танцевальные уроки, выставка антиквариата — а вот это любопытно! 14 этаж — так низко я не был с детства, а в этом районе уж точно впервые окажусь ниже 50 этажа! Я вызвал лифт, в этот момент Йохан отправил мне мысленное сообщение: «Странно ты бегал, что остался в том же повседневном костюме.»

Я напрягся, сердце забилось быстрее, но успокоившись, в ответ отправил: «Я заходил домой переодеться.»

Двери лифта открылись, я вошёл внутрь, они закрылись и тут же снова отворились. Я был на нужном мне 14ом. Этаж был похож на тот, на котором я живу, но места было явно больше, что логично: здание сужалось к верху. Навигация на моей руке указывала повернуть направо и пройти в дальнюю комнату в конце коридора. Я решил спуститься по лестнице и посмотреть в панорамные окна. Это было невероятно: ниже моста на 10ом я видел настоящую землю так близко! С деревьями, зелёной травой, улицами и соседними домами-исполинами! Но хватит терять время! Я поднялся обратно на 14ый, повернул налево и прошёл вперёд, к двери. Остановившись возле неё, я постучал по своей ладони, и дверь открылась.

Я вошёл в квартиру из прошлого. Впереди был длинный коридор. В глаза сразу бросился потолок с галогеновыми лампочками и причудливым узором, светящимся неоновым фиолетовым цветом. На одной стене были фотообои, изображавшие усадьбу с экзотическими цветами у моря с бирюзовой водой, другая стена была «украшена» псевдокирпичной кладкой и арками. Настолько дисгармоничного интерьера я ещё никогда не видел, в глазах с непривычки рябило. «Что же будет дальше!» — подумал я и прошёл в одну из арок, минуя золотого павлина в конце коридора.

Голос компьютера стал рассказывать о модных в начале 21ого века интерьерных решениях. Я проходил в следующие комнаты и видел самые разные формы, цвета, сочетания, фактуры. Век оказался очень насыщенным и разнообразным, в некоторых комнатах хотелось даже остаться жить: они были в более спокойных тонах, с приятными, натуральными текстурами и сдержанные по дизайну. Также выяснилось, что большинство идей взято из более ранних времён, а весь кич был вызван резким ростом доходов людей и недостаточной насмотренностью.

Внезапно я спохватился — время! Я посмотрел на ладонь и помчался к выходу: осталось 3 минуты! Я провёл рукой по двери, и вернулся в настоящее. Добежал до лифта, подождал несколько секунд, которые казались вечностью, переместился на 70 этажей выше и зашёл к себе в квартиру.

Только теперь я понял, в какой конуре я живу. Как аскетично моё жильё: белый цвет, всё из искусственных гладких материалов, скромный дизайн, рассеянный, мягкий свет — ничего лишнего. Я вошёл в комнату, где моя кровать уже трансформировалась в диван. Сел на него и принялся за работу. На все 6 часов я выбросил из головы новые впечатления и полностью сосредоточился на работе.

Около 3 часов Джон что-то мне скинул, но я не стал проверять. Я очень серьёзно относился к своему делу и не хотел отвлекаться. Мне нужно было отслеживать, как работают программы в нашем районе: исправны ли камеры, аппараты, голосовые и охранные системы. Конечно, я не один этим занимаюсь — работа разделена на сектора. Каждые 15 минут я должен менять тип объектов, чтобы сохранять внимание на должном уровне. Я всегда отлично выполнял поставленные задачи.

Конец ознакомительного фрагмента.