Между сказкой и страхом

Анастасия Головина (2024)

У каждого есть родственная душа. Человек, с которым связывают невидимые нити. Но что если родственные души родились в разных мирах? Граница между мирами тоньше, чем кажется. Северина вместе с дочерью оказываются в ином мире. Здесь действуют свои законы и во всём чувствуется запах магии. Теперь Северине предстоит восстановить утраченное равновесие между мирами. А за всеми её действиями будет с интересом наблюдать рыжий кот Баюн… Удастся ли ей найти баланс между сказкой и страхом?

Глава 3

Очнувшись, я поняла, что нахожусь в той же камере.

Тело не слушалось, каждое движение отдавало дикой болью.

Я лежала на каменном полу. Всё, что я слышала — это капли воды, моё булькающее дыхание и шёпот. Соня сидела рядом и гладила меня по волосам.

— Мама, мамочка, — всхлипывала она. — Просыпайся.

Я слабая и не могу защитить дочь. Что нас ждёт дальше? Я не могла даже ровно дышать, осознавая наше бедственное положение.

Веки отекли и заплыли, глаза едва видели в этой полутьме. Я попыталась опереться на предплечья и приподняться, но сил не хватило, и я рухнула обратно на пол.

Сквозь покрытые засохшей кровью губы вырвался тихий стон.

Собрав все свои силы, я попыталась сесть. Кое-как доползла до стены и облокотилась на неё. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота.

Меня никогда не били. Я впервые испытывала такую сильную боль и такое унижение.

За что всё это? Что я им сделала? Я ничего не понимала…

Соня молча смотрела на меня, словно боялась, что я рассыплюсь прямо здесь.

Сколько же времени я пробыла без сознания?

Я нарисовала на своём опухшем лице какое-то подобие улыбки, чтобы успокоить дочь. Но понимала, что это не особо поможет.

Грудная клетка наполнилась болью, стоило только вдохнуть.

Что они хотят от нас, от меня? Я зацепилась мысленно за их слова. Неужели они считали меня способной навредить, быть может, с кем-то перепутали, приняли не за ту?? Или они чего-то ждали от меня?

Но я не могла никак вспомнить, слышала ли я какие-то объяснения. Нет, только одни недомолвки.

Дверь в пыточную снова открылась, впуская князя и его верных псов. На этот раз Невзора с ними не было.

— Так-так, я смотрю, кто-то уже отдохнул после тёплого приёма и ожидает продолжения?

Я постаралась незаметно указать на матрас, который валялся в углу, и дочь тихо переместилась на него, став чуть менее заметной.

— Как тебе наши украшения, гостья? — с издёвкой князь смотрел на меня, оценивая старания своих псов. — А ты, девка, недурна собой, и даже наша работа не способна этого скрыть. Но я не удивлён, всё лучшее достаётся нашему Ясному Соколу.

Я не понимала смысла сказанных слов, но видела всю злость и ненависть, которые он в них вложил. Он словно выплёвывал эти слова вместе с ядом. Казалось, что если его слюна попадёт на кожу, то останется ожог. Князь ненавидел своего главнокомандующего. А заодно и меня.

— Должен же я проверить тебя, понять, кто ты такая? Не рисковать же своим верным воином, — он улыбнулся мерзкой змеиной улыбкой.

Князь снова щёлкнул пальцами, и перед ним возник стул. Он величественно сел на него и обратился к Теням Мрака. — Мои преданные псы, я вас даже не наградил за проделанную работу.

В глазах псов мелькнул опасный блеск.

— Ну что ж, продолжим нашу игру. Готова ли ты? — князь расставил ноги, наклонился вперёд, опираясь локтями на колени. Затем, словно вспомнив о чём-то, опять щёлкнул пальцами, и на потолке над моей головой появился железный крюк.

— Начинайте, — бросил он псам, в то время как сам с огненными глазами ожидал следующего акта представления.

Один из псов, с хищной улыбкой на лице, резко дёрнул меня за руки и начал связывать запястья верёвкой, создавая крепкую петлю. Он натянул её на крюк под потолком, подвесив меня.

Князь удовлетворённо ухмыльнулся и откинулся на спинку своего стула.

В руках пса блеснул нож. Он приблизился ко мне, проводя лезвием по моему лицу, а другую руку положил мне на талию.

Меня обдало зловонным дыханием. Я испытывала смесь отвращения, страха и боли.

Он обвёл ножом шею и опустился ниже. Оторвав руку от моей талии, одним рывком разрезал футболку и скинул остатки ткани.

Страх сковал меня. Я не могла даже мыслить.

Пёс схватил моё лицо и повернул на себя. Ухмыляясь, он приблизился вплотную.

Его влажный язык скользнул по моей коже и начал слизывать слёзы, текущие по моим щекам.

— Пожалуйста, — взмолилась я.

— О, дорогая, ты уже решила нас умолять? — в глазах князя заиграл огонь, он наслаждался моим страхом.

Я насколько смогла, повернула голову в сторону дочери и прошептала:

— Не смотри, не смотри, отвернись.

Она закрыла лицо руками и затряслась в плаче.

— О-ой, какая заботливая мамочка! — с иронией протянул князь. — Как же это мило!

На лицах мужчин растянулись гадкие улыбки.

Князь махнул рукой, давая разрешение на продолжение.

Пёс резко дёрнул меня, и острая боль пронзила тело, руки натянулись на верёвках.

Все присутствующие ухмылялись, почти облизываясь. Я отвернулась. Я не могла вынести его прикосновения и дыхание на своём лице…

Пёс водил ножом по моему телу, вырисовывая лёгким нажимом какие-то орнаменты и узоры.

Неожиданно, с громким стуком, дверь камеры открылась, и в неё влетели Сокол и Вольг.

На их лицах я видела обещание кромешного ада всем присутствующим.

Сокол с ловкостью выхватил нож из-за пояса и метнул в пса, который стоял возле меня.

Лезвие попало точно в глаз, пёс мгновенно обмяк и рухнул на пол. Двое оставшихся переметнулись ближе к князю, встав на его защиту.

Мои глаза округлились, а сердце бешено колотилось, готовясь выпрыгнуть из тела.

Князь поднялся со своего стула.

— Сокол, друг мой, — вкрадчивым голосом произнёс князь. — Мы всего лишь общались с пленницей, так, как и подобает общаться с врагом.

— Тебе врагом стала беспомощная девица, и ты мучаешь её на глазах у ребёнка? — с ненавистью бросил ему Вольг.

— Где уважение к твоему князю?! — рявкнул он.

— К такому князю не может быть уважения, — злобно ответил Вольг.

— Если бы мог, то я вас двоих давно убрал, стёр бы с лица земли, — с ненавистью прошипел он.

Сокол не реагировал на слова князя. Его не задевали издёвки. Он пристально смотрел на него, не двигаясь. Вольг метнулся в угол камеры, где сидела на полу Соня, и поднял её на руки. Дочь зарылась в него лицом, чтобы не смотреть на происходящее.

В дверях я увидела Нину, которая от ужаса прикрыла рот рукой. Вольг передал ей Соню, и она спешно ушла.

Сокол не сводил глаз с князя. Его глаза стали тёмно-зелёными и сверкали, словно два изумруда. Костяшки пальцев побелели, от того, как сильно он сжимал нож.

В камеру вошел Фёдор и положил руку на плечо Сокола. Казалось, что он немного притушил его гнев.

— Драган, мой князь, тобой повелевает желание защитить свои земли и всех твоих подданных, — произнёс Фёдор спокойным и уверенным голосом, осторожничая, словно перед ним не князь, а бомба замедленного действия. — Северину проверял твой верный слуга, Невзор. Так же и я, по велению главнокомандующего. Никто из нас не увидел в ней зла.

Все молчали. Никто не произносил ни слова и не двигался.

— Возможно, ты не знал, что именно увидел Невзор.

Конечно, он знал, и они тоже это понимали.

Это читалось на их лицах. Но о чём шла речь, кажется, не понимала только я.

Фёдор повернулся к Соколу с негромкой просьбой:

— Освободи её.

Вольг смотрел на своего главнокомандующего, на своего товарища, будто был готов броситься на его защиту в любой момент.

Сокол подошёл вплотную ко мне. Одним махом срезал верёвки и подхватил меня.

Наши глаза встретились, и меня пронзил яркий свет, он проникал в каждый уголок моего тела, уменьшаясь и превращаясь в тонкую нить, которая кружила вокруг нас. Я ощущала, что вся боль, все ссадины и синяки исчезают с моего тела, запёкшаяся кровь растворялась с лица. В меня словно вдохнули силы. Крепкая, золотая нить тянулась от сердца Сокола к моему по нашим плечам и рукам и, озарив всю камеру своим светом в последний раз, она исчезла внутри наших тел.

Сокол, продолжая смотреть мне в глаза, произнёс ту же фразу, что и при первой встрече:

– СПАТЬ.

Я начала медленно погружаться в темноту, чувствуя, как силы покидают моё тело.

Слова Сокола, сказанные князю уверенным и властным тоном, звучали как предостережение:

— Никто, даже ты, Драган, не вправе посягать на жизнь и честь моей родственной души. И любая угроза ей расценивается мной как объявление войны.

О чем он говорит… я не понимала. Мы родственные души? Моё сознание проваливалось в забытье…

— Друг мой, Невзор не сообщил мне о вашей связи. Я бы никогда не позволил своим псам сотворить такое с твоей родственной душой, с твоей истинной парой, — начал наигранно оправдываться князь.

Родственная душа… Эти слова звучали в моей голове как эхо, пока я окончательно не пропала.