Половинки из разных вселенных

Алёна Медведева, 2018

Кто бы мог подумать, что первый же самостоятельный полет навигатора Анжелики Орзовой закончится пленом и встречей с загадочным арианцем – мужчиной другой расы с далекой неизвестной планеты. Что у них может быть общего? Разумеется, ничего! Кроме общих врагов, заключения на планете-тюрьме, побега и… будущего.

Глава 2

— Не дрейфь, новенькая! — с усмешкой поддел меня Ренат.

За последние часы только ленивый не прошелся по теме обновления состава команды моей скромной персоной. Учитывая, что сегодня моя первая вахта на борту «Линнеи», я бы предпочла обойтись без поддевок и подколов. И так волнуюсь и опасаюсь что-нибудь напутать, утвердив коллег в моей некомпетентности.

Но не на ту напали! Я с детства слыву особой волевой, решительной и целеустремленной. Брата моего спросите — сколько он от моей инициативности натерпелся. И если что решаю — сделаю, чего бы это мне ни стоило! Вот и сейчас: решила, что заслужу право стать полноценным членом команды — и стану! Вон, капитан, чувствуется, тоже не самый компанейский и открытый человек, а какой профессионал, какое уважение среди своей команды, какое доверие к его решениям!

«Вот и мне в душу лезть нечего, а что с работой справляюсь — увидят!»

Инструктаж Федора Дмитриевича оказался совсем не тем, что я ожидала. Никаких обсуждений должностных обязанностей и выяснения профессиональных навыков! Скорее, это был разговор по душам.

— Анжелика, начинать работать не бойтесь — поддержим и подстрахуем. Команда у нас отличная, сработанная, один на один с проблемой не останешься. И даже если пошутят, будут подтрунивать, то только лишь потому, что всем интересно, что ты за зверек такой, — новенькая все же… Так что потерпи поначалу, а потом пройдет: привыкнут, — капитан неожиданно подмигнул мне.

— Ээээ… конечно, — от такого начала я несколько растерялась.

— Ты на блокаду согласилась? — неожиданно спросил капитан, серьезно вглядываясь в мои глаза.

Я неуверенно замялась, пробежав взглядом по каюте. Упорядоченный мужчина. Не только в организационных вопросах и работе, но и в отношении личного пространства: все аккуратно прибрано и разложено по местам.

— Да, — мой голос снова прозвучал несколько натянуто.

— Это хорошо, — с какой-то отеческой улыбкой ответил Федор Дмитриевич, — мне всегда легче знать, что, случись самое страшное… у вас будет шанс избежать мучений, пусть и такой ценой.

— Капитан… но это не общепринятые меры… Можно спросить, почему вы пошли на такое распоряжение? — С момента, как на медосмотре я услышала о блокаде, меня не покидало внутреннее недоумение. — Вероятность, что мы с ними столкнемся…

Я красноречиво пожала плечами.

— Анжелика, что тебе известно о верпанах? — нахмурившись и как-то сосредоточенно уставившись на свои ладони, спросил капитан.

— Общеизвестная информация… то же, что и всем. Нам в академии по ним спецкурс читали, — четко отрапортовала я.

— Так я тебе скажу то, что ни один преподаватель не расскажет, — все так же сосредоточенно хмурясь, спокойно объяснял мужчина. — Это не просто агрессивная к нам форма разумной инопланетной жизни. Это крайне жестокие и чуждые нам разумные существа. Именно чуждые. Неприятные, даже отвратительные, внушающие страх своими действиями и внешним видом. Но и мы для них такие же! Мы воспринимаем их безумно жестокими, и это — реально так, но только на наш взгляд. Для них же это — норма существования. И любые наши попытки объяснить им, что надо гуманно обращаться с пленными, недоступны их восприятию. Полу пленников верпаны значения не придают. Мучения одинаковы как для женщин, так и для мужчин. А что никто от них не вернулся, неправда это…

Капитан, до этого сидевший напротив меня, встал и, отвернувшись, подошел к визуальному монитору. Я потрясенно замерла, одновременно желая услышать продолжение его рассказа и боясь того, что могу услышать.

— Было несколько случаев, когда нашим удавалось захватить их транспорты, на которых обнаруживались пленники, причем не только нашей расы… Вернее, то, что от них осталось. Они изучают… живых еще существ, жутко, дико, на наш взгляд, изучают или используют их, — используют, руководствуясь только своими потребностями, не задумываясь о том, способно ли используемое существо вынести подобное. Поэтому для меня, капитана, нет мысли страшнее, что кто-то из моей команды попадет им в руки живым, — так и не повернувшись ко мне, разъяснил Федор Дмитриевич. — Их мир, их планета… Они существуют в водной среде. Форма их жизнедеятельности, структура тела — все другое. Они очень живучи. За пределами своей планеты всегда в своей скорлупе — аналоге наших скафандров. Скафандры их устроены по принципу раковины, очень прочные и непроницаемые для любого внешнего воздействия. Оставаясь в них, верпаны могут впадать в подобие анабиотического состояния и находиться в нем крайне долго, дожидаясь помощи от своих, даже в вакууме космоса.

Короткий вздох, и он продолжил:

— Их вообще крайне сложно уничтожить. Нам, по крайней мере. Есть мнение, что арианцы и мироты умеют как-то воздействовать на их защитную оболочку, но точного подтверждения этой информации нет. Верпаны очень тщательно, с фанатичной остервенелостью отрезают нас от своей галактики Секстан-А, мешая нашим контактам, — капитан замолчал на мгновение, чтобы тут же задать вопрос: — Тебе ясны мои мотивы и опасения?

Потрясенная услышанным, я медленно кивнула.

— Иди тогда. Первая вахта — послезавтра. Там кроме тебя еще новички — двое инженеров-космомехаников. Хотя для них это уже второй полет с нами.

Капитан серьезно кивнул, прощаясь.

— Лика, после вахты какие планы? — вопрос Рената вырвал меня из размышлений. Он был одним из тех самых новичков-инженеров.

— Так, давайте без фамильярности, — четко обозначила я свое отношение. — Для вас — Анжелика Орзова или младший штурман-навигатор. И никак иначе!

Решив не обращать внимания на все попытки мужчин поддеть меня и завладеть моим вниманием, я сосредоточилась на работе. А работа у меня ответственная! Нужно не только проложить маршрут среди хитросплетений скоростных межзвездных тоннелей, но и рассчитать время прохождения перекрестков, чтобы не столкнуться с другим транспортом, следующим своим маршрутом.

Полностью отключившись от внешних раздражителей, я погрузилась в системную программу, стараясь с первого раза задать максимально точные векторы и путевые отрезки. Потом, конечно, все будет скрупулезно проверено и мной, и старшим навигатором, и программой, но для меня основной императив еще с тренировочных занятий состоял в том, чтобы с первого раза проложить единственно верный вариант маршрута.

За работой не заметив, как пролетело время, я, полностью удовлетворенная результатом, отправила слепок маршрута на ближайшие трое суток старшему навигатору, ожидая его реакции. Тут же заметила, как помимо моего основного критика над слепком склонился и капитан. Да уж, доверяй, но проверяй! Капитан явно предпочитал убеждаться во всем собственными глазами.

— Молодец, младший штурман! — услышала я такие вожделенные слова. — Ни одного наложения, прохождение — с максимальной скоростью, а распределение путевых векторов — идеальное. Запускаем маршрут на ближайший период движения! К концу маршрута и вахты будем уже у выхода из Солнечной системы, готовые отправиться в Магеллановы Облака.

Я довольно потянулась, разминая затекшие плечи.

«Вот так-то! Я знаю и люблю свою работу, и в ней я — ас! Ну… буду со временем».

Закончив с маршрутом, почувствовала, что проголодалась. Получив разрешение, бодро направилась к отсеку питания. Туда я всегда иду с желанием, и дело не в том, что я — любитель поесть. Просто первый мой знакомый из числа членов команды — бортовой повар Павел — мой лучший друг, и я всегда радуюсь возможности пообщаться с ним.

— О-о-о… Какие люди! — встретил меня довольный голос друга. — Ну что? Не отправила нас в Туманность Андромеды? Я слышал: там, в созвездии Андромеды-3, на одной из планет колонизации та-а-акие формы грибоподобных организмов обитают… Всегда мечтал их со сметаной обжарить, но попробуй туда попади… Так что вся надежда на тебя, Лика!

Состроив зверскую рожицу, я показала Павлу язык:

— Меня старший похвалил, между прочим! А ты — заслала, заслала…

— Эх-х-х… не видать мне громадных грибков в сметане, — скорбно возвестил наш кок.

— Может, они разумные? А ты… их жарить собираешься!

Поставив передо мной тарелку с обожаемым мной супом-пюре, Павел примирительно поведал:

— Переживал за тебя. Все же первая вахта… Как напарники, не замучили?

— Да нет, все в пределах допустимой психотерапии, — я с наслаждением зажмурилась, проглотив первую ложку. Пашка — настоящий волшебник. — Время обеда пропустила, потому что заработалась — хотелось все сделать по высшему разряду — вот и не заметила, что уже поздно. Спасибо, что не забыл оставить мне еду! Вкуснотища!

Павел кивнул, наблюдая, как шустро я работаю ложкой.

За прошедшие до первой вахты дни мы много с ним общались. Он выяснял мои кулинарные предпочтения, каждый раз балуя чем-то особенно любимым, много рассказывал о своей семье. Такая дружеская поддержка очень помогла. В новом коллективе всегда непросто освоиться.

Должна признать, отнеслись ко мне доброжелательно. Микроклимат в экипаже сложился хороший — было принято слегка подшучивать друг над другом. Это, бесспорно, была заслуга капитана. Он с полным основанием мог гордиться командой.

Наш транспортник постепенно становился мне домом. Я еще не успела обследовать его полностью, но уже многое изучила. Часто спутником в моих разведывательно-экскурсионных действиях становился инженер-космомеханик Ренат, работавший в одной со мной вахте. Парню я явно понравилась, и он решительно предпринимал шаги по завоеванию моего внимания. Но мне требовалось время, хотелось узнать его лучше. Как-то уж слишком много нового навалилось, чтобы заводить еще и отношения.

«Хотя его внимание очень льстит!»

Обязательным ритуалом стало вечернее общение по скидеру с родственниками и подругами: Тина или Жанна обязательно по очереди или вдвоем осаждали вопросами о сильной половине нашего экипажа, родные пытали о первых впечатлениях и успехах на службе.

Так что жизнь медленно, но верно входила в стабильный режим, налаживаясь в определенном ритме. Я была уверена, что совсем скоро окончательно привыкну и стану полноценной частью экипажа.

— Лика, ты — молодец! — услышала я голос подошедшего Рената. — Старший штурман редко кого хвалит, а ты с первой попытки раз — и в дамки!

Павел, посмеиваясь, наблюдал за нами. Мне же стало как-то не по себе от слов Рената. Теперь надо марку держать: если уж заявила о себе как о настоящем профессионале, опускать уровень нельзя. Ренат между тем подсел за мой столик и одной рукой обхватил за плечи, прижимая к себе.

— А может быть, вечерком после вахты отметим это историческое событие? Посидим, кино посмотрим, вкусненькое что-нибудь съедим, опять же… — Парень с явным предвкушением взирал на меня.

Передернув плечами и сбросив руку Рената, я недовольно посмотрела на него. Зачем вот так, при всех, при Павле? Сразу стало неуютно, захотелось поскорее доесть суп и вернуться на рабочее место.

— А ты чего пришел? Работы нет? — постаралась я перевести тему.

— Работа не волк, — подмигнул он мне в ответ. — У нас все отлажено, без сбоев, так что можно и отлучиться.

Павел, качнув головой, тут же сказал парню:

— Возвращайся немедленно. Капитан самовольства во время вахты не допускает. Если разрешения не получал — отлучаться не имеешь права.

Ренат нехотя поднялся, окинул повара недовольным взглядом и двинулся к выходу из отсека питания, бормоча на ходу:

— Столько начальников кругом!.. Только и знают, что командуют!

Павел проводил удаляющуюся долговязую фигуру механика серьезным взглядом и, обернувшись ко мне, пояснил:

— Мутный он какой-то, ненадежный… Не задержится у нас, думаю. Капитан таких не любит.

Я задумчиво выводила ложкой в миске круги, размышляя о впечатлении, которое оставил у меня этот эпизод. Откровенная навязчивость и безалаберность мужчины оставили неприятный осадок. Пожалуй, Ренат поспешил с выводами насчет перспектив нашего сближения. Надо бы дать ему понять, что я на такое вряд ли соглашусь.

— Чего загрустила? — Павел наклонился ко мне, опершись локтями о противоположный край стола. — Было бы из-за чего… Даже не думай расстраиваться! Вот ведь, пришел и только настроение человеку испортил.

— Нет, все хорошо, — я улыбнулась разговорчивому повару. — Спасибо, что не дал умереть голодной смертью! Пойду, надо успеть еще предварительный «маршрут-спасатель» составить.

Отвесив Павлу шутливый глубокий поклон, я направилась к выходу из отсека. Пока на лифте до нужного блока доеду, пока в отсек войду — успею успокоиться, чтобы в собранном состоянии приступить к работе.

— Лика, — неожиданно услышала я, и Ренат отстранился от стены, у которой явно поджидал меня.

— Ты что тут делаешь? — уже возмущенно спросила я. — Павел же сказал, что без разрешения капитана покидать рабочее место нельзя! Это вопрос безопасности транспорта, в конце концов! Ты об этом подумал? Возвращайся немедленно, поговорить еще успеем!

Внезапно, прежде чем Ренат успел сделать шаг навстречу, наш транспорт сильно тряхнуло. Я от неожиданности полетела вперед, навалившись на мужчину.

— Ч-что это? — Вопрос вырвался раньше, чем я успела подумать.

— Не знаю. — Ренат, стремительно вскочив на ноги, бросился к ближайшему зуму, вводя данные и просматривая показания систем.

А я, так же быстро поднявшись, побежала к экрану, отображавшему картину за бортом.

«Неужели столкновение?! Невероятно. Я же все рассчитала… не могли мы…»

Первый же взгляд на мониторы прояснил ситуацию. Лучше бы столкнулись!.. Судорожно сглотнув, я смогла произнести только одно слово:

— Верпаны!

— Да, это атака. Сразу четыре корабля, подловили нас на перекрестке. Но как они оказались здесь?! Мы же еще в Солнечной системе… в тоннелях, — Ренат бормотал, захлебываясь от паники.

— Уйти сумеем? — выскочив из блока питания, Павел напряженно всматривался в монитор.

— Невозможно. Они все выходы блокировали, а энергетическую оболочку туннеля нам не под силу прорвать. Еще и двигатели передние подбили, — отчаяние, звучавшее в голосе инженера, сейчас испытывали все мы.

Тут транспорт снова тряхнуло. Все мы уцепились кто за что мог, стараясь удержаться на ногах.

— Задние двигатели! — с ругательством донеслось от Рената. — Они нас не взрывают, а хотят пленить!

— Капитан не допустит: есть система самоуничтожения, — на выдохе просипел Павел.

— Дьявольщина! Скорее к спасательной капсуле: сейчас это наш единственный шанс, — резко рванув меня за руку, Ренат понесся к стыковому отсеку, располагавшемуся недалеко от блока питания.

— Стой! Мы же им прямо в лапы попадемся! — прокричал бегущий позади нас Павел.

— Нет, — хрипло выдохнул Ренат, на ходу оперируя выдвижным пультом управления, программируя капсулу. — Взрыв корабля нас закроет. Я все обдумал: капсулу нельзя будет заметить, и мы в этот миг сможем нырнуть в переход, а там продержимся — наши совсем рядом! Наверняка уже зарегистрировали вторжение.

Я, пребывая в абсолютном ступоре, ничего не понимала.

«Стоит ли соглашаться с Ренатом?»

Но мужчина, не оставив времени на раздумья, первой втолкнул меня в капсулу.

— Система самоуничтожения корабля запущена. Отсчет начат: десять, — разнеслось по коридору.

На миг мы замерли.

— Девять, — безразличный механический голос.

Резко запрыгнув внутрь, Павел и Ренат захлопнули дверь, одновременно отстыковывая капсулу от транспорта.

Развернувшись к крохотному иллюминатору, я уставилась на «Линнею». Явно были видны оплавленные внешним огнем части транспорта. Вдруг как-то в одно мгновение корабль вспыхнул ярким, похожим на бордовый цветок пламенем, которое тут же исчезло, словно втянувшись внутрь себя. И все… В моем заторможенном сознании мелькают лица, вещи, обстановка корабля.

«Капитан, Вера Андреевна, команда, мой скидер, любимая бегония, мое рабочее место, которое пробыло моим меньше чем одну вахту…»