Я хочу развестись

Аля Кьют (2024)

На ужине в честь годовщины свадьбы я решила развестись. Муж изменил. Его любовница меня достала. Но самое главное — я его больше не люблю. Кажется…

Глава 2. Не хочу один

Стас

Я просидел в машине минут двадцать. Думал, Полина позвонит и попросит вернуться.

На сидении остались валяться фото Вали. Я сгреб их, разорвал и выкинул в урну у подъезда. Задрал голову, нашел наши окна. В спальне свет не горел. Разумеется, это ничего не значило. Вряд ли Поля спит сейчас.

В любой другой ситуации я бы никуда не пошел. Заставил бы ее выслушать все причины, мотивы, обстоятельства, оправдания…

Черт, я был готов оправдываться, хотя вины не чувствовал. Но вся эта грязь вылилась на мою жену. Я не смог ее защитить, значит, виноват.

Вернувшись в машину, я уговорил себя забронировать номер в отеле. Ночевать где-то надо.

Но от одной мысли, что останусь сейчас один, мне поплохело.

Бесчувственный автомат списал деньги с карты и пообещал мне постель в любой удобный момент. Спать не хотелось. Я набрал Пашу Годунова. Единственный неженатый друг, который может спокойно свалить из дома среди ночи. К тому же мой лучший друг со времен универа.

— Здорово, — ответил он после первого гудка. — Случилось чего?

Догадливый. Я редко звонил после десяти. Семья, дети, все такое. Да и на работе я так уставал со всеми говорить, что на лучшего друга редко хватало сил.

Так что его удивление меня не обидело.

— Можешь в бар приехать? — ответил я вопросом на вопрос.

— Могу, конечно. Какой?

Я назвал ему свою гостиницу. Там наливали до двух ночи. Очень удобно.

— Буду минут через пятнадцать.

— Спасибо, брат. Я тоже примерно.

Пашка хрюкнул, но не стал больше ничего спрашивать.

Пятнадцати минут мне хватило, чтобы доехать, зарегистрироваться, закинуть в номер свой нехитрый багаж и спуститься в бар. Кроме меня за столиками ютились еще две парочки, скучающий мужик, явно командировочный, и компания девчонок.

Я отвык от спиртного и не сразу вспомнил, что вообще люблю пить. Обычно я за рулём или слишком устал, чтобы устраивать себе вечеринки.

Зато Пашка быстро напомнил, как мы раньше отдыхали.

— Две текилы, дружище, — бросил он бармену, еще не дойдя до стойки.

Паша бросил куртку на спинку стула, сел и сразу диагностировал:

— Паршиво выглядишь, старичок.

— Зато чувствую себя потрясающе, — нелепо сострил я и криво улыбнулся.

— У вас вроде годовщина сегодня?

— Она.

— Поругались?

Я провел рукой по лицу, вздохнул и сказал:

— Поля хочет развестись.

Пашка махнул рукой. Чтобы конкретнее обрисовать ситуацию, я признался:

— Она думает, что я ей изменил.

Брови друга прыгнули ко лбу.

— А ты изменил? — спросил он, но тут же замотал головой и сунул мне рюмку в руку. — Нет, не отвечай. Выпей сначала.

Я макнул палец в соль, опрокинул шот и укусил дольку лайма. Давно забытый вкус и ощущения. Пашка тоже выпил и дал знак бармену повторить. Передо мной выросла вторая рюмка. Сразу накрыло чувство вины и тревоги.

— Черт, Паш. Мне завтра в офис… — начал я нудеть.

— Ты директор, мужик. Тебя никто не уволит. Или ты каждый день разводишься?

— Не хочу я разводиться! — голос я повысил ненамеренно.

Пашка сам виноват. Нахера провоцировать? Друг сморщил нос и поднес палец к губам.

— Не кричи на меня, Стасик. Я пугаюсь.

Бармен тоже все слышал и покивал, соглашаясь с Пашкой.

— Не хочу разводиться, — повторил я тише.

— Изменять Польке тоже, видимо, не хотел?

— Я не изменял! Мать вашу, все это так дебильно совпало.

— Что именно? Развод и измена? Так вроде очень логично они совпали.

Я глянул на Пашу из-под бровей и упрямо повторил:

— Не изменял я ей.

Он поднял руки.

— Я запутался. Поясни мне все с самого начала!

— Черт знает с чего начать…

— С нее!

Он снова сунул мне в руку текилу, и я выпил вторую порцию. Паша осуждающе причмокнул, потому что я не чокнулся с ним, тоже выпил. Он сунул в рот четверть лайма, прожевал и проглотил. Меня передернуло.

Счастливый человек. Я со своей повышенной кислотностью после такого фокуса провалюсь в глубокую изжогу. И будет мне не до развода, лишь бы не подохнуть от гастрита.

— Значит, Валентина добилась своего? — догадался Паша.

Я скривил лицо.

— И да, и нет. Хрен знает, что это было. Она совсем рехнулась.

Я рассказывал Пашке про Валю, которая раньше безобидно пускала на меня слюни и чуть более агрессивно флиртовала в командировках.

— От нее муж ушел. Она в меня вцепилась намертво.

— Уволь, Стасик. Нельзя такое терпеть в коллективе.

— Сто раз тебе говорил, проект она ведет приоритетный. Баба прилипучая, бойкая. Не слезет с заказчика, пока он не заплатит. Вот закончим, тогда и уволю.

— Не поздно?

Я вздохнул.

— Не знаю. Похоже, она Польке звонила, наговорила про нас… — я вздохнул еще раз. — И наделала еще больше. Я, оказывается, в бардачке ее фотки возил.

— Валины? — уточнил Паша.

— Ну не Полькины же.

Дружище пожал плечами.

— А вдруг. Жена у тебя красивая.

— Я тебе сейчас врежу, Пах. Хватит. Поля и в двадцать лет просила сразу удалять все нюдсы. Ей это неинтересно.

— Люди меняются.

На мой бычий взгляд и сжатые кулаки он среагировал очень быстро.

— Ладно-ладно. Значит, ты возил с собой фотки коллеги и ничего не знал об этом?

— Угу. Пока Поля не швырнула их мне в лицо. Вместе с тонной остальных обвинений.

Паша качал головой, причмокивая.

— Потрясающая женщина, конечно, — сказал он.

— Поля?

— Поля — да. Но Валентина твоя — это нечто. Подкинуть боссу в машину картинки, позвонить его жене и рассказать об этом. Знаешь, трусы были бы надежнее.

— Не исключено, что и они где-нибудь лежат. Как козырь.

— В офисе! — выпалил Паша. — Проверь свои ящики. И сейф!

У меня желудок свело. Я изобразил рвотный рефлекс.

— Это чертов абсурд.

— Зачем ты спал с ней?

— Да не спал я. Она поперлась за мной в туалет. Я уже штаны снял, она на колени упала. Мы оба были пьяные.

— Ты же не пьешь…

— Ну а тут выпил. Полька со мной не пошла. Я расстроился.

— Судьба — злодейка, — продолжал издеваться Паша.

Я вспылил.

— Слушай! Я сарказма сейчас от Поли нажрался до блевоты. Без тебя тошно.

Достав телефон, я махнул бармену, чтобы тот посчитал за текилу, но Паша придержал меня.

— Блин, Стас, прости. Не сдержался. Ты дел наворотил, если честно. Я на тебя сам немного злюсь. Как так можно было с Полей? Я думал, у вас любовь, все идеально.

Бармен ждал моего вердикта. Я прекратил слезать со стула и указал на текилу вместо терминала.

Перед нами выросли рюмки с солью.

— Оставь бутылку, приятель, — попросил Паша. — Мы еще посидим.

Бармен повиновался. К стойке подбежала девчонка, что сидела за столиком.

— Можно нам еще по «Оргазму»? — спросила она, смеясь.

Мы с Пашкой обменялись смешками. Бармен подмигнул ей и пообещал:

— Сделаю все, что в моих силах.

Девица глянула на меня, на Пашу, куснула себя за губку, расплатилась телефоном и ускакала к своим подружкам. Она была молоденькая, симпатичная и подавала недвусмысленные сигналы.

«Скоро и Катя будет так клеить мужчин. А я не смогу никому сломать нос, если ее будут лапать или приглашать в номер», — подумал я.

— Так почему ты сидишь сейчас тут со мной и ноешь, а не валяешься в ногах у жены? — вернул меня Паша к актуальным проблемам.

— Потому что ей пофиг на измену, Павлик. Она мне сначала вынесла мозг, что я ее не слушаю, сижу в телефоне и не вывожу семью на моря. Потом уже швырнула в меня измену и фотки Вали. Как будто это — только повод.

Паша присвистнул.

— Однако.

— Ага, можно подумать, ей все равно, с кем я сплю.

— А тебе не все равно? Ты же сунул член в рот Валюше.

— Не уверен, что я совал. Она сама… — Я чуть не сплюнул, пытаясь вспомнить. — Господи, я с ней даже не кончил.

Тут уже Пашка уронил челюсть.

— Как это?

— Вот так. Полчаса кряхтел — измучился только.

— Представляю, как измучилась Валя. — Дружище прижал ладонь к сердцу. — Прости, Стас, но я в этом случае сочувствую больше ей.

Если честно, я тоже Вале сочувствовал. Но ровно до тех пор, пока она не начала меня активно добиваться. И уж точно все теплые чувства пропали сегодня.

Чтобы не отвечать Пашке, я налил нам еще по одной. В голове зашумело, начало клонить в сон. Старость, мать ее.

Ну какие мне измены и интрижки? Доползти бы до кровати после работы.

Паша сожрал еще один кусок лайма, облизал пальцы и выдал:

— Никому ты не изменял, Стас! Объясни это Полине. Она поймет.

— К черту! — рявкнул я под нос. — Не хочу. Пересказывать ей это все, оправдываться, тьфу. Пусть верит Вальке, если хочет. Я тоже не от хорошей жизни свой член в чужой рот уронил. У нас секс — по праздникам. И праздники все тихие, семейные. Тоска. Со шкафом она может до утра возиться, а со мной сразу ее спать тянет, устала. Я так тоже не могу.

— Она так и занимается реставрацией? — вклинился Пашка в мое нытье.

Я так и офигел. Не донес до рта очередной шот и уставился на друга.

— То есть тебя только реставрация впечатлила из всей моей речи? — обиженно протянул я.

Паша тряхнул головой и поспешил исправиться.

— Сорри, сорри, Стас. Я тебе очень сочувствую, чувак, — он похлопал меня по спине. — Тут реально сочувствую. Без секса паршиво.

Я никогда не жаловался ему на отсутствие секса, хотя он был моим лучшим другом. Мы ныли обо всем, но о главной боли в браке я молчал.

— Тебе ж доктор от простатита секс прописал, — припомнил Паша.

— Угу.

— Жесть, мужик.

Пашка стукнул свей рюмкой о мою левитирующую. Я опрокинул шот. Лицо скривилось. На желудке тоже стало так себе. Тепло алкоголя больше не спасало от хандры. Думал, будет легче, когда выговорюсь, но вместо этого на душу еще один камень подкатил.

Очень немужественно шмыгнув носом, я предположил вслух:

— Может, нам и правда лучше развестись?

— Вы рано поженились, — резонно припомнил Паша. — Я тебе тогда говорил и сейчас повторю: ты банально не нагулялся, бро.

— Не хотел я гулять больше. Мне нравится быть женатым.

— И целую вечность трахать рот своей Вали тоже не хотел, видимо.

Я поморщился и сказал чистую правду:

— Не хотел.

Пашу мои откровения не убедили.

— Тебе надо оторваться, Стас. Мужик ты красивый…

— Ну спасибо, — хохотнул я.

— Пожалуйста. Девицы таких любят. Ты взрослый, серьезный, надежный. Тебе любая даст. Вон та кисуля тебя глазами жрет весь вечер.

Я обернулся, куда кивнул Пашка, и подавился воздухом. Та самая девочка, которая напомнила мне Катю, действительно смотрела на меня. Вряд ли так совпало. Она улыбнулась и прикусила губку кокетливо, подтверждая Пашины слова. Он тоже все видел и присвистнул.

— Ох, горячая киса.

Я застонал.

— Она на дочку мою похожа.

Паша закатил глаза.

— Ну ты совсем рехнулся, Кулагин? Катьке одиннадцать лет.

— Она тоже светленькая, с челкой.

— На этом сходство категорически заканчивается. Сними эту похотливую кошку и трахни как следует в номере, — посоветовал он от души. — Тебе надо, Стас. Я тебе как специалист говорю.

— Специалист по членам? — не постеснялся я пошутить.

— Специалист по девочкам. Стартуй. Она твоя через полчаса. Я готов даже на деньги поспорить.

Вроде бы Паша говорил правильные вещи. Мой член был очень с ним согласен. Если прекратить сравнивать юную блондинку со своей дочерью, то мне бы хотелось…

Но она слишком уж юная, и я ее вообще не знаю. К тому же никто не отменял риск намотать на конец какое-нибудь дерьмо от такой искательницы приключений.

Я сам для себя звучал скучно.

Но я к себе привык. Мне и в девятнадцать было сложно решиться на секс на одну ночь.

Пашка ждал, что я решу. Он даже потянул руку, предлагая забить пари.

— Полчаса! — повторил он азартно. — Спорим? Десять тысяч ставлю. Или черт с тобой — сотню!

Сотня на спор — это знак, что Пашка хорошо накидался. В таком состоянии он ищет приключений и любви.

— Нет. Не сегодня, — твердо отказался я.

Паша сник. Как будто я разбил его сердце.

— Может, в другой раз, — соврал я исключительно, чтобы он не расстраивался. — Я пьяный сегодня.

— Боишься снова не кончить? — поддел меня дружище.

Я махнул бармену, делая знак посчитать нас.

— Боюсь подцепить лобковых вшей, — сказал я другу на прощание. — Пойду спать. Спасибо, что приехал.

— Обращайся.

Мы обнялись, и я пошел к выходу. В дверях я обернулся и заметил, что Пашка уже сидит с той самой блондинкой. Она улыбалась на весь бар и опрокинула в рот мою недопитую текилу. Мы встретились глазами, и она подмигнула мне. Но сразу вернула свое внимание Паше.

Я вздохнул и вышел из ресторана.