Профессор, мажор и я

Аля Кьют, 2023

Эрик Берг – мой новый куратор. Он профессор из Стэнфорда, долларовый миллионер и гениальный программист. Он – мой шанс и моё вдохновение. А ещё он друг и наставник Клима Стерна, с которым я была готова забыть про все. Между нами наваждение. Я уверена, что смогу держать себя в руках и в трусиках. Но мужчины, похоже, не собираются следовать этим нехитрым правилам.

Глава 6. Милый Клим

Лера

Я ждала четверга с волнением девственницы. И это не метафора. Пожалуй, брачная ночь (или любая ночь, которая гарантирует первый секс) волновала бы меня меньше. Я отчаянно желала остаться у Эрика без эффекта внезапности. И остаться с ним.

Мысли мои были не только о проекте, но я старалась не фантазировать в эротическую тему.

У нас работа, куча работы. И еще придурок Клим, с которым тоже скоро придется тесно сотрудничать. Встретиться со Стерном пришлось раньше, чем я хотела бы или планировала.

Мне позвонил Эрик и начал очень приятный разговор.

— Тебе нужно зайти к проректору, подписать бумаги о зачислении в штат.

— Какой штат? — не поняла я.

— В мою команду, Лер. Мы выполняем заказ президента. Это хорошо оплачиваемая работа.

— Разве мы не договаривались, что мои выплаты буду после окончания проекта? — продолжала я удивляться.

— Да, но в процессе есть небольшое жалование. Или ты принципиально против денег?

Засмеявшись, я ответила:

— Нет, не имею ничего против.

— Вот и прекрасно, — подытожил Берг. — Проректор Скобелев будет тебя ждать в три. Я договорился. Клим тоже подойдет. Не волнуйся. Он обещал быть милым.

— И соврал, — не сдержала я желчи. — Клим часто врет.

— Возможно, но я верю ему на этот раз. Попробуй тоже не ссориться. У него те же самые дела. Вместе вам будет комфортнее.

Я собиралась усомниться в понятии комфорт рядом с упоминанием Клима, но Эрик не дал болтать попусту. Он сослался на параллельную линию и быстро попрощался. У меня не осталось выбора.

Вернее, выбор был. Я могла отказаться от выплат и продолжить работать просто так. Но кто бы в трезвом уме отказался от денег? Я не собиралась ради Стерна становиться жертвой. И в три часа как штык, даже немного раньше, стояла у приемной.

Там же у двери стояли двое из ларца, очень похожие на охрану ВИП-персоны.

— Ждите, — выпалил один из них, едва я протянула руку к двери.

— Мне назначено на три, — сообщила я зачем-то.

— Ждите, — повторил другой точно таким же тоном.

— Что, Тарасова, не прошла кастинг у почетного караула? — прозвучал у меня за спиной голос Клима.

Я сосчитала до пяти про себя и ничего не ответила. Даже не обернулась. Однако глаза у меня полезли на лоб, потому что Стерна караульные и не думали останавливать.

— Почему? — всхлипнула я, растеряв всю гордость из-за огромного удивления.

— Они меня знают, — почти без хвастовства сообщил Клим.

Он еще не закрыл за собой дверь, балансировал на пороге. Видимо, еще не поиздевался до удовлетворения.

Но все обернулось абсолютно неожиданно. Глаза Клима вдруг стали добрыми и почти родными. Когда он так смотрел на меня три года назад, я верила, что между нами нечто большее, чем гонка за моей невинностью.

— Ладно, ребят, пропустите. Она со мной.

Здоровяк приподнял бровь и уточнил, видимо, по инструкции:

— Ручаетесь?

— Ручаюсь.

Клим взял меня за руку и завел в приемную.

— Привет, Наташ, — поздоровался он с секретарем. — Долго они там еще?

— Не знаю, Клим. Все сместилось. Ты же понимаешь, проректор не может отказать жене президента.

— Кому? — не выдержала я.

— Лиза там. Видимо восстанавливается. Ты вроде фанатка, а охрану ее не узнала.

— Не узнала, — повторила я эхом. — Клим, ты прикалываешься надо мной? Этого быть не может.

Стерн закатил глаза.

— Это МГУ, детка. Здесь все может быть. Наташ, скажи ей.

Наташа закивала. Если бы мы не говорили о Лизавете Громовой, я бы обязательно заревновала Клима к секретарю проректора. Но пока этот мерзкий зубастый червь затаился, уступив место легкому психозу радости.

Я еще не могла поверить, а из кабинета действительно вышла жена нашего президента.

Андрея Громова в нашей стране обожали все. Я была фанаткой ученых, но президентом восхищалась безусловно тоже. Когда он женился на юной аристократке из Англии, невозможно было остаться равнодушной к их паре. Красивые, влюбленные, честные. Они боролись за свою любовь у всех на виду и победили. А Громов победил и на выборах. Я голосовала за него. Все голосовали, кто в своем уме. Наш президент самый лучший. Его жена — самая добрая и красивая.

Элизабет вышла из кабинета, улыбаясь. Официальная улыбка тут же сменилась радостной и счастливой, едва она увидела Стерна.

— Клим, — воскликнула она и тут же утонула в его объятиях.

Такая маленькая и молоденькая. По телевизору и на фото она выглядела старше. Или это макияж на выход прибавлял ей лет? Я стояла и бессовестно глазела на этих двоих. Между прочим, второй червь-ревновашка во мне не завелся. Совсем не чувствовала я интимной связи между Климом и Элизабет. Но объятия были не просто дружескими, скорее родственными.

— Значит, я тебя заставила ждать? — уточнила Лиза, отпуская Стерна. — Прости, пожалуйста. Обед в Кремле затянулся, а потом мы встали в пробку.

— Знаю я твои обеды в Кремле.

Стерн толкнул языком щеку с внутренней стороны. Я чуть в обморок не упала.

— Андрюхе опять повезло? — еще и добавил этот наглец.

Лиза это терпеть не стала и не удивилась, как я до онемения. Вероятно, Клим регулярно позволял себе такие пошлости. Жена президента хлопнула нахала по груди. Сильно. Стерн охнул.

— Ты озабоченное животное, Клим Стерн.

— Этим я и прекрасен, бейб, — напомнил он, заставляя Лиз смеяться.

— Да, ладно. Живи скотиной. Это твой выбор, — философски изрекла она. — Ты тут по делам, да?

— Ага, немного карманных расходов от твоего мужа оформляю. Кстати, это Лера Тарасова. Мы вместе работаем над проектом Берга. А еще она твоя фанатка.

Клим снова меня удивил и Элизабет тоже. Она взглянула на меня без тени пренебрежения, скорее с интересом.

— Очень рада, Лера. Привет. — Лиза протянула мне руку.

Я коснулась ее и не упала в обморок. Медаль мне за отвагу.

— Здравствуйте, — прокаркала я, едва ли чувствуя пол под ногами.

— Теперь не будет руку мыть неделю, — испортил все Клим.

Элизабет закатила глаза, продолжала пожимать мою руку, не отпуская сразу.

— Он совершенно несносный, мерзкий тип, — проговорила она тихо, словно тайну мне открыла. — Как ты с ним работаешь, Лера?

— Пока никак. Эрик дал мне время, чтобы привыкнуть к этой мысли.

— У тебя такое знакомое лицо, — продолжала, Лиз, рассматривая меня. — Где я могла тебя видеть?

— Фак, нет, — ругнулся Клим. — Нигде, Громова. Даже не пытайся…

Я покраснела, а следом за мной и Лиза тоже.

— Оу, — только и выдохнула она. — Все понятно.

Госпожа Громова облизала губы и сжала их в тонкую линию, стараясь не улыбаться, наконец отпустила мою руку. Она вспомнила.

— А что именно ты делаешь для Берга? — поинтересовалась она, с истинно английским тактом меняя тему.

— Рекламная концепция.

— О, для меня это темный лес. Как и программирование или экономика. Вы, ребята, большие молодцы. Мой потолок — история.

— Ты восстанавливаешься, да? — поддержал смену темы разговора Клим.

— Да. Хочу попробовать вернуться. Скучаю по учебе. Хотя в моей жизни вроде бы и некогда скучать, но я успеваю.

— Значит, это ваше призвание, — попробовала предположить я.

Лиза на этот раз не спрятала улыбку.

— Да, Лер. Так и есть. Пожалуйста, говори мне ты. Я устаю от официоза на бесконечных приемах и встречах. Давайте соберемся все вместе у нас без галстуков и поговорим о вашем проекте. Андрей упоминал, что хочет курировать процесс лично. Но ему, конечно, все время некогда.

— Зовешь в гости на Остоженку? — уточнил Клим.

— Или в Одинцово. Как удобнее.

— Я живу там, — не могла я промолчать.

— Вот и прекрасно. Давайте организуем полурабочий ужин в резиденции. Отличная идея. Заодно Климушка навестит крестника.

— С удовольствием. Скучаю по Витьке.

Лиз встала на цыпочки, поцеловала Клима в щеку. А потом совершенно неожиданно и меня тоже. При этом успела шепнуть:

— Ты крутая.

Я не уверена, что это действительно было, но вроде и не галлюцинация.

Елизавета Громова легкой походкой прошла через приемную, а за ней как тень выскользнул неприметный человек в штатском. Кошмар. Я вообще не видела, что он тоже был здесь.

Наташа, которая все время, что мы общались с Лиз, была тише воды, подала голос:

— Скобелев вас ждет уже давно, — недовольно выпалила она.

Клим не мог промолчать и указал на дверь:

— Потому что Громова влезла без очереди.

— Ей можно, — резонно заметила Наташа и указала пальцем на дверь в кабинет проректора.

Мы вошли. Я пребывала в каком-то трансе, пока вещал Скобелев, и мы подписывали бумаги. Потом что-то относили в бухгалтерию и там заполняли по второму кругу. Из кабинета я вышла все еще немного пришибленная и не заметила, что Клим следует за мной.

А сама я пошла не к метро, а в сторону набережной.

— Под впечатлением все еще? — поинтересовался Стерн.

Я вздрогнула, не ожидая, что он все еще рядом. Клим переместился и встал передо мной, облокотившись на перила. Он выглядел как модель или кинозвезда на живописном фоне Москвы-реки. Но даже его раздражающее совершенство меня не злило.

— Спасибо тебе, что поручился, — совершенно искренне поблагодарила я. — Меня бы не допустили в приемную?

— Нет. Ждала бы снаружи. У них жесткий протокол по доступу к первой леди.

— Но тебя он не касается?

— Я крестный ее сына и лучший друг, — сообщил Клим, совершенно не бахвалясь.

Я вздохнула и призналась:

— Если честно, я думала, ты врешь про Громовых. Это так невероятно, что невозможно поверить.

— Пока не убедишься?

— Да.

— Понимаю и не виню, — отпустил мне грехи Стерн. — Я сам с трудом поверил, что Лиза вышла за Громова. Думал, она просто угрожает, чтобы я бесился.

— А вот это очень похоже на правду, — засмеялась я.

Клим нахмурился.

— Что именно?

— Твое самомнение, Стерн. Конечно, ты думал, что она тебе назло выходит за такого потрясающего мужчину. Других причин у нее не было.

— Ой, Тарасова, убавь патриотическое восхищение национальным лидером. Меня тошнит от этого пафоса.

— И не подумаю, — поддразнила я. — Громов наш президент.

— Он обычный мужик со своими заебами.

— И слышать не хочу. — Я закрыла глаза руками, продолжая издеваться, запела. — Ла-ла-ла, Громов лучше всех.

Кажется, Клим просил меня заткнуться. Я ничего не слышала, читала по губам. Он злился очень мило, почти кипел, и меня это радовало. Я прикрыла глаза, продолжая петь.

— Ла-ла-ла…

Стерн заставил меня замолчать, закрыв рот поцелуем. Я так опешила, что не оттолкнула его, так и держала ладони на ушах, пока Клим нежно и одновременно требовательно ласкал мои губы. Только он так умел. Как же мне хотелось ответить и снова погрузиться в агонию эмоций. Но потом обязательно будет похмелье. Я упаду и разобьюсь. Второй раз вряд ли соберу свою размазанную по асфальту душу.

Мне было очень больно игнорировать поцелуй Клима, но я не позволила себе получить быстрый кайф, от которого снова моментально вернется зависимость.

Клим достаточно быстро понял, что отклика не будет и отступил.

— Не то? — спросил он, глядя мне в глаза.

Соврать не получится. Я честно ответила:

— Нет. Все то же самое. Идеальные поцелуи от идеального Клима Стерна.

На этом моя отвага кончилась и смотреть на него не осталось сил. Я попыталась опустить голову, но Клим поймал мой подбородок и удержал.

— Лер…

Я не хотела видеть эту проклятую нежность в его глазах. Зачем он умел так смотреть? Как будто и не врал, а действительно что-то чувствовал.

— Не начинай, — попросила я. — Уходи. Зачем ты вообще за мной пошел?

Я убрала его руку, но сама не двинулась, чтобы освободить Климу дорогу куда-нибудь подальше от меня.

— Ты была немного невменяемая после разговора с Лиз. Я боялся, что ты пойдешь прямо-прямо и упадешь в реку.

И снова это говнюк говорил чертовски искренне. Я не вытерпела и рассмеялась.

— Спасибо, что подстраховал.

Клим пожал плечами.

— Обращайся. Давай прогуляемся. Погода еще не скурвилась — надо пользоваться.

Он отошел от перил, взял меня за руку и потянул на прогулочную дорожку.

— Мне кажется, нам пора зарыть топор войны, — начал Клим речь миротворца.

У меня возражений не было, но и напомнить я не постеснялась:

— У меня не было никакого топора. Ты сам выбрал путь обиженного героя.

— Лер, я был ебаным героем ютуба и инсты два года. Два сраных года в меня тыкали пальцем все студенты МГУ. Даже перваки. И это твоя вина.

— Ничего подобного, — возмутилась, останавливаясь. — Это же не я снимала и выкладывала.

— Если бы ты это сделала, я бы уже тебя убил.

Закатив глаза, я фыркнула и пошла дольше, беспощадно пришпиливая Клима фактами:

— Ты сам во всем виноват. Мог спокойно остаться в спальне, найти одежду или хотя бы простыню взять.

— Тогда бы я тебя не догнал.

— Меня не надо было догонять.

— Да ты что!

— Именно так, Клим. Попробуй хоть раз принять поражение.

— Ты проиграла намного больше, детка, — снова не в бровь, а в самое сердце.

Миллион раз я жалела, что не пошла до конца. Жалела, что поддалась обиде и гордыне. И с чем осталась? Сама с собой и собственной невинностью.

Так себе компания. С Климом мне было веселее.

— Что ты хочешь теперь, Валер? — спросил Клим.

Чертовски непростой вопрос. Но ответ пришел ко мне сразу, и я не стала врать или припудривать его метафорами.

— Хочу, чтобы ты начал воспринимать меня всерьез, Стерн. Даже после рекомендации Эрика ты думаешь, что я пришла к вам в команду, чтобы с тобой целоваться или вредить. Ты ведь это проверял, да?

— Не совсем, — проговорил Стерн и сам остановился. — Но отчасти.

–Ты ни на секунду не допускаешь, что у меня может быть новаторская разработка, — завелась я. — Лиза вышла за президента, чтобы тебя позлить. А я пишу алгоритм для Берга, чтобы мозолить тебе глаза. Ты бы уже открыл их и огляделся. В мире много умных женщин, которые не мечтают с тобой переспать. Но ты уверен в обратном и не даешь никому шанса.

— Даю, — неожиданно заявил Клим. — Пошли.

— Куда? Что? Прекрати тащить меня, — пыталась я сопротивляться, но куда там.

Если Клим что-то решил, то обязательно сделает. Он привел меня в первое попавшееся на набережной кафе. Снял рюкзак и достал свой Макбук, запустил его и открыл почту. Пока машинка грузилась, Клим сходил к стойке, заказал кофе.

— Что ты от меня хочешь? — снова попыталась узнать я.

Стерн развернул ко мне Мак. На нем была открыты моя работа.

— Давай рассказывай. В чем фишка твоей рекламы?

— Ты до сих пор не смотрел материал? — я была готова его убить. Буквально через неделю мне потребуется финансовая интеграция, за которую отвечал Стерн. А этот говнюк и понятия не имел, с чем будет работать. — Клим, но сроки…!

— Забей на сроки, Валер. Просто расскажи мне. Ты просила шанс стать умной в моих глазах. Валяй. Даю.

— Затолкать бы этот шанс тебе в одно место. Гребаный ты меценат, — огрызнулась я.

— Но ты воздержишься от манипуляций с моим анусом из уважения к Эрику. Я еду исключительно на тех же рельсах. Вам слово, Валерия. Убедите меня.

Вспомнив про Эрика, я не послала Клима к черту, а начала рассказывать. Сначала слова цедились сквозь зубы, но я достаточно быстро увлеклась собственным рассказом. Говорить о своей работе я могла бесконечно. Внимательные, а потом и заинтересованные глаза Клима стали лучшим успокоительным для моей гордости.

Но апогей самоудовлетворения настал, когда Стерн начал задавать вопросы и рассуждать со мной вместе по финансовым расчетам. Мы так увлеклись, что не заметили, как стемнело и бармен кашлянул, намекая на скорое закрытие.

Я огляделась и тут же выругалась.

— Блин! Электричка! Я пропустила вечернюю.

— Я живу недалеко, — не мог не заржать Стерн.

Я сузила глаза, и он стал серьезнее.

— Не психуй, Валер. Довезу я тебя до дома.

И снова Клим вел меня за руку, пока мы не оказались на стоянке у его байка.

— Хочешь — такси вызову? Это я виноват, как ни крути, — предложил он мне альтернативу.

Я смотрела на байк, который был свидетелем моих оргазмов, смотрела на Клима, который вроде бы почти не раздражал меня. Такси, конечно, было бы спокойнее. Но мне не хотелось оказаться в долгу.

И хотелось снова прокатиться на стальном черном коне. Чего уж себе врать.

— Я тоже хороша, — разделила я ответственность, и решив быть милой, добавила. — Буду рада, если подбросишь.

Клим вытащил из отсека под сидением толстый свитер и сунул туда свой рюкзак. Свитер он отдал мне и велел:

— Надень, а то замерзнешь.

— А ты?

— А меня греет любовь, — пошутил Стерн.

Я не стала спорить, натянула свитер, куртка налезла сверху. Хорошо, что в моде оверсайз. Я села позади Клима, мы надели шлемы и помчались по ночной Москве. Те полчаса, что мы неслись до моего дома, я крепко обнимала Клима. Прижимаясь"щекой"к кожаной куртке на его спине, я позволила себе представить, что вернулась в прошлое. Полчаса, чтобы побыть в сказке и снова разрешить себе любить Клима Стерна.

Мои мечты сыграли злую шутку. Я не смогла быстро вспомнить о реальности, когда Клим остановил байк у подъезда. Сняв шлем и обняв Клима еще крепче, я потерлась о его куртку и издала звук средний между стоном и всхлипом. Очнувшись, я быстро побежала к дому, даже успела найти ключ и открыть дверь подъезда.

Но Клим успел протиснуться за мной и прижал к стене. Он снова целовал меня и в этот раз не нежно, а страстно и требовательно.

— С ума меня сводишь, Валер, — хрипел он, отрываясь от меня, чтобы провести губами по шее. — Чуть не обкончался, пока ехал. Как ты это делаешь?

— Не знаю, — пискнула я, бессовестно загребая пальцами его волосы и поворачивая голову, чтобы было удобнее ласкать шею.

Завтра будет засос, но мне плевать. Кажется…

Руки Клима сползли с моей талии на попку. Он сжал ее через джинсы и прижал к себе, заставляя почувствовать эрекцию. Я закинула ногу ему на бедро и потерлась, чтобы усилить собственное возбуждение.

— Поехали назад. Ко мне. Или снимем номер здесь. Пожалуйста, — практически умолял Клим, отодвигая в сторону собственный свитер, чтобы добраться до голой кожи.

Я замерла, и он это сразу заметил.

В пустом тихом подъезде дыхание Клима было таким громким. Кровь стучала у меня в ушах. Я с трудом соображала, но автоматически давила на тормоз.

Стерн отошел на шаг назад и спросил:

— Все то же самое, но одновременно иначе?

— Да, — ответила я, снова честно. — Мне нравится Эрик.

— Понятно, — бросил Стерн и умчался прочь. Через секунду на улице взревел байк.

А я тихо договорила в пустоту:

— Но и ты тоже. Все то же самое. И одновременно иначе.

Поднявшись домой, я долго сидела на кухне, смотрела в чернильную тьму ночи, заляпанную огоньками окон и витрин. Свитер Клима пах его парфюмом и им самим. Я сняла его только, когда легла в постель. Кажется, моя кожа пропиталась этим запахом.

Мне это нравилось.

Очень-очень нравилось.

Это очень-очень-очень неправильно.