Camino de Santiago. Один день – одна Жизнь

Альба Улияр, 202

Книга представляет собой дневник женщины, прошедшей долгий путь пешком по территории Испании. За два года до этого, в медитации, она увидела мужчину, которого встретит на этом Пути. Как произошла встреча? Как разворачивалось общение? «Я шла, чтобы найти тебя, но нашла большее – себя». Встречи с людьми из разных стран, истории, которые подтолкнули их вступить на путь и пройти его. Почему эти 900 километров идут и совсем юные, и люди за 70? Что толкает их к столь сложному путешествию? Это не только дневник, но и гид по невероятно красивым местам, старым городам и деревням. Книга разбита по дням и этапам. В основу взято классическое разделение этапов французского Пути Сантьяго. Также это и путеводитель для тех, кто хочет пройти Путь Сантьяго, с полезной информацией по сборам, деталям похода, собранным по крупицам и воссозданным на страницах книги. Как сделать так, чтобы путь прошёл максимально безопасно и комфортно физически? Особенностью является книга в книге жизни в Доме Алхимика. Отдельной историей вынесена жизнь в доме, найденном за 5 дней до окончания пути, в котором автор оставался 17 дней, перестав быть пилигримом, став принимающей стороной, хозяйкой дома. В Доме путники находили уют, тепло и поддержку. Встречи с шаманами, строительство магического лабиринта в Галисии, взаимодействие с духом дома. Эта часть книги написана как метафорическая история, сказка. Пойдём в путь по страницам этой истории?

ДЕНЬ 9

Капут it`s not good. Santo Domingo de la Calzada

Утро нового дня снова оказалось странным для меня. Я встала первая, зашла в ванную и начала собираться там, чтобы не разбудить своих соседей по комнате. До сих пор не пришло понимание того, почему я так рано всегда просыпаюсь. Мест всегда хватает, и многие пилигримы выходят около 9 утра, но я не могу спать дольше, и меня будто выгоняют из альберго. Появляется какая-то странная нервозность и ощущение, что пора идти. Пора бы привыкнуть, что путь каждый день готовит для меня чудеса. И хотя встала я рано, но вышла достаточно поздно, в 6:40. С утра в голове кружились мысли об этом городе. Зачем я здесь? Почему именно этот город пришёл ко мне в медитации? Наверное, мне нужно чуть больше доверять Вселенной, ведь у неё свои планы, и задавать вопрос «почему» уже не актуально.

На выходе из города дорога уходила снова вверх. Я уже привыкла к подъёмам и спускам. И если в первое время для меня подъёмы казались сложнее, то теперь понимаю, что при спусках нагрузка на колени гораздо сильнее. В такие моменты я вспоминаю с огромной благодарностью продавца во французском городке, откуда начинался мой путь. Он продал мне палки с амортизацией и сказал, что они не раз меня выручат в пути. Так и получилось. Начало светать, и стал различим пейзаж сегодняшнего утра. Точно марсианский: скалы из красно-оранжевой глины, причудливой формы, пустая дорога такого же цвета, уходящая вдаль, и виноградники, которые ещё не проснулись после зимы. Люблю выходить до рассвета, потому что буквально через несколько десятков минут мир будто меняет ночную пижаму на яркий дневной наряд, чтобы радовать себя и тех, кто любит созерцать его красоту.

Где-то там далеко, за горизонтом, где стоят могущественные горы, укрытые пушистым одеялом из облаков, в ярких жёлто-оранжевых красках рождалось солнце нового дня. Огромное чувство благодарности родилось у меня в душе. Я была благодарна за то, что могу дышать, жить и видеть всю эту красоту природы своими глазами. У меня есть всё волшебство мира, но я не обладаю этим. Оно не принадлежит ни мне, ни тебе, ни кому-либо ещё, и всё, что мы можем сделать, — это созерцать и радоваться тому, что у нас есть этот момент. Это как с цветком, который растёт вдоль дороги. Он живой, он так же радуется этому рассвету, как и я. Если я сорву его, я буду несколько часов наблюдать смерть, но не жизнь. Если я остановлюсь и просто буду наблюдать за тем, как он цветёт, как дарит свой нектар насекомым, как танцует под музыку ветра, я получу гораздо больше пользы.

Люблю встречать рассвет в дороге. Будто прикасаюсь к таинству жизни. Сначала облака меняют свои цвета и формы, а потом рождается первый лучик солнца, который нежно касается сначала верхушек гор, потом медленно спускается в долину, аккуратно проходит через деревья, поля, виноградники, ласково касается сначала ладоней, которые я выставила в знак приветствия, а потом просачивается сквозь пальцы и целует моё лицо: я жмурюсь и улыбаюсь. Радостные моменты утра. И какое бы не было настроение до этого солнечного поцелуя, после оно точно становится хорошим. Первые лучи солнца обладают невероятной силой, которая даёт энергию на весь день.

И лишь одно меня сегодня тревожило — боль. В момент, когда собиралась в этот путь, я не изучала сложность дороги. Тело моё не было подготовлено физически, но при этом дорога проходила достаточно легко, если не считать некоторых проблем, которые беспокоили меня всего несколько раз за весь путь. Видимо, мышцы за ночь не успели отдохнуть, и долгое напряжение дало сегодня о себе знать сильной болью. Первые минуты было невероятно больно идти. От каждого шага резкая боль расходилась по всей стопе и поднималась до колена. Я понимала, что корень проблемы может быть не только в стопе. Зажим может быть где угодно в теле, а в стопы лишь отдаёт. Сегодня я решила, что нужно обязательно сходить к врачу-массажисту, чтобы снять спазм и убрать блок. От этой мысли мне становилось лучше. Тело приняло эти условия, и боль немного стала тише, она не ушла полностью, но идти стало проще. Да и пейзажи вокруг создавали настроение идти дальше с улыбкой.

Вдали возвышались величественные горы, укрытые снегом, и простирались бескрайние поля невиданной красоты: насыщенно-зелёные луга переходили в ярко-жёлтые участки, на которых цвели цветы. А в небе разыгрался целый спектакль: будто сотни драконов расправили свои крылья и устремились к заснеженным вершинам гор, видневшимся сквозь нежно-розовые облака рассвета.

Проходя мимо полей с пшеницей, которые слились в утреннем танце с ветром, я вновь наблюдала эффект, наполненный магией: когда солнце светит в спину, и на поверхности зелени полей, вокруг моей тени, образуется ореол из золотого света.

В первой же деревушке решила позавтракать, хотя не очень была голодна, но какая-то внутренняя сила заставила меня остановиться именно здесь. После завтрака я убрала за собой посуду и пошла в комнату с зеркалом, чтобы нанести крем от солнца, крайне необходимый в этом путешествии, чтобы не обгореть, потому что большая часть пути проходит на открытых территориях. Закончив приводить себя в порядок, я вышла в зал и увидела, что за моим столиком сидит Жан-Шарль.

Счастье!

Увидев меня, он очень обрадовался и впервые при встрече крепко обнял меня, будто мы очень давно не встречались. У меня в сердце снова вспыхнул огонь, и появилось ощущение абсолютного спокойствия. Всё так, как и должно было случиться. В этот день мы снова будем вместе, как уже было заложено нашей доброй традицией.

— Почему ты вчера ушла? Открыл глаза и не увидел тебя и очень сильно удивился. Что-то случилось? — он смотрел мне в глаза, и было ощущение, что он немного обижен.

— Нет, ничего не случилось. Видимо, у нас разное восприятие мира. Для меня это был сигнал, что тебе со мной неинтересно, и разговор окончен. Я увидела, что ты включил музыку и закрыл глаза. И решила, что лучше оставить тебя одного. У нас не принято вот так заканчивать диалоги и просто отключаться.

— Какая же ты смешная, — улыбнулся Жан-Шарль. — Я уж подумал, что обидел тебя чем-то, но и предположить не мог, что именно этим. Ты пришла, мы поговорили, а потом я захотел просто послушать музыку и расслабиться после тяжёлого дня. Думал, что ты ляжешь рядом и тоже отдохнёшь. Открыл глаза, а тебя и след простыл.

— Да, неловкая ситуация. Я немного переживала по этому поводу, если уж быть до конца откровенной.

Он встал, обнял меня и сказал, что это не повод расстраивать себя.

А ведь так и есть. Это не он меня обидел, а я сама решила обидеться. Мы все разные, и важно проговаривать всё, что мы чувствуем и что мы думаем, если это касается другого человека и адресовано ему. Возможно, когда-то мы и могли общаться телепатически, но сейчас не то время, и всё, что мы хотим высказать, — нужно проговаривать вслух, а не строить мысленно диалоги и потом самим же на них обижаться. Да, я знаю, что не одна такая, и многие люди тоже создают такие же ситуации. Говорите! Обязательно говорите о том, что вас тревожит, о своих эмоциях. Это так важно!

Дорога для нас сегодня была сплошным наслаждением. Атмосферу задавал пейзаж и отличная погода. На одном из отрезков пути мы повстречали очень интересного пилигрима, который шёл рядом с повозкой ярко-красного цвета, запряжённой ослом, а на осле сверху восседал большой рыжий кот. В этой повозке лежали вещи пилигрима, и там же он ночевал, экономя на проживании. Очень интересный ход. Жан-Шарль обрадовался, словно ребёнок, когда увидел эту картину. Мы обогнали повозку и по очереди погладили самого главного пилигрима — кота, который тут же замурчал от удовольствия.

Не перестаю наблюдать за Жан-Шарлем и любоваться им. У него потрясающая улыбка, от которой становится очень тепло на сердце. Очень красивые глаза и мудрый взгляд. Жан-Шарль достаточно закрытый человек, и знаю я о нём совсем мало: о семье, о его путешествиях, о жизни. Сейчас я осознаю, что мне многое хочется о нём узнать, почувствовать его сердцем, открыться душой. Почему я не делала это в те дни, в то время, когда мы шли вместе? Возможно, языковой барьер мешал мне. Я не знаю.

Очень часто по пути я задавала ему вопрос «почему?», и однажды он сказал, что я словно дитя. Это не звучало грубо, а, наоборот, с каким-то непомерным умилением. Рассказала, что у нас в стране маленьких детей, которые задают часто этот вопрос, называют Почемучками. С этого момента он так меня и называл.

Почемучка.

К слову, удивительно: все иностранцы знают два русских слова — «на здоровье». И никто не знает, как поприветствовать или попрощаться. Когда же говорят «на здоровье», они при этом поднимают воображаемый бокал вверх. Неожиданно для меня. Я же тех, кто интересовался, учила простым русским словам, которые пригодятся в быту и в путешествиях. Самым любимым моим учеником оставался мой замечательный Жан-Шарль. Он на лету схватывал слова и, как мне кажется, русский язык ему понравился. Мы продолжали читать стихи друг другу на родных языках.

Ближе к полудню боль в ноге стала вновь невыносимой, но так как у меня была прекрасная компания, я отвлекала себя, как могла. Через пару часов мы встретили на пути Диану, но Мишеля рядом с ней почему-то не было. Как оказалось, он ушёл немного вперёд, и они договорились встретиться позже. Тоже хорошее решение. Иногда путь требует от нас уединения, и в такие моменты лучше, действительно, прислушаться к себе и понять, какая история пытается вырваться изнутри и проявить себя. Мы шли втроём, и Жан-Шарль переводил мне то, что говорит Диана, а ей то, что говорю я. Мы говорили о пути, о том, почему мы идём, о Боге.

Диана живёт в Колумбии, и в её семье тринадцать детей. До этого момента я думала, что Мишель её парень, но оказалось, что он один из братьев. Всего в её семье пятеро прошли Путь Сантьяго. Каждый идёт со своей историей, и Диана тоже шла со своей. Я дала обещание и не могу говорить о её секрете, но на своём примере она показала, как нужно верить в любовь. Диана невероятно красивая и очень добрая. Наверное когда-то давно наши души встречались, настолько я к ней прониклась с первой встречи.

Минут через двадцать мы дошли до лавочек, и на одной из них нас поджидал Мишель. Мы обнялись, расспросили, как у него дела. И тут я поняла, что если не сниму обувь и не разомну мышцы, то просто не смогу идти дальше. Боль стала намного сильнее, и радоваться мне было сложнее. Мишель достал из рюкзака обезболивающий крем и сказал, чтобы я им намазала ноги. Я помассировала стопу с кремом и показалось, что помогло, но надев кроссовки, я поняла, что эффекта почти никакого.

Мне не хотелось, чтобы Жан-Шарль видел эту слабость, и я его обманула, сказав, что мне намного лучше. Мы пошли дальше, попрощавшись с Дианой и Мишелем. Я старалась идти так, чтобы не хромать, скрывая дикую боль, я надела маску радости. Зачем сделала это? Возможно, боялась, что он уйдёт в другой город и оставит меня в ближайшем альберго. Да, я боялась, что больше никогда его не увижу, и этот страх давал стимул идти, превозмогая эту пытку.

— Ты знаешь, — пыталась я отвлечься в разговоре, — у Дианы такое огромное сердце и такая чистая душа. Помнишь, я говорила тебе о Маяке? Так вот, у неё он тоже есть.

— Да, конечно, я помню. Ты мне ещё говорила про то, что у меня он какой-то особенный. Но мне кажется, что никакого особенного маяка у меня нет. Тебе показалось.

— Есть, ты просто его не видишь. У тебя очень красивый маяк, который освещает дорогу. Мне.

Он засмеялся. Может быть, ему казалось, что я говорю глупости. Мы шли в молчании и просто наблюдали за великолепным пейзажем, который нас окружает.

— Мы здесь все незнакомцы, — как-то задумчиво произнёс мой попутчик.

— В этом мире мы все незнакомцы. Кстати, у моей любимой группы «Odnono» есть на эту тему песня. Хочешь, я тебе прочитаю слова?

— Да, конечно. Мне интересно.

Незнакомцы

В этом мире живут незнакомцы,

они заводят семьи и рождают детей,

винить некого, мы — добровольцы,

строим дом без окон и без дверей.

Как крапива жгучие мысли:

«Ты не знаешь, кто я, я не знаю, кто ты»,

разделив прозаичные числа,

я уверен — в творении нет пустоты.

Притирались берега и реки,

одни хотели течь, другие — стоять,

так же спорили глаза и веки:

желание видеть с желанием спать.

Смерть ворует только одежду,

саму жизнь у нас нельзя отобрать,

только страхи и мирские надежды

не смогли перед ней устоять.

Я не против тебя и течения,

листья падают под ноги, кто их спасёт?

Мы — мятежники, и, в заключении,

Он в ладони свои нас мягко возьмёт.

Автор: Радхика Раман дас (Павел Асанов)

Закончив читать, я посмотрела на Жан-Шарля. Он был погружён в свои мысли. В этот момент я увидела его совсем другим. Не незнакомцем, а наоборот, таким знакомым, таким понятным. Будто мы знали друг друга много-много лет, а не неделю. Вдруг он изменился в лице, улыбнулся и сказал, что это замечательное стихотворение, которое имеет очень глубокий смысл. Да, с этим я соглашусь. Какие-то тонкие нотки души затрагивают эти строки.

За разговорами время бежит незаметно, и мы вошли в город. Жан-Шарль ранее озвучил, что хотел пройти в следующий город, который находился в семи километрах от того, в который мы вошли.

— Как твои ноги? Может быть, останемся в этом городе? — спросил он.

— У меня всё отлично. Я могу идти дальше. Нам ещё немного осталось.

— Но я же вижу, что тебе больно. Кого ты пытаешься обмануть? Если мы сейчас пойдём дальше, то завтра ты просто не сможешь идти. Капут — it’s not good, — произнёс Жан-Шарль, не зная, что в нашем языке тоже есть это слово, тем самым рассмешив меня. — Остаёмся здесь. Хорошо?

— Капут — it’s not good, — мне было сложно сдержать свой смех. — Теперь это мой девиз в этом пути. Ох, ну и рассмешил ты меня. Да, как скажешь. Остаёмся в этом городе. Давай найдём альберго.

Я очень обрадовалась, что он решил остаться со мной и не пойдёт дальше. Ведь только это было причиной того, что я скрывала свою боль. Видимо, актриса из меня плохая, и он видел мои мучения.

Мы подошли к первому альберго, но он оказался закрыт. Чуть дальше по улице был другой альберго, но меня смущало, что он на 206 мест, и мне совсем не хотелось, чтобы все эти люди жили в одной комнате. На деле оказалось иначе. В комнате было не больше тридцати мест. Когда мы регистрировались, я попросила Жан-Шарля узнать, есть ли в городе массажист, потому что понимала, что без массажа я завтра не смогу продолжить путь, мне нужно убрать зажимы и напряжение в мышцах. Оспитальеро с кем-то созвонился и показал, куда мне нужно идти. Времени оставалось только на то, чтобы заселиться и успеть дойти.

Нам досталась кровать у окна. Жан-Шарль выбрал второй ярус, уступив мне место внизу.

Я собрала маленькую сумку, и мы вышли из комнаты. Неожиданно мой спутник стал суетливым и сначала вернулся в комнату, потом попросил у меня евро, тут же вернул его и побежал по лестнице вниз.

— Жан-Шарль, что с тобой? Что случилось?

— Иногда я бываю сумасшедшим, — смеясь, ответил он.

В этот момент я почувствовала, как моё сердце наполняется нежностью к этому, моментами сумасшедшему, психиатру из тюрьмы.

Городок Сан Доминго небольшой, и массажный кабинет располагался неподалёку. Хотя я переобулась, идти мне было больно, я сильно хромала. Да, в таком положении показывать, что у меня всё хорошо, было глупо.

— Как ты хотела пройти оставшиеся километры? Почему не сказала, что настолько сильная боль?

— Ох, просто прими тот факт, что иногда я поступаю нелогично. Очень благодарна тебе, что остановил меня в этом городе и не дал идти дальше, а то мне было бы совсем плохо завтра.

— Береги себя!

— Хорошо.

Мы дошли до массажного кабинета. Внутри нас встретила милая женщина. Жан-Шарль рассказал о моей проблеме, расспросил про стоимость и продолжительность.

— Смотри, если берёшь тридцать минут, то 20 евро, а если час, то 30. Думаю, что тебе лучше взять час.

— Да, ты прав. Благодарю тебя.

Очень радовало, что Жан-Шарль знал испанский. Это не раз выручало нас.

— Увидимся позже. Наслаждайся, — сказал он и вышел на улицу.

Массаж мне, действительно, понравился. Мышцы расслабились, и боль отступила.

Вышла я будто заново родившимся человеком, и походка у меня была уже не пилигримская, а нормальная. Кстати, о пилигримской походке. Очень умиляло наблюдать за другими пилигримами. После долгой дороги все мы ходили, как пингвины: вразвалку и неспешно. Со стороны очень потешный вид.

Я вернулась в альберго. Жан-Шарля уже не было. Он, как всегда, нашёл в городе укромное место и читал книгу. В комнате я увидела Диану и Мишеля. Их кровать была напротив нашей. И неподалёку расположился тот самый болгарин, с которым мы вчера ужинали. Он тут же оживился, увидев меня, и предложил с ним поужинать. На это предложение он получил отказ, потому что ужин мы собрались готовить с Жан-Шарлем. И потом, я испытывала слишком большой дискомфорт, находясь с этим человеком. Что-то мне в нём не нравилось, и даже разговор дальше не строился. Скорее всего, меня пугала его навязчивость и то, что он постоянно со мной спорил или пытался настойчиво убедить в своей правоте по любому поводу.

Диана и Мишель легли отдохнуть, а я, чтобы избежать общения с болгарином, ушла на улицу. Солнце так хорошо пригревало, и многие пилигримы сидели вдоль стены. Мне удалось найти свободную лавочку, и я разместилась, чтобы тоже почитать книгу. Правда, у меня не было её в бумажном варианте, и я читала в электронном виде. Вообще я люблю живые книги. Люблю листать страницы, чувствовать запах типографской краски или наоборот бережно перелистывать страницы старой книги, у которой своя история, и представлять, что кто-то читал эту книгу до меня. Мне нравится, что пилигримы оставляют свои книги в альберго, и есть возможность взять почитать. Как жаль, что на русском языке книг в пути нет, или просто мне они не попадались.

Часов в шесть Жан-Шарль вернулся к альберго.

— Как твои ноги? Тебе стало лучше? — спросил он.

— О, да. Я будто заново родилась. Боль отступила, и я могу ходить. Смотри, даже не хромая, — продемонстрировала я ему.

— Отлично. Я рад, что тебе помогли. Пойдём купим продукты для ужина. Кто сегодня готовит?

— Конечно же ты. Мне нравится, как ты готовишь.

— Перестань, это не правда. Мы готовили простые блюда. Это не кулинарные изыски.

Да, он так ничего и не понял. Когда человек тебе интересен, то не важно, насколько изысканы блюда, даже самый простой хлеб с оливковым маслом покажется шедевром. Хотя не скрою, готовил он простые блюда, но невероятно вкусные. Я запомнила несколько рецептов.

В магазине мы купили необходимые продукты и отправились в альберго готовить наш ужин. По дороге я забежала в лавку, где продавались овощи и фрукты, и купила нам клубнику.

Жан-Шарль снова поразил меня своим умением готовить, но больше хвалить я его не стала, хотя было, действительно, вкусно. Думала, что если ещё раз похвалю, то он подумает, что это лесть.

После ужина мы вернулись в комнату. Жан-Шарль ушёл принимать душ, а я осталась в комнате.

Диана сидела на кровати и пыталась обработать раны при свете фонарика. Когда я увидела, что творится с её ногами, я чуть не упала в обморок. Всё пространство между пальцев и часть ступни были одной сплошной раной. Эта картина напугала меня. Я достала свою аптечку, вытащила всё, что там было, и села рядом, чтобы помочь. Сначала мы обработали раны перекисью водорода, потом помазали зелёнкой. Да, кстати, зелёнку она видела впервые и очень удивилась ей. В путь я готовилась основательно и набрала с собой огромное количество пластырей, зелёнку, йод, перекись водорода и множество таблеток на все случаи жизни. Обрабатывали ноги мы долго. Я почувствовала себя большой мамочкой. Когда обрабатывала зелёнкой, то дула на рану, чтобы не было так больно. Я не знала, встретимся ли мы снова, и поэтому отдала ей все эти средства для обработки ран и пластыри, которые мне не пригодились, а ей очень были нужны. Она использовала свой пластырь, но мне кажется, что он делал только хуже. Позже Диана призналась, что мои мягкие пластыри помогли ей, чему я была очень рада.

Когда мы закончили заниматься спасением ног, я обернулась в сторону нашей кровати и увидела, что Жан-Шарль уже спит. Мы так были заняты делом, что я не заметила, как он вернулся в комнату, хотя кровати были в двух метрах друг от друга.

Быстро сходила в душ и, сложив вещи, легла спать. Сегодня был замечательный день. Рядом родные и любимые люди. Много ли мне нужно для счастья? Нет. Вот такая простая жизнь, когда рядом те, к кому тянется сердце. Большего богатства и не нужно желать.

Я ещё раз пробежала внутренним взором через весь день, начиная с рассвета, и поблагодарила за его волшебство. Теперь я точно знаю, что случайности не случайны. Только о чём говорит Вселенная, и какой у неё план, я до сих пор не знала. Но я помню о том, что важно доверять. Доверие — это основной критерий для принятия любой ситуации. Всё во благо.

Сердцем благодарила за моего заботливого ангела, который спасает от необдуманных поступков. Когда он рядом, в душе становится тихо и спокойно, а сердце наполняется светом.

Я хочу, чтобы это мгновение остановилось

хотя бы на вечность…