Среди нас

Алия Наконечная (2024)

Элис Баркли — талантливый биолог и трудоголик до мозга костей. Ее сладкий субботний сон был прерван внезапным звонком директора научно-исследовательского института Энтони Харди. Случилось что-то чрезвычайно важное, и начальник попросил ее приехать на работу как можно скорее. Вряд ли на этот раз речь пойдет о нашествии корнеедов… Неугомонная ученая была готова услышать от руководителя все что угодно, но оказавшись в конференц-зале была шокирована: — Президент предложил нам один проект. У вас на столе лежат заявления о неразглашении…

^{Новое задание}

Директор вышел из-за стола и обратился к коллегам:

— Как вы знаете, я стараюсь не держать секретов от своих подчиненных, и уж тем более от вас. Однако признаюсь, что месяц назад мне поступила любопытная информация. Президент предложил нам возглавить один проект. Предоставленные им сведения совершенно не вписывались в стандарты моего научного мышления и шли вразрез всему, что я знал и долгие годы рассказывал своим студентам в институте. Поэтому я не мог открыться вам сразу. — Директор обвел взглядом собравшихся. — Я перепроверял факты, собирал доказательства и анализировал полученные данные. Мне пришлось обратиться за помощью к моим французским и русским коллегам. Правда, безрезультатно. — Он вздохнул и развел руками. — Я зашел в тупик, друзья мои. Именно поэтому я собрал вас сегодня. Мне нужна ваша помощь. Пришло время учителю уступить место ученикам.

По кабинету прошел легкий шепот, сотрудники переглядывались между собой. Было что-то непривычное и даже пугающее в словах директора. Тот, кто всегда олицетворял уверенность и беспринципность, сейчас подвергал сомнению свои знания и открыто говорил о том, что сдается. На мистера Харди это было не похоже. Элис посмотрела на него, потом на незнакомца, но лица его по-прежнему не видела.

— Перед тем, как мы начнем, я должен кое о чем вас попросить, — продолжал директор. — У вас на столе лежат заявления о неразглашении информации. Это вынужденная мера. Прошу вас ознакомиться с содержанием и, в случае согласия, поставить подписи. Обратите особое внимание на пункт пять точка один, а также на то, что работать нам теперь придется сверхурочно. Советник президента, мистер Стивен Дуглас, дал на выполнение задания всего один месяц. Он лично будет следить за ходом работы.

— Но, мистер Харди, как мы можем подписать документ, ничего не зная? — выступил Джейсон Грин.

— Поверь, мой друг, когда узнаешь, у тебя возникнет нестерпимое желание поделиться с кем-то новой информацией. А этого допустить я не могу. Поэтому прошу отнестись к моей просьбе серьезно и прямо сейчас принять решение: остаться здесь и работать над новым проектом, или покинуть кабинет и вернуться к своим привычным обязанностям. Если кто-то уйдет, я заявляю со всей ответственностью, что мое отношение к нему не изменится и он будет работать так, словно этого утра не было.

Элис подняла со стола лист с заявлением и принялась изучать. Остальные последовали ее примеру. С лиц исчезла тень утреннего беззаботного веселья, однако никто из присутствующих не покинул своего места. Собравшиеся прочитали документ и поставили подписи.

— Благодарю за доверие, коллеги, — с волнением в голосе ответил директор. — Я был уверен, что не ошибаюсь, когда звонил сегодня утром каждому из вас. Вы должны знать, что эта история затрагивает вопросы безопасности не только нашей страны. Именно поэтому к делу подключилось ЦРУ.

По спине Элис пробежали мурашки. Ей казалось, что центральная разведка — это что-то глобальное и политическое: международные преступники, кибервойны, спец операции и шпионаж. При чем здесь их безобидный институт? Атмосфера спокойствия окончательно развеялась и оставила место размытому волнению. В конференц-зале стало тихо. Задержав дыхание, можно было услышать биение сердца соседа. Элис и Рон переглянулись. День обещал быть долгим.

Мистер Харди продолжил:

— Впрочем, давайте по порядку, мои дорогие. — Он заметно оживился. — Разрешите представить вам моего хорошего друга. Мы давно знакомы, это первый студент, защитивший докторскую диссертацию по нанобиологии на моей кафедре, отличник факультета, потрясающий эксперт в сфере биологической разведки, руководитель директората биологической безопасности ЦРУ, Майкл Вуд.

Женщина вздрогнула.

— С кем-то, мистер Вуд, вы уже встречались, — Харди, улыбнувшись, посмотрел на Элис, — с кем-то вам предстоит познакомиться поближе в результате нашего дальнейшего сотрудничества.

Директор обратился к Рону Питерсону:

— Рон, я попрошу тебя организовать мистеру Вуду временное рабочее место и представить остальному коллективу как сотрудника министерства сельского хозяйства. Официальной версией его присутствия в институте будет коллаборация в рамках проекта по разработке новых пищевых добавок для домашних растений.

Рон поднял вверх большой палец и кивнул:

— Будет сделано, босс.

— Благодарю тебя, Рон, — ответил с улыбкой директор и обратился к гостю. — Итак, Майкл, дорогой, прошу.

На импровизированную сцену вышел высокий стройный мужчина в идеально сидящем костюме английского стиля. На вид ему было чуть за сорок. Изящно сложенный, с прямой спиной и открытым взглядом он, казалось, вызывал уважение мужчин и пользовался популярностью у женщин. В его карих глазах читалась уверенность, высокий ровный лоб указывал на благородство и непоколебимость принципов. С первых слов он завладел вниманием аудитории — держался открыто и сдержанно, шутил на посторонние темы и тут же с полной серьезностью переходил к важным вопросам. Он не играл со слушателями, а был прямодушен и честен. Являясь не только первоклассным специалистом в области биотехнологии и международной биологической разведки, он так же являлся великолепным психологом и искусным оратором.

Элис подняла глаза на докладчика и непроизвольно улыбнулась, покрываясь краской. Рон, заметив это, вопросительно посмотрел на подругу, но она лишь покачала головой, давая понять, что объяснит все позже. Питерсон кивнул и принялся слушать вступительную речь новоиспеченного коллеги, приковавшего к себе все взгляды.

Элис попыталась вникнуть в слова мужчины. Но то ли остывший кофе не давал должного эффекта, то ли сказывался утренний недосып, она никак не могла уловить смысл его слов. А может быть, проблема заключалась не в кофе и не в раннем подъеме, а в голосе Майкла, который застал ее врасплох и так не кстати отбросил на двадцать лет назад.

Элис едва заметно потрясла головой, вытесняя неуместные в сложившихся обстоятельствах мысли, и сделала попытку вслушаться в доклад.

–… я и сам после этого эпизода многое переосмыслил и понял, что сильно ошибался…

Женщина не уловила основное, о чем он говорил — ничего, потом у Рона переспросит, — но услышала нечто невероятное: Майкл Вуд признавался в своей ошибке! Что случилось с беспринципным и непоколебимым человеком, который всегда считал себя правым и никогда не извинялся? Что изменило его характер: семейная жизнь, возраст или годы служения правительству? А может, и правда, инцидент, из-за которого Харди собрал всех субботним утром, настолько серьезен? Элис умела мастерски придумывать себе головоломки. И даже сейчас, помимо общих задач, она создавала дополнительные. Майкл тем временем продолжал:

— Согласитесь, на первый взгляд ничего необычного: авария на оживленном участке трассы, двое пострадавших, виновный с места происшествия скрылся. Подобные случаи происходят ежедневно. Но мистер Смит работал помощником сенатора и был связан с русскими олигархами, поэтому его дело оказалось в ЦРУ. Скорее всего, эта история закончилась бы передачей материалов полиции и закрытием дела. Но то ли перфекционизм моих ребят сыграл роль, то ли провидение вело нас к открытию, но мы пошли дальше и начали изучать анализы мистера Смита досконально. Один из наших сотрудников, безупречный до мозга костей, первым обратил внимание на уровень меди в организме пострадавшего. Он был выше допустимых значений в десять раз. При этом ферритин, гемоглобин, все остальные микроэлементы, показатели гормонов в его крови были нормальными. Я бы даже сказал, идеальными. Будь у него серьезное заболевание, мы бы это определили. Однако кроме невозможного для человеческого организма уровня меди он был абсолютно здоров. Стало очевидно, что мы упускаем что-то важное. Перфекционизм позволил нам выиграть время, но главную роль в истории сыграл случай.

В тот вечер, когда тело мистера Смита поступило в управление, младший лаборант так торопился успеть на свидание, что забыл утилизировать образцы его крови. Придя утром на работу, он обнаружил, что кровь в пробирках окрасилась в синий цвет. В этом месте, коллеги, я попрошу набраться терпения и вспомнить лекции профессора Макгонагал.

Большинство из сидящих в аудитории ученых театрально закатили глаза и начали улыбаться. Майкл продолжил:

— Ответьте мне честно, кто-то еще, кроме миссис Баркли, сдал «Основы биохимического анализа крови» с первого раза?

По кабинету прокатилась волна смеха:

— Легче макаку научить говорить, чем сдать биохимию с первого раза, — рассмеялся Джейсон Грин.

— Полностью с вами согласен, — улыбнулся ему Майкл. — Так вот, я тоже не сразу сдал этот экзамен, однако уяснил на всю жизнь, что кровь человека окрашивается в синий цвет, только если у него кислородное голодание или если он проходит курс лечения химическими препаратами. А я повторюсь: и уровень гемоглобина, и запасы ферритина в исследуемой крови были в норме. Ее насыщенность кислородом составляла девяносто восемь процентов. Ничто не указывало на какой-либо недуг. Более того, ни обезболивающих, ни антибиотиков в пробе мы не обнаружили. Уровень метгемоглобина составлял девять десятых процента. Генных изменений, подобных мутациям Фугайтов, у мистера Смита мы так же не выявили. Слова его жены и сведения из страховой компании это подтверждали. У семейного врача четы Смит мы узнали, что никаких лекарственных препаратов и биологических добавок он ему не прописывал, счетов из аптек мы также не нашли. И вообще доктор утверждал, что мистер Смит — уникальный случай: на протяжении десяти лет он обращался к нему лишь раз в год, чтобы продлить медицинскую страховку, как того требовала его служба, и никогда не переносил ни вирусных, ни бактериальных заболеваний. Хронических болезней у него так же не было.

Майкл выдержал паузу и продолжил:

— А сейчас, коллеги, я попрошу особого внимания. Я отлично понимаю: все, что я скажу вам дальше, не будет похоже на речь ученого материалиста и прагматика. То, что мы выяснили с моими ребятами, повергло в шок всю команду. В этом месте я мог бы сохранить интригу и отправиться пить кофе с очаровательной миссис Баркли, однако, понимая ваше нетерпение, я все же продолжу.

Аудитория оживилась, Рон еще раз вопросительно посмотрел на Элис, но она сделала вид, что не замечает его настойчивого взгляда. При упоминании своего имени, женщина улыбнулась и попыталась разглядеть Майкла, но капризное солнце по-прежнему слепило глаза. Тот продолжил:

— Я стал изучать. Научных исследований на эту тему оказалось немного. Они были однотипными, ничего примечательного. Все выводы сводились к одному и тому же: синяя кровь — результат кислородного голодания организма или химическая реакция на прием лекарственных препаратов. Мне нужно было больше информации. Библиотека управления так же не проливала свет на ситуацию. Мне ничего не оставалось, как обратиться к статьям в интернете. Научных гипотез, кроме тех, о которых мы уже знали, я не нашел, зато наткнулся на книгу молодого писателя-фантаста, некоего Ричарда Хопкинса. В романе под названием «Прыжок в бездну» он описал случай похищения своего отца инопланетными существами. Как ученый я не люблю фантастику, как военный не верю в инопланетян, однако мне пришлось дочитать это до конца. Я наткнулся на эпизод, в котором Хопкинс описывал, как инопланетяне переливали его отцу их собственную кровь. По словам писателя, она была синего цвета.

Майкл закончил свою речь и окинул взглядом аудиторию. В глазах присутствующих читалось непонимание, они явно ждали развязки.