Бабушкина шкатулка. Россыпь камней и череда женских судеб

Алиса Никифорова

В романе женские судьбы оказываются тесно связаны с магическими свойствами камней. Бабушка неспешно достает из шкатулки камни и рассказывает внучке удивительные истории, в которых переплетаются реальность и мистика. Неужели все это было на самом деле?

Глава 2. Серьги из топаза

Так и повелось тем летом. Лара приходила к бабушке, помогала ей по хозяйству, вкусно обедала, а потом, расположившись в гостиной, ждала очередного рассказа.

— Бабуля, а почему здесь только одна сережка? — спросила Лара, приглашая бабушку к разговору. — В детстве это был самый любимый мой камень. Крупный, небесно-голубой, квадратная форма огранки… На его блеск можно любоваться часами.

— Этот голубой топаз — напоминание о вере, о щедрости, о дарах, о Боге. — начала бабушка, как обычно, издалека. — Эти серьги мне подарил твой дедушка. Мы тогда только поженились и собирались в отпуск, к морю. Перед отъездом я попросила: «Порадуй меня, пожалуйста! Так хочется новенькие сережки!» Он согласился, но попросил быть скромнее, все-таки впереди еще отпуск. Мы зашли в мой любимый магазин, и я сразу подошла к витрине с серебром. Вообще я не люблю серебро, но в тот момент почему-то меня потянуло именно туда. Серьги я тоже выбрала легко, без сомнений и долгих примерок. Видимо, близость моря навеяла мне этот нежно-голубой образ. Я была очень довольна. Я красовалась, ловя свое отражение во всех зеркалах и витринах.

Отпуск складывался чудесно. А потом мы поехали на экскурсию, где нам рассказывали древние легенды о богах, о жертвах, которые люди приносили, чтобы умилостивить Богов. И вот, находясь под впечатлением от этой экскурсии, я пошла к морю. Ты знаешь, я люблю плавать и часто заплываю далеко от берега. Вот и в тот раз, задумавшись, я плыла и плыла… На море было небольшое волнение, волны подхватывали меня, поднимали и опускали, и это было волшебно. А потом в мою голову пришла мысль: «Вот раньше люди приносили Богам богатые дары, Боги принимали их и давали людям желаемое или просто выказывали свою благосклонность к ним. Боги — воплощение стихий — даровали дожди, ветра или солнечный свет. А сейчас, что же? Богам больше не нужны дары? Людям разве не нужна помощь? А какие дары нужны Богам сегодня от людей? Вот я, например, что я могу дать Богам? Ягненка не могу, быка тем более…»

Я все плыла и плыла. И тут мне на ум пришла сцена из «Поющих в терновнике», когда сын Мегги Дэн, плавая в море, испытывает судорогу, начинает тонуть, сначала сопротивляется, борясь за жизнь, а потом отдает себя в руки Бога: «Вот оно, твое копье, о котором я тебя молил в своей гордыне всего лишь час назад. Дай мне страдать, сказал я, заставь меня страдать. И вот приходит страдание, а я ему противлюсь, не способный на совершенную любовь. Это твоя боль, о Господи, я должен принять ее, я не должен ей противиться, не должен противиться воле твоей. Могущественна рука твоя, и эта боль — твоя, вот что ты, должно быть, испытал на кресте. Господь мой. Господь, я — твой. Если на то воля твоя, да будет так. Как младенец, в руки твои предаюсь»¹.

Я тогда уже порядком удалилась от берега. Я глянула на песчаный пляж, такой близкий и такой далекий, и тут мне стало страшно. Ногу, как назло, свело судорогой, и я поняла, что до берега очень, очень далеко. Я стала молиться и благодарить, за все дары, которые когда-либо получала от жизни… Я совсем не просила о смерти, как этот герой Дэн, ну разве что в глубоком детстве, когда мне казалось, что родители меня несправедливо наказывают… Как это было глупо! Но сейчас я хотела жить, мне нравилась моя жизнь! Жизнь, которая балует и тут же заставляет проходить испытания… Всякая… Моя… Потихоньку я гребла в сторону берега… Невероятно: с какой легкостью я заплыла в эту пучину, но путь обратно оказался неимоверно труден. Мне приходилось часто переворачиваться на спину и отдыхать, ждать, пока судорога отпустит, затем продолжать свой обратный путь…

Когда наконец я добралась до мелководья, я выдохнула и машинально провела рукой по волосам, заправляя их за ухо. И… О нет!… На одном ухе не было сережки. «Ах, так вот какой дар попросили Боги у меня сегодня! — подумала я. — Вот и ответ на мой вопрос! Значит и сегодня дары нужны и имеют значение! Морская стихия ответила на мой вопрос: „Что я могу дать Богам?“ Морская стихия забрала мой голубой топаз».

Поначалу я была в некотором замешательстве — все эти мысли о жертвах, дарах, Богах и природных стихиях. Мой страх, что я могу просто не вернуться обратно на берег…

Когда муж узнал о потере и принялся меня успокаивать, я поняла, что совсем не расстроена, скорее напугана и растеряна… Божественное, оказывается, рядом и по первому зову готово к общению… Я была рада, что доплыла без последствий, что мир сам выбрал тот дар, который я могу принести, и забрал его. А еще, это был мой урок: самый ценный дар — это жизнь. Дэн принес этот дар Богу. Но мне показали, что не требуют от меня такой жертвы. И я была счастлива, что Божественные силы остановили выбор на моем небесно-голубом топазе.

Вообще топаз всегда считался камнем придворных: обладатель камня мог рассчитывать на благосклонное отношение со стороны правителя. И, подумай только, как это символично: у меня забирают топаз и одновременно спасают, показывая тем самым, что Высшие силы рядом и позаботятся обо мне. Я — в безопасности.

Я сохранила вторую сережку, как напоминание о разговоре с Высшими силами. С тех пор я уверилась: нужно быть осторожной со своими просьбами и желаниями, их слышат и могут исполнить. А в остальном я усвоила урок: жить в доверии к миру, все, что нужно, — дастся в правильный для меня момент.

Примечания

1

Роман американской писательницы Маргарет Митчелл «Унесенные ветром»