Ты обещала не убегать

Алиса Гордеева, 2021

«Мы!– невозможны. «Мы» – слишком шаткое понятие. Мы изначально рождены врагами. Он сам отказался от меня. Я в очередной раз убежала от него. Но сможем ли мы жить вдали друг от друга? Хватит ли нам сил бороться за свою любовь, если в этом мире все против нас? Содержит нецензурную брань.

9. Встреча. Тимур

Отель. Последний взгляд на ее пустые окна. Аэропорт. Высота. Родной город.

Я чувствовал себя так, будто меня раздавил каток — настолько погано и гадко было на душе. Полная апатия. На этот раз я больше ничего не крушил и не ломал. Просто пришёл домой и заснул. Вместо снов — сплошная чернота, моя верная спутница. Но всё же это лучше, чем снова видеть перед глазами ее лицо. Больше не хочу! Никогда!

— Черный, ты совсем пропал с радаров! Ну, чувак, так не пойдет! — звучал в трубке голос Артура. Я еще не до конца проснулся и не понимал, где я и который час, но слышал на заднем плане басы и девичий смех. Артур уже пришёл в клуб. Я обещал прийти, но со всем этим дерьмом совершенно забыл.

— Сейчас буду, — отрезал я и отключился.

Холодный душ, бутылка минералки, ключи от «ауди»… Я решил начать новую жизнь или вернуться к прежней — не важно. Главное — без нее.

«Розмарин» встретил меня клубами дыма, ударами басов по ушным перепонкам и темнотой. Как и всегда, здесь было многолюдно, но никого лишнего. Попасть сюда простому Васе за гранью возможного. Только мы — золотая молодежь этого города.

Меня узнавали. Кто-то кивал, кто-то спешил перекинуться парой слов, сучки строили глазки и пускали слюни. Все привычно, ничего нового. Хотя нет, я новый. Измененная версия самого себя, переломанная и изувеченная.

Дед оказался прав: я не умею прощать. Зато отлично умею ненавидеть. Решил лечить свою израненную душу лечить алкоголем и легкодоступными девочками, которые уже оккупировали наш столик, но пока наслаждались лишь обществом Артура.

— О, какие люди! — Длинноногая брюнетка оторвалась от друга и подбежала ко мне, чтобы запечатлеть невесомый поцелуй на щеке и повиснуть на моем плече. «Нет, детка. Брюнеток в моей жизни не было и не будет. Только высокие, худые, русые. И обязательно с огромными голубыми глазами. На них я буду вымещать свою месть и с ними забывать о дикой боли внутри. В каждой я буду видеть ее и каждую за это наказывать. Только так! Иначе не успокоюсь!» — решил я.

— Ты, — не замечая висящую на плече девицу, ткнул пальцем в другую — пошлую и развратную копию Ксюши. — Пойдешь ко мне?

Та радостно кивнула. Дешевая подделка. Брюнетка же надула губки и, виляя своей пятой точкой, вернулась к Артуру.

— Где пропадал? Я уже переживал, что опять разминёмся, — выпивая, судя по его голосу, далеко не первый шот с какой-то дрянью, спросил Артур.

— Решал дела. — Я не стал вдаваться в подробности: кому они нужны?

Руки девицы уже вовсю скользили по моей груди, настолько пошло и откровенно, что тошнота к горлу подкатывала.

— Что по нашему вопросу? — Артур каким-то образом еще умудрялся думать о работе.

— Все на тебе останется, — не без сожаления ответил я другу.

— Дед все-таки прижал? На сколько уезжаешь? — Чувствовалось, что он расстроен.

Мы строили нашу фирму с нуля. Уехать сейчас значило потерять все. Я видел, что деду наплевать: для него это капля в море. Да и мне было все равно. Не было во мне ни азарта, ни рвения. Только одно желание: забыть.

— Контракт на три года, — ответил я. Нужно быть на всю голову больным, чтобы загнать себя в угол на целых три года, но я это сделал.

— Блядь, Тимур! — истерически заржал Артур. — Ты мудак! Я понимаю, у деда твоего крыша едет от старости. Как Кощей, над своим златом чахнет. Но ты-то чем думал? Три года! Три года!

— Слушай, я все продумал, — не унимался он. — Даже если Ермолаев съедет с финансирования, мы не пропадем. Оборот пусть и небольшой, но уже стабильный. Тимур, шли его лесом. Три года!

Глядя в никуда, я покачал головой. Понимал, что здесь ничего не держит, а если деду так спокойнее, ну и хрен с ним! Не на Колыму же ссылает!

— Личные счеты с Шефером, что ли? — Друг угрюмо посмотрел на меня, на что я опять помотал головой: до Шефера мне не было никакого дела. — Знаю я тебя, за эти годы ты мужика точно в гроб вгонишь! Блядь, о таком сыне, как ты, только и мечтать! Себя не жалеешь, на меня побоку, так хоть его пожалей. Не знает Шефер, с кем связался, ох, не знает!

— Хорош, Артур! Я свое слово дал. Маркус тоже не идиот. У него своя выгода. Знает, на что идет. Потерпит.

Артур залпом выпил очередной шот и так низко опустил голову облизывавшей его шею девушки, что последнюю не было видно из-за стола. Черт! Извращенец!

— Когда? — абсолютно трезвым и не затуманенным голосом спросил меня.

— За день-два до суда. Дед переживает, что котировки резко упадут. Поэтому идем на опережение.

— Блядь, Тимур! Я тебя готов убить! Ну как так! Ядрёна вошь! — Артур откинулся на спинку дивана и закрыл глаза руками. С минуту он так просидел, а потом резко наклонился ко мне. — А давай сегодня, как раньше, а? Только ты, я, девчонки и океан текилы. Я хочу запомнить своего друга. Через три года ты вернешься другим… если вообще вернешься.

Он был прав: я решил не возвращаться. Но ухожу в отрыв. Я хочу забыть. И у меня получается.

****

— Тимур, сегодня в семь вечера в «Арагоне» ужин с Шефером, — тоном, не терпящим возражений, объявил дед за завтраком. — Приведи себя в порядок.

Последние недели я жил у него, в этом чертовом мрачном доме. Мне всё ещё было невыносимо находиться в своей квартире. Но и здесь не становилось легче. Рядом с дедом я все четче ощущаю приближение дня Икс. Теперь я понимал, что погорячился: не хватит меня на три года. Не хватит.

— Ему не рожа моя нужна, а твои деньги, — ответил деду, на что тот резко встал и подошёл ко мне, напрочь забыв об остывающем в его тарелке омлете.

— Ты со мной так разговаривать не смей! — прошипел он. — Я тебе давал время все обдумать. Решение ты принял сам, значит, будь добр вести себя достойно.

— Есть, сэр! — с издевкой отрезал я, резко поднялся из-за стола и направился к выходу. — Весь вечер буду облизывать Шефера и все его семейство.

Пулей вылетел из дома, сел в «Ауди» и помчал в никуда, чтобы сполна прочувствовать последние дни свободы. В универе пока взял академ, хотя дед настаивал на переводе. На фирме все дела передал Артуру. С отцом тоже, вроде, всё было ясно: суд был назначен через четыре дня. Я знал, что сидеть, судя по всему, отец будет долго. Оставалось последнее дело, но как к нему подступиться, я не знал.

Показалась до боли знакомая высотка. Двор был украшен гирляндами и смешными снеговиками: ведь до Нового года оставалась всего неделю. В угрюмом доме деда я об этом совершенно забыл. Подъезд. Домофон.

— Кто? — Меня неожиданно услышал я мягкий женский голос, какой-то знакомый и родной. Бред! Наверно, жена Гены.

— Миронов дома? — спросил я, прокашлявшись.

— Нет, его нет. — Опять этот голос. Я молча ждал еще хоть слова. Но вместо этого вызов был сброшен. Черт!

Я до сих пор не узнал, кто стоит за гибелью Киры. Миронов был последней надеждой, но встретиться с ним у меня так и не хватило духу. Слабак!

Идя обратно к машине, я чувствовал, как спину пронзают иголки. Я ощущал на себе ее взгляд. Я не ошибся: голос принадлежал Ксюше. «Что ж, с тобой, девочка, я тоже с удовольствием попрощаюсь!» — решил я.