Слишком борзая

Алина Савельева, 2022

Я ей предлагаю свободные отношения – она мне дуло к виску.Каждую свободную минуту трачу на неё – она мне душу в клочья.Я несу ей весь мир к ногам – она мне сердце вдребезги.Зараза! Ведьма! С ума меня сводит! Всю жизнь перевернула!Дерзкая, своенравная, неуправляемая!Ты подчинишься мне, Борзова!#Сильные чувства#ХЭ

Глава 2 Милена

Особо опасного серийного маньяка требовалось взять живым, так как была надежда на то, что последняя похищенная им девушка находится в его фургоне и ещё жива. Мистер маньяк — голубые глаза, золотые зубы — клюнул на меня сразу, и заставить его выйти из машины, оставив жертву без присмотра, было проще простого.

Я надеялась, что это дело будет для меня последним в агентстве «Borzz», но папа, являющийся одним из его основателей и владельцев, был категорически против выпускать меня из поля своего зрения и контроля.

Очередная ссора с папой привела к тому, что я уже третий день слоняюсь по клубам и появляюсь дома под утро. В сопровождении двух своих братьев, естественно. Угораздило же меня родиться в один день с этими безбашенными. Мирон и Макар каждый день находят меня в многомиллионном городе так легко, словно у меня в заднице маячок.

Но сегодня ни одна собака не сдаст меня братьям. В клубе «Айкон» ежегодный маскарад, и я приложила максимум усилий, чтобы не быть узнанной.

Клуб «Айкон» вечно набит всяким сбродом, и с каждым годом количество злодеев, игнорирующих любые законные ограничения, становится в нём всё больше, будто там и плодятся.

— Депозит, — кричу я бармену, решив оплатить заранее все коктейли наличными, дабы меня не отследили по банковской карте лучшие агенты Бес и Хамелеон, то бишь Макар и Мирон.

Знакомство с парнем в этом клубе — это лотерея, где больше шансов выиграть поездку в безлюдное место, да там и остаться остывать. Конечно, это заведение посещают не только лютые отморозки, но мне везёт сразу, едва я решаюсь пройти от бара на танцпол.

Мою пятую точку обжигает шлепком тяжелой руки с такой силой, что я слегка подаюсь вперед, прежде чем обернуться и посмотреть, что за смертник на это решился.

Прямо за моей спиной стоит здоровенный мужик, обросший как полярник. Небрежная щетина подсказывает окружающим, что про бритву и барберов он никогда не слышал. Под толстовкой явно угадывается очертание широких плеч, обремененных недюжинной силой.

— Слышишь, Лохматая Гора, у тебя конечности лишние? — интересуюсь я, разминая ладонь для оплеухи, всё-таки не хочется ударить в грязь лицом и отвесить пощечину менее жгучую, чем он по моему заду.

Лохматая гора задержал удивлённый взгляд на моем лице лишь на секунду. В следующую он уже схватил за грудки ржущего рядом парня, очень плохо справившегося сразу с несколькими ступенями эволюции.

— Ты должен немедленно принести свои извинения этой леди! — прорычал обладатель небрежных зарослей на лице.

Речь у него чудная и как будто с легким акцентом. Но мурашки у меня побежали не от него и даже не от его низкого рычащего голоса. Его глаза были чернее дождевой тучи ночью. Они пугали и завораживали одновременно. Как будто впервые видишь смертельно приближающееся торнадо, понимая опасность, но оторвать взгляд от такого зрелища невероятно трудно.

Даже не знаю, с чем ещё сравнить. Наверное, это как заглянуть в глаза чудовищу, в чьей лохматой оболочке спрятан заколдованный король. Пришлось немного поморгать, чтобы прогнать наваждение.

На тесном танцполе тем временем становилось всё свободнее от того, что градус противостояния горы и бабуина накалялся с каждой секундой.

— Грабли свои убери, фраер! Раз на раз слабо? — визгнул бабуин, толкая мохнатого защитника чести моей пятой точки.

Длиннющие черные ресницы непонимающе хлопнули. Парень с шерстяным ковром на лице определенно силится вникнуть, при чем тут садовый инвентарь и что такое «раз на раз».

— Я бы сразился с тобой интеллектуально, но вижу, что у тебя нет оружия! — рыкнул мой холмистый заступник, легко отодвинув от себя хама.

Далее изо рта агрессивного примата полилась речь нецензурная, и в заросшую физиономию Горы полетел кулак. Правильно, бугристый! Если драка неминуема — бей первым! Не сомневаюсь, что мой лохматый рыцарь справился бы с агрессором самостоятельно, да вот только такие, как бабуин, в клуб приходят всем своим обезьяньим царством. И заявленный «Раз на раз» превращается в нападение на льва, стаей гиен.

На защиту своего соплеменника тут же бросились дружки, побросав свои стаканы и подружек. И хоть я практически выросла на тренировочной базе среди лучших бойцов, все же раскидать такую ораву беспредельщиков для меня задача непосильная, с этим справиться играючи может только Бес.

Народ, разодетый в маскарадные костюмы, наслаждался битвой диких обезьян с чудищем лохматым. Вокруг уже стоял дикий ор и свист. Кто-то из толпы снимал на телефон, кто-то делал ставки. Вот только вмешаться и помочь одинокому воину никто не хотел. Лохматый парень не спасовал и не пытался сбежать, мужественно загораживая меня своей спиной и отбиваясь от нападающих.

Пока я таращилась на широкую спину в моей голове крутилось только одно определение этому герою — чужак. Парень явно не понимал, к чему приведет его попытка осадить хама в этом клубе. Говорил, будто он прискакал на лошади к порогу клуба прямиком из девятнадцатого века. Мой рыцарь!

Должно быть, мне нужно было прикинуться робкой ланью и изобразить хотя бы испуг, но к боям и дракам я давно привыкла, а от этой и вовсе хотелось зевать. Бойцовые приматы только на словах были смелы и нападали в основном исподтишка на намертво вросшую в пол гору. Все пятеро сильно проигрывали Мохнатому в комплекции, и никто не хотел испытать силу его кулака первым.

— Да кто ты такой! Я тебя… я сделаю из тебя отбивную, что мать родная не узнает! — доносились стандартные фразы от трусливых драчунов.

— Украсил бы ты клуб своим отсутствием, пока я грех на душу не взял! Иначе тебя ни один патологоанатом не идентифицирует — устрашающе спокойно рычал мой защитник.

Эй, Гора! Я бы попросила не обобщать! И не таких бабуинов идентифицировали!

Всё же силы были неравны, поэтому, когда одной хитрой макаке удалось просочиться за Гору, я быстренько выписала ему мыском туфли по кости ниже колена и основанием ладони в нос.

— Мисс, вы в порядке? — обернулся мохнатый, снова погрузив меня во тьму своих глаз.

В его черных глазах сверкала россыпь звезд. И вокруг всё сияло, словно во сне. Это было что-то невероятное, аж дыхание перехватило и в груди что-то взволнованно заколыхалось! Впервые в жизни я испытала неописуемое чувство, затмившее абсолютно всё прочее. Не только происходящее вокруг стерлось из сознания, а вообще всё застыло, удаляясь в архив. Наши взгляды пересеклись, и по венам пронесся молниеносный заряд, и словно от удара током мой взгляд терял резкость и фокусировался лишь на Лохматой Горе. То, что я чувствовала рядом с этим парнем, не находило объяснения. Вся кожа покрывалась мурашками от одного взгляда, по телу бежала приятная мелкая дрожь. Сердце колотилось, как умалишенное.

— А? — растерянно переспросила я, смущенно улыбаясь.

Взгляд Горы переместился мне под ноги, где отдыхал в нирване хитрожопый макак, и вновь поднялся к моему лицу. Мне показалось, что во тьме его черных озер появился немой укор. Кокетливо махнув ресницами, я виновато отпихнула ногой от себя валяющуюся конечность.

Честное слово, будь это возможно, я, словно нагадившая кошка, закопала бы бабуина-говнюка под паркет!

Как истинные шакалы, дружки отдыхающего воспользовались моментом, когда Гора отвлекся на меня, и накинулись всей стаей одновременно. Дрались они как пацанята во дворе, тупо размахивая руками и ногами в надежде побольнее зацепить. В отличие от них мой герой был не настолько бездарен в ближнем бою и умело уворачивался от наиболее опасных ударов, метко отвечая по пустым головам. Как настоящий царь зверей, такой же лохматый и сильный, расшвыривал бандерлогов по сторонам. Завораживающее зрелище.

Укоризненный взгляд Горы окончательно убедил меня в том, что леди, как он меня назвал, драться не должны, поэтому я скромно стояла в сторонке. Охрана клуба, видимо, всем составом вышла покурить, и вместо них решили вмешаться неравнодушные посетители. Поначалу они просто пытались успокоить драчунов и растащить, но потом начался какой-то адский замес, и было уже не разобрать, кто и за что машет кулаками.

Мой брат Макар появился как всегда ниоткуда, словно материализовался из полумрака и лениво крутя спичку во рту, отсканировал зал взглядом. Как всегда в капюшоне по самые брови, из под которого только глаза светятся и моргают наушники. Одним словом — Бес. Мой маскарадный костюм Марвеловской Супергёрл филейную часть и живот практически не закрывал, зато лицо было спрятано за широкой маской, и ярко-розовые тонированные пряди помогли быть не узнанной сразу. Однако, если оставаться на месте, Бес вычислит меня очень быстро.

— Бежим! — дернула я за руку Гору, заставив развернуться на полкорпуса, как только какой-то дурачок решил пнуть Макара.

Зная, что на то, чтобы надолго успокоить идиота, Бесу не понадобится и пяти секунд, я потащила Лохматого в толпу зевак. Благо фанатов супергероев сегодня было достаточно, и я терялась на их фоне.

Я собиралась провести своего защитника к туалетам, чтобы он смог умыться и осмотреть свои повреждения, но на полпути нас остановила охрана.

— Просим вас немедленно покинуть клуб, — потребовал крепкий мужик, глядя на нас, будто это мы зачинщики беспорядка.

Оказавшись на улице под светом неоновых вывесок и желтого фонаря, я разглядывала пострадавшее лицо Лохматой горы.

Лицо его разбито. Один глаз заплыл от удара кастетом, из губы сочится кровь. Оставшийся невредимым глаз внимательно вглядывается в моё лицо.

— Похоже, тебе нужно в больницу, — протягиваю я руку к окровавленной скуле, нежно ощупывая ее, дабы убедиться, что она не сломана.

Парень мгновенно меняется в лице, делая попытки нахмуриться, и темная бездна единственного уцелевшего глаза начинает выжигать во мне дыру.

— Снова ты? — рокочет низкий хрипловатый голос.

— Ну… как бы нас вместе из клуба вышвырнули, помнишь? — сочувственно оглядываю его травмы с большим усердием.

Макушку Горы мне не видно, может, ему настолько сильно приложили по ней, что у него память отшибло.

— Тебе бы раны обработать… лёд приложить, — снова тяну я ручонки к пострадавшей из-за меня симпатичной мордашке.

И он реально классный. Даже с расквашенной моськой.

Гора закатывает глаз, плотно сжимает губы и, продолжая сверлить меня темным омутом, подхватывает под руку, буркнув:

— Пойдем!

Стараясь игнорировать легкое покалывание на запястье в месте соприкосновения нашей кожи, ворчу ему в ответ:

— Необязательно меня тащить! Я могу сама идти за тобой. Тебя, знаешь ли, трудно потерять из вида!

Тащил меня незнакомец в узкий проулок между клубом и торговым центром. В темный, скрытый от посторонних глаз. Где стены зданий были практически глухими, с редкими узкими окнами и эвакуационными дверями, выходящих на ржавые пожарные лестницы.

Но крайне странный выбор маршрута меня не настораживал. Никакой маньяк или другой злоумышленник не стал бы подставлять своё лицо ради будущей жертвы. Несмотря на обросшую физиономию и скромный выбор одежды, парень выглядел интеллигентным, обаятельным и обходительным. «Как известный кровавый маньяк Тед Банди», — подсказало мне подсознание.

— Я отвезу тебя домой, — сообщил мне Лохматый Герой и, спохватившись, добавил: — Если ты не против.

— Я против! — поспешила возразить я, — С детства не доверяю одноглазым водителям! И вообще… — на этом месте мне пришлось заткнуться и, приложив нечеловеческую силу, толкнуть к стене опешившего парня.

Оказывается, тащил меня паршивец на парковку, и я лишь в последний момент засекла там «Бэтмобиль» Мирона с одной стороны и кучку приматов с битами у синей «Мазды» с другой.

— Что — вообще? — поинтересовался расплющенный мною одноглазый.

Ситуация его явно позабавила, судя по растянувшимся окровавленным губам, обнажившим ровные белые зубы. Улыбается. Такой милаш!

— Мне депозит за коктейли не вернули! Хочешь выпить? — выкручиваюсь я как уж, заприметив заднюю дверь клуба.

Нет никаких гарантий, что Бес не появится с другого конца проулка, тем самым загнав меня в западню. Поэтому я быстро выдергиваю шпильку из прически и, пошерудив в замке, отмыкаю замок.

Вскинутая бровь соучастника взлома с проникновением не заставила меня объясняться. В черной мгле оставшегося в живых глаза вспыхнуло любопытство. Улыбка стала еще шире, и лохматый походкой хозяина заведения, прошел следом за мной, произнеся:

— В кабинете директора должна быть аптечка… и выпить.

Ещё сегодня с утра в мои планы не входило взламывать двери, тем более кабинета директора клуба, но… они сами виноваты!

Добравшись до второго этажа, я вглядывалась в таблички на дверях, пока не увидела вытесненные серебряные буквы: «Генеральный директор Тимур Львович Царёв».

Мой сообщник тоже с интересом поглазел на дверь и, опершись плечом на стену рядом, сложил руки на груди, наблюдая, как я орудую шпилькой в замке. Меня немного потряхивало, так как прежде я никогда не делала этого без приказа свыше, Лохматый же был спокойный как удав, ну и выдержка!

Ухмылка не исчезла с расквашенной моськи, когда мы вломились в чужие владения без соответствующего ордера и вооруженной группы за спиной.

— Свет не включай… э… как тебя зовут? — предупредила я, прижавшись к стене и выглянув из окна, выходящего на парковку.

Как раз вовремя. Успела полюбоваться, как мои братики крутят шайку с битами и кастетами. Мой раненый боец тоже решил посмотреть на шоу Борзовых и встал рядом со мной.

— Куда зовут? А, моё имя? Тим, — звучит низкий голос над моей головой.

Точно иностранец, хотя по-русски говорит очень даже прилично.

Моё тело снова осыпало иголочками только от легкого касания мягкой ткани его толстовки и теплого дыхания, скользящего по моей макушке. Это ведь странно, так реагировать на мужчину, которого совершенно не знаешь и даже ни разу не видела при ярком освещении. Но ощущение его тепла всего в паре сантиметрах от меня действовали на меня сокрушительно. Мимолетный невесомый аромат его парфюма кружил голову, оставляя странное чувство маленького счастья.

Списав всё на экстремальную ситуацию и переизбыток адреналина в крови, я сделала пару шагов в сторону шкафа и, открыв секретер, уставилась на ряд бутылок.

— Что дальше? Вскроешь сейф? — поинтересовался лохматый, увлеченно рассматривающий кабинет одним глазом.

— Да. А потом избавлюсь от одноглазого свидетеля, — не повелась я на его явную провокацию, но своё имя называть не спешила, дабы не сдал меня первому встречному патрульному.

Думается мне, что в его глазах я бесшабашная легкомысленная особа, не обремененная моралью.

Пошарив по шкафам, я наткнулась на маленький холодильник, в морозилке которого обнаружила лёд. Тим уже успел расположиться на небольшом диване, откинув голову на спинку и широко расставив ноги. Вполне возможно, у него адски болит голова, поэтому он лишь молча наблюдает за мной одним полуприкрытым глазом.

— Как думаешь, сколько этой бормотухи мы можем выпить на мой депозит в полторы тысячи? — опускаю рядом с ним бутылку.

Мельком глянув на пузырь, Тим приподнимает свой зад с дивана и, сунув руку в карман, извлекает портмоне.

— Этого хватит, — выуживают длинные пальцы пару купюр с изображением королевы Соединенного Королевства.

Нависнув над ним, я прикладываю пакетик льда к распухшему веку, второй рукой нежно сдвигая прядь волос со лба.

Тим не двигался и вроде даже не дышал, пока я с особой нежностью за ним ухаживала и, разумеется, пыталась рассмотреть черты его лица. Для меня один из главных показателей мужской привлекательности это волосы. У Тима шикарная шевелюра — густые красивые пряди, прическа слегка небрежная. А самое главное, они ухоженные — аккуратно пострижены и чистые. Высокий лоб, красивый изгиб широких бровей, нос с небольшой горбинкой — явно был сломан, и среди густой заросли умопомрачительные полные губы.

Здоровый глаз, воспользовавшись тем, что находится он на уровне моей груди, обосновался там неприлично долго. Потом скользнул ниже на мой открытый живот, бедра. Кожа горела под его ласкающим горячим взглядом, каждая клеточка трепетала. Господи, что было бы, если бы он проделывал это со мной двумя глазами? Наверняка я бы превратилась в пепел. Осыпалась бы на пол и балдела.

Тим тяжело выдохнул и перехватил мою руку с пакетиком льда, отодвигая от себя. Пальцы у него какие-то… интеллигентные. Длинные, красивые и свежие ссадины их ничуть не портят. В целом, за его небрежной брутальностью, хорошие манеры и высокая степень культуры были заметны невооружённым глазом.

— Могу я узнать твоё имя? — отвлек меня бархатистый голос.

— Милена.

Имя в Москве довольно популярное, и найти человека по одному имени невозможно, поэтому я не посчитала нужным лгать.

— Милена, — перекатывая на языке, будто смакуя, повторяет Тим. — Никогда не слышал. Твое имя очень красивое, тебе подходит.

Мне много раз говорили подобные комплименты, но впервые это прозвучало настолько искренне и легко, что я слегка смутилась. И неожиданно для себя поняла, что хочу ему понравиться. С первой минуты, как его увидела. Эта мысль вызвала во мне волнение, и я поспешила убрать задрожавшие руки от отёкшей моськи подальше.

Пока я убирала улики в найденный тут же пакет, Тим поднялся с дивана и подошел к столу с бутылкой и стаканами.

— Выпьем, если ты никуда не спешишь, — вопросительно изогнул свою шикарную бровь Тим, откупоривая стеклотару.

Определенно между нами витало что-то неосязаемое. Мы оба были напряжены, словно ступали по минному полю с завязанными глазами, но в то же время никто не желал заканчивать вечер.

— Хочешь знать, не ждёт ли меня дома муж? — лукаво улыбнулась я.

— А он ждёт? — тут же спросил Тим и в ожидании ответа замер с бутылкой в руке, занесенной над бокалом.

По тому, как он напрягся, стало очевидно, что наш интерес к друг другу взаимный, и то, что для Тима этот вопрос принципиальный.

— Я не замужем. Пока не сменю сферу деятельности, мне замужество не светит, — вздохнула я. — А как насчет тебя? У тебя есть любимая женщина?

Тим снова попытался свести брови, но отёк ему не позволил, и медленно, словно нехотя, ответил:

— Любимой женщины у меня нет.

Протянув мне наполненный бокал, Тим уселся рядом со мной на диван. Не припомню второго такого случая, чтобы мне настолько комфортно и приятно было находиться наедине с незнакомым человеком.

Распивая спиртное в чужих владениях, мы совершенно забыли об опасности быть пойманными с поличным и просто болтали. Тим рассказал мне, что живет в Лондоне, а его приёмные родители в пригороде в ста километрах от столицы.

— У Билла и Синди сеть кондитерских «Захер». В Лондоне очень любят австрийские десерты. Я занимаюсь обеспечением, организацией снабжения. Часто езжу на выставки оборудования и прочие мероприятия.

— А в Москве часто бываешь? — мне до жути было интересно всё, что связано с бизнесом, но этот вопрос волновал больше.

— Не считая того, что я родился и прожил тут до пяти лет, это мой первый визит в Москву, — ответил Тим, и интонация его голоса изменилась, будто ему неприятно об этом говорить.

В замешательстве я судорожно пыталась придумать, как сменить тему, потому что до жути не хотела, чтобы исчезло это притяжение, чувство предвкушения чего-то гораздо большего. Того, что подарит ни с чем несравнимое наслаждение.

— У тебя замечательная жизнь. У меня тоже есть мечта, но, наверное, я не самая одаренная личность, и мой удел до седых волос подчиняться командирам и следовать уставу. Санта никогда не подарит мне мечту, потому что я не хорошая девочка, — горько усмехнулась я, уже не осознавая, что открываю душу совершенно постороннему человеку.

Подпитанные алкоголем новые ощущения обострились до предела. Тим протянул руку к моему лицу, почти невесомо коснувшись подбородка и заставляя посмотреть на него.

— Ты самая невероятная девушка из всех, кого я знаю, — хрипло пробормотал Тим, наклоняясь к моему лицу.

Его глубокий голос действует на меня, как горячий коктейль и я вспыхиваю изнутри, чувствуя, как начинают полыхать щёки.

Я открыла рот, но сказать ничего не могла от того, как он смотрел на меня. В его взгляде горит огонь, он смотрит на меня выжидающе-напряженно, ни на секунду не отрывая взгляд. Его дыхание становится ближе, жесткая борода касается моего подбородка, и приятный запах мужчины с тонким ароматом сандала обволакивает, затуманивая и без того пьяную голову.

Горячие, требовательные губы, касаются моих, неторопливо, но не оставляя ни единого шанса отказаться от его поцелуя. Но я и не хочу.