Ржавое солнце

Алина Пожарская

Урбанистическая поэма с фантдопущениями, битым зеркалом, песней про шторм, бетонным небом, ковром, дружбой, любовью, взаимовыручкой и тому подобным.

2. Этажерка

Динь-дилинь.

ЕЛЕНА СЕРГЕВНА. Здравствуй, здравствуй. Танечка? Заходи.

…Это Елена Сергевна? Где халат, бигуди?

Шиш вам. Интеллигентная дама, так-то.

Слова говорит, будто пишет пером на бумаге. Редактор!

ЕЛЕНА СЕРГЕВНА. Ты примерно знаешь нашу ситуацию?

Танька знает. Некому с мелкой дочкой остаться.

Сын-вечерник работает, отец умер два года назад.

А Танька в десятом. Ей хватит за смену рублей пятьдесят¹.

У девочки Юли карие глаза с поволокой.

У матери серые, значит, покойный отец черноокый.

Выглядит она старше-грустней своих лет шести.

Но Таньку тошнит с пожелания «Не грусти».

Комната у ребят: кровать-этажерка, кресло зелёным сукном.

Так хорошо и тепло, и такая муть за окном.

В стене для гитары гвоздь, но гитара валяется рядом.

Здесь слушают рок. Это радует.

У Елены Сергевны чёрные брови, усталый вид.

Юбка синяя, свитер бордовый. Она спешит.

ЕЛЕНА СЕРГЕВНА. Юлю корми, цветы поливай, там в кашпо.

А тут аптечка, лекарства — мало ли что.

Всё, девочки, я побежала, целу́ю!

Примечания

1

О том, что темп написания текстов уступает темпу инфляции, уже всё высказал Юра Хой в песне «Бомж», так чего изгаляться.