Помощник миллионера

Алесь Игоревич Шуппо, 2023

Насколько яркой может быть жизнь? Помощник миллионера абсолютно уверен, что ничего невозможного в жизни человека нет. Если есть желание, найдутся и возможности. Эта книга про активный образ жизни, в том смысле этого выражения, о котором прежде вы даже не догадывались. Это книга о силе общения, способного разрушать внутренние барьеры. Эта книга – путеводитель по параллельным вселенным, в которых возможно все.

Отключи мозг

Глупо? Неразумно? Да кому вообще придет в голову раздавать такие безумные советы. Не для того мы прошли путь от обезьян до покорителей космоса, чтобы следовать таким бестолковым рекомендациям. И все же иногда это единственно верный путь.

Знаменитая французская трасса Маньи-Кур, построенная в далеком 1961 году. Она 18 раз принимала этапы Formula 1. Вот она, великолепная Маньи-Кур, все такая же ухоженная и аккуратная. Кажется, что воздух здесь пропитан невидимым дымом выхлопа быстрейших на планете автомобилей. А асфальт еще помнит, с какой силой в него вгрызались колеса Ferrari Михаэля Шумахера. Установленный немцем в 2004 году рекорд, к слову, не побит до сих пор.

И вот он я. Самый простой парень, из тех, кого вы могли бы вспомнить. В моих руках руль стоимостью 20 тысяч долларов. Позади меня оглушительно ревет мотор мощностью 720 лошадиных сил. Которые выстреливают смехотворными 560 килограммами болида со скоростью пули. Передо мной стоит невероятная задача: мне нужно отключить мозг и войти в поворот на немыслимой скорости.

Это критически важно. Если дать волю страху, послушать мозг, который буквально вопит: «Алесь, это невозможно!», — машина сорвется. И все 80 тысяч деталей стоимостью в полтора десятка миллионов долларов отправятся в неуправляемый полет.

Нужно собраться, отключить мозг и удержать скорость. Тогда переднее антикрыло и задний спойлер сумеют прижать машину к асфальту достаточно сильно, чтобы болид облизал поворот и без потерь вышел напрямик. А там уже проще. Даже самый осторожный в мире человек не откажет себе в удовольствии вдавить педаль газа в пол. Ощутить, как останавливается дыхание, а в кровь невидимый доктор шприцом на 10 кубов впрыскивает порцию эндорфинов. Нет слов, которые бы могли описать это ощущение. Для этого не придумали ни рифм, ни нот. Это нужно прожить.

Быстрая мечта

Сколько себя помню, меня тянуло к машинам. Чем быстрее, тем лучше. Но управлять болидом Formula 1? Думаю, вы согласитесь, мечта отличная.

В 1961 году, когда Гагарин отправился в свой знаменитый полет, а во Франции закончили строить автодром Маньи-Кур, мальчишки по всему миру заразились одной на всех мечтой. Сколько из них в итоге стали космонавтами? Не знаю, но предполагаю, что пара-тройка все же сумели добиться своего. Моя мечта была не менее скромной — я хотел проехать за рулем болида F1.

Задачка, доложу, та еще. В моем роду не было гоночных чемпионов, мне не повезло родиться сыном арабского шейха. Я не выигрывал миллионов в лотерею. Родной для меня Минск от итальянской «Долины моторов» отделяли 2000 километров. Нет ни одного случайного обстоятельства, которое бы помогло осуществиться сумасшедшей мечте.

Впрочем, нет, вру. Одно все же есть. Я очень настойчивый парень. Который, к тому же, верит, что нет ничего невозможного. Если есть цель и желание ее достичь — все получится. Я знаю это. Я верю в это. И могу доказать.

Если взять за точку отсчета момент, когда я решил приступить к реализации проекта «Formula 1», весь процесс занял у меня год. От минуты, когда я отправил первое письмо компании-организатору столь экстравагантного «досуга», до секунды, когда механик вставил шток стартера в скважину на маховике и меня насквозь пронизал звук 10-цилиндрового мотора, сжирающего 75 литров высокооктанового бензина за 100 километров пути.

Как бы не хотелось вам поверить в обратное, гоночный уик-энд, подобный тому, который я прожил в конце 2019 года вместе с 7-ю счастливчиками из разных уголков мира, роскошь доступная лишь избранным. Не важно, сколько денег на вашем счету, в каком банке он открыт. Чтобы прожить этот опыт, нужно пройти строгий отбор. Каждая деталь имеет значение. Даже мои 190 сантиметров роста едва не стали препятствием. Как выяснилось, это тот предел, за которым управление болидом становится невозможным. Более высокий человек физически не поместится в тесный кокпит. В него не влезет человек с парой лишних килограммов.

Огромное значение имеет водительский стаж. Вы можете впечатлить случайного прохожего опытом вождения армейского грузовика, троллейбуса и десятка легковушек. Но этот опыт не поможет вам пройти конкурс на право проехать десяток кругов на настоящем болиде F1.

Менеджеры компании-организатора задали мне, кажется, тысячу вопросов. Мне пришлось отправлять им видео-доказательство опыта пилотирования мощных спорткаров. В подробностях рассказывать о каждодневных тренировках, чтобы подтвердить физические кондиции, поскольку пилотирование болида требует колоссальных усилий. Которые не под силу выдержать рядовому человеку, ведущему спокойный и размеренный образ жизни в режиме «дом-работа».

«Формульные» перегрузки достигают 8g. В такие моменты масса пилота увеличивается в 8 раз. На торможении она с огромной силой вдавливает грудь в ремни. В повороте пытается оторвать голову и вышвырнуть ее за горизонт. Но дело не только в перегрузках. Управление болидом — физически очень тяжелый труд.

Безумные тормоза F1 требуют героических усилий. Чтобы эффективно замедлить болид, нужно вдавить педаль с усилием 100 килограмм. И сделать это по меньшей мере 10 раз за один круг. Попробуйте как-нибудь на досуге, это не так просто, как кажется.

Отчасти это объясняет, почему организаторы подходят к отбору кандидатов с такой щепетильностью. Однако мне удалось его пройти. В доказательство этому, спустя год после первого письма, я получил по почте черную коробку. В ней мне прислали специальный пропуск на трек и приглашение принять участие в заездах. Не буду врать — это до сих пор одно из важнейших событий в моей жизни. Я помню каждую его деталь. Матовую поверхность бокса, шелест и запах бумаги. Именно тогда я понял, что мечта сбывается.

В поездке на трек меня сопровождал Юрий. Французы не очень-то чтят английский, потому без переводчика проект был невозможен. К выбору последнего пришлось подойти со всей серьезностью. Мне нужен был не просто человек, худо-бедно знающий русский и французский. Ему предстояло переводить специфический гоночно-инженерный лексикон. От точности его работы зависел не только успех всей затеи, но и безопасность.

Выбор пал на Юрия — русского, который более 20 лет прожил во Франции. Он, насколько я могу судить, идеально говорил на французском. И даже обзавелся специфическим акцентом в своем русском. Точный, внимательный к деталям, безупречно педантичный и очень эрудированный Юрий стал моим водителем и переводчиком. А заодно провел мне великолепную экскурсию по Франции. Два часа дороги из Парижа до Маньи-Кура прошли, как несколько минут.

20 лет за полдня

На трассе нас встречала целая команда. Тут были инженеры и механики, тренеры и гонщики. Каждому была отведена определенная роль, каждый выполнял четко поставленную задачу. При этом каждый излучал гостеприимство и доброжелательность. В этом не было бы ничего удивительного, если бы не одно обстоятельство. Через полдня им предстояло отдать в руки абсолютных новичков, которые видели болид F1 только по телевизору, технику стоимостью в полтора десятка миллионов долларов. Машину, самая дешевая деталь которой — покрышка-слик — стоит 800 долларов. Как в таких условиях можно искренне улыбаться, ума не приложу.

Но они сумели. За тот день, что я провел на треке, я ни разу не поймал косого взгляда. Даже когда едва не угробил Jaguar R2, ослушавшись наставлений моего инженера не рвать жилы на прогревочном круге, и привез на обтекателе в боксы пластиковый дорожный конус. Исключительная вежливость, безупречный профессионализм — вот мое первое впечатление от F1.

Но, конечно, за руль формулы сразу никто нас пускать не стал. Полдня мы провели в аудитории, изучая теорию. За несколько занятий по 1-2 часа команда инженеров и гонщиков попыталась затолкать в наши головы все самое важное. По сути, обучить нас тому, чему профессиональные пилоты F1 учатся по 20 лет, шаг за шагом преодолевая ступени гоночной карьеры от пилотирования карта до болида формулы.

Даже мне, человеку увлеченному, это было непросто. Одно дело смотреть трансляцию по телевизору, совсем другое сидеть в болиде. Тут нет неважных мелочей. Нужно выучить значение каждого флага и жеста.

Даже в боксах классическое «голосовое» общение с командой невозможно. Мотор F1 ревет так оглушительно, что перекричать его не смог бы и Шаляпин. 6000 оборотов на холостом ходу, 3 литра объема на 10 цилиндров и всякое отсутствие глушителя делают свое дело на отлично.

За несколько уроков нам нужно было хоть как-то познакомиться с особенностями управления болидом. Задача нетривиальная, учитывая, что ничего похожего на «гражданское» автомобилестроение тут и близко нет. Передачи переключаются на руле, чтобы тронуться с места, нужно пройти многоступенчатый алгоритм. А обилие кнопок и рычажков на руле буквально сводит с ума. Только на них в вымышленном гоночном университете выделили ли бы целый семестр.

А ведь есть еще сложная наука прохождения круга. Чтобы освоить ее, каждого из нас отправили в мини-тур по треку с профессиональным гонщиком. Он показал каждую точку разгона и торможения. Подробно рассказал, на какой передаче и с какой скоростью нужно входить в поворот. Среди нас семерых не было ни одного случайного человека. У каждого за плечами солидный опыт управления очень быстрыми машинами по асфальтированному кольцу. Каждый мог бы с уверенностью записать себя в список самых быстрых любителей своей страны. Но все это в случае с формулой не имело ровно никакого значения. Просто потому, что болид F1 не имеет вообще ничего общего даже с самыми быстрыми и совершенными гиперкарами. Их разделяют столь же огромные расстояния, как трехколесный детский велосипед и шоссейник на Tour de France. И это вовсе не преувеличение.

Пикантности придавал и тот факт, что освоить полученные знания нам предстояло в тот же день. Тут уж не до конспектов: записывай или нет, прочесть пометки все равно будет некогда.

Первым делом мне нужно было пройти курс обучения на младшей Formula 2. Машина куда проще и ближе по принципу управления к обычным авто. Тут по крайней мере есть три педали. Но, наверное, это единственное, что роднит их с городскими собратьями.

Ключевое отличие Formula — аэродинамика. Она творит настоящие чудеса, превращая четырехколесное средство передвижение в ошеломляющий аттракцион. В котором, кажется, теряют силы законы физики. Там, где самый продвинутый гиперкар сорвется в занос, колеса формулы даже не пискнут. Но этим свойством нужно научиться управлять. Осознать его умом, который привык к классическим принципам управления автомобилем, сходу невозможно.

Первый же выезд на F2 завершился для меня разворотом. Не успел я понять, что произошло, к болиду подлетела техническая помощь. Парни выкатили болид на трассу, осмотрели и быстро проверили его. Затем завели и махнули «езжай». Но спустя несколько кругов история повторилась. Ровно в том же повороте.

«Ты проходишь поворот на второй передаче, а нужно на третьей», — объяснил мне в боксах гоночный инженер. И дал противоречащий логике совет: проезжать поворот быстрее. Так начнет работать прижимная сила и болид останется на траектории.

Это сложно. Реально сложно. Все внутри тебя кричит об опасности. Мозг не может осознать эту искривленную реальность. Что значит «быстрее — безопаснее»? Когда всю жизнь было наоборот? В это физически невозможно поверить. Можно лишь вынуть умозрительный предохранитель и отключить ненужную функцию. Надо сказать, очень полезный навык. Сложно себе представить,

сколько возможностей мы упускаем в жизни, слепо доверяя такого рода предрассудкам.

Мечта сбывается

Не буду лукавить, реальный болид F1 я увидел почти сразу. Первым делом нам провели экскурсию по гаражу, стоимостью, наверное, в сотни миллионов долларов. Здесь было около двух десятков болидов F2, порядка десяти машин F1 и еще немало других гоночных машин с закрытыми колесами. Но по-настоящему я познакомился с Formula 1 только во второй половине дня.

После обеда в ресторане мы вернулись на трек и застали машину в весьма неприглядном состоянии. Колеса с нее сняли, надели на них грелки и доводили до рабочих температур чуть в стороне. К моторному отсеку тянулись толстые шланги, прогонявшие через себя охлаждающую жидкость, чтобы поддерживать ее температуру в рабочем диапазоне. К машине проводами подключили лэптоп, и инженер колдовал над настройками.

Каждый был при деле, но ощущения суеты почему-то не возникало. Позднее я понял, что дело в исключительно точной подгонке каждого механизма команды. Как и детали болида, члены команды безупречно дополняют друг друга. Иначе в столь дорогом виде спорта, где годовой бюджет составляет в среднем 250 миллионов долларов, не получится выжить. Не говоря уже о результате.

Но первое по-настоящему сильное впечатление от болида я получил при посадке внутрь. Это тесно. Безумно тесно. Я очень подтянутый парень. Провожу минимум 5 тренировок в неделю. Но как же трудно втиснуться в болид F1! Не просто трудно — больно. Ради экономии места, ради безопасности, кокпит сделан настолько маленьким, насколько это вообще допустимо. Чтобы забраться внутрь, приходится снимать руль. Но это лишь делает посадку возможной, нисколько ее не упрощая. Чтобы сесть, а точнее лечь в болид, нужно изо всех сил вдавить себя в узкий проем. Это настолько сложно, что у меня на бедрах образовались синяки. Самые настоящие синяки.

Когда этот этап оказался позади, а инженер поставил руль на место, болид выкатили из боксов. Механик завел ручным стартером мотор.

Передать словами звук, который издает болид F1, невозможно. Громко ли это? Представьте себе обычную машину без глушителя. А теперь умножьте свои ощущения на 5 — это и есть звук F1. Беруши лишь немного приглушают его для слуха. Но все остальное тело продолжает «слышать». И, должен признаться, это чертовски приятно. Каждая клетка ощущает едва уловимую вибрацию. Но это не механическая дрожь — ее не почувствовать на 6 тысячах оборотов. Это звуковая волна пронизывает тело насквозь. И это просто фантастическое ощущение.

Гоночный инженер в наушниках, похоже, моего мнения не разделял. На его сосредоточенном лице не было и намека на улыбку. Жестами, которым нас обучали утром, он напомнил мне алгоритм. Тут потянуть, здесь переключить, там нажать. Первый челендж — тронуться с места. Придержать 720 «лошадей» до поры. Не вышло. Машина заглохла.

Со второй попытки мне удалось выехать на трек. Ощущения просто невероятные! Меня захлестывали эмоции, адреналин заставлял кровь кипеть. Я сидел в настоящем болиде F1! За рулем! Один! Передо мной идеальный асфальт знаменитой Маньи-Кур! Хотелось буквально кричать от радости! Хотелось взять от этого момента все до последней капли. И я взял!

Управлять болидом F1 не так уж сложно. Конечно, мне не приходилось крутить все переключатели и нажимать кнопки на руле, которых там 23 штуки. Передо мной не стояла задача выгрызть пару очков у неуступчивых соперников. Меня не терзали мысли, как сохранить резину до следующего пит-стопа. Что сильно упрощало жизнь. Но если сравнивать F1 и F2, первая формула мне показалась даже проще.

Это ракета. Самая настоящая ракета, которая все время пытается сделать из тебя фарш. От нуля до сотни за 1,7 секунды? Легко!

8 секунд до 300 км/ч. Всего 4 секунды, чтобы замедлиться с 300 до нуля. Это невероятные цифры, которые даже выглядят страшно. Ощущать их на себе совсем другое дело. В повороте мне казалось, что щека дотрагивается до края забрала. На разгоне дыхание буквально останавливалось. Мне есть с чем сравнивать. Так вот: с перегрузками в F1 могут тягаться только фигуры высшего пилотажа на боевом истребителе. Летали, знаем.

Да только ограничений на земле гораздо больше. На коротком прямике я разогнал мой Jaguar R2 до 240 км/ч — абсолютный рекорд того дня. Далеко не предел для машины, но больше, чем позволяла трасса и не прогретая резина. Перед глазами мелькнул знак 200 — до поворота меньше одной пятой километра. Мгновение, и вот он знак 150, 100…

Когда я начал тормозить, было поздно. Колеса заблокировались. Стираясь об асфальт, покрышки оставляли сзади шлейф густого белого дыма. Но этих спецэффектов было недостаточно. Выбор был невелик: небольшая полоска травы за границей трека. Или заасфальтированный участок трассы, отгороженный от основной траектории пластиковыми дорожными конусам, какими ремонтники преграждают путь автомобилям. Непростой выбор. Уж не помню почему, я предпочел конусы.

В этом не было никакой логики. На такой скорости времени «на подумать» не существует. Решения принимаются молниеносно, на каком-то непостижимом сознанию уровне. Но мое, думаю, оказалось верным. Сбив один из конусов, я остановил болид. Но продолжить гонку не смог. На руле начали мигать лампочки, экран сообщил о некой Error и потребовал ехать на питлейн. При этом болид перешел в какой-то очевидно аварийный режим: передачи выше второй не переключались, скорость была жестко ограничена 100 км/ч.

Признаюсь, тут я испугался. В этом страхе было много всего. И чувство вины мальчишки, который ослушался маму, полез на стройку и разодрал новые штаны. И совсем взрослое опасение не справиться с финансовыми последствиями. Конечно, на такие случаи есть страховка, но кто знает, как все повернется. Случалось вам поцарапать арендованную машину на парковке? А теперь умножьте свои ощущения на 100.

К счастью, ничего страшного не случилось. На питлейн мой болид подняли на домкратах, тут же установили мощные вентиляторы, направив воздушный поток в воздухозаборники, чтобы охладить машину после променада в прогулочном темпе. Надо мной образовался зонтик и вокруг машины засуетились механики.

За полчаса, которые я провел, не вылезая из кокпита — сама мысль о том, что предстоит второй раз втискиваться в узкую щель, по ошибке, названной креслом, отдавала болью в бедрах. Они извлекли застрявший между подвеской и антикрылом конус, проверили все системы, заново прогрели колеса. И вновь выпустили меня на трек.

Повторять свою ошибку на этот раз я не стал. Но знаете что? Я так и не смог найти предел этой машины. Я проходил повороты все быстрее, тормозил все позже, но так и не смог понять, чего не может болид F1. Конечно, предел есть. Конечно, мне и не снился рекорд Михаэля Шумахера, который проехал Маньи-Кур в 2004 году за 1 минуту 15 секунд и 377 тысячных. Но, черт возьми, я честно пытался! Это совершенно невероятный, космический опыт. Скорость, перегрузки, адреналин — ничто не может сравниться с управлением болида F1. И как же все-таки несправедливо, что эта возможность доступна только единицам. Но вот, что я вам скажу: я твердо уверен, что это возможно. Если смог я, сможет каждый.

После заезда меня ждало традиционное шампанское. Я вообще не пью алкоголь, но в этот раз сделал глоток. В конце концов, мечта стоит того, чтобы отметить ее шампанским. А по дороге в Париж мой гид и переводчик Юрий вынужден был примерить на себя роль слушателя. Уж не знаю, было ли ему интересно, но остановить меня он все равно бы не смог. За два часа дороги я рассказал ему все: про каждый поворот, про перегрузки, про скорость, сумасшедший держак прогретых сликов. И, конечно, про то, что иногда критически необходимо отключать предохранитель в мозгу.