Снеговик в подарок

Алессия Риторина, 2018

11 декабря, в самый канун Нового года, сотрудники предприятия «Чистый квартал» обнаружили случайно труп своего бывшего директора лежащим на рабочем столе в луже крови и с пистолетом в руках. Что произошло с Пал Палычем? За дело принимается молодой, но очень смышлёный детектив, капитан милиции Казановский. Но это не все неприятности, которые омрачили самый светлый праздник года. Главная героиня романа, Злата Авдеева, практически в это же время получает предсказание от навязчивой цыганки о необычайных переменах в её жизни как раз на Новый год! Злата сначала скептически относится к этим суевериям, но со временем всё меняется.

Собрание после рабочего дня, или Очередная выходка Скоробогатой

— Ты не знаешь, почему выбрали именно зал для презентаций, ведь тут же плохо топят? — шёпотом спросила Злата Авдеева у рядом сидящего Егора Борзенкова и поплотнее обмоталась красным шарфиком.

Они оба сидели в четвёртом ряду достаточно вместительного зала, где обыкновенно проводили презентации и большие собрания. Зимой этот зал использовали редко, так как в просторном помещении было достаточно прохладно в зимнюю пору года.

Лишь два человека из семнадцати участников собрания решились сесть в первом ряду, перед самым носом у начальства, то есть у нового директора частного предприятия «Чистый квартал», которая уже успела прославиться среди коллектива своим чрезмерно склочным и стервозным характером, а ещё способностью сводить мужчин с ума, несмотря на свой уже немолодой возраст.

— Итак, я вас долго сегодня не задержу, — начала собрание Серафима Андреевна. — Как вы уже слышали, мы собрались здесь, чтобы обсудить вашу, вернее, нашу традицию каждый год отмечать наступление Нового года вместе, дружным коллективом, то есть подготовку и проведение новогоднего корпоратива для работников «Чистого квартала». Как уже здесь заведено годами предыдущим директором Коломийцем Пал Палычем…

— А можно вопрос? — это выкрикнул, как всегда, самый нетерпеливый и дерзкий сотрудник «Чистого квартала», его единственный и поэтому бесценный инженер-конструктор.

— Да, конечно… Юрий Шустреев…? — неуверенно произнесла имя сотрудника новоиспечённый директор Скоробогатая.

— Так точно, Шустреев.

— Какой вопрос?

— А почему мы сегодня здесь проводим совещание, в зале для презентаций, ведь обычно наши совещания проходили в кабинете директора? Да и холодно здесь зимой!

— М-м-м… э-э-э… — Серафима Андреевна явно занервничала и стала заикаться, подбирая слова для ответа. Она почёсывала кончик носа, её глаза суетливо бегали в разные стороны. Видимо, впервые за время общения нового директора со своим коллективом Скоробогатая растерялась.

Но ей на помощь быстро пришла смекалистая помощница, Екатерина Скворцова. Она была юна — на тот момент ей было всего лишь 18 лет — но она явно отличалась острым умом. Скворцова, сидевшая в первом ряду зала для презентаций и державшая в руках кипу бумаг, блокнот и карандаш для стенографирования, встала во весь рост и повернулась к зрителям, в том числе и к Юрию Шустрееву:

— Дело в том, что в кабинете директора до сих пор работает Пал Палыч. И мы не захотели ему мешать, поэтому…

Участники собрания загудели: «Как так?!. Почему работает?!. Никто не знал, что он в своём кабинете!.. Почему его никто за весь день не видел?!… И так далее, и тому подобное».

— Прошу тишины, господа! — директор Скоробогатая постучала позолоченной ручкой по стенкам графина с водой, стоявшего в центре стола, за которым она произносила речь.

Снова вскочила Скворцова и пронзительно-громким голосом, переходящим на визг, попросила всех замолчать.

— Господа, давайте всё-таки вести себя немного потише. Я не знаю, почему господин Коломиец до сих пор не выходил из своего кабинета. Мне лишь известно то, что он готовит документы для передачи мне своих дел. Вот и всё.

Шум в зале немного поубавился.

— Ну, а теперь мне можно продолжать собрание? — задала Скоробогатая риторический вопрос. — Итак, как мне сказала наша секретарша…

— Офис-менеджер! — поправила с места Скворцова, чем вызвала в свой адрес шквал негативной реакции Скоробогатой.

— Что?!

— Я говорю, что я не секретарша, а офис-менеджер, — повторила Екатерина Скворцова.

— Вы что, меня тут поправлять вздумали? Да кто ты тут такая вообще?! — Скоробогатая перешла на «ты», тем самым подчёркивая уничижительное отношение в адрес человека, попытавшегося ей делать замечания. — Я буду вещи называть своими именами. Меня комментировать и поправлять запрещаю впредь! — она громко топнула ногой. В зале установилась мёртвая тишина. Её эксцентричность в глазах коллег росла в геометрической прогрессии. — Выйди вон и подумай над своим поведением!

Скворцова широко раскрыла глаза и рот, не веря своим ушам.

— Ты что, глухая?! Выйди сейчас же!

Секретарша молча встала и ушла, пару раз оглянувшись на разъярённую директрису: то ли от шока, то ли от страха, что та ещё побежит за ней.

Когда за изгнанной секретаршей захлопнулась дверь, Скоробогатая спросила:

— Кто-то ещё хочет меня покритиковать?!

Никто даже не шелохнулся.

— Тогда я продолжу, — Скоробогатая налила себе в стакан воды и отпила пару глотков, чтобы промочить высохшее от волнения горло. Она заметно нервничала, но никто не мог понять причину её озлобленности и нервозности. Возможно, она была всегда такой, а может, и нет. — Давайте сразу перейдём к обсуждению нашей темы по существу. Итак, новогодний корпоратив, я смотрю по планировщику событий, который мне предоставила наша секретарша, — Серафима сделала яркий акцент на слове «секретарша», — он состоится 31 декабря 2018 года…

— Простите, Серафима Андреевна, можно я вас перебью? — послышался женский голос где-то позади всех. Скоробогатая попыталась со своего места рассмотреть, кто это говорит, но она увидела только руку, торчащую из-за спин сидящих перед ней сотрудников.

— Кто это говорит? — спросила директриса.

— Это я — Злата Авдеева, главный бухгалтер, — улыбаясь Злата вытянулась во весь рост, встав со своего места в четвёртом ряду.

— А-а-а, это вы?! — сморщилась Серафима, как будто от зубной боли. — Ну говорите, что у вас! Всё равно уже перебила, — она отпила ещё глоток прохладной воды.

— Дело в том, что я уже занимаюсь этим вопросом.

— Что-что, я не расслышала? — вытянула голову вперёд Серафима Андреевна. — Выйдите сюда, вперёд, чтобы всем хорошо было слышно! А то бубните себе там что-то под нос, — раздражалась женщина в зелёном платье.

Злата Авдеева вышла вперёд и встала около стола, за которым восседала перед собравшимися сотрудниками «Чистого квартала» их новый директор, Серафима Андреевна Скоробогатая.

Авдеева прокашлялась и начала свою речь:

— Я хотела сказать, — она неуверенно то и дело озиралась на директора, чтобы видеть её реакцию на свои слова, ведь только что на её глазах выдворили одну из сотрудниц «Чистого квартала» за дверь из-за непонравившейся Скоробогатой фразы, — что этим делом, организацией новогодних корпоративов, в последние годы в «Чистом квартале» занималась я…

— А вам что, главный бухгалтер, нечем больше было заниматься на своём рабочем месте?! Ведь год подходит к концу, скоро годовые отчёты нужно сдавать, балансы там всякие… Вас это, по всей видимости, меньше беспокоит, чем какая-то новогодняя вечеринка! — Скоробогатая ехидно засмеялась. По залу тоже пробежал лёгкий смешок.

— Ну, почему же меньше?! Просто мне Пал Палыч поручил, вот я и…

— Пал Палыча больше нет! — взвизгнула Скоробогатая и вскочила из-за стола. Наступили мёртвая тишина.

— Как нет?! — ухватилась за вылетевшую случайно фразу нового директора Авдеева.

— Ой, я… я… не это хотела сказать… лишь то, что… — второй раз за всё время Скоробогатая смутилась из-за своих слов и несдержанности, — в общем, это неважно. Продолжайте: о чём вы хотели нам поведать?

***

— В этом году нам очень крупно повезло с выбором зала для проведения новогоднего корпоратива, — воодушевлённо говорила Злата Авдеева, щедро одаривая всех присутствующих в зале улыбкой. — Недавно мне позвонил Александр Крыницын — это, как вы знаете, зять нашего Пал Палыча…

— Какого ещё Пал Палыча?! — опять встряла несдержанная Скоробогатая. — Сегодня же утром он сам сказал, что у него «нет никаких внуков»!

Авдееву тоже уже стало раздражать такое бесцеремонное поведение новой начальницы, но она не могла ей сделать замечание, так как это было чревато тяжёлыми последствиями для неё, и Злата сдержалась:

— Внуков у Пал Палыча нет, но зять есть! — вежливо, едва сдерживая свой гнев, ответила Авдеева Скоробогатой. — Мне можно продолжить?

— Продолжайте, только покороче! — согласилась директор, посмотрев на часы, а затем перевела взгляд на Борзенкова.

Да, она заметила его в четвёртом ряду и больше не спускала с него своего похотливого взгляда. Борзенков попался! Как он выкрутится из этой ловушки и из цепких лап этой толстой и опытной кошечки?

— Зять Пал Палыча, Александр Крыницын, работает администратором в очень престижном ресторане в центре Минска. У него и название очень волшебное — «Седьмое небо»! Красиво, да? — улыбаясь, Авдеева повернулась в сторону, где сидела директор Скоробогатая. Злата заметила, что та абсолютно не слушала её речь, а с кем-то перемигивалась. Девушка в тот же момент провела мысленную траекторию взгляда Серафимы Андреевны, и та закончилась на… её друге, Борзенкове.

«Ох, это ужасно!» — пронеслось в голове у Златы. Но она тут же взяла себя в руки — Злата не привыкла показывать свои слабые стороны — и продолжила речь:

— В прошлом году мы отмечали праздник в «Корчме», а в «Седьмом небе» мы встретим Новый год впервые!

Все зааплодировали на этих словах, что означало: идея Златы им понравилась. И, воодушевлённая поддержкой коллег, девушка продолжила рассказывать о своём плане. Оказывается, у Златы уже был подготовлен полный список участников этого корпоративного вечера (а это ни много ни мало 38 человек), смета всех расходов и даже культурная программа вечера, вплоть до таких подробных мелочей как: кто когда и какую речь говорит. В общем, программка выдалась по предварительному согласованию очень даже ничего, весёленькая. Решением собрания единогласно приняли план новогоднего корпоратива, предложенный главным бухгалтером Авдеевой.

После голосования все участники стали быстро разбегаться: во-первых, замёрзли, а во-вторых, уже всем хотелось побыстрее попасть домой на тёплый семейный ужин или на тёплый холостяцкий ужин — в любом случае всем хотелось домой.