Дитя Света. Рождение Легенды

Алекс Флэйм, 2015

Мэндл – юноша загадочного происхождения – попадает в ряды Сил Света, где магическое искусство неразрывно связано с развитием духовных навыков. Обучаясь тайным ремеслам – алхимии, психоэнергетике и магии стихий, – герой раскрывает свое истинное предназначение, выполнить которое можно только пробудив силу собственной души…

Глава 1. Незваный гость

Всепоглощающая тьма холодного сырого леса давила на рассудок Мэндла. Широкоствольные вековые деревья с замшелой корой обступали его со всех сторон. Когтистые ветви, давно утратившие листву, нависли над запыхавшимся юношей подобно стае диких стервятников, ожидающих пока тот утратит бдительность и полностью ослабнет. В атмосфере царила зловещая тишина, которая, казалось, затуманивала сознание Мэндла, ибо тот не слышал даже собственных шагов. Босыми ногами ступал он по мерзлой земле, чьи мелкие комки, будто шипы, впивались в оголенные ступни. Тьма окружила юношу со всех сторон. Казалось, ему никогда отсюда не выбраться.

Ноги отказывались слушать хозяина, и он упал на колени. Тяжело дыша, Мэндл с трудом поднял бледное лицо к серым тучам в надежде на спасение. У него не было сил сопротивляться этой омрачающей тьме, давившей на него со всех сторон. Он готов был сдаться ей, лишь бы поскорее избавиться от мучений.

Внезапно ворвавшийся столб света заставил Мэндла прищуриться. Каждая клетка ощутила невероятный прилив энергии, словно после долгого райского сна. В глазах появились слезы радости, а сердце запело от любви. Мрак испарился, будто ужаснулся могуществу света, стремительно рассеявшему темные чары.

— Время пришло, Мэндл.

Громовой звон слов, ворвавшийся в сознание, заставил парня проснуться. Снова тот самый сон. С ранних лет он преследовал юношу как напоминание о далеком прошлом, которое тот никак не мог вспомнить. И сколько бы Мэндл ни пытался понять, что означает это беспокойное видение, ответ всегда от него ускользал. Просыпаясь по утрам, юноша ощущал тяжкое бремя, взвалившееся на него из неоткуда, будто мир всеми силами пытался его отвергнуть. И лишь голос странника побуждал его сердце петь.

Мэндл встал с кровати и вышел во двор.

— Готов? Сегодня постараемся управиться побыстрее, — пронзительным и могучим голосом произнес Бэрил, увидев сына.

Парень, лениво потянувшись и зевнув, кивнул головой и посмотрел на мать, чьи серебристо-изумрудные глаза с нежностью поглядывали на юношу.

— Пообещайте, что в этот раз не попадете в неприятности, — произнесла она строгим тоном.

— Мам, ну ты же знаешь, что мы стараемся! Но они сами…

— Помни, Мэндл, чему я тебя учила, — спокойно вставила она, — будь милостив к окружающим, и вселенная ответит тебе взаимностью.

Юноша кивнул головой и поспешил утонуть в объятиях любимой матери. Попрощавшись, Тэя смотрела им в след, пока они не исчезли в гуще леса.

Мэндл с отцом отправились по делам в местную деревню, единственную на Малегорне. Когда-то давно на ее территории располагалась одна из главных столиц магов Альтрэнии, носившая величественное имя Гармэл. Но тысячу лет назад произошел Великий Раскол, который в одночасье отделил материк от остального мира. Это событие навсегда изменило судьбу простых людей, лишив их всякой возможности попасть на Единый Континент, где на протяжении многих тысячелетий обитали представители семи величественных рас. С тех пор знания о богатой истории Малегорна сгинули вместе с волшебниками, которые в один прекрасный день навсегда покинули эти края.

Мэндл с неохотой соглашался идти в деревню. И дело не в том, что ему не нравилось помогать отцу. Просто он очень не любил местных жителей, которые утратили всякую культуру и традиции предков. К тому же они сильно недолюбливали отца юноши. И хотя мать часто напоминала сыну о том, как важно иметь терпение и сострадание по отношению к людям, Мэндла это не особо вдохновляло.

По прибытии в деревню Бэрил и Мэндл, как обычно, обосновались на центральной площади, выложив травы на ящик и присев на старые табуреты, которые они принесли. Из старых прямоугольных пробоин, которые местные называли окнами, то и дело мелькали хмурые недоверчивые лица. Мэндлу с отцом никогда здесь не были рады. А все потому, что из деревни много лет назад начали пропадать молодые люди, и жители пустили слух о том, что это все это дело рук темного знахаря, выпустившего на волю злого духа. Этим знахарем они считали Бэрила. Но в лицо об этом мало кто осмеливался сказать, потому что травы, которые Мэндл с отцом добывали в отдаленной части материка, помогали местному населению справиться со многими болезнями, порой загонявшими человека в могилу. Незваным гостям часто приходилось слышать гневное шипение голодранцев в старой потрепанной одежде. И в этот день без этого не обошлось:

— Тсс… прокаженные снова пришли…

Но увидев грозный взгляд Бэрила, сразу зашагали прочь.

Первой к ним подошла старуха в лохмотьях из смеси различных шкур. В руках она держала мешок со все еще запачканными землей синими и желтыми овощами. Ее лисьи глаза подозрительно осмотрели травы. Недовольно фыркнув, старуха с презрением в голосе произнесла:

— Два листа черлопая, корень игвы и горстку лаиндры.

Отец, ничего не ответив, завернул товар в кусок старой тряпки и протянул старухе. Та небрежным движением кинула на ящик горстку овощей и выхватила товар из руки отца, будто желая как можно скорее отсюда убраться. Но, неудачно подвернув ногу, она упала на землю. Мэндл поспешил помочь ей, но старуха что есть сил оттолкнула парня и с дрожащим от гнева лицом произнесла:

— Не смей трогать меня своими мерзкими лапами!

Десятки озлобленных жителей сверлили парня ненавистными взглядами, но он молча смотрел на них раздосадованным взглядом.

— Почему каждый раз, когда я проявляю милость к людям, в ответ они еще больше меня ненавидят? — тяжело вздохнув, произнес юноша.

Бэрил положил руку ему на плечо.

— Брось это сынок. Ты не можешь им помочь.

— Но ведь они страдают, пап. Я чувствую, как страх и гнев раздирают их души… Они так несчастны. Я не могу на это смотреть.

— Я знаю, Мэндл, знаю. Но это выше твоих сил. Наши травы и так помогают им.

— Наверное, ты прав, — произнес юноша, опустив глаза. — Просто я ничего не могу с собой поделать.

Глубоко вздохнув, парень погрузился в воспоминания. В сознании возник эпизод первого похода в деревню, когда он, ослушавшись отца, незаметно ускользнул, чтобы прогуляться по местному поселению. Любопытство семилетнего мальчика оказалось сильнее предостережений со стороны родителей. Он чувствовал себя таким одиноким, живя посреди леса, и ему во что бы то ни стало хотелось с кем-нибудь познакомиться. Мэндл еще не знал, что многие жители винили его отца в пропаже детей, чьи братья и сестры еще больше своих родителей боялись и ненавидели его. Увидев одиноко бродящего мальчика, они не могли упустить возможности выплеснуть свои сгнившие чувства на ни в чем не повинного сына темного знахаря, каким называли Бэрила.

Толпа ребят окружила юного Мэндла и, судя по грозным ухмылкам, не собиралась так просто его отпускать.

— Что твой отец сделал с моей сестрой?! — яростно выпалил старший, чьи ноздри надулись от гнева.

Мальчика парализовало от страха. Внезапный натиск угрозы лишил его дара речи. Он прижал дрожащие руки к телу и закрыл глаза.

— Я с тобой говорю, сосунок! Открой глаза и отвечай, пока я не испортил твое невинное личико!

Мэндл услышал приближающиеся шаги, но ничего не мог сделать. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться дома. Он клялся себе, что никогда не ослушается отца. Страх, заставивший сердце дрожать, окутал его с ног до головы и не хотел отпускать.

— Сейчас я покажу тебе… — послышался угрожающий голос деревенского мальчишки.

— А ну прочь, мелкие зверюги! — словно гром средь бела дня прозвучал в пространстве исступленный голос Бэрила, заставив Мэндла вздрогнуть от неожиданности.

Мальчик услышал, как окружавшая его толпа умчалась прочь. И прежде чем он смог открыть глаза, Мэндл почувствовал, как борода отца прильнула к его шее. Мальчик, наконец, пришел в себя. По щекам потекли реки слез.

— Все в порядке, Мэндл, — произнес отец, поглаживая сына по голове, — все позади.

За прошедшие десять лет юноша не раз задавался вопросом о том, почему они так поступили. И недавно ответ сам пришел к нему, словно невидимый помощник нашептал ему на ухо.

«Дети не виноваты в том, что внушили им родители», — пронеслась мысль где-то в глубине сознания.

Вслед за этим к Мэндлу пришло понимание того, что на самом деле в душе деревенские ребята не желали ему зла, и он сумел их простить. Парень чувствовал тяжкое бремя страданий и страха, что всюду таскали с собой жители бывшего Гармэла. Он понял, что именно эти угнетающие чувства заставляют их так себя вести. Мэндл всем сердцем стремился помочь им, но любые его попытки оказывались тщетными.

***

На следующий день Мэндл отправился на свою любимую поляну у озера, которую он обнаружил будучи еще совсем маленьким. В отражении озера он впервые увидел свои яркие золотистые глаза, которые отец так любил восхвалять, говоря, что за всю свою жизнь не наблюдал ничего подобного. Он часто твердил сыну о том, что он очень необычный ребенок.

С ранних лет Мэндл любил проводить время на природе. Только так он мог избавиться от угнетающего чувства одиночества и отрешенности от этого мира, которое, несмотря на любящих и заботливых родителей, часто заставляло его сердце сжиматься от душевной боли. Порой, смотря на их радостные умиротворенные лица, он ощущал невидимую силу, способную развеять любой страх. Мэндл поражался тому, как им удавалось сохранить это нерушимое состояние благостности.

«Неужели им никогда не бывает плохо?» — задавался он вопросом, стараясь понять, почему не может чувствовать нечто подобное. Порой юноша испытывал непреодолимое стремление к чему-то высокому, могущественному и совершенному, что шло из самых глубин души. Но он никак не мог это объяснить даже самому себе и потому не мог этим поделиться. И в то же время это стремление всегда согревало его сердце.

***

Однажды утром отец взял Мэндла на прогулку. Они обосновались у берега реки под ветвями могучего дерева со множеством тесно переплетенных стволов и густо усыпанного тонкой листвой. Ветер нежно щекотал их своим дуновением, издавая посвистывающие звуки, приятно ласкавшие слух незваных гостей. Вода была гладкая и прозрачная, словно тонкий слой кристального покрывала защищал ее от внешних воздействий. Солнце ярко сияло, согревая местные леса и водоемы. Даже в тени путники ощущали жаркое прикосновение его лучей.

— Воистину прекрасный день, — заметил отец.

По его лицу расползлась улыбка, а глаза отражали в себе всю красоту окружающей природы. Мэндл завороженно смотрел на отца, стараясь избавиться от угнетающих мыслей. Наконец, ум затих, позволив юноше насладиться настоящим моментом.

— Мне нужно кое-что рассказать тебе, — заявил Бэрил после долгого молчания, — ты уже достаточно вырос, чтобы узнать правду о себе.

Слова отца застали Мэндла врасплох. Разум охватила волна беспокойных мыслей, которые он так тщательно пытался скрыть от родителей. Юноша молча ждал продолжения, пристально наблюдая за выражением лица своего наставника, которое отражало глубокую задумчивость и тоску, но в то же время облегчение от того, что он, наконец, может освободиться от тягостной ноши. Тяжело вздохнув, Бэрил направил взгляд куда-то вдаль и тихо, почти шепотом, заговорил:

— Семнадцать лет назад в темное вечернее время мы с Тэей отправились на прогулку. Нам всегда нравилось наблюдать за звездами и слушать звуки спящего леса. Вокруг было тихо и спокойно. Мы вышли к этой самой реке, чтобы насладиться отражением звездного неба. Тэя начала трясти меня за руку. Ее взгляд был направлен куда-то вдоль берега. Твоя мать часто говорила шепотом в вечернее время, чтобы не разбудить спящий лес, поэтому я пропустил ее слова мимо ушей. Наконец, она позвала меня восторженным голосом.

— Приблизившись, я понял, отчего твоя мать пребывала в таком восторге. И, должен признаться, я никогда не был так удивлен в своей жизни. В тот день я и Тэя обнаружили тебя, мирно сидящего у ствола этого же дерева. Ты смотрел в ночное небо. Твои глаза излучали яркий золотистый свет, а тело окружало белое сияние. Мы оглядели округу в поисках родителей. Но когда оказалось, что поблизости никого не было, мы поняли, что это был дар свыше. Ты, мой мальчик, — самое большое чудо, которым одарила нас жизнь. И за это мы будем вечно ей благодарны.

Отцовские глаза блеснули от едва появившихся слез. В душе его воцарился праздник. Сердце Бэрила распирало от счастья, — наконец он смог поделиться своей самой большой радостью с сыном. Что-то внутри подсказывало ему, что Мэндл все поймет.

Вытаращенные от удивления глаза парня продолжали смотреть на отца. Сердце юноши то сжималось от страха перед неизведанным, то успокаивалось под натиском трепетных чувств. И хотя Мэндл никогда еще не был так поражен, его наполняла искренняя любовь по к родителям, которые для него навсегда останутся самыми дорогими людьми. Но в то ж время в сознании бушевал ураган вопросов, на которые ему не терпелось узнать ответы.

— Значит, вы с мамой не знаете, как я там… то есть тут оказался? — спросил Мэндл после небольшой паузы, стараясь сдержать волнение.

— Единственное, что я никогда не забуду, так это то, что в тот день на небе сияла звезда, которая своей яркостью затмевала все остальные. Я заметил ее только по пути домой. С тех пор от той звезды не осталось и следа. Поэтому, Мэндл, ни я, ни твоя мать не можем ответить тебе на этот вопрос. Однако я уверен, что рано или поздно ответ сам найдет тебя.

Вечером путники вернулись домой. Настроение у Мэндла было отличным, однако внутри все будто перевернулось, и чувство отрешенности от этого мира вновь наполнило его сердце. Неужели он был прав, когда смотрел на звезды и мечтал о том, что его дом где-то там, на другой планете? Но тогда почему он сейчас здесь, на Альтрэнии? Почему одиночество преследует его все эти годы? И все же больше всего парнишку беспокоил один главный вопрос, на который он, возможно, никогда не сможет найти ответ: кто же он на самом деле?

***

Сегодня Мэндлу вновь приснился тот самый сон. С момента разговора с отцом прошло уже больше месяца, но чувство одиночества все еще не покидало его. Было ли это связано с тайной его происхождения, он не знал. В надежде, что природа поможет ему найти ответы, Мэндл решил отправиться на прогулку по весеннему лесу. Юноша не боялся гулять в одиночку, так как знал, что диких животных не видели уже много веков. За семнадцать лет он успел выучить каждый куст и каждое дерево и потому шел не задумываясь, направив взгляд на ясное солнечное небо.

— Что я здесь делаю? Я не принадлежу этому миру, — произнес юноша, обратившись к лесу, — я все еще чувствую пустоту, которую ничем не могу заполнить. Я не знаю, что мне делать…

В ответ он услышал лишь легкий шорох листьев, что разговаривали с ним на неизвестном языке. Ветер играючи развевал прямые русые волосы юноши. Мэндл знал, что лес его слышит и желает помочь, но не знал, как понять, что природа пытается ему сказать.

Дорога привела его к поляне у озера. Парень присел у старого могучего дуболина с гладкой гибкой корой и завивающимся словно спирали ветвями, с которых свисали бархатные круглые листья нежно-зеленого цвета. Мэндл считал дуболина своим лучшим другом, и потому делился с ним своими переживаниями.

— Я чувствую себя беспомощным… Ты знаешь, как я хочу помочь жителям деревни, но у меня ничего не получается… Почему?

Мэндл закрыл глаза и погрузился внутрь себя. Таинственная магия дуболина всегда помогала парню расслабиться. У юноши с ранних лет было ощущение, что деревья умеют сопереживать, но этот дуболин был особенным — под его тенью Мэндл буквально погружался в мир собственных грез, после чего ему всегда становилось лучше.

Поздним вечером юноша пришел в себя. Протерев глаза, он мысленно поблагодарил друга за чудесный отдых и отправился домой.

Мэндл испытывал неведомое ранее ощущение — будто волшебная сила наполнила каждую клетку. Он посмотрел на ладони. Их окружало едва заметное сияние.

— Что это со мной?

Спустя мгновение сияние исчезло. Мэндл оглянулся по сторонам и, немного подождав, уже был готов продолжить свой путь, но из лесу раздался чей-то голос:

— Время пришло, Мэндл.

Юноша замер на месте. Он не мог поверить своим ушам. Это был тот самый голос, что на протяжении многих лет пробуждал его ото сна. По телу прошла волна радостного возбуждения. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Мэндл огляделся, но не заметил ничего необычного. Волнительное ощущение начало угасать.

«Наверное, это просто игра воображения» — сказал он себе и еще раз посмотрел на свои ладони, но ничего не обнаружил.

Тяжело вздохнув, он попытался успокоиться, но внезапный голос вновь заставил сердце вздрогнуть.

— Уже уходишь?

— Кто здесь?

Но не успел он получить ответ, как увидел темный силуэт всего в нескольких шагах. Странник искусно слился с окружающей средой. Заметить его было почти невозможно.

Незнакомец сделал шаг вперед и снял капюшон. Мэндл увидел перед собой высокого светлокожего мужчину с выбритой начисто головой. С плеч свисала длинная серебристая мантия с сияющим алмазом в центре груди. Странник пристально смотрел на молодого человека, пытаясь выразить чистоту намерений. Глаза собеседника имели яркий серебряный оттенок. Безмятежный взгляд незнакомца очаровал юношу.

— То, что ты ощутил всего пару минут назад, принадлежит всем нам.

Странник протянул правую ладонь, демонстрируя едва заметное сияние, излучаемое кожей.

— Сегодня ты сумел пробудить эту силу. Но она еще слишком слаба.

Незнакомец выдержал паузу.

— Итак, Мэндл, хочешь ли ты получить ответ на свой самый главный вопрос?

— Вы знаете?.. — все еще сдерживая радостное возбуждение, спросил юноша.

Странник улыбнулся.

— Я давно слежу за тобой, Мэндл. И ты не раз чувствовал мое присутствие во сне.

— Но кто ты?

— Я тот, кто поможет тебе найти ответы. Твоя душа обладает способностями, которые не доступны обычным людям. Способностями, которые могут изменить мир к лучшему. Именно поэтому я здесь.

Незнакомец продолжал:

— К сожалению, у нас мало времени, Мэндл, поэтому я перейду сразу к делу. Я пришел сюда, чтобы забрать тебя в Раминг — город, где такие, как ты и я, могут найти применение своим способностям и использовать их во благо мира. Долгие годы Силы Тьмы оставались в тени. Но рано или поздно они вернутся. И если мы не будем готовы к их возвращению, то над всем миром нависнет угроза. Альтрэния нуждается в таких, как мы, Мэндл.

Собеседник сделал шаг навстречу.

— Прошу тебя, пойдем со мной.

Сердце юноши наполнилось волнующим трепетом. Внутри вдруг все встало на свои места. В глубине души он понимал, что всю свою жизнь ждал именно этого дня. Мэндл чувствовал, что сердце приняло решение в тот момент, когда он заглянул в глаза незваного гостя. И все же одна мысль не давала ему покоя.

— Но… как же мои родители? Я не могу уйти, не попрощавшись…

Незнакомец с сочувствием покачал головой.

— Мы не можем оставаться здесь слишком долго. Нас могут обнаружить.

— Но кто?

— Те, кто сошли с истинного пути. Они охотятся за такими, как ты, чтобы пополнить свои ряды новыми кандидатами. Мы не знаем, что они замышляют, но одно известно наверняка: они служат Силам Тьмы и мы должны их избегать. И сейчас я хотел бы услышать твой ответ.

В глазах Мэндла промелькнул легкий блеск. Он понимал, что отец и мать всегда будут любить его и не будут держать на него зла. Но в то же время он не знал, сможет ли он справиться с бременем разлуки.

— Мэндл, — продолжил незнакомец, протянув руку, — доверься мне. С ними все будет хорошо.

В сознании Мэндла бушевал ураган. Мысль о том, что он больше никогда не увидит родителей словно капкан вцепилась в него и не хотела отпускать. Но сердце подталкивало его к неизведанному, будто пыталось сказать, что так суждено. Разум все еще был окутан странным волнением, но оно казалось ему таким незначительным по сравнению с решимостью сердца, что Мэндл не колеблясь ни минуты последовал вслед за странником.

***

— Я видел сон. Я был великим. Я делал то, чего не мог никто другой. Я странствовал по всему миру, даря людям надежду. И в этом сне ко мне явился Ангел. Он обнял меня и молча посмотрел мне в глаза, излучая свет из каждой клетки своего призрачного тела. Я не смог разобрать черты лица, но он был так знаком мне, я это чувствовал.

— И что он сказал тебе, Мэндл?

— «Открой свое сердце. Сердце — это ключ ко всему. Как только ты сделаешь это, твое тело, твой ум и твоя душа последуют его примеру, и ты обретешь неведомую силу, которая уготована тебе судьбой. Мы все верим в тебя Здесь. Мы всегда рядом, чтобы помочь. Помни об этом, Мэндл».

— «Кто мы?» — спросил я Ангела. Но он лишь нежно обнял меня, помахал рукой и улетел прочь.

***

Мэндл открыл глаза. Странник сидел возле кровати. Они находились в маленькой темной комнате. Стены и потолок тусклого янтарного оттенка переливались разноцветными лучами, вливающимися в помещение через окно над кроватью. В дальнем конце комнаты вплотную к стене стоял темно-коричневый шкаф. Юноша привстал и обнаружил, что на нем другая одежда: рубаха серого цвета свисала до колен; туго завязанный пояс прижимал ее к телу; ноги обволакивали длинные свободные штаны; на запястьях и щиколотках манжеты плотно облегали кожу, а ботинки оказались настолько удобными, что на миг могло показаться, что он босиком.

— Что произошло? Где это мы? — спросил Мэндл наконец, посмотрев на странника.

— Дома, — загадочно ответил тот. — Пошли, я тебе все покажу.

Они вышли в слабо освещенный коридор примерно такого же цвета, что и комната. Присмотревшись, Мэндл вытаращил глаза — сияние исходило от светло-оранжевых кристаллов, равномерно распределенных по всему потолку. Парень перевел взгляд на стены. Оказалось, что они состояли из того же материала — драгоценных камней, но потухших, — и провел по ним рукой. Гладкая, как лед, поверхность излучала тепло.

— Это все кристаллы? — все еще с изумленным видом произнес юноша.

Странник кивнул.

— Весь город построен из драгоценных камней самых разных видов. Некоторым из них уже более тысячи лет. Они утратили свою жизненную силу, а вместе с ней и сияние. Нам постоянно приходится пополнять запасы камней и заменять старые в тех местах, где нужен свет. Это помогает поддерживать цветовую гамму вселенской гармонии в сердцах жителей Раминга.

— И кто только всем этим занимается?!

Спутник ничего не ответил. Мэндл молча шел следом. Сердце парня бушевало от радостных переживаний, а улыбка не хотела сходить с его лица. Все еще пребывая в состоянии полудремы, юноша продолжал восхищаться чарующим светом кристаллов. Путники свернули налево, и перед ними оказалась еще одна дверь. Странник остановился.

— Ты готов увидеть Раминг, Мэндл?

Юноша кивнул, предвкушая грядущий момент. Казалось, все должно было вот-вот измениться. Возможно, что именно здесь ему суждено было получить ответы на все вопросы. Собеседник улыбнулся и открыл дверь. Яркий свет прорвался сквозь щель и ослепил путников.

Вид, представший их взору, заставил Мэндла ахнуть от восторга. Странник вывел его на огромную площадь, в центре которой возвышалась массивная колонна высотой с целую гору и шириной в пару дюжин стволов. Большая часть сооружения излучала янтарное сияние, и лишь в некоторых рядах сверкал изумруд, подсвечивая овальные окна жилых помещений. Колонна напоминала гигантское дерево, чьи янтарные ветви в виде мостов и лестниц соединялись со стенами города. Площадь, если посмотреть наверх, напоминала форму спирали. Она казалась такой из-за нескончаемой лестницы, карабкавшейся вдоль стен до самого верха, чьи ступени украшали рубиновые камни, выделявшиеся на фоне янтарного блеска.

На площади среди кучи людей проскакивали забавные создания. Мэндл на мгновение окунулся в воспоминания о сказках, которые мать рассказывала ему в далеком детстве.

«Неужели все это по-настоящему?.. — подумал он про себя. — Вот бы маме это увидеть! А, может, она знала?..»

Как ему хотелось в этот самый миг оказаться рядом с ней и поделиться этим неповторимым мгновением. Сердце невольно сжалось от переживания разлуки. На миг ему даже показалось, что это чувство сильнее, чем одиночество, которое он испытывал на протяжении всего детства. Мэндл невольно съежился от тревожного предчувствия, что печаль может овладеть им. Но волнующий прилив радости вновь дал о себе знать, растворив в себе беспокойные мысли.

Среди существ больше всех выделялись гномы, одетые в разноцветные костюмы, длинные рукава и воротники которых были украшены сияющими драгоценными камнями. У многих из них была длинная седая борода, лысая голова и большие глаза стального цвета. Большинство несли в руках мешки с драгоценными камнями. Гномы обменивались шутками, стоя прямо на проходе. Здешние жители, казалось, давно к этому привыкли и молча проходили мимо. На высоте двух-трех метров в бледно-розовых мантиях летали феи. С их лица будто никогда не сходила улыбка, а крылья создавали вибрацию высокой тональности, в которой, если прислушаться, можно было различить гармоничную мелодию. Самые маленькие из них были не выше полуметра. В то время как самые большие достигали полутора.

В толпе то там, то тут выглядывали крохотные существа с кожей болотно-зеленого цвета, огромным носом и вечно наморщенным лицом. Гоблины, несмотря на явное расхождение во внешности с остальными жителями Раминга, отлично вписывались в общую картину. Они носили очки и были одеты в роскошные крохотные мантии. Одни в руках держали колбы, другие старые потрепанные книги. Было трудно не заметить, с каким важным видом поглядывали гоблины на окружающих, словно носили титулы Верховных Магов.

— Здесь столько разных существ! — с восторгом воскликнул Мэндл. — Я словно очутился в маминых сказках… Скажите, а чем они все тут занимаются?

— Гномы добывают кристаллы под чутким руководством гоблинов-геммологов. Магия фей используется для создания уникальных костюмов, которые с гордостью носят члены нашего города. В этом им помогают гоблины-алхимики, которые тщательно подбирают нужную цветовую гамму для каждого одеяния. Также в нашем городе живут Нарии. Их пение защищает нас от врагов.

Речь странника прервало внезапно промелькнувшее создание в алом одеянии. Мэндл заметил лишь черную шерсть, крохотные лапы и забавную конусообразную шляпу.

— Коскаты, — произнес странник, увидев изумленное лицо юноши. — Они служат посыльными. Вечно куда-то спешат.

Мэндл молча кивнул. На его лице по-прежнему отражался восторг, который он испытывал, глядя на это чудесное место. Глаза продолжали бегать из стороны в сторону, с младенческим любопытством разглядывая толпу. Наконец юноша обратил свой взгляд и на людей, обнаружив, что они носят одежды с уникальной раскраской: большинство оттенков повторяли друг друга, но каждый из них отличался насыщенностью и яркостью цвета.

«Ты точно была бы в восторге, мам», — произнес он мысленно.

Рядом со странником приземлилось неведомое существо. Мэндл невольно отпрянул, с открытым ртом уставившись на удивительное создание, происхождение которого ему было неизвестно. Огромная рептилия, покрытая лазурной чешуей, с вытянутой мордой, перепончатыми ушами и пернатыми крыльями уставилась на юношу своими чарующими добродушными глазами.

— Вот это да… — только и смог выдавить он из себя, все еще витая в облаках от восхищения.

— Это драгий, — произнес странник. — Смесь дракона и грифона. Мы скрестили эти виды, чтобы они совмещали в себе непробиваемую защиту и молниеносную скорость первых, а также отвагу и преданность вторых. Ты нигде не найдешь более верного спутника, чем драгий.

Мать, конечно же, рассказывала Мэндлу о драконах, однако юноша и представить не мог, что когда-нибудь увидит нечто подобное, а тем более так близко. Ему казалось, что он вновь вернулся в детство. Давно парню не приходилось испытывать таких глубоких переживаний, переворачивающих все с ног на голову.

Странник сел на драгия и протянул руку.

— Нас ждет Магистр.

— Мы полетим верхом? На нем? — с возбуждением в голосе воскликнул юноша.

— Садись, — ответил тот с улыбкой.

Собеседник помог Мэндлу забраться. Юноша сел верхом позади незнакомца и почувствовал, что чешуя у этого создания такая же гладкая, как кристаллы, из которых построен город. Драгий взмахнул крыльями и взмыл вверх. От неожиданности парень чуть было не потерял равновесие, едва успев вцепиться в мантию странника. Путники ловко облетали других всадников и мосты, что соединяли колонну со стенами города. И чем выше они поднимались, тем темнее было вокруг.

Драгий приземлился на слабо освещенную платформу. Больше сотни этажей отделяли Мэндла от площади. С этой высоты казалось, что она могла уместиться на ладони.

— И вправду молниеносная скорость, — воскликнул юноша, приходя в себя.

Странник указал рукой на огромные врата, и пока те не начали открываться, Мэндл никак не мог их разглядеть. Перед ним предстал роскошный зал, из которого исходило темно-синее сияние. Помещение было сделано из чистейшего кобальта и напоминало собой ледяную крепость, в центре которой стоял длинный алмазный стол. По левую сторону юноша заметил гигантский камин с легковоспламеняющимися кристаллами, расположенный за полупрозрачным синим стеклом. Верхнюю часть зала украшали геометрические барельефные узоры из серебра. В другом конце у высокой стены с живописным изображением Белого Пламени стоял волшебник в бордовой мантии с едва заметными узорами золотистого цвета. Не успел Мэндл шевельнуться, как ощутил его огненный взгляд.

— Войди же, — сказал тот повелительным тоном.

Сделав пару шагов, Мэндл обратил внимание на странную поверхность пола: мягкая, как очень плотная жидкость, застланная прозрачным гнущимся стеклом. Юноша не мог сдержать восторга, шагая по ней, и маг это заметил.

— Потрясающее место, не правда ли, Мэндл?

— Не то слово!

С лица юного гостя все еще не сходила улыбка. Врата закрылись, оставив его и волшебника наедине.

— Меня зовут Краер, — начал старик. — Я — Магистр этого города. Тебе, наверное, интересно, почему на Малегорне никто о нас не слышал?

Мэндл кивнул.

— Дело в том, что Раминг был построен внутри гигантской горы и окружен защитным заклинанием, которое скрывает его от посторонних глаз. Всего четыреста лет назад эти пещеры служили верным домом для гарпий, летучих мышей и прочих ночных тварей. А сейчас это место является прекрасным убежищем для таких, как ты и я.

Магистр медленно шагал по комнате, скрестив руки за спиной. Волшебник всегда держал веки слегка припущенными, а лицо было слегка напряжено, будто тот пытался что-то разглядеть где-то вдалеке.

— Ты знаешь, почему ты здесь, Мэндл?

— Для того, чтобы обучиться магии? — возбужденно спросил юноша.

Краер изогнул уголки губ, изобразив улыбку.

— Таких городов, как Раминг, на нашей планете всего три, — ответил маг спокойным тоном. — И все они были основаны триста сорок лет назад тремя предводителями Сил Света. Их звали Гирлион, Вардэон и Сардивальд.

Краер говорил медленно, тщательно обдумывая каждое слово. Кажется, он получал невероятное удовольствие от рассказа. Мэндл слушал с таким наслаждением, что порой переставал замечать свое дыхание. Сделав небольшую паузу, волшебник продолжил:

— В те времена Силы Света и Силы Тьмы набирались знания и сил, чтобы вступить в битву за господство на нашей планете. Задача Сил Света заключалась в том, чтобы раз и навсегда покончить с черной магией, которая переманивала на свою сторону сбившихся с пути юных волшебников и мешала естественному ходу эволюции живых существ на планете. В то время как сторонники Сил Тьмы руководствовались личными интересами и стремились захватить власть над всеми людьми. Самый могущественный чародей всех времен, Геордин, первым объединил темных магов, падших ангелов и демонов для восстания Армии Тьмы. Геордин верил, что сможет восстановить баланс сил на планете и объявил себя Верховным Правителем людской расы, уничтожая всех, кто отказывался ему подчиниться. Силы Света не разделяли его взгляды. Это и привело мир к войне. Причина, по которой Геордин стал предводителем, заключалась в его необычном даре в виде Сиреневого Пламени, противостоять которому в то время не мог ни один защитник Света.

— Магистр, — прервал его юноша. — А что особенного в этом пламени?

Краер обрадовался вопросу молодого человека. Слегка улыбнувшись, волшебник продолжил:

— На протяжении многих тысячелетий ходит легенда о тайном могуществе огня. Однако огонь этот не принадлежит физическому миру. Древние мудрецы говорили, что существует пламя, снисходящее к нам с уровня души. Ни одна магия не способна противостоять его могуществу. Насколько нам известно, в древности существовало четкое разделение между кланами волшебников, и каждый имел собственный источник уникального пламени. У одних оно имело изумрудно-зеленый оттенок, у других было ярко-желтым, у третьих красным и так далее. Каждое пламя обладало особым свойством, так как содержало в себе магию цвета. А каждый оттенок, так или иначе, выражает одно из качеств Великого Творца Вселенной. Именно поэтому город украшен разноцветными камнями, — чтобы жители Раминга могли ощутить на себе бесконечное многообразие Жизни. Что касается пламени: в те времена магия использовалась исключительно во имя процветания народа, и потому никто не знал, какое из них обладает наибольшим могуществом.

— В какой-то момент наступила Первая Война Магов, которая уничтожила большую часть кланов, обладавших уникальными знаниями о духовном огне. С тех пор никто так и не смог отыскать ни одного источника, которые скрывали наши предки. Когда Геордин восстал во главе чародеев, началась Третья Война Магов. Темные силы имели огромное преимущество в виде Сиреневого Пламени, которое по своему могуществу превосходило любой из существующих видов магий. Никто не мог понять, в чем заключается его сила, и, по правде говоря, мы до сих пор не имеем об этом понятия, — с отчаянием в голосе добавил Краер. — В то время половина государств были разрушены, раса эльфов — практически уничтожена, Силы Света — поглощены Тьмой, а воины лишились почти всех своих предводителей. Надежда покинула их сердца. Всем начало казаться, что Силы Тьмы одержат верх, пока в самый разгар битвы на поле боя не явился Великий Дух из Сердца Вселенной по имени Сэквор. Ангел расправил крылья Золотистого Света и вступил в Величайшую Битву с Верховным Чародеем Геордином. Чудесным образом Золотой Свет, издавна считавшийся явлением Высшей Силы Творца, поглотил силу Сиреневого Пламени и запечатал ее в своей душе, после чего тело Сэквора растворилось в воздухе. Предводитель Сил Тьмы был обезоружен, и Силы Света, вдохновленные надеждой, из последних сил одержали победу. Чародеи, падшие ангелы и демоны бежали с поля битвы. С тех пор их никто не видел.

— Грилион, величайший маг тех времен, прекрасно осознавал, что темные силы однажды возродятся, и потому предложил товарищам основать три города в разных частях света, чтобы, когда придет время, Воины Света могли объединиться и противостоять Тьме в решающей схватке. С тех пор прошло уже более трехсот лет. Все это время Раминг, Азгилдон и Гарнавэл созывали людей со всего мира, чтобы пополнить ряды Армии Света. Время от времени Силы Тьмы дают о себе знать, покушаясь на молодых кандидатов, которые едва начали пробуждать в себе скрытые способности. Темные маги нападают на странников, которые отправляются за такими, как ты, и захватывают в плен, переманивая на свою сторону. Вот почему было необходимо, чтобы ты принял решение незамедлительно. Никто не знает, сколько времени уйдет на то, чтобы Силы Тьмы успели тебя обнаружить.

— Так или иначе, — продолжил Краер, — природа твоего происхождения пока нам не ясна. Но так же, как и с другими, в ходе обучения твоя душа рано или поздно явит свою истинную сущность, и тогда ты сможешь получить ответы на все вопросы. А сейчас…

Врата распахнулись. Снаружи стоял странник.

— Следуй за проводником, он познакомит тебя с твоими наставниками.

— Ну как все прошло? — спросил тот у Мэндла.

— Мне просто не верится, что все это происходит на самом деле! — с восторгом отметил юноша, чуть ли не подпрыгивая на месте.

Проводник улыбнулся.

— Нам предстоит еще пара встреч.

Резким рывком драгий взмыл в воздух и понесся обратно на площадь. Мэндл сразу заметил то, чего нельзя увидеть стоя внизу, — огромный узор из невообразимых геометрических фигур простирался по всей поверхности нижнего этажа, постоянно изменяя цвета с одного на другой. Сердце вновь затрепетало от радости. Зрелище было и без того изумительным, и Мэндлу начинало казаться, что здесь все чересчур красиво. Но сразу за этим предположением последовала мысль: «Разве может красота навредить?»

Путники приближались к огромной дыре в стене высотой в пять этажей. В непрерывном потоке туда-обратно вылетали и влетали другие всадники. Драгий последовал вслед за остальными. Темную атмосферу ониксового тоннеля разбавляло сияние драгоценных камней, которые непрерывно меняли позиции, каждый раз формируя новые узоры. По пути юноша видел множество платформ и ответвлений, куда направлялись другие наездники. Все платформы имели уникальную раскраску, так же как одеяния жителей города. В полете юноша подумал, что с тех пор, как он сюда попал, все внутри будто встало на свои места, и лицо невольно сияло от радости. Лишь мысли о родителях врывались в его разум, но так же быстро исчезали.

Драгий приземлился на небольшую площадку, украшенную лазурными кристаллами. Странник помог Мэндлу слезть.

— За этими воротами тебя ожидает один из самых старых и выдающихся волшебников нашего города, — таинственным голосом произнес проводник, — он встречает новоприбывших и помогает им раскрыть свою истинную сущность.

Мэндл кивком поблагодарил странника и направился в сторону зала.

— Постой-ка, — вдруг сообразил юноша. — Я ведь даже не знаю, как тебя зовут!

Но оглянувшись, он обнаружил, что незнакомец исчез.

Врата закрылись вслед за Мэндлом. Свет был приглушен. Высота лазурного зала поражала не меньше всего остального. Огромные колонны, похожие на деревья, по обеим сторонам возвышались почти до самого потолка, где упирались в высеченные из алмазов облака. На противоположной стороне виднелся маленький фонтан внутри арки в форме идеального полукруга, находившейся в стене из драгоценных камней. Сверху арку накрывал белоснежный купол. Мэндл шел по направлению к сияющему фонтану. Шаги эхом отзывались по всему залу. В душе по-прежнему царил блаженный покой.

Подойдя поближе, юноша услышал едва уловимый шум воды. На дне фонтана лежал прозрачный кристалл. Мэндл посмотрел в отражение. Его золотистые глаза сияли как никогда раньше. Внезапный шум прервал размышления гостя. Юноша не спешил оборачиваться. Он слушал, как кто-то медленно ходил по залу.

«Наверное, это волшебник…»

Шаги становились все громче. Этот кто-то приближался. И когда он был уже совсем близко, шум прекратился. Мэндл обернулся и вышел из арки. Зал был пуст. Юноша медленно осмотрелся по сторонам и прислушался к тишине. Ничего.

— Вы здесь?

Ответа не последовало. Внезапная вспышка света заставила Мэндла обернуться. В воздухе над фонтаном кружил сияющий кристалл.

«Он что, играет со мной?» — пронеслась в голове задорная мысль.

Юноша прильнул к фонтану. Но ничего не происходило. Он снова оглянулся. В зале по-прежнему было пусто. Мэндл продолжал смотреть на кристалл и заметил, как что-то промелькнуло на его поверхности — какой-то образ. Все с тем же ребяческим любопытством юноша направился к драгоценному камню, пытаясь рассмотреть изображение как можно лучше.

Он продолжал приближаться, пока его не ослепила очередная вспышка света. Мэндл отпрянул. В центре груди что-то зашевелилось. Сердце забилось сильнее. Но не от тревоги или волнения, а как будто кто-то пульсировал им изнутри. Он распахнул рубаху и увидел легкое сияние, исходившее из-под кожи в области груди. Появилось чувство нарастающей теплоты. Сияние усиливалось, а тепло превращалось в жар. По телу побежали капли пота. Мэндл огляделся по сторонам, но в зале по-прежнему было пусто. Сердцебиение начало учащаться. И не успело волнение охватить разум юноши, как он почувствовал слабость и повалился на землю. Сознание окутал туман.