Секс-раскопки в Египте

Алекс Стар (2024)

Отправляясь на летнюю практику на раскопки нового храма в Египет, я не думала, что попаду одновременно в "Мумию" и "Роман с камнем". Я всегда думала только об учёбе и египтологии, но мой научный руководитель Богдан Донцов гремучая смесь Индианы Джонса и Майкла Дугласа в одном лице… И меня буквально пожирает жар его тела, жар его глаз, и жар пустыни вокруг нас… "Со мной никогда такого не было, и я снова словно проваливаюсь в какие-то странные воспоминания, где вот я стою у каменного алтаря, полностью обнажённая…Моя шея ноет под тяжестью множества золотых ожерелий с драгоценными камнями, я слышу смутный стук барабанов где-то вдали, пение низких мужских голосов, и из темноты появляется Он.Я не вижу его лица только обнажённый мощный торс, покрытый густой шерстью на груди и ниже…"

2

Захожу в свою палатку, скидываю рюкзак на пол и стягиваю ненавистный прилипший к телу костюм. Остаюсь в одних трусиках, но жар, исходящий от раскалённого песка, мгновенно покрывает моё обнажённое тело бисеринками пота… Кого я собиралась поразить своим видом? Вот идиотка!

Встаю на колени перед своим рюкзаком и достаю шорты и футболку.

Вдруг на меня веет каким-то слабым ветерком. Лёгким, как шёпот сфинкса.

Откуда он здесь?

Мне кажется, точнее, я уверена, что кто-то смотрит на меня. Я буквально ощущаю кожей прожигающий меня насквозь взгляд.

Порывисто оборачиваюсь, мне кажется, кто-то здесь есть.

Лёгкий полог палатки колышется от сквозняка.

Я вскакиваю на ноги и только вижу чёрный силуэт в длинном халате, удаляющийся прочь в пески.

Я наконец-то переодеваюсь в нормальную рабочую одежду. Теперь я могу спокойно приступать к работе. Я ведь всю жизнь мечтала о таких раскопках.

Выхожу из палатки и иду в сторону участка, покрытого лесом колышков в натянутыми между ними верёвками: так археологи размечают участки, на которых ведутся работы.

— Ну что, вы уже, так скоро? — поднимает вверх одну свою красиво изогнутую бровь Богдан, и я снова начиню вся трепетать от его взгляда.

Так, мне надо собраться. Я всё-таки приехала на серьёзную научную практику, и я не позволю каким-то там своим чувствам и эмоциям взять верх надо мной.

— Да, я уже готова приступить к работе, — с готовностью отвечаю я.

Чуть ли не вытянувшись по струнке, и понимаю, что наверняка очень глупо выгляжу со стороны.

Оглядываюсь: нас окружают местные арабы, которые, совершенно не скрывая этого, с удовольствием рассматривают мою фигуру: длинные худые ноги в коротких шортиках, грудь, которая отчётливо прорисовывается под тонким хлопком футболки, и мою попку, я даже не питаю по этому поводу никаких иллюзий.

Но я для них прежде всего — археолог, а не женщина. Так же как они для меня — подсобные рабочие.

Видимо, заметив такой повышенный интерес к моей персоне, Богдан что-то отрывисто говорит на арабском, и все снова возвращаются к работе.

— Мы уже раскопали огромную территорию, — объясняет он мне, — и не думаю, что здесь может быть что-то грандиозное. По правде говоря, я уже потерял надежду найти здесь что-то достаточно значимое. Мы видим, что здесь был какой-то небольшой храм, уже совершенно разрушенный временем, и единственное, на что я надеюсь, так это найти какие-то древние артефакты. Орудия труда, глиняную посуду, понимаете? — пронзает он меня взглядом своих бирюзовых глаз. — Это уже будет достаточно, чтобы оправдать средства, выделенные на экспедицию, — хмуро добавляет он.

Но я понимаю, что нет. Недостаточно.

Я докажу, что я настоящий учёный, а не какая-то там белоручка.

Я прохожусь вокруг всей огромной перекопанной территории, размышляя, где бы я стала сама искать, если бы была руководителем экспедиции.

И вижу вдалеке небольшой камень. Подхожу к нему, внимательно осматриваю со всех сторон: он такой гладкий и блестящий, как будто его обтёсывали вручную.

Я встаю на колени и начинаю подкапывать со всех сторон, и понимаю, что он очень глубоко вошёл в землю. Но я не останавливаюсь.

Солнце нещадно палит на меня сверху, но я вдруг отчётливо снова слышу этот стук барабанов, как будто он доносится откуда-то из-под земли, прямо из-под камня.

Я начинаю рыть ещё сильнее, чуть ли не сдирая в кровь кожу на руках, такое чувство, что я нахожусь в странном трансе, как будто кто-то или что-то зовёт меня прямо из-под земли…

Вот я снова понимаю, что я стою без одежды где-то у алтаря, и золотые ожерелья на моей шее жгут до боли моё тело, словно они раскалились от жара горящих вокруг факелов…

Вот кто-то большой и сильный склоняется надо мной: я не вижу лица, только свет огня, который ослепляет меня, он проводит своей шершавой ладонью по моему полностью обнажённому телу и его рука заползает мне между ног.

Уверенно раздвигает их.

Я хочу пошевелиться, что-то сказать, но не могу произнести и слова.

Этот кто-то большой и властный что-то шепчет мне на незнакомом языке, наваливается на меня. Раздвигая мои бёдра своим телом.

Я чувствую его горячий член у себя между ног, и тут до меня словно из другого мира долетают крики:

— Лиана, с вами всё в порядке? Лиана, очнитесь!

Моё тело освобождается, и я иду на этот знакомый голос, словно зовущий меня за собой…

— Лиана, очнись! — доносится до меня всё чётче и ближе, я вижу свет в конце чернильно-чёрного тоннеля, и вот я наконец-то выхожу на свет.

Открываю глаза.

И вижу склонённое над собой такое прекрасное и мужественное лицо, которое сейчас омрачено тревогой.

— Лиана, ну слава богу! Ты очнулась! — улыбается он, и я про себя на автомате отмечаю, что он сказал мне «ты».

— Богдан, — слабо произношу я, и не узнаю свой голос.

У меня такое чувство, что я вернулась с того света.

— Что со мной? Где я? — хрипло шепчу я.

— Видимо, у тебя был солнечный удар. Нельзя сразу же в первый день так работать. Тем более на солнце, — выговаривает он мне, так низко склонившись надо мной, что я чувствую его аромат, от него веет восточными пряностями.

Опасностью и приключениями.

У меня снова кружится голова, и низ живота наполняется кипящим розовым маслом.

— А тот камень? — вспоминаю я, почему я так остервенело копала.

— Да, ты сделал это, моя девочка, — наклоняется он ко мне так близко, что я вижу цвет далёких морей в его взгляде. — Ты нашла древний храм, засыпанный песками, и тот камень — его верхушка, — произносит Богдан Донцов, и я снова чуть не теряю сознание от такого известия.