Дорога в Амбейр

Алекс Орлов, 1999

Бывший боец морского спецназа Браен Клэнси подсел на наркотики. Болезнь слишком запущена, и выхода нет, но дорогостоящее лечение неожиданно оплачивает босс местной мафии. Что он хочет за это от Клэнси? Пустяк – чтобы тот доставил по адресу диск с ценной информацией. Браен не сразу понимает, что это ловушка: он нужен мафии в качестве раба. Что теперь делать, куда бежать? Разве что на войну.

2

Многометровая глубина, на которой располагался бокс с регенерационной аппаратурой, защищала от вибраций и шума, чем создавала практически идеальные условия для восстановительных процессов и приживления трансплантированных тканей.

Среди приглушенного света специальных рассеивающих светильников, словно призраки, плавно передвигались сотрудники клиники Лаваля.

Вдоль длинных коридоров восстановительного бокса стояли емкости из прозрачного пластика, где плавали тела пациентов. Они находились в специальном питательном растворе, своим составом имитирующем кровь.

Дозаторы, расположенные в этом же аквариуме, следили за концентрацией составляющих этого бульона и по мере необходимости добавляли в него требуемые компоненты. Не переставая жужжали миниатюрные насосы, перегонявшие раствор через фильтры и кислородные мембраны.

Возле одного из аквариумов стояли двое сотрудников клиники в легких изоляционных скафандрах.

Некоторое время они молча наблюдали за пациентом, который выглядел как жертва маньяка-потрошителя.

Печень, селезенка, почки и все остальные органы, удерживаемые только сетью кровеносных сосудов, плавали в растворе совершенно самостоятельно.

— Ну, Гейтс, — заговорил один из наблюдавших, — что вы думаете по поводу этого… э… Браена Клэнси? — прочитал он на табличке.

— Тяжелый случай, сэр. Трехмесячное введение токсикорефлектативных веществ превратили этого пациента в живой труп. Не умер он только благодаря ранее вживленному нейроканалу асомеры.

— Опять клиент подпольного кабинета? — поинтересовался доктор Лаваль, а это был именно он.

— Нет, сэр. На этот раз все законно. Военная программа «Хамелеон».

— Он военнослужащий?

— Бывший. Нам удалось найти его медицинскую карту в банке Военно-медицинского управления. Он был уволен из спецподразделения «Барракуда» как не прошедший медкомиссию. Получил полное пенсионное содержание, но…

— Проблемы с криминальной полицией?

— Да, сэр…

— Это не наше дело, Гейтс. Его родственник заплатил за лечение, и мы будем его лечить. А полиции платят за его поимку, вот пусть она его и ловит. Будет совсем скверно, если мы начнем помогать полиции ловить преступников, а она нам — лечить наших пациентов.

— Совершенно с вами согласен, сэр… — поддержал начальника Гейтс.

— Итак, каковы его шансы?

— Шансы у него есть, но для этого необходимо, во-первых, удалить имплантированный нейроканал, а во-вторых, восстановить печень. У него поражение тридцати восьми процентов без возможности регенерации. Можно, я полагаю, сделать восстановительное самозамещение…

— Это исключено, у его родственников нет таких денег. Проведем обычную подшивку из тканей свиньи Штейнера, а потом отправьте его на психокоррекцию. Это все, что мы можем для него сделать.

Спустя три недели после этого разговора Браен Клэнси в сопровождении санитара вошел в просторный кабинет, выходящий окнами на залитую светом зеленую лужайку.

— Присаживайтесь, мистер Клэнси, — предложил вышедший ему навстречу человек. — А вы можете идти, — сказал он санитару.

Браен сел в предложенное кресло и тупо уставился в стену перед собой. Хозяин кабинета занял кресло напротив пациента и с минуту наблюдал его состояние.

— Моя фамилия Буре, мистер Клэнси, я ваш психотерапевт… Доктор Гейтс сказал мне, что у вас проблемы психического плана. Вы сами признаете это?

Браен с трудом оторвал взгляд от стены и перевел его на говорящего.

— Если доктор сказал, наверное, так оно и есть… — проговорил он с совершенно безжизненной интонацией.

— Как чувствуете себя, мистер Клэнси, ничего не болит, ведь вам провели несколько операций?

— Благодарю вас… Как будто ничего не болит…

— Хорошо… А как насчет наркотиков? Нет ли у вас желания принять какие-нибудь препараты?

— Нет, доктор… У меня нет никаких желаний…

— Это, конечно, не очень хорошо, мистер Клэнси, но я думаю, что сумею вам помочь. Пожалуйста, пересядьте вот в это кресло, за ширму, и мы начнем первый сеанс…