Катастрофа в две полоски

Алекс Коваль, 2023

Могла ли моя спокойная жизнь резко перевернуться с ног на голову? Определённо, да!И во всем виновата одна фантастическая ночь в обществе незнакомца, который полтора месяца спустя оказался моим новым боссом.Шутка? Куда там! И все бы ничего, но как же без вишенки на торте?Буквально спустя пару дней после назначения на новую должность, тест на беременность показал предательские две полоски…

Глава 14. Лера и Мирон

Лера

— Нет, нет и нет! — топнула я ногой.

— Лера!

— Валерия, ну, что вы упрямитесь?!

Дело было десять минут спустя после встречи с “фотографом от Бога” в коридоре у лифтов.

Я, спрятавшись за массивный рабочий стол своего нового кабинета, куда из коридора бежала быстро-быстро, сматываясь от преследователей с “идей-фикс”, стояла и отбивалась, как могла, от увещеваний троих мужчин.

Ну, ладно, двоих!

Костя смотрел на воодушевленных общей идеей Мишу и Стаса, скептически выгнув бровь. И явно их общего ликования не разделял. И это еще Мирон не приехал! Думаю, узнай он, что эти два брата-акробата задумали, вообще разорвал бы в клочья со злости. Ну, где я, а где модели?!

— Вы практически копия модели, сделка с которой сорвалась! — уговаривал Стас. Он, кстати, креативный директор на фирме Мирона. И появился здесь в качестве тяжелой артиллерии в поддержку Михаила.

— Я сказала, что я не хочу в этом участвовать.

— Да почему? — разводил руками горе-фотограф. — Ты видела свое фактурное лицо? А руки? Да они созданы, чтобы их фоткать на обложку каталога! Я уже представляю, как потрясающе в кадре будут смотреться кольца из новой коллекции на этих изящных пальчиках!

— Я не буду сниматься для журнала!

— Так это не только для журнала.

— Тем более не хочу сверкать своим лицом на баннере, на каждой второй остановке города!

— Грех прятать такое шикарное лицо.

— Лицо мое, что хочу, то с ним и делаю! — упрямо сложила я руки на груди, прямо встречая взгляд разочарованного Миши.

— Замечу, что я тоже считаю это провальной идеей, — вступил наконец-то в спор молчавший до этого Костя. — Мир не одобрит.

— Ну, у Мирона не так много вариантов, — фыркнул совершенно по-девчачьи Станислав. — Ты видел моделей, портфолио которых у нас? Косые, кривые, страшные и совершенно не вписывающиеся в концепцию нашей рекламной компании.

— Значит, надо менять рекламную компанию!

— За пару дней? У нас презентация на носу! Ты финансовый директор и лучше любого из нас знаешь, в какую это встанет “копеечку”.

— Значит, ищем модель, которая впишется.

— Так нашли уже! — выдает Михаил, снова щелкая фотоаппаратом, который притащил с собой сразу же, как только начиналась вся эта заварушка. Уж зачем? Не знаю. Наверное, хотел сделать пару “пробных” кадров и убедить меня, что я дамочка фотогеничная. И это да!

Но!

Было много “но”. Во главе которых маршировало “мне на фиг такой популярности не нужно”!

— И все равно взять в качестве главного лица коллекции Валерию — не самая лучшая идея. Она не профи, без обид, — добавляет Костя, поворачиваясь ко мне.

Я начинаю активно, как китайский болванчик, кивать.

— Я вообще-вообще не профи!

— Много ума не надо, стоять и улыбаться. Я тебя всему научу, — не сдавался Миша. Отчаянный, однако, парень. Симпатичный, но упрямый, как баран!

— Да вы понимаете, что Троицкий, даже если вы сделаете эти кадры, не пропустит их? Он попросту не одобрит, зарубит вам эту “компанию”, и мы поимеем только потерянный съемочный день и деньги, потраченные на аренду студии. Ах да, еще потрепанные нервы и знатный пинок под зад за свою инициативность! — кажется, Костя начинал закипать.

–Да он, когда увидит ее на готовых фотографиях, нам еще “спасибо” скажет! Ну, вот смотри, — подлетел ко мне Стас, прикладывая к лицу какую-то бумажку.

Я пытаюсь пятиться, но меня уверенно хватают за локоть, останавливая.

— Ну, идеально же!

Краем глаза я понимаю, что это “бумажка” — фотография. Видать, снимок из портфолио той самой модели, которая у них “сорвалась”.

Ну да, есть у нас что-то неуловимо схожее. Форма лица, пухлые губы и темные волосы. Но не настолько уж я ее клон, чтобы так убиваться, доказывая, что именно я им и нужна! Да сейчас куда не плюнь, каждая вторая похожа на эту дамочку.

— Стас…

— Костя! Ну что ты упрямишься?

— Троицкий будет в бешенстве.

— Мы Троицкому спасаем пару дней простоя и пару сотен тысяч, которые он потеряет, пока будет искать новую модель. А тут вот она, конфетка!

— Э-э-эй! — возмущенно выдала я. — Вообще то я сказала — нет, о чем вообще может быть речь?

— Мы ее накрасим, — словно не слышит меня этот самоуверенный Стас, — приоденем, хотя я думаю, даже ее красное платье смотрелось бы в кадре просто огненно! Да, Мих?

— Именно!

— Позы покажем, в кадр поставим, все условия создадим. Конкуренты потом слюни будут пускать на наши каталоги и локти кусать, не понимая, где мы раздобыли такой фактурный вариант с личиком молодой прекрасной богини.

М-м-м, богиня? А вот это уже прия-я-ятно, это уже как мед в уши и патока на сердце. Греет.

Так, стоп, Совина!

Не растекаться счастливой лужицей!

Какие на фиг фото?! Какой к черту каталог?!

— Я отк…

— Думаешь, надо попробовать? — перебивает меня Костя, с сомнением разглядывая мое лицо. Будто первые раз видит. Будто это не с ним мы почти час проторчали в ресторане.

Подождите, он что, сейчас сказал “надо попробовать”?

В смысле, попробовать?!

Неужели мой единственный человек из группы поддержки сдался?

Наверное, пора снова падать в обморок. Вот только прокатит ли такая “фишка” второй раз?

Объективно оценив ситуацию и представив себе эту картинку, понимаю, что нет. Не прокатит и даже, более того, будет выглядеть глупо и до ужаса абсурдно.

Поэтому набираю в легкие побольше воздуха и, чуть повысив голос, выдаю:

— Я думаю, что вы забыли спросить мое мнение! — шипя сквозь зубы, скидываю со своего локтя загребущую руку Стаса и отступаю. — Я сюда устроилась личной помощницей Мирона Александровича, но никак не моделью. Ты… вы же сами сказали, что я не профи, у меня не то что нет образования модели, даже и намека на него нет! Какое тут может быть «попробовать»?

— Лера, — примирительно поднимает руки Костя, — я тоже, как ты заметила, считаю это странной и вообще идеей завиральной.

— Но?

— Но ты могла бы нам очень сильно помочь. У нас реально патовая ситуация. Через неделю, в следующую пятницу, презентация новой коллекции, и она совмещена с благотворительным вечером у фонда, с которым Мирон уже много лет сотрудничает. С продажи этих изделий мы могли бы заработать хорошие деньги и большую часть из них отправить в этот самый фонд.

Блин, ну, нет же, это запрещенный прием — давить на жалость! С нами женщинами, хрупкими, сочувствующими и нежными созданиями, так нельзя! Мы сразу же отметаем все законы логики и здравого смысла и бросаемся очертя голову в омут под названием “жалость”.

Черт!

— Это жестоко! — выдала я пыхтя.

— Что именно?

— Так ты согласна?

Выдали одновременно Костя и Миша, думаю, кому какая фраза принадлежит понятно и без лишних слов. Первый в удивленно заломил бровь, а второй чуть ли не скакал от радости. Вот что значит: человека хлебом не корми, дай поработать.

— Мирон меня уволит за это! Еще и с позором в первую же рабочую неделю!

— Не уволит, — по-свойски приобнял меня за плечи Костя.

— Если что, я скажу, что вы трое меня заставили! — пригрозила я пальчиком каждому из улыбающихся мужчин, — всех троих сдам с потрохами и для убедительности еще с три короба навру, чтобы вам жизнь медом не казалась!

— Идет! — синхронно кивнула “могучая кучка”, пожимая друг другу руки. Как будто не на смертный приговор от генерального только что подписались, а выгодную сделку провернули.

Почему-то внутри зашевелилось сразу два ощущения: первое — я, похоже, влилась в коллектив, второе — что-то где-то меня дурят.

Мирон

После встречи в ресторане с Рябовым, на которую я чудом не опоздал и где мы наконец-то, спустя неделю мытарств, пришли к определенной договоренности, я помчал на объект. В салон, внутреннюю отделку которого мы уже месяц не можем закончить.

И благодаря не задавшемуся с самого утра рабочему дню, нагоняй руководитель фирмы подрядчика, срывающей нам сроки, получил более чем хороший. Лютовал и зверствовал я так, что даже не припомню, когда в своей жизни последний раз я настолько запредельно повышал голос и выходил из себя. Тем более при подчиненных или коллегах.

Мужику просто не повезло. Он попал под горячую руку.

Но зато я оказался в выигрыше, потому что этот ушлый хрен пообещал вернуться и выполнить все запланированные работы в кратчайшие сроки.

Я был доволен. А еще выпустил пар, который во мне накопился за это адское утречко.

Еще и Совина, что б ее…

Она упорно не желала выходить у меня из головы!

Мой мозг мыслями о девушке третировал меня все эти часы, что меня не было в офисе. Подкидывал картинки с Лерой, все еще валяющейся в своем соблазнительном красном платье в отключке у меня в кабинете, так что в итоге я накрутил себя до того сильно, что летел обратно на работу, как сумасшедший, подгоняя водителя.

Но там все оказалось более чем хорошо.

Даже подозрительно хорошо, я бы сказал.

Стоило мне только зайти в приемную, как навстречу из кабинета моей личной помощницы вытащила свои задницы небезызвестная на фирме тройка “Костя-Миша и Стас”. Те еще баламуты-затейники. Это как сбывшаяся школьная шайка хулиганов: поодиночке — безобидные создания, а все вместе — туши свет. И, судя по улыбкам, эти мартовские коты что-то задумали. А если учесть, что при виде меня все трое вытянулись по струнке, это “что-то” мне еще и не понравится.

Да и вообще, я в бешенстве от того, что они ошиваются рядом с моей Валерией!

— О, Мир, ты уже вернулся? — включает беззаботного весельчака Костян, — как встреча прошла? Контракт наш?

— Прекрасно прошла, — прячу руки в карманы брюк, перекидывая свой взгляд с одного на второго, задерживая его на третьем. Мишане нашем. Который стоит со своим любимым “фоторужьем” в руках, с улыбкой от уха до уха, что-то там рассматривая.

Заметив, что я пялюсь на камеру, он ее тут же прячет за спину.

— Ничего рассказать мне не хотите? — выдаю грозно, сведя брови на переносице. Ой, не нравится мне этот их настрой.

— Например?

— Например, что у нас с моделью?

— Моделью? — бледнеет Стас, — какой моделью? Нет никакой модели.

— Вот именно! — рычу, чуть ослабляя галстук. — Почему вы трое ошиваетесь в кабинете моей помощницы, когда должны мне искать модель, которой у нас нет?

Повисла пауза. После которой, мне показалось или эти трое дружно выдохнули, переглянувшись? Я прямо слышал этот тяжелый свист и следом за ним нервный, рваный смешок Михаила.

— А, ты про это, — отмахнулся с улыбкой мой креативный директор.

Ну, естественно, твою мать, про это! Что происходит? Почему внутри зреет чувство, что меня водят за нос.

— Так мы как раз это, — пожал плечами Костя, покачиваясь с пятки на носок, — кабинет Валерии твоей показали и пошли. Искать. Модель. Ну, ту, что…

— Я понял, Костян. Через час загляни ко мне, нужно утвердить смету на предстоящий банкет. И обсудить бюджет на ближайший месяц. Кое-где придется урезать расходы. И да, Стас, Миша, я все-таки надеюсь, что к понедельнику вы решите вопрос с каталогом. До выходных уже не успеем, перенесем съемку, но на следующей неделе пора запускать в производство рекламу и брошюры. А у нас там конь не валялся.

— Поваляется, — хохотнул Стас. — То есть, решим, Мир, — подобрался под моим взглядом креативный директор. — Не переживай.

От его “не переживай” переживать захотелось еще сильнее.

Но я промолчал. Будем считать, что проглотил “выпад” тройки своих помощников, прекрасно осознавая, что потом мне это попустительство аукнется. Остается только гадать, где и как.

Я мотнул головой, показывая, что вся троица может удалиться, и подошел к Анжеле, которая с немым испугом за всей этой картиной наблюдала.

Водрузил папку с документами на стойку, понаблюдав, как секретарь вздрогнула.

Да что за фигня-то сегодня происходит? Я что, зверь какой-то? То охи, то вздохи, одна вон в обморок падает, другая дрожит, как осиновый лист.

— Документы отдашь на подпись, а мне потом принесешь их копии. И что у нас с Совиной? Ты ей объяснила, что к чему и что входит в ее обязанности?

— Хорошо, сделаю. А Валерия… все в порядке, девушка пришла в себя. Но объясняла ей не я. Константин Сергеевич. Он же показал Валерии Никитичне кабинет и познакомил с ребятами из отдела рекламы.

— Надо же, какой у нас отзывчивый Константин Сергеевич, — ухмыльнулся я, мысленно поставив себе “пометку” обозначить другу территорию, дальше которой заходить ему нельзя. Вероятней всего, он уже начал подбивать к Лере клинья.

Не позволю!

Мне романы на работе не нужны. Совина — моя помощница. И точка.

Лера

Мирон появился в кабинете практически сразу, как вышли его коллеги, подбившие меня на авантюру.

Встретиться мы договорились прямо сегодня после работы. На студии, адрес которой Костя скинет мне по СМС.

Я и модель? Три ха-ха!

Нет, конечно, Сонька мне говорила, что я круто выхожу на любых фотках, даже у криворуких и косоглазых фотографов, а Миша-то профи из всех профи. Но! Все равно это не повод светить своим фейсом в рекламе.

Да и я уверена, что “мальчики” поиграются, поймут, что со мной как с моделью каши не сваришь и отпустят бедную Совину домой. Набираться сил перед новым днем на “поле боя”. Так что…

Дверь закрылась, я вздохнула.

У-у-ух!

Что ж, утро первого рабочего дня отмотала.

Блин, прям как срок.

И вот интересно, это плохо или хорошо, что я не чувствую особого дискомфорта, находясь на фирме Троицкого? Так ведь можно и привыкнуть. Особенно в такой обстановке.

Я с любопытством оглядела доставшуюся мне по должности светлую, уютную комнатушку. Кремовые стены, аккуратный, цвета молочного дуба рабочий стол и мягкое и супер-комфортное кожаное кресло с высокой спинкой. В самом углу примостился небольшой диванчик, чуть меньше, чем в кабинете Мирона, а на стене висят ненавязчивые картины.

Но самой крутой фишкой было большое окно в пол с потрясающим видом на город. И… еще одно окно. Смежное. С кабинетом Мирона.

М-да.

Весьма необычное дизайнерское решение. И хоть оно, конечно, закрывалось и с той и с этой стороны рулонными шторами, но это все равно не убирало ощущение, будто ты у своего начальства под неумолимым и постоянным надзором. Сидишь “как на ладони” и в прямом и в переносном смысле.

Возмутиться я не успела, потому что за спиной открылась дверь. Да так резко и неожиданно, что я аж подскочила на месте и обернулась, чисто машинально вздрогнув, поймав взгляд темно-синих глаз начальства.

Нет, все же мне никак нельзя смотреть в глаза Троицкому. Я моментально тупею и теряюсь. Начинаю тонуть в их потрясающей синеве.

Мирон же улыбнулся одним уголком губ и поднял руки:

— Я безобиден. Больше в обморок, надеюсь, падать не будешь? Привет, Валерия.

Судя по тону, настроен он вполне миролюбиво.

В утренней круговерти я совершенно забыла, что в холле Троицкий был похож на разъяренного бизона и я была уверена, будто это мой первый и последний день на его фирме.

Сейчас вспомнила.

Кровь отлила от лица, но я выдержала осознание стойко.

Тем более, судя по взгляду моего начальника, увольнять меня он все-таки не собирается.

— Доброе утро.

— Уже скорее, день, — ухмыльнулся Троицкий, проходя в кабинет, который моментально стал тесным, словно всего его пространство “украл” широкоплечий мужчина. И вообще рядом с ним аура неумолимо меняется. Дышать становится трудно, но совсем не от страха. А от чего, даже думать не хочу! Теперь мы в отношениях начальник и подчиненная, и надо бы выкинуть из головы нашу “первую встречу” и “ночь знакомства”.

Вот блин, я кажется, снова покраснела!

— Как себя чувствуешь? Готова к работе?

— Вполне, — выходит не слово, а писклявый хрип. — Кхм… прошу прощения за утренний инцидент. Нервы.

— Ты умудрилась меня здорово напугать, Лер-р-ра. В первый рабочий день мои личные помощницы еще сознание не теряли.

— А в какой теряли? — выпалила, не успев прикусить язык. — То есть, — поспешила тут же исправить свою оплошность, — с таким объемом работы, тебе… вам нужен робот в ассистенты.

— С роботами не поболтаешь, пока едешь на очередную встречу.

— Поболтать можно с самими собой. Умный собеседник — лучший собеседник.

— Это скучно, — сморщился Мирон, который вообще-то для меня Александрович, но которого мое сознание упорно не желало так называть.

— Да и, знаешь… — продолжил мужчина.

Шаг, и он оказался запредельно близко ко мне. Совершенно уничтожил безопасную дистанцию. Подушечка его указательного пальца коснулась моего подбородка, заставляя поднять взгляд глаза в глаза и затрепетать от властного, но до одури нежного прикосновения. Закипеть от горячего, почти что осязаемого взгляда мужчины, что смотрел прямо на мои губы.

Божечки-и-и, они сейчас воспламенятся!

— Лера.

— Что? — дыхание перехватило, внутри все моментально скрутилось в тугой жгут. Мне кажется, если я и могла бы грохнуться без сознания, то вот сейчас. В этот момент близости, от которой в воздухе искрит. Меня уже и так шатает, а Троицкий еще, словно играючи, тянет уголок своих чувственных и сладких губ и наклоняется ближе ко мне.

Еще.

И еще чуть-чуть ближе.

Сокращает расстояние между нашими губами до миллиметров. Смешивает наше горячее дыхание и крепче обхватывает своими длинными пальцами мой подбородок. Чтобы не вырвалась, не сбежала. Да и, честно говоря, не хочется. Как бы неправильно это не звучало.

Мне кажется, уже вот-вот, и я смогу ощутить вкус его губ на своих губах, но…

Мирон резко замирает.

Я готова поклясться, что ему это дается с трудом! Но он останавливается и непривычно низким, хриплым голосом говорит:

— Роботы не умеют так мило улыбаться, как ты, Лера, — отстраняется.

Я растерялась. Меня только что чуть страстно не поцеловали, прижав к стене! Я уже была готова! Я уже мысленно ответила на все его ласки, а он…

Я нахмурилась.

Подождите, это сейчас что было? Комплимент? Троицкий со мной заигрывает?

Или…

— Ты снова издеваешься, да? — сощурилась я, и таки-да!

Оказалась права. Потому что негодяй расхохотался. Низко. Властно и шикарно, что вибрацией по телу прошла волна возбуждения.

Черт-черт-черт!

— Прости, но ты очень мило выглядишь, когда теряешься.

— Это игра против правил! — выпалила я, злая и неудовлетворенная. Вот ни капельки!

— Нам надо расставить все точки над и! — топнула ногой, упирая руки в бока.

Все, надоели эти игры и хороводы. Пора поговорить по-взрослому.

Мирон

— И какие же?

— Что?

— Точки, — спрашиваю, присаживаясь на край рабочего стола Совиной, и складываю руки на груди, практически собезьяничив жест самой Леры, которая пыхтит как паровозик. Маленький такой, с красными щеками и горящими глазами. Того и гляди пар из ушей повалит.

Смешная.

Обломал.

Я нас обоих облома. Но это неправильно — обжиматься на работе еще и с личной помощницей! Я ярый противник неуставных отношений. Хотя признаю, уже и сам себя ненавижу за то, что остановился. Удержался в последний момент, переводя все в нелепую шутку.

Конец ознакомительного фрагмента.