Катастрофа в две полоски

Алекс Коваль, 2023

Могла ли моя спокойная жизнь резко перевернуться с ног на голову? Определённо, да!И во всем виновата одна фантастическая ночь в обществе незнакомца, который полтора месяца спустя оказался моим новым боссом.Шутка? Куда там! И все бы ничего, но как же без вишенки на торте?Буквально спустя пару дней после назначения на новую должность, тест на беременность показал предательские две полоски…

Глава 11. Мирон и Лера

Мирон

Лера надулась. Прожгла дыру в моей голове своим взглядом и, не сказав даже скупое “пока”, хотя я вообще-то надеялся на “до завтра”, ушла.

Хлопнула за собой дверью, скрываясь в моей черной футболке, явно не сильно обрадовавшись, что ее только что приняли на работу.

Уф, горяча!

Как я не расплылся рядом с ней позорной лужицей, не представляю. Но мозги поплыли точно, потому что только сейчас до меня доходит: какого я вообще творю?

Я не смешиваю личную жизнь и рабочие отношения. Никогда. Это табу. Запрет. Гребаный пунктик. Но тут же я не устоял. Да и как тут вообще можно оставаться спокойным, холодным и расчетливым? А самое, твою мать, смешное, что я ведь даже в глаза не видел ее резюме, и знать не знаю, какое у девчонки образование.

А лет-то ей сколько?

Да уж, Мирон Александрович, тебя не узнать.

Лера сбежала, а я развалился в рабочем кресле и еще с добрых полчаса откровенно тупил, глядя в стену. Запоздало пытался проанализировать, чем сегодняшнее “собеседование” мне грозит, и как скоро мне придется, наступив на горло собственному восставшему при виде Валерии “достоинству”, и ее уволить. Сколько она продержится в роли моей личной помощницы? День, два, неделю?

Хотя, может, зря я так, судя по всему, девушка совсем не глупа и “удар держать” умеет.

Скорее, нужно делать ставки на меня. Сколько рядом с ее идеальной попой-орехом и сногсшибательной фигуркой я продержусь, играя роль ледышки?

В штанах до сих пор пожар, и это ни в какие ворота!

Я хочу ее. Наверное, объективно, через пару дней работы, как только малышка где-нибудь накосячит, это пройдет. Но пока же…

— Мирон Александрович? — деликатно стучит и заглядывает в кабинет Анжела. — Ваш кофе.

— Оставь на столе, — бросаю, занимая сидячее положение в кресле и включая ноутбук. На повестке дня вагон встреч, и уходить “в себя” времени нет совершенно.

Секретарь проходит к столу, ставит одну чашку, а со второй происходит заминка.

— Девушка так быстро ушла, ищем личную ассистентку дальше? — сует свой нос не в свое дело Анжела. И вроде бы максимально корректно, но меня аж передергивает.

— Нет, передай отделу кадров, что на этом мои поиски закончились. Валерия начнет работу с завтрашнего дня, — выдаю ровно на одной ноте, не собираясь вести разъяснительные беседы. Прекрасно знаю, что Анжела тоже “претендовала” на в некотором роде “повышение”, но исключительно для того, чтобы подобраться ко мне поближе.

В минуты отчаяния я даже думал, что уже на крайний случай назначу ее личной помощницей. Но тут… Валерия Никитична. Почему меня так и тянет улыбаться, вспоминая этот решительно-испуганный взгляд, обращенный на меня?

Ее определенно тоже взволновала и взбудоражила в самом прямом смысле наша встреча.

Я не представляю, как мы будем работать в состоянии такого тотального напряжения, но уже предвкушаю завтрашний день.

— Как скажите, Мирон Александрович, — кивает секретарь, по тону слышу — разочарована. — Есть еще какие-то поручения?

— Есть. Мне нужно резюме Совиной.

— Что? Разве девушка пришла на собеседование без резюме?

Как бы деликатней объяснить, что ее “резюме” стало серебристое платье, черная маска и идеальное тело, как бы ужасно это не звучало.

Я ничего не отвечаю, бросаю только на работницу взгляд исподлобья, и та все прекрасно понимает и без слов.

— Прошу прощения. Сейчас принесу резюме.

Вот и отлично.

— И да, что у нас сегодня с расписанием? С кем, где и когда назначены встречи? И что стоит первоочередной задачей? — бросаю взгляд на наручные часы, прикидывая, явился ли уже на рабочее место Костян.

Анжела быстро, четко и по делу зачитывает мне мое расписание, сдает все явки и пароли и, дождавшись моего кивка, удаляется, чтобы через пару минут вернуться с резюме Совиной.

— Спасибо, ближайшие полчаса меня ни для кого нет.

— Как скажете, — улыбается девушка и, чересчур старательно покачивая бедрами, покидает мой кабинет.

Я же отодвигаю ждущие моего внимания документы на потом и наконец-то беру в руки “бумажку” с данными Леры.

Первым делом с каким-то изощренным удовольствием рассматриваю фотографию, на которой она блондинка, да еще и с каре.

Теперь понятно, почему мельком вчера просматривая ее резюме, я ее не узнал. Все-таки цвет волос и прическа кардинально меняют лицо, и я не могу про себя не отметить, что меня больше возбуждает и волнует длинноволосая брюнетка Лера, нежели вот эта вот дерзкая незнакомка.

Пробегаю глазами по строчкам. Собственно, ничего особо необычного я там не нахожу. Все, как и везде, скудно, сухо и по пунктам.

Двадцать семь лет, детей нет, мужа тоже — это хорошо. Нет, не то, чтобы я для себя интересовался… а хотя, плевать. Да, для себя.

Малышка из Сибири. Образование одиннадцать классов, закончила школу с золотой медалью, отлично, но тоже ничего из ряда вон выходящего. Зато вот вышка очень даже любопытная. Наша Валерия Никитична окончила московский вуз с красным дипломом. Факультет… та-дам!.. журналистики.

Я параноик? Нет. По крайней мере, никогда им не был. Но и в такое потрясающее стечение обстоятельств я никогда не верил.

Прекрасно знаю, что представители местной прессы от журналов до бульварных газет объявили чуть ли не охоту за мной и за моими “скелетами”, в попытке выведать легендарную “семейную тайну”, которая кажется им сенсацией. И тут я так удачно принимаю на работу красотку с красным дипломом факультета журналистики.

Подозрительно? Очень.

Но что еще интересней, последние три года из “трудовой жизни” Леры “вырваны”, будто бы она нигде не работала.

Нет, в другое любое время и с любым другим кандидатом на должность моего ассистента я бы так не парился. Здесь же — цепляет.

Я по-прежнему не думаю, что она может быть “засланным” на фирму человеком. Мне в принципе эта мысль претит. Но и лишний раз проверить не помешает, верно?

Мне шпионы на фирме не нужны. Даже такие чертовски горячие.

Я достаю мобильник и, быстро пробегая по списку контактов, нахожу человека, который в считаные часы достанет мне всю подноготную на Совину.

Лера

Побродив еще какое-то время по небольшому парку в попытке найти адекватный выход из ситуации, я понимаю, что делать нечего. Надо звонить.

Устало усевшись на лавочку, залпом допиваю для храбрости остывший эспрессо и набираю номер начальницы.

Пока жду ответа, машинально тереблю пальцами край футболки Мирона, и по телу разбегаются странно-волнующие импульсы.

От ткани идет легкий аромат хвойной свежести с легкой горчинкой, отдаленно напоминая его парфюм в вечер нашего знакомства, который, удивительно, но мой мозг до сих пор помнит.

И вот любой другой бы выставил и даже разговаривать не стал, а Мирон… Александрович, для тебя, Лера! Он все-таки приятный мужчина. Даже взгрустнулось слегка.

Эх, вот познакомились бы мы или встретились вновь при других обстоятельствах, у нас, может быть, даже сложилось чего, а так…

— Совина? — ликующий голос начальницы не заставил себя ждать.

— Элла Робертовна?

— Можешь не рассказывать, я уже знаю, что тебя взяли на стажировку. Поздравляю и надеюсь на твою продуктивную, — упор на последнем слове с неприкрытым намеком, — работу в штате Троицкого.

— Эм, да, как раз поэтому я и звоню, — начинаю неуверенно.

— Что такое? Не слышу радости в голосе. Или ты уже забыла, что мечтала о повышении, Валерия?

Мечтать-то мечтала, но против своей совести не попрешь. Как бы сильно мне этого ни хотелось.

— Я не могу работать с Мироном… Александровичем, — добавляю поспешно.

— И почему это?

— Просто не могу и все.

— Валерия! — рык был такой, что я аж подпрыгнула на месте. — Не выдумывай ерунду! Пара недель, максимум, месяц — я уверена, что этого времени тебе вполне хватит, чтобы достать мне на Троицкого годный материал. А потом хоть обратно в свою глубинку, хоть на Луну, меня не волнует!

— Но вы не понимаете, Элла Робертовна, я знаю Троицкого! — воскликнула, да тут же прикусила язык. Больно так, до металлического привкуса крови во рту.

Ну, Лера, ну, молодец!

На том конце провода тишина. Звенящая и пугающая.

Я даже успела начать молиться, чтобы случились неполадки со связью и женщина меня попросту не услышала. Ровно до того момента, пока не раздается:

— Что ты сказала? — скрипящий шепот мне в ухо. — Откуда ты можешь знать такого, как Троицкий?

Вот и что теперь делать? Лера, в свои годики пора бы уже научиться сначала думать, а потом говорить!

У-у-уй, дура, Совина!

— Рассказывай давай! — приказ Эллочки, и мне ничего не остается, только выложить все как на духу. Покаявшись в том, что “сбежала с задания”, наврала про Мирона, и кульминацией моей истории стало разоблачение личности незнакомки.

— Вот… так вот, — ставлю точку в своем монологе.

Даже думать не хочу, каким образом мне эта история аукнется! Эллочка же может по новой запустить статью, в этот раз обличая действующие лица. Но это я понимаю уже опосля.

Офигеть, конечно, я могу попасть на страницы журнала. Только вот не в качестве автора статьи, а в качестве участницы.

М-да.

Я говорила, что язык мой — враг мой?

— Элла Робертовна, вы тут? — спрашиваю, когда отсутствие ответа становится слишком невыносимым. И я ожидаю услышать что-то вроде: Лера, ты дура, или: Совина, я тебя поняла, конечно, ты не можешь шпионить за Троицким. Но слышу:

— Так это же прекрасно! — еще больше радости в тоне мегеры-редактора.

— Что… простите?

— Я говорю, прекрасно! Значит, ты уже неким образом входишь в его круг доверия.

— У нас был секс, а не задушевные беседы! — рыкнула я возмущенно, подскакивая на ноги.

— Ой, да брось! Раскрой глаза. Если бы Мирон хотел, он бы просто выставил тебя уже на подходе к его кабинету! Так что, да, Валерия, теперь ты еще больше подходишь на эту роль. Он тебя “потенциально” знает, а значит, будет меньше всего ожидать от тебя подвоха. С твоим резюме мы постарались, о том, что ты работала по специальности, никто не знает. Так что, дерзай, моя девочка.

Ну, надо же, уже и “моя девочка”, зашибись! Покаялась, называется. Лучше бы я вообще просто молча уволилась.

— Может, все-таки вы отправите к нему в помощницы ту же Светку?

— Эту малолетнюю курицу с мозгом размером со спичечный коробок?

Коробок не коробок, а вот козла Славу это не остановило!

— Нет уж, — тем временем продолжает Эллочка, — давай, вытирай сопли, Совина, и начинай работать. Подберись к Троицкому еще ближе, залезь под кожу, узнай его секреты, его слабые места, чем живет, как живет, быть может, даже с кем… живет, — опять ее фирменный тонкий намек, от которого передергивает. — И после возвращения в штат тебя однозначно ждет место моего заместителя.

— А как же…

— Без “а как же”. Все, я на тебя очень рассчитываю, не подведи меня.

— Но если…

— А если подведешь, то у меня есть не только связи, но теперь и компромат на тебя, Совина. Думаю, ты бы не очень хотела мелькать в журнале в позорной статье, которую я одним щелчком пальцев могу тебе организовать. Я права?

Лера-Лера, ты попала. Искусство вовремя заткнуться — это то, чему нас так часто учит жизнь и чем я не владею совершеннно!

Эллочка выдала еще пару “мотивационных фраз” вроде: никому ты не будешь нужна, я тебя уволю, и подумай о жизни без заработной платы, Совина, а потом, довольная собой, отключилась.

Я еще какое-то время пялилась на потухший экран, мысленно проклиная и бал-маскарад, и Троицкого, и свое начальство. Но, в конце концов, когда ты не можешь изменить ситуацию, остается только ее принять.

Ну, или на крайняк, заставить Мирона меня уволить. Самолично. А почему бы и нет? Вряд ли он будет держать в личных ассистентах вечно все забывающую, нерасторопную, недисциплинированную девушку-катастрофу. А я могу! Что-что, а дурочку включить — это запросто! Иногда мне кажется, она вообще во мне “не выключается”…

Да и если я “вылечу” с места работы, то и Эллочке мстить мне будет не за что. Пожму плечами, мол, так случилось, я не виновата.

Так что, не время раскисать. Лучшей пойду и куплю себе с горя новые туфли, а к ним обалденную сумочку!

А что?

У меня теперь целых две работы, могу себе позволить такую маленькую трату, для большой радости нашей девчачьей шмоточной души!