Могучий Мум

Алексей Яговкин

Карлик Мум мечтал стать великим героем, однако, дожив до середины жизни, так и не совершил ни одного подвига. Уже не за горами старость, и жизнь его так бы и осталась напрасной, если бы не совет его загадочного наставника: «Стань бессмертным». И вот карлик отправляется в полное опасностей путешествие, чтобы обрести верных и могущественных друзей, преломить ход страшной войны и в конце концов понять, что значит быть настоящим героем.

Глава 4. Староста Хинитар

Ручей Эт-Келе, которого они держались до сих пор, брал своё начало возле дома Сильтира. Теперь же друзья оставили его и шли через лес на северо-восток. Теснота леса не утомляла карлика, хотя в степи, на открытом пространстве, ему было бы уютнее.

А вот для Токеро лес был родным домом. После встречи с магом его не покидало хорошее настроение, и он постоянно оставлял Мума брести одного, в то время как сам убегал вперёд, рыскал по сторонам, и возвращался с рассказами о виденных им кабанах, оленях и других зверях. Все эльфы у них в Тиле, как он сказал, занимаются охотой, поэтому и его не оставлял азарт подстрелить какую-нибудь дичь. Впрочем, особого усердия он не проявлял, зато часто возвращался с полными пригоршнями первых лесных ягод. Казалось, наступающее лето увлекает его за собой, наполняя жизнью и всё дальше уводя от того вежливого робкого мальчика, который сидел позади Мума на спине Звёздочки и покорно соглашался со всеми его решениями. Теперь Токеро решал, куда им идти, когда и где останавливаться. И хотя не все решения казались карлику правильными, он не спорил, полагаясь на неизменную удачу эльфа.

Их путь через лес был долгим, но удивительно спокойным. Не раз они видели следы диких зверей: волков и медведей, разрытую кабанами землю, содранную огромными когтями кору на деревьях. Но каждый раз им удавалось избежать встречи с этими опасными животными. Токеро вскоре позабыл об осторожности, и лишь Мум старался сохранять бдительность, особенно переживая, когда беспечный эльф подолгу пропадал в лесу.

Однажды Токеро примчался из лесу и взволнованно сообщил, что их догоняет белая сильтирова лошадь. Действительно, вскоре немного в стороне от друзей неспешно пробежал единорог. Не обратив на них внимания, волшебный зверь умчался вперёд, и некоторое время мелькал среди деревьев.

Друзья поспешили следом. Им было интересно: нашёл этот единорог их специально по воле Сильтира, или маг, наконец, выпустил своих питомцев на свободу, и один из них просто бежал куда-то по своим таинственным делам. Тем не менее, время от времени то Мум, то Токеро видели его впереди и продолжали путь. Не отдыхая, они преследовали единорога всю ночь, а под утро он пропал. Как только белая грива перестала мелькать впереди, утомлённый долгой дорогой друзья упали на мох и уснули.

Половину следующего дня они проспали, а потом до вечера обшаривали лес, пытаясь найти следы чудесного животного. Всё было безуспешно, и путешественники легли спать с намерение не придавать больше значения этому случаю и продолжить наутро свой путь через лес.

На следующее утро, не успели они прошагать и пары часов, как лес закончился, и широкая горячая степь раскинулась перед их взором.

Степь была великолепна. Временами до самого горизонта Мум и Токеро не видели ни одного дерева, пригорка или ещё чего-нибудь, способного задержать взгляд, и тогда казалось, что они не идут, а стоят на месте. Небо всегда оставалось синим и чистым, солнце светило не обжигая, шумела трава, гудели и стрекотали насекомые — время остановилось.

Степь завораживала. Не хотелось ничего, кроме как молча идти вперёд. Даже Токеро перестал бегать, болтать и оглядываться в поисках добычи.

По вечерам они разводили маленький волшебный костерок — эльфу теперь хватало пары веток или пучка сухой травы, чтобы огонь горел долго — и варили кашу из взятой в дорогу крупы.

За десять дней пути через степь с ними не случилось ни одной неприятности: ни нападения диких зверей, ни болезней, ни змей, ни плохой погоды. Дважды они видели единорога — один раз он поднялся из травы совсем рядом и убежал, а на следующий день промелькнул и исчез возле самого горизонта.

Потом путешественники заметили в небе огромного орла, он кружил над ними два дня. Токеро предположил, что горы уже близко, раз появился орёл, и оказался прав — вскоре они увидели впереди белую вершину высокой горы. Если верить легендам степняков, в этих краях была только одна высокая гора — Эмон-Феа, и где-то возле её склона колдуны построили свою крепость.

В сказках говорилось, что колдуны не выносят утреннего солнца, поэтому построили своё жилище там, где огромная гора заслоняла бы их от рассвета. По вечерам Мум с Токеро обсуждали, что за страшные существа могут поджидать их в колдовской стране, и сгорали от желания поскорее испытать свои ум и отвагу в сражении с ними. Больше всего не терпелось, разумеется, Токеро, а Мум лишь напоминал ему, что реальность, скорее всего, окажется куда как менее приятной.

Однажды они увидели несколько дымков на горизонте и поняли, что приближаются к поселению. Друзья готовы были встретить здесь кого угодно: дикарей, орков, вовсе неведомый и неизвестный народ — но оказалось, в этой деревеньке живут такие же люди, как и в родной степи Мума. Разве что осели здешние жители гораздо раньше: кругом деревни зеленели поля, а каменные дома выглядели так, будто простояли тут много десятков лет.

Вечером того же дня в селение вернулись табунщики с одного из дальних пастбищ, поэтому интерес жителей к двум странникам, поначалу большой, несколько утих. Токеро даже обиделся, что им — пришельцам из далёких краёв — уделяют так мало внимания.

Возле деревни позади круга домов была вытоптанная площадка, в центре которой жители разожгли костёр, и собрались возле огня, чтобы обменяться новостями. Время от времени разговор переходил на Токеро и Мума, и тогда они рассказали о том, как эльф победил тролля, о спасённом кочевнике и других своих приключениях. Когда речь зашла о Сильтире, Мум попытался перевести разговор на колдунов.

Оказалось, колдуны вызывали у здешних жителей скорее неприязнь, но никак не страх. На родине карлика колдунов считали настоящими злодеями, которые своей тёмной магией оживляют армии протухших мертвецов, насылают проклятия и превращают светлые зелёные рощи в тёмные непроходимые чащобы. Такими были колдуны и в детских сказках, и в страшилках, которые рассказывали друг другу подростки, и в верованиях взрослых, считавших, например, что дующий с северо-востока ветер приносит болезни, ведь именно там живут колдуны.

Но тут про эти ужасы слыхом не слыхивали, хоть и случалось местным жителям принимать странников, лично видевших колдовскую башню Амартос. А однажды и от самих колдунов приезжал в деревню посланец, предложивший местным жителям их волшебное покровительство. Посланца выслушали, но от предложения отказались, заявив, что счастливо живут и без посторонней помощи. По слухам, всего несколько деревень, расположенных рядом с колдовской цитаделью, согласились на это и объединились в государство с таким же, как колдовская башня, названием — Амартос.

— Вот, кстати, — сказал седобородый погонщик, — мы ж встретились с табуном из этого их Амартоса, так я видел шурина своего. У меня жена, которая первая, из той деревни была, так он ей младший брат. Ну так и вот, мы давно с ним не виделись, ещё молодые когда были оба, а потом слух был, что умер он. А оказалось живой! Как подъехали поздороваться, так и сразу его узнал. Совсем ведь не изменился, как молодой всё ходит! Но точно он — и зовут так же, и выглядит ну точь-в-точь, а только молодой, будто вчера только виделись. А меня-то он не узнал и не вспомнил… — посетовал рассказчик.

В круге обсудили и эту новость, попеняв седобородому на плохое зрение, да старческое слабоумие. Впрочем, нашлись и такие, кто утверждал, будто на всех людей в Амартосе колдуны наложили заклятие, от которого те перестали стареть.

— А как звали шурина твоего? — спросил Мум у седобородого.

— Так Хинитар его звали.

— А деревня их — где она находится?

— Решили глянуть на диковинку-то? Верите мне, значит? Тогда вам прямо на север, к горам ближе. Деревня называется Арват, так она, в общем-то, недалеко отсюда — на лошади и за день можно добраться, если припрёт. Пешком, понятно, дольше. Вы, коль захотите там остановиться, так смело к нему — он парень добрый был, как помню, отказать не должен. А сегодня можете у меня переночевать.

Наутро Мум и Токеро попрощались со стариком и пошли на север, прямо к вырастающий из-за горизонта Эмон-Феа. Ровная степь стала куда более сухой и каменистой, и друзьям всё чаще попадались то россыпи булыжников, то глубокие овраги. Наверняка к Арвату вела и другая дорога, получше, раз уж старик говорил, что туда можно доехать на лошади. Теперь, перебираясь через завалы и заросли ивняка, Мум жалел, что не разузнал об этом, когда была возможность.

К счастью, вечером второго дня друзья увидели на берегу ручейка загородку для молодых жеребят, пустующую в это время года. Они переночевали под навесом внутри загона, а на рассвете нашли тропинку, поднимающуюся вдоль ручья, и уже к полудню вышли по ней к Арвату.

Надо ли говорить, что их встретили там с большим интересом — вид Токеро, несущего на плече свой огромный меч, не мог не привлечь внимание. Однако людей в деревне было мало, повседневные заботы не ждали, и вскоре вокруг эльфа осталась только стайка мальчишек. Они и поведали Токеро с Мумом, что большая часть мужчин — и Хинитар в их числе — отправились с лошадьми на дальние выпасы.

— Они ещё сегодня ушли, так что не повезло вам, — серьёзно покачал головой круглолицый черноглазый мальчик. — Вот пришли б пораньше, так и застали бы Хинитара. А теперь они нескоро воротятся.

— Что ж делать? — растерялся эльф.

— Мы ещё можем их догнать, — спокойно заметил Мум. — Они же табун свой не спеша погонят.

— Знамо, что не спеша, — согласился другой мальчик, похожий на первого, только выше ростом. — Куда ж им спешить?

— Эээ! — остановил его первый. — Они ж так уйдут! А ещё ни о каких приключениях не рассказали.

— Да! — попросил ещё один мальчишка. — Хоть поесть останьтесь, мы послушаем.

Мум задумался, не принять ли приглашение, но Токеро не терпелось увидеться с Хинитаром.

— Нет, мы сейчас пойдём. Если хотите, проводите нас, заодно и о приключениях вам расскажем.

— Голодные что ли пойдёте? — спросил серьёзный черноглазый мальчик. — Ладно, сейчас домой за хлебом заскочу, по дороге поедите.

— А сколько, кстати, лет Хинитару? — спросил Токеро, закончив рассказывать про волшебных единорогов Сильтира.

— А больно я знаю? — развёл руками старший из мальчишек. — Двенадцать-то есть уже.

— Да ну? А мы старика встречали, который его в молодости знал. Или это другой Хинитар?

— Да тот же, наверное, — выскочил вперёд мальчишка поменьше. — Только до пещеры ещё.

Старший нахмурился.

— Нечего про Живильную пещеру болтать, — упрекнул товарища черноглазый мальчик.

— Да они ж свои! — попытался оправдаться тот.

— А колдун не велел!

— Не ссорьтесь, — остановил их Мум. — Нельзя, так нельзя, не рассказывайте.

— Вечер скоро, — заметил Токеро. — Вам уже возвращаться наверное пора. Дальше мы не заблудимся.

Табун лошадей изрядно потоптал траву на своём пути, и ошибиться с дорогой было бы трудно. Мальчишки махнули друзьям рукой и резво побежали обратно, в свою деревню. А эльф и карлик продолжили путь, надеясь догнать табун до ночи.

На следующий день они ехали каждый на своей лошади рядом с Хинитаром и беседовали. Он действительно оказался добрым пареньком и разрешил друзьям поехать вместе с табуном. Это было странно, но Хинитара здесь слушались, хоть и было ему едва ли больше четырнадцати лет. Он же, как будто привык к этому, и вёл себя властно и уверенно.

— Похоже, ты тут в чести, — заметил Мум.

— Устал я от этого, — скривился в ответ Хинитар. — Я ведь, когда умер, кем-то вроде старосты в Арвате был. Не самым старым, конечно, но всё-таки. Вот и теперь, чуть только повзрослел, на меня все прежние дела норовят свалить.

— Когда умер? — переспросил Токеро. — Это ты насчёт Живильной пещеры что ли?

— А вы откуда про неё знаете? Вроде, колдун говорил, что будут в тайне её держать.

— Сам только что сказал, что умер. А ещё мы в одной деревне деда встречали, который тебя в молодости помнит.

— В той ещё молодости? Здорово!

— Я не знаю, в которой молодости, — эльф пожал плечами. — Сам бы лучше и рассказал, что там с пещерой этой.

— Ну, чур, только не болтайте — колдуны это всё просили в секрете беречь. В общем, под Эмон-Феа есть пещера. Мы её зовём Живильной, а колдуны — пещерой Воплощения. От нашей деревни к пещере ведёт тропка, старая, исхоженная вся. Люди там с давних пор живут, все ближние ходы все уже изучили. Но дальше, в глубину ведёт ход, хороший такой, прямой, но очень длинный. Ползти по нему несколько дней и всё в темноте, потому что приходится в озеро подныривать, и огонь сквозь него никак не протащить. И от этого, стало быть, в тот ход далеко не суются, а те, кто всё же полез туда, без следа пропадают. Но замечено, что если кто в том ходе пропадёт, то следующим ребёнком в своей же семье и родится. То есть, и в детстве такой же будет, и взрослый один в один вырастет: и лицом, и повадкой, а иногда и помнить будет что-нибудь из той жизни.

— Значит, ты умер в той пещере?

— А потом у своего же сына и родился. Вот ведь вышло чудно да, что я сам же свой дед! У нас бывает, что старики, если ходить ещё могут, до этой пещеры добираются и в тот ход лезут. Но я не такой, я туда ещё не слишком старым пошёл, хотел в горшке огонь протащить, да и глянуть всё же, что там, да как. И ведь протащил же! Но обратно хода уже не нашёл, так там и помер. Зато крепко с той жизни я эту пещеру запомнил — огромная она, несколько дней, поди, по ней лазал, когда обратный путь искал. Я никому не говорил, но собираюсь ещё раз туда попасть.

— А снова умереть не боишься? — зачарованно спросил Токеро.

— Ничего теперь не боюсь! Тянет меня туда, каждую ночь мне эта пещера снится. Я уж решил, как с выпаса вернёмся, так сразу пойду.

Мум быстро огляделся — кто-то из ближайших табунщиков мог их услышать — и тихо спросил:

— А нас возьмёшь с собой?

— Эк вы! — Хинитар усмехнулся и поглядел сначала на Мума, а потом на Токеро.

Эльф кивнул.

— Вы что, совсем не боитесь? — не поверил юный староста. — Вот совсем-совсем? Никто ведь живым не выходил оттуда, так что если передумаете, я в обиде не буду.

Мум и Токеро переглянулись. Разумеется, Мум желал не такого бессмертия, ради которого пришлось бы умирать и рождаться снова, но где, как не в этой пещере могла скрываться тайна подлинной вечной жизни?

Хинитар умчался исполнять обременительные обязанности старосты, а Мум с Токеро задремали в сёдлах — ночью они почти не спали, догоняя пастухов. Табун меж тем медленно двигался на запад. Хинитар сказал, что на дальних пастбищах лошади будут до середины лета, и лишь потом табун повернут обратно, чтобы вернуться в Арват к сбору урожая.

От таких новостей Токеро заметно приуныл.

— Скорее бы пойти в пещеру, — протянул он, когда друзья вместе с Хинитаром втроём сидели вечером у костра.

— Ага, мне тоже не терпится, — поддержал юный староста.

Мум промолчал и только тоскливо огляделся. Напуганный рассказами Арлекина о приближающейся старости, он теперь не мог позволить себе такой неспешной жизни.

— Я с тех пор, как мы львов победили, ни одного подвига не совершил! — продолжал жаловаться эльф. — А от этой степи тоска одна! Никогда так скучно не было, Хини…

Внезапно раздался резкий свист, и горло Хинитара пронзила стрела. Простая деревянная стрела с обожженным наконечником, какие кочевники обычно используют для охоты. Она воткнулась чуть ниже гортани и пробила шею юноши насквозь. Карлик увидел её окровавленный кончик, когда Хинитар развернулся и упал возле него на четвереньки.

Уж чему Арлекин и научил Мума, так это спасать свою жизнь. Не мешкая и мгновенья, карлик кинулся к Токеро, намереваясь повалить его и укрыться вместе с ним за сложенными у костра сумками. Однако эльф тоже не медлил, он схватил свой огромный меч и вскочил, собираясь, без сомнения, кинуться в бой. Всего на миг огромное лезвие заслонило Токеро, и этого оказалось достаточно, чтобы спасти его: следующая стрела со стуком отскочила от меча, не задев эльфа.

Повезло, но вряд ли такое везение продлится долго, поэтому Мум схватил красивый меховой плащ Токеро, на котором они только что втроём сидели, и кинул в костёр. Плащ целиком накрыл огонь, и друзья стали на время невидимы для спрятавшихся в темноте стрелков.

Во все стороны, от одного к другому зазвучали тревожные выкрики: «Хватай чужаков!». Кто-то орал совсем рядом. Карлик сгрёб в охапку сумки, поймал Токеро, и, прокричав ему в ухо: «За мной!» — кинулся прочь из лагеря.

Там, возле костра оставался ещё живой Хинитар. Друзья бросили его. Но — успокаивал себя Мум — ему всё равно уже не помочь. Пусть молодой староста и был пока жив, вряд ли он долго протянет с пробитым горлом. И, тем не менее, карлику было не по себе.

Плащ в костре начал дымить, кто-то откинул его, и вонючего дыма стало ещё больше. Несколько человек вскочили на коней, собираясь кинуться в погоню. Но Мум не боялся их. Не спеша, оглядываясь и прислушиваясь, друзья удалялись от лагеря. Токеро шёл рядом с карликом, держась за его руку. Они делали то, чему Мум лучше всего научился у Арлекина — убегали и прятались.

Да, такого героя сделал из карлика его странный учитель. Убегать и прятаться — это была любимая игра Арлекина. Время от времени ведун куда-то исчезал, а Муму было поручено следить, и докладывать, куда и зачем он пропадает. Часто карлику не удавалось заметить, как и в какой момент учитель умудряется улизнуть прямо из-под его носа, но иногда у него получалось. Тогда Мум начинал слежку, которая всегда заканчивалась его поражением: учитель был мастером сбивать со следа. Он никогда не повторялся в своих трюках, и карлику так и не удалось выяснить, ради чего это делалось.

Сначала Мум думал, что Арлекин учит его преследовать и разыскивать злодеев, но потом, вспомнив обычный образ мыслей дугпы, понял нечто другое. Непобедимый герой — это, естественно, герой, которого невозможно победить. А как ты победишь героя, которого не сможешь поймать?

Это было совсем не похоже на то, как ведут себя герои в легендах. Там герой должен сломя голову лезть в самое пекло, отважно биться с десятком противников и вскорости погибнуть из-за своего же безрассудства. «Всё просто, — говорил Арлекин, — герой должен хотеть подвигов и великих свершений, и хотеть сильно. Дело в том, что эти сказочные бестолочи хотят неправильно: они хотят получить всё или ничего. Или совершить подвиг или умереть. Вот это „или“ их и губит. Настоящий герой должен хотеть совершить подвиг и ничего больше. Поэтому я и рассказываю тебе столько историй о героических приключениях, чтобы ты тоже хотел быть героем и совершать подвиги. Так что слушай меня внимательно, потому что в моих историях герои погибают только в назидание, как делать не надо». Мум слушал его и мечтал стать героем, и, вместе с тем, учился убегать и прятаться.

Полночи Мум и Токеро молча шли по степи, удаляясь от лагеря. Они шли до тех пор, пока эльф, всё ещё пребывавший в некотором оцепенении после смерти Хинитара, не начал засыпать на ходу. Мум позволил ему лечь на землю, а сам устроился неподалёку. Они оставили далеко позади стоянку кочевников, и Мум так искусно скрыл следы, что погоне в жизни не удалось бы угадать, куда они направились. А высокая степная трава надёжно укрывала их от случайных глаз.

— Мум, послушай! — громко прошептал Токеро. Похоже, он уже оправился от потрясения и жаждал поделиться своими мыслями: — Я вот лежал сейчас и думал, кто напал на нас…

— Это был кто-то из своих, в смысле, из Хинитаровых соплеменников.

— Верно! Помнишь, он говорил, что колдуны запретили рассказывать про пещеру. Наверное, это действительно серьёзный проступок, куда хуже, чем мы думали. Такая тайна, из-за которой они решили, что нас нельзя оставлять в живых… А заодно и Хинитара убили, раз он нам про пещеру сказал.

— Скорее всего.

— Но ведь это ужасно! — воскликнул Токеро, — Они убили своего! И только за то, что он рассказал нам про эту Живильную пещеру.

— Тсс! Чего шумишь, — Мум привстал и огляделся. — Они наверняка послали гонца, чтобы рассказать обо всём в Арвате. А может, и колдунов тоже предупредят. Так что нам теперь на глаза кому-то опасно показываться.

— Послушай, Мум, но мы ведь всё равно пойдём в Живильную пещеру? Раз её секрет так хранят, значит, там действительно что-то есть.

— Да, только я думаю, идти нам в Арват, или поискать другой вход? Наверняка он не один…