Четвертый месяц осени

Алексей Чернояров, 2016

Гарольд хочет уйти в отставку и найти свое место в этом мире. Он не чувствует ничего к людям и пытается побороть этот недуг внутри себя. Перед уходом он соглашается исполнить последнюю просьбу принца и доставить письмо его возлюбленной. Его брат Эдгар только что стал военным. Приступая к своему первому заданию, теряет своего наставника и остается один в чужом городе, погрязшем в интригах и убийствах. Альберт – игрушка в руках королевства Промесса. Ему с детства промывали мозги и заставляли служить Творцу. Поставленный во главе армии, состоящей из подобных ему, он отправляется на войну.

Пролог

Гарольд

Мы созданы для того, чтобы творить великие дела, но редко способны понять, для какого именно дела мы были рождены. Каждый час, каждый день, каждый год количество песчинок в наших часах уменьшается. А что же будет потом? Перевернутся ли они, чтобы начать свой отчет вновь или так и останутся стоять среди миллионов, а быть может и миллиардов похожих часов. Вряд ли, кто-то может дать точный ответ на этот вопрос, но есть вещь, которую можно сказать наверняка, любые песочные часы можно разбить. Тогда весь песок в мгновение ока высыплется наружу и его никогда нельзя будет собрать вновь. Сколько таких часов разбивается каждый день, а сколько переворачивается, чтобы начать отчет вновь? Сколько в этом мире вопросов на которые нет и никогда не будет ответов? Я рад, что я все еще здесь, хотя и до сих пор не понимаю зачем, но на этот вопрос я надеюсь найти ответ. Даже если у меня это никогда не получится, я буду стараться изо всех сил, чтобы узнать его.

Достигнув перекрестка и свернув налево, я наконец вышел на главную улицу. Метрах в ста от меня виднелась светло-коричневая башня, украшенная мелкими черными ромбиками. Эта башня была частью длинного пятиэтажного здания, именуемого Академия «Тайпан». Здесь я провел множество часов, за последние 12 лет, и возможно я зайду туда сегодня в последний раз. Это здание было одним из старейших в городе и внушало одновременно как уважение, так и страх. Здесь обучалось множество людей впоследствии ставшими легендами королевства. Кто-то из них был великим дипломатом, кто-то лучшим фехтовальщиком, кто-то советником короля. Однако были и те, имена кого не принято называть в слух. Величайшие убийцы, шпионы и солдаты также вышли из этих стен. Величие и страх, вот, что следовало написать над сводом главного входа. Однако вместо этого, там с первых дней существования академии красуется надпись «Oxyuranus microlepidotus». Миновав пост на первом этаже, я поднялся на пятый этаж и зашел в комнату, которая находилась в той самой башне. Едва я переступил порог, сидящий за большим столом человек, перевел взгляд с бумаги на меня и мягко улыбнулся.

— Я не расслышал твой стук, Гарольд.

— Я нередко забываю об этой формальности, к тому же вы всегда говорили мне о том, что вас раздражает этот звук, — я подошел к столу и сел на стул.

— И то правда, ненавижу, когда кто-то стучит, еще с раннего детства меня пугает этот звук, а сейчас я слишком стар, чтобы слушать его по сотни раз на дню.

— Не думал, что такая мелочь могла пугать великого Бушмейстера.

— Величие, слишком громкое слово, — Бушмейстер начал пристально разглядывать перо, которое он держал в руке, — Я не король и не герой, чтобы называть меня великим. Я просто старик, который еще хочет немного пожить в тишине и покое, — по тону Бушмейстера сложно было понять, говорит ли он это с печалью или просто выражает свое мысли вслух, а его лицо как обычно не отражало не единой эмоции кроме задумчивости.

— Тогда вам стоит последовать моему примеру и уйти в отставку.

— Значит все же не передумал уходить? — за Бушмейстером всегда водилась странная черта, он обращал внимание только на определенную часть того, что говорил ему человек, а все остальные слова будто бы не замечал. Мне всегда было интересно, делает ли он это специально или не слышит их в действительности.

— Да и хочу, как можно скорее, отработать этот день и сдать свое снаряжение, — не знаю, правильно ли было называть службу здесь работой, но сколько бы я этого не делал, никто меня так ни разу и не поправил.

— А я так надеялся, что через пять-десять лет ты примешь у меня клинок Бушмейстера, и тогда-то я уже точно смогу спокойно уйти на покой.

— Боюсь, что это вряд ли возможно. В мои планы входит, как можно скорее сдать мой собственный клинок Энгидрин.

— Этого я тебе точно не дам сделать, ровно до той поры, пока не найдется кто-то более достойный его.

— Думаю, мой уход будет достаточной причиной, чтобы стать наименее достойным, чем кто-то другой, — такой дар, как и любой другой, всегда будет к чему-то обязывать.

— Только не при моем правлении академией. Пока здесь главный я, клинок останется у того, кто его достоин. И это никогда не будет зависит от того, носит кто-то жетон академии или нет.

— Спасибо за оказанное доверие. Думаю, из уважения к Вам, я могу пока оставить его у себя, — со стариком всегда было бесполезно спорить.

— Вот и славно. Не люблю прощаться, поэтому просто ступайте на службу капитан Блэйк.

— Слушаюсь и еще раз спасибо.

Я отсалютовал двумя пальцами и вышел из кабинета. Мне, крайне, не хотелось идти на службу сегодня, что-то внутри меня говорило о том, что этот день добром не кончится. Впрочем, выбора у меня все равно не было, так, как быть изгнанным, за нарушение устава мне особо не хотелось. Все же, «змеи» имели некоторые преимущества, даже после выхода в отставку.

Спустившись на первый этаж, я подошел к выходу и стал ждать там свою напарницу и наставника, командующую личным отрядом короля Кассандру Хольц. Точная, как часы, Кассандра подошла к выходу ровно за минуту до начала патрулирования. Смерив меня оценивающим взглядом (очевидно проверяя все ли мое снаряжение при мне), она кивнула головой по направлению выхода, и мы вышли из академии.

— Значит, ты действительно решил уйти из академии? — где-то я уже сегодня слышал этот вопрос и, видимо, услышу его сегодня еще не один раз.

Кассандра, будучи, мои наставником с момента получения мною звания капитана, казалось до сих пор, не воспринимала мое решение всерьез. Хотя мой рапорт уже был подписан Бушмейстером и передан на подпись королю, и единственное, что мне оставалось — это выполнить лишь последнее поручение по поискам сумасшедшего врача, которое я надеялся без проблем исполнить до вечера.

— Думаю, ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, — я осматривал переулок в поисках вывески здешнего хостела.

— Если бы я прекрасно знала, почему именно ты решил это сделать, я бы не спрашивала, — Кассандра, в очередной раз, убрала непослушный локон с лица, — однако, я до сих пор не могу понять, что именно на тебя нашло.

— Не знаю, я все чаще и чаще чувствую, что мы что-то делаем не так.

— Странно, мне всегда казалось, что тебе нравится эта работа.

— Ты прочитала это на моем лице?

— Нет, твое лицо практически не отражает никаких эмоций, поэтому мне казалось, что все, чем мы занимаемся, для тебя обычная рутина.

— Даже, когда мы убиваем кого-то?

— Даже, в эти моменты. Я никогда не видела сожаления в твоих глазах.

— Сказать по правде, я действительно его не чувствую, однако, это не значит, что то, что мы делаем, правильно. Есть вещи, которые с самого рождения были недоступны для меня, радость, грусть, сострадание, любовь, я не знаю, что точно значат эти слова. Поэтому как ты правильно заметила, когда я убиваю кого-то, я ничего не чувствую. Но моя голова подсказывает мне, что убивать людей просто так — это неправильно.

— Мы еще никого не убили просто так, и ты это знаешь.

— Я вспоминал всех тех, кого мы лишили жизни. Лиц, большинства из них, я, конечно, не помню, но что самое главное, мне не удалось вспомнить ни одной ситуации, когда убийство было действительно необходимо.

— Гарольд, что ты вообще несешь?! — Кассандра резко пришла в бешенство. — Неужели ты правда думаешь, что когда пара-тройка головорезов обнажает свои клинки и направляют их к твоему горлу, есть хоть один шанс мирного разрешения конфликта?!

— Ты не понимаешь, о чем я говорю, я не говорю о конфликте в тот момент, когда он уже случился, я говорю о том, что ему предшествует.

— Ты точно сошел с ума, я не могу с тобой говорить, — Кассандра выхватила клинок и приставила его мне к горлу. Сказать по правде, я этого не ожидал, но никаких ответных действий предпринимать не стал, кроме того, что мы остановились, — ну, давай, предложи мне мирное решение!

— Вижу, что ты уже привыкла все проблемы решать именно этим способом, — в глазах Кассандры блеснула такая злоба, что казалось, что следующим движением она снесет мне голову, хотя это было практически невозможно сделать рапирой.

— Ты…проклятье…ты… — Кассандра убрала меч, и на ее глазах появились слезы. — Ты идиот Гарольд, просто идиот. Я боюсь, что если ты уйдешь, то с твоими новыми идеалами тебя прирежут в ближайшей таверне.

— Я не хожу в таверны так, что можешь не переживать, — я выдал натянутую улыбку, и мы молча продолжили наше движение.

Пожалуй, даже если «на свободе» мне будет не хватать общения с Кассандрой, то факт того, что я буду огорожен от ее импульсивного характера меня бесконечно радует.

— Как знаешь, — лицо Кассандры мгновенно стало суровым, — ладно, раз уж тебя считают лучшим из лучших, покажи, что это так и есть.

— Так точно.

Остальную часть пути мы проделали в тишине, пока я не нашел хостел под названием «Утопия». Это чахлое место все время переезжало из одной части закрытого города в другую, но весь его обслуживающий персонал оставался неизменен.

Думаю, утопией это место было только для самих владельцев. Они одни немногие из тех, кто смог начать зарабатывать деньги здесь. После того, как отгремела последняя война, которая длилась без малого тридцать лет, все жители разрушенных королевств, кому не посчастливилось остаться в живых, ринулись на поиске крова. Большинство из них перебили, но те, что все же смогли добраться до нашего великодушного короля, разжалобили его до такой степени, что он распорядился возвести рядом со столицей целый район для беженцев, который и прозвали закрытым городом.

Я постучался в дверь и дождался пока с той стороны отодвинули засов и открыли дверь.

— Капитан Блейк, не могу сказать, что рад вас видеть, — мужчина средних лет, столь дружественно поприветствовавший меня, отошел в сторону давая мне войти.

— Думаю, это наша последняя встреча. Мне нужен местный знахарь, — Кассандра вошла в хостел вслед за мной.

— Не припоминаю такого, — владелец хостела многозначительно развел руки в стороны.

— Мне хотелось бы вам верить, но боюсь, что он прячется где-то здесь.

С лестницы, ведущей на второй этаж, донесся едва слышный скрип, после чего мелькнувшая тень метнула в меня кинжал. Бросок был весьма неточный, и мне даже не пришлось уворачиваться.

— Вот, видимо, и он, — сказав это, я вбежал на лестницу и быстро осмотрел второй этаж. Я заметил ноги, который исчезли в потолочном люке, ведущем на крышу. Я был готов поклясться, что это были ноги ребенка. Быстро взобравшись по лестнице, я оказался на крыше. В меня полетел еще один кинжал, но снова мимо. Проклятье, это действительно был мальчик лет десяти от роду.

— Стой, я тебе не враг.

Мальчик подбежал к краю крыши, схватил кусок черепицы и метнул его в меня. Бросок снова не достиг цели, и, прежде чем, я успел что-либо сделать, мальчик достал большой охотничий кинжал из-за пояса, который был ему словно меч по размеру и, встав в оборонительную позицию, оступился и упал с крыши.

Видимо, я должен был что-то почувствовать в этот момент, но гнетущего чувства так и не пришло. Я подошел к краю крыши и убедился, что мальчик скорее всего разбился. В его глазах застыл безмолвный страх, как и в глазах десятков беженцев, которым не посчастливилось встретиться со мной.

***

— Вот моя служба наконец и закончилась, — я снял жетон действующего офицера со своего камзола.

— Ты в порядке? — судя по выражению на лице Кассандры, этот вопрос логичнее было бы задать ей.

— Да конечно, даже если этого не видно, я очень рад, — хотелось бы мне сдать и клинок за одно, но видимо придется немного подержать его при себе.

— Я про случай с мальчиком.

— Это то, о чем я говорил тебе с утра и то, почему я ухожу. Мы что-то делаем не так, поэтому такие вещи и происходят.

— Почему он напал на нас?

— Наверное, потому, что знахарь пытался вылечить его мать. Ты же сама схватила, знахаря, как раз, когда он пытался выходить ее.

— Да, но мы ведь могли помочь.

— Не думаю, я думаю мы бы просто заковали знахаря в наручники, после чего его посадили бы или бы даже казнили за кражу лекарств и марли.

— Это неправильно.

— Да, об этом я говорю, поэтому дальше без меня. Хотя, я и не чувствую ничего…даже мне понятно, что все это не должно происходить так.

— Капитан Блейк, подождите минутку, — голос молодого адъютанта прервал мою беседу с Кассандрой, а также и мою попытку покинуть это место.

— Слушаю.

— Меня просили вам передать поручение от принца, — проклятый Оксандер не даст мне уйти в заслуженную отставку.

— Спасибо за плохую новость и удачи.

Попрощавшись с Кассандрой, которой, судя по ее каменному взгляду, сейчас было явно не до меня, я отправился прямиком в королевский замок. Мне очень хотелось верить, что принц хочет поздравить меня с окончанием службы, но зная Оксандера, я был уверен, что так легко я точно не отделаюсь.

С принцем мы подружились достаточно давно, во всяком случае у нормальных людей это было принято называть дружбой. Поскольку, я не чувствую к людям абсолютно ничего, мне очень сложно разобрать в тонкостях этого вида союза, но как понял я, дружба, это когда чьи-то проблемы становятся и твоими тоже.

У молодого принца не было партнера для тренировочных фехтовальных дуэлей, а так как мои способности, всегда были выдающимися в вопросах владения клинком, ему, незамедлительно предложили меня. Конечно, ему могли бы предложить моего брата, но зная его лень и необязательность от него, как от кандидата, видимо, сразу же отказались. В итоге, через какое-то время, мы подружились с принцем и, в чем-то даже, стали понимать друг друга без слов.

Оксандер был хорошим человеком, он нравился людям и был любим во всем королевстве. Молодые дамы любили его даже больше, чем нашего короля. Хотя было в молодом принце и то, что не нравилось мне. Я считаю, что он не готов занять трон, так как в его мыслях управление страной занимает далеко не первое место. Впрочем, наш король еще весьма молод, и о его замене думать еще явно рано.

Я еще раз посмотрел на меч. Который мне приказал оставить при себе Бушмейстер. Было в этом клинке что-то пугающее. Он явно испробовал не мало крови и пережил не одного хозяина. А еще, именно из-за этой железки, мне придётся еще раз войти в академию. Как бы мне хотелось этого не делать, но выбора у меня уже явно нету. Интересно, буду ли когда-нибудь скучать по этому месту и этой службе…очень надеюсь, что нет.

***

Миновав стражу замка, я вошел в большой гостиный зал и следуя инструкциям одного из слуг, остался ждать принца. Оксандер не заставил себя долго ждать и уже через несколько минут спустился вниз.

— Гарольд, друг мой, я как раз ждал тебя.

— Хочешь поздравить меня с выходом в отставку? — все равно до последнего хотелось верить, что это именно так.

— Не совсем, — друзья созданы, чтобы разбивать надежды.

— Тогда, что же случилось?

— Неужели, я не мог пригласить тебя просто ради дружеской беседы?

— Думаю, что нет, — было бы странно, если бы принц просто искал общение с бывшим офицером.

— Хочется верить, что я приглашаю тебя не только когда у меня есть к тебе дело, но ты прав, сейчас я хочу поговорить кое, о чем важном.

— Будем говорить здесь? — не все королевские тайны стоит обсуждать в гостином зале, где снует куча людей.

— Нет, пожалуй, пройдем в сад.

Королевский сад был настоящей страстью нашего принца и его возлюбленной, принцессы королевства Лительбург, которая всякий раз присылала своему жениху различные семена для него и, как мне известно, даже пару раз была тут. Думаю, любовь к цветам и растениям было первое на чем они сошлись. Хотя, королевский долг и не требовал взаимных увлечений между будущими супругами.

— Мне всегда нравилось это место.

— Я как раз об этом думал. Если ты не против, Оксандер, давай сразу перейдем к делу. Тебе не всегда хватает решимости в этом вопросе.

— Как ты фривольно общаешься с принцем, — он ехидно ухмыльнулся.

— Думаю, мой долг, как друга, указывать принцу на его возможные недостатки, чтобы он становился еще лучше.

— Несомненно, сначала речь пойдет о тебе, Гарольд.

— Да, что такое? — я не мог распознать смысл эмоций, которые сейчас красовались на лице принца, но они мне определенно не нравились.

— Мой отец должен был подписать приказ о твоей отставке перед отъездом, но он не успел это сделать, так что боюсь, ты все еще офицер, — проклятье, не ожидал, что король может меня так подставить.

— Однако распоряжение Бушмейстера о моей отставке уже отдано.

— Что говорит, лишь о том, что ты больше не член академии, однако, ты носишь один из легендарный клинков и это, в том числе, делает тебя членом личной гвардии короля. — Неужели, Бушмейстер, именно поэтому, заставил меня оставить клинок при себе и что это еще за правило такое о членстве в королевской гвардии, первый раз слышу.

— Я не слышал о том, что этот клинок делает меня членом личной гвардии короля, такого точно нету в уставе.

— Я позволил себе внести некоторые поправки в него. Я считаю, что лучшие войны всегда должны быть при короле. — Это конечно правильно, вот только мне это точно не нужно.

— Думаю, моя отставка распространяется и на это тоже.

— Да, но только если она подписана королем. Хитрый Оксандер похоже все предусмотрел.

— Значит я буду саботировать службу, если есть желание, можешь распорядиться посадить меня в темницу. Тем более, что король явно не обрадуется твоему исправлению устава, — принц еще явно не готов, управлять королевством, если считать допустимым изменять все, что ему вздумается.

— Не горячись ты так. У меня есть просьба к тебе, выполни ее, пожалуйста, и как отец вернется, он подпишет твою отставку, — неужели, он придумал всю эту историю с уставом, чтобы только заставить меня сделать что-то?

— Что за просьба?

— Пожалуйста, доставь мое письмо Катарине.

— У тебя ведь есть куча посыльных? Зачем просить меня заниматься работой посыльных?

— Ты знаешь ее лично, и я не могу доверять никому, кроме тебя. Мне важно, чтобы ты передал письмо и получил от нее ответ, после чего привез его мне. Я должен быть уверен, что об этом послании будут знать только мы трое.

— Что же такое ужасное кроется в этом письме?

— Я не могу тебе сказать. Это личное и касается только меня и ее.

— Тогда почему я должен это делать?

— Потому, что ты мой друг, — очень удобный ответ.

— Зачем было врать про устав?

— Ты уже понял, что это была ложь?

— Это более, чем очевидно.

— Я был уверен, что ты не согласишься.

— И был прав, тем более почему я должен согласиться теперь?

— Потому что кроме тебя никто не может этого сделать, — лицо принца было очень грустным, то что он скрывает от меня явно причиняет ему страдания. Но должен ли я влезать во все это?

— Подпиши мою отставку, и я выполню твою просьбу.

— Он не оставил мне таких полномочий, но я клянусь королевской честью, что он это сделает, как только прибудет сюда.

— Хорошо, возможно этого достаточно, — буду верить, что королевская честь действительно существует.

— Вот письмо. — Оксандер протянул мне запечатанный конверт.

— Его содержимое не приведет к войне между королевствами?

— Нет, конечно.

— Я тебе верю, поэтому, постарайся не подвести меня.

— Конечно, просто передай его и привези мне ответ.

— До встречи, Оксандер

— До встречи, Гарольд.

Я вышел из замка и отравился в свое поместье. Мне нужно было подготовить все необходимое для поездки, путь предстоял не самый близкий и при быстром темпе займет у меня около недели. Конечно, можно скакать по 20 часов в сутки и уложиться за четыре или пять дней, но боюсь, что назад я тогда точно не вернусь.

Зайдя в поместье, я распорядился подготовить лошадь и снаряжение для дальней поездки, а также попросил составить мне карту мест, где я смогу сменять лошадь, в случае необходимости. Своего скакуна, конечно, терять очень не хотелось бы, но на дороге случится может все, что угодно, тем более в эти неспокойные времена.

Поужинав и приняв ванную, я отправился в свою спальню, в надежде, хорошенько выспаться перед поездкой, однако, к сожалению, не все наши надежды сбываются.

Эдгар

Морская болезнь, меня доконает морская болезнь. Когда я подписывался на то, что буду служить в разведке я не думал, что большую часть своего времени я буду проводить на этой шатающейся из стороны в сторону деревянной посудине. Хочу домой, в наше уютное поместье, пить чай и спать в мягкой кровати.

— Эдгар, ты как там, живой? — капитан Карсон вырвал меня из моих теплых воспоминаний о доме, своим жутким громовым голосом.

— Думаю, что уже нет, — мне стоило больших усилий удержать мой завтрак внутри и ответить моему наставнику.

— Ничего, уже почти прибыли. Видишь вон то черное пятно прямо по курсу.

Я мог поклясться, что там ничего не было, но я привык доверять своему наставнику.

— Да капитан Карсон, что-то вижу.

— Это земля и порт. Через час будем на месте.

Велика вероятность того, что туда доберется только мое бренное тело, а душа отправится в прелестные сады Творца.

— Рад это слышать.

Я заполз назад в каюту, и весь оставшийся путь провел на кровати, а точнее на подвесной койке, пытаясь представить, что я сплю у себя дома.

Когда корабль, наконец, пришвартовался к берегу, я вылез из своей каморки, и пошатываясь сошел на берег. Кругом сновала куча людей и носилась какая-то детвора. Все эти волнения тут и там готовы были возродить мою морскую болезнь вновь. Ведь на самом деле какая разница, качаться сидя на корабле или качаться в толпе. На корабле, впрочем, было получше, там хотя бы был воздух.

— Надо осмотреть площадь. Разделимся и через час встретимся в гостинице, за это время туда как раз донесут наши вещи, — Карсон указал пальцем на гостиницу недалеко от порта.

— Вы предлагаете час погулять в этой толпе?

— Да, послушать, что говорят люди и осмотреть местность. Конечно до собрания еще две недели, но, если, удар все же состоится, его уже должны начать готовить.

Через две недели здесь, в городе Гранда, должно было состояться первое собрание семи королевств за последние триста лет, на котором должно было быть избрано главное среди них. После последней войны было принято решение пересмотреть наши взаимоотношения и наконец объединиться. Во главе объединённых королевств, должен стоять совет королей, а один из избранных на собрании королей должен обладать правом вето. Через две недели должно состояться голосование, которое и определить главного среди главных.

Город для всего этого выбрали самый неудачный. Гранда при всей его красоте был вторым по величине городом Пуэртского королевства, которое во многом и начало последнюю войну, но затем капитулировало. Сменилась власть, сменились устои и теперь они заверили всех, что здесь безопасно и совет должен состояться именно здесь. До сих пор не знаю почему, но все согласились. Видимо, чтобы не прослыть трусами.

Наш король, будучи мудрым правителем, поручил разведке проверить этот город сверху-донизу. Естественно мы были тут не официально и должны были действовать скрытно. Наша задача проста, убедиться в том, что собрание и голосование пройдет гладко и в случае необходимости защитить своего короля. Однако в идеале мы не должны допустить возможной атаки.

Впрочем, лично для меня идеальное решение, это напиться до беспамятства и завалиться спать в гостинице. Можно было бы и не пить, но думаю это единственный способ забыть весь этот кошмар, что я пережил. Я просто уверен, что море хотело забрать мою душу, поэтому мне и было так плохо.

Толпа, толпа, кругом сновала куча людей. Рядом с портом образовалось что-то вроде импровизированной ярмарки, где местные жители пытались продать все что могли.

Думаю, самое время мне вспомнить зачем я здесь и осмотреться. Не знаю имеет ли смысл искать, что-то на ярмарке, и как именно это нужно делать, но раз капитан Карсон приказал, нужно выполнять его поручение.

— Сколько стоят ваши фрукты мадам? — спросил я у приветливой пожилой женщины торговавшей на ярмарке.

— Пять льернов за килограмм милок, — улыбаясь ответила старушка

— Спасибо, извините за беспокойство.

Пройдя в другой конец ярмарки, я попробовал заговорить еще с несколькими продавцами, но результат, был примерно такой же. Сложно сказать, что именно я надеялся от них услышать, но пока кроме стоимости фруктов я так ничего и не узнал.

Весьма важной проблемой был и факт того, что все они разговаривали на пуэртском языке, это, в общем нормально, если учесть, что они живут в Пуэртском королевстве, но мой родной язык был луарский. Конечно, нас готовили, и я учил местный язык, но в реальной жизни все не так как на учебе. Все значительно сложнее, быстрее и непонятнее.

Смирившись с тем, что мне, вряд ли, удастся кого-то разговорить, я решил просто пошататься в толпе и послушать. Помимо пуэртского, я слышал еще какие-то незнакомые мне языки, на которых общались как прохожие, так и торговцы. Ни один из разговоров не показался мне особо интересным, и на исходе часа, я уже собрался было идти к гостинице, но тут я почувствовал, что кто-то собирается снять кошелек с моего пояса. Я ловко увернулся, спасая свой кошелёк и повернулся в сторону воришки. Им оказался мальчик лет десяти отроду. Прежде чем я успел, что-либо сказать или сделать, мальчик бросился бежать. У него было преимущество при движении сквозь толпу, за счет его роста, но к счастью я тоже был достаточно худой, чтобы свободно просочиться сквозь толпу.

Покинув ярмарку, парнишка бросился в сторону домов, находившихся неподалеку. Выйдя из толпы, я получил значительное преимущество, и быстро настиг неумелого воришку. Мальчик свернул в переулок между домами, и практически тут же был схвачен мною.

— Тебе разве не говорили, что воровать не хорошо?

— Отпусти! — прокричал мальчик.

— Это вряд ли.

— Отпусти его, — послышался женский голос у меня за спиной. Эти мягкие прекрасные нотки настолько сильно пронзили мое сердце, что я, словно заворожённый, отпустил мальчика.

— Меня зовут Эдгар Блейк, приятно познакомиться, — я отвесил поклон и расплылся в улыбке.

— Что тебе надо от ребенка?! — девушка которая решила вступиться за мальчика была около ста шестидесяти сантиметров ростом, с длинными каштановыми волосами и вплетенными в них зеленой лентой. На ней был одет длинный синий плащ с множеством заклепок и коричневые сапоги.

— Я просто хотел сказать ему, что воровать плохо.

— Ты всегда улыбаешься как идиот? — девушка мне так понравилась, что мне не хотелось скрывать свою улыбку.

— Только когда у меня хорошее настроение.

— Судя по всему, у идиотов оно всегда хорошее.

— Как вас зовут, юная леди?

— Не твое дело.

Девушка достала кинжал из пальто и метнула его целясь в мою левую ногу. Я легко увернулся, чем вызвал разочарование отразившиеся на лице девушки.

— Не стоит играться с такими вещами.

— Кто ты такой!?

— Я же сказал, меня зовут Эдгар Блейк, а вот твоего имени я так и не услышал.

Девушка метнула еще несколько кинжалов, в этот раз уже не особо целясь в какую-то часть тела, и схватив мальчика за руку, побежала прочь. Я хотел было погнаться за ними, но решил, что это не очень тактично, преследовать девушку, и отправился в гостиницу.

***

После того как мы разложили свои вещи и снаряжение, мы отправились в местный бар, чтобы поужинать, а в моем случае, еще и напиться.

— Что ты такой довольный, Эдгар? — капитан Карсон с удовольствием поглощал мясное блюдо и время от времени поглядывал по сторонам.

— Мне кажется, что я влюбился, — мне местное мясо не казалось таким уж хорошим, но сейчас ничто было не способно испортить мое настроение.

— Про эту твою особенность ходят слухи по всей столице.

— Какую именно?

— Влюбляться в каждую миловидную девушку, — да уж, не очень хорошие слухи про меня ходят.

— Это не так.

— И какая уже это возлюбленная по счету?

— Я не знаю, но я точно уверен в своих чувствах.

— Так или иначе не забывай, что мы прибыли сюда далеко не за этим.

— Да, я знаю, но думаю эта девушка нам поможет.

— Чем же? — капитан Карсон судя по голосу был настроен крайне скептически.

— Думаю, она тоже здесь неспроста.

— Расскажи подробнее, иначе я отошлю тебя назад, потому что пока все выглядит так, словно ты планируешь бегать за какой-то понравившейся тебе девицей, вместо того, чтобы заниматься нашей непосредственной задачей.

— Ее одежда, лицо и акцент, говорят о том, что она не из этих мест и я думаю, что она богата. При всем при этом, она откуда-то знакома с местным ярмарочным воришкой, лет десяти отроду.

— Какое это имеет отношение к возможной атаке, которую нам надо предотвратить?

— Пока не знаю, но ведь в нашу задачу входит проверять все необычное.

— Мой опыт подсказывает мне, что пока необычного тут мало, но все же разрешаю тебе проверить. Мне же удалось узнать, что в городе уже схватили одну группу со смесью, которая могла бы привести к крупному взрыву. Судя по всему, местные солдаты работают очень слаженно. Здание совета круглосуточно охраняется сотней солдат, что не оставляет шансов, туда, просто так пробраться. Ходят слухи, что в здание есть потайной вход, этим я планирую заняться завтра. К тому же нам необходимо проверить возможность обстрела лучниками окон здания.

— Что за смесь, которая может привести к взрыву?

— Точно не знаю, возможно какая-то разработка киотских алхимиков.

— Всегда думал, что это все сказки.

— Возможно они никого и не ловили, а эту информацию распространили для устрашения тех, кто все же решит напасть. Однако можно с уверенностью сказать, что охраняют они все на самом высоком уровне. Так что скорее всего атака будет невозможной.

— Однако наша задача все проверить

— Да, этим мы и будем тут заниматься, так что сильно не расслабляйся.

— Хорошо, разве это возможно.

Альберт

Я проснулся из-за воды, заливающей мое лицо. Первые несколько секунд я не мог понять, где я нахожусь, и что происходит, но холод, обильно пронзающий мое тело, быстро привел меня в чувства. Проливной дождь не очень способствует сну под открытым небом, поэтому я поспешил вскочить на ноги и укрыться под ближайшим вековым дубом, который находился всего в десяти метрах от меня.

— Думаю, сегодня Виктория точно не выйдет на улицу, — сказал я своему незримому собеседнику.

Я попрощался взглядом со стоящим на утесе храмом и, перебегая от дерева к дереву, отправился домой. Думаю, еще пару минут под таким ледяным дождем, и я рискую слечь на неделю с жаром, а то и вовсе отправиться к праотцам. Такая перспектива меня абсолютно не прельщала, поэтому я что есть сил бежал домой.

Похоже, этот ливень не что иное, как наказание, мне за то, что я делаю. Я поклялся служить Творцу, ему и только ему. И все же, раз за разом, я прихожу к этому утесу и стою перед храмом в надежде увидеть девушку, служащую там. Эти мысли были столь недостойны рыцаря, что я готов был провалиться на месте. Я должен прекратить это делать, я должен помнить свою клятву.

Огибая лужу за лужей, я вновь и вновь повторял завет «Служить и верить только Творцу, служить и верить только Творцу». Это то, чему меня учили с самого рождения и то, что я никак не могу запомнить.

***

— Значит, говорите, у вас есть тот, кто справится с этой задачей?

Пятеро мужчин преклонного возраста восседали за большим круглым столом. Каждый из них был облачен в дорогую бархатную мантию золотистого цвета, а голову того из них, что задал вопрос, украшала шапка, по своей форме напоминающая пирамиду. Этого старца, кто был здесь главным, среди остальных, звали Бенедикт IV.

— Да, мой господин, один из наших даальских юношей, как раз готов для этого задания.

Помимо пятерых старцев, в помещении находился еще один мужчина, лет сорока отроду. Его одеяние было более скромным и представляло собой металлическую броню, к которой был прикреплен короткий красный плащ, закрывающий спину. Ноги мужчины были обуты в рыцарские сапоги, а на поясе висел тяжелый двуручный меч.

— Прекрасно. Что насчет ударного отряда?

— Его возглавит капитан Стоунхарт.

— Хорошо, начните приготовления и пригласите сюда этого даальского юношу, кстати, как его зовут?

— Сейчас этому юноше уже немногим более тридцати, так что думаю будет вполне уместно, звать его капитан Альберт.

— Вы немного забываетесь Гарсон, здесь я решаю, что будет уместно, а что нет. — Голос старца стал еще более скрипучим, а его взгляд казалось пытался пронзить война облаченного в металлические доспехи, тот, впрочем, не подал виду, что его это как-то беспокоит, но все же приклонил голову.

— Прошу меня извинить, ваше святейшество. Прикажите позвать Альберта?

— Уже приказал.

Гарсон откланялся и вышел из зала.

— Эти вояки совсем распоясались, — прохрипел один из старцев, сидевший по левую руку от Бенедикта.

— Пусть об этом беспокоится король, у нас же есть более важные дела. Наша казна, весьма, истощилась после последней войны, и теперь нам необходимо, ее пополнить. Никто не одобрит нападения на Шарх, но, если это будет оборона, тогда все становится возможным.

— Вы хотите спровоцировать Шарх, чтобы он атаковал нас, ваше святейшество? — Спросил старец, сидевший по правую руку от Бенедикта.

— Да, и в этом нам поможет отряд Стоунхарта, он сделает небольшую вылазку в воинственный город Мергарх, который, на наше счастье, расположен, как раз, на границе между нами и этими дикарями. Спровоцировав их, он обеспечит переход жителями Мергарха наших границ и, конечно, в результате этого дикарского шествия пострадают наши города на границе, по крайне мере они совершенно точно попытаются атаковать Тэйн. В этот самый момент на сцене появится наш герой Альберт, который отбив наши деревни погонит врага вглубь Шарха. Далее будем действовать по ситуации. Скорее всего даальцы во главе с Альбертом падут, не проделав и треть пути до столицы Шарха. Поскольку все его отряды будут состоять только из даальцев, то мы всегда можем сказать, что мы не имеем к этому никакого отношения. Если же отряды Альберта окажутся достаточно сильны и подберутся к столице Шарха, мы объявим его клятвопреступником и обрушим на него всю мощь освободительной армии Творца нашего. Опять же, нам не сложно будет сделать вид, что коварный Альберт сплотил вокруг себя остатки даальцев и решил возродить свое королевство. Ведь, кто такие эти даальцы? По сути, такой же сброд, как и жители Шарха и даже хуже, ведь они давно лишились собственных земель и все их города были преданы огню. Мы приняли их в свой дом, ведь Творец учит нас быть великодушными, однако даальцы оказались коварны и предали нас. Одна из этих двух истории, в скором времени, и украсит летописи наших королевств.

— Я не совсем понял, ваше святейшество, — проговорил старец, сидящий в дальнем левом углу. — Как весь этот план поможет нам обогатиться?

— Не знаю, как с такой скудной головой, как у тебя, ты до сих пор, входишь в этот совет, Виктор, — Бенедикт снова попытался пронзить своего оппонента взглядом, — я ведь сейчас как раз рассказываю в чем состоит мой план, а ты имеешь наглость перебивать меня. Думаю, нам пора найти тебе замену.

— Вы не можете это сделать, — Виктор говорил сбивчиво, переводя взгляд с предмета на предмет, стараясь более не встречаться взглядом с Бенедиктом. — В состав этого совета входят все влиятельные семьи королевства, нельзя просто взять и исключить меня.

— Стало быть, Виктор, ты думаешь, что можешь указывать мне?

— Ты здесь не главный, Бенедикт. Каждый из нас имеет право голоса.

— Разумеется, каждый кто жив.

Металлические цепи окутали тело Виктора, так сильно сжав его горло, что он мог только хрипеть.

— Итак, как только, мы получим контроль над частью территорий Шарха, нам будет, необходимо, отправить отряды к их шахтам по добыче золота и серебра, — как ни в чем не бывало, продолжил Бенедикт, — кто займется этим?

— Думаю, мои сыновья смогу это организовать, — проговорил старец, сидевший справа.

— Великолепно.

Виктор последний раз всхлипнул и перестал двигаться.

— Нам нужна замена.

***

Я вернулся в казармы, где караульный на входе сообщил мне, что меня срочно ждут в красной комнате ратуши. Узнав об этом, я что есть сил побежал туда. Что я за солдат, меня ждут в красной комнате, а я спокойно сплю где-то под дубом. Мне нужно срочно выкинуть Викторию из головы, между нами все равно не может ничего быть. Нужно постараться не сбить дыхание, чтобы никто не понял, что я бежал. Не знаю, возможно, ли это или нет, но я должен попытаться.

Я добежал до ратуши и чуть было не снес стражу на входе, но они остановили меня, перекрыв дорогу пиками.

— Куда ты так несешься, даалец?! — спросил тот, что стоял справа от входа.

— Меня вызвали в красную комнату.

— И что, думаешь, теперь можно просто так сшибать стражу, не отдавая честь? — стражник направил пику на меня.

— Нет, просто я очень тороплюсь, прошу меня простить это больше не повторится.

— Конечно не повторится и я даже позабочусь об этом сейчас.

— Стражник ткнул копьем, целя мне в щеку и нанеся не глубокий порез, отвел оружие в сторону.

— В следующий раз, это копье угодит тебе в глаз, ты хорошо меня понял, даалец?!. — судя по лицу и голосу стражника, он не шутил.

— Понял, могу ли я пройти? — спросил я спокойным голосом.

— Проходи.

Я зашел в здание ратуши и отправился в красную комнату. Кровь струилась по моей щеке, и я понятия не имел, что мне с этим делать. У входа в красную комнату стоял командор Крейн.

— Альберт, тебя уже давно ждут там, — Крейн сосредоточил свой взгляд на моей щеке. — Это еще что такое?

— Немного не поладил со стражниками на входе, ничего серьезного, командор Крейн.

— Да, конечно, — Крейн достал платок и вытер мою щеку, — сними перчатки, возьми платок и иди быстрее внутрь, пока кровь снова не залила твое лицо.

Я вошел в красную комнату, встал перед столом, за которым восседали старцы и склонил голову. Мой порез был не глубокий, но кровь из него текла достаточно быстро, так что мне оставалось надеется лишь на то, что мое пребывание здесь окажется не долгим.

— Капитал Альберт, мы как раз вас ждали, — старца, который приветствовал меня, звали Бенедикт, и он был тем, кого называли голос Творца. По левую руку от него сидел Николас — глаза Творца, а по правую Александр — уши Творца.

— Прошу извинить меня за задержку.

— Не нужно лишних извинений, нам известно, что ты был не в карауле, и у тебя были свободные часы. Скажи Альберт, что ты знаешь о Шархе?

— Это королевство, которое граничит с нами с востока. Их земли богаты золотом и серебром. Они ведут купеческий образ жизни и поклоняются богу, который зовется Юго.

— Правильно, как ты оцениваешь их враждебность?

— Они сохраняли нейтралитет во время тридцатилетней войны, так что, думаю, они занимают нейтральную позицию, если у них есть такая возможность.

— Тут ты тоже прав, но, к сожалению, в твоем выводе есть одна неточность.

— Прошу меня простить.

— Не извиняйся. Так или иначе, жители Шарха напали на нас.

— Что?! — это известие крайне удивило меня, почему сохранявший нейтралитет Шарх вдруг решил напасть на нас.

— Да капитан Альберт, боюсь они решили пренебречь своим нейтралитетом и нарушили наши границы. И вам поручено возглавить нашу освободительную армию.

Я словно не верил своим ушам.

— Это большая честь, владыка Бенедикт.

— Я уверен, что ты справишься с этим. Пришло время для Даальцев очистить свое имя и показать всем, что Творец освободил ваши имена и души. Вы не в ответе за грехи своих отцов, но вам предстоит наказать Шарх за его грехи.

— Не могу понять, почему они напали.

— Мы тоже долго ломали голову над этим, но в конце концов мы смогли найти ответ в их письменах. Все это связано с наступлением новой эры. Ты ведь слышал, что Юго имеет четыре лика, каждый из которых обращён в определенной эре.

— Да, эра войны, эра накопления, эра просветления и эра становления.

— До сих пор, нам был не до конца понятен смысл и значение этих эр, кроме эры войны, думаю, значение этого слова понятно каждому и именно сейчас эта эра наступила по их календарю.

— Но ведь эта эра уже была в самом начале становления этого народа и символизировало завоевание земель для создания своего собственного государства.

— Да, это так, но нам удалось узнать, что эти эры сменяет друг друга вновь и вновь. Они многие столетия наращивали свое военное преимущество, и вот теперь, они решили расширить свои территории.

— В этом есть смысл, ведь, насколько я слышал, их города переполнены, но почему же они решили напасть именно сейчас?

— Их календарь отличается от нашего, так что не пытайся применять к нему нашу систему летоисчисления. Они всегда жили, веря в Юго и следуя заветам его ликов. Поэтому они без колебаний вступят в эру войны. Точнее уже вступили.

— Какова моя задача? — думаю будет невежливо более расспрашивать владыку Бенедикта.

— Ты возглавишь отряд даальцев, Альберт и освободишь наши города, а затем атакуешь территории Шарха.

— Хорошо владыка, я надеюсь, что нам удастся ограничиться только освобождением своих собственных территорий.

–Не спиши с выводами, Альберт. Ты ведь знаешь, что я иногда слышу Творца нашего.

— Да, Владыка.

— Он сказал мне, что после освобождения своих земель мы должны атаковать Шарх, чтобы пресечь дальнейшие нападения на нас и наших союзников. Эра войны уже началась, и ты ничего не сможешь с этим сделать. Я ценю твое желание решить все миром, и его также ценит Творец. Но сейчас это просто невозможно, нам придется ответить на войну войной, и очистить их души, и быть может, тогда, они повернутся к своему истинному творцу и их следующее перерождение произойдет в оплоте единственной истинной эры.

Мне не удалось понять все, что сказал Владыка, но все же я не мог спорить с тем, что опасно оставлять воинственное государство рядом с нашими границами не обороняясь. А лучшая оборона в данном случае это действительно ответная атака и атака эта должна быть в самое сердце Шарха. Я должен разбить их армию и дойти до самой столицы.

— Я донесу свет Творца нашего до самой столицы Шарха, Владыка.

— Вот и славно, иди Альберт, спаси наше королевство и очисти свое имя и имена своих братьев.

***

Вечером, после того как командор Крейн объявил даальским отрядам, что их возглавлю я, мне, наконец, удалось вернуться в казарму. Впрочем, мое пребывание там оказалось не долгим. Так, как я был назначен командующим, мне тут же выделили комнату в основном здании гарнизона, и мне пришлось перебраться туда. Завтра должен состояться военный совет, где мы обсудим план освобождения наших земель и дальнейшей атаки на Шарх.

В моей голове все перемешалось. Казалось еще вчера я был обычным солдатом, и вот мне уже предстоит возглавить целое войско. У меня абсолютно нет опыта в этом, все, что я действительно могу, это умело размахивать мечем и участвовать в сражениях, как воин. Но, чтобы вести за собой целую армию, нужно нечто большее.

Немного побродив по своей новообретенной комнате, я решил выйти на улицу. Не думаю, что сегодня мне удастся нормально заснуть, поэтому, будет лучше если я немного пройдусь. Было уже около полуночи и, если бы я был обычным солдатом, я конечно должен был бы уже вернуться в расположение гарнизона и спать на своей койке, но, раз уж теперь я стал командующим, для которых таких правил нет, можно, по крайне мере, насладиться красотой Ракконтской ночи.

Как только я подошел к перилам, лестницы ведущей вниз с холма, на котором находилось основное здание гарнизона, позади меня послышался знакомый голос командора Крейна.

— Не спится, Альберт? — Крейн был, как всегда, бодр и улыбался.

— Мне немного не по себе.

— Еще бы, как твоя щека? — после всего, что случилось, я и забыл про порез и очевидно, где-то машинально оставил или даже выкинул платок, который дал мне командор.

— Простите, похоже я потерял ваш платок.

— Я не ради этого интересуюсь. Мне важно, чтобы командующий армией был в полном здравии, — от словосочетания «командующий армией» меня пробрала дрожь.

— Я не уверен, что подхожу на эту роль.

— Роль командующего?

— Да, я ведь ничего в этом не понимаю.

— Ваша битва будет жаркой и тяжелой, но едва ли в ней понадобится что-то, кроме доблести воинов. Я уже подготовил план и завтра посвящу тебя и твоих офицеров в него. Естественно, мы все понимаем, что ты никогда до этого не командовал армией, поэтому мне поручили разработать план освобождения нашего города.

— А что будет потом?

— Потом вы начнете теснить врага к самой его столице. Нам нужно разбить армию Шарха и завершить их эру войны.

— Сможем ли мы остановить их и завершить эру войны?

— Сможем, даровав им свет Творца. Мы должны донести до них, что есть лишь один создатель, даже, если для этого нам придется убить их всех, — слова Крейна меня очень напугали.

— Неужели может дойти и до такого?

— Я думаю, что это единственный шанс. Мне доводилось видеть жителей Шарха, так что мой тебе совет, не думай, что ты сможешь просто объяснить им что-то словами, да и к тому же, ты не знаешь их языка.

— Но правильно ли лишать их жизни? — проклятье, что я говорю, я должен исполнять приказы и исполнять волю Творца, а не оспаривать ее.

— Либо мы их, либо они нас, вот и весь ответ. Мы не знаем точно размер их армии, так как редко посылаем разведчиков в эти земли, поэтому мне нужно будет поговорить с главнокомандующем, о возможности введения еще одной армии на территорию Шарха.

— Не нужно командор, я и мои люди справимся, — я только что понял это, мы должны сами очистить наши имена.

— Ты уверен в этом?

— Так точно, мы вас не подведем.

— Думаю, это я и хотел услышать. Пошли спать, Альберт, завтра нас ждет трудный день.

Я должен отбросить все сомнения, наконец, у нас есть шанс восстановить доброе имя нашего народа, и мы сделаем это, во чтобы то не стало.

Борн

Ураганный ветер, заставляя шататься вековые деревья, опоясывал королевский замок. Казалось каменные стены, которым уже было несколько сотен лет, вот-вот улетят в небесную даль. Не на шутку разразившиеся небеса, то и дело посылали разряды молний в башни замка. Все это безумие еще больше разжигал злобный смех короля Рихарда Борна. Его телохранители пятились назад с глазами полными страха.

— Остановись, Рихард, я прошу тебя остановись! — кричала королева, она хотела остановить своего мужа, но ужас полностью сковал ее движения.

— Новая эра, наконец пришла, — глаза короля, казалось, вот-вот вывалятся наружу. — Мы были избраны, чтобы возглавить ее.

Левой рукой король держал восьмилетнего мальчика, плотно сжав его плечо. Как ни старался юный принц вырваться из рук своего отца, у него ничего не получалось.

— Не трогай мальчика, Рихард, он ни в чем не виноват.

— Плод порочной связи и измены, как раз то, что нужно чтобы стать сосудом.

Король поднес правую руку, которую окутывало странное черное тление к мальчику, и тень проникла в юного принца через его ноздри. На этот раз мальчику удалось вырваться. Одним движением руки он откинул безумного короля сразу на несколько метров, после чего упал на колени и начал громко орать. Казалось, тень пожирала его изнутри.

Тронный зал мгновенно охватило черное пламя, в секунду сжегшее всю королевскую стражу дотла. Черные языки направились в сторону короля, но остановились прямо перед ним, образовав круг, окутавший короля со всех сторон.

— Это пламя не может причинить мне вред, сын мой.

Мальчик схватился за голову, и его крик стал еще безумнее. Каменные стены начали плавиться, и в тронном зале стало также жарко, как в садах бога скорби.

Жители видели, как пламя полностью окутало замок, после чего он исчез, оставив от себя лишь маленькую горстку пепла.