Забытая легенда. Очерки. Сценарии. Рассказы

Алексей Фоминых, 2023

В книге режиссера телевидения Алексея Фоминых собраны материалы, не ставшие программами на ТВ и в то же время интересные с исторической точки зрения. Здесь есть рассказ о человеке, долгое время считавшимся погибшим, даже его имя было занесено на мраморную доску. Прослеживаются вятские корни легендарной буденновки. Рассказывается о четвероногих однополчанах. В очерках и заметках приведены факты удивительные и неожиданные, и в то же время с ноткой душевности и доброты. Пока они не стали сюжетами для фильмов и передач, но кто знает… Главная задача автора поделиться своим восхищением судьбами и характерами героев этих историй.

Предисловие

Я режиссер телевидения, историк и автор краеведческих программ. Работаю в компании ГТРК «Вятка» с 1996 года. Этот сборник — моя первая самостоятельная книга. Конечно, мои статьи публиковались в местных исторических сборниках, но что бы так — сам себе автор! Это первый опыт. Поэтому прошу строго не судить…

Почему я решился эти материалы опубликовать? Вопрос не простой. В работе автора и режиссера приходится перерабатывать большие объемы информации из первоисточников: архивы, воспоминания, интервью.

Но к сожалению телефильм это жанр в котором 80% информации приходится на изображение и только 20% на текст. Да, это так! Иначе фильм или передача превратятся в видеолекцию.

А что делать с фактами, сюжетами, героями, которые по тем или иным причинам не вошли в телеэфир? Правильно! Складывать в папочки. Хранить и копить, как личный архив. Все это здорово! Но когда я понял, что содержание таких «папок» копится, «папки» пухнут от информации, а шанс попасть в программы у них невелик, решил, что было бы неправильно продолжать держать их «под спудом». Документальный фильм — это заявка и поиск финансирования, это длительный период съемок, работы над сценарием и не менее длительный монтаж. Так что, многое рискует так и остаться «архивом». А мне хочется этим поделиться. Хочется что бы об этом прочли…Что бы информация не лежала без движения, а была бы интересна людям, вызывала бы эмоции и интерес к прошлому. Буду рад, если и вам эта небольшая книга будет интересна. Я как бы приоткрываю занавес, над частью своей творческой жизни — над тем что осталось «за кадром». Если к книге будет интерес читателей, то в будущем планирую публикацию очерков из истории Кировского радио и телевидения — материалов много и все из первоисточника! Из архива ГТРК «Вятка».

В списках погибших не значится…

Если бы я писал этот материал от руки, то даже по почерку было бы видно волнение автора. Но так как текст статьи я набираю все-таки на клавиатуре, то строчки ложатся ровными линиями. Тем не менее история эта просто не может оставить равнодушным никого, заставляет сопереживать и удивляться превратностям судьбы…В мае 1970 года в здании Кировского телецентра торжественно была открыта мемориальная доска сотрудникам радио погибшим на фронтах Великой Отечественной войны.

Среди собравшихся в фойе телецентра было много фронтовиков. Это председатель Кировского областного телерадиокомитета Геннадий Тимофеевич Фокин, участник операции «Багратион», боев под Вязьмой, взятия Ельни и освобождения Смоленска. Журналист и ведущий Юрий Андреевич Корзоватых воевал в звании сержанта, был ранен. Фронтовиками были редакторы, постановщики декораций, операторы. Поэтому в год 25-летия Победы они все собрались почтить память погибших коллег. Тех, кто уходил на войну с областного радио. Инженеров, корреспондентов, звукорежиссеров, редакторов.На мемориальной доске, к которой каждый год в течение нескольких десятилетий 9 мая и 22 июня торжественно возлагали цветы, были высечены имена сотрудников радио:

ЕСЮНИН Илья Савельевич. ЗЯБЛИЦЕВ Александр Васильевич. ХОРОБРЫХ Иван Андреевич.

Они как гласит надпись на мраморе, «Отдали жизнь за Родину». По документам архива Министерства обороны удалось найти данные на двух человек из этого списка. Зяблицев Александр Васильевич, предположительно, пропал без вести. А Иван Андреевич Хоробрых, житель города Кирова, старший лейтенант, командир стрелковой роты погиб 4 февраля 1944 года. Об Илье Савельевиче Есюнине мне найти документов не удалось. Сначала я списал это на то, что документы еще не оцифрованы. Прошло несколько месяцев и снова — никаких результатов!

А вот на сайте «Подвиг народа» я нашел наградные документы на медаль «За Отвагу»: «Товарищ Есюнин, работая офицером связи 322 Житомирской Краснознаменной дивизии…показал себя смелым дисциплинированным офицером. Во время прорыва немецкой обороны несмотря на все трудности, в срок доставлял всю боевую документацию. Товарищ Есюнин неоднократно в сложных условиях боевой обстановки лично уточнял по заданию Командования корпуса положение частей дивизии» Приказ о награждении от 29.09.1944

А фронтовым приказом от 29 мая 1945 года Илья Савельевич Есюнин был награжден Орденом Отечественной войны II степени! Как сказано в наградном листе: «За проявленное в боях геройство и личное мужество. Личным примером увлекал бойцов вперед. В боях за Советскую Родину дважды был ранен. Гвардии капитан Есюнин достоин награждения Правительственной наградой Орденом Отечественной войны II степени»

Илья Савельевич Есюнин был награжден этим орденом уже после окончания Великой Отечественной войны. Тогда почему же его фамилия написана первой на мемориальной доске в честь погибших на фронте сотрудников радио? Я долго не мог разобраться в этом вопросе, помог как это нередко бывает, счастливый случай! В 2023 году областное радио отмечало 95-летие с начала вещания. В социальных сетях и на сайте ГТРК «Вятка» появляется много исторических материалов о прошлом телевидения и радио.

Нередко к нам в редакцию звонят телезрители, приходят письма — с рассказами о своих родственниках, когда-либо работавших в Кировском телерадиокомитете. Так и случилось на этот раз. Надежда Валентиновна Ковбаснюк (Есюнина) прислала интересный материал о своем дяде, до Великой Отечественной войны трудившимся на областном радио. Подробное письмо с фотографиями и биографией Ильи Есюнина передали мне, как автору исторической рубрики «История в кадре и за кадром». Я стал просматривать текст, отмечать интересные факты. Но что-то меня беспокоило. Есюнин, Есюнин… Есюнин — повторял я про себя и на режиссерском пульте, и в аппаратной. Было ощущение, что я этого человека если и не знаю, то фамилию слышал точно!

И вдруг меня словно током дернуло! Я вспомнил, как в прошлом 2022 году перерыл десятки сайтов, пытаясь найти данные на героев, чьи имена были выбиты на мраморной плите в холле телецентра! Я осторожно поднес к глазам текст письма, я боялся разочарования — вдруг имя не совпадет, вдруг отчество…Побежал в кабинет, где временно хранится мемориальная доска 1970 года. Посмотрел и все стало ясно! Это он, Илья Савельевич Есюнин, о котором я никак не мог найти информацию об обстоятельства гибели на фронте. Почему? Да потому, что искал его среди погибших на войне! А он выжил. Победил врага и преодолел все опасности на фронте! Но домой в Киров уже не вернулся. И сейчас у меня в руках полная автобиография гвардии капитана Ильи Савельевича Есюнина, о подвигах и наградах которого мы уже знаем. Факты из его жизни, подробно собранные племянницей Надеждой Валентиновной Ковбаснюк, расскажут, почему же коллеги на радио посчитали Илью Есюнина павшим в бою.

Илья Есюнин родился в Вятской губернии в 1904 году (Зуевский район). Родители крестьяне. В семье было 12 детей. В 1912 году, когда Илье исполнилось 8 лет, его направили учиться в сельскую школу, пять классов которой окончил в 1917 году. В 1919г поступил работать на Кордяжскую бумажную фабрику. Типичная биография для того времени. Но активного и талантливого молодого человека заметили, стали продвигать по партийной и профсоюзной линии. Был он на крупных стройках. А работа на железной дороге как раз и привела его на радио. В августе 1938 года Илья Савельевич по распоряжению Политотдела был переведен на должность редактора узлового радиовещания при станции Киров.

В апреле 1939 года Кировским Обкомом партии Илья Есюнин был направлен на работу в Кировский областной радиокомитет на должность инструктора низового вещания. Затем учился в Москве при Всесоюзном радиокомитете на курсах радиоредакторов. До июля 1941 года работал в Кировском областном радиокомитете.

В июле Илья Савельевич был мобилизован в Красную армию и направлен на фронт.

Почему же офицера, вернувшегося живым с фронта, посчитали в Кирове погибшим? В конце войны Илья Савельевич женился. С будущей женой они познакомились в Германии. Она в годы войны служила при штабе переводчицей и писарем при конном депо: переводила с немецкого при отправке на трудовые работы пленных немцев. После войны Илья Есюнин в Киров не вернулся…

В счастливом браке родилось шестеро детей. После войны Илья Есюнин приезжал в Киров, виделся с сыном от первого брака. Но прервалась связь с прежней работой — Кировской радиостудией, откуда призывался на фронт, коллеги по областному радио посчитали его погибшим на фронте. Внесли в соответствующие списки. А в 1970 году и на памятную доску в фойе телецентра, где в списке героев, он значился на почетном первом месте, как павший в боях офицер.

А между тем, Илья Савельевич Есюнин после войны трудился на Южной железной дороге. Проживал с семьей в городе Артемовск. Был активистом, занимался общественной работой, по праздникам и любым другим событиям Илья Савельевич всегда выступал с докладами в клубе железнодорожников…

Конечно же, по прошествии более 50 лет нет надобности убирать имя Ильи Савельевича с мемориальной доски. Он с честью заслужил право быть увековеченным на мраморе. Дважды был ранен имеет боевые награды. Но теперь мы точно знаем, что его судьба сложилось более счастливо, чем мы изначально считали. После войны он прожил еще 13 лет! Воспитывал шестерых детей — все они получили хорошее образование. Трое сыновей стали художниками.

Об Илье Есюнине родственники вспоминают так:

«Илья Савельевич был живой, энергичный, как говорится"душа компании". Он любил петь «Вот мчится тройка почтовая», «В городском саду играет», «Чёрное море моё»… имел природный слух и очень хорошо играл на фортепиано и аккордеоне.»

Очень радостно, что строки на холодном камне ожили такой интересной биографией благодаря нашим неравнодушным телезрителям и радиослушателям! Огромное спасибо Надежде Валентиновне Ковбаснюк (Есюниной) за предоставленные факты из биографии нашего героя! Теперь мы знаем что Гвардии капитан Есюнин не погиб в боях — ему посчастливилось остаться в живых, коллеги-радийщики поторопились записать его в павшие, но это нисколько не умоляет его личный вклад в Победу — напротив, такими людьми и их судьбой нужно восхищаться, писать о них книги и снимать фильмы…

Киров. От Верховного Главнокомандующего.

Сотрудники Кировского архива по личному составу местных предприятий сделали интереснейшее открытие. В одном из личных дел они обнаружили телеграмму Иосифа Сталина, отправленную в Киров из Ставки Верховного Главнокомандующего! Не часто в нашем городе историки делают подобные находки.

Документ датирован 13 апреля 1943-го года. Сталин в тексте телеграммы просит передать «братский привет и благодарность от Красной армии» рабочим и служащим городских хлебопекарен Кировского треста «Росглавхлеб». Интересно, за что вятские хлебопеки удостоились столь высокого знака внимания?

Поводом для правительственной телеграммы от Верховного Главнокомандующего стал собранный работниками хлебопекарен денежный сбор в сумме 93 625 рублей на строительство самолёта, получившего при отправке на фронт имя «Кировский хлебопёк». Телеграмма свидетельствует о таком характерном явлении советской эпохи, как добровольные пожертвования населения на нужды фронта и обороны.

В годы Великой Отечественной войны особое распространение получили сборы средств, как денежных, так и вещевых, для нужд фронта. Так и рабочие, и служащие кировских хлебопекарен не остались в стороне от этого благородного дела, за что были отмечены особой благодарностью от лица руководства СССР. Интересно было бы узнать: на каком фронте, и в каких сражениях громил врага боевой самолет с надписью на фюзеляже: «Кировский хлебопёк»!?

На Октябрьском проспекте города Кирова в 1967 году, 55 лет назад, установлен монумент «Кировчане — фронту». На постаменте знаменитый на весь мир танк Т-34. Многих удивляет, почему же именно Т-34 возвели на постамент в этом памятном месте? Ведь у нас производились танки других модификаций Т-60, Т-70 и самоходка — «убийца «Тигров»» САУ-76. И все-таки не зря стоит в центре города Кирова Т-34 с надписью на постаменте «Кировчане-фронту». Хоть танки этой модели производились на заводах Урала и Сибири, в Сталинграде и Ленинграде, они были также тесно связаны с Кировской областью. Об этом говорят многочисленные документы из фондов ЦГАКО.

В октябре 1941-го года, в весьма сложный и трагический момент военной кампании, в Кировской области начинается движение по сбору денежных средств в Фонд Обороны на строительство танковых колонн, эскадрилий боевых самолётов и бронепоездов. Люди передавали в этот фонд свои сбережения, зачастую последние, отдавали изделия из драгоценных металлов, ценные семейные реликвии, немалую часть заработной платы. И в апреле 1942-го года первая колонна танков «Т-34» «Кировский комсомолец» поступила в действующую армию! За ней на фронт устремилась эскадрилья боевых самолётов «Кировский колхозник».

Весной 1942 года делегация от предприятий города Кирова отправилась в блокадный Ленинград и на Балтийский флот с грузом продуктов. Еще кировчане доставили для балтийцев бронепоезд имени С.М. Кирова. Уже на обратном пути на вокзале станции Волхов они попали под удар немецкой авиации. От осколков бомб погибло несколько человек, многие были тяжело ранены. Жители города Кирова, после получения известия о гибели земляков собрали митинг. На нем рабочие заводов решили на свои средства построить истребительную эскадрилью «… и тем самым отомстить фашистским стервятникам за гибель наших товарищей!»

Храбро сражались танкисты и лётчики, умело применяя боевую технику, построенную на средства кировчан. Бойцы на фронте проявляли чудеса героизма в сапогах и валенках из Кировской области, в полушубках и шапках местного производства. А жители нашего региона стойко переносили голод и бытовые проблемы, работая на заводах по 12-14 часов в сутки. Поэтому многие предприятия Кировской области были награждены за трудовые подвиги людей в тылу — боевыми орденами, такими как Орден Красной Звезды и Орден Отечественной войны.

И, наверное, самый редкий орден для тружеников тыла был вручен городе Вятские Поляны. Здесь полководческим орденом Александра Суворова второй степени, предназначенным для награждения командного состава Красной армии, был награждён не офицер-фронтовик, а человек, работавший на оружейном заводе.

Статут ордена гласит: «Орденом Суворова награждаются командиры Красной Армии за выдающиеся успехи в деле управления войсками, отличную организацию боевых операций и проявленные при этом решительность и настойчивость в их проведении»

Георгий Семёнович Шпагин, конструктор-оружейник был награжден Орденом Суворова за разработку и производство самого знаменитого оружия Победы — ППШ (пистолета — пулемёта Шпагина). Это было самое массовое и самое эффективное автоматическое стрелковое оружие Великой Отечественной войны. Всего было произведено шесть миллионов экземпляров, из них практически половина в городе Вятские Поляны. Этот вклад жителей области в Победу сегодня запечатлён практически на всех памятниках советскому воину — освободителю, в России и в Европе.

В годы Великой Отечественной войны ППШ являлся непременным атрибутом образа русского солдата — освободителя. С этим оружием в руках под вражескими пулями вскарабкался на карниз Рейхстага и юный Григорий Булатов, именно наш земляк в числе первых водрузил Знамя Победы над поверженным Берлином.

Вот как писала об этом 5 мая 1945 года «Комсомольская правда»:

«Наши бойцы в третий раз пошли в атаку и, наконец, ворвались в Рейхстаг и вышвырнули оттуда немцев. Тогда маленький курносый, молоденький солдат… из Кировской области, как кошка, вскарабкался на крышу Рейхстага и… укрепил красный флажок на карнизе и, лежа на животе под пулями, крикнул вниз солдатам своей роты: «Ну как, всем видно?» И он засмеялся радостно и весело, курносый, обветренный, белобрысый».

Жена солдата.

Война шла уже 2 года. Здесь в Кировской области был глубокий тыл. Но в городах и деревнях с замиранием сердца прислушивались к фронтовым сводкам. Большинство мужчин воевали — женщины же несли на своих плечах основной груз работы в цехах предприятий и на полях колхозов.

И прислушивались люди к шипящим динамикам — как там на фронте, где мой от воюет…когда прогонят уж супостатов… Серьезный и строгий голос Левитана сообщал об освобожденных населенных пунктах, о вышедших из окружения частях.

Как будто среди хаоса радиопомех проглядывал луч надежды на лучшее и укреплялись слабые женские руки на работу мужскую, тяжелую, неподъемную.

И в деревне Тючкалы каждый день слушала радио молодая женщина — жена солдата. Вот только перед войной поженились и счастьем взаимной любви еще насладиться не успели. Война. Повестка. Фронт.

А молодой жене — Анастасии, по простому — Тасе выпала доля тяжкой работы. И лес валить приходилось. И пахать и стоги метать. Но самое страшное лес валить — зима, мороз — норму не сделали так бригадир и пайку урежет. А где зазевалась того и гляди, деревом придавит. Строг был бригадир, строга была и природа в лесу, а сугробы чуть не по пояс — ходить невозможно.

И все это, в двадцать с небольшим лет. Принято считать лесоповал уделом заключенных, а вот у нас молодые бабы лес валили и не в наказание, а во исполнение лозунга «Все для фронта, все для победы!»

За работой тяжкой одна мысль, где он там мой суженый, как он там, не голодает ли, не замерзает ли, миновала ли его пуля вражья…

День да ночь — сутки проч. И уж зима прошла, началась полевая страда. Погнали наши войска фашиста, уж к границам враг откатился, бессилен он остановить Красную Армию. И там далеко от родного дома, воюет где то и муж Таси — Василий, знать хорошо воюет.

A в маленьком шипящем наушнике, все бодрее звучит, ставший уже родным голос: «От советского Информбюро!»

Как-то в один из летних дней шла Тася по деревне усталая, руки поднять от работы не можно. Тут подружка ее Нюрка окликнула–Подь, говорит, сюда, чего узнала то я! В Суне эвакуированная живет из Ленинграда. Так она заведующей магазина там была. Бают рубашки у нее мужские, ну просто на загляденье, модные в полоску мелкую!

–Нюр, так и денег то нет, зачем и идти то, мало ль у кого что есть…

–Да ты погодь, Тась, деньги то ей и не нужны, на что они, коль есть нечего, она товар на картошку меняет!

— Слава Богу, уродилась картошка-то нынче. Вот уж и сушить ее начали в печи, в сельсовете принимают сушеную для фронта, солдатам.

–Давай нынче уговорим Ивaныча даст поди лошадку, дак и съездим в Суну-то.

Решили подружки ехать за нарядными рубахами для мужей воюющих где — то далеко на западе…

И что поражает, верили, глубоко верили, что кончиться скоро война проклятая и вернуться их мужики, живы и здоровы, с победою вернуться.

С высоты нашего времени сама вера в это светлое будущее кажется чудом. Каков же человек на Земле, и тяжело и больно и страшно, будущее как в пелене, далее недели не загадаешь, а вот же верят две русские женщины — придут их мужики с войны и достанут они тогда из сундуков деревенских новые шикарные рубашки в мелкую полоску…

С погодой в день поездки «по рубахи» повезло, теплый ветерок выбивал из под платка пряди волос, ласкал лицо. В нос ударял пряный запах полевых трав вперемешку с хвойным ароматом северного леса.

Да только Иваныч подкачал — не дал ни упряжи не лошади.-Каждая животина на счету, а они посмотри чо удумали… нет не дам и не просите!

Да и что за блажь, рубахи! Война ведь, неровен час…а вы рубахи. Эх, девки, отступитесь-ка покуда!

Да разве ж, какой то бригадир остановит русскую женщину, решившуюся на что — то. Нет!

Погоревали что безлошадные, да и в путь собрались. Картошки по два ведра в рюкзак, за спину и давай Бог ноги. Путь не близкий километров 15 будет. Пошли. По крестьянски неспешно, сберегая силы на дальнюю дорогу. В начале и разговор вели о делах деревенских, о нынешнем урожае.

Затем и о войне, когда ж наконец этого зверюгу Гитлера с евонными полчищами наши бойцы изведут. По радио говорят, драпает немец то, до границы уж недалеко…

Но постепенно усталость дает о себе знать — дышать труднее, при каждом шаге ноги все труднее оторвать от земли и в спине ныть начинает.

Отдохнут совсем чуть-чуть и опять в путь, успеть бы. Вернуться надо засветло. Дома еще дел полно. Да и банька сегодня — дело святое.

И разговоры постепенно затихли, только ноги в дорожной пыли двигались ровно и ритмично словно маятник.

И плыли так по краю бесконечных полей на фоне стройного леса две почти незаметные женские фигуры, как будто еще сильнее притянутые к земле своей ношей.

Шли и не думали или боялись думать, что где-то там на войне, в бою, шальная пуля или раскаленный бесформенный осколок металла в любой момент времени могут уничтожить весь смысл их тяжкого и неблизкого путешествия. Именно об этом они не думали и не говорили, нельзя. Зачем беду кликать.

Где-то по пыльным дорогам войны шли на запад их мужчины, а они шли на восток и не под грохот канонады, а груз за плечами весил точно также, а наверное и более снаряжения солдата на марше.

Вздох облегчения и последнее усилие — мешок сброшен на землю во дворе одного из домов поселка.

–Уф, дошли, самим не вериться, а дошли.

Из дверей серого покосившегося строения показалась строгая средних лет женщина, и уже без лишних слов понимая зачем гости пожаловали,

позвала старика, латавшего крышу сеней. Старик нехотя слез вниз по ветхой лестнице. Но по всему было видно, что он уже привык беспрекословно подчиняться приказам своей квартирантки.

Пока женщины отправились смотреть товар, он скоро опростал мешки и пришел в избу.

Рубашки просто чудо, фабричные, шовчики мелкие почти не заметные, а пуговички белые с отливом, просто чудо.

Эта красота придала сил на обратный путь. Шли намного быстрее и даже веселее и солнышко, как будто подыгрывая настроению, время от времени выглядывало из-за серых низких облаков.

Конец ознакомительного фрагмента.