Двергурим

Алексей Ткачик, 2023

Унесшая миллионы жизней Темная Эра завершилась больше десяти тысяч лет назад. Память о том страшном времени сохранилась лишь в редких легендах народов и племен Континента. Наступила эпоха относительного мира и процветания, великих открытий, торговых союзов и путешествий. Однако всему приходит конец.Дагна Тяжелый Молот – последний дварф и наследник трона королевства Дренг-ин-Дар. Его дом был разрушен задолго до его рождения, а народ истреблен. Для остальных дварфов он не более, чем обычный двергурим. Дагна не стремился быть великим воином или героем, мечтая лишь о жаркой кузнице и семейном очаге. Но судьба распорядилась иначе. Пройдя через горнило жестоких войн, потеряв всех, кто был ему дорог, лишившийся смысла жизни одинокий двергурим решает отправиться в свое последнее путешествие.

Глава 6

— Времени мало, Барза! Сколько еще ждать?

— Родник открыт, мой вождь, но его тропы еще не сплелись в узор Макты…

— Сколько? — сквозь зубы спросил Хараз, переводя взгляд от сияния в центре поляны на живую стену из огромных деревьев из-за которых выныривали урлах.

— Когда солнце встанет в зенит, узор будет завершен, мой вождь, — скрипуче ответил старый шаман, устремив колючий взгляд на Хараза.

Поляна внутри круга дубов-исполинов была так велика, что с легкостью вместила в себя не только несколько сотен женщин, стариков и детей, но и все двадцать телег вместе с волами. Охотники и зверобои, уцелевшие в бою с людьми, редкой цепью окружили свое племя, угрюмо вглядываясь в проемы между деревьями. Рукояти оружия и щитов поскрипывали в крепко сжатых пальцах.

Вождь Хараз глянул наверх, где кольцо из крон открывало кусочек неба. Солнце было близко к полудню, его лучи уже освещали западную сторону верхушек деревьев. Еще совсем немного. Но враг уже стоит у подножия холма.

Хараз тяжело вздохнул и, с шумом выпустив воздух из легких, повернул взгляд на шамана.

— Нам не успеть уйти, Барза, долговязые идут к Роднику прямо сейчас! Охотников почти не осталось! Делай ритуал Черного Солнца! Немедленно!

Шаман слезящимися глазами посмотрел на вождя.

— Ты не знаешь, о чем просишь, Хараз! — проскрежетал он.

— Я сам поведу Теней и прикрою исход. Выбора нет! Наше наследие… — Хараз кивком указал на жмущихся к матерям и бабкам детей. — … должно уцелеть! Любой ценой! Слышишь?

— Слышу, мой вождь, — ответил Барза, глядя прямо в горящие глаза Хараза. — Черное Солнце сожжет дотла души урлах! Макта не сможет…

Хараз застриг длинными острыми ушами и, кипя от ярости, схватил шамана за грудки, сжав кулаки так, что побелели костяшки.

— Наше племя должно жить, Барза! Тьма тебя поглоти! Макта разберется! Макта — бог! — прошипел он в лицо шамана.

Пару мгновений они сверлили друг друга испепеляющими взорами, а потом Хараз, гневно дернув краем рта, отпустил уже трещавшее одеяние Барзы. Издав несколько щелкающих звуков, он отвернулся от шамана.

— Я твой вождь, великий шаман, не забывай заветы предков, — около вождя возникли десять безликих силуэтов, словно размывающихся при прямом взгляде на них.

— Я помню заветы, Хараз, — Барза с кряхтением воткнул посох в каменистую землю. — Я сам тебя им научил.

— Тогда делай ритуал Черного Солнца, великий шаман! И уводи всех отсюда.

— Да… мой вождь.

Барза взялся за посох обеими руками и быстро забубнил какой-то речитатив. Слова становились все быстрее и громче и, уже перейдя на крик, шаман внезапно замолчал. Одной рукой держась за воткнутый в землю посох, Барза выхватил из сумы потрескавшийся каменный амулет, испещренный сложным орнаментом, и вскинул его вверх.

Все звуки будто бы умерли. Гоблины в ужасе кричали что-то друг другу и не могли докричаться. Дети, зажимая уши руками, беззвучно кривили рты в плаче, еще сильнее вжимаясь в матерей, старики, побелев как мел, смотрели на своего шамана и бросившегося к нему вождя.

Хараз подхватил Барзу, помог устоять на ногах прежде, чем тот рухнул на землю, сжимая рассыпающийся в прах посох.

Шаман протянул каменный амулет вождю и, когда тот его взял, на языке жестов сказал.

«Ключ. Когда урлах уйдут. Сломай»

Хараз кивнул и, опустив взгляд, спрятал амулет за пазуху. Внезапно он ощутил легкость и пустоту в руке, которой поддерживал Барзу — в ней остался только подбитый волчьим мехом балахон, с сыплющимся из него пеплом.

— Прощай, великий шаман, — одними губами прошептал вождь, не слыша даже собственных слов. — Прощай, дед.

А потом звуки обрушились лавиной. И сквозь плач детей и крики женщин, Хараз услышал, что долговязые на склонах истошно завопили, источая ауру леденящего ужаса.

Жестом приказав Теням следовать за ним, вождь устремился к стене дубов, на ходу доставая из ножен меч.

***

Рёв раздавался практически со всех сторон. Люди суматошно заозирались по сторонам, когда в задних рядах заорали, указывая в противоположном холму направлении.

Жуткими ломаными движениями убитые гоблины поднимались. Пронзенные стрелами, изрубленные мечами и топорами, заколотые копьями. Прямо перед Дагной на склоне заскреб когтями по жухлой опавшей листве бурый со стрелой в глазнице. Дварф, не долго думая, быстрым ударом топора разрубил ему голову, и тот снова затих.

По рядам воинов разнеслись приказы развернуть строй в сторону нового противника. Солдаты судорожно меняли формацию, разворачивая щитоносцев на внешнюю сторону, ощетиниваясь оружием.

Там, где поднимались трупы, трава на глазах чернела и рассыпалась в прах, а деревья с треском корчились, сворачивались немыслимыми изгибами, засыпая все вокруг себя гнилой трухой. Искореженные ветви градом падали на землю.

Первые мертвецы уже приближались к людям, кто ковыляя, кто ползя, когда тут и там в строю начали раздаваться крики. Полк в прямом смысле стоял на трупах недавно убитых, и те не замедлили вцепиться в своих убийц, вгрызаясь в плоть зубами и разрывая когтями. Их тут же осыпали градом ударов вопящие от ужаса люди, при этом, стремясь оказаться как можно дальше от жутких тварей, они сталкивались и оттесняли друг друга. Строй смешался и угрожал ежесекундно рассыпаться на отдельные отчаянно машущие железом кучки испуганных до смерти ополченцев.

Тем временем в щиты внешнего кольца обороняющихся вцепились первые твари. Солдаты кололи неспешно подходящих монстров копьями, пытаясь держать на расстоянии, лучники засыпали их стрелами, опустошая колчаны, но мертвецы не обращали внимания на эти раны. Даже, когда в ход пошли мечи и топоры, то и отрубленные головы и руки не останавливали стремление тварей добраться до живой плоти. Кто уже не мог идти, ползли, жутко кряхтя и разевая пасть, цепляясь за землю порой одной-единственной оставшейся рукой, и хватали людей за ноги, смыкали челюсти на сапогах, заставляя солдат спотыкаться и падать.

Мертвые гоблины висли на щитах целыми гроздьями, оттягивая их к земле, а за ними лезли все новые и новые твари. Солдаты тратили на каждого из оживших трупов массу сил, вдвоем-втроем рубя рычащего мертвеца на куски, и только тогда его удавалось остановить.

Полк еще менее четверти часа назад уже практически наголову разбивший противника, оказался в полном окружении. Из оврагов и на холмах вставали и устремлялись к ним все новые мертвецы. Кое-где земля вспучивалась и из-под неё, разбрасывая грунт, выбирались гнилые останки давно погибших бурых.

Дагна стоял в первых рядах,каждым ударом принося окончательную смерть уже второму десятку тварей. Топор из Синей Стали уничтожал нежить ничуть не хуже, чем до этого живых.

Барон яростно отмахивался мечом от наседающих врагов рядом с дварфом.

— Бездна! Что же это такое? — прокричал Вильямин, безрезультатно снося голову очередному мертвецу.

— Пожиратели! — ответил Дагна, раскроив чуть не надвое очередного монстра. — Нежить!

— Проклятье! — выругался барон, ударом щита отбрасывая пару врагов.

— Оно самое, сэр рыцарь!

— Ты что, сталкивался с таким?

— Да.

— Почему их так сложно убить?

— Потому что они уже мертвы, барон! У них нет слабых мест, и они не чувствуют боли!

— А ты почему кладешь их как крапиву палкой?

— Синяя Сталь смертельна для них! — Дагна, прицелившись, рубанул наотмашь, отправляя в небытие сразу двоих. — Мы так долго не продержимся! Надо найти источник!

— Что?

— Фред! Держите строй! Держите изо всех сил! Барон, за мной! Надо кончать с этим!

— Надеюсь, ты знаешь, что делать! — рявкнул Вильямин, ударом бронированного сапога отбрасывая очередного мертвяка, зашипел от боли в ноге, но все же, уступив место другому воину, заковылял, сильно хромая, вслед за Дагной.

Дварф и барон пробрались через строй, расталкивая объятых ужасом людей. Вильмину мешала поврежденная нога и он слегка отстал.

«А в парне, оказывается, есть стержень», — подумал Дагна, видя, как держится Вильямин. Барону было, несомненно, больно и страшно, однако, это никак не сказалось на его решимости.

— Нам нужно забраться на холм, сэр рыцарь! Ссаный уголь мне в печку, если источник не там, на вершине! — гаркнул дварф, забегая по склону к исполинским деревьям, и чуть ли не нос к носу столкнулся с необычно высоким гоблином в шкуре барса, выходящим из-за толстенного дуба. Желтые глаза смотрели с холодной ненавистью.

Удар короткого широкого клинка с неожиданной силой ударил в щит Дагны. Дварф, чудом сохранив равновесие на скользком склоне, сделал шаг назад, но тут же прыгнул на гоблина, разя его топором. Гоблин, отвернув корпус и махнув мечом, сумел отвести в сторону страшное лезвие и одним мягким движением зашел Дагне за спину, нанося сразу град ударов с разных позиций. Дварф, действуя на одних инстинктах, резко махнул щитом назад, со звоном отбивая атаку гоблина, и на развороте рубанул топором. Гоблин просто отклонился назад, пропуская удар в нескольких ладонях от своего лица. Отступив на несколько шагов, он резко взмахнул рукой и издал щелкающий звук. В ту же секунду на дварфа обрушился целый шквал ударов с разных сторон, высекая искры из его брони. Дагна закружился на месте, пытаясь достать противника, но никого не увидел. А рядом с высоким гоблином стояло десять фигур, сжимающих в каждой руке по длинному изогнутому кинжалу из странного черного металла. К Дагне подоспел Вильямин и еще трое рыцарей с мечами и щитам наперевес.

Гоблин, презрительно оглядев людей, устремил пронзительный взгляд желтых глаз на дварфа.

— Двергурим! Я — Хараз. Я — вождя урлах, — на ломаном языке людей прокаркал он. — Когда умирай, сказать твой бога — Хараз убить.

Дагна оглядел новых соратников. Судя по гербам на щитах, что он успел рассмотреть, это были командиры седьмого, восьмого и десятого отрядов — рыцари Микобат, Рокар и Кармол.

— А вы что тут забыли, благородные сэры? — недовольно проворчал дварф, не выпуская из поля зрения гоблина с его странными воинами. — Внизу не осталось врагов?

— Наши бойцы убиты, дварф! — холодно произнес Микобат, пропуская мимо ушей фамильярность. Его изгрызанный щит явно свидетельствовал о тяжело пережитом бое. — Мы нужнее здесь!

— Ну, воля ваша, господа дворяне, — мрачно хмыкнул дварф. — Тогда побыстрее займите чем-нибудь этих мерцающих доходяг, пока я с их «вождя» потолкую с глазу на глаз.

— Да как ты смеешь… — начал было сэр Рокар, когда вдруг барон Вильямин схватил его за плечо.

— Наши люди сейчас гибнут, Рокар. Не время для препирательств. Дварф знает свое дело.

Рыцари переглянулись и молча отсалютовали противнику. Вождь Хараз единожды махнул когтистой рукой. Странные фигуры, отдаленно похожие на гоблинов, завьюжили вокруг них, действуя в потрясающей слаженности, постоянно меняя углы атаки и чередуя цели. Рыцари, к удивлению, Дагны, не дрогнули и, выкрикивая свои девизы, уверенно вступили в бой, лихо отбивая сыплющиеся со всех сторон удары щитами и мечами.

Перед дварфом остался только вождь. Тот неотрывно смотрел на Дагну своими желтыми глазищами, не торопясь нападать.

— Я понимаю, что ты тянешь время, гоблин. Но пора с этим кончать! — дварф поднял щит и напружинился. — Окс Двергур! Двергур Хадад!

Конец ознакомительного фрагмента.