Броненосец «Варяг»

Алексей Николаевич Кукушкин, 2019

Морской курсант из недалекого будущего, пользуясь возможностями современной техники, попадает в 1904 год и помогает адмиралу Иессену выиграть русско-японскую войну, заодно исследуя тот мир, оказавшийся совсем не таким, каким принято его считать. Морские сражения, снаряды, попадания, броня, предстанут перед Вами во всей реалистичности. После боя не обойтись без ремонта поврежденной техники, а дальше новые поворота сюжета и новые битвы.

Устранение повреждений

Контр-адмирал Иессен по прибытии во Владивосток, распорядился немедленно ставить в док крейсер “Витязь”, так как неизвестно сколь непредсказуемо поведут его переборки, а сам отправился по кораблям Владивостокского отряда. На каждый крейсер, куда Карл Петрович прибывал, согласно церемонии, горнисты играли “захождение”, затем барабанщики били “дробь”, а затем встречал вахтенный начальник и сопровождал к капитану корабля.

Первым посетил крейсер “Богатырь”. На “Богатыре” Иессен отметил сильно поврежденный нос крейсера, это был момент, когда после охвата отряда японцев, бой разворачивался с кормовых румбов японского ордера и мощный полубак русского крейсера был так неудачно подставлен под огонь всего седьмого боевого отряда. Увидел Иессен и уничтоженное палубное орудие. При построении офицеров наградил Сергея Борисовича Сагатовича — командира носовой башни 8-дм орудия за уничтожение канонерки “Майя” и старшего минного офицера Ярмештедта за потопление канонерки “Удзи”. Он объехал весь отряд. Затем попросил прибыть к себе начальника порта Греве Николая Романовича. Встретившись с ним в адмиральском салоне, они поприветствовали друг друга:

— Рад поздравить Вас с викторией, которую после Синопа, русский флот еще не одерживал ни разу, — произнес бывший капитан броненосца «Петропавловск», а затем начальник порта Порт-Артура.

— Любезности давайте оставим на потом, достопочтимый Николай Романович, а сейчас дайте все необходимые указания о постановке в док “Витязя”, в него попала японская торпеда, котельное отделение затоплено и требуется срочный ремонт.

— Помилуйте, — улыбаясь, сказал Греве, — вероятно, Вы еще от боя не остыли, к чему такая спешка? Сегодня вечером в честь Вас и всех офицеров отряда крейсеров устраивается бал в Морском собрании, всенепременно надо всем быть, приглашения уже разосланы, и вся подготовка идет полным ходом.

И Греве заговорщицки подмигнул, а затем продолжил распинаться:

— Поросята и осетры готовятся, коньяк и шампанское охлаждаются. От адмирала Старка и Макарова Вас ждут поздравительные телеграммы.

Тут постучал вестовой Никита и принес чаю, также спросил: «Чего еще изволите?»

Иессен сказал, как отрезал: «Обед через полчаса».

Голова матроса исчезла за дверью.

— Японские газеты помалкивают, — продолжил Греве, — но британская “Таймс” во всех деталях описывает Ваши подвиги, как и уничтожение “Фусо” с фразой: «Новейшие бронепалубные крейсера русских, только и могут топить старые броненосцы и деревянные корветы, а при встрече с новейшими кораблями, от них окажется лишь пшик». Но германские газеты восторгаются Вашей победой, с восторгом описывая характеристики бронепалубных крейсеров их проекта, и добавляя, что и броненосным крейсерам на определенных дальностях придется туго. Французы воспевают тактику крейсерской войны, как она более предпочтительна, чем тактика боя генеральных сил флота, хотя как бывший капитан броненосца “Петропавловск” позволю с ними не согласиться. Американцы, через газеты, посчитали деньги на создание нашего отряда и японские потери с транспортами, миноносцами, канонерками и пришли к выводу, что мы себя оправдали.

— Как пошло и цинично, по-американски, это звучит, — проговорил Иессен, а затем подумал: «Разве можно корабли и людей измерять деньгами?»

— И не говорите, — согласился Греве, собравшийся было уходить, готовиться к пиршеству.

— Воистину их Бог — деньги. Японцы встретят янки, потопят как котят, пока они заводят свои тестомешалки, устанавливающиеся на каждом новом корабле.

— Но, у них и новинки есть сказал Греве, например динамитная канонерка “Везувий”, чудо техники, снаряды не порохом выкидывает из труб, а сжатым воздухом! Звука выстрела не слышно, а в противника летят уже три снаряда с гремучим студнем весом в 1000 английских фунтов в каждом.

Динамитный крейсер «Везувиус» под парами, 1891 год

— В деле бы ее посмотреть, больше смахивает на ребячество? — парировал Карл Петрович, — один такой в крейсер попадет, и пиши, пропало.

— Но у японцев такие орудия не на динамитных крейсерах находятся, а на новейших субмаринах, которые к ним британцы завезли, — начальник Владивостокского порта был прекрасно осведомлен, — представляете, если одна такая «рыбка» вынырнула бы у порта Отару и запустила бы в один из Ваших крейсеров свой снаряд.

— Пробоина размером пять на пять метров была бы обеспечена, а крейсер гарантированно бы пошел на дно! — испуганно проговорил Иессен, не боящийся ни Бога, ни черта.

— Так что в грядущих выходах в море, которые будут еще не скоро, — Греве уверенно произнес, — мой Вам совет, будьте осмотрительнее.

— Волков бояться в лес не ходить, — парировал Иессен, — субмарина тихоходна, мы всегда сможем её обойти.

— Я Вас предупреждал, — нравоучительно произнес Николай Романович, — повреждения я смогу устранить, но поднять крейсер со дна морского — нет!

— И все же распорядитесь максимально на отряде крейсеров заделать все полученные в прошедшем бою пробоины от снарядов. На это понадобиться, судя по докладам с кораблей и моим расчетам до ста тонн стали. Особенно много необходимо кормовой части “Громобоя”, куда попал 8-дм фугасный снаряд с канонерки, — Карл Петрович пристально посмотрел на начальника порта, — также на этом корабле повреждена и дымовая труба, и надстройки.

Греве тщательно записывал, и со знанием дела произнес: «Думаю, за месяц дай Бог управимся».

Иессен воскликнул: «Месяц! И это в тот самый момент, когда Япония перевозит всю свою армию на континент! Вы введете мне в строй четыре крейсера через неделю, “Громобой” через две, а “Витязь” через месяц, да еще в доке его надо добронировать, хотя бы котельным железом в один дюйм. Он будет у меня флагманским, поставлю в голову колонны, и пусть фугасы ловит».

Греве был в растерянности: «Но материалы, но люди, но средства. Боже мой, что же мне делать?»

Иессен (Бурлаков) морщась и продолжая добивать собеседника своими железобетонными распоряжениями: «Материалы возьмем из резервов флота. Железо все, что есть в наличии действительно не достаточно. Предлагаю тогда транспорт, какой расклепать на листы обшивки. Людей с крейсеров матросов дам, да офицеров — механиков, кто лучше их в порядок корабли приведет. По средствам, из казны отряда будут оплачены все сверхурочные, да по полтине в день давайте доплатим всем, кто будет трудиться, и мастеровым, а также матросам, лишь бы корабли были готовы в срок».

На том адмиралы и порешили, выпив по стопке другой “Шустовского”, вспомнив былое, и разошлись.