Страшно только в первый раз

Алексей Мальцев, 2019

Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…

Джакузи и плазма во всю стену

Следуя рядом с супругой, Петр вдруг вспомнил, что так и не выяснил, на чем она приехала. Если на такси, то почему не до самой турбазы? А что, если ее подвез этот патологоанатом Лунегов, но она попросила остановиться раньше, а оставшийся путь преодолела пешком.

Вопрос: зачем это надо скрывать? Ну, подвез коллега после рабочего дня — обычное дело. Что здесь такого?

Размышляя над этим, Петр замедлил шаг. Он что, ревнует ее? Этого еще не хватало! Зачем накручивать себя, искать черную кошку в темной комнате? Может, все проще? Надо спросить у Эллы, и туман рассеется. Но он спрашивал, а она отшутилась насчет велосипеда в кустах.

Вспомнив про туман, Петр поежился: в памяти всплыл другой туман, в котором они тогда надолго застряли на «Бекетове».

За парадной дверью турбазы он ожидал увидеть комфортабельный ресепшн, просторный светлый холл с креслами и аквариумом. Но вместо этого наткнулся на узкий и темный коридор, в конце которого, как в конце тоннеля, маячил свет. Через секунду из другого коридора появилась женщина бальзаковского возраста с ярким макияжем, в роговых очках, туго повязанной красной косынке и в красном тренировочном костюме.

«Хозяйка турбазы», — мгновенно обозначил для себя доктор.

— Здесь зимой лучше, — объясняла она неспешно, как бы разжевывая, идущему за ней следом Лунегову, который слушал вполуха. — Охраняемая парковка, катание на квадроциклах, снегоходах, русская баня опять же на 15 мест…

Патологоанатома явно тяготило это разжевывание, он привык к более стремительным словам и действиям. Петр решил ему помочь:

— Зачем нам сейчас снегоходы? — разочарованно протянул он, с ходу включаясь в разговор и не обращая никакого внимания на тычки со стороны бывшей супруги. — У нас праздник летом… Понимаете? Профессиональный! Что у вас есть летом? Неужели нам не повезло?

— Во-первых, здравствуйте, — женщина осуждающе взглянула поверх очков на доктора, на что тот извинился, ответив дежурным приветствием. — А во-вторых, летом тоже есть чем заняться: рыбалка, охота, пейнтбол, сплавы по реке Коньве, пешие экскурсии на гору Вислянку, в заповедник Тубареги, на гору Учаковский Камень… Предусмотрен прокат рыболовного и туристического инвентаря. Что вы предпочтете?

— Лично я предпочел бы, Антонина Ильинична, одноместный люкс с джакузи, вайфаем, плазмой во всю стену и кондиционером, — не остался в долгу Лунегов, пожимая Петру руку. — А также информацию о том, когда здесь намечается торжественный ужин с моими дорогими коллегами, посвященный празднованию Дня медработника. Оркестр с цыганским хором по этому поводу, надеюсь, приглашен?

Несмотря на рукопожатие и напускную браваду, от Петра не укрылся мимолетный, чуть наигранный взгляд патологоанатома, который тот бросил на Эллу. Из этого Фролов понял: интуиция его не подводит, Лунегов как-то связан с его бывшей супругой, скорее всего, они приехали вместе. Но зачем это скрывать? Даже смешно как-то.

Еще Петр вспомнил, кого Макс ему напоминает. Надень на него вместо кожаной куртки пиджак, дай в руки гитару — получится вылитый Булат Окуджава в молодости. Как ни сопротивлялось все в нем, но придется обозвать патологоанатома Бардом — больше ничего в голову не приходило, а время шло.

— Ужин будет ровно через час, — как бы собираясь с мыслями, разъяснила Хозяйка. — То есть в семь. Имеется в виду торжественный ужин, с почестями и музыкой. В столовой, которая находится в конце коридора на первом этаже. Она у нас зовется кают-компанией.

При последних словах Петра передернуло. И Лунегов, и Хозяйка удивленно посмотрели на него. Они не могли знать, что с некоторых пор все, касающееся рек, морей и океанов, вызывает у Петра стойкое отвращение. Всему виной теплоход «Хирург Бекетов».

— Относительно люксов, — продолжила через некоторое время Антонина Ильинична, — их у нас нет, поскольку мы не отель. А двухместные номера есть, заказали именно их, так как вы расписаны в основном парами.

— Угу, мы с Тамарой ходим парой, — пробубнил Лунегов.

— Не только ходим, но и ездим, — вырвалось у Петра, после чего последовало гробовое молчание всех участников беседы.

Женщина в красном с трудом вставила ключ в скважину одной из дверей и толкнула ее.

— Это для семейной пары. Кто из вас? Располагайтесь.

Петр не сразу понял, что Хозяйка базы имеет в виду их с Эллой.

— А как же я? — обиженно напомнил Лунегов, раньше других понявший ситуацию. — Ведь я первый к вам обратился, будем справедливы… И сейчас вы мне отказываете?

Взглянув на обиженного гостя поверх очков, женщина в красном не сразу нашла, что сказать:

— Странно… Мне кажется, я вам объяснила, что есть у меня еще один номер. Одноместный. Туда я вас и поселю. Пройдемте со мной.

Оставшись наедине с бывшей супругой, придирчиво осматривавшей кровать и тумбочки, Петр перевел дух. Однако буквально через секунду пришлось снова напрячься.

— Слава богу, не так, как на «Бекетове».

— Что? На «Бекетове»? — Петр невольно вздрогнул, хотя отлично понял, что супруга имеет в виду. — При чем здесь «Бекетов»?

— При том, — Элла взмахнула рукой, едва не ударившись о небольшую этажерку, потом повернулась к нему и продолжила вкрадчиво, почти таинственно: — Я больше всего боялась, что комната наша будет напоминать каюту на «Бекетове». Это был бы знак. Ведь, кроме нас с тобой, здесь нет никого, кто плавал на том теплоходе. Они ничего не знают и не могут знать! Только мы, понимаешь, одни…

Элла приближалась к нему на цыпочках, глядя прямо в глаза. От идущей от нее энергетики Петр вынужден был присесть на кровать.

— Значит, — прохрипел он, кое-как ворочая языком, мгновенно почувствовав сухость во рту, — ты тоже проводишь определенные параллели? Между этим праздником и тем, что было там…

Элла неожиданно щелкнула его по носу и улыбнулась:

— Ага, испугался! Расслабься, я пошутила. Ни о чем таком я не думаю и параллелей никаких не провожу.

Скрипнув зубами, ни слова не говоря, Петр вскочил и вышел из номера.