Чемодан с миллионом

Алексей Макеев, 2012

Бывший десантник Михаил Громов попадает в жестокий переплет. К нему в квартиру прибегает его старая знакомая Альбина с чемоданом, под завязку набитым долларами. Деньги она украла у своего любовника, криминального авторитета Угрюмого, и теперь просит помочь ей уйти от преследования. Авантюристы не успевают ничего предпринять, как к дому Громова подъезжает Угрюмый с бойцами. Михаил с Альбиной через чердак пробираются в другой подъезд и выбегают на улицу. Их заметили, но беглецы захватывают чужой автомобиль и пытаются скрыться. Во время погони машина с преследователями взрывается. Громов и Альбина делают остановку в лесу. Опасность миновала? Но тут вдруг Альбина наставляет на Михаила пистолет…

3

Авторалли на высоких скоростях в течение получаса не только изрядно утомило, но и стало меня раздражать. Водитель Угрюмого явно был профессионалом своего дела. Он ни на йоту не уступал мне в умении управлять автомобилем. Мне не удавалось от него оторваться, но и догнать меня на расстояние выстрела он все же не мог. Несмотря на это, были минуты отчаяния, когда я терял всякое самообладание и был уверен в том, что у меня не получится избежать крупных неприятностей.

— Мы погибнем! Нас наверняка убьют… — причитала Альбиночка. — Какая же я глупая! Зачем мне понадобились эти доллары…

Из ее груди вырывалось сдавленное рыдание, наполненное горьким отчаянием.

— Ничего не бойся! С нами все будет в порядке, — успокаивал я, совершенно не веря в собственное высказывание.

Мне не хотелось опрометчиво пугать Алю безысходностью нашего положения. В глубине души я уже смирился с тягостной мыслью о том, что погибну с чувством несостоявшегося миллионера.

— Сделай хоть что-нибудь! Я не хочу умирать… — вновь взмолилась Альбина.

Она стала цепляться за меня руками.

— Ничего с нами не случится, — повторил я. — Не мешай управлять этой тачкой, если не хочешь, чтобы нас действительно пристрелили.

Мне пришлось с силой оттолкнуть ее от себя и в грубой форме попросить заткнуться. Наступал критический момент нашей гонки на длинную дистанцию. Мы оставались буквально в нескольких метрах от автомобиля Угрюмого. Всякая излишняя вежливость могла стоить нам жизни. Я понимал, что спасти нас могло только настоящее чудо.

— Господи, помоги! Не дай нам погибнуть… — в истерике причитала Альбина.

— Заткнись же ты, наконец! — не выдержав, выкрикнул я. — Еще одно слово, и вышвырну тебя из машины.

— Может быть, мы лучше выбросим деньги? — внезапно предложила она и решительно потянулась за сумкой.

— Не трогай! — наотмашь ударив ее по руке, озлобленно произнес я. — Прекращай истерику. Нет смысла выращивать цыплят, если в курятнике завелся хорек.

— Ты к чему это сказал?

— Заткнешься, наконец, или нет?

— Вспомнила. Ты же меня предупреждал. Когда нервничаешь…

— Не мешай! Теперь они достаточно близко. В любую секунду может прозвучать автоматная очередь…

— Хорошо, я буду молчать… — сознавая, что, в общем-то, я прав, сказала Альбина.

Она действительно перестала меня отвлекать своим занудством, вызванным чувством страха, но при этом продолжала тяжело вздыхать.

Когда «Роллс-Ройс» пошел на обгон, я резко крутанул руль и выскочил на встречную полосу движения, зацепив левой стороной багажника преследующий нас автомобиль. Водитель темно-синего «Лексуса», пытаясь уйти от столкновения, так же резко повернул влево.

— Мы спасены! — обрадованно констатировал я, наблюдая в зеркало заднего вида, как любимая игрушка архангельского авторитета вылетела на обочину дороги. Совершив неоднократное сальто в воздухе, «Лексус» упал на крышу и, прежде чем окончательно остановиться, проскользил по мокрой утренней росе.

Альбиночка окончательно потеряла дар речи. Она смотрела на меня растерянным взглядом.

— Успокойся, детка! — более мягким голосом произнес я. — Даже если Угрюмый остался жив, он не скоро возобновит погоню…

Мощный взрыв, разорвавший тишину, и столб яркого пламени, взметнувшийся позади нас, непроизвольно сообщили о трагедии, которая волею судьбы спасла нам жизнь.

— Вот и все! Вычеркни бывшего любовника из своих благодетелей. Теперь можешь не сомневаться в его гибели. Наверное, они врезались в дерево или в железобетонную конструкцию электрического столба…

— Ты говоришь про Угрюмова?

— Разумеется. Этот жирный кабан возомнил себя большой шишкой. Он хотел, чтобы к нему обращались по имени и отчеству. Степан Анатольевич, будь он трижды неладен…

— А как же Станислав?

— Миллеров? — переспросил я и машинально произнес: — Этот выскочка вообще позабыл, что он родом из сельской глубинки. Как был Стасиком Милявкиным, так им и остался…

— Он тоже погиб?

— Хочешь вернуться и посмотреть?

— Ни в коем случае!

Альбина откинулась на спинку сиденья, потом посмотрела на меня потускневшим от страха взглядом.

— У тебя есть какой-нибудь план? — поинтересовалась она.

— Насчет миллиона ста тысяч долларов? Пока нет. Но я обязательно что-нибудь придумаю. Можешь не сомневаться, я найду, куда с выгодой вложить свою долю…

— Я сейчас не об этом. Мы ведь должны где-то остановиться?

— Проскочим Исакогорку, там сменим автомобиль или пересядем в поезд. Оставаться в «Роллс-Ройсе» слишком опасно. Его наверняка разыскивают…

— Куда потом?

— Мы должны будем разбежаться с тобой в разные стороны.

— Почему?

— Я тебе больше не нужен.

— Неправда! Я всегда любила тебя… — возразила Альбина заплетающимся языком.

— Твоя давняя мечта наконец-то сбудется. Ты сможешь приобрести хорошенький домик с приусадебным участком где-нибудь в районе Сочи или Ялты. Сможешь обеспечить себе достойное будущее. Но прежде чем воспользуешься хоть одной купюрой, постарайся выдержать некоторое время. Хотя бы один год. Когда все утихнет, сможешь начать тратить эти деньги по своему усмотрению.

— Я хочу остаться с тобой. Ведь я действительно очень сильно тебя люблю… — понизив голос, сказала Альбина.

С трудом сдерживая волнение, она натянуто улыбнулась, продемонстрировав безупречно ровные зубки.

— Это исключено! — решительно заявил я.

Избавившись от продолжительной погони, я немного успокоился и мог адекватно соображать.

— Вернешься на Кольский полуостров к своей замужней мурманчанке? — обиженно поинтересовалась Аля.

Я окинул ее недовольным взглядом.

— Было бы очень любезно с твоей стороны, если бы ты прекратила соваться в мою личную жизнь. Не твоего ума дело, куда и к кому я поеду! Тебе об этом совершенно не нужно ничего знать! — строго произнес я. — Будет гораздо лучше для нас обоих, если мы навсегда потеряем друг друга из вида. У тебя своя дорога, у меня своя…

С этими словами я сбавил скорость до ста двадцати километров. Альбинка даже не пыталась скрыть неприязненное отношение ко мне.

— А ты, оказывается, подлец, — кратко заметила она. — Негодяй, которого свет не видывал.

— Еще хуже, — меланхолично ответил я. — Прости, дорогая, но сделка есть сделка. Я добросовестно выполнил условия нашего договора. Я вывез тебя из Северодвинска и теперь даю полную свободу действий.

Альбина сжала губы и опустила глаза. Очевидно, поняла, что я в самом деле намерен с ней распрощаться.

— Не поступай так со мной. Иначе я никогда тебя не прощу, — пролепетала она поникшим голосом.

— На эту тему мы уже достаточно поговорили, — сказал я. — Не забывай, что благими намерениями устлана дорога в ад.

— Без тебя пропаду, — растерянно призналась Альбина. — Возьми меня с собой.

Она заморгала ресничками, чтобы избавиться от набежавших слезинок.

— Даже слышать ничего об этом не хочу! — сурово проговорил я.

— У меня есть деньги. Много денег…

— В данный момент у тебя ничего нет. Все твои новенькие стодолларовые купюры лежат в моей спортивной сумке, вместе с моей долей. Если захочу, заберу себе всю валюту и оставлю тебя без копейки в кармане.

Альбинка замкнулась и в течение пяти минут не проронила ни единого слова. Ее тягостное молчание начало действовать мне на нервы.

— Только не думай, что собираюсь тебя обмануть. Извини, глупо пошутил… — более мягким голосом заметил я. — Мы должны расстаться, иначе компаньоны Угрюмого нас обязательно найдут. Мой тебе совет: если ты не глупа, то держись подальше не только от Северодвинска, но и от всей Архангельской области.

— Ты ведешь себя непорядочно по отношению ко мне, но кое в чем я с тобой согласна, — не выдержала Аля, выплеснув мне в лицо свои негативные эмоции.

— Где-нибудь в тихом безлюдном местечке мы поровну разделим деньги. Потом угоним другой автомобиль или купим билеты на первый попавшийся поезд. Поедем в разных вагонах, но я постоянно буду тебя охранять. В районе Вологодской области мы должны будем разойтись как в море корабли. Ты можешь презирать меня, можешь ненавидеть, но так будет гораздо благоразумнее…

— Я сама во всем виновата, — не позволив мне договорить, посетовала Альбина. — И что самое противное, сама загнала себя в столь опасное положение. Но согласись хотя бы с тем, что американские доллары того стоят.

— Даже по самым скромным подсчетам, на каждого из нас приходится свыше тридцати миллионов в рублевом эквиваленте, — признал я. — Довольно-таки приличная сумма…

— Выходит, я не зря рисковала?

— Время покажет. Но если говорить честно и откровенно, это грязные деньги и они вряд ли сделают нас счастливыми.

— Ты невыносимый циник.

— Может быть. Но я люблю называть вещи своими именами, — сказал я, но про себя подумал, слегка разъярившись: «Лучше бы сегодня, ранним утром, я не открывал тебе дверь!»

Альбина посмотрела на себя в зеркало салона и ужаснулась.

— Господи, что я вижу? — почти выкрикнула она. — Неужели я такая страшная…

— Ты просто переволновалась. Еще будет предостаточно времени привести себя в порядок.

— Так считаешь?

— Разумеется.

Я мельком посмотрел на ее соблазнительные ножки, затем перевел взгляд на изящное вечернее платье ярко-пурпурного цвета, которое не без моей помощи стало отличным мини-платьицем.

— Анабелла, тебе необходимо переодеться, — резонно подметил я. — В противном случае ты постоянно будешь привлекать чье-либо внимание.

— Извини, я забыла прихватить свой гардероб, — вспылила она.

— Поступай как знаешь, но тогда пеняй сама на себя. Мое дело предупредить.

— Согласна. Если так необходимо, я без колебаний переоденусь в любой халатик или какую-нибудь невзрачную юбку. Ты все равно его окончательно испортил. А ведь когда-то это было мое самое любимое платье.

— В первую очередь я спас тебе жизнь. Если, конечно, не забыла…

В уголках ее глаз появились озорные морщинки.

— Спасибо, милый, — нежно проворковала она и придвинулась ко мне, чтобы нежно поцеловать в щеку.

— Не стоит благодарности, дорогая, — предусмотрительно отстранившись, сказал я. — Во всяком случае не на скорости в сто двадцать километров…

Аля вновь лукаво улыбнулась. Тут до моего сознания дошло, что она пытается меня соблазнить.

— У нас не так много времени, как ты предполагаешь, — предупредил я.

— Но ведь мы больше никогда не встретимся, — резонно отпарировала она. — Уже молчу, что за сегодняшнее утро второй раз подряд отказываешься от моей любви.

— Как ты можешь в такое время думать…

Альбинка не позволила мне высказать нравоучительную речь.

— Я хочу по достоинству отблагодарить тебя за оказанную услугу. Не вижу в этом ничего предосудительного, — прочирикала она, тщетно пытаясь скрыть за показной вежливостью некоторую язвительность.

— Почему бы нет? — поддавшись соблазну, ответил я. — Когда-то у нас неплохо получалось…

— Впереди съезд на проселочную дорогу, — указывая рукой, воскликнула Аля. — Нам все равно необходимо хоть немного отдохнуть.

— Если только немного… — возбужденно произнес я, значительно сбавляя скорость. — Почему, черт побери, мы должны отказывать себе в удовольствии? Тем более видимся в последний раз. Хотя если как следует подумать, то сейчас заниматься любовными играми — это чистое безумие. Все равно что пир во время чумы…

— Ты, как всегда, прав, — вновь лукаво улыбнувшись, подметила Альбина и тут же добавила: — Я подарю тебе незабываемые минуты страстной и пылкой любви, но для этого ты должен быть хорошим послушным мальчиком.

— Насчет этого можешь не сомневаться, — заверил я с откровенной иронией.

— Не вижу ничего ехидного, — обиделась Аля. — У меня искренние чувства…

— Ты здесь ни при чем. Вспомнил, как вышвырнул из «Роллс-Ройса» любвеобильного донжуана со спущенными штанами.

— Его рыжеволосая подружка вообще выскочила без трусиков. Кстати, их нужно выбросить…

Мы громко рассмеялись.

— Может, оставишь их себе? — нелепо пошутил я.

— Спасибо. Я ношу стринги…

Она в очередной раз посмотрела на меня соблазнительным взглядом и тут же добавила:

— Сейчас у тебя появится возможность их не только увидеть. Единственная просьба, давай займемся этим на лужайке рядом с зелеными кустиками.

— После полученного стресса тебя потянуло на природу? Избыток адреналина…

— Почему бы нет? Разве ты что-либо имеешь против моей озорной идеи?

— Готов любить тебя где угодно. Ты доводишь меня до безумия и возбуждаешь мою страсть… — просюсюкал я, чувствуя, как на меня нахлынула огромная волна неистовых желаний.

Я нажал на педаль тормоза. Обнял Альбину и крепко поцеловал ее в губы.

— Милый, мы же договорились, — прошептала она. — Идем на лужайку…

— Не могу больше терпеть, — задыхаясь от возбуждения, произнес я. — Прошу тебя. Умоляю…

— Мишенька! Ты же обещал быть хорошим послушным мальчиком. Я хочу остаться в твоей памяти самой желанной и лучшей любовницей. Я хочу, чтобы ты никогда меня не забыл…

— Хорошо, — согласился я, немного охладив свой пыл. — В кустиках так в кустиках…

Мы вышли из автомобиля. Я торопливой походкой направился к краю лужайки. Аля шла следом.

— Анабелла! — сказал я с трепетным чувством. — Хочу овладеть твоим молодым упругим телом, как одичавший зверь. Хочу, чтобы и ты никогда меня не забывала.

— Можешь не сомневаться, я тебя и так никогда не забуду. Но овладеть мною тебе сегодня вряд ли удастся.

Мне не понравилась интонация ее голоса. Резко оглянувшись назад, я увидел Альбину с пистолетом в руках. Ее указательный палец был на курке.

— Ты ведь бывший офицер, а свой револьвер оставил без присмотра, — укоризненно сказала она.

— Уже объяснял, что не револьвер, а пистолет системы Макарова 1971 года выпуска, — нахмурившись, произнес я. — Немедленно отдай мне это опасное оружие. Оно может выстрелить…

— Конечно, может. Особенно после того, как я сняла его с предохранителя. Прости, милый! Но как ты мог поверить, что я попросила свернуть на проселочную дорогу лишь для того, чтобы ты поимел меня на природе, как самую дешевую шлюшку?

— Если решила меня разыграть, то в некоторой степени тебе удалось пощекотать мои нервы, — размеренно произнес я. — Но учти, детка, такими вещами не шутят.

В ее взгляде появилось непонятное отчуждение.

— А я вовсе не собираюсь с тобой шутить, — неестественно грубым голосом сказала Аля. — Два миллиона двести тысяч долларов просто так на дороге не валяются…