Морские истории

Алексей Макаров, 2022

Книгу «Морские истории» Алексей Макаров посвятил рассказам о жизни моряков. В ней ярко, без прикрас и с долей морского юмора описывается жизнь судового механика. Эта тема в литературе никогда и никем не освещалась. Так что читатель имеет возможность первым узнать о суровой жизни и незаметном для посторонних взглядов труде тех, без кого судно не сдвинется с места. Истории, описанные в рассказах, составлены на основании личного опыта, по рассказам друзей, знакомых и однокашников автора.

Бизнесмены из Конакри

Пашинцев после окончания швартовки поднялся в каюту с мечтой, что сейчас помоется в душе и отдохнёт. Но мечты тем и хороши, что остаются мечтами.

Раздался телефонный звонок, и, подняв трубку, он услышал, как вахтенный матрос вежливо попросил его спуститься к трапу, потому что там его ожидает какой-то военный, который утверждает, что хорошо знает Пашинцева.

Странно, но в Конакри Пашинцев никого не знал, тем более из военных.

Пашинцеву так не хотелось разрушать свой букет «мечт», как говорил его младший сын, а когда тот начинал с ним спорить, что такого слова в природе не существует, то сын приходил к выводу, что «мечтов» мало не бывает, а их у него много и он их все мечтает.

Сегодня Пашинцеву, как обычно, пришлось заступить на вахту в четыре утра, а потом остаться на вахте с электромехаником, который нёс вахту с восьми до двенадцати, чтобы с ним закончить швартовку. Поэтому мечтой Пашинцева сейчас было насладиться прохладой кондиционированного воздуха в каюте и нырнуть в чистую постель хотя бы на пару часиков, но ей из-за какого-то вояки, как он теперь понимал, осуществиться не суждено.

Вспомнив всех военно-морских матерей, Пашинцев закрыл каюту и спустился к трапу.

У трапа и в самом деле стоял человек в военной форме, но это был не представитель Военно-морского флота России. Это был обычный человек в морской офицерской форме, правда, с чёрным лицом. На погонах у него красовались три огромные звезды. Несмотря на утреннюю жару, он был в чистом и отглаженном, чуть ли не сверкающем кителе. На рукавах у него золотом блестели невероятно широкие шевроны, но вот лицо его немного подкачало. Оно явно выдавало, что он представитель не ВМФ России, а военного флота этой африканской страны под названием Гвинея, где сейчас находилась «Кидира» и где у Пашинцева не было ни одного знакомого.

Увидев удивление на лице Пашинцева, офицер подошёл к нему чуть ли не строевым шагом и на хорошем русском языке, почти без акцента, поздоровался:

— Здравствуйте, уважаемый старший механик. Я рад Вас приветствовать в нашем знаменитом порту Конакри.

От всего увиденного и услышанного Пашинцев был в шоке. Во-первых, он не знал, как себя вести с представителями военных организаций. Во-вторых, он вообще понятия не имел, есть ли у него право с ними общаться или иметь какие-либо дела. В-третьих, Пашинцева раздирали смутные сомнения: а что вообще надо этому бравому, лощёному офицеру, от чёрной кожи которого яркое африканское солнце отражалось множественными бликами?

— Вы не удивляйтесь, что я говорю с Вами по-русски, — продолжал офицер. — В своё время я проходил обучение в Советском Союзе, поэтому хорошо говорю по-русски.

— Здравствуйте, здравствуйте, — в замешательстве проговорил Пашинцев и пожал протянутую руку сияющего офицера. — Чем буду Вам обязан? — как-то непроизвольно вырвалось у него.

— О! — радостно воскликнул неожиданный визитёр. — Абсолютно ничем. Но Вы, уважаемый старший механик, должны меня понять правильно… — И офицер в ожидании реакции на свои слова внимательно уставился на Пашинцева.

— И в чём же это я Вас должен понять? — Пашинцева этот цирк уже начинал веселить.

— Вы должны меня правильно понять в том, — напыжившись, продолжил офицер, — что наш сторожевой корабль сейчас не может отойти от причала для охраны нашей государственной границы.

«Так, — подумалось Пашинцеву, — на меня хотят навесить очередной головняк. Но, ребята, вы не на того нарвались».

Пашинцеву показалось, что офицеру нужна техническая помощь, но отход у «Кидиры» должен быть по расписанию вечером, и ему очень не хотелось переться на какое-то местное корыто и вникать в чьи-то проблемы. Ему хотелось только одного — отдохнуть, но он сделал участливое лицо и вновь поинтересовался:

— И что бы Вы хотели от меня, чтобы Ваше судно отошло от причала?

— Вы должны мне дать десять тонн дизельного топлива, — безапелляционно заявил офицер и, выпалив своё требование, надменно уставился на Пашинцева.

Чего-чего, но такого требования Пашинцев ожидал услышать меньше всего и поэтому стоял и от неожиданности только глотал ртом влажный тропический воздух. Но переварив информацию, он попытался спокойно ответить на поставленное требование:

— А какое отношение имеет моя компания к Военно-морскому флоту Гвинеи?

— Как?! — На чёрном лице офицера возникла чуть ли не буря возмущения от такого бестактного вопроса. — Вы же русский человек и обязаны помогать своим, где бы Вы ни находились, — начал он отчитывать Пашинцева.

Но в таком тоне со стармехом разговаривать было нельзя, и он уже спокойным голосом, поняв ситуацию, сам начал контратаку:

— Вы, уважаемый, когда поднимались на борт судна, посмотрели на наш флаг?

— Нет, мне этого не надо, — офицер как-то немного замешкался, — потому что я знаю, что на этом судне есть русские люди.

— А зря, — покачал головой Пашинцев и, отойдя от трапа в корму, показал офицеру на флагшток. — Посмотрите, какой у нас флаг.

В это время небольшой порыв ветра расправил флаг, и он во всей красе показал своё панамское полотнище.

— Но вы же русский и должны меня понять… — вновь начал офицер, однако Пашинцев его прервал:

— Сейчас я не русский, а работник компании «Юником» и полностью подчиняюсь правилам моей компании, а если вам необходимо топливо для отхода в рейс, то решайте это с вашим начальством, а не со мной. А если ваше начальство решит, что вам очень нужно топливо, то пусть само обращается в «Юником», и если оно получит положительный ответ, то я всегда буду рад вам помочь.

Закончив такую пламенную речь, Пашинцев посмотрел на вахтенного матроса и позвал его:

— Миша, проводи, пожалуйста, господина офицера с судна. Он здесь немного задержался, — и, посмотрев на ещё больше почерневшую физиономию просителя-требователя, приклонил голову: — А сейчас до свидания. Вахтенный Вас проводит.

Миша, услышав такую просьбу, не спеша, поигрывая бейсбольной битой в руках, приближался к визитёру.

Поняв, что он больше ничего не добьётся, офицер начал спускаться по трапу, а Миша с высоты своего двухметрового роста пристально смотрел на покидающего борт представителя ВМФ Гамбии, пока тот не спустился на причал.

— Миша, — обратился Пашинцев к вахтенному, — ты таких чудаков совсем на другие буквы больше не пускай ко мне.

— Понял, — ответил не очень-то разговорчивый Миша. — Не волнуйся, дедушка, никого больше не пущу.

— Вот и отлично, — довольно кивнул головой Пашинцев. — И вообще, я устал, и мне надо поспать, а то у нас на вечер опять намечается отход. — И направился в надстройку.

В каюте Пашинцев принял душ, и тут его мечта об отдыхе начала сбываться. Он и в самом деле нырнул в постель и моментально провалился в сон.

Пашинцев не знал, долго ли он спал, потому что подскочил от трезвона телефона, который, как ему показалось, начал надрываться сразу же после того, как он положить голову на подушку.

Ничего не понимая, он прохрипел в трубку:

— Да, — и посмотрел на настенные часы.

Было около часа дня. Обычно повариха его на обед не поднимала, значит, это был кто-то другой.

И в самом деле, это был вахтенный матрос. Но уже не Миша. Это был Эдик.

Это был ещё тот флегмат! От одного его вида бедного старпома начинало колотить, и он, забывая даже о своём внушительном весе, начинал, как молодой джейран, носиться и махать всеми своими конечностями.

Из трубки послышалось:

— Дед, тут к Вам пришёл один местный житель с подарками. Утверждает, что он Вам очень обязан, и принёс несколько корзин с фруктами, — на одной ноте пробубнил Эдик.

Какой местный житель? Что за подарки? Пашинцев со сна так ничего понять и не смог, поэтому, зная тормознутость Эдика, только и сказал ему:

— Пусть подождёт, я сейчас спущусь.

— Хорошо, я ему передам, — послышался монотонный ответ вахтенного.

Наскоро сполоснув лицо, надев футболку и шорты, Пашинцев спустился к трапу.

Выйдя на палубу, он был чуть ли не раздавлен в объятиях здоровенного чёрного мужика.

— Чиф, как я рад тебя видеть! — чуть ли не вопил он. — Я так ждал твоего возвращения, и вот он ты! — Мужик радостно смотрел на Пашинцева. — Ты меня в прошлый раз спас, и я сейчас принёс тебе подарки. Смотри, вот они. — И он показал на две внушительные корзины, наполненные бананами, манго и ещё чёрт знает чем.

И тут до Пашинцева дошло. Для него все эти местные жители были как бы на одно лицо. Он их постоянно путал. Ну не откладывался у него их облик в памяти. Что он мог поделать с собой? Но тут он вспомнил, что помог одному рыбаку, который назвался Хасаном, в прошлый заход в Конакри.

Его тогда точно так же вызвали к трапу, и этот здоровый мужик чуть ли не слёзно умолял дать ему канистру масла, а то его баркас не сможет выйти в море, а сейчас идёт очень много рыбы и ему обязательно надо её поймать, чтобы прокормить семью.

Насколько был правдив рассказ рыбака, Пашинцев не знал, но тогда он дал ему канистру циркуляционного масла. Масла на судне было в избытке. На главном двигателе «Ханшин», который стоял на судне, расход масла был очень большой из-за его конструктивных особенностей, поэтому Пашинцев посчитал, что подаренные рыбаку двадцать литров масла особого вреда компании не нанесут. А помочь ему почему-то захотелось.

И вот сейчас, высвободившись из объятий Хасана, он подошёл и посмотрел на фрукты.

— Большое спасибо тебе, Хасан, — поблагодарил Пашинцев незадачливого рыбака. — Как прошла твоя рыбалка?

— Отлично она прошла, чиф, — радостно улыбался Хасан. — Я поймал очень много рыбы, поэтому и принёс тебе эти подарки. — Он широким жестом указал на корзины с фруктами.

Пашинцев почувствовал, что с этими подарками что-то не так, поэтому спросил радостного Хасана:

— И сколько я тебе должен за эти фрукты? — и показал верзиле на корзины.

— Ничего ты мне за них не должен, — начал размахивать руками Хасан, — это я только благодарю тебя за помощь.

Но тут на палубу вышли боцман с артельщиком и, увидев фрукты, удивлённо уставились на Пашинцева:

— А кому эти фрукты? — был их первый вопрос. — Мы их вроде бы не заказывали…

— Кому-кому, — недовольно поморщился Пашинцев, глядя на любопытных артельщика и боцмана. — Для вас и будут они. Чего смотрите, тащите их поварихе и в артелку. Потом уже будем разбираться кому.

Услышав слова деда, боцман с артельщиком тут же подхватили корзины и занесли их в надстройку. Вот тут только Пашинцев заметил, что у трапа стоит тощий негритёнок с четырьмя пустыми канистрами литров по двадцать пять каждая. И тут до него дошло, в чём заключалась хитрость Хасана. Теперь-то от него уже отделаться не удастся, потому что он взял его подарки. Тут уже сработал принцип «щуки». Ты только сунь пальчик в пасть, и назад он уже не выйдет, а залезает только глубже и глубже.

— И чего ты ещё хочешь? — горестно вздохнул Пашинцев, поняв, что наживку он заглотил.

На это Хасан, так же широко улыбаясь, опять поведал животрепещущую историю о том, что подходит какая-то огромная стая рыбы, которую он, Хасан, ну никак не может упустить, и поэтому ему вновь необходимо масло для выхода на рыбалку.

Пашинцев тут же возразил раскатившему губу верзиле:

— Но я тебе могу дать только две канистры масла, — на что тот только рассыпался в благодарностях:

— Спасибо тебе, чиф, ты снова спасаешь меня, — и махнул негритёнку рукой, который мигом взбежал на борт.

А Пашинцеву пришлось идти с ним в машинное отделение и наливать масло в принесённые канистры.

Несмотря на тщедушность негритёнка, тот хоть и с трудом, но вытащил по трапам машинного отделения наполненные канистры на палубу, и они с Хасаном с поклонами и благодарностями сошли на причал.

До отхода Пашинцева никто больше не беспокоил, и он нашёл время подремать. В шестнадцать надо было заступать на вахту, а в двадцать вновь был отход в следующий африканский порт.

К вечернему чаю всему экипажу были выданы фрукты, которые ещё с неделю ели вечерами.

Судно работало на линии, и следующий заход в Конакри планировался через месяц, поэтому Пашинцев где-то в глубине души осознавал, что с этими местными бизнесменами ему ещё придётся встретиться.

22.09.2021