Грамляне-2

Алексей Костенко

Приключения продолжаются! Из первой книги незаметно пропал Лан. Я постарался исправить этот недостаток и с нетерпением жду, что случится с нашими героями в третьей и заключительной книге.

Глава 2

Последнее, что увидел Грум через кровавую пелену застилающую глаза, перед тем как потерять сознание, были три ослепительные вспышки: красная, белая и чёрная.

* * *

Варуна возлежал на шёлковых подушках цвета морской волны и в задумчивости крутил кончики усов иногда покусывая их. Над ним беззвучно плескались волны океана, подвластные его воле. Он предпочитал в одиночестве спускаться или подниматься вместе со своим островом под, над космическими водами вселенной, когда ему надоедали интриги и сплетни придворных и молодых полубогов, амбициозных, но таких далёких от понимания истинных движущих сил всего сущего. Многие из них попали в небесный город по недоразумению и теперь не знали, что с этим делать. Кто-то из них ударялся во все тяжкие и растеряв почти все божественные силы представлял из себя жалкое зрелище; кто-то с восторгом метался по воюющим мирам, выступая, как им казалось на стороне справедливости, но на самом деле давая возможность прорываться в эти миры самым сильным и древним ужасам вселенной, созданных вместе с ней. Брахма то и дело отправлял молодёжь наводить порядок в проблемные миры, даже обещая возвысить их в случае успеха в пантеоне, но на самом деле просто выгонял их подальше, чтобы не мешались в Небесном Городе, потому что последнее время что-то уж очень много праздных бездельников появилось вокруг. Давно не было серьёзной войны, а демоны по-прежнему не побеждены и представляют из себя очень грозную силу.

Варуна вертел в руках свой божественный атрибут — аркан Па̀ша, дожидаясь окончания совещания Тримурти. сторонний наблюдатель мог бы подумать, что он испытывает нетерпение, но такие чувства вряд ли свойственны одному из Локапал, поддерживающему на своих плечах, точнее на спине своего слона, одну восьмую часть вселенной, пока Брахма снова не погрузится в сон и тогда Шива наконец-то полностью развеет эту иллюзию и сам развоплотиться вместе с Вишну, до пробуждения триединого Брахмана и создания новой иллюзии, данной нам в ощущениях.

* * *

Темар в недоумении оглянулся. Он находился в своей комнате, в доме Умника, у письменного стола, но чувствовал себя так, как будто только что проснулся. Обрывки видений всё ещё стояли перед мысленным взором: вот он прорубается через строй захватчиков, причём едва двигая мечом из стороны в сторону, но уже одно это отбрасывает врагов на десятки метров и те больше не поднимаются. За ним с победными криками бегут гномы, а где-то далеко, на другом фланге такое же опустошение вызывают красные и белые молнии…

— Так им и надо, будут знать, как связываться с самим Тануки, когда он вместе с великим воином! — Зверёк вылез из-за пазухи и спрыгнув на стол, начал важно расхаживать по нему на задних лапах, скрестив передние на груди и распушив задранный вверх хвост.

— Тануки, кому им, ты о чём сейчас говоришь?

— Как о чём? Только что мы с тобой наголову разбили целую армию пожирателей. Ну конечно там ещё были войска, но решающий вклад внёс наш лихой обходной манёвр, неожиданный фланговый удар, который сокрушил бастионы противника, после чего в пробитую брешь устремились доблестные гномы…

— Ты хочешь сказать, что всё это мне не приснилось? — Перебил его Темар, который никак не мог поверить в произошедшее.

Он сел было на стул, но тут же вскочил вскрикнув от боли.

— Ага! Туда тебе попала магическая молния, жёлтая и вонючая. Но я вместе с твоими доспехами мужественно отразил сокрушительный удар вражеского колдуна. Там теперь большущий синяк. Конечно для великого воина рана не очень почётная, то ли дело перебинтованная окровавленной тканью голова героя, а если материал оторвала от подола прекрасная незнакомка, как потом оказалось принцесса инкогнито, то и до свадьбы недалеко. После этого любой уважающий себя герой просто обязан попросить её руки. — Хихикнул Тануки и уселся на столе, перестав наконец расхаживать с важным видом.

— Что бы ты без меня делал, так уж и быть, давай вылечу. — Тануки забрался за пазуху, долго там копошился, потом вылез:

— Садись герой. Ой! — Он едва успел юркнуть назад, перед тем как в комнату вбежала Синеглазака.

— Победа! Пойдём быстрее на главную площадь, там все собираются. В Совет пришло сообщение о сокрушительном поражении захватчиков. — Она энергично тормошила так окончательно и не пришедшего в себя Темара, схватив его за плечи.

— Скоро войско вернётся и папа снова будет с нами. Да что с тобой, Пур? Мы победили, а ты как будто не рад. — Синеглазка озабоченно заглядывала в его лицо:

— И глаза у тебя чёрным искрятся!

Темар тряхнул головой и сказал:

— Всё хорошо, просто голова немного закружилась.

Дети выбежали на улицу, по которой шли празднично одетые гномы, бежали дети, размахивая руками и радостно крича. Со стороны площади, через шум многолюдной толпы доносилась весёлая музыка.

* * *

Грум тихо застонал, болело всё, казалось каждая клеточка его тела трепетала, моля о блаженном небытии. Попытка открыть глаза привела к взрыву в голове и потере сознания.

Когда он снова пришёл в себя, то сначала попытался использовать внутреннее зрение, диагностируя состояние своего организма. Выводы были неутешительными, казалось, что он побывал под горным обвалом: половина рёбер сломана, внутренние органы серьёзно помяты и кровоточат, множественные переломы рук и ног. С такими травмами не живут, наверное остатки магической энергии поддерживают искру жизни в этом искалеченном теле. Грум вспомнил о смерти Кари и снова потерялся в коридорах между жизнью и смертью.

В очередной раз придя в себя он с удивлением ощутил, что боль ослабла, а сквозь сомкнутые веки проникает свет, уже не вызывая нестерпимой боли. Попытка открыть глаза удалась и через колышущуюся пелену он увидел белый потолок и понял, что лежит на кровати и скорее всего в больнице, но где: дома или?… О том что его лечат пожиратели думать не хотелось. Но всё-таки где он? Когда комната перестала качаться и обрела относительную устойчивость, Грум скосил глаза и с облегчением увидел декана медицинского факультета магистра Липи, дремлющую в кресле с книгой, лежащей на коленях.

— Липи! — Вместо имени из запёкшихся губ вырвалось тихое шипение, которого впрочем хватило для того, чтобы красавица Липи, предмет тайных воздыханий всей мужской половины преподавателей академии и открытого восхищения всего брутального населения королевства, открыла глаза и вздохнула, не скрывая радости:

— Ну наконец-то, как же ты всех нас перепугал!

Она встала, подошла к нему и смочила влажной салфеткой его губы, а Грум наслаждался ощущением возрождающейся в нём жизни. Вот она закусила губу, аккуратно поправляя подушки, прядь каштановых волос упала ему на грудь, вызвав юношеский трепет в сердце. Он вдыхал её аромат, моля о том, чтобы это мгновение не кончалось. Грум всегда боялся сознаться даже самому себе, что давно влюблён в эту прекрасную женщину, но лишь лик смерти, в который он заглянул, позволил ему дать волю своим чувствам. Он так смотрел на Липи, что она вздрогнула, и, потупив взгляд, покраснела.

— Ну вот, так лучше. Сейчас я позову Чару, она даст тебе немного бульона и чая с эльфийскими травами. Тебе нужно набираться сил и ничего не говори, тебе нельзя. Спасибо князю Лекою, без него я бы тебя не вытащила, считай с того света. Молчи-молчи, всё теперь будет хорошо. У меня ещё много тяжёлораненых, я побежала.

Липи вышла и почти сразу в комнату ворвалась Чара, а вместе с ней, с её торчащими в разные стороны косичками, на Грума обрушился водопад эмоций. Здесь было всё: и радость, и усталость, и детское желание поделиться своим счастьем, и соучастие, и искреннее желание принять на себя, хотя бы часть чужих страданий.

— Мне Магистр Липи запретила с вами разговаривать, поэтому молчите и потихоньку тяните через трубочку питательный бульон. Больше вам ничего нельзя. Сейчас все, даже ученики младших классов ухаживают за раненными. Когда вас привезли, вы были совсем как мёртвый и дымились. Ой, вам же нельзя волноваться, а я болтаю! — Чара прикрыла рот ладошкой, но теперь подпрыгивала на стуле от желания поделиться новостями.

Грум глотал понемногу бульон и думал, глядя на эту полную жизни и любви девочку, что ради вот этой пигалицы, ради всех людей, с их радостями и горестями, с их пороками и благодетелями и вступили они в смертельную битву, которая, увы, ещё не закончена, да и вряд ли когда-нибудь закончится. Ради них погибла Кари и ещё многие и многие магистры и маги; пали тысячи воинов всех рас, населяющих наш мир и никто, никто и никогда не поставит нас на колени, пока вот такие малышки, с синяками под глазами от бессонных ночей, проведённых у коек с раненными, будут отдавать всю себя для общей победы.

На следующий день, когда состояние Грума уже не внушало опасений, Липи рассказала ему всё. Погибла половина магов Анклава, потери среди людей, гномов и эльфов ужасающи. Количество раненых вообще не поддаётся учёту. Павших магистров похоронили на горе, на месте последней битвы, там же решено возвести памятную часовню. Король Перал получил лёгкое ранение в голову. Тела Кари и Арбана так и не были найдены. Эльфы вернулись в свой лес и начали обустраиваться. Им помогают люди и гномы, с которыми их примирила общая беда. Но самое интересное Липи приберегла на конец своего рассказа.

— Когда началась битва, мне было уже не до того, чтобы следить за её течением. Раненные поступали непрерывным потоком, многие с тяжёлыми травмами, нанесёнными магическим оружием. Грохот стоял такой, что было невозможно разговаривать. И вот, когда в глазах санитаров, принёсших очередного бедолагу я увидела обречённость и поняла, что мы проиграли небо озарили три ослепительные вспышки, от чего сначала наступила полная тишина. Потом раздался оглушительный треск. Гномы меня уверяли, что это были трёхметровые атланты: один в красных, другой в белых и третий в чёрных доспехах. Их глаза горели небесным огнём, латы пылали так, что было больно смотреть, а мечи разили врагов налево и направо, оставляя вокруг себя выжженное пространство. Правда издали мне почему-то казалось, что они были обычного роста. Потом воин в красном поднял свой меч и указал им на вершину, где обосновался штаб пожирателей, а во второй руке у него появился арбалет. Выстрел из него и молния, сорвавшаяся с острия клинка просто смели весь холм с лица земли. Теперь там ровное место. На этом собственно битва и закончилась, а чудо богатыри исчезли также, как и появились, озарив всё небо вокруг разноцветными всполохами, которые затухали ещё несколько часов, подсвечивая облака.

«Маленький мальчик и трёхметровый атлант. Что-то не сходиться» — Думал Грум, прикрыв глаза. «Гномы правда не отличаются гигантизмом, а Темар уже выше большинства из них, но биться с отборными воинами пожирателей? Неужели он ошибся и это просто очень талантливый и магически одарённый мальчик? Нет. Зачем тогда было его похищать, а телепортация к гномам без кресла-накопителя? Это Витязь! Через сто лет менестрели на фестивале будут петь баллады о сошедших с небес уже пятиметровых воинах. Наверняка возникнет культ, если не новое религиозное течение, где предметом поклонения станут Витязи, а со временем появятся раскольники, потом тайные секты. К сожалению по другому у людей не бывает. Всегда найдётся тот, кто захочет извлечь выгоду даже из священных казалось бы понятий, а потом разъяснить другим как правильно нужно понимать события прошедших лет, и что имели в виду очевидцы, описывающие их. А люди, даже неплохо образованные почему-то с удовольствием верят болтунам, хотя читали первоисточники и сами понимали их не совсем так, а точнее совсем не так. Со временем и рукописи будут подвергнуты ревизии, дабы не смущали незрелые умы, и вот мы получаем через несколько столетий адаптированную в угоду теократам официальную версию, не имеющую по духу ничего общего с оригиналом, но претендующую на святость. Ну а на тех немногих, кто не разучился думать своей головой и кому не нужно объяснять, что написано, и как это правильно понимать легко натравить фанатиков. Кто знает сколько умных людей сгорело на кострах инквизиции? На сколько столетий назад оказалась отброшена цивилизация? На эти вопросы нет ответов.»

Грум, погружённый в свои мысли не заметил как ушла Липи и вскоре забылся ещё беспокойным, но уже сном.

* * *

На второй день после праздника победы вернулась армия гномов. Умник с перебинтованной рукой, висящей на косынке перецеловал всех домочадцев, включая Темара, который попав в железные объятия, пусть и одной руки всерьёз забеспокоился за свои рёбра и за Тануки. Но хитрый зверёк видимо успел перебраться из своего любимого внутреннего кармана на груди в другое место и не пострадал. Да и не мог он пострадать. Любое магическое существо жило и не тужило пока имело запас энергии, и Тануки вряд ли был бы серьёзно повреждён, упади он даже в большой каньон Хрустальной Горы.

Праздничный ужин прошёл в неторопливой и тихой беседе. Умник рассказал о потере почти половины армии убитыми и раненными, о том, что завтра состоятся похороны, и что решено отказаться от клановых склепов, а устроить общее мемориальное кладбище в подходящей по размерам выработке. Из двадцати глав кланов, участвовавших в битве, выжили только трое: сам Умник, Кувалда («Вот чёрт рыжебородый, ни одной царапины, а от его кувалды не спасали даже жёлтые доспехи пожирателей!») и Громобой — глава клана десяти косичек, но он серьёзно ранен и находиться в академии на излечении. С ужасом Темар услышал о смерти Кари, которую просто распылили вражеские маги так, что не нашли ничего для похорон. Услышал и о Груме, лежащем в коме и о том, что главный врач не теряет надежды. В конце ужина Умник посмотрел на притихших Синеглазку и Темара и с грустной улыбкой сказал:

— После похорон я еду на рекогносцировку в эльфийский лес, по приглашению князя Лекоя. Они хотят возвести на берегу священного озера храм единорога, в память о павших. Мы договорились с ним вместе руководить строительством. Лучшие наши мастера удостоятся чести участвовать в первом за всю историю совместном проекте. Я могу взять вас собой, по дороге заедем в академию, проведаем раненных, ты наверное соскучился по товарищам? — Умник вопросительно вздёрнул голову.

— Папа, как здорово! — Синеглазка кинулась обнимать и целовать отца:

— Пур, ну что же ты молчишь?

У Темара перехватило дыхание и он не смог сразу ответить, ещё слишком свежи были недавние события.

— Да,… я так рад, так рад. — Он никак не мог подобрать слова, чтобы выразить всю лавину захлестнувших его эмоций и просто кивнул.

Хаму, жена Умника, всплеснула руками:

— Это что же получается, мальчик ещё не окреп после болезни, неизвестно что замышляют его похитители, а ты значит хочешь бросить его в академии, когда Грум лежит в беспамятстве и неизвестно выживет ли? — Она встала и упёрла руки в бока и так грозно посмотрела на мужа, что Темару показалось как будто Умник стал в два раза ниже ростом.

— Нет, об этом речь не идёт. — Начал оправдываться могучий гном:

— Нам доверили его Грум и покойная Кари, поэтому пока магистр полностью не выздоровеет и не посчитает безопасным возвращение мальчика в академию, Пур останется с нами. Тем более, что мы едем не одни, двадцать гномов останутся у эльфов и сразу приступят к работе, поэтому опасаться нечего, а Синеглазка вообще ещё не видела мира, ей как дочери главы самого влиятельного клана Хрустальных Гор будет полезно посмотреть как живут люди. Тем более, что с эльфами у нас теперь не просто мир, а взаимовыгодное стратегическое сотрудничество с блестящими, надо сказать, перспективами.

Поэтому приготовь дорогая нам всё необходимое. Послезавтра с утра выезжаем. Договорись с остальными жёнами, чтобы согласовать перечень того, без чего не обойтись. Список делегации вот. — Умник поморщившись, видимо рука ещё болела, достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок и протянул его жене.

Хаму взяла список и села на место, ласково глядя на Темара:

— Ты мне стал как сын, а для дочки давно уже брат! — По щекам Хаму потекли слёзы.

Синеглазка вскочила и подойдя к матери обняла её, и тоже заплакала. Темар смотрел на них ничего не понимая, пока Умник не внёс ясность:

— Наш сын трагически погиб, будучи ещё совсем малышом, пусть поплачут. Завтра будет не легче, церемония начнётся в девять. А у меня сегодня ещё дела, так что не ждите, ложитесь спать.

Умник встал и тяжело ступая вышел.

* * *

После ухода Вишну и Шивы, Брахма некоторое время сидел в своём кресле без движений, потом подтянул к себе один из цветков лотоса, среди которых он парил и сказал:

— Твишар, зайди ко мне.

Главный механик небесного города поцеловал прекрасную Пантри, лежащую рядом на ложе из лепестков и вышел в сад иллюзий, когда-то разработанный им специально для уединения Лакапалов, где он оставил тайную комнату и для себя, недоступную даже Тримурти. «Если Вишну узнает, что Пантри это воплощённая Лакшми, то мало никому не покажется. Он и слушать не будет, что я не догадывался о её истинной сущности, ложась с ней. И будет прав, догадывался. Но даже Тримурти вряд ли решится подняться против меня и правильно сделает. Вишну это конечно не безумный разрушитель Шива, которого сам Брахма с трудом удерживает в рамках. Вот кому дай волю, так он половину вселенной распылит, пока опомниться. Зачем всё-таки я ему понадобился?" — Думал Твишар, шагая своими путями из сада иллюзий в покои Брахмы.

— Могуч Брахма, его пупок… — Начал Твишар, но был остановлен небрежным жестом:

— Перестань. Садись.

Сзади появилось второе кресло, висящее над цветущими лотосами чуть ниже, чем у главы Тримурти.

— Ты так же стар, как и Первая Планета. Ты один отказался от божественности, хотя по силе равен любому из Лакапалов, я думаю даже Тримурти стоит поостеречься, когда дело касается главного механика. Насколько я помню именно ты создал атрибуты?

— Да великий. Я работал один и на каждый из них ушло несколько столетий. Воссоздать их невозможно, повредить почти невозможно. — Ответил Твишар, пытаясь понять куда клонит Брахма.

— А до появления Лакапалов ты вроде занимался оружием для первых королей?

— И это правда. Я создал семь мечей, разных по своей сути, ровно как и по цвету, подобно семи оттенкам радуги. Только фиолетовый мне так и не покорился тогда, поэтому я сделал его чёрным. Но самый первый, красный меч, названный мной Тильбетреис равен по силе трезубцу Шивы Тришуле. — Ответил Твишар.

— И где они сейчас? — Спросил Брахма, задумчиво почёсывая за ухом сидящую у трона пантеру.

— Разлетелись по галактикам, вместе с первыми королями, но они не несут для нас угрозы. Любой из Лакапалов без проблем справится с любым из них, кроме Тильбетреиса. В свой первый атрибут я вложил все знания старого города, в котором как ты помнишь, о великий, боги не прятались от людей, а люди обладали бессмертием и достигали таких высот в своём развитии, что наша молодёжь, что-то мнящая из себя, в подмётки не годится любому из них. Я до сих пор считаю, что тот дракон не нёс угрозы, пока некоторые из нас не посчитали иначе и не попытались убить его. Прошли миллионы лет, а мы до сих пор не достигли былого могущества, но зато в угоду кучке недоумков уничтожили дракона. Кто-нибудь выжил тогда из старого города? — Твишар вздохнул и достал было трубку, но тут же спрятал её назад.

— Дыми, чего уж там. — Брахма махнул рукой:

— Давай выпьем, ты по прежнему употребляешь только стопроцентный спирт?

— Когда в молодости я экспериментировал с напитками для Лакапал, то попробовав одно своё творение, перестал чувствовать эффект от чего-либо другого. Кстати теперь эта жидкость является основой для эликсира подчинения демонов. Только самые сильные ракшасы в состоянии сопротивляться, да и то недолго.

Твишар взял кубок с подлетевшего к нему подноса и сделал глоток, отправив следом в рот оранжевую виноградину.

— Значит всё-таки проклятие последнего дракона. — Брахма крутил кубок в руках, любуясь искрящейся жидкостью.

— В последнее время появилась угроза не меньшая, чем демоны. Собиратели миров, не слышал?

Твишар отрицательно покачал головой.

— Я посылал на разведку этих. — Брахма неопределённо помахал свободной рукой:

— Так вот. Эти так называемые собиратели уже завоевали добрую половину обитаемых миров во вселенной. У них хорошо развита техника и жёсткая дисциплина. Если они объединяться с демонами, то нам не поздоровиться. Это всё, что узнали мои разведчики. Лакапалы расслабились и теряют былое могущество. Ты уж сам посмотри вместе с Варуной, что там и как. Кстати испытаешь заодно своё новое творение.

— Колесница ещё сыровата, но за пару дней я кое-что подправлю и да, я уже планировал испытания, где-нибудь на окраине, желательно возле сверхмассивной чёрной дыры. Ничего, если вдруг одной галактикой станет меньше? — Твишар снова глотнул из своего кубка и вгрызся в сочный персик.

— Валяй, чего уж там. Ты только разберись с этими собирателями, узнай всё, что сможешь и попробуй найти следы своих первых атрибутов. А если найдёшь первых королей, то это будет ещё лучше. Нам несколько армий из людей не помешают. Когда начнётся заварушка, то демоны сразу слетятся на жаренное. Они давно подбираются к Небесному Городу.

— За это не стоит волноваться, я совсем недавно проводил внеочередную полную инспекцию охраны. Всё работает, даже взрыв сверхновой в нашей системе не привёт к тяжёлым последствиям, хотя наверное придётся потом зажигать новое солнце. Лакапалы несут по очереди дежурство, ваханы прошли обслуживание и полностью готовы. При необходимости я пожалуй смогу усилить некоторые атрибуты, мысли на этот счёт есть.

— А что замышляет эта неугомонная Лакшми? Она уже побывала в телах всех выдающихся апсар. Вишну не олень, чтобы носить такие рога, он всё-таки Тримурти. И Кали притихла, где она? Чем занимается? Старая богиня смерти, как мне её не хватает! А эта новая… Но всё потом. Сейчас пожиратели — это самое главное. Да ты пей, не стесняйся…