Черная синица

Алексей Ефимов

Раньше она была обычным аудитором. Когда после одной из проверок ее изнасиловали и избили, она изменилась. Теперь она владеет приемами рукопашного боя и всегда носит с собой нож. Не чураясь методов, далеких от морали и закона, она берется за сложные и опасные дела. На этот раз она едет в Стамбул, чтобы разобраться с махинациями в строительном холдинге. Расследование приводит к череде смертей, прошлое стучится в настоящее костяшками скелетов в шкафах, а ее собственные демоны требуют пищи…

Фридрих Ницше

Дизайнер обложки Алексей Ефимов

© Алексей Ефимов, 2022

© Алексей Ефимов, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0056-4240-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

P.S. Все события и имена вымышлены, а совпадения — случайны.

1. Аудитор

— У тебя красивое тело. — Он накрыл ладонями ее груди, зажав соски между пальцами. — Сколько у тебя было мужиков? Больше десяти?

Он говорил пьяным голосом. Он выпил много виски в баре, где они познакомились два часа назад.

— Да, — сказала она.

Она лежала на кровати, а он раздевал ее кое-как, путаясь в пуговицах, молниях и застежках. С верхом справился, пришел черед низа.

— Больше? — Он остановился. — Двадцать?

— Больше.

— Ни хрена себе. Ты это…

— Не шлюха? Нет. Тебе-то какая разница?

Он снял с нее джинсы и трусики.

— А кто ты? — спросил он.

— Аудитор.

— Кто-кто?

— Аудитор. — Она приняла коленно-локтевую позу. — Презерватив не забудь надеть.

— Аудитор? — Он разорвал упаковку и вынул кондом. — Это которые дебет-кредит проверяют?

— Да.

— Скучно.

— А таксистом работать не скучно?

— Что-то имеешь против таксистов? — Он надел презерватив.

— Нет. Но аудитором быть интереснее.

— Интересно, когда в бане тесно.

С этими словами он вошел в нее — резко, грубо, безапелляционно. Начал двигаться.

Она не двигалась.

— Давай! — сказал он. — Шевелись!

Он шлепнул ее по ягодице.

— Эй, — сказала она, — мы не в немецком порно.

— Неженка, да? Аудитор-неженка? Это тебе не дебет-кредит, это круче!

Он снова шлепнул ее. Потом, навалившись на нее сверху и прижав ее к кровати, одной рукой схватил ее за грудь, а второй — за волосы. Намотав волосы на кулак, дернул их на себя, наклонился и дыхнул ей в ухо запахом виски:

— Как тебе, а?

— Больно.

— Может, ты шлюха? — Он с силой входил в нее и тянул волосы, заламывая ей шею. — А? Шлюха? Со всеми трахаешься?

— Отпусти!

— Лежи и получай удовольствие! Не вякай!

В следующее мгновение — Хрясть! — Она ударила его затылком в лицо.

Коротко вскрикнув, он отпустил волосы.

Носом хлынула кровь: ей на спину, на белое постельное белье — а уже через секунду она сидела сверху, заламывая ему руку.

Хрясть!

Кости предплечья. Как хворост для костра.

— Сука! — орал он. — Сука! Убью на хрен!

Она спрыгнула с кровати, к столику, где лежала сумочка.

Он спрыгнул следом:

— Ты мне руку, сука, сломала!

Он бросился на нее, выставив вперед здоровую левую руку, а она выхватила что-то из сумочки.

Мгновенное невидимое движение — и он увидел перед собой нож.

Она держала нож обратным хватом.

Он остановился.

Придерживая правую руку левой, он смотрел на нее мутным безумным взглядом:

— Кто ты такая?

— Аудитор. У тебя со слухом проблемы?

— Мы еще не закончили, — прибавила она. — Садись на кровать.

— Что?

— Садись, говорю, на кровать.

Попятившись задом, он сел на край кровати, голый, худой, окровавленный.

— Если дернешься, сломаю вторую руку, — предупредила она. — Сейчас слышишь?

— Да. — Он сглотнул, морщась от боли и не сводя глаз с лезвия ножа.

Она села на кровать рядом с ним, слева.

— Давай, — сказала она. — У тебя пять минут и одна рука, которая пока цела. Время пошло. — Она взглянула на смарт-часы на запястье.

Он управился за четыре минуты.

Содрогнувшись всем телом, она втянула воздух сквозь сжатые зубы, дернулась еще два-три раза и затем встала с кровати.

Оделась.

Он по-прежнему сидел на кровати, глядя на нее с пьяным изумлением. Кровь сочилась из сломанного носа.

— Вызови скорую, — сказала она. — Ты упал спьяну. Или больше нравится вариант, что ты меня изнасиловал?

Он отрицательно покачал головой.

Он смотрел на тонкий шрам над ее левой бровью.

— До свидания. — Она пошла к двери. — Больше не бей женщин, и они не ударят тебя.

Она вышла из номера.