Нефея. Иллюстратор Станислава Малаховская

Алексей Васильевич Салтыков, 2020

Детская сказка, которая будет интересна как детям, так и взрослым. События сказки происходят в не совсем вымышленной стране, которая называется Парадоксия. Из одного названия можно сделать определённые выводы, что жизнь в этой стране подчиняется не совсем обычным законам. Сказка весьма музыкальна, поскольку каждая сцена содержит стишок или песенку. Книга снабжена красочными цветными иллюстрациями, которые выполнила замечательная питерская художница Станислава Малаховская. Читайте с удовольствием.

Сцена 2. Город Пара

Всё как-то было предсказуемо и совершенно, — шептались гадалки по воскресеньям, собираясь на главной площади Котов. В этой стране было всего два города — Пара и Докс. Нет, конечно, был и третий, но вот только жителей в нём почти не было. Но о нём позже. Жители этих городов разговаривали вроде бы и на одном языке, но категорически отказывались понимать друг друга. В городе Пара любили котов и не терпели собак, а в городе Докс — не любили кошек, но зато любили собак. Не мудрено, что, когда встречались жители этих разных городов, они вели себя, как кошка с собакой. А уж если женились между собой, то вообще — ужас! Но, как ни странно, дети их были вполне нормальными. И только попадая в тот или иной город, становились такими же, как все. А какими это «как все»? Жители города Пара любили только кошек, а Докса — собак. И никакого примирения между ними быть не могло. «В этом и заключается наша демократия!» — Заявляли люди на собраниях.

На большой центральной площади города Пара стоял огромный памятник Коту Великому. Или кошке, никто точно не знал. И это тоже вызывало множество споров, особенно между мужчинами и женщинами. Дошло до того, что люди этого города даже разделились на партии — тех, кто считает, что — это кот, и тех, кто считает, что — это кошка.

Отсюда была и вечная недоговорённость — кто же из них главный — кот или кошка? Говорили, что гадалки знают всё, но они молчали, и не выдавали свою тайну.

Город был наводнён котами и кошками всех мастей и пород. Они жили спокойно на улицах и в подвалах домов. На улицах для них были сделаны даже туалеты, которые убирал специальный дворник. Люди подкармливали котов, но не очень, потому что боялись, что слишком сытые коты перестанут ловить крыс.

Иногда в город забегала какая-нибудь собака и тогда случалось чрезвычайное происшествие. О, что тут тогда начиналось, не передать словами. Всё кошачье племя рвалось врассыпную, мяукая и шипя. Приходилось вызывать антидоксовую полицию и вылавливать нарушителя. Заблудившегося пса лови — ли, надевали намордник, вывозили за город и отпускали, хлопая в ладоши, и улюлюкая.

Люди этого города заботились о котах, поскольку считали, что те не могли заботиться о себе сами. Они всегда поступали так. Для особо пушистых котов были созданы парикмахерские, откуда они выходили подстриженными по последнему слову моды, с накрахмаленными хвостами. Улицы вымывались так чисто, что приезжих в город заставляли снимать свои сапоги на окраине, и им выдавались специальные тапочки. Жителями города было заведено так, что приезжий должен считать соблюдение чистоты своим долгом: делай жителю то, что он не может сделать сам для себя. Вот и ходили по городу довольные, расчёсанные, пушистые и прекрасные коты.

И в тоже время, сапожник ходил без сапог, а чистильщик тех сапог всегда ходил с не начищенными ботинками, а кормивший котов, всегда был голоден сам..

А иногда, такое случалось раз в год, в городе происходил парад городского войска. Солдат не было, но были одни генералы. Такие молодые! —

— восхищались люди, — а уже генералы! Они были все в медалях. Ведь считалось, что лучше давать медали за мирное время, чем, если бы это была война! И зачем солдаты? И кто в них пойдёт? А молодые генералы — это же красиво!

Женщины махали вслед платками, а мужчины брали на руки детей и показывали: вот, мол, учитесь, и станете такими же. Оркестр играл марш в ритме вальса (вы не слышали о таком?) Один сапожник даже придумал под эту музыку слова:

Ах, это прекрасно — трудиться для счастья,

И этого счастья быть маленькой частью,

И даже, когда ты чуть-чуть занемог,

То станет не важно, что ты без сапог!