Заложники Волка

Алексей Бессонов, 2015

Новые приключения Йорга Детеринга – майора Службы Безопасности Империи Человечества! Совсем недавно он закончил тяжелейшее дело о незаконной торговле оружием, в котором оказались замешаны видные чины Империи, и вот снова на него свалилось… нечто непонятное. Казалось бы, ерунда. Пикет сумасшедших домохозяек у вербовочного пункта Военно-Космического Флота, требующих вернуть какого-то Эдди. Но за этим пикетом стоит небезызвестная «Райская долина» – сборище религиозных фанатиков, к тому же нечистых на руку. А за фанатиками кроется нечто более страшное… Угроза, которая только кажется Призрачной…

© Бессонов А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

* * *

Легкий, быстрый весенний дождик, промчавшийся над центром Уорвика, едва успел намочить листву ясеней, что затеняли собой угол авеню Дарвина и Павлов-стрит. Высоченные деревья нависали над КПП вербовочного участка Флота, тихого и уже сонного в послеобеденный час. Вербовщики соседствовали с биофаком Уорвикского университета, одного из старейших на Кассандане, а там как раз начиналась возня: время дневных лекций вышло, и студиозусы, оставив на сегодня учебный корпус, рассаживались с вином на газонах либо же, спеша домой, заводили свои мотоциклы.

Седой лейтенант с алой бахромой на погонах форменной безрукавки, сидевший в полупрозрачной будке КПП, вздохнул и без всякого интереса посмотрел на округлый желтый автобус, остановившийся неподалеку, почти у самых ворот факультета. Смена случилась тусклой, как было и всегда. В девять утра два деда привезли «юниоров» — двух девиц четырнадцати и пятнадцати, да красного от восторга парнишку, четырнадцатилетие которого было отпраздновано вчера в одном из роскошных местных отелей. Лейтенант видел все это тысячи раз: богатые фермерские семьи с флотской традицией, макеты звездолетов в холле старого (или отчаянно кажущегося старым) дома, мальчишки и девчонки, с колыбели напичканные романтическими легендами. Таких привозят уже после медкомиссии, после бесед с семейным психологом, с гарантией! — а впереди их ждут четыре года мучений в одной из сотен школ нижних чинов и, может быть, смерть в первом же боевом вылете. О смерти Флот не вспоминает, потому что ему незачем ее забывать…

Из желтого автобуса выбрались десятка два женщин с какими-то свертками в руках. Некоторые держали пластиковые мешки, довольно тяжелые на вид. Лейтенант задумчиво шевельнул бровью: зачем биофак потрепанным домохозяйкам из тех, что привыкли отираться на благотворительных распродажах? Университет — заведение респектабельное, этих жалких пьянчужек даже к воротам не подпустят!

Через несколько секунд лейтенант, хмурясь, выбрался из кресла.

Домохозяйки двигались в сторону его КПП, разматывая на ходу свои «свертки». Полосы красной ткани метра в два длиной, прикрепленные к каким-то палкам, несли на себе текст столь странный, что дежурный сперва даже не понял, о чем идет речь.

«ИМПЕРИЯ УБИЙЦ!» — вот что было написано на ткани большими белыми буквами. «Верните наших детей!» — и на пяти полотнищах сразу: «Отдайте нам ЭДДИ!»

— Империя убийц!!! — рявкнул в самые уши лейтенанта стройный хор. — Империя убийц!

Дежурный по КПП получил свой офицерский меч не в Академии, а в наполовину выгоревшем линкоре, который, выжив в бою, шел на базу с тысячей трупов в заклиненных отсеках; за полстолетия службы седой вояка, наверное, впервые опешил — большой палец воткнулся в клавишу экстренного вызова.

— Что у тебя, Никлас? — голос начальника участка звякнул тревогой.

— Не пойму, ваша милость… Клянусь, никогда такого не видел!..

Мгновение спустя в пластик над головой старого лейтенанта ударил первый камень.

Глава 1

Йорг устало подмигнул начальнику смены охраны, спрятал в карман кителя служебное удостоверение и вошел в лифт. Идиотская суматоха, начавшаяся делом о фальшивых векселях Имперского банка на сумму в несколько миллиардов, закончилась позавчера долгими десятью часами судебного заседания, после которого майор Детеринг получил свои трое суток отдыха, и решительно ничто не могло вернуть его сейчас в Резидентуру. Ничто! — если бы не вызов полковника Кольмана, который и начальником-то для Йорга не являлся, но, увы, очень часто назначался оперативным дежурным.

Лифт поехал не вверх, как обычно, а вниз, в подземелья гигантского офисного билдинга, строившегося для нескольких имперских учреждений сразу. Когда серые, непритязательного вида двери разъехались в стороны, Йорг вдохнул характерный озонированный воздух боевого информационного центра. Он сделал несколько шагов по широкому коридору, повернул налево и остановился, едва не столкнувшись с молодым капитаном, на комбинезоне которого болталась бирка помощника оперативного дежурного.

— Милорд Йорг, — два пальца почтительно взлетели к пилотке, — Кольман ждет вас. Надеюсь, вы уже в курсе?..

— Я пока ничего не понимаю. — Йорг страдальчески хмыкнул. — Вот вы, Питти, вы знаете, сколько мне сейчас положено?

— Ну, трое суток — это приказом, — поднял брови капитан. — А так… неделя?

— Да уж как минимум!

Детеринг перешагнул через металлокерамический комингс шлюза, изолирующего при необходимости БИЦ от атмосферы планеты, миновал еще один коридор и оказался, наконец, в помещении узла связи, где навстречу ему поднялся из кресла высокий, худощавый полковник в полурасстегнутом служебном комбезе.

— Вы меня простите, майор, — развел он руками, — но тут ситуация такая…

— Это просто кошмар какой-то, милорд. — Йорг ответил на рукопожатие и достал из кармана галифе серебряный портсигар. — Не хочу, чтобы обо мне подумали дурно, однако… Кассандана — это все-таки не королевские галеры. Не так ли?

— Лорд Йорг…

— Другой на моем месте устроил бы скандал и принялся звать на помощь наших генералов.

— Йорг, ну кого мне туда послать? Бистольфи? Касперса? Ну вот что бы вы делали на моем месте?

— Если мне не изменяет память, дежурный следак на сегодня — капитан Марьян. Что бы ему не сесть в служебный катер и не размяться до Уорвика, благо лететь тут всего-то два часа?

— Уже летел бы… только капитана там мало.

— О!..

— Вот-вот. Начальник вербовочного офиса напуган до слез, а ведь вояка был хоть куда. Полиция получила указание дело замять, и будут там только штрафы за нарушение общественного порядка. Как-то все непонятно, Йорг! Парень этот, Эдвард Вольф, — обычный вроде мальчишка, по гимназической характеристике — умница, математик, Флотом бредил… Мамаша — там да, букет еще тот. Бухло, асоциалка, двадцать лет полнейшего безделья… Йорг, вы же умеете разговаривать с людьми, как мало кто из наших. Успокойте старого полковника и летите обратно, отгуливайте свое. Отчета я от вас не потребую.

Детеринг грустно кивнул и погасил едва раскуренную сигару в огромной бронзовой пепельнице.

— Я готов, ваша милость… зовите дежурного пилотягу, да и поехали. Успокаивать — значит, будем успокаивать.

Собирался Йорг недолго, только поднялся в свой кабинет и забрал служебный инфор, без которого вести официальную беседу не следовало. Потом он опять спустился вниз, но теперь уже не в бункер, а, пройдя длинным коридором, вышел на отдельную площадку для атмосферных машин Резидентуры, обустроенную под северной стеной небоскреба.

Дежурный катер, небронированный восьмиместный ТА-12, уже ждал его с распахнутым атмосферным створом.

— Вот так-так, — устроившись в кресле справа от пилота, Детеринг протянул тому руку и сделал большие глаза: — Что с тобой такое, Курт? То ты помощником оперативного сидишь, то дежурным следователем, то вот опять?.. Кто тебя в «вечный наряд» загнал?

Первый лейтенант Курт Гальвес, с которым Йорг подружился пару месяцев назад во время совместной работы в космопорте, печально подмигнул и нажал клавишу запуска двигателей.

— Да вот есть добрые люди.

— Может, помочь?

— Ерунда. Время лечит…

— Ну… молчишь — молчи. Куда ехать, знаешь?

— Сказали! Никак не думал, что тебя отправят. Ты ж вроде в отпуске!

— Сам же говоришь — есть добрые люди. Любит меня Кольман. Да и то — скучно ему, что тут сделаешь?

— А сам ты что думаешь?

— По-моему такое уже бывало, нет?

— Такое? — Гальвес с сомнением покачал головой. — Нападение на флотский офис?

— Там, как я понял, никто не собирается квалифицировать это дело как нападение на офис. — Йорг поморщился и хлопнул ладонью по приборной доске перед собой. — Что за нападение, в самом деле — бабы какие-то сумасшедшие. Ну, удрал сынок от мамаши, подумаешь… Мало их потом орет под воротами, этих чертовых мамаш? А начальствующий чин, полковник чертов, никогда ничего подобного не видел — ну что ж тут теперь нам делать!

Пилот кивнул — спорить с Детерингом ему не хотелось, уж очень тот был раздражен неожиданным вызовом оперативного. Башни Порт-Кассанданы растаяли в дымке за кормой катера, и Йорг, откинув спинку кресла, прикрыл глаза. Усталость, накопившаяся за последние, самые тяжелые недели расследования, теперь ощущалась буквально каждой клеточкой. Несколько месяцев он ковырялся в мошеннических схемах, которые вывели его бригаду сперва на местный космопорт, а потом, как, впрочем, и следовало ожидать, — на поставщиков «черного» оружия и снаряжения, изрядная часть которого уходила в пиратские группировки. Дело находилось на контроле Метрополии, так что вся следственная бригада Резидентуры рыла носом землю без сна и отдыха. В итоге кое-кто получил по медальке, засидевшиеся в лейтенантах стали капитанами, а Йорга, как полагается начальнику, отправили в суд.

— Давно я такого не видел, дорогой милорд, — сообщил ему планетарный прокурор, выставляя за свой счет самый дорогой виски в судебном буфете. — Давно я не видел на скамье всех без исключения… Любезный Йорг, поделитесь методой: как вам удалось собрать их вместе и никто у вас не удрал? В последних делах подобного рода — сами ведь знаете…

— Ловкость рук, — мучительно улыбнулся Детеринг. — Меня считают неплохим фехтовальщиком, ваша милость.

— Вот вы все шутите, — нахмурился прокурор и залпом принял свои сто пятьдесят, — а между тем майор — в качестве главы следственной бригады такого уровня — это, доложу я вам, нонсенс. Дело-то полковничье, Йорг, да и вы уже, скажем честно, не отрок. Девонька, милочка, — поднял он глаза на официантку, которая мигом подлетела к их столику, — еще по стаканчику, окажите уж нам честь…

— Вы добрый человек, милорд Бенедикт, — вздохнул Йорг. — Но поверьте, у нас есть свои оттенки серого…

— Понимаю, — покивал прокурор. — Пейте, майор, нам скоро снова в зал, минут через пять закончат читать приговор. Но знайте, — Бенедикт Шампо осторожно коснулся погона своего собеседника и блеснул глазами, — теперь, когда я познакомился с вами достаточно близко, могу обещать со всей смелостью: я буду на вашей стороне даже тогда, когда иному дело покажется сомнительным.

Суд закончился только вечером, но — все еще не для Йорга Детеринга. Выйдя на воздух, он выкурил короткую сигарку, раскланялся с чинами Надзорной Коллегии Кассанданы, которые не могли оставить без внимания процесс такого уровня, и отправился в Резидентуру заканчивать отчет. Садиться за руль, слава богу, не требовалось, ибо на сей раз начальство проявило невиданную щепетильность в вопросе соблюдения приличий, и его превосходительство главу следственной бригады ждал самый настоящий лимузин с четырьмя до зубов вооруженными лейтенантами.

Домой Йорга привезли за час до рассвета.

Впервые в жизни он видел людей, получивших «черную десятку», то есть десять лет рудников, и люди эти были отнюдь не юными бандитами, а вполне зрелыми, с жирком, мужами. Зная приговор заранее, все они не смогли сдержать слез; судья встала, следом за ней поднялись и трое ее помощников. Удар молотка, заставивший содрогнуться присяжных, и всё, теперь уже всё: охрана поднимает приговоренных с длинной лаковой скамьи, звонко щелкают наручники. Суды Империи Человечества редко выносят смертные приговоры в мирное время. Настолько редко, что об этом, как правило, говорят долго и с ужасом. Десять лет рудников, однако, намного хуже милосердной казни. «Черную десятку» способен выдержать только молодой, хорошо подготовленный человек, обладающий исключительным здоровьем и весьма сбалансированной психикой. Десять лет! — в шахте, в древнем заплатанном скафандре с жестко ограниченной энергетикой, в аду невыносимого двенадцатичасового рабочего дня, при минимально необходимом пайке, — о нет, смерть будет для них милостью. Но что, если придет она не скоро?

Вспомнив приговоренных, Йорг раздраженно дернул щекой. Он знал, что высшая мера мирного времени — вынужденный садизм общества, не до конца уверенного в праведности своей судебной системы. При выявлении судебной ошибки приговоренного к рудникам можно успеть спасти; казненного и кремированного не спасешь. Знал он, увы, и другое — знаменитый маньяк Чэпмен, благополучно просидевший почти всю последнюю войну на рудниках, вышел на волю вполне живым и здоровым, вернулся на родной Орегон и на третий же день зверски изнасиловал 120-летнюю судью своего округа леди Леннон, после чего скрылся, захватив с собой изрядную долю ее офицерского арсенала. Ленноны — правнуки, ясное дело, полицию звать не стали. Подняв местного шерифа, они бросились в погоню и настигли Чэпмена на берегу океана, где тот, зарезав владельца небольшой яхты, готовился к броску на соседний континент. В короткой перестрелке погибли шериф и 19-летняя праправнучка леди Леннон, находившаяся на четвертом месяце беременности.

Легкораненый каторжник был привязан к четырем лошадям…

Дело капитана Чэпмена, бывшего командира десантной роты, кадету Детерингу вбили в голову накрепко.

— Метрополия, — говорил профессор-психолог уинг-генерал Лесли, — отреагировала на Чэпмена более чем резко. Пресса выставила негодяями именно Леннонов. Во-первых, потому, что в погоне принимала участие беременная леди Сесилия, а во-вторых, конечно же, из-за жестокости казни, которой Ленноны и их соседи подвергли бывшего каторжника. Следует знать, что тяжесть его нового преступления во внимание не принималась… Почему молодая леди Сесилия приняла участие в предприятии своей матери и своих дядьев? Потому что это — Орегон, и поступить иначе она не могла… Вам же, господа мои кадеты, я могу лишь повторить в сотый уже раз: мечу вас учат на тот случай, когда у вас закончатся боеприпасы. И не жалейте, будь я проклят, меча!

…Катер пошел на снижение, и Детеринг распахнул глаза.

— Отоспался? — лукаво улыбнулся Курт.

— Что-то вроде… — Йорг вздохнул, потянулся и глянул вниз — на экранах уже посверкивали предвечерним солнцем гелиобатареи фермерских хозяйств дистрикта Уорвик.

— Винный край, между прочим, — заметил Гальвес. — Таких коньяков, как здесь, больше нигде не сыщешь.

Детеринг кивнул. Пилот легко вышел по приводу на просторную посадочную площадку вербовочного офиса имперских ВКС, и вот шасси катера коснулись рыжеватого, порядком запыленного покрытия. Из невысокой башенки контрольно-дистанционного пункта выбрался усатый седой унтер в белой форменной безрукавке и шортах.

— Джентльмены… — буркнул он, — его милость ждет вас.

— Мы спешили, как могли, — не без сарказма отозвался Детеринг. — Но звездолетами нас пока еще не обеспечили.

— Мне идти с тобой? — спросил Гальвес, оставаясь в кабине.

— А китель твой где?

— Вон, в шкафчике… я ж в наряде, забыл?

— Иди, иди… портупею не забудь и постарайся вести себя прилично.

Качая головой, Йорг медленно двинулся к приземистому двухэтажному строению, почти скрытому пирамидальными тополями. Вербовочный офис находился на окраине города, и пахло здесь уже не душной жарой стекла и металла, а — цветочным ветром равнин. Всего шесть тысяч на северо-восток от Порт-Кассанданы, и вот совершенно другой климат, даже небо другое.

Характерная городская вонь, не ощущаемая для человека привычного, но бесконечно преследующая Детеринга в Порт-Кассе, осталась далеко-далеко за спиной. Пригород трехмиллионного Уорвика был тих и прозрачен. Ожидая, пока Гальвес накинет на себя китель и застегнет портупею, Йорг шагал по упругому покрытию площадки нарочито неспешно — ему хотелось отдохнуть от люто надоевшей столичной жары, и он цедил недолгие свои минуты этого неожиданного вечера, как дорогое вино.

Курт нагнал его у тополей.

— Покурим? — спросил он.

— Мне хочется поскорее управиться, — мотнул головой Детеринг. — Да и начальника, насколько я знаю, ждут шестеро детей и два внука. А дело тут к закату.

Гальвес понимающе кивнул и шагнул к стеклянным дверям первым.

В небольшом холле, который украшали цветы и модели звездолетов на стенах, из-за стойки резво выдернулась рослая, с густой каштановой косой дама в форменной блузке с погонами первого лейтенанта.

— Прошу прощения, джентльмены, — виновато улыбнулась она. — Я говорила с психологом по поводу…

— Да хоть с завхозом, лейтенант, — мрачно зевнул Детеринг, — бардак у вас тут превосходит все мною виденное, а на Флот я насмотрелся. Где шеф? Нет-нет, провожать нас не надо. Хватит с меня.

Они с Гальвесом взбежали на второй этаж раньше, чем начальник офиса успел распахнуть дверь своих апартаментов.

— Добрый вечер, — выдавил улыбку Йорг. — Майор Детеринг, исполняющий обязанности дежурного следователя. Первый лейтенант Гальвес — мой помощник…

— Мартин Лоде. — Крупный седой полковник с густым загаром на морщинистом лице развернул кресла возле своего письменного стола и вытащил из стенного шкафа пепельницу, на которую Йорг не обратил ни малейшего внимания, — достав из портфеля свой инфор, он приготовился к записи.

— Вы собираетесь фиксировать нашу беседу? — нервно заломил бровь начальник офиса.

— Разумеется, — кивнул, не поднимая глаз, Детеринг. — А иначе какой смысл в нашем прибытии? Вы же не думаете, что Резидентура начнет официальное расследование инцидента, не имея протокольной записи?

— Собственно…

— Что — собственно, ваша милость? Вы хотели просто побеседовать с глазу на глаз? Но, может быть, вам следовало обратиться к духовнику? Нет уж, извините. Вы подняли оперативного дежурного планетарной Резидентуры СБ, оперативный направил к вам следователя — и теперь вы не хотите, чтобы разговор шел под протокол?

Лоде махнул рукой.

— Пусть будет так, как вы решите. Но прежде, чем вы начнете запись, выслушайте одну вещь… это все — далеко не случайность. Мы имеем дело с первым звеном в цепи событий, которая неминуемо приведет ко взрыву.

— Цепь? Взрыв? Давайте-ка с самого начала, ваша милость.

Полковник говорил сбивчиво, часто перескакивая с одного на другое, и в конце концов Детеринг поймал себя на мысли, что перед ним вовсе не военный, а просто старый склочник, порядком вызверившийся на весь белый свет. По словам начальника вербовочного участка, в Уорвике действуют как минимум два благотворительных фонда из Метрополии, представители которых «ведут разговорчики», пропагандируют пацифизм и настраивают население против Флота. Когда Лоде помянул доблестные ВКС в пятый раз подряд, Йорг потерял терпение.

— Почему именно Флот? — поинтересовался он как можно более безразлично. — А Десант?

— Десант? — машинально переспросил Лоде. — А при чем тут Десант?

— А Десант к Вооруженным Силам уже не относится?

— Какая чепуха! — фыркнул полковник. — Ну что такое Десант, кому они нужны, в самом-то деле? Все знают, что Флот, и только Флот, является основой устоев, платформой, на которой зиждется храм имперской морали…

— Ну и дела, — шевельнулись губы Курта Гальвеса.

— Хорошо, — кивнул Детеринг. — И вы утверждаете, что вся городская полиция ими подкуплена?..

— Давно и с потрохами!

— А на какие, простите, деньги?

— Что-о?

Детеринг растерянно провел рукой по стрелке на правой штанине.

— Видите ли, ваша милость, — поднял он глаза на полковника, — благотворительные фонды, как правило, не слишком богаты… Особенно когда речь идет о фондах, занимающихся социально неблагополучными… все эти вдовы, вечно безработные алкоголички, обычно неспособные назвать имя отца очередного ребенка — ну вы ведь сами знаете, не правда ли? Обыватель не любит жертвовать на содержание бездельников, поэтому такие фонды зачастую сидят без гроша, с парой рваных штанов и все такое. А полиция обычно просит много, даже очень много, иначе нет смысла рисковать. Так вот понимаете, что у нас с вами получается — вы заявляете, что полиция подкуплена людьми, не имеющими для этого денег… И смотрите, тут у нас еще… допустим, я сейчас инициирую расследование финансовой деятельности этих самых провокаторов, и расследование покажет, что средств у них — только на молоко для убогих. И тогда что? А тогда мое начальство вынуждено будет связаться с вашим, и… вы понимаете?

— Вы мне не верите, — скривился Лоде. — Хорошо же… я… Я найду, куда мне обратиться.

— Вопрос не в том, верю я вам или не верю, — примирительно поднял руку Детеринг, — а в том, имею ли я основания для возбуждения дела, или же я их не имею. На данный момент я их не вижу, о чем заявляю вам, господин полковник, совершенно официально. Пропаганда, как вы говорите, пацифизма? Взбудораженные мамаши? Да вы представляете, сколько таких мамаш в масштабах Империи? Особенно в последнее время. И, разумеется, полиция в данном случае практически бессильна. Камень — не оружие, ваша милость, тем более когда речь идет о камне, неспособном даже причинить вред вашему офису. Мать кандидата Вольфа хотела привлечь внимание к своей персоне — увы, своего она добилась. Нам с вами остается только вздохнуть…

— Вздохнуть! Об этой мамаше мы еще услышим.

— Господин полковник… а давайте-ка мы с вами сделаем так: для того чтобы совесть ваша была чиста, я попробую лично побеседовать с этим парнем, Вольфом. Наверняка есть что-то, о чем он никогда не расскажет вам. А мне, быть может, удастся его разговорить. Я, в конце концов, ближе ему по возрасту и все такое. Что скажете, ваша милость?

— Отличная мысль, — поднял брови начальник офиса. — Вы и вправду молоды, майор, так что затея имеет смысл. Куда вам его доставить?

— Кабинет психолога свободен?

Старший офицер-психолог — вербовочному офису их полагалось двое — уже собирался домой и встретил незваных гостей настороженно:

— Мне не хотелось бы узнать, что после беседы с вами у парня произошел срыв. Он и так на грани… а ваши методы, знаете ли…

Детеринг мягко улыбнулся. Психолог выглядел едва ли не старше своего начальника, да и вообще ссориться с ним не хотелось — в отличие от Лоде, этот действительно может накарябать, и отмывайся потом до скончания века.

— Никаких «методов», господин полковник. Я все понимаю не хуже вас, но поймите и вы меня: у каждого свои обязанности.

— Ладно. — Психолог скривился в ухмылке и положил на стол ключи: — Автомат с напитками полностью заправлен, так что не стесняйтесь. И учтите: парню действительно тошно.

Йорг кивнул и сел за стол. Кандидата Вольфа привели буквально через минуту. Детеринг уже знал, что тот прибыл в офис два дня назад; гражданские шмотки остались в прошлом, теперь юноша носил легкую светло-серую рубашку и такие же серые бриджи. На воротнике у него переливалась объемная звезда ВКС Империи Человечества.

— Здравствуйте, джентльмены. — При виде черной формы Вольф непроизвольно моргнул, но все же голос его прозвучал достаточно твердо.

— Добрый день, мастер Эдди, — Детеринг встал и протянул руку, — меня зовут Йорг Детеринг, а моего помощника — Курт Гальвес. Я — дежурный следователь планетарной Резидентуры, и мне хотелось бы немного поболтать с тобой, коль ты не против, конечно. Ты должен знать, что принуждать тебя к беседе я не могу, так что если у тебя нет желания… тебе достаточно просто выйти в коридор.

— Нет-нет. — Юноша энергично дернул головой. — Я готов ответить на любые вопросы вашей милости.

— Меня зовут Йорг, — с нажимом повторил Детеринг. — А «вашей милостью» я для тебя стану, когда ты наденешь свои первые погоны. Я знаю, ты очень серьезно готовился к службе, но все же давай пока обойдемся без субординации…

Вольф понимающе кивнул и уселся в предложенное ему кресло. У мальчишки было умное, слишком взрослое для четырнадцати лет лицо, и Детеринг подумал, что Флоту с ним, наверное, повезло — такие парни действительно знают, чего хотят, добровольно отказываясь от беззаботной юности.

— Когда тебя отправляют? — спросил он.

— Должны были послезавтра, — дернул плечом Вольф.

— Какие-то проблемы? Ты думаешь, могут задержать?

— Я не знаю… Мне не повезло, вот и все. Я предполагал, что попаду под отправку на следующий же день, но минимальная группа никак не набиралась, и вот… черт.

— Не морочься. Не ты такой первый, поверь на слово. Флоту на все это начхать. Через год ты можешь написать бумагу о разрыве связей с семьей, и никто ни о чем никогда не вспомнит. Иногда так бывает, знаешь ли. Некоторые мамаши проклинают своих детей на веки вечные, что уж тут поделать.

— Мама вообще ничего не понимала, — вырвалось у юноши.

— Вообще?

— И она, и подружки ее… все одинаковые! Пьют каждый вечер и считают, что все кругом им должны. А скажи хоть слово — так вокруг одни сволочи. Ее отца, дескать, всю жизнь хозяева обворовывали, так она теперь работать не собирается, пускай дураки горбатятся.

— И вправду обворовывали?

— Да куда там! — Вольф махнул рукой и опустил голову. — Дед был инженером-исследователем и совсем небедным человеком. Работал в крупной компании. Я его не видел никогда, так, знаю… слышал. Мама удрала из дому в шестнадцать лет, бродила туда-сюда, потом осела здесь, на Кассандане. Тут с голоду не пропадешь, сами знаете. Квартиру ей какие-то типы через муниципалитет выбили, талоны дают, ну и денег немного. Хватает дураков. Я… в общем, я на все это смотреть не хочу. Мне давно все надоело. То у нее какие-то проповедники, то теперь эти, из «Райской долины» — вообще козлы.

— «Райская долина», — повторил Детеринг. — Это те, которые про справедливость?..

— У них эта справедливость какая-то странная. Я недавно читал про луддитов в старой Англии, так вот они похожи… хотя луддиты громили станки, а эти хотят разгромить Империю вообще. Предприниматели — воры, фермеры — подонки, потому что продают свои продукты за деньги, а военные вообще все поголовно — убийцы. Я давно еще решил, что лучше держаться от таких людей подальше, да и в гимназии мне то же самое говорили.

— Поэтому ты выбрал Флот? Знаешь, там своя справедливость…

— Флот я выбрал давно! — с вызовом поджал губы Вольф. — Если вы думаете, что я хотел просто удрать от мамы, то ошибаетесь. Я пошел бы в Академию, но там нужно согласие родителей, а она, уж конечно, никогда бы меня не отпустила, ведь на меня ей дополнительные деньги из фонда дают. Я ждал четырнадцати — пусть рядовым, но я хочу попасть во Флот. Противно, что я не смогу стать офицером… Но Академию можно закончить потом, вы же сами знаете.

— Да, я знаю, Эдди, — успокаивающе улыбнулся Йорг. — Многие и до четырнадцати пытаются. Главное — не разочароваться потом. Вряд ли ты представляешь себе, что такое Школа нижних чинов. Это ведь четыре года. Там, знаешь — ох-х… Там ломают и не таких, как ты. Как бы ни гуляла твоя мать, как бы ни был свободен ты — там, парень, дисциплину вбивают жестоко. И дисциплина эта должна быть осознанной! Иначе никак. Других Флот не держит. Ты слышал, что с математикой у них куда страшнее, чем в Десанте? Трехмерные интегралы ты должен брать сразу, без раздумий!

— Я знаю, — юноша усмехнулся и поднял на Йорга острые темные глаза, — я целых три года смотрю все материалы, которые только можно найти в сетях. И с математикой у меня все в полном порядке, и военной историей я давно занимаюсь. И еще — легкой атлетикой, плаванием. Вы сами можете посмотреть в моем досье, я принес характеристики из гимназии. Упросил ректора, хотя он не хотел давать… отговаривал.

— За мать переживал?

— Ну да… не то чтобы он ее жалел… н-не-а, не думаю. Но эти типы из фонда ей серьезно мозги накрутили.

Йорг понимающе кивнул и выбрался из кресла. Подойдя к автомату, он достал три пластиковых стакана с вишневым соком, поставил их на стол и вытащил портсигар.

— Чепуха какая-то с этим фондом, — задумчиво проговорил он. — Они ведь из Метрополии, так?

— Ну да, — закивал Вольф. — Только они уже и местных благотворителей подключили. Нет, с ними они, конечно, по-другому разговаривают. Что-то крутят, наверное. Сами знаете — Метрополия!

— Да-а… а подружек твоей матушки используют для того, чтобы отчитываться перед своим начальством. Никогда о таком не думал? А зря. Ведь туда же и все эти разговоры — чтоб клиентов было побольше. Постоянных клиентов, понимаешь? В Метрополии такое любят. В итоге одураченные люди начинают совершать глупости. А им этого только и надо. Они-то зарплату получают, верно? И немаленькую.

— С зарплатой понятно, — возразил Вольф. — Но понимаете, мастер Йорг, я их пару раз послушал на собрании, и аж мурашки по коже. Они там какие-то такие… ну, упертые, что ли. Сам верить начинаешь.

— Ты в церковь ходишь? — спросил Детеринг, пыхтя сигарой.

— Н-нет, а что? Мама не ходит, да у нас вообще никто почти…

— Прилетишь в свой первый учебный лагерь, сходи к капеллану. Всю эту ерунду как рукой снимет. Ладно! Ступай, солдат, служи славно!

Вольф удивленно поднялся.

— Все, что ли?

— А ты чего ждал? Я убедился, что парень ты нормальный, никаких вопросов к тебе у меня нет. Иди и забудь всю эту херню. Выбрось ее из головы ко всем чертям. Тебя ждут очень нелегкие четыре года, так что нечего мучиться всякими глупостями. Иди, Эдди, иди…

Когда катер поднялся на полтора километра, Курт включил обзор нижней полусферы и принялся что-то высматривать.

— Что ты там потерял? — сонно поинтересовался Детеринг.

— Виноградник, — дернул лохматой головой пилот. — Серьезный, добрый виноградник. Такого вина, как тут, у здешних фермеров, не купишь больше нигде.

— Да ты свихнулся! А если?..

— Никаких «если». Где сесть, я найду. Ты мне объясни лучше, какого ты отпустил этого парнягу?.. Там явно что-то не по делу, клянусь тебе.

— С ним все «по делу», и нечего портить ему жизнь. — Йорг выпрямился в кресле, махнул раздраженно рукой. — А «Райскую долину» пускай просеивает мой дружбан подполковник Фарж, благо сито у него мелкое. А!.. Вон, я вижу какую-то усадьбу. И там же виноградники, если не ошибаюсь. Садись уже, поскорее домой хочется!