Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов

Александр Ярых (2024)

В сибирском городке действует компания черных копателей. В руки друзей попадают документы, полковника НКВД Чмарова. Внук полковника, шизофреник Антон Чмаров, объявивший себя Просветлённым Шаманом Гогэн Хэйгэном, начинает охоту за наследством деда. Убийство Михаила Осина, брошенным камнем с высокой кручи, вызывает страшный камнепад, кровавых преступлений. События развиваются стремительно, перед следствием встаёт непростой вопрос, кто же на самом деле скрывается под именем шамана Гогэн Хэйгэна? Двигаясь по кровавым следам шамана, сыщик Игорь Никонов сам становится невольным участником трагических событий. Открывшиеся тайны личных отношений, совершенно разных людей, потрясают всех, бывшие враги становятся лучшими друзьями.

Никон

Секретная часть.

Выписка из личного дела.

Никонов Игорь Леонидович.

Звание. Капитан милиции.

Должность. Оперуполномоченный уголовного розыска.

Место рождения. Красноярский край. Город Канск.

Дата рождения. 20 августа 1976 года.

Национальность. Русский.

Образование. 10 классов.

Отношение к воинской службе. Проходил действительную военную службу. ВВ МВД России. Воинское звание. Сержант.

Данные антропометрических измерений.

Рост 186 см. Вес. 87 кг. Размер обуви. 44.

Лицо прямоугольное, европейского типа. Волосы тёмно-русые. Глаза голубые. Телосложение. Спортивное.

Особые приметы. Нет.

Семейное положение. Холост.

Сытно пообедав в кафе Островок, Никон с ветерком прокатился по недавно закатанной в асфальт улице Трактовой, в конце которой пришлось резко притормозить, поворот налево, стоп, улица Коммунаров. Так. Опер, почесал макушку, разглядывая впереди лежащую покрытую ухабами и рытвинами дорогу, вдоль которой серой вереницей тянулись старые времён царя Гороха домишки. Западная окраина города, последняя улица. Улица Коммунаров, она начиналась на опушке пригородного леса и пролегала по гребню высокого холма. Новые русские в этом районе, хоромы себе не строили. Вкусив плодов сытой, обеспеченной жизни, было тягостным испытанием, лицезреть из своего окна второй город. Ибо он напоминал, что с нажитым добром рано или поздно придётся расстаться. Вторым городом местные жители называли городское кладбище. Новых русских в районе не было, а у босяков коммунаров не было денег на ремонт дороги. Определив нечётную сторону, Никон потихоньку поехал, поглядывая на номера домов. Номера домов что называется, плясали, за 115 шел 113, после 113 на воротах покосившейся хибары белой краской был намалёван 117 номер, на многих домах опознавательные знаки вообще отсутствовали. Тойоту на ухабах покачивало, словно лодку на волнах. На подъезде к вершине холма, дорога резко преобразилась, стала ровной и гладкой, а наверху его ждал неожиданный сюрприз. Большая асфальтная заплата. Выехав на асфальт, Никон притормозил. Вот эта улица, вот этот дом, где эта барышня в ту, что влюблен? Шутя, пропел Игорь. Не подозревая, что от встречи с любовью, его отделяет отрезок дороги длинною в сорок метров.

Захватив с пассажирского сиденья небольшую кожаную папку и выйдя из машины, опер взглядом торговца недвижимостью окинул дом № 89. На высоком бетонном фундаменте, облицованный красным кирпичом, глядя в улицу тремя большими стеклопакетами, возвышался красавец дом. Крыша дома покрыта, дорогой алюминиевой черепицей. Высокие железные ворота. Гараж из красного кирпича, в котором свободно мог поместиться многотонный грузовик. Трёхметровой высоты забор из оцинкованного железа, был украшен поверху завитками спиралей Бруно. Лимона на четыре, по нынешним временам теремок потянет, подходя к воротам и нажимая кнопку звонка, прикинул Никон.

— Вам, кого молодой человек?

Перейдя через дорогу, поинтересовалась, облачённая во всё чёрное, невысокого роста пожилая женщина. На вид ей было лет семьдесят, из-под чёрной полупрозрачной косынки на голове, проглядывала седина. Очки с большими диоптриями, внимательные серые глаза за ними, слегка подкрашенные бледно-розовой помадой губы.

— Милиция, капитан Никонов, мне необходимо поговорить с Шиловой Тамарой Павловной.

— Я, Шилова Тамара Павловна. Удостоверение будьте добры, предъявите?

— Пожалуйста. Я, собственно, к вам Тамара Павловна вот по какому поводу.

— Я, знаю повод, Галя звонила, с Мишей произошло несчастье. Проходите.

Повернув массивное кольцо на калитке, хозяйка провела посетителя, через застланный зелёной брусчаткой двор, на большую застеклённую веранду. На веранде стоял старинной работы круглый стол, и три стула в стиле ампир.

— Присаживайтесь Игорь, извините, в дом не приглашаю, на днях только отделочные работы закончили, в доме нет мебели. Миша последнее время, сильно уставал, хотел сразу оба этажа под ключ сделать. Говорил, бывало. Любое дело, если взялся делать, нельзя растягивать, чтоб не пропало желание на полпути бросить.

— То есть как два этажа? Дом же одноэтажный?

— Есть ещё один этаж подземный, и санузел есть, и камин, скважину на сорок метров в глубину пробурили под воду. Только, для кого теперь всё это? Семьи нет, детей нет, наследников нет. Стоило, из кожи лезть, упираться, жилы тянуть?

Тамара Павловна посмотрела, куда-то вдаль мимо Никона. Непроизвольно повернув голову по направлению взгляда собеседницы, Игорь слегка смутился, Тамара Павловна смотрела на городское кладбище, которое было как на ладони.

— Все, там будем.

Тяжело вздохнула хозяйка.

— Я наш с вами разговор на диктофон буду записывать.

— Делайте, капитан как вам удобно.

Надо же, имя и звание в корках разглядела и запомнила. Обычно один вид милицейского удостоверения, людей в замешательство приводит, чем нередко пользуются преступники, вот тебе и старушка. Подумал Никон, включая диктофон в мобильнике.

— Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели Михаила?

— Вчера вечером, в шесть часов Миша собрал свою спортивную сумку и ушел по делам. Сказал, что ночевать не придёт, чтобы не ждала.

— Какая у него была сумка, что в ней было?

Насторожился опер. Он помнил, что при осмотре места происшествия, спортивные сумки, на глаза не попадали.

— Синего цвета сумка, надпись на ней на иностранном языке, ремень длинный чтоб на плече носить. Что в сумке было, я не знаю.

— Он не говорил, куда пошел?

— Он никогда не говорил куда ходит и чем занимается.

— Тамара Павловна, извините, я вынужден задать этот вопрос, служба у меня такая. После случившийся трагедии, кто наследует, это как я понимаю, немаленькое хозяйство?

— Кто ж, его знает? Миша, был единственным ребёнком в семье. Своих детей у меня нет, в новой семье у Володи, тоже ребятишек нет, даже приёмных. Сам — то Миша по девкам большой ходок был, может, где и оставил своё семя? Глядишь, и объявиться какой наследник?

— Вы с кем ни будь, из его подруг, знакомы?

— Да как сказать, девок вроде, много было да все шалопутные. Приведет, бывало, девицу, день два вино попьют, покувыркаются да разбегутся, не по-людски это. Про женитьбу спросишь, а он отшучивается, вот дом построю, под окнами два кедра посажу, тогда и жениться можно, и детей настругать. Женщина опять тяжело вздохнула.

— Тамара Павловна, а враги, недоброжелатели у Михаила были? Может, здесь с кем из соседей конфликты случались?

— Врагов — то, вроде, как и не было, он же меня в свои дела не посвящал. А, завистники были, да и у кого их нет? Тем более такой дом отгрохал, всей улице на зависть. С соседями Миша большой дружбы не водил, со всеми поддерживал нормальные, ровные отношения, увидел кого, поздоровался да дальше пошел. Есть у него тут один друг, Сенька Шнуров, от нас через дом живёт. За домом переулок, по нашей стороне, потом дом Ряскиных, а следующий восемьдесят пятый Шнура будь он змей неладен. Миша как, бывало, до Сеньки пойдёт, так обязательно пьяный домой вернётся или вообще там заночует.

— С, кем из друзей Михаила, вы знакомы?

— Дак Сенька Шнур будь он змей неладен, один в наш дом вхож. А, более никого не знаю, Миша сроду посторонних в дом не приводил. Володя отец его, людей всегда на расстоянии держит, говорит, друзей много не бывает, и Миша весь в него пошел.

— Михаил, последнее время, где трудился на что жил, на какие средства дом строил?

— Да, уж лет десять как нигде не работает. У Миши была большая коллекция старинных монет. Ещё ордена были, медали, значки всякие. В 2001 году в январе месяце, как раз перед Нининой смертью, Миша сказал нам, что коллекцию продал. Собирался, Нину в Иркутск на лечение отправить, но не успел, померла она.

Женщина, всхлипнула.

— У, вас компьютер дома есть?

— Нет, нету.

— А записные книжки Михаила, может он с кем деловую переписку вёл, почтовые конверты остались?

— Все документы в сейфе.

— Телефон мобильный у него был?

— Два. Один он вчера с собой взял, другой здесь дома. Телефон нужен?

— Да, принесите, пожалуйста, и документы на телефоны, тоже захватите.

— Сейчас в старый дом схожу, принесу.

Тяжело, поднявшись со стула, хозяйка, выйдя с веранды, не спеша пересекла двор и скрылась за гаражом.

Выключив на время диктофон, Никон, поднявшись, прошелся по веранде. Домик — то я, недооценил, однако, коли два этажа да плюс хозяйственные постройки, старый домик за гаражом, да размер усадьбы сюда добавить, то цена всему миллионов семь не меньше. Стоя у окна, размышлял Никон. Мне такой дом построить, ещё долго не по карману будет. Хоть и имею долю в Танькином бизнесе. Сестра Никона, Татьяна, открыла два года назад продуктовый магазин. В новое дело, брат с сестрой вложили общие деньги, которые бабка покойница, завещала им после продажи однокомнатной квартиры в Иркутске. Новое дело в старой пятиэтажке. Купили две трехкомнатные квартиры на первом этаже, объединили, получилась вполне приличная торговая площадка. На удивление Игоря, бизнес сестры быстро набрал обороты и начал приносить весьма приличные дивиденды. Муж Танюхи, Серёга, в прошлое воскресенье, находясь в слегка поддатом состояние, заикнулся, что заприметил недорогой земельный участок в старом городе под строительство коттеджа. Может тоже в торгаши податься? Подумал Игорь. Стукнула дверь, на веранду вошла Тамара Павловна.

— Вот, принесла телефон, и документы. А, на второй телефон ничего нет, я даже номера его не знаю.

Никон, взял мобильник. Sony Ericsson W900i, не из дешевых, чего и следовало ожидать, телефон был выключен.

— А, Галина вам на этот телефон звонила?

— Нет, у меня свой такой же есть, Миша на день рожденье подарил.

— Тамара Павловна, телефон нам нужен для работы по делу, это на время, и пожалуйста, продиктуйте номер вашего телефона. Я сейчас оформлю акт изъятия, после проверки вернём в целости и сохранности.

Оформив изъятие телефона, Игорь обратился к хозяйке.

— Скажите, у Михаила огнестрельное оружие было, ружьё или пистолет?

— Ружья? Ружья есть, с документами, всё по закону. Миша охотой увлекался, правда, дичь привозил редко, он же близорукий был.

Женщина опять тяжело вздохнула.

— Вы не думайте Игорь, что я такая бездушная, по племяннику не плачу. Мне восемьдесят в этом году исполнилось, я к смерти привычна, в городской хирургии тридцать лет отработала, всёго повидала. Да и самой уже пора. Тамара Павловна опять посмотрела вдаль мимо собеседника.

— Михаил с кем на охоту ходил?

— Со Змеем.

— Понятно. Я, могу на Мишин арсенал взглянуть?

— Пойдёмте, заодно и документы посмотрите.

В доме пахло свежей краской, звуки шагов гулко отдавались в пустых комнатах. Пройдя по дубовому паркету большой гостиной, они остановились перед ведущими на нижний этаж двухстворчатыми дверями. Полированные и покрытые бесцветным лаком двери из красного дерева, были заперты. Достав из кармана связку ключей, хозяйка открыла замок и щёлкнула выключателем. По широкой лестнице сошли в большой зал. Никон огляделся. Трёхметровой высоты освещённый четырьмя бронзовыми под старину светильниками зал, был абсолютно пуст, лишь на оштукатуренной и побелённой белой известью стене с лева, выделялся прямоугольник железной двери. Железная дверь при ближайшем осмотре оказалась бронированной. Похоже, эту мощную дверь, сперли с какого-то предприятия? Игорь, вспомнил школьное бомбоубежище, в которое на переменах бегали покурить одноклассники, там на входе были точно такие же двери. А, может они и есть, те самые с бомбоубежища, чем чёрт не шутит? Промелькнуло в голове оперативника. Тамара Павловна набрала комбинацию цифр на японском кодовом замке, и несколько раз повернула колесо задвижки, находящейся в центре, раздался тихий щелчок, дверь плавно открылась, автоматически включился яркий свет. Хозяйка отступила на шаг в сторону.

— Проходите.

Комната сейф представляла собой прямоугольник размером шесть на шесть метров и не в пример другим помещениям была меблирована. Пол застлан зелёным паласом, в белый подвесной потолок вмонтированы два мощных светильника. Стены побелены белой известью. На торцевой стене слева, большая плазменная панель телевизора, ниже на широкой тумбе стоял навороченный музыкальный центр. Стена напротив двери увешана картинами. Шесть картин в тёмных, резных рамах с видами дикой, первозданной сибирской природы, были писаны маслом по холсту и принадлежали руке явно не обойденного талантом художника. Под картинами вдоль стены, стояли в рядок пять стульев в стиле ампир. Посреди комнаты господствовал большой, старинной работы письменный стол, на дубовой столешнице которого красовалась, увенчанная зелёным абажуром, бронзовая настольная лампа. За столом виднелась спинка вполне современного, конторского кресла за которым во всю стену развернулась облицованная дубовым шпоном, мебельная стенка производства ГДР. У Никона в квартире, была точно такая. Стену от дверного проёма до мебельной стенки, занимала большая карта Восточной Сибири.

Рабочий кабинет начальника средней руки. Сделал вывод оперативник. Весьма необычно, сейфы в кабинетах встречались часто, но чтобы кабинет располагался в сейфе с таким причудливым дизайном, Никон столкнулся впервые.

— Всё там, смотрите, что нужно не стесняйтесь.

Хозяйка указала на стенку и, сделав несколько шагов, устало опустилась на один из стульев. Открыв платяной шкаф, Никон сразу увидел ружья, их было три. Они стояли в специальной, деревянной подставке, тульская двустволка ТОЗ — БМ двадцатого калибра, карабин Мосина и охотничий карабин Сайга — М калибра 7,62мм. На бельевых крючках висели два патронташа, широкий из натуральной кожи офицерский ремень. Рядом на пристроенной полке лежали в ножнах два охотничьих ножа. На соседней полке стопка бумаг. Внизу, две коробки, из-под женских зимних сапог. Любой мужик на его месте, первым делом занялся бы осмотром оружия, ибо зачастую не водка и женщины, а именно оружие является слабостью сильных мужчин. Но рука оперативника потянулась к стопке бумаг, он знал бумаги главное в этом шкафу, они хранят ответы на его вопросы, они же и породят новые.

Он перебирал их одну за другой. Сверху лежал, годовой абонемент на посещение стрелкового тира. Тир располагался под зданием городского военкомата, и случайным людям с улицы, вход туда был, что называется заказан. Далее шли три, обновлённые в прошлом году лицензии на хранение и ношение огнестрельного оружия, в довесок к ним, три охотничьих билета. На каждый ствол, отдельные документы, ружьишко еще, куда ни шло, интересно, кто выдал близорукому человеку лицензию на нарезные стволы? Военный билет, который поведал, что Михаил Владимирович Осин в армии не служил по состоянию здоровья. Новый паспорт гражданина РФ выдан полгода назад, новенький загранпаспорт выдан месяц назад. Две сберегательные книжки, в первой указан рублёвый вклад на сумму миллион триста семьдесят две тысячи рублей, вторая сберкнижка впечатляла валютным вкладом в сто двенадцать тысяч евро. Трудовая книжка с последней записью, СМП 625, 20 марта 1994 года, уволился с должности электрика по собственному желанию.

Выходит, не десять, а четырнадцать лет хозяин книжки не работал, стало быть, солгала старушка? Хотя зачем ей это, в данной ситуации? Игорь, взглянул в сторону хозяйки, та спокойно сидела, откинувшись на спинку стула, руки сложены на коленях, глаза прикрыты. Ладно, проехали, он вернулся к бумагам. Стопка справок — счетов за покупку патронов. По счетам выходило, что Осин за шесть лет владения Сайгой, расстрелял из неё, шесть тысяч патронов. Протянув руку, Никон взял карабин, на буковом прикладе, цевье и воронёном стволе ни царапины, ни коцки. Хоть сейчас на выставку — продажу в оружейный магазин неси. Навьё. И на это навьё ушло шесть тысяч патронов? А, патрон то к Сайге идёт армейский, автоматный. Вернув Сайгу на прежнее место, он внимательно осмотрел Мосинский карабин. Тоже новый, тоже шесть лет на руках, патронов закуплено около восьми тысяч! Похоже, оба карабина были куплены с одной целью, чтобы на законных основаниях приобретать боеприпасы. Документы в порядке, деньги есть, а вопросов для чего клиент на целый взвод, патроны закупает, нету. Видавшее виды старенькое ружьишко, он даже в руки не стал брать. Смотреть не на что. В оставшейся стопке бумаг, были накладные квитанции, товарные чеки и счета на покупку строительных материалов. Вернув бумаги на полку, Игорь занялся коробками, верхняя битком набита, техпаспортами на различные бытовые приборы и инструменты. Водрузив коробку на стол, он принялся, бегло просматривать документы, читал только названия, читал и откладывал в сторону. Паспорта на телевизоры, утюги, кофемолки, болгарки, бензопила УРАЛ, электрорубанок ИНТЕРСКОЛ, видеомагнитофон SONY знакомые и не очень названия различных фирм только успевали мелькать перед глазами. Так, а вот это уже интересно, в руках опера был техпаспорт на металлоискатель Explorer производства фирмы MINELAB. Прикреплённый канцелярской скрепкой кассовый чек, гласил, что товар продан 20. 04. 2001года, магазином Фортуна. Фортуна так фортуна, учтём на будущее, отметил про себя оперативник. Перетрясся содержимое коробки и не найдя в ней более ничего интересного, он поднял на стол вторую. В коробке находилось два предмета, морской бинокль и полевая офицерская сумка. Щёлкнув застёжкой, Никон открыл сумку, перевернул и вытряхнул на стол, четыре пустых магазина от Сайги, развернул планшет под прозрачной, целлулоидной плёнкой лежали геодезические карты. Раскинув на столе пасьянс, он внимательно прочёл данные на одной карте.

Главное Управление Геодезии и Картографии при Совете Министров СССР.

Таёжный. № — 47 — 1

Масштаб 1: 200 000 В 1 сантиметре 2 километра. Система координат 1942 год.

Карта составлена в 1983 году. Исправлена в 1990 году. Подготовлена к изданию Восточно — Сибирским аэрогеодезическим предприятием ГУГК СССР.

664026 г. Иркутск. ул. Декабрьских Событий. 3

Редактор В. Ф. Малахов.

Технический редактор Ю. Н. Баландин.

Подписано к печати 15. 04. 90 г.

Заказ 401 тираж 2 000 экз.

Снятие копий размножение без согласования с органами Государственного геодезического надзора ГУГК СССР не разрешается.

Карта была более чем подробная, здесь было всё, город Таёжный весь прилегающий район со всеми жилыми и уже давно заброшенными населёнными пунктами. Леса, просеки, вырубки, редколесье, луга, кустарники, реки, ручьи и броды. Нанесены все линии связи, линии электропередачи, железные дороги, станции, разъезды, остановочные пункты, автомобильные дороги с покрытием и без, номера дорог, мосты, грунтовые просёлочные дороги, полевые и лесные дороги. На других картах, а всего их было шесть, также подробно были представлены соседние районы. Просмотрев все карты, Игорь разочаровано вздохнул. Чистые, без пометок, и следов от ластика. Минуту подумав, опер поднял вверх поближе к свету один из листов. Вот. Вот так, Михаил Осин. Тихо прошептал оперативник. На карте мелкими точками светились три игольных прокола. Проколами были отмечены три заброшенные деревни. Отложив в сторону карты, он вернул на прежнее место коробки и пошел вдоль стенки, открывая — закрывая дверки, выдвигая и задвигая ящики. Везде пусто, только в книжном шкафу на полке десяток книг, пару минут он читал на корешках названия. Родная старина, Мифы и легенды народов Сибири, Гомологический словарь, Гомология. Диагностика, дизайн, обработка, оценка самоцветов. Справочник ювелира, Искусство Фаберже, Полный каталог денежных знаков и бон России, СССР, стран СНГ 1769г-1994гг. Холодное оружие, Монеты России 1700г-1917гг. Русские Монеты из коллекции Ирвина Гудмана. Аверс Каталог царских и советских наград, знаков, жетонов и настольных медалей, Аверс Энциклопедический словарь для нумизматов, Аверс Определитель советских орденов и медалей, Аверс Каталог предметов антиквариата. Справочная литература по антиквариату, стрелковое оружие, паспорт на металлоискатель, подробные карты местности с отметками заброшенных деревень, ненужно иметь семь пядей во лбу, чтоб догадаться, чем занимался и на кого охотился Михаил Осин. Тем не менее, с выводами торопится, не стоит, посмотрим, что Змей скажет.

Вернувшись к столу, Игорь, открыл левую тумбу, пусто. В правой тумбе тоже ни пылинки. Синхронно обеими руками, выдвинул из столешницы боковые ящики, пусто. Без всякой надежды, машинально выдвинул и задвинул обратно третий, средний ящик. Стоп, парюсь уже. Чертыхнулся про себя опер, и выдернул ящик обратно. На дне пустого ящика в маленьком полиэтиленовом файле, лежал компьютерный CD-R диск.

— Так вы говорите Тамара Павловна, что компьютера у вас нет?

— Нет, нету.

Вздрогнув от неожиданности и выходя из забытья, замотала отрицательно головой хозяйка.

— Может всё-таки есть, да вы не знаете? Компьютеры бывают маленькими, размером с книжку, ноутбуки называются.

Игорь помахал правой рукой, в которой держал диск.

— Молодой человек, я знаю, какие бывают компьютеры, раз говорю, что в доме нет компьютера, значит, нет. А диск этот, Змей, Михаилу записал два месяца тому назад. У Змея их много.

— Кого много?

— А, всего много и компьютеров, и дисков.

Игорь вынул из файла диск. На одной стороне как в зеркале отражалась его усталая физиономия на другой серебристо — матовой, стоял лейбл epro и надпись синим фломастером от руки № 1. Раз есть номер один, значит по любому, есть диск под номером два, иначе какой смысл метить болванку? Игорь, в тайной надежде полностью выдвинул и осмотрел ящик. Увы, ящик был пуст.

— Тамара Павловна скажите, пожалуйста, вы не знаете, сколько Шнуров, Михаилу дисков записал?

— Диск был один. После Змей к нам заходил, разговаривали они с Мишей во дворе на повышенных тонах. Змей на Мишу ругался, сильно ругался, кричал, что голову оторвёт если Миша его подставит. Пошумели, поругались, потом вроде как примерились, они вообще частенько ругались, ругаться ругаются, а если что случись, так друг за друга горой встают. Змей, уходя, сказал, что вторую фотосессию сделает только к сентябрю не раньше.

— Вы случаем не знаете, что Змей на диск записал?

— Нет, Игорь не знаю, Миша не рассказывал, а я не интересовалась.

— Понятно, подойдите сюда, пожалуйста. В рамках расследования, мне необходимо изъять эти карты и данный диск.

— Забирайте, коль есть необходимость. Где расписаться?

Хозяйка неспешно поднялась и подошла к столу. Оформив изъятие, Игорь убрал всё в папку.

— Вот и всё, Тамара Павловна, пойдёмте, выпроваживайте меня. Поди надоел уже? Да комнату закройте и, никого ни под каким предлогом сюда не пускайте.

Закрыв сейф, они поднялись наверх. Уже на веранде хозяйка, спохватившись, обратилась к оперативнику.

— Вы что же, ружья забирать не будете?

— Тамара Павловна, я потому вас и попросил закрыть сейф и никого не пускать. После проведения официального опознания, когда будет установлено отсутствие хозяина, к вам приедут сотрудники из разрешительной комиссии и решат оружейный вопрос. Порядок такой.

Ответил Игорь, ответил и пожалел, что порядок упомянул. Женщина не выдержала, заплакала.

— Нет, капитан у вас порядка, людей в собственных домах убивают. Сколько живу и себя помню, не было порядка и, наверное, никогда не будет? Здесь в старом городе, во многих домах на окнах решетки. Вы что думаете, решетки вчера появились? С пятьдесят третьего года, решетки тут в моду вошли, после бериевской амнистии, когда уголовники пол городка за одну ночь вырезали! Жениха моего тогда убили Олежку. Каторжный край будь он проклят.

Тамара Павловна, сняв очки, промокнула клетчатым носовым платком глаза.

Подождав пока, хозяйка немного успокоиться и понимая, что его пребывание стало в тягость пожилому человеку, Игорь, попрощавшись, поспешил на выход. Уходя, он не видел, как Тамара Павловна, вскинув руку, лёгким движением, осенила его на дорогу крестным знамением и тихо прошептала, Спаси и Сохрани раба Божия Игоря.

Очутившись на улице, Игорь облегчённо вздохнул. Сам, себе такую работу выбрал, никто в ментовку кнутом не гнал. Правда, в те времена, когда он вернулся из армии, выбор, куда пойти работать в маленьком сибирском городке был невелик. Предприятия закрывались одно за другим, страну сильно штормило. Заработать честным трудом достойные деньги, можно было разве что на железной дороге. Для трудоустройства на дорогу требовался блат, которого не было. В военкомате, когда вставал на учёт, один из работников узнав, что Никон проходил службу во внутренних войсках, предложил, пойти в менты. Игорь ответил, что подумает. Обойдя городок в поисках работы, дембель получил пару — тройку сомнительных, деловых предложений, от которых за версту несло криминалом. Становится на преступный путь ему не хотелось, он знал, что этот путь в лучшем случае кончается тюрягой. За два года, что охранял зеков, Игорь, хорошо это усвоил. Погулял, дембелёк помотался пару месяцев в раздумьях куда податься? Неприятный случай, приключившийся с сестрой, определил дальнейший жизненный путь, молодого человека. Начавшую челночить Татьяну ограбили на рынке два урода. Смельчаков заступится, не нашлось, вопрос куда податься, сам собой разрешился.

Размышляя опер, дошел до угла дома, оглянулся по сторонам. По левую руку, уходила вдаль широкая улица имени героя гражданской войны, комиссара Ивана Плёткина, справа в сторону кладбища пролегал безымянный переулок. В конце переулка стояла, двухэтажная трансформаторная будка. Он повернул на право. Переулок заканчивался крутым спуском в небольшую заболоченную лощину. На самом краю, перекрывая путь, лежал здоровенный бетонный блок. Грани блока были отбиты, в выбоинах виднелись следы краски, земля вокруг была усыпана, битым автомобильным стеклом. Никон усмехнулся. Коммунальщики кретины, додумался ведь кто-то блоком дорогу перекрыть, неужели нельзя было изгородь установить? Если болото в низине ещё могло дать пьяному любителю экстремальной езды пусть небольшой, но шанс остаться в живых, то бетонный блок в конце дороги, шансов не оставлял и служил порталом, через который души лихачей, прямиком переносились во второй город. Склон холма, заросший густым, непролазным кустарником, напротив переулка был абсолютно лысым. Вниз вела извилистая тропинка, деревянный мосток через небольшое болото. За мостком поднявшись по высокой круче, тропинка терялась среди могил. За кладбищем зелёной стеной протянулся, пригородный лес. По прямой метров сорок будет, прикинул расстояние до первых могил, оперативник. Постояв пару минут на краю, он повернул обратно.

Вернувшись к автомобилю, Игорь бросил папку на пассажирское сидение, сел за руль и медленно поехал по улице. Дом Ряскиных, рубленый из брёвен, обшит вагонкой и обнесён по периметру высоким деревянным забором. Окраина она и есть окраина, у хозяев, что покрепче живут, завсегда высокие заборы, потому как неспокойно на окраинах. Так, вот он восемьдесят пятый, Никон, съехав на обочину, притормозил. Дом № 85 рубленый из брёвен, ничем не обшитый, четыре окна в улицу. Ставни и рамы, покрыты чешуёй из облупившейся краски. Штакетник палисадника опутан колючей проволокой, пара кустов черёмухи. Высокие покрытые ржавчиной железные ворота, неоштукатуренный, сложенный из шлакоблоков гараж. Железные ворота гаража, тоже покрыты толстым слоем, благородной ржавчины. Да, здешний хозяин миллионами рублей, похоже, не ворочает? Выходя из машины и направляясь к воротам, подумал Никон. Подойдя к калитке, опер на несколько секунд замер, стараясь на слух определить, что, происходит по ту сторону ворот? Во дворе равномерно гудел, какой-то агрегат. Звук работающей техники, был незнаком. У — ух, протяжно вздохнул и прекратил свою работу, неведомый аппарат. Никон, постучал кулаком по железу. Во дворе, что-то брякнуло, послышались торопливые шаги. Сейчас увижу змеиную харю, подумал оперативник. В следующий миг калитка широко распахнулась. Уже приоткрыв рот и собираясь выбросить вперёд левую руку с красной книжицей, и строгим предупреждением, милиция, Никон, вдруг замер, растерялся и слегка смущенный отступил на полшага назад. В серых комнатных шлёпках, джинсовой юбке и белой мужской рубашке, перед Игорем стояла Мила Йовович. Между молодыми людьми, возникла и повисла неловкая, продолжительная пауза.

— Я, это тут поэтому, э. А, да. А, Семён дома, а?

Наконец-то нашел что сказать, растерявшийся опер. То, что, Никон растерялся, было неудивительно, ведь он являлся тайным поклонником знаменитой актрисы.

— Семён Александрович в отъезде. Вы по какому вопросу?

Голос у Милы, оказался очень даже приятным и милым как сама Мила.

— Позвольте, представится. Никонов Игорь Леонидович. Мне необходимо, поговорить с Семёном Александровичем по одному очень деликатному вопросу. Что несу, что несу? Чёрт его знает, чего несу? Змея Шнура, вдруг по имени отчеству величаю. Э браток — оперок, да ты никак поплыл? В руки, возьми себя в руки, мысленно пытался, наставить и настроить себя на привычный рабочий лад, Игорь. Настроится, не получалось, на лице непроизвольно, расплывалась идиотская улыбка.

— Конева Елена Евгеньевна, можно просто Лена. Семён Александрович в Иркутск уехал, когда будет обратно, неизвестно. Вы из милиции?

— Да. Я, сотрудник милиции, уголовный розыск. А как вы об этом догадались?

Протягивая удостоверение, осведомился опер, он заметил, что при слове милиция, по лицу девушки скользнула, лёгкая едва заметная тень. Вот и вся прелюдия. Романтическая дымка, не успев, окутать молодых людей, спала и рассеялась, при слове милиция. Не любят наши люди, с милицией знакомится, даже когда ни при делах, а уж когда милиция в дом приходит, так и подавно. Никон, с сожалением вздохнул, желание улыбнутся красивой девушке, куда-то ушло.

— Зачем, догадываться? Я, работаю медсестрой в районной больнице, хирургическое отделение. Вы, месяц назад на 9 мая к нам в отделение, паренька привозили с ножевым ранением. Там мы с вами и виделись. Вернее сказать, я вас видела из окна второго этажа.

— Лена, мне необходимо поговорить с вами, дело серьёзное, вполне возможно, что оно касается вашего супруга.

— Проходите, поговорим. Но имейте в виду, по поводу своего мужа, я с вами говорить не буду, по той простой причине, что мужа как такового у меня нет.

Отступив в сторону, хозяйка лёгким жестом руки, пригласила визитёра пройти во двор.

Разговор продолжился за столом на застеклённой веранде, пристроенной к летней кухне. Кухня, рубленная из бруса, примыкала к торцевой стене гаража и выходила фасадом в большой огород.

— Лена, вы сказали, что не замужем, в таком случае кем вам приходится, Шнуров Семён Александрович?

Присаживаясь за стол, задал вопрос Игорь.

— Хорошим знакомым. Я, снимаю комнату в его доме.

При словах девушки, хорошим знакомым. По душе молодого человека, прокатилась волна лёгкого восторга. Знакомым, всего лишь знакомым. Надо же так? Неужели так бывает? Устав от бесконечных поисков, той одной, единственной и неповторимой вот так просто, по работе, постучал кулаком в железную, ржавую дверь…

— Игорь с вами всё в порядке?

— Да, да. Извините, я немного задумался.

— Так, что вас интересует?

— Признаюсь честно, ещё полчаса назад, я понятия не имел о существовании Шнурова Семёна Александровича. Вы его по имени отчеству величаете, сколько ему лет?

— Ему, тридцать восемь лет.

— Тридцать восемь, это не много, на шесть лет постарше меня будет. Ну, а коли так, то давайте его, между собой Семёном звать, по крайней мере, за глаза. Думаю, Семён не обидится?

— Думаю, да.

— Скажите. Кто ещё помимо вас и Семёна проживает в этом доме?

— Вчетвером мы здесь проживаем, я, Семён, кот Кеша и пёс Ричь.

— Лена, вообще-то я, серьёзно спрашиваю, лохматые — хвостатые меня не интересуют.

— А, я вам вполне серьёзно отвечаю. Кому как не нам с вами, по нашей работе знать, что люди хуже зверей стали. Помните того паренька? Вытянули мы его, жить будет, правда не знаю, как долго он проживёт с одной почкой? Ведь его трое избивали, избили, с пьяных глаз показалось мало, напоследок ещё ножом пырнули, нелюди поганые.

— Да, Лена, вы правы, между вашей и нашей работой, есть одно печальное общее, слишком часто нам с вами приходиться сталкиваться с человеческим горем.

Девушка, поднялась из-за стола.

— Подождите, я сейчас.

Хлопнув дверью, она прошла в кухню.

Оставшись в одиночестве, Игорь, поднявшись, прошелся по веранде, на душе было легко — светло и весело. Он вспомнил это забытое в суете последних лет чувство. Такое с ним было, жарким июньским днём в сквере у школы, сдав последний выпускной экзамен, он пил с одноклассниками шампанское прямо из бутылки. Ребятам было легко и весело, кто-то во всю глотку заорал. Свобода! Свобода. Произнёс вслух Игорь. Свобода, от одиночества, да и такая свобода бывает. Кладбище больше не наводило на тягостные размышления, и даже наоборот всем своим видом, внушало какой-то доселе неведомый оптимизм. Всё впереди, да мы ещё нежили. За окном в траве, промелькнул сиамский кот, Игорь машинально опустил взгляд, опустил и задержал на пол-литровой банке из-под майонеза, стоявшей на подоконнике. В банке лежала горстка штапельных гвоздиков, но ни они привлекли внимание оперативника. Взяв банку, он вытряхнул её содержимое в ладонь левой руки. Среди двух десятков гвоздей, лежал маленький латунный цилиндрик, мелкокалиберной гильзы. Вернув содержимое банки на место, Игорь внимательно осмотрел находку, поднёс к носу, понюхал, ещё раз осмотрел, и сделал вывод. Старая гильза, нет порохового запаха, и крапинки зелёного окисла уже побежали по всей поверхности. Из кухни с подносом в руках, вышла Лена. Сунув гильзу в карман джинсов, Игорь вернулся к столу.

— Сок виноградный, холодный, угощайтесь.

Наполняя из стеклянного кувшина, бокал, предложила девушка.

— С большим удовольствием.

Располагаясь удобнее на стуле, улыбнулся Никон. Отпив пару глотков, благодатной прохлады он в блаженстве прикрыл глаза.

— Игорь, вы не забыли, зачем пришли?

— Ага, вот вы и разбудили во мне опера.

Подняв веки, Игорь посмотрел прямо в серо-зеленые глаза красавицы.

— Сегодня ночью Михаила Осина убили.

— Вы более оригинальной шутки придумать не могли?

— Это не шутка.

— Хватит. Мы с вами не дети малые. Семён из Иркутска вернётся, с ним и пошутите.

Игорь, достал из кармана мобильник и, зайдя в меню телефона, выбрал фотографию, на которой был запечатлён убиенный.

— Посмотри.

Он протянул телефон. Прошла минута, прежде чем Лена, опустив руку, положила на стол телефон.

— Такое несчастье, и Семёна как на грех нет дома. Чем, я, могу помочь?

— Когда ты последний раз видела Михаила Осина?

— Восьмого мая он к нам заходил, как раз перед праздником. Посидели втроём выпили немного в честь праздника. Миша на девятое к отцу в гости собирался, мне девятого дежурство выпало, вот и отметили заранее.

— Михаил часто бывал в этом доме?

— В среднем раза — два в месяц заходил, придет, бывало, я стол им накрою здесь в кухне, посидят с Семёном, выпьют, о делах своих поговорят. Семён в прошлом году у Михаила, рабочих на время со стройки брал, канализацию ремонтировать.

— Дом что, благоустроен?

— Да, туалет, ванна, электробойлер, отопление электрическое есть.

— А, что за агрегат у вас во дворе гудел, как раз перед моим приходом?

— Насос в гараже гудел, воду из скважины в дом подавал.

— Вода у вас в скважине горячая или холодная? Я, почему спрашиваю, в лесу, немного не доходя до первых домов этой улицы, родник есть в нём вода горячая, круглый год из глубин земли поднимается. Знаешь об этом?

— Знаю, Семён родник показывал три года назад, когда в пригородный лес за грибами ходили. Миша тогда с нами по грибы ходил. Жалко Мишку, и Семёну нет возможности позвонить, он, уезжая, телефон отключил. А, вода в скважине холодная, когда пьёшь зубы ломит.

— Скажи, когда и с какой целью Семён поехал в Иркутск?

— Двенадцатого мая в областную больницу поехал.

— В какое конкретно отделение больницы, поехал Шнуров?

— Мне неудобно говорить о здоровье Семёна.

— Врачебная тайна значит? Понимаю. Есть, ещё такие понятия, как тайна следствия, государственная тайна, тайна вкладов в сбербанке. В жизни вообще много всевозможных тайн. Сейчас я, поеду в отдел и сделаю официальный запрос в областной центр. Завтра к обеду, буду знать всё о здоровье гражданина Шнурова.

— Ты чего, так завёлся?

— Извини.

Игорь чуть было не добавил, Милая.

— Здоровье Семёна меня не интересует, мне необходимо установить его местонахождение на определённый период времени.

— Он поехал в областной психоневрологический диспансер, город Иркутск улица Сударева 6. Пенсию поехал оформлять по шизофрении.

— Фьють.

Присвистнул, удивлённо оперативник.

— Чего рассвистелся, шизофрения — это болезнь талантливых, одарённых людей. Гоголь, Эйнштейн, Чарли Чаплин, и многие другие известные люди страдали этим заболеванием.

— Не знаю, не знаю.

Делая удивлённое лицо и разводя руки в стороны, протянул Игорь.

— У народа по поводу шизофрении…

— Меня, мнение народа, меньше всего интересует.

Перебила, его собеседница.

— А, Семён, вполне нормальный человек, беда с ним приключилась, от которой никто не застрахован, он в автомобильную катастрофу попал, получил тяжелую контузию головного мозга, смерть клиническую пережил, теперь вот слышит голоса всякие.

— Хм, но извините, я никого не хотел обидеть. Семён, где работает? На, что живёт?

— Негром литературным он работает, с того и живёт.

— Кочегар, что ли?

— Почему кочегар? Литературный негр, это профессия такая, писатель, который пишет литературные произведения за других людей. Допустим, он рассказ на заказ написал и отдал заказчику, тот ему деньги заплатил, а рассказ под своим именем опубликовал, ну вроде как сам написал. Понимаешь?

— Честно, сказать, не совсем дошло, ну да ладно, разберёмся.

— У, тебя ещё есть вопросы? Мне на работу пора собираться, в ночь сегодня дежурю.

— Есть, и будут.

Допив сок, Игорь поднялся из-за стола.

— Лена, я на машине, отвезу тебя до больницы. Не торопись, собирайся, жду на улице.

Никон, направился к выходу. Девушка удивлённым взглядом проводила оперативника.

Покинув ограду, Игорь прикрыл за собой калитку. На мгновение, задержав взгляд на воротах, он провёл рукой по металлическому листу. Ай да Сеня. Ай да сукин сын. Как же я сразу не разглядел. Ведь это не ржавчина, это краска под ржавчину. Пройдя вдоль ворот, Никон осмотрел гаражные ворота. Тоже краска, металлический лист почти сантиметровой толщины и шлакоблоки в два ряда, сделано прочно. В цементный раствор, похоже, добавлена печная сажа? Всё в этом хозяйстве имеет мрачноватый вид, баня и туалет в огороде побелены серой известью. Всё устроено так, чтобы не привлекать лишнего внимания, ибо вид новых построек, свидетельствует о наличии денег у владельца усадьбы. Сев за руль автомобиля, он ещё раз окинул взглядом дом. Камуфляж. Не так прост, этот Змей Шнур. Достав телефон, Игорь набрал номер Чагина.

— Иван, ты на работе?

— А где же мне ещё быть, работы завал, до утра пахать будем сегодня.

— Ваня, я через часок подъеду, ещё работы тебе подкину, настраивайся.

— Уже настроился.

— Тогда до встречи.

Убрав телефон, Никон откинулся на спинку сидения, прикрыл глаза и погрузился в раздумья.