Другая история

Александр Черных, 2014

Маленькая повесть об отношениях, одиночестве, прошлом и несуществующем будущем.

06.2008

И кому дался этот корпоративный портал? Чем был плох старый? Зачем было выделять эти самые ресурсы маркетинга, департамента информационных технологий, персонала, еще чьи-то? Микрософтовское решение выбрали почти единогласно, соблазнившись возможностью создавать «личные узлы сотрудников» — правда, представить себе сотрудника, который регулярно что-нибудь будет делать с «личным узлом», было очень сложно. Старт большого проекта всегда сопровождают потемкинские деревни и розовые очки. А что на самом деле будет — это мы потом разберемся, ага.

Так или иначе, за несколько месяцев проект запустили. Ольга работала в нем от проектного офиса, неожиданно втянувшись, и даже заведя собственный блог на собственном же личном узле. Что-то писала туда, чем-то делилась — и кто-то читал. Таких «втянувшихся» во всей компании были единицы — поэтому неудивительно, что ее пригласили отпраздновать официальное открытие проекта. Маркетинг арендовал площадку — за городом, по Дмитровскому шоссе, у воды.

Ехали долго. Успели постоять в ставших уже традиционными подмосковных пробках. Добрались. И — завертелось.

Веселились искренне, от души. Особенно отдельные персонажи, которых Ольга раньше и не замечала. Вот, к примеру, один такой — крепкий, явно гордящийся впечатлением, которое производит его ухоженное тело на окружающих — как может, подливает ей. Заботится о коллективе — стоит у мангала, следит за мясом, умело крутит шампуры. Не пьет — мол, я за рулем. Она не обращает внимания — и не таких видали. А что до того, кто и как себя чувствует — да тут каждый второй еле на ногах стоит…

Сумерки сгущаются. Все праздники когда-нибудь заканчиваются, этот — не исключение. В темноте люди становятся собой. Расползаются, кто куда, таскают кастрюли из-под шашлыков в багажники своих машин. Надо ехать домой — найти знакомые лица, упасть в какую-нибудь машину, назвать адрес. Прохладно на улице, ничего не скажешь — стемнело и похолодало сразу, буквально за несколько минут… Крепкие руки заботливо и настойчиво одновременно направляют ее к небольшому белому автомобилю. — Домчим высшим классом!.. — раздается в ушах. Ольга подходит к машине…

— Ух-ты, дружище, у тебя там как, багажник полный? — этот второй голос чужой, незнакомый, непонятно зачем задает вопрос — потому, что его точно интересует не багажник.

— Слушай, ну ты скажи, что ко мне положить надо — давай я положу? — владелец белого авто слегка напрягается.

— Да это я так, для поддержания разговора. Не о багажнике. Ты вот что: барышню посади сюда, в мою машину. Я один еду. Мне на юго-запад, через весь город. Куда бы то ни было — довезу до дома, всё по пути.

Здравствуйте. Началось… деление трофеев. Понятно, конечно, что на уме у «домчим высшим классом» — но вот что на уме у второго…

— Алекс, ты чего? Я довезу… — голос звучит уверенно. Интересно, подмигивает его носитель сейчас своему собеседнику?

Ответ звучит странно — голос громкий, с прохладцей, не без иронии:

— Дружище, я старший по званию. Барышню прошу разместить во вверенном мне автомобиле. С целью доставки домой.

— Ну ты е-мое, Алексей, ну вот зачем так делать! Ни себе, ни людям! Эээх… — это уже под нос, с обидой. Знакомые уже руки подталкивают Ольгу к синему минивэну и пропадают в темноте.

— Порядок? Спасибо.

— Да ну тебя! Завтра поговорим!

Дверца белой машины сердито хлопает. Заводится шумный маленький мотор. Маленькое белое пятно срывается с места и пропадает в темноте.

Ольга едва не падает в бежевый салон синей машины. Здесь теплее, чем на улице. Настолько, что она размякает и почти засыпает.

Машина движется по ночному шоссе. Погода портится — накрапывает дождик, стучит по дворникам, расползаются по стеклам капли. Мотор урчит мерно, но все равно тут слишком шумно, чтобы спать. Да и кресло не для того — не пристроишься в нем по-настоящему удобно.

— Держи, — ей на колени падает рыжий свитер с горлом. Ольга может утонуть в нем целиком, поэтому набрасывает сверху, как плед. Становится уютно.

— Куда мы едем?

— Здесь в город одна дорога — помнишь такое кино?

Она улыбается.

— Так что это ты мне скажи, куда мы едем. Куда тебя везти?

— Это на Профсоюзной… там рядом…

Щелкает поворотник — перестроение. Какой-то сумасшедший летит вперед, обгоняя редких участников движения. Его габариты моментально скрываются впереди и теперь фары снова видят только разметку, а дворники изредка смахивают капли со стекла.

Они разговаривают — мерно, не торопясь, про приятные мелочи, про жизнь, про людей. Он много спрашивает, осторожно слушает. Его зовут Алексей — он из департамента персонала. Ого, директор… это с ним теперь на «ты» или на «вы»? Наверно, на «вы» уже не получится — ну и ладно, там видно будет. Дорога спорится — пост милиции на МКАДе, город, какие-то чужие улицы…

Наконец, знакомые огни — вывески и витрины на Профсоюзной. Здесь нет дождя — уже прошел, небо очистилось и можно поискать звезды.

— Вот тут, направо… Этот дом, а тут налево. Вот здесь подъезд.

Алексей смотрит на нее почти с удивлением. О чем он думает? Вот странный какой.

— Увидимся.

Ольга выходит из машины, подходит к двери, тянется к щитку домофона. Пахнет мокрой зеленью.

Синий автомобиль стоит неподвижно.

Лифт, скрипнув, приезжает на первый.

Долгий подъем.

Замочная скважина.

Где-то наверху загорается новое окно.

Автомобиль внизу бесшумно разворачивается и уезжает — как будто боится разбудить спящих жильцов дома.

Она тоже хочет спать.

Всякий, кто провел вечер на переднем сиденье автомобиля — когда закрывает глаза, видит дорогу. Ольгу ее дорога вела в темноте мимо каких-то подмосковных поселков. В желтом свете фар мелькала белая разметка редких пешеходных «зебр», разделительная полоса, вывески с названиями населенных пунктов… Постепенно все слилось в одну широкую пеструю ленту желто-белого света, а потом оказалось, что это действительно лента, которая висит в темноте и закручивается, как будто на ней висит елочная игрушка. Никакого источника света видно не было, хотя она силилась заглянуть вверх, откуда, медленно вращающийся спиралью, этот свет лился. А потом случилось странное: спираль разделилась, и оказалось, что уже две ленты, немного отличные друг от друга по оттенку и плотности, движутся рядом, сверху вниз, то удаляясь, то сближаясь, а изредка и пересекаясь, переплетаясь на мгновения, хотя каждый знает, что луч света не может ни поворачивать, ни переплетаться с другим…

А потом всё смазалось, скрылось в звездном небе, наступающем на ночной город, на зеленые проспекты и тихие переулки, на давно уже спящих здесь людей — и Ольга, наконец, заснула тоже.

Тот, кто смотрит этот сон сегодня, по-прежнему видит эти две ленты — и они по-прежнему движутся, то сближаясь, то удаляясь. Впрочем, тому, кто смотрит, до этого нет никакого дела.