Удивительные истории о собаках

Александр Цыпкин, 2024

О чем думает лабрадор, когда его хозяйка пьет вино и плачет? Как собаки могут помочь в продвижении на работе, спасти от хулиганов и пошатнуть нервную систему хозяина? Что любимый питомец думает о ваших бывших? В чем секрет успеха не самого складного и даже не самого грозного пса, перед которым дрожит огромный ротвейлер? Если ты плохой человек, получится ли из тебя хорошая собака? Как милейшая болонка может спасти жизнь в схватке с потусторонним? Какая она – собака мечты? 29 удивительных историй о любви и преданности, уважении и самоотверженности, о потерях и приобретениях, об абсолютном и безграничном счастье – о собаках! Удивительные истории о собаках рассказали: Юлиана Александрова, Диана Атабекова, Александр Бессонов, Ольга Бунина, Владимир Викто, Наталья Глазунова, Елена Долговесова, Влад Ерафонов, Ольга Есаулкова, Галина Капустина, Мария Каталевич, Надежда Косолапкина, Андрей Лобов, Алиса Мак, Виктория Медведева, Артак Оганесян, София Парипская, Вера Плауде, Игорь Родионов, Виктория Топоногова, Екатерина Трефилова, Татьяна Фонотова, Александр Цыпкин, Лариса Чудаева, Саша Шиган и Ирина Шлапак.

Андрей Лобов

Терри 2.1

Старая металлическая дверь гулко гудела от многочисленных ударов. Лера начала было стучать ногами, но тут раздался щелчок замка, и дверь наконец-то отворилась. На пороге стояла Таня с выпученными глазами.

— Ты че, Лерчик, рехнулась? Звонок, что ли, не работает?

— Ну его… — выругалась Лера и вихрем вбежала к подруге в квартиру, потирая раскрасневшиеся кулаки. — Он мне, гад, жизнь сломал, понимаешь?! Ладно сломал, так еще и в душу плюнул, мразь!

* * *

Небо сливалось в единую серую массу с нависающими поодаль небоскребами, громадами надземных путепроводов, перемежающимися с высотками, и редкими остатками скрюченных деревьев. На их фоне еще сильнее привлекали внимание сотни ярких вывесок и экранов. Все двигалось, мерцало, переливалось: «Элитные дома», «Лучший адвокат», «Арендуй собаку — повысь рейтинг». Леру так утомляла вся эта рекламная пестрота, что она лишь изредка отрывала взгляд от залитого дождем тротуара. В воздухе пахло сыростью, остальные запахи в маске с тремя фильтрами почти не ощущались.

Ливень закончился минут двадцать назад, но ноги все равно вымокли. Лера, погрузившись в размышления, умудрилась несколько раз наступить в лужи. Судя по прошлогодним заявлениям мэрии, все улицы города должны были покрыть неоасфальтом, впитывающим воду и во что-то там ее преобразующим. Но то ли до Одинцово цивилизация не добралась, то ли, как постоянно ворчала ее соседка, нелегальные андроиды уложили асфальт не той стороной вверх.

Мимо Леры пронесся парень на гравискутере и чуть не врезался в грузную даму, вышедшую из двора с маленькой собачкой.

— Ах ты гаденыш! — выкрикнула она и на удивление ловко вцепилась в руль гравискутера. Тот дернулся было, но она его удержала, и парень полетел кубарем на тротуар. — Я те покажу, как на этой ерундовине разъезжать!

— Ну, вы это, гравик-то отдайте, — взмолился ломающимся голосом парень.

— Я твой гравик тебе сейчас засуну куда надо, урод! Тусю чуть не раздавил, тварь. Я ж тебе…

Не дожидаясь атаки сумкой и продолжения угроз, парень побежал за дом, потирая на ходу ушибленную руку. Дама отпустила гравискутер и взяла в руки свою собачку:

— Туся, Тусенька, этот плохой мальчик тебя обидел. Не волнуйся, мамочка тебя защитит от всех этих недоумков, Тусенька, — причитала дама и гладила собаку.

— Здравствуйте, все в порядке? — поинтересовалась Лера, подойдя ближе.

— Чуть не убил Тусю. А он же у меня такой ранимый, — вздохнула женщина и тут же перешла на полушепот: — Мы с мужем даже стараемся по вечерам громко не разговаривать, когда Туся засыпает. У него очень нежная нервная система.

— А к ветеринару водили? — поинтересовалась Лера.

— Ну какие еще ветеринары, девушка? Я этим извергам Тусечку своего не дам. Они ж собачек мучают. А еще, — наклонилась дама поближе и снова перешла на шепот: — Подменяют. Только тихо, не пугайте Тусю.

— Поймите, такое поведение для робопса нетипично, у него могут быть проблемы, — возразила Лера и тут же отшатнулась, увидев выражение лица собеседницы.

— Да это у тебя проблемы! Сама ты пес! Разоделась вся, как будто сегодня солнце должно светить по графику, — разгорячилась дама, покрепче прижимая собачку к себе. Вдруг она замолчала, прищурилась и медленно произнесла: — Я все поняла. Это ты в доверие втираешься, а сама потом собак воруешь на запчасти!

Сперва Лера попыталась что-то возразить, но собеседница не давала и слова вставить.

— Мне пора, делайте как знаете, — сказала Лера и пошла быстрым шагом, обогнув по дуге шумную даму.

— Чтоб я тебя не видела здесь больше! Тусенька, Туся, обидела тебя тупая тетя, дрянь такая!

Лера пыталась дышать размеренно и даже стала напевать модную песню, только бы не слышать снова стихающий позади крик. Мимо, на приличном отдалении, снова проехал тот самый парень, видимо улучивший момент, пока дама отвлеклась на Леру, и забравший свой гравискутер.

Раздалась тихая знакомая мелодия, и Лера впервые за день улыбнулась. Она приняла звонок, нажав на датчик за ухом. Оказалось, просто голосовое:

— Привет, Лер. Я уже не сплю. Договорился сегодня пораньше приехать, чтобы вечер освободить… для нас. Мои вчера на неделю из Штатов прилетели, сегодня встретиться предлагали, но я категорически всем отказал. Потому что… мы с тобой… пойдем в «Скибби». Я там уже столик забронировал. В честь годовщины знакомства. До встречи, солнце.

Несмотря на непрекращающуюся пятый день серость и постоянный гул от пяти автострад над головой, Лера шла и улыбалась. Она остановилась у очередной лужи размером почти во всю ширину тротуара, посмотрела на мокрые насквозь ноги, затем оглянулась по сторонам.

Рядом никого не оказалось. Со смехом Лера пропрыгала лужу на одной ноге. Брызги разлетались, холодили ноги, кроссовка задорно чавкала. И только курящий на балконе многоэтажки старик покачал головой и, казалось, с завистью посмотрел на лужу.

На работу Лера влетела вся запыхавшаяся, и тут же ее окружил аромат корицы, аниса и гвоздики. Но, как только она поднесла руку к сканеру, запах стал слабее и вскоре полностью исчез. Лера никогда не понимала этой экономии на мелочах, тем более что хорошо представляла, какие деньги проходили через компанию. Управление всеми системами здания было настроено так, что запахи распылялись при входе в помещение, но, если датчики распознавали сотрудника, подача ароматов прекращалась.

— Валерия Ефимова, опоздание семь минут, — произнес размеренный голос андроида.

— Не считается, — махнула рукой Лера и прошла в открывшиеся двери с зеленой окантовкой огней.

Позади раздался недовольный шелест минибота-уборщика, вылезшего натереть до блеска испачканный Лерой пол в холле.

Быстро надев стерильный комбинезон в раздевалке и собрав волосы в пучок, Лера побежала в хирургический кабинет.

Со вчерашнего дня осталось еще два заказа от одной из контор догшеринга. Такса и ретривер лежали наполовину разобранные на полках. Внешние корпуса все во вмятинах, внутренности ретривера наполовину выгоревшие, а у таксы живого места внутри не осталось после взрыва аккумулятора.

Лера включила свет над хирургическим столом, активировала сенсорные панели, из-под столешницы выдвинулись ящики с инструментами. Она надела на глаза очки с подсветкой и адаптивным увеличением.

Первого на гладкую поверхность стола по кивку Леры андроид перенес ретривера.

— Вот ведь гады, — покачала она головой, в очередной раз разглядывая повреждения собаки.

— Привет. Это ты о ком? — раздался позади голос Тани, традиционно забежавшей по дороге в бухгалтерию поздороваться с подругой. — О владельцах или догшерингах?

— Привет, — не оборачиваясь, вздохнула Лера. — Да обо всех. Одни собак уродуют, а вторым лишь бы денег с каждого робопса побольше снять. А ветеринарам потом лечить. Вот этого точно избивали, а потом еще и утопили.

— Так они ж не живые, чего им будет-то, — пожала плечами Таня, но быстро ретировалась, не желая вступать в спор. — Забегай на обед.

— Ага, дождешься здесь обеда, — сказала Лера и закусила губу, пытаясь удалить сожженный чип, к которому полвечера вчера подбиралась. Она задержала дыхание и смогла его подцепить микроманипулятором. — Все гады, — повторила Лера, но тут же подумала о Коле, о том, что он приготовит на годовщину их знакомства. И это удивительным образом помогло. Проклятые догшеринги, с которыми руководство подписывало контракты на обслуживание, двинутые на голову клиенты, которые совсем не заботились о собаках, и даже неимоверных размеров вселенская несправедливость отошли куда-то на второй план, растворились и исчезли. Лера улыбнулась и с новыми силами продолжила разбираться с ретривером.

— Чего такая довольная-то? — спросила Таня, насыпая в кофе очередную ложку сахара. — Медаль, что ли, дали?

— Лучше, — подмигнула ей Лера, пытаясь разобраться с автоматом, надевающим на ботинки антигрязевую защиту.

— Да оставь ты, — с нетерпением сказала Таня. — У нас в бухгалтерии и то грязнее, чем у тебя в кабинете. Чего светишься-то? Колька предложение сделал?

— Ну ты чего, Тань?! — вздрогнула Лера и, оставив в покое робота, вытерла ботинки о коврик и прошла на кухню. — Я еще сама не пойму, готова я или нет.

— Слушай, тебе уже двадцать шесть. Пока будешь дозревать, Коля твой учешет к какой-нибудь дамочке быстрого приготовления.

— В «Скибби» мы идем сегодня, вот.

— Ха! И ты будешь мне рассказывать, что он пробил место в таком ресторане не ради предложения? Ничего ты в мужиках не понимаешь.

— Да ну тебя, — закатила глаза Лера и распаковала обед, доставленный пять минут назад. — Ты же знаешь, что не могу я быстро решиться.

— Лерчик, то, что твой отец козлом был, еще не значит, что все остальные мужики такие же, но шансы есть, — пожала плечами Таня, но, заметив, что Лера перестала улыбаться и ссутулилась, тут же перевела разговор на другую тему: — А я вот тут собаку по подписке хочу взять.

— Робопса? И ты туда же? — нахмурилась Лера. — Друг на пять минут, пока тариф действует?

— Лерчик, ну ты и ретроград, никто, кроме тебя, собак так уже не называет, — покачала головой Таня и добавила себе в кофе коньяк из маленькой бутылочки. — Вон третий месяц уже, как государственную программу запустили при поддержке догшерингов. Если есть собака, то социальные баллы накапливаются в пять раз быстрее.

— Мозги промывают.

— Фиг с ними, было бы чего промывать. Ты лучше скажи, Лерчик, какую собаку мне взять. Ну так, на недельку. Больше не потяну. Причем так, чтобы можно было и в театре покрасоваться, и на набережной, а еще чтобы мужиков привлечь.

— Да им все равно, — ухмыльнулась Лера.

— Много ты понимаешь в мужиках.

— Ладно, бульдога или мопса, если подешевле. У них прошивка новая. Из крупных можно овчарку, им модельный ряд обновили не так давно. Из элитных — дога, но там ползарплаты уйдет за два дня. Правда, материалы, контроллеры и движок совсем другие.

— Ой спасибо, Лерчик, — протянула Таня, сразу открыв голограммы моделей собак. — Возьму на вечер дога. На меня кто-нибудь клюнет и подписку дальше оплатит.

— Смешная ты, Таня. Мужчины и так за тобой бегают.

— Это потому, что я не парюсь, как ты…

Лера нахмурилась и начала ковыряться в пюре с котлетой, оказавшейся явно куриной, а не говяжьей, как в заказе. Мама тоже такие когда-то готовила, говорила, что так больше нравится. Котлеты, Танька со своими мужиками… Воспоминания подхватили Леру и почти против воли понесли в холодную осень двадцатилетней давности. Сердце сжалось. В животе все свернулось в комок.

Теплые шершавые ладони обнимают меня, стоящую в одной тоненькой куртке на улице. Я выбежала искать Терри и просто набросила на себе первое попавшееся. Руки прижимают меня к доброму, безграничному, к целой вселенной с легким запахом табака, машинного масла и каких-то специй — к папе. Рядом с ним тепло. Никто не страшен. И Терри обязательно найдется. Вот папа сейчас согреет и почти сразу найдет его. Потому что папа умеет. Он волшебник.

Резкая боль. Пустота. Холод. Ненависть, захлестывающая и с каждым разом все больше вымывающая те самые крохи памяти о волшебстве и тепле. Она ненавидит его. Всем своим существом. Отец не только предал их с мамой, но и забрал Терри. Он…

— Эй! Ты меня слышишь, Лерчик? — ткнула ее в бок Таня.

— А? Чего? — мотнула головой Лера, пытаясь стряхнуть наваждение.

— Ты б лучше не в облаках витала, а про то, как к свиданию сегодняшнему готовиться, подумала бы.

Не успела Лера запустить в подругу остатками пюре, как в кухню ворвалась Светка:

— Ой, а вы слышали, что мы контракт с еще одним догшерингом заключаем?

— Откуда нам слышать-то? — поморщилась Таня. — Ты у нас главный новостной канал.

— Нам тех, что уже есть, мало? — побледнела Лера и замерла с остатками пюре на вилке.

— Шеф сказал, что клиника загибается. Люди своих собак уже не хотят заводить, поэтому надо заполучить еще одного постоянного клиента, — протараторила Светка. — Мне мой Толик сказал.

— Ага, клиента, который постоянно мозги выносит и платит ниже рынка.

— Зато стабильно, — сказала Светка. — Ой, Лерусь, забыла совсем. Вадим Палыч просил тебя зайти взять заказ.

— А чего я? Скворцов вон без работы сидит, его ж очередь, — возмутилась Лера.

— Да там старье какое-то, — поморщилась Светка. — Вадим Палыч говорит, что с такой рухлядью только ты можешь сладить. Ладно, побежала я, еще снабженцам про контракт не рассказала.

— Ага, давай, — махнула рукой Таня и, когда дверь на кухню уже закрылась, вздохнула. — Вот же Светка, хуже, чем всплывающая реклама в линзах. Лерчик, ты куда побежала? А кофе? У меня еще чутка на донышке коньяка осталось.

— Не, Тань, спасибо. Мне ж сегодня пораньше освободиться надо, чтобы в порядок себя привести. Сбегаю заказ у Палыча оформлю, поковыряюсь чутка со старыми и побегу, — засобиралась Лера и улыбнулась.

Она снова вспомнила о Коле. Где-то в глубине памяти откликнулась болью тень из прошлого, но почти сразу ретировалась. Лера знала, верила и пыталась ни на секунду не сомневаться, что Коля другой. Ей так хотелось, чтобы в этот раз все получилось не так, как раньше.

Андроид притащил запечатанный пакет с новым заказом, когда Лера уже почти закончила с удалением пораженных частей ретривера. Она кивнула на стерильно белую полку в дальнем углу, и андроид послушно поставил туда пакет.

Лера бросила быстрый взгляд в угол и вновь погрузилась в работу. Не отвлекаться. Заказ, конечно, интересный. Это не ширпотреб для догшерингов пересобирать. Там сервисный интерфейс старше, чем она. И это круто! А не то что…

Стоп! Хватит. Лера выдохнула и попыталась отвлечься, сосредоточившись на главном. Что надеть вечером? Жалко, что она все же не купила то платье неделю назад. Но ведь и не подумала, что Коля вот так возьмет и не забудет, да еще и в ресторан позовет. А все же отличное было платье. Подчеркивает фигуру, вдобавок скрывает небольшие недостатки. Адаптивная модель, пик сезона.

Теперь поставить новые чипы. Работы на час, не больше, и можно бежать. Или все же заказать платье? А что? Она его уже примеряла — точно подойдет. Тогда и туфли нужны, но их она тоже присмотрела. С тревогой вспомнилось, сколько они стоят, но от этих мыслей Лера отмахнулась.

— Ничего, для себя заказы после работы брать буду. Пару месяцев — и даже не замечу, — убеждала она себя.

И в тот самый момент, когда она мысленно перебирала подходящие к платью украшения (хотя давно уже решила, какое колье лучше всего подойдет), в тот самый миг, когда осталось только перепроверить прошивку собаки и закончить с работой, — раздался звонок.

— Привет, солнце, — согрел ее теплом Колин голос.

— Привет! А ты же в костюме будешь, да? — сразу решила прояснить Лера, чтобы не выглядеть совсем уж странно в вечернем платье рядом с молодым человеком в джинсах и футболке.

— Костюме? Ах да… — протянул Коля и замолчал. — Тут вот какое дело…

Внутри у Леры все сжалось. Несправедливо! Только не говори ничего такого! Сознание било тревогу, с подобных слов никогда ничего хорошего не начинается.

— Д-да, Коленька. Что-то случилось?

— Шеф лютует, проект сдать надо срочно. Ну и вот, — вздохнул Коля. — Извини, солнце. Не получается сегодня.

Казалось, что прекрасный витраж будущей жизни, сложенный из мечтаний, любви и радости, тот самый, что еще недавно сверкал и переливался цветными стеклышками на солнце, витраж ее счастья разбился в одно мгновение.

— Хорошо, может, перенести на попозже?

— Не, там же запись прям плотная. А завтра, ты же помнишь, я на неделю в командировку. Но ты не обижайся, ладно?

— Конечно, ничего страшного, — осипшим голосом произнесла Лера и попробовала улыбнуться.

Как же теперь собрать этот витраж? Неужели и Коля такой же? Такой же, как отец? Сегодня обнимает, а завтра с легкостью променяет, бросит?! Она сжала кулаки и попыталась не пускать такие мысли в голову, иначе потом их не выкорчевать.

— Ты не грусти, Лер. Я что-нибудь придумаю, и мы обязательно сходим.

— Все нормально, Коля, все нормально.

— Тогда до связи!

— Пока!

Руки сами опустились, Лера из последних сил пыталась сдержать слезы. Доверять. Работать над собой. Как бы Таня ни ругала психотерапевтов, но они реально помогли Лере после последнего расставания. Тогда мир был мрачен и пуст настолько, что жить не хотелось. Если бы Таня вовремя не откачала… От этих мыслей сейчас становилось жутко, а тогда…

— Ладно, зато не придется работать сверхурочно, — попыталась взбодриться Лера. — Ну его, это платье…

Пока настроение окончательно не пропало, Лера встала из-за хирургического стола и подошла к пакету с новым заказом. Для догшеринга завтра доделать можно, время позволяет. Раз торопиться не надо, то можно в свое удовольствие покопаться в древнем механизме.

Лера вскрыла пакет и выложила на полку потрепанного и исцарапанного, но без особых повреждений и вмятин когда-то белого терьера. Совсем как Терри. Даже модель вроде схожая. Внутри стало тепло и приятно, почти как в детстве. Лера улыбнулась и повернула терьера на другой бок, машинально проведя пальцем за ухом. Скользнув по зацарапанному пластику, палец нырнул в небольшую ямку на стыке уха и головы. Ту самую ямочку, что появилась после падения с лестницы. Лера побледнела, улыбка тут же исчезла, как будто ее и не было.

— Т-т-терри? — дрожащим голосом произнесла она и трясущимися руками попыталась подключить планшет через переходник к сервисному интерфейсу. Но, проделав это, она замерла в нерешительности. Терри…

Самое начало лета. Мне уже целых пять лет. Дома праздник. Съехались какие-то взрослые. К запаху уюта и праздничных булочек добавились ароматы духов, дезодорантов и чего-то неприятного. Но это неважно. Главное, что сегодня дома и мама и папа. Он улыбается, а мама не плачет. Это счастье. Последнее время, когда он уезжает на работу на целую вечность — неделю, мама сердится и плачет. Когда возвращается, чуть меньше, но тоже плачет. Сегодня все счастливы. И больше всех я. Папа подмигивает и говорит:

«Кто себя хорошо вел? И чего не хватает самому послушному ребенку на свете?»

«Собаки», — отвечаю искренне и безапелляционно. Разве не понятно?

Оказывается, что понятно, папа протягивает коробку, которая открывается нажатием на кнопку, и там…

«Это Терри! Я буду звать его Терри!» — кричу от радости. Папа совершает какие-то волшебные пассы руками, как тот фокусник с экрана. Женский голос сообщает: «Установка привязки к новому хозяину завершена».

«Теперь он полностью твой. Можешь погулять с ним», — улыбается папа. Я смеюсь и выбегаю с Терри на мокрую от недавнего дождя лужайку. Трава щекочет лодыжки, а рядом бежит мой пес и радостно лает. Вселенная остановилась, замерла. Она оказалась не в силах осознать и воспринять это безграничное счастье. Наше счастье. Мое и Терри.

Осень полгода спустя. Красивая, теплая. На улице пахнет листьями и прохладой. Я учу Терри приносить палку. Он вроде понимает, хватает ее, но до меня не доносит. Грожу ему пальцем, смеюсь, а он радостно машет хвостом и лает.

«Так и знала, что тебе денег только на бракованную псину хватило», — доносится откуда-то мамин голос. Раньше я этого не помнила или не осознавала, но теперь всплыло в памяти.

«Ну чего ты опять, а? Смотри, как он ей нравится».

«Лучше бы чем-то полезным занялась или с детьми общаться начала, а то на уме один этот Терри».

Я спотыкаюсь. Выставляю вперед ладошки и падаю прямо на дорожку из мелких камушков. Сперва просто страшно. И сразу же больно. С ужасом смотрю на ладошки — на них царапины, грязь и проступает кровь. Слезы бегут сами.

«Р-гав», — подбегает ко мне Терри и пытается тыкнуть мордой в бок, но промахивается и падает рядом со мной.

«Ой, Терри, ты не ударился, мой хороший? Где болит? Сейчас я тебе помогу», — вытираю рукавом слезы и глажу собачку, ловя пальцами ту самую ямочку под ухом. Мне кажется, что Терри очень любит, когда я его там глажу.

Лера чихнула и мотнула головой, словно пытаясь стряхнуть воспоминания. Она снова оглядела лежащего на полке робопса и, выждав несколько секунд, вспотевшими пальцами запустила сервисную программу.

— Терри! — воскликнула с облегчением Лера, когда увидела данные на экране. — Мой малыш!

Она подхватила его, выдернула переходник и закружилась по комнате. Прижималась к Терри, плакала и смеялась:

— Ты нашелся! Ты живой! Ой, что это я, давай тебя включим.

Именно из-за невозможности включить и обратились к ветеринару. Лера аккуратно положила терьера на стол, покопалась минут сорок, отыскала подходящий временный аккумулятор и подсоединила его. Поставила собаку на пол и включила. Появились электронные глаза, Терри завилял хвостом. Лера улыбнулась и потянулась к нему, но собака отбежала назад, опустила передние лапы и зарычала.

— Ты чего? — подошла к нему вновь Лера. — Не узнаешь?

— Р-р-р, — отступил Терри еще на шаг.

Дверь в кабинет открылась, и вошла Таня.

— Лерчик, ты чего тут эксперименты ставишь, к ресторану ж еще готовиться надо. Или ты так собралась идти?

— Ну… надо закончить, — произнесла Лера и отвела взгляд.

— Так давай скорее, хочешь, подброшу до дома?

— Не, Танюш, мне еще часа на пол работы.

— Гляди, а то опять со старьем своим закопаешься. Мне кажется, собак надо вовремя сдавать в переработку, чтобы они не засоряли город.

— Вот и Коля так говорит, — вздохнула Лера, твердо решив не спорить, чтобы подруга поскорее ушла.

— Умница он. И все больше мне нравится, — усмехнулась Таня. — Побегу тогда. Коле привет. И аккуратнее с этим хламом — у него, похоже, даже обязательное дружелюбие не встроено.

— Точно, — закатила глаза Лера. — Как же я отвыкла от нормальных собак!

Таня уже выбежала, а Лера подобралась к Терри, отступившему к самой стене, и ловким движением открыла сервисную панель. Песик все равно умудрился это заметить и попробовал цапнуть за руку.

Толком кусать эта модель не умела, да и зубов как таковых у Терри не было, но Лера скривилась и попятилась. Родной, близкий, самый лучший друг… укусил ее!

— Что за!.. — рассердилась она, быстро подсоединила переходник и заблокировала собаку. — Не может быть… Не верю… Так не бывает…

С каждой новой строчкой на сервисном планшете ярость внутри нее накалялась все сильнее. Стиснутые губы побелели, и если бы сейчас сюда кто-нибудь вошел, то ему бы очень сильно не повезло. Лере хотелось, чтобы появился главбух или директор, подписавший очередной дурацкий контракт с догшерингом, — даже Светка подошла бы. Гнев требовал выхода, но, как назло, никто так и не вошел.

Лера стояла рядом с выключенным Терри, стиснув кулаки, и ругалась:

— Тварь! Мразь! Вот, значит, как… Вот же тварь!

Старая металлическая дверь гулко гудела от многочисленных ударов. Лера начала было стучать ногами, но тут раздался щелчок замка, и дверь наконец-то отворилась. На пороге стояла Таня с выпученными глазами.

— Ты че, Лерчик, рехнулась? Звонок, что ли, не работает?

— Ну его… — выругалась Лера и вихрем вбежала к подруге в квартиру, потирая покрасневшие кулаки. — Он мне, гад, жизнь сломал, понимаешь?! Ладно сломал, так еще и в душу плюнул, мразь!

— Кто? Колька?! — захлопнула Таня дверь и уставилась на подругу.

— При чем тут Коля?! — удивилась Лера и скинула кроссовки. — Он тоже оказался еще тем… Но я не о нем.

— Погоди, про кого ты, вообще?

— Да отец мой! Ты понимаешь, мало того что меня с мамой кинул, сбежал, как ветер в поле. Так он себе еще и дочку завел! Как тебе?! — вцепилась она в Танин халат и заплакала. — Поменял меня, как собаку в догшеринге, тварь. У-у-у!

— Ничего не понимаю, — пробормотала Таня и обняла рыдающую подругу.

Они простояли так пару минут, после чего Таня встрепенулась и поволокла Леру на кухню. Усадила ее за стол и достала универсальную рюмку. Поглядела снова на подругу и парой нажатий преобразовала рюмку в стакан.

— На вот, выпей. Полегчает, — налила она коньяка, который наполнил кухню легким приятным ароматом. — Французский. От предпоследнего кавалера остался.

— Н-не хочу, — отодвинула Лера стакан и всхлипнула.

— Глотни, говорю. И расскажи толком.

Лера пригубила коньяк, потом сделала небольшой глоток и скривилась:

— Ты понимаешь, он мою собаку… Терри… он его… ей…

Она снова зарыдала в голос, Таня сделала пару глотков из бутылки и села рядом с подругой.

— Понимаешь, Танюш. Он дочку себе завел и собаку мою ей подарил.

— Какую собаку-то?!

Лера вытерла покрасневшие глаза. Глубоко вздохнула несколько раз, снова отпила из стакана и, сжав кулаки, сказала:

— Терри! Помнишь, я тебе рассказывала? Палыч сегодня заказ принял — оказывается, это мой отец, тварь такая, Терри в ремонт сдал. Я в бэклоге покопалась, все совпадает. И хозяйка сейчас у него прописана — семилетняя Надя Белкина.

— Так и что?

— А то, что он даже со мной не связался ни разу! Терри назло забрал. И это из-за него вообще мне в жизни не мужики встречаются, а одни козлы-ы-ы… у-у-у…

— Вот это точно, Лерчик, — вздохнула Таня и наполнила стакан до краев.

Когда заспанная и слегка опухшая после вчерашнего Лера вошла в свой кабинет, то сразу, не переодеваясь, пошла к Терри.

Пять минут работы — и старые данные, которые так никто и не удалил, восстановлены, а новые записи отправлены в архив. Лера задумалась и активировала пункт по уточнению внешнего вида. Она включила Терри, и тот просканировал ее повзрослевшее лицо.

— Гав-гав! — радостно залаял Терри и замахал хвостом.

— Узнал! — улыбнулась Лера и погладила его.

Песик радостно забегал вокруг, немного припадая на правую ногу.

— Ты вернулся! — схватила его Лера и обняла.

Ей хотелось плакать, смеяться, мечтать и простить всех. Или почти всех.

— Палыч, — набрала она приемщика. — Здесь такое дело. Собаку вчера, помнишь, сдавали? Да, старую. Ага. Безнадежная. Там все внутри сгорело, аккум кинула временный, но сервоприводам конец, проц на грани. Проще две новые купить. В общем, его только в утилизацию. Вернуть? Нет-нет, не сможем. В этот раз все по закону — в утилизацию. Да, доки на компенсацию хозяевам я подам, через неделю-полторы пришлет департамент. Ага, давай.

Лера вся светилась. Правда, и сама не могла понять, чему радовалась больше, — тому, что снова встретилась с другом, или тому, что отомстила отцу. Хотелось верить в первое, но противное липкое и одновременно приятное ощущение мести все равно не покидало. Это было как-то неправильно, не так, как ее учили.

— Ну и ладно, вот остался бы со мной и воспитал бы правильно, — отмахнулась она от надоедливой совести.

Собака ведь и впрямь старая, не сегодня завтра утилизируют. Кто Терри для них? Очередная игрушка? Друг на час? Дурацкая прихоть избалованной сводной сестры? А может, подарочек от нечего делать? Для них он бездушная кукла, с которой можно поиграть и отложить подальше. А для Леры друг и целый мир. Тот самый мир, где светло, где тебя поддержат и пожалеют, помогут и не дадут в обиду. Где от мамы пахнет духами, а от настоящего папы — табаком. Мир, где все счастливы, и счастью этому, словно Вселенной, нет предела.

— Я тебя починю, мой хороший. Потерпи немного. Почищу, приводы пересоберу. Будешь как новый. Вот же затаскали тебя, бедняга.

В голове рисовались картинки, как пухлая истеричка Надя (почему-то сестра представлялась именно такой) пинает Терри за то, что тот не выполнил вовремя команду. Пес и впрямь был с небольшим браком, как уже потом выяснила Лера, часто встречающимся в этой модели. Или, быть может, эта Надя просто споткнулась о Терри, не замечая, как тот стоит и просит, чтобы с ним поиграли.

А может, специально пыталась сломать ему ногу, не обращая внимания, с какой преданностью в это время смотрит на нее Терри и виляет хвостом. Вот ведь гадость мелкая! Самой бы ей руки пооткручивать. Ну ничего!.. Больше Терри ей не достанется, теперь у него есть настоящая хозяйка!

Светило яркое солнце, и на редких проблесках неба, что мелькали среди бетона и стекла, не было ни облачка. Лера шла на работу и пела вполголоса. Она уже почти перестала обижаться на Колю, который последние два дня только и делал, что присылал из командировки сообщения с извинениями. А дома ее ждал радостный и преданный Терри.

Рядом со входом в клинику стояла незнакомая машина. Так рано клиенты обычно не приезжали. Послышался детский плач. Лера оглянулась по сторонам, но никого не увидела. Она даже остановилась и прислушалась. Тихие всхлипы доносились из открытого окна машины.

— Ты чего плачешь? — спросила Лера, заглянув внутрь. Сзади, поджав ноги, сидела девочка с длинными волосами и вытирала непрекращающиеся слезы. — Тебе, может, помочь? Маму позвать. Она там?

Девочка только замотала головой и заплакала сильнее.

— Сейчас я пойду и найду твоих маму или папу, — решительно сказала Лера и тихо добавила: — Всыпать бы таким родителям.

— П-па-апа с-сейчас при-идет, не н-надо вс-сыпа-а-ать, — сквозь рев выдавила девочка.

— Хорошо. Ну успокойся, пожалуйста. Может, тебе воды принести?

— Н-не н-на-адо…

— Ой, вы извините, дочка совсем расстроилась. Мы ветеринара дождемся и поедем, — раздался сзади мужской голос, и потянуло забытым запахом табака.

Внутри все сжалось. Голова начала кружиться, а ладони тут же вспотели. А может, не виноват? Может, извинится… Ну объяснит как-нибудь, и у нее получится простить? Может… Лера превратилась в сжатую пружину. На немеющих ногах она развернулась и попыталась как можно увереннее произнести:

— Я-я… я ветеринар.

Голос не послушался и сорвался. Но это было неважно. Перед ней совсем другой и совсем такой же папа. Ей будто снова пять, и она, как тогда, смотрит на него глазами полными слез, сжимая в руках развалившуюся на две половинки тарелку. И эти половинки никак не хотели склеиваться обратно. Ни каша, ни замоченная в воде мука не помогали. Но, может, папа ее простит и не скажет маме?

— Здорово как, а то мне сказали, что вы только через полчаса будете, — улыбнулся он.

И, как всегда, улыбка оказалась на одну сторону больше. Все как раньше, только морщинки заметнее.

— Ч-что? — непонимающе спросила Лера.

— Да не переживайте вы так из-за нее, она уже второй день ревет. Скоро успокоится, надеюсь. Мы ведь и приехали сюда из-за этого.

Ее как будто столкнули в холодную воду. Все сжалось. В глазах потемнело. Не узнал… или притворяется? Но нет. Похоже, что и впрямь не узнал. Родную дочь. И как только она могла подумать о прощении?! Простить вот эту вот…

— Очень нужна ваша помощь. Понимаете, дочка у меня в гараже собаку нашла, старую такую. Заставила меня инструкцию к ней отыскать. А как ее включили и запрограммировали, так уже полтора года они не разлей вода. Вот никак не оторвать ее от Рекса. Даже спят в одной кровати.

— Рекса?

— Да-да, она его так назвала. И тут вот какое дело… Давайте немного отойдем, — заговорил он шепотом и отошел от машины. — У нас гости были, и Рекс после этого включаться перестал. Вы бы видели Надю, она чуть с ума не сошла. В себя пришла только тогда, когда мы клинику нашли, где за такую старую собаку возьмутся. А вчера сказали…

Он замялся и потупил взгляд. Точно так же, как порой делал при разговорах с мамой.

— Сказали, что его в утилизацию надо. Нет-нет, я все понимаю. Сломался, не работает. Но можно мы его все равно заберем? Пусть он больше не бегает, аккумулятор можете удалить, чтобы опасности не создавать. Но Наде очень нужен ее Рекс. Ну как память, что ли… Понимаете?

О да, она понимала. Ей, значит, нужен, а Лере тогда не нужен был?! Память… Как он вообще смеет?! Какое он право имеет?! Да кто он такой!

— Нет, — сухо произнесла Лера. — К сожалению, ничем помочь не могу. Пса позавчера утилизировали, документы на компенсацию получите через две недели. Прощайте.

Не дожидаясь ответа, она развернулась и под усилившийся рев почти побежала в клинику, стараясь не расплакаться от накатившей волны отчаяния и обиды, от всей этой несправедливости и подлости.

Ветер свистел, поднимал пыль и с легкостью пробирался сквозь куртку. Лера стояла рядом с бетонной опорой пятого кольца и старалась дышать ровно и не спеша. По ту сторону дороги высилась пара сохранившихся многоэтажек-собянинок с небольшими зеленеющими дворами.

Она вся замерзла, но так и не решилась сдвинуться с места. Взять бы и уехать, но зачем тогда было приезжать сюда? Раздался звонок, отвлекая ее от мучительных переживаний.

— Коля?

— Привет, солнце! Пойдем сегодня в «Скибби»?

— Что? Ты ведь еще два дня в командировке.

— Да ну ее! Я на Закира все скинул. Пусть разгребает, а с меня хватит. Хочу к тебе.

— А как же бронь?

— Ну я ее чуть заранее перенес, но все не знал, удастся ли вернуться пораньше. Ты уж прости, что не получилось в день годовщины.

— Да ладно, проехали уже давно. Но ты уверен, что…

— Уверен, Лер. Больше всего на свете я уверен, что никто и ничто не сможет мне заменить такого чудесного и удивительного человека, как ты! От носа до кончиков пальцев уверен! С макушкой в придачу. Я люблю тебя и хочу быть только с тобой!

— Коленька… я…

Слова в голове смешались, хотелось плакать от счастья, купаться и утонуть в бескрайнем ощущении радости.

— Солнце, жду тебя вечером. Объявили регистрацию! Спешу к тебе! Пока.

— Пока, любимый.

Витраж внутри нее изменил очертания и формы, но снова засветился под солнечными лучами. Все остальное в одно мгновение стало неважно, и она пошла к многоэтажкам. Среди утренних прохожих попалось несколько спортсменов с взятыми в догшеринге собаками для пробежек, проковылял старик с ротвейлером старой модели. Прошла навстречу девушка в строгом платье и с левреткой на руках.

Лера подошла к седьмому подъезду и позвонила в сто двадцать вторую квартиру.

— Кто вы? — раздался детский голос.

Лера понимала, что девочка, скорее всего, с недоумением рассматривает ее голограмму в домофоне, но не могла так легко пересилить себя.

— Кто вы? — повторила девочка.

— Скажи, а дома… папа? — смогла наконец произнести Лера.

— Да, сейчас!

— Здравствуйте. Что вы хотели? А вы ведь из ветеринарной клиники?

— Да. Знаете, мне удалось спасти Те… Рекса.

— Ура!!! — раздался радостный крик на заднем плане.

— Правда? Ой, да заходите скорее, что же я все не открываю?

— Не стоит. Спуститесь, пожалуйста. Коробка тяжелая, да и мне уже бежать надо.

Не дожидаясь ответа, Лера отключила домофон и бережно поставила рядом с дверью большую коробку с надписью: «Наде Белкиной. Люби и дорожи настоящим другом, который никогда не предаст».

Еще секунду Лера постояла рядом, развернулась и быстро пошла, смахнув слезу. На душе стало легко и светло. Она была уверена, что у Терри снова появится настоящий друг, который считает его тем, кто он есть на самом деле.

Когда Лера села в метро, она снова погрузилась в воспоминания, которые память на долгие годы заблокировала, а теперь вот они всплыли, такие невероятно яркие.

Осенний мокрый, холодный вечер. В коридоре стоит потупившийся папа, почему-то одетый, а мама рядом — вся раскрасневшаяся и злая. Я должна спать, но, услышав шум, прокралась потихоньку и подсматриваю.

«Это конец, понимаешь?» — едва сдерживалась мама.

«Но…»

«Так больше не может продолжаться. Все решено. Уходи сейчас же. Я тебя никогда не прощу, понял?! — шипит мама, должно быть стараясь меня не разбудить. — Чтобы к нам больше ни ногой и про Леру забудь. Только попробуй с ней связаться! Засужу!»

Папа, понурившись, пытается еще что-то сказать, но даже я знаю, что в такие моменты маму не переубедить.

«И псину эту свою забирай, чтобы глаза мои больше ее не видели! И так уже с ума Лерочку свела. Уходи».

Папа вздыхает и открывает дверь. Мне хочется закричать, броситься к нему на руки, остановить это все, непонятное и непоправимое. Но что-то меня удерживает, и я только и могу, что замереть и тихонько плакать. А может быть, все это сон? Да конечно! Просто ночной кошмар. Нужно вернуться в кровать, закрыть покрепче глаза, и я проснусь уже в нормальном мире.

Лера обычно рассматривала пассажиров в метро, от скуки пересчитывала андроидов в вагоне, вспоминала типы прошивок всех встреченных собак. Но теперь она просто улыбалась и смотрела в одну точку. И из этой далекой невидимой точки вырастало ее счастливое будущее. Нет, она все еще не простила отца, который мог ведь, в конце концов, пойти против маминой воли, нарушить судебные запреты, отыскать ее, когда она уже стала старше. И неважно, что мама сменила им фамилии, неважно, что продала их дом и уехала в столицу. Все равно мог бы. Вдобавок Лера все еще обижалась на него за то, что он ее не узнал. Но при этом понимала, что это все уже не глубоко ранит и, возможно, скоро пройдет. В ее жизни появился настоящий мужчина, и, кажется, постепенно возвращается на свое законное, давно пустующее место в витраже тот самый главный человек — папа. А рядом с ним на тоненьких Надиных ручках лежит сложенный из стеклянных разноцветных плиток Терри и виляет хвостом.