Между львом и лилией

Александр Харников, 2021

Группа «вежливых людей» таинственным образом перемещается во времени и пространстве. Из предгорий Ингушетии она оказывается в Северной Америке, а из XXI века попадает в XVIII век. А там уже вовсю кипят такие страсти, что даже у привычных ко всему бойцов «Студенческого СтройОтряда» голова кругом идет. Англичане ведут необъявленную войну с французами, а индейцы с теми и другими, а также между собой. На чью сторону стать пришельцам из будущего? Как им выжить в этой кровавой карусели? Как попасть в Россию, где царствует императрица Елизавета Петровна? Волей-неволей «вежливые люди» должны сделать свой выбор. И они его делают. Их вмешательство в боевые действия изменяет ход истории. Но это всего лишь начало их приключений…

Глава 1

В тумане

Где-то в Ингушетии. Весна 2018 года. Капитан-лейтенант Леонид Зинченков, позывной «Удав»

Леня сидел на броне, рядом с открытым люком командира машины, свесив в него длинные ноги. Сам командир бэтээра сидел между своим люком и люком мехвода, держась за пушку. Машина споро ехала по грунтовке, и ветер неслабо задувал им в лица. Выручали тактические очки-пыльники и бафф, натянутый на лицо под самые очки. В группе Леня был одним из ветеранов, как по возрасту, так и по опыту. Старше его были только Самум и Мастер. Да и то на годок всего. При росте в 187 сантиметров и весе 90 килограммов, Леня был достаточно проворным, а в борьбе — очень вязким, за что и получил свой позывной «Удав». До прихода в «Студенческий СтройОтряд» Леня сам был группником в Балтийском МРП. Но то другая группа и другой контингент: матросы-срочники. Потом их постепенно стали вытеснять контрактники, но все равно это были матросы, со всеми отсюда вытекающими менталитетом и привычками.

С Хасимом он сработался сразу. Два моряка (Хасим пришел с Тихоокеанского МРП), одинаково любящие море, водолазную службу, жизнь, войну и женщин, не могли не сработаться. Даже то, что Леня учился в Калининградском военно-морском, а не в Ленинградском^[12], не могло на это повлиять.

Сейчас Леня ехал на броне и молча думал о чем-то своем, не забывая посматривать вперед и по сторонам, держа руки на «семьдесят четвертом» с примкнутым подствольником.

Наконец машины дошли до крайней точки своего маршрута. Дальше предстояло двигаться пешком. Леня дал команду спешиться и спрыгнул с брони. Потом он подошел к люку десанта и достал рюкзак из чрева бэтээра. К этому моменту вторая часть группы под руководством Хасима тоже спешилась и активно вытаскивала свое имущество из бронекапсулы.

Наконец, все вещи были извлечены, и машины, утробно урча, развернулись для следования обратно, в ПВД. Парни пожали руки экипажам БТР, парням из группы, обеспечивающей их вывод (эта же группа будет сидеть дежурной в ПВД на случай, если они вдруг вкиснут, либо если возникнут иные нештатные ситуации), и построились по подгруппам. Колонна ушла, а Хасим еще раз довел порядок движения подгрупп, интервалы-дистанцию. Группа «качнула» связь, и связист вышел на ОДС и сообщил в штаб отряда о начале второй фазы вывода.

Хас дал команду, группа навьючила на себя рюкзаки, проверила оружие и построилась в походный порядок. Леня вывел свой головняк вперед, занял место в боевом порядке подгруппы и хлопнул впереди стоящего офицера, давая команду на выдвижение. Группа начала втягиваться в «зеленку»…

Где-то в предгорьях Ингушетии. Весна 2018 года. Старший лейтенант Наиль Хурамшин, позывной «Салават»

Наиль в группе был инженером, да еще и в головняке^[13], поэтому занимал первое место в боевом порядке подгруппы. Ходить в головняке — почетная и скорбная обязанность. Может быть, кто-то задумывался когда-нибудь, почему головняк водит, как правило, сам «замок»? Парням, которые ходят в головняке, выпадает честь первыми обнаружить врага, принять бой и, если не повезет, встретить свою смерть. Потому «замок» и водит головняк. Его полномочий, опыта и мастерства хватает для того, чтобы быстро сориентироваться, правильно оценить обстановку и принять верное решение: вступать в бой или пропустить противника, подтягивать к себе группу или, наоборот, упереться и дать группе отойти. Головняк действует в достаточно большом отрыве от остальной группы. Головняк первым заходит на местность и досматривает ее, они торят проход в минном поле. Они первыми обнаруживают либо попадают в засаду. Потому и ходят в головняке матерые рэксы^[14], которые не боятся ни черта, ни Бога. Наиль не мог похвастаться особым боевым опытом, но было в нем что-то такое, что подкупило Леню, и он взял Салавата к себе в подгруппу. Хасим не возражал.

Когда «замок» дал команду на выдвижение, Наиль проверил висящий спереди на разгрузке джипер^[15], тронулся вперед и набрал привычный темп, цепко осматривая местность впереди себя и с боков на предмет обнаружения растяжек и признаков минирования.

Группа медленно ползла по «зеленке», периодически останавливаясь и слушая лес. Поскольку все были навьючены, темп движения был практически черепаший. Наиль, в чьи обязанности также входило выбирать и траекторию движения группы в рамках маршрута, ненадолго замирал, осматривая местность перед собой и прикидывая возможные векторы движения, с учетом того, что в группе имелись пулеметчики, которые были гораздо габаритнее своих товарищей, и не через все кусты могли продраться. Также следовало учитывать и наличие АГС, который нес на себе расчет тяжелого вооружения, идущий в ядре.

Остановившись в очередной раз, Наиль заметил, что они практически подошли к началу тумана. Издали он казался гораздо разреженнее, но вблизи напоминал дымчатую стенку. Наиль остановился, сделав рукой условный жест и давая команду на остановку всей группы. После обернулся, нашел глазами Удава и знаками показал ему, что они входят в туман. Удав также знаками передал информацию далее по цепочке. Когда инфа дошла до Хасима, тот передал по подгруппам, чтобы сократили дистанцию и усилили бдительность, и дал команду следовать дальше. В группе сразу же все подтянулись друг к другу и начали движение…

Туман. Время и место неизвестно. Капитан-лейтенант Леонид Зинченков, позывной «Удав»

Группа уже довольно долго ползла в этом странном тумане. Леня в очередной раз посмотрел на джипер, но показания его не менялись — на экране было видно, что группа находится на верном треке, но при этом стрелка, показывающая владельца прибора, стояла на месте. Поневоле в голову закрадывалась мысль, что джипер залип.

Внезапно сзади по цепочке пришла команда: «Стой! Наблюдать!», а секундой позже: «Занять круговую оборону!» Группа моментально сыпанула вправо-влево по подгруппам, каждый из специалистов нашел себе укрытие и, держа оружие наизготовку, начал «держать» и наблюдать свой сектор.

Не было ни паники, ни удивления. Все давно привыкли, что Самум, полагавшийся на свою чуйку, иногда давал неожиданные, порой странные команды. Но Хасим был не только умелым, но и фартовым группником, и группа ему верила. Раз дал команду — значит, что-то почувствовал. А что и как — вой на план покажет. Все знали, что временами в Хасиме просыпался Зверь. И этот Зверь обладал редким чутьем, хитростью, а в бою — яростью. Хасим не раз вытаскивал группу из самых разных передряг, и потому все относились к таким моментам с пониманием. Потянулись минуты ожидания…

Минут через пятнадцать от ядра пришла команда: «Продолжить движение, смотреть в оба». Леня сжал пальцами плечо Салавата и кивком головы и жестом показал ему, что необходимо двигаться дальше. Через какое-то время уже и Лене стало казаться, что они не одни в этом тумане. Мелькали какие-то зыбкие тени, слышались странные звуки.

Немного поколебавшись, он дал команду остановиться и занять круговую оборону. Команда ушла по цепочке, группа опять привычно рассыпалась по секторам. Своей подгруппе Удав жестами показал: «наблюдать и слушать».

Через какое-то время ему показалось, что он слышит сдавленный стон. Звук исходил от кого-то, находящегося примерно на два часа от вектора движения группы и метрах в десяти-пятнадцати. Хотя в таком тумане вряд ли можно верно определить расстояние… Леня еще немного послушал лес и вопросительно посмотрел на Наиля. Тот чуть заметно кивнул и вытянул руку, примерно в том же направлении, откуда Лене слышался стон. Затем жестом показал Наилю: «Человек. Один. Предположительно противник. Десять метров». Поколебавшись, Наиль выкинул на пальцах: «Двадцать метров». Леня тут же передал в ядро: «Обнаружил цель. На два часа по ходу движения группы. Дистанция Десять-двадцать метров. Прошу добро на досмотр».

Из ядра пришел ответ: «Добро на досмотр. Группе занять круговую оборону». Леня тут же развернул свою подгруппу полумесяцем, и она, разбившись на пары, уступом начала медленное движение вперед, по дуге огибая предполагаемое место обнаружения цели, чтобы оказаться от него сзади-сбоку.

Вдруг Салават резко остановился и тут же подал команду на остановку подгруппы, а затем вытянул руку. Туман, который в этом месте был разрежен и напоминал больше решето с мраморными прожилками, позволял разглядеть лежащее на земле тело. Причем оно было неподвижно. Похоже, что человек был или мертв, или без сознания. Леня понаблюдал еще несколько минут, но тело не двигалось.

Дав команду второй паре прикрывать, Леня показал Салавату: «Вперед!», и они, крадучись, начали по полшажка подходить к телу, держа его на мушке автоматов.

Подойдя практически вплотную, они увидели, что это рослый и атлетически сложенный мужчина лет сорока или чуть поболее того. Судя по лицу, он был европейцем. Светлые волосы были перемазаны кровью, а на лбу виднелась здоровенная ссадина. Небольшая светлая бородка была слегка опалена. Видимо, он имел дело с открытым огнем — к примеру, недавно сидел у костра. Лежащий был странно одет: в куртку из тонкой выделанной кожи, такие же брюки и мягкие башмаки, напоминающие индейские мокасины. Левый бок куртки был окровавлен. Кровь была свежая, похоже, что человека убили или ранили совсем недавно.

На куртке видно было входное пулевое отверстие, но человек лежал на спине, и выходное отверстие, если оно и было, заметить не удалось. Правая рука мужчины неестественно вывернута и, похоже, сломана в запястье.

Аккуратно опустившись на корточки, Леня снял перчатку и приложил пальцы к сонной артерии лежащего. Пульс едва заметно и слабо пробивался. Показав Салавату, что человек дышит, Леня натянул перчатку и легкими аккуратными движениями начал медленно прощупывать грунт под человеком на предмет «сюрприза» в виде эфки «на разгруз». Прощупав с каждой стороны и убедившись в том, что лежащий человек не заминирован, Удав дал команду подтянуться второй паре. Та подошла и заняла оборону по секторам, давая время Удаву подумать и принять решение…

Леня колебался, брать ли человека и нести его к группе или подтягивать группу сюда. Или вообще нарушить радиомолчание и запросить по рации Самума, чтобы он принял решение. В конце концов, он решился выйти по радиостанции, все-таки ситуация была неординарная. Леня поднес гарнитуру ко рту и надавил на тангенту радиостанции.

— Самум — Удаву!

— Самум — да!

— Обнаружил человека. Гражданский, оружия нет. «Трехсотый». Повторяю: гражданский — «трехсотый». Тяжелый. Мои действия?

Наступила пауза. Потом рация отозвалась голосом Хасима:

— Удав — Самуму!

— Удав — да!

— Раненый транспортабелен?

— Да.

— Забирайте его и оттягивайтесь к нам.

Леня жестом показал Ромео, старшему второй пары, чтобы они взяли раненого. По команде Ромео его второй номер, Динго, скинул рюкзак и отнайтовал от него тент. Когда Салават дотронулся до мужчины, тот с трудом разлепил глаза и мутным взглядом посмотрел на обступивших его бойцов.

— Господи, — пробормотал он запекшимися губами, — неужто русские? Откуда вы здесь взялись?

И снова потерял сознание. Раненого уложили на плащ-палатку, Салават и Ромео взялись за ее концы и двинулись в направлении основной группы. Леня и Динго, пулеметчик его подгруппы, шли сзади, прикрывая отход. Головняк начал оттягиваться к ядру…

Интерлюдия

Подмосковье, 2014 год. Kапитан-лейтенант Хасим Хасханов, позывной «Самум»

Хас сидел у себя в канцелярии, в кресле. Рядом с ним, сбоку от стола пристроился Леня, лениво перебирая учетные карточки кандидатов. На тумбочке в углу весело закипал в очередной раз электрочайник, пахло ароматным кофе.

— Ну что, зови следующего, — сказал Хас, обращаясь к Лене.

— Следующий! — громко гаркнул Леня, которому лень было оторвать свою задницу от стула.

В дверь постучали, она отворилась, и в кабинет вошел долговязый парнишка почти под два метра ростом с погонами лейтенанта и эмблемами космических войск.

— Разрешите? — робко поинтересовался он.

— А чего разрешать? Ты ж уже вошел, — ответил Хас. — Присаживайся.

Судя по шеврону, парнишка был из их соседей, с другого берега озера. Хас еще раз глазами пробежался по учетной карточке и поднял взгляд на парнишку.

— Ну и что к нам привело?

— В смысле? — оторопел летёха.

— В прямом. Зачем к нам?

— Ну-у-у-у… я всегда хотел в спецназ… с детства мечтал.

— Так и поступал бы в Новосиб. Или в Рязань. Ты же вроде «Можайку»^[16] закончил?

Дождавшись утвердительного кивка парнишки, Хас продолжил:

— Ну вот. А к нам зачем?

— Я в спецназ всегда хотел, — непонимающе ответил лейтенант.

— Если хотел, так и шел бы в спецназ. У нас бригад в стране хватает. А к нам зачем?

— Я именно сюда хотел. Самые лучшие здесь, — начал нервничать и накаляться «космонавт».

— Так то лучшие. А ты лучший?

— Я ФП сдал на «отлично». Можете в карточке посмотреть.

— Я вижу. Но ФП — это еще не всё. А что ты у нас будешь делать?

— В смысле? — не понял парнишка. — То же, что и все.

— В прямом, — вмешался в разговор Леня, сразу смекнувший, куда клонит Хас. — Сколько поражающих элементов в МОН-50? Какие они?

–…

— Радиус сплошного поражения ОЗМ-72?

–…

— Ладно, — Леня придвинул парнишке чистый лист бумаги и ручку. — Нарисуй схему проведения засады и расскажи, какие подгруппы при этом выделяются.

–…

— ОК. Нарисуй хотя бы ВОП^[17].

Парнишка злился, краснел, но лист бумаги оставался девственно чистым.

— Ты «позвоночный»^[18]? — напрямую спросил Хас.

Парнишка еще больше покраснел, но смолчал.

— Ты понимаешь, что уровень знаний у тебя никакой? В группе все уже с опытом. А тебя придется подтягивать. Ты группу тормозить будешь. Мертвый якорь ты. Знаешь, что такое мертвый якорь^[19]?

Летёха покраснел еще сильнее, хотя казалось, что больше уже некуда, и отрицательно помотал головой. Хасу на минуту показалось, что он сейчас заплачет.

— Кем ты сейчас у себя трудишься? — спросил он.

— Начальник отделения боевых алгоритмов.

— Что-о-о? — протянул Хас. — Начальник отделения чего?

— Боевых алгоритмов.

— Вы там что… в денди играете? Дружище, ты сюда зачем пришел? Здесь из тебя Дарта Вейдера не сделают. Световых мечей у нас нет. Джедаем ты тоже не станешь, товарищ Йода давно уже на пенсии по выслуге лет, пробуждать твою Силу у нас некому. Зачем к нам?

— Я хочу сюда. Здесь лучшие, — упрямо протянул мальчишка.

— Братан, у нас карьеры не сделать, — опять включился Леня. — Хас уже десять лет кэпом бегает. Денег ненамного больше платят, чем у вас. А шансов дожить до счастливой старости тут гораздо меньше.

— Я хочу к вам, — упрямо повторил «космонавт».

Было видно, что аргументировать свое появление в группе ему нечем. Но также было заметно, что от своего он не отступит. А закрывать дыры в группе надо. Хаса «через не могу» заставили отдать трех офицеров на повышение в другие группы, и сейчас надо было доукомплектовываться. Хас посмотрел на Леню, и тот чуть заметно кивнул.

— Хорошо, — подвел итог Хас. — Обещать ничего не буду. Ничего не найду лучше — ты принят. Позвоню о решении, — упредил он вопрос парнишки.

— Ну, что думаешь? — спросил он Леню, когда за питомцем «Можайки» закрылась дверь.

— А что думать-то? — пожал плечами Леня. — ФП он реально хорошо сдал, я сам принимал «адскую неделю»^[20]. А то, что знаний нет — съездит в Загу^[21], подучится. Мы все равно сейчас в полный отпуск идем, его как раз и отправим на это время.

— Добро, — Хас отложил его карточку. — Тогда этого Дарта держим про запас, если реально никого не будет лучше, берем.

«Тем более что он “позвоночный”, — подумал Хас про себя. — А это значит, что давление сверху будет неслабое. Лучше уж взять нормального “позвоночного”, чем ненормального “позвоночного”»…

Туман. Неизвестно где и когда. Капитан 3-го ранга Хасим Хасханов, позывной «Самум».

Если честно, то вся эта экспедиция не понравилась Хасу с самого начала. Вся его чуйка просто вопила о том, что что-то обязательно пойдет не так. Точнее, все пойдет не так. А своей чуйке Хасим привык доверять. Волк, живший в нем, просыпался именно в минуты опасности, и тогда Хасим сам начинал напоминать волка: такой же настороженный, с такими же глазами и оскалом.

Хасим не помнил уже, когда именно он почувствовал в себе Зверя, когда научился слышать его и доверять ему. Его сестренка, Мадина, гораздо лучше разбиралась в таких вещах. Мать их была сибирячкой, в которой причудливо смешались казачьи, местные татарские и бог знает еще какие корни. В числе его предков были сибирские шаманы, которые умели общаться с духами стихий и животных. Видимо, от матери им это передалось, Мадишке — больше, Хасу — меньше.

Когда от головняка пришла инфа, что они заходят в туман, Хасим на мгновение испытал сильное желание остановить группу и поискать кружной путь. Но «коней на переправе не меняют». И Хас скомандовал: «Вперед!» Уже в тумане он почувствовал, даже не на физическом, а на каком-то ином, подсознательном уровне, что они здесь не одни. Он не мог сказать однозначно, кто это — друзья или враги, но то, что здесь был еще кто-то — это был факт. Все естество его кричало об этом, и не привыкший противиться ему Хас скомандовал: «Стой! Наблюдать!», а секундой позже, уже не колеблясь: «Занять круговую оборону!»

Группа привычно рассредоточилась по секторам и стала наблюдать и слушать лес. А Хас стал слушать себя. Наконец, придя к консенсусу со своим Волком, что все вокруг очень странно, но безопасно, он дал команду следовать дальше.

Однако через некоторое время аналогичная команда пришла от головняка. Значит, не зря Волк тихонько рычал внутри него. Леня тоже что-то такое увидел или почувствовал. Вскоре группа опять тронулась в путь, а спустя минут десять от Удава прошла информация, что они обнаружили «трехсотого». Причем Леня сообщил это по радиостанции. Значит, ситуация действительно была очень странная, если Удав решился выйти в эфир.

Группа уже давно ходила вместе, и слажена была так, что все уже давно понимали друг друга невербально. Хасим дал команду головняку оттянуться вместе с раненым к основной группе, после чего подозвал к себе Дарта, группного медика. Тот выслушал Хасима, отстегнул от своего рюкзака тент и стал спокойно и деловито готовиться к оказанию первой медицинской помощи.

Наконец появился головняк, тащивший на импровизированных носилках чье-то тело. Замыкали процессию Удав с Динго. Дарт показал, куда положить раненого, затем, достав из рюкзака ПНВ^[22] и включившись в него, приступил к осмотру, пальпируя тело руками в хирургических перчатках. Проведя осмотр, он посмотрел на Хасима. Тот склонился к нему, и Дарт чуть слышно прошептал: «Сквозное. Мягкие ткани навылет. Жить будет, но рана тяжелая».

Делать было нечего. Хасим отдал команду группе на базирование, а Дарт стал деловито заниматься раной. Он достал гемостоп^[23], засыпал оба отверстия, входное и выходное, и свел по очереди края каждой раны, заклеивая их. Затем подвел медицинский пластырь на каждую рану, проклеил его по краям медицинским скотчем и начал готовить руку больного к постановке системы. Достал пластиковую бутылку с раствором, похимичил с ней и не глядя протянул за спину. Стоявший сзади специалист подхватил ее и ловко принайтовал к ближайшему кусту, обеспечивая ток раствора. Дарт уже к этому времени ввел катетер и закрепил пластиковый провод пластырем на руке незнакомца. Хасим повернулся к стоящему рядом Рустаму и, кивая на раненого, тихонько спросил его:

— Ну, что думаешь обо всем этом?

Рустам, который, как и Хасим, был немногословен, только пожал плечами. Действительно, выглядел раненый достаточно экзотично. Вся его одежда словно говорила о том, что он совсем недавно находился на съемочной площадке какого-нибудь киношного вестерна. Или это был шальной реконструктор, которого черти занесли в горы Ингушетии. Хасим знавал подобных любителей экстрима, только свои реконструкции они чаще всего устраивали среди карельских скал или где-нибудь на Урале.

Хасим и Рустам присмотрелись внимательно к одежде раненого. Она была сшита из хорошо выделанной мягкой оленьей кожи. На поясе у него висел нож в ножнах, сшитых из лосиной шкуры и украшенных бисером. Клинок, чем-то напоминавший финский пуукко, с рукояткой из березового капа. Мужчина был светловолос, но это еще ничего не означало — на Равнинном Кавказе можно было легко найти природных блондинов с голубыми глазами. Хасим знал как минимум три тейпа своих соплеменников, где преобладал именно такой генотип.

Ладно, утро вечера мудренее. Надо отдыхать, нагонять же придется завтра. Хасим дал Лене команду распределить «фишку»^[24] и скомандовал группе:

— Отдыхать, — а потом, повернувшись к Рустаму, добавил тихонько, чтобы услышал только он: — И думать.

Группа мгновенно достала и расстелила спальники, кто-то кипятил себе чай или кофе в джетбойле^[25], а кто-то уже забылся рваным чутким сном разведчика…

Примечания

12

Намек на определенные недопонимания между военно-морскими училищами.

13

Головной дозор группы.

14

На жаргоне спецназа ГРУ — разведчик экстра-класса.

15

GPS-навигатор.

16

Можайка — военная инженерно-космическая академия им. А. Ф. Можайского в Санкт-Петербурге, сейчас — Военный инженерно-космический университет.

17

ВОП — взводный опорный пункт.

18

«Позвоночный» — прибывший устраиваться по звонку сверху, блатной.

19

Мертвый якорь — груз, как правило из ж/б конструкций, на якорь-репе (якорной цепи), которыми удерживаются на месте плавпричалы на военно-морских базах.

20

Примерно соответствует адской неделе «морских котиков».

21

Зага — жаргонное название одного из мест Подмосковья, где проходят учебные курсы.

22

Прибор ночного видения.

23

Гемостоп — препарат отечественного производства, разработанный военными медиками для остановки интенсивных кровотечений.

24

Вахту.

25

Портативном газовом чайнике.