Гранд-Леонард

Александр Сергеевич Палкин, 2020

Первая книга о вымышленной вселенной, центр которой – сорокамиллионный мегаполис Гранд-Леонард. Пять произведений знакомят читателя с историями его жителей. Одни из них ведомы большими амбициями и ведут свою борьбу, тогда как другие ищут лишь тишины и покоя. Ненависть и любовь сражаются за место в их головах и сердцах, талант и страсть противостоят глупости и невежеству. И все это – на фоне нарастающего социального напряжения, которое грозит расколоть метрополию на враждующие территории. Каждое из произведений сборника без проблем читается отдельно, но при этом все они связаны между собой: некоторые персонажи встречаются сразу в нескольких историях, а их интересы пересекаются, приводя к новым жизненным ситуациям и переосмыслению окружающей действительности. К концу книги читатель собирает весь пазл под названием Гранд-Леонард, и в последующих книгах будет возвращаться в этот город с пониманием происходящего, среди новых лиц замечая знакомые, среди новых историй находя осколки старых.

Проблески

Шипение открывающейся бутылки пива — самый приятный звук за день. Холодное, бодрящее… Оно всегда успокаивало, если потреблялось в небольших количествах. Однако за последние пару часов это была уже третья бутылка в четыреста миллилитров. Рекорд, пожалуй. Диаманд залпом выпил сразу треть, а то и больше, чему виной — вымотавшая его жара. Только к текущему моменту солнце спряталось за окружавшими небольшой беговой стадион высотками. И возник легкий ветерок. А от вод канала прохлады не было, хоть убей.

Диаманд еще одним глотком прикончил бутылку, поставил на бетонный пол и откинулся на спинку сиденья. Отсюда, с верхнего ряда трибуны, вид был неплохой. Стадион стоял посреди искусственного острова в самом широком месте канала, а на противоположном берегу раскинулась набережная с аттракционами, палатками мороженщиков и всяческих торговцев. Через дорогу — среди множества дорогих резиденций и магазинов — высилось здание отеля. Он-то и был интересен. Сумерки приближались, и с их приходом отель превратился в объект развлечения.

Томислав все рассказывал, шутил. Диаманд особо не слушал, но и не останавливал: болтовня трусоватого, но, в общем-то, неплохого паренька его в этот раз не раздражала. Он позволял ему таскаться за собой, проводить с собой время и называть просто Диам. Простой, понятный Томислав, чего не сказать о подавляющем большинстве… Что в регульере, что на улицах — везде его ровесники были одинаковыми: следовали моде, слушали дурацкую слащавую музыку, сбивались в стаи по интересам. Стоит кому-то одному выделиться из стаи — и все, затравят. Называют себя бунтарями и тут же создают шаблоны, высмеивают правила, но сами по ним живут. И при этом каждый из них считал и будет считать себя уникальным. Идиоты. Ни мозгов, ни характера, чтобы хоть попытаться жить иначе.

— Амди, а ты…, — Томислав, едва открыв рот, получил затрещину.

— Я тебя предупреждал. Никаких «Амди»!

— Да, извини. Хотя мог бы и помягче реагировать. Я-то тебе плохого не желаю никогда, и не издевки ради так…

— Я знаю, кто ты и чего. Хватит. Меня зовут Диаманд. Диам — на крайняк.

Томислав кивнул, поджав губы. Обиделся, черт бритоголовый. Но, зная нрав старшего товарища, не рисковал это подчеркивать. Старая тактика — молчать.

— Ну, говори, чего хотел. Только за языком следи.

Парень подулся для эффекта, а потом спросил, стараясь, чтобы голос звучал легко — как до применения против него воспитательной меры:

— Ты пойдешь завтра на эту… как ее, встречу с комитетом?

Диаманд не ответил. Томислав решил попробовать еще:

— Я к тому, что у тебя теперь будут собственные апартаменты. Мало кому так везет в шестнадцать лет. Только достиг возраста полноправия, и сразу…, — Диаманд хмыкнул. — Что, не пойдешь, значит? Тебе же надо подписать бумаги, принять во владение…

— Плевать я хотел на это владение. Оно не мое. Пусть таким и остается.

— Но ведь с отцом тебе жить не очень нравится? А тут ты мог бы от него съехать.

Диаманд ударил пяткой спинку сиденья, стоящего рядом ниже, и сосредоточенно вслушался в характерный треск пластика.

— Что, бритый, поговорить не о чем больше?

Друг спешно закивал и выставил перед собой ладони:

— Все, все, я понял.

С минуту они сидели молча: назревшая буря утихла без особых последствий.

— Темнеет, — заметил Томислав.

— Начинает, — кивнул Диаманд.

Действительно: табло над беговыми дорожками показывало без двадцати девять. Пронзительный свисток тренера разогнал команду бегуний из молодежной сборной по раздевалкам. Были среди них и годные к употреблению — Диаманд со своей дальнозоркостью ошибиться не мог. Но в этот вечер девицы были ему не интересны. Не то настроение. Хотя… Высокая темненькая, покинувшая поле одной из последних, хорошо сложена… Но нет, не сегодня. К тому же, они часто тут тренируются. Никуда не денется.

— Гляди: вон, кажется, Манюр с Рихардом, — Диаманд проводил взглядом потенциальный объект и лишь после обернулся к Томиславу.

— Что? — он не знал, послышалось ему, или друг просто решил пошутить: манюром обычно называли удобрения и им подобное.

Бритый указал рукой в сторону пешеходного моста, что соединял остров с набережной. По нему вразвалку, растопырив локти, шел здоровяк Рихард и с ним — нескладный рыжеволосый.

— Кто такой?

— Манюр, говорю же. Да, знаю, странно. Но это прозвище, а как зовут его, я и сам не в курсе. Помнишь, в дистракционной Хавьера к нам подсел, предлагал подработку у его брата?

— Вспомнил. Я тогда еще сказал ему идти на хрен. Зачем Рихард притащил этого идиота? — Томислав помялся. — Говори, — потребовал Диаманд.

— Рихарду понравилось наше маленькое развлечение в тот раз. Он предложил серьезно поиграть.

Диаманд посмотрел на друга в раздражении:

— Что значит «поиграть»? Вы, не спросив меня, букмекерскую контору решили из моего места сделать? Из того, что я придумал?

Томислав поспешил уточнить:

— Я не имею к этому отношения. Это он захотел.

Лицо Диаманда приняло свирепое выражение, когда он перевел взгляд на тех, что уже поднимались к ним по проходу.

Конец ознакомительного фрагмента.