Морские дьяволы. Из жизни водолазов-разведчиков Балтийского флота ВМФ

Александр Ржавин, 2016

Неофициальный девиз морского спецназа ГРУ: «Долг. Честь. Отвага». Во время учебно-боевых тренировок водолазы-разведчики тайно «переходят» госграницу, проникают на территорию АЭС, «минируют» стоящие на рейде корабли ВМФ, организуют «диверсии» на территории военно-морских баз, складов с ядерными боеприпасами, аэродромов, радиоцентров, радиолокационных станций противовоздушной обороны и систем предупреждения о ракетном нападении. В военное время боевые пловцы способны уничтожить любые подводные и надводные объекты: от элементов противоракетной обороны НАТО до морских нефтегазовых комплексов. В основе повествования – реальные факты из службы автора и его знакомых в 561-м ОМРП (Отдельный морской разведывательный пункт) Специальной разведки Балтийского флота ВМФ СССР «Парусное».

Вступление

Нервы — непозволительная роскошь для водолазов.

Роберт Дэвис

Готовим их к войне, которой, впрочем, как мы надеемся, никогда не будет. Владлен Михайлович Михайлов

…Под вой сирены и яркие вспышки фонаря желтого цвета готовности плавно открылся люк десантного самолета. Черная пасть ночного пространства открылась перед нами.

Специальный десантный самолет летел на высоте 8 км, а под нами где-то далеко внизу находились густые облака и еще ниже — незнакомое, чужое, беспокойное море. Через мгновение нам, разведывательно-диверсионной группе специального назначения отдела военно-морской разведки СССР, предстояло совершить затяжной прыжок в эту бездну и приступить к выполнению полученного задания.

Одетые в специальное легководолазное снаряжение боевых пловцов и уже включенные для дыхания в подводные дыхательные аппараты (ведь воздух на такой высоте сильно разряжен), мы восседали в сиденье из парашюта на новейших контейнерах-креслах, заполненных оружием, снаряжением, минами и специальными зарядами, с прикрепленным индивидуальным подводным буксировщиком, готовые по команде «пошел» нырнуть в неизвестность.

Как много вспоминается в эти секунды! Ощущения тревоги и гордость совершаемого — все сконцентрировалось в напряжении ожидаемого. Чувства словно покинули нас, лишь подсознание теребит сгусток беспокойства, да мозг автоматически все фиксирует и как запрограммированный еще и еще раз прокручивает где-то в глубине все действия при таком варианте десантирования — заброски на территорию врага.

Автор во время службы в 561-м ОМРП Специальной разведки ВМФ СССР. Июнь 1975 года. (Фото из архива автора)

Приказ на выполнение операции был получен десять часов назад — время, необходимое по нормативам при этом варианте на сборы. За эти часы мы неспешно, организованно собрали снаряжение, оружие, подготовили средства десантирования и плавания под водой, получили шифры и аппаратуру связи и изучили документацию операции.

Ситуация была в общем-то известная. Нашей группе предстояло с воздуха в нейтральных водах у побережья противника нырнуть в глубину, а затем скрытно выйти на берег и уничтожить находящуюся в этом районе систему РЛС противоракетной обороны НАТО. Другие группы получили похожие задания, а также приказы на установку специальных (господи, ну и словечко же для них подобрали!) подводных диверсионных зарядов с целью уничтожения крупнейших и важных портов, военно-морских баз врага, радиолокационных станций, пусковых ракетных установок, средств противоракетной обороны и т. д., и т. п.

Позже была посадка на одном из военных аэродромов в самолет, а дальше все пошло, как учили.

Неужели будет война? Ведь это мы, части спецназа военной разведки, можем получить приказ еще до начала пуска наших межконтинентальных баллистических ракет приступить к уничтожению противоракетной обороны намеченного врага. Наши ракеты должны достигнуть территории противника, имея как можно меньше потерь в воздухе, чтобы удар был всесокрушающим, смертельным. Мир еще ни о чем не подозревает, а мы уже действуем Об этом думал я, летя сейчас в самолете.

Да, нас предупреждали, что все мы в случае боевых действий практически смертники. Обратной дороги после выполнения задания фактически нет. Лишь чудо спасет нас, но чудес не бывает, а нам всего-то по двадцать лет. Главное — выполнить приказ, чтобы ответный удар, удар возмездия, если он состоится, был менее эффективным. Тогда есть шанс уцелеть нашим родным в мирных домах России.

Мои раздумья прервал яркий зеленый свет сигнала выброски, и в тот же миг контейнер, к которому я был пристегнут, по направляющим полозьям заскользил вниз в черный провал борьбы, и непроницаемая краска темноты окружила меня. Самолет уже был где-то далеко, а я летел к земле, не видя ее.

Через несколько секунд раздался щелчок контрольного прибора. Я снял предохранители с замка контейнера и отстегнул его. Он отделился от меня и завис подо мной на десятиметровом фале. Вдруг вспыхнул горизонт огнями далекого города, а внизу заиграло блестками ночное море. Значит, пролетел облака, и сейчас должен сработать контрольный прибор, который расстегнет ранец парашюта, но для страховки рука положена на кольцо парашюта, а глаза следят за высотой.

Прозвучал очередной щелчок, и раскрылся небольшой стабилизирующий парашютик Полет стал устойчивым, вертикальным. А еще через пять секунд с хлопком раскрылся купол основного парашюта.

До поверхности моря осталось метров пятьсот, надо приготовиться к отделению от парашюта перед самой водой, иначе можно запутаться в нем — в воду надо входить чистым. Вначале плюхнется контейнер, а затем я. Дыхательный аппарат работает нормально, маска и ласты на месте.

Руки мои сами действуют по много раз отработанной схеме. Сняты предохранители с замка парашюта, и вот я вижу — волна, вода. За мгновение до того, как ласты коснулись воды, я нажал на замки, но вот… Ух, черт, один замок заклинило. Меня потащило по воде, контейнер тянул в воду, а перекошенный купол парашюта, заполняемый ветром, за правые свободные концы и подвесную систему — вверх по волне по ветру.

Не раздумывая, я выхватил нож и перерезал стропы. Купол отделился, полетел в сторону, а я спокойно заглубился.

Теперь только без паники. Надо освободиться от подвесной системы, сесть на буксировщик и перецепить контейнер, лишенный вспомогательной арматуры за ним. Так, есть. Сейчас всплываю и осматриваюсь. Все тихо, значит, пока нас не заметили.

Я снова заглубился, включил гидроакустический пеленгатор и поплыл, выдерживая глубину восемь метров, к месту сбора группы. У командира группы гидроакустический маяк, и мы собираемся вокруг него. Распределяемся по связке (так легче плыть под водой), и, сидя на буксировщиках, плывем заданным курсом. Все действия, наши манипуляции буквально на ощупь. Мы только переговариваемся по системе подводной связи типа «Угорь», помогая слаженности в работе.

А в голове все крутится мысль: неужели война? Дело серьезное. У нас полный боевой комплект, и мы сделаем все, чтобы выполнить приказ.

А что потом? Идти сдаваться? Ведь наши ракеты ударят по нам же… Черта с два! Русские не сдаются. Ничего, еще не один зазнавшийся янки оправится на тот свет от гранаты, пули и ножа советского водолаза-разведчика. Все равно помирать — так лучше жизнь подороже отдать.

Вот и берег заданного района. Рука на оружии, вторая — делает свое дело: буксировщик отстегнут, контейнер подтянут, можно снять маску. Высунув головы над водой, осматриваемся и тихо начинаем действовать.

Но что это? Три сигнальные ракеты с берега взметнулись в ночное небо: красная и две зеленых. Это же условный сигнал командира нашей части!

Фу-ты, ну-ты! Опять просто учения. Что ж, выходит, еще поживем…