Прыжок через бездну времени

Александр Потапов, 2018

В новом романе московского писателя Александра Потапова молодые герои повествования получают возможность путешествия во времени по историческим местам Русской равнины. События происходят, начиная от скифского времени и до сегодняшних дней.

Продолжение эксперимента

Получив флэшку Федор тут же вставил ее в планшет и внимательно начал читать рассказ Антона, время от времени листая страницы то вперед, то назад. Мельком он даже похвалил Антона:

— Здорово ты это придумал, изложить все в письменном виде, очень удобно.

Закончив чтение, он откинулся в кресле, закрыл глаза, обдумывая прочитанное. Потом спросил у Антона:

— Здесь есть эпизод, когда ты почти на сутки терял сознание. А какие-нибудь сновидения у тебя в это время были?

— Ты знаешь, в эти сутки я, думаю, часа на два как бы погрузился в небытие, в памяти полный провал, а остальное время пребывал в какой-то полудреме, не сознавая, что я слышу или вижу реально, а что мне мерещится или снится, — неторопливо анализировал свое состояние Антон. — Но такая чернота, как в эти два часа, больше не повторилась. Федор озабоченно сказал:

— Не нравится мне возникшая неопределенность. Я точно видел, что ты на небольшое время исчезал, но не могу найти этому разумное объяснение. Единственное, что примерно тогда же произошло, — донор твоего сна потерял сознание, ясное дело, и твой сон прервался.

Антон удивился:

— Смотри, какое красивое определение ты придумал — донор сна. И по сути, очень правильно.

Федор, не обращая внимания на похвалу, повторил:

— Не представляю, как можно объяснить то, что произошло, — ни в какие рамки не лезет.

— А может, здесь не просто сновидения, а физическое перемещение во времени? — предположил Антон.

— Но ты же во сне сам ничего предпринять не можешь, — не согласился Федор. — Ты только наблюдатель.

— Я думаю, — медленно, словно на ощупь, начал формулировать свою фразу Антон, — надо продолжить эксперименты, нужна новая информация, она наверняка поможет разобраться.

Федор покачал головой:

— Слишком опасно. А если твоего донора убьют, что будет с тобой или со мной?

Братья на некоторое время замолчали. Потом Федор не слишком уверенно сказал:

— Хотя, я думаю, такого не может быть.

— Почему? — удивился Антон. — Все смертны.

— Смертны-то смертны, — тверже заговорил Федор, — но вся информация содержится только в У-хромосоме, а она передается сыну живым отцом через зачатие. И дальше никакой информации от наших предков мы не получаем. Так что смертный приговор исключается.

Они опять помолчали, потом Федор даже кулаком стукнул по пирамиде:

— Но ты же ведь куда-то исчезал, загадка какая-то. И неизвестно, что еще может быть.

Антон махнул рукой:

— Ну, раз смерть отменяется, то надо продолжать эксперименты. Мне они понравились.

Федор с любопытством на него посмотрел:

— Слушай, у тебя там были сексуальные моменты, а что ты при этом чувствовал?

Антон смущенно развел руки в стороны:

— Ну что обычно в такие минуты чувствуют, то и я испытывал.

Федор засмеялся:

— Так вот почему ты снова хочешь туда попасть.

Антон поспешил перевести обсуждение на другую тему:

— Ты знаешь, а вот их разговор мне был понятен с самого начала. Иногда попадались незнакомые слова, но почти тут же их смысл становился понятен. Так что мое мнение о том, что летописцы часто сокращали слова, подтвердилось: разговорная речь совершенно отличается от летописной и намного понятнее.

Федор одобрительно заметил:

— Я рад, что ты с этим разобрался. А как думаешь, в какую эпоху ты попал?

— Трудно сказать точно, исторических личностей не было, и даже в разговоре они не упоминались, обычная деревенская обстановка. Правда, вот что важно: земледелие у них было еще подсечно-огневое, но уже появились коровы. Я думаю, что побывал где-то во втором-четвёртом веке нашей эры.

Федор еще раз полистал бумаги Антона, потом сказал:

— Интересно, твоего донора зовут Потап — его так на самом деле называли или ты сам придумал?

— На самом деле он сам себя так назвал, — пожал плечами Антон. — А почему бы и нет, он же наш предок.

— Но не всех же наших предков звали одинаково. Хотя для простоты мы можем всех наших доноров дальше называть так, как это сделал ты, если, конечно, продолжим эксперименты, — предложил Федор.

— Давай так и поступим, — согласился Антон, — хотя я тут ни при чем, его действительно так звали.

— Антон, ну, конечно, я тебе верю, — миролюбиво сказал Федор, — надо будет на всякий случай эту информацию включить в твои записки.

Антон кивнул головой:

— Согласен, сегодня же сделаю.

После небольшого молчания он взглянул на Федора:

— Ну что, продолжим эксперименты?

Федор вздохнул:

— Да мне самому охота и в то же время страшновато. Завтра воскресенье, переночуем на даче, а утром решим.

— Правильно, — поддержал Антон, — как говорит народная мудрость, утро вечера мудренее.

Ночь прошла без происшествий. Измотанные множеством впечатлений, братья спали беспробудно. Разбудило их поднявшееся довольно высоко солнце, пробившись через неплотно задернутые шторы. Умывшись, приготовив себе на завтрак яичницу, выпив по чашке крепкого кофе, они не сговариваясь отправились на веранду и уселись около пирамиды. Первым не выдержал неопределенности Антон:

— Ну что, какое решение тебе приснилось?

— Да ничего мне не снилось, спал без задних ног, — усмехнулся Федор. — А с продолжением экспериментов не знаю, что и делать: и хочется, и колется.

Антон напористо сказал:

— Чего ты боишься? Сам же сказал, смерть нам не грозит. И вообще, какие неприятности может доставить сон? Давай не откладывать, а то время идет. Я уже даже придумал, в какие времена надо отправиться.

— В какие же? — заинтересовался Федор.

— Понимаешь, — задумчиво сказал Антон, — несколько веков до новой эры и шесть-семь веков начала новой эры — самое темное время в истории нашей страны. Здесь была такая кутерьма, столько разных племен, они все время перемещались с места на место, одни на запад, другие на восток, одни на юг, другие на север, очень часто враждовали друг с другом. Это была то Великая Скифия, то Сарматия, а древнегреческие и древнеримские историки приводят названия десятков, а то и сотен обитавших здесь народов. И почти все они бесследно растворились во времени и пространстве.

— И что же ты хочешь узнать? — Федор, как всегда, предпочитал конкретику.

— Да я знаю, что обрывки сведений из нашей родословной не помогут со всем этим теперь уже археологическим хламом разобраться, но интересно хотя бы побывать в тех временах, узнать, что чувствовали тогда самые обычные люди.

Федор не выдержал:

— Добро, Антон, называй дату.

— Прекрасно, — облегченно вздохнул Антон, — давай попробуем попасть примерно в третий-четвёртый век новой эры, в царство готов. Правда, там уже недалеко и гунны. Эти два народа заварили тогда кашу, которую и сейчас называют великим переселением народов. По всей Европе шла жесточайшая рубка, в мгновение ока исчезали целые этносы.

— Ладно, — решил уточнить Федор, — готы — третий-четвёртый век, а гунны?

— А гунны — четвёртый-пятый, — Антон решил сбавить обороты.

— Тогда давай сначала я к готам, а потом ты к гуннам, — решительно распорядился Федор, уже направляясь к генератору.